Время на прочтение: 5 минут(ы)
Илличевский А. Д. Строгое исполнение должностей доставляет чистейшее удовольствие // Пушкин: Исследования и материалы / АН СССР. Ин-т рус. лит. (Пушкин. Дом). — Л.: Наука. Ленингр. отд-ние, 1989. — Т. 13. — С. 328-330.
http://next.feb-web.ru/feb/pushkin/serial/isd/isd-328-.htm
Строгое исполнение должностей доставляет чистейшее удовольствие
Человек предопределен жить в обществе, излишне было бы доказывать то, что признано всеми философами и утверждено всеми временами. Не углубляясь далеко в причины сего явления, мы увидим, что должности суть узы, привязывающие его к оному, и силы, удерживающие его в пределах его действий, должности суть условия, без которых он не мог бы существовать в кругу себе подобных. Назначив ему черту, за которую он преступать не должен, они определяют всю обширность его свободы, действуя на него равно как и на других людей, его окружающих, они ограждают безопасность всех и каждого: словом, они составляют части той огромной машины, которая непрерывным движением своим сохраняет благосостояние общества. Скажу ли наконец — они служат подпорою и основанием добродетели, ибо сама добродетель есть не иное что, как должность. Под сим видом кроткая, величественная добродетель становится необходимою, действия ее определеннее и побуждение ее сильнее.
Никто из людей не исключен от должностей, все мы более или менее подлежим оным. Сама природа определяет некоторые из них, и сии должности для нас священнее прочих, ибо они основаны на чувстве собственного сердца. Дикие животные даже повинуются некоторым. Какой человек отвергнет оные? какой отец, дав бытие младенцу, откажет ему в нежном попечении? какой сын дерзнет удалиться от покорности и уважения к своим родителям?
Но не все должности побуждают нас равным образом, не все внушены нам природою. Многие из них основаны на честности, справедливости и праводушии, на добродетелях, которые не всякому известны.* Представим себе пространное поприще, по которому толпятся многочисленные путники, благодетельный светильник озаряет им дорогу и указывает цель, к которой они стремятся, там истинные удовольствия ожидают их. Одни, вооружась терпением, идут неутомимо, постоянно — и обретают достойную награду, другие — несчастные жертвы обманчивого призрака — погибают, не достигнув меты своей. Вот образ общества и членов его. Многие, стремясь за счастием, приемлют на себя различные должности, дабы обеспечить сим свое владение, но многие ли исполняют оные во всей точности значения? Очарованные мечтою, они оставляют стези истины, мечта удаляется от них, подобно огню блуждающему, они спешат за ней, презирая, лучше сказать, не видя опасностей, в которые вдаются, уже бездна зияет пред ними, еще шаг и они поглощены, ро?ковый час ударил, они погибают, погибают чуждые законов, ибо они сами их оставили, покинутые всеми, ибо они сами удалились от них, без друга, без помощи, без сострадания… Несчастные! это ли утехи жизни человеческой?
Но так думает бо?льшая часть людей, доколе опыт, горестный опыт не разуверит их. Им кажется странно, как может строгое исполнение должностей доставить человеку истинное удовольствие. Жертвовать бесчисленными выгодами и преимуществами, сражаться беспрестанно с своим желанием и страстями и на каждом шагу превозмогать себя — это ли есть путь ко счастию? Ужли вы смеете сомневаться в сей истине? Слепцы! вы взираете на солнце и не верите его лучезарности. Безрассудные! какое дело легко при начале своем? Что на свете без труда приобрести можно? Труд, один труд есть отец истинных удовольствий,** одна чистая совесть есть мать совершенного спокойствия, без которого — какое счастие существовать может?
В самом деле, чья участь завиднее участи человека, исполнившего свои обязанности? чего не достает к его блаженству? Безмятежный в душе своей, почтенный в кругу своего общества, он служит на земле зерцалом добродетели и образом того высочайшего существа, которое без всякой пользы для себя творит блаженство миллионов людей.***
Но должности гражданские подчинены известным законам. Верховная власть может от нас требовать отчета в отправлении оных и еще более — наказывать нас, коль скоро найдет нерадивыми. Но сколько существует таких должностей, которых исполнение предоставлено нередко собственному произволу. Особенная возвышенность духа, особенное благородство и прямота нрава могут только подвинуть нас в сем случае. Таковы суть предписания сострадательности, кротости, благотворительности, милосердия, для многих строгие, жестокие. ‘Как можно обрести счастие, расточая свое имение!’ — вот обыкновенные мысли обыкновенных людей. Но
Почувствовать добра приятство
Такое есть души богатство,
Какого Крез не обретал!4
‘К чему, — думают иные, — искать счастия путями неведомыми? Ах! жизнь наша кратка, она пролетит быстрее молнии. К чему откладывать на завтра то, чем можем насладиться ныне? Полетим почить на лоне радостей — вкусим утехи и удовольствия!’. — Остановитесь, ослепленные сластолюбцы! вы алчете счастия, но ищете своей погибели: гордость ослабила душу, роскошь ослабит тело ваше. Нет! счастие не обитает в сердце жестоком — оно неразлучно с добродетелью.
