Свадьба контрабандиста, Амфитеатров Александр Валентинович, Год: 1901

Время на прочтение: 3 минут(ы)

Александръ Амфитеатровъ
(Old Gentleman)

СВЯТОЧНАЯ КНИЖКА

С.-ПЕТЕРБУРГЪ
‘Т-во Художественной Печати’. Англійскій пр., 28.
1902

Свадьба контрабандиста
(Баллада 1636 г.) 1

1 Хронологія Berthoud.

Что ты мн поешь — ‘кюрэ’, да ‘кюрэ’? Коли священникъ не хочетъ внчать меня сегодня — подъ пятницу — будь ему пусто: я обойдусь и безъ внца, а свадьба все-таки будетъ! Чортъ бы дралъ твоего попа! Не забуду я ему зла: при первой встрч обкарнаю ножемъ ему уши.
— Понимаешь, пономарь? Предъ тобою — контрабандистъ, развеселый малый, что проводитъ жизнь въ лсахъ и не знаетъ ввечеру, будетъ-ли онъ живъ завтра утромъ. Стоить таможенному взять прицлъ поврне — пафъ! и готово! Слушать, какъ мимо ушей свищутъ пули таможенныхъ, — вотъ мое ремесло, мое веселье. Поди — спроси своего попа: видалъ ли онъ, какъ летаетъ красный птухъ? какъ хлопаютъ его огненныя крылья? слыхалъ ли онъ его буйную псню? Прахъ его побери твоего неслуха-попа: коли не видалъ и не слыхалъ, такъ увидитъ и услышитъ!
Поблднлъ пономарь, какъ полотно, и уже кажется ему, что весь священниковъ домъ охваченъ пожаромъ. Идетъ онъ къ кюрэ и плачетъ: такъ-то и такъ-то грозитъ намъ Николай Дубовая-Голова. Испугался священникъ, но церковный запретъ еще страшне гнва контрабандиста.
— Буди воля Господня! — говорить онъ, — а не могу я внчать подъ пятницу!
Сжалъ кулаки Дубовая-Голова. Инда пна у рта показалась отъ злобы.
— Хорошо, коли такъ! Эй, нареченный тесть! Подавай мн сюда мою невсту!
— Потерпи, Николай! Два дня скоро пройдутъ: въ понедльникъ обвнчаютъ васъ въ церкви.
— Нтъ! Нтъ! Либо сейчасъ, либо никогда! Иди за мною, красавица, или — громъ тебя расшиби! Оставайся въ двкахъ!
Плачетъ невста и цлуетъ колна отца:
— Не отдавай меня ему, онъ ужасенъ!.
— Къ чорту-же эту плаксу со всмъ ея ханжествомъ! Ты думаешь, не найду я невсты красивй? Сиди въ своей лачуг, судомойка! Я иду искать себ другую жену. Первая встрчная будетъ лучше тебя, дура! Не для тебя мой поясъ, начиненный червонцами, не для тебя мои сорокъ собакъ, что держу я на зло таможеннымъ стражамъ: мн смхъ, а имъ горе! Сорокъ собакъ, что не даютъ полицейскимъ крючкамъ и понюхать нашихъ товаровъ.
И встртилъ красотку Николай, встртилъ близко вислицы, на перекрестк. Не видано личика милй и стана стройне. И схватилъ ее контрабандистъ, обнялъ дюжею рукою:
— Кто ты, голубка, и откуда?
— Зовусь Робертиной, кто были мать и отецъ — не знаю, ни родины, ни дома нтъ у меня. Что было со мною вчера — я не помню. Что будетъ завтра — о томъ не забочусь. Невсть откуда иду, невсть куда и приду. Утромъ бываю богата, къ вечеру снова гола, какъ соколъ. Только въ одномъ постоянна: всегда весела и готова ласкать…
— Истиннымъ Богомъ… да что-же ты вздрогнула, красотка? Или не любишь божбы? Ну, такъ дьяволомъ клянусь — лихимъ рыжимъ весельчакомъ, самимъ господиномъ Сатаною! Ты какъ разъ такая жена, какъ надо мн, лихому контрабандисту! Хочешь выйти за меня? Выйти безъ кюрэ и внчанья? Пировать свадьбу подъ пятницу, сть мясо, пить вино и хохотать надъ сухоядніемъ святошей?…
— Ладно, хочу! По рукамъ! — молвитъ красотка.
— Вотъ слово, такъ слово!.. Золота стоить оно! Эй, ты, трактирщикъ! Живо, подай намъ нашъ свадебный обдъ, да не жалй вина: лей, лей его и еще лей въ бутылки! Сегодня вечеръ радости: я женюсь, и дураку-кюрэ нтъ мста на моей свадьб.
— Нтъ, кумъ Дубовая-Голова: тому не бывать. Я боюсь Бога и не позволю справлять у себя подобную свадьбу. Ищите другой трактиръ для вашихъ богохульныхъ рчей и кощунства.
— Провались-же твой скверный кабакъ, негодный лицемръ! Эй, молодцы, возьмите у него бочку вина! Что? Ты не хочешь продать? Берегись моего ножа, пріятель!… Возьмите у него бочку вина и ударимся въ лсъ, — туда, гд среди вковыхъ дубовъ, подъ кустами и мхомъ, спятъ развалины стараго замка… Тамъ отпируемъ мы свадебный пиръ! Эй, лысый Матвй! Вотъ теб ряса! Будь у насъ за кюрэ, товарищъ!
И пили, и гуляли они, — когда-же ударила полночь, остался Николай вдвоемъ съ молодою женою. Радостью и любовью горятъ ея глаза, и очарованъ суровый контрабандистъ, и смягчилось его желзное сердце.
— Я самъ хочу ходить за тобою — у тебя не будетъ другой служанки, кром меня, Робертина. Мои руки снимутъ съ тебя серебряный поясъ, мои руки разстегнутъ золотой запонъ, мои руки спустятъ шелковый чулокъ, что скрываетъ твою стройную ножку…
Но, когда чулокъ упалъ на-земь, вскрикнулъ Николай Дубовая-Голова, и лсъ ему отвтилъ: на ножк-то было раздвоенное копыто!
— Робертина, Робертина! Зачмъ у тебя козлиная нога?
— Затмъ, что въ аду очень скользко.
— Робертина, Робертина! Зачмъ у тебя два рога на лбу? Они сверкаютъ, какъ дв пылающія свчки!
— Затмъ, что въ аду очень темно.
— Робертина, Робертина! Зачмъ у тебя на рукахъ желзныя когти?
— Затмъ, чтобы унести въ адъ тебя — моего дорогого супруга.
— Робертина, Робертина! Боюсь, что ты самъ сатана, — и, никакъ, я, несчастный, женился на чорт?!
И засмялся дьяволъ и сказалъ:
— А кто-же веллъ теб жениться подъ пятницу?
Прочитали? Поделиться с друзьями:
Электронная библиотека