СУДЬБА СИБИРСКИХЪ ЛИВИНГСТОНОВЪ
СУДЬБА СИБИРСКИХЪ ЛИВИНГСТОНОВЪ
Сибирскій репортеръ.
‘Восточное Обозрніе’, 11, 1882
Судьба сибирских Ливингстонов, Ядринцев Николай Михайлович, Год: 1882
Время на прочтение: 6 минут(ы)
Мы весьма часто слышимъ жалобы, что земля наша велика и обильна, но мы Не знаемъ своего отечества, богатства наши лежать втун, неоткрытыми, пространствъ мы не извдали, природа не описана, вслдствіе недостатка изслдованій и наблюденій мы не можемъ воспользоваться производительно дарами великой природы, и вотъ мы взываемъ къ изслдованіямъ, къ наук, къ ученымъ. Пріидите и откройте намъ наши сокровища! Но немногимъ, вроятно, извстно, во что обходятся иногда русскимъ изслдователямъ и ученымъ, да и вообще зазжему страннику, посщенія мстъ отдаленныхъ, гд покровительство наук не вошло въ нравы, гд общество живетъ въ період еще каменнаго вка и гд въ лсахъ рыскаютъ не дикіе зври, но дикіе люди.
Счастлива у насъ только судьба иностранныхъ изслдователей, какъ видно по путешествію Брема и Финша. Если имъ оказываются всевозможныя попеченія и заботы благодаря ‘просвщенному содйствію’, если они здятъ впереди и назади съ исправниками, то судьба несчастныхъ русскихъ путешественниковъ и представителей ученыхъ обществъ составляетъ совершенный контрастъ. Подобныя размышленія являются при чтеніи корреспонденціи изъ Петропавловска отъ 23 апрля, присланной въ газету ‘Голосъ’, которую дословно передаемъ.
Въ нашемъ город разнесся слухъ, что привезли важнаго преступника, захваченнаго въ Ишимскомъ округ, причемъ у него оказалось множество огнестрльнаго оружія и ящикъ, въ которомъ ‘пока неизвстно что, но по меньшей мр, динамитъ’. Говорили, что преступникъ бжалъ изъ Петербурга. Этимъ политическимъ преступникомъ, дйствительно захваченнымъ въ Ишимскомъ округ, оказался членъ географическаго общества Галинъ, хавшій на Амуръ для ученыхъ изслдованій, понятно, вовсе не политическаго свойства. Засдатель, только наканун получившій отъ губернатора секретное предписаніе о розыск какого-то бжавшаго преступника, встртивъ въ своемъ, участк Галина, заарестовалъ его, принявъ за розыскиваемаго преступника, И, при оффиціальной бумаг, препроводилъ къ нашему полимейстеру на ‘зависящее распоряженіе’. Мотивомъ для арестованія послужили слдующія соображенія: а) Галинъ купецъ и членъ географическаго общества, купецъ не можетъ быть членомъ географическаго общества, значитъ — человкъ подозрительный, б) у Галина мною огнестрльнаго оружія, револьверовъ и ружей — опять подозрительно, в) у Галина 50,000 рублей — очевидно, злоумышленники снабдили его для успшнаго бгства въ Америку, г) у Галина ящикъ, засдатель не ршился его открыть, но полагалъ, что въ немъ динамитъ, д) въ дневник Галина есть такія замтки: такого-то числа убитъ кроншнепъ и прочее, а подъ симъ разумется совершонное имъ злодяніе, и засдатель подозрваетъ, что кроншнепъ не что иное, какъ убитый генералъ Стрльниковъ, ж) у Галина много книгъ на иностранномъ язык и разные чертежи, а чертежи, извстное дло, нужны при проведеніи преступныхъ минъ. Есть и еще много соображеній, по которымъ Галинъ былъ арестованъ. Напрасно Галинъ предъявлялъ свидтельство географическаго общества и видъ изъ Петербурга, напрасно уврялъ къ своей благонадежности — это ни къ чему не привело. Отсюда, изъ Петропавловска, Галина, однако выпустили, убдись, что онъ именно Галинъ, а не кто другой, и тмъ боле, что здсь его знали многіе купцы.
Посл этого разсказа раскрывается намъ печальная сцена мстной жизни, хорошо понятная при дикости страны. Въ Ишимскомъ округ сидитъ засдатель и закусываемъ соленымъ огурцомъ, обыкновенно они выбираются изъ низшихъ канцелярскихъ служителей. Вчно ищущіе наживы, грубые и нердко пьющіе запоемъ, они рдко находятся въ здравомъ состояніи. Фигура внушительная, глаза на выкат, утроба цлую волость проглотитъ, к) лаки на подобіе висящихъ гирь, голосъ — труба, постоянные разъзды, брань, мордобитіе, водка, не даютъ опомниться,— а тутъ предписаніе смотрть зорко. И вотъ эта утроба ловитъ прозжающихъ:
— Вы кто такой?— Членъ географическаго общества, путешественникъ.— Какого такого общества? Ты злоумышленникъ! въ кутузку!