Счастлив только тот, кто окружен зрелищем блаженства и изобилия, таков муж благодетельный. Где он ни находится, везде творит счастливых. Взор нелицемерного удовольствия, глас нелестной благодарности везде встречают его. Как приятно, как радостно думать в самом себе: ‘Всюду теперь любят меня, всюду благословляют имя мое!’.**** Какое утешение может сравниться с сею мыслию? Но что? вся жизнь его подобна течению тихого ручья, который, крутясь в зеленых берегах своих, орошает цветы, вокруг его растущие, привлекает стада, ищущие прохлады и отдохновения, и утоляет жажду усталого путешественника. Глубокое море приемлет его, но далеко еще слышно кроткое его журчание, далеко еще видны светлые струи его, сливающиеся с черными волнами шумного океана и неприметно исчезающие в отдалении.
Блажен, стократ блажен един ты, о муж добродетельный! Твоя награда — не бренное злато, не тленные почести, но собственное сердце, твое счастие — не громкие празднества, не пышные пиршества, но сердца твоих ближних. Блажен, стократ блажен един ты, о муж добродетельный!
Сноски к стр. 329
* Таковы суть должности гражданские. (Примеч. А. Д. Илличевского). (Далее все примечания на французском языке принадлежат А. Д. Илличевскому, русский перевод, кроме особо оговоренных случаев, осуществлен публикатором).
** Le travail est souvent le pere du plaisir,
Je plains l’homme accable du poids de son loisir.
Voltaire
(Труд зачастую рождает удовольствие:
Мне жалок человек, отягченный бременем праздности.
Вольтер1)
Ce n’est que le travail qui donne
Le plaisir de se rejouir.
Pesselier
(Один только труд делает
Веселье удовольствием.
Песселье2)
*** Des Dieux par ses bienfaits il est l’auguste image.
Il recevra, comme eux, notre eternel hommage,
Et ses autels sont dans nos coeurs!
Berquin
(Своими благодеяниями он уподобляется великим богам.
Ему, как и им, мы будем вечно поклоняться,
А его алтари — в наших сердцах!
Беркен3)
Сноски к стр. 330
**** Quel bonheur de penser et de dire en soi meme,
Partout en ce moment on me benit, on m’aime etc.
Racine
(Ты мог сказать себе в счастливом умиленье:
‘Повсюду в этот час мне шлют благословенье’.
Расин5)
II. Лицейские ученические сочинения в прозе.
2. А. Д. Илличевский. Строгое исполнение должностей доставляет чистейшее удовольствие.
Печатается по автографу: ПД, ф. 244, оп. 25, N 275, л. 1-5. Отдельные фрагменты приведены в кн.: Грот К. Я. Пушкинский Лицей. С. 135-136.
Датируется концом 1814 г.
Ср. в наст. изд. (с. 333-335) ‘рассуждение’ М. А. Корфа на ту же тему.
1 Цитата из ‘Речей в стихах о человеке’ (‘Discours en vers sur l’homme’, 1738) Вольтера (IV, стихи 115-116). В русском прозаическом переводе И. Г. Рахманинова это место звучит так: ‘Трудолюбие часто бывает матерью утехи, для меня очень жалок человек, отягощающийся игом праздности’ (Философические речи о человеке. Соч. г. Волтера. СПб., 1788. С. 90).
2 Песселье (Pesselier) Шарль-Этьен (1712-1763) — французский литератор, поэт и драматург.
3 Беркен (Berquin) Арно (1749-1791) — французский литератор, известен как автор произведений для детского и семейного чтения.
4 Неточная цитата из оды Державина ‘К Фелице’ (1782).
5 Неточная цитата из трагедии Ж. Расина ‘Британик’ (д. IV, явл. 3). Русский перевод Э. Л. Линецкой (Расин Ж. Трагедии. Новосибирск, 1977. С. 114).
Прочитали? Поделиться с друзьями:
