ВЛ. ЖАБОТИНСКІЙ
ВЛ. ЖАБОТИНСКІЙ
ФЕЛЬЕТОНЫ
ФЕЛЬЕТОНЫ
С-ПЕТЕРБУРГЪ
1913
СТРАННОЕ ЯВЛЕНІЕ
СТРАННОЕ ЯВЛЕНІЕ
Странное явление, Жаботинский Владимир Евгеньевич, Год: 1912
Время на прочтение: 5 минут(ы)
Газеты одного крупнаго города черты осдлости, описывая тамошнюю попытку публичнаго чествованія памяти Коммиссаржевской, устроенную литературно-артистическимъ клубомъ, отмтили, что русской публики на торжеств было мало, а зато было очень много публики еврейской. Это, дйствительно, любопытное явленіе, мн давно хотлось его отмтить и побесдовать на эту тему, но не ршался. Ни для кого не тайна, что литературные клубы въ черт осдлости вообще на девять десятыхъ посщаются евреями, огромное большинство членовъ — тоже евреи. Арійскій элементъ представленъ обычно десяткомъ-другимъ отдльныхъ любителей слова и музыки, пусть это талантливые и симпатичные люди, но ихъ мало. Остальная, массовая часть членовъ и постителей состоитъ изъ евреевъ.
Читатель, вроятно, тутъ заспоритъ и скажетъ: ‘позвольте, что же въ этомъ дурного — напротивъ, очень хорошо, что евреи такъ отзывчивы, такъ интересуются — это длаетъ имъ честь’… Честь или не честь, это другой вопросъ, но займемся пока не евреями, а русскими. Гд они? Отчего не приходятъ? Почему они такъ мало отзывчивы, почему они не интересуются, почему они не хотятъ ‘длать себ честь’?
Странно: вдь арійская интеллигенція велика и обильна. Несомннно, есть же въ томъ город достаточно образованной русской публики, чтобы заполнить три такихъ зала, особенно, если присчитать учащуюся молодежь. Отчего же эти не ходятъ? Вотъ, оказывается, и въ Петербург ихъ не было на вечер памяти Коммиссаржевской. Петербургъ въ этомъ отношеніи особенно характеренъ. Городъ русскій, евреи тамъ врядъ ли составятъ и 2 сотыхъ населенія. Тамъ тоже было, а можетъ и теперь есть, литературное общество аналогичнаго типа, ‘объединяющее вс національности’. И на рефератахъ этого общества очи видли ту же знакомую картину. 10—15 репрезентативныхъ христіанъ изъ радикальной литературы, а въ публик почти исключительно евреи. Что за притча? Гд русская интеллигенція? Смшно вдь даже спрашивать, есть ли она въ столиц, интересуется ли длами культуры. Это вдь она создаетъ русскую культуру, она создала все, что было цннаго въ русской литератур, она создала и Коммиссаржевскую. Въ чемъ же дло?
Лучшимъ отвтомъ на вопросъ было бы узнать мнніе самихъ отсутствующихъ — мнніе тхъ самыхъ русскихъ интеллигентовъ, которые культуру то создаютъ, а на рефераты и вечера извстнаго рода упорно не ходятъ. Но мн ихъ взглядъ совершенно неизвстенъ. Зато приходилось часто говорить объ этомъ ‘странномъ’ явленіи съ ихъ, такъ сказать, замстителями,— съ еврейскими ассимиляторами. Многіе изъ нихъ вообще не желаютъ говорить на эту тему. Они не замчаютъ. Но нкоторые, все же, разговорились и разоткровенничались. У меня получилось отъ этой откровенности странное впечатлніе. Они мн говорили извстныя старыя вещи: что евреи — прекрасный ферментъ, что ихъ миссія — будить всюду интересъ къ иде и культур, что они — авангардъ, увлекающій за собою неповоротливыхъ домохозяевъ, и пр. Я, какъ извстно, гршникъ, считаю національность альфой и омегой своей вры, дорожу ею больше, чмъ прогрессомъ, и т. д. Но, признаюсь, я совершенно не способенъ проникнуться этимъ взглядомъ на еврея, какъ на соль земли, безъ которой остальные вахлаки совсмъ бы закисли. Для меня совершенно ясно, что не только эллины въ древности, но и