Позвольте! вопіетъ прозжающій.— Обыскать! это что, оружіе, динамитъ! Въ Америку везешь? Знаемъ! Птицъ стрлять? Знаемъ! Кроншнепа? Га! Понимаемъ! И толстая фигура гогочетъ и потираетъ отъ сладострастія руки.
Сибирскому засдателю некогда разбирать кто детъ и зачмъ? У него не является вопроса: ‘Зачмъ понадобилось бжать изъ Петербурга въ Сибирь, когда длается обыкновенно наоборотъ. Зачмъ везти въ Америку динамитъ?’ До всхъ этихъ соображеній ему нтъ дла. Ему предъявляется дипломъ и видъ, о путешественник уже напечатано въ газетахъ, но какое дло ему до всего этого, когда онъ ничего не читаетъ. Его дло скакать и дйствовать. Онъ беретъ по вншности, по ‘подозрительности’, и до чего можетъ розыграться подозрительность человка невжественнаго и нетрезваго, примры на лицо. Жизнь сибирскаго засдателя есть вчное хватанье: хватаетъ онъ бродягъ, хватаетъ мужиковъ, хватаетъ куши въ волостныхъ правленіяхъ, хватаетъ первыхъ встрчныхъ, вся обязанность — хватать! Разбираться, соображать некогда. Что изъ этого выйдетъ? Ты, Господи, вси! И вс это сходитъ до тхъ поръ, пока не донесется случайно.
И это не первый примръ. Мы представимъ для назиданій нсколько. Томскій исправникъ Ландышевъ, годъ тому назадъ, задерживаетъ на станціи иркутскаго мщанина съ племянницей, дущихъ зимой въ Бійскъ по торговымъ дламъ. Гадитъ въ кутузку, везетъ въ Томскъ. Оказывается, что это вовсе не бглые, а мирные обыватели. Такъ какъ при арест съ двушкой обращались крайне неприлично, то случай этотъ былъ занесенъ въ мстной газет, причемъ явился и свидтель изъ знавшихъ этихъ лицъ въ Иркутск. Что же? отъ исправника не только появилось опроверженіе, но и оправданіе. Двица, хавшая въ дорожномъ сибирскомъ костюм, была признана подозрительной, исправникъ пустился разбирать ея отношенія къ прозжающему, длая намкъ, что она не могла объяснить родства,— нашелъ ея пріемы циничными и вульгарными, словомъ опозорилъ женщину, а самъ оказался рыцаремъ вжливости. (‘Сибирская Газета’ No 6, 1881 г.). И вс это сошло даромъ! Мало того, и газета и обличитель подверглись гоненіямъ. Что въ Сибири не читаютъ и не знаютъ о лицахъ даже командируемыхъ офиціально на счетъ правительства, доказательствомъ служитъ слдующій случай.
Кандидатъ петербургскаго университета, командированный отъ правительства и извстный путешественникъ, прозжаетъ Монголію и Китай, возвращаясь изъ путешествія, възжаетъ въ Забайкалье, гд изучаетъ распространеніе буддизма среди нашихъ инородцевъ. Благодаря знанію языка и близости съ ламами, онъ собираетъ богатую литературу, предъ нимъ открываются любопытныя вещи, какъ подъ носомъ у мстной администраціи дйствуютъ представители ламаизма. Подобныя изысканія лица свдущаго были бы драгоцнны для правительства. И вотъ, въ Забайкальской Области съ нимъ происходитъ слдующій курьзъ. Имя право отсылать монгольскія. рукописи и книги на казенный счетъ въ университетъ, онъ обращается форменной бумагой къ мстнымъ властямъ. Не дождавшись отвта, онъ является къ губернатору области. прозжавшему здсь, и выражаетъ свою просьбу. Губернаторъ выполняетъ охотно просьбу и путешественникъ успокоивается. Но, вслдъ затмъ, получается новая бумага. приказывающая задержать путешественника и арестовать, какъ лицо неизвстное администраціи. Оказалось, что главное начальство желало имть подтвержденіе изъ Петербурга, а пока ршилось задержать путешественника. Въ отвтъ на запросъ, изъ Петербурга получена была слдующая лаконическая телеграмма университетскаго начальства: ‘Справьтесь въ такомъ-то No ‘Правительственнаго Встника’. Картина измняется
— Эй вы, бурятскія рыла, на дежурство къ его благородію. Тройку лошадей живо, для разъздовъ! командовалъ исправникъ. Содйствіе, словомъ, полное! Но путешественнику, котораго уже начало страшиться населеніе, оставалось прервать изслдованіе и выхать изъ края, ‘посыпавъ голову пепломъ’.
Недавно также одинъ молодой геологъ, членъ Императорскаго географическаго общества, кандидатъ университета, несмотря на солидныя познанія, способности и извстность въ наук, захавъ въ одну сибирскую губернію, имлъ неосторожность заявить себя соприкосновенностью къ литератур. А это, какъ извстно, къ наук не относится и мстнымъ начальствомъ не терпится. Кончилось тмъ, что путешественнику не только было отказано въ содйствіи и облегченіи пути, когда онъ халъ въ пустынный районъ, но причинено столько непріятностей, сколько можно вынести у папуасовъ. Этотъ ученый не нашелъ изъ-на этого мста, ему мшали пріискать занятіе и онъ обреченъ былъ чуть не умереть здсь съ голода.
Такой же членъ географическаго общества въ Восточной Сибири долженъ былъ оставить край по капризу одной особы, въ силу личнаго приказанія, безъ всякихъ законныхъ поводовъ. А. между тмъ, это было лицо пользовавшееся уваженіемъ въ ученомъ, мір, цлую жизнь безкорыстно посвящавшее наук, лицо извстное и въ кра имвшее не мало друзей, его выбирали въ секретари мстнаго географическаго общества и онъ могъ оказать серьзныя услуги въ отдаленномъ кра. А между тмъ этотъ начальникъ, выгнавшій ученаго, носитъ съ гордостью титулъ покровителя мстнаго ученаго общества..
Вс эти факты кажутся совершенно неправдоподобными, когда узнаешь о тхъ попеченіяхъ и покровительств. какимъ пользуются въ Сибири знатные иностранцы. Извстны случаи, когда иностранные агенты, снабженные уполномочіями, благополучно прозжали по Сибири. Они сопровождались исправниками, имъ давались казаки и т. д. Только впослдствіи оказывалось кому мы покровительствовали. За то эти господа дутъ съ важностью, гд нужно заискиваютъ, льстятъ, мстнымъ тузамъ, участвуютъ. въ мстныхъ, оргіяхъ и обдахъ, посщая губернскія благотворительныя учрежденія и тюрьмы, они простодушно хвалятъ, заране приготовленную казенную кашу и щи, увряя, что лучшаго они ничего въ. Англіи не дали. И поддаваясь на эту удочку, мстное начальство открываетъ имъ вс, длится своими офиціальными отчетами, смтами и т. п. Тутъ другой вопросъ! Не то наивные россійскіе путешественники, желающіе правдиво изучить свое отечество и неумющіе прибгать къ этимъ способамъ.
Что же это за несчастная судьба нашихъ путешественниковъ и ученыхъ! Положимъ, что ученый. отправляясь въ. пустыни, долженъ, быть готовъ встртиться съ барсами и медвдями, положимъ, онъ можетъ, попасть въ плнъ къ хивинцамъ., какъ, извстный Сверцовъ, ему могутъ. отрубить уши, если не голову. Но зачмъ же его подвергать въ собственномъ-то отечеств этому риску? Вдь этакъ пожалуй дальше Твери не удешь и изслдованій не произведешь. Наконецъ, положимъ, засдатель большая власть въ Сибири, какъ и исправникъ, но пусть же они читаютъ Правительственный Встникъ’, гд свднія о путешествіяхъ и отчеты ученыхъ нердко заносятся. Полагаемъ, найдется же возможность объяснить имъ какъ нибудь, что если они слопаютъ путешественника, то вдь и въ ‘Правительственномъ Встник’ отчетовъ не появится. Конечно, есть въ Сибири и такіе ‘просвщенные начальники, которые прямо конфиденціально отвчаютъ: ‘содйствія ученому предпріятію оказывать не намренъ’, ‘не окажу, безъ всякихъ объясненій, но тогда Императорское географическое общество въ прав заявить, гд т районы Россійской Имперіи, которые поставили себя вн закона человческаго, вн уваженія къ наук и просвщенію. Наконецъ, если придумываются пачпорты для заграничныхъ путешествій и пріемы для огражденія путешественниковъ внутри Китая, то нельзя ли и здсь что-нибудь придумать.
Вообще, вс это внушаетъ грустныя мысли. Что, если при такихъ условіяхъ, совсмъ не явится охотниковъ путешествовать, вдь отечество-то можетъ такъ и остаться со всми своими дарами неизслдованнымъ!