многіе народы въ настоящее время, напримръ, англичане и нмцы, куда талантливй евреевъ во всемъ, ршительно во всемъ, начиная съ литературы и кончая банкирскими конторами. Я въ этомъ не вижу никакой обиды для евреевъ, потому что не смотрю на нихъ, какъ на народъ, который всю жизнь держитъ передъ кмъ-то экзаменъ и долженъ непремнно получать вс пятерки. Право народа на самобытность и равенство не нуждается ни въ какихъ оправданіяхъ. Конечно, разъ мы тутъ по Европ околачиваемся столько вковъ, мы естественно принесли ей много пользы, обогатили ея жизнь, иначе и быть не могло — вдь и мы же не лыкомъ шиты, и если занимаемъ среди историческихъ націй не первое мсто, то и не послднее. Но смшно пересаливать. Не будь евреевъ, культурный міръ тоже бы теперь не въ лаптяхъ ходилъ. Въ частности, русскій народъ свою литературу создалъ безъ всякой помощи евреевъ, такъ же, какъ и французскій, и англійскій, и итальянскій. Да будетъ позволено спросить: если бы въ Петербург и Одесс совсмъ не было евреевъ, неужели тамъ и здсь такъ-таки никогда не возникли бы литературные клубы? Мое скромное мнніе таково: не только возникли бы, но и процвтали бы не меньше теперешняго, только публика была бы въ нить — русская.
Здсь я долженъ привести мнніе одного извстнаго журналиста, родомъ изъ евреевъ. Прошу читателя не принять эту ссылку за литературный пріемъ: это былъ настоящій разговоръ съ настоящимъ извстнымъ журналистомъ еврейскаго происхожденія. Онъ живетъ въ русскомъ город, русскими, интересами, вращается почти исключительно въ русскомъ обществ, слдовательно, знаетъ ту самую публику, которая ‘не ходитъ’, кром того, самъ пользуется репутаціей умнаго, образованнаго и хладнокровнаго человка. Я всегда зналъ его за ассимилятора, впрочемъ, онъ не отрицалъ того, что еврейство націонализируется, но не сочувствовалъ этому процессу. Рчь зашла о томъ самомъ ‘странномъ’ явленіи: что ‘они’ ‘не ходятъ’. Совершенно ручаюсь за точную передачу мысли моего собесдника:
— Я вотъ что здсь наблюдаю уже не въ первый разъ, — сказалъ онъ.— Возникаетъ какое-нибудь общество или, скажемъ, литературный органъ, основатели его — русскіе люди съ именами. (Это не всегда бываетъ такъ, но я нарочно беру только т именно случаи, когда основатели — русскіе)* Когда дло наладится и машина пущена въ ходъ, первое время все идетъ нереально. Русская публика интересуется, участвуетъ, посщаетъ, читаетъ и сама пишетъ. Во со второго или третьяго мсяца начинается наплывъ евреевъ. Основатели радушно ихъ принимаютъ, даже очень рады — знаете, нтъ вдь ничего добродушне и искренне хорошаго русскаго интеллигента, онъ, право, по большей части и не замчаетъ, кто вы такой. Черезъ нсколько недль — ваша аудиторія полна евреевъ. И тогда вы начинаете замчать странную вещь: по мр того, какъ прибываютъ евреи, убываютъ русскіе. Не только въ смысл процента, но абсолютно. Гд ихъ прежде было 100, тамъ ихъ остается 20. Уходятъ. Не ругаются, не сердятся, не жалуются, вообще ничего не говорятъ, а просто отстраняются. Спросишь ихъ: почему?— Сами не умютъ объяснить. Да, да, вы правы, надо будетъ опять записаться, просто, знаете ли, вылетло изъ головы… Иногда я въ этомъ чувствую привкусъ сознательной юдофобіи, но, право, гораздо чаще ничего подобнаго не могу нащупать. А вижу только разительное паденіе интереса къ длу именно съ того момента, какъ имъ такъ ревностно заинтересовались евреи. Оно съ этого мгновенія какъ бы стало для русской публики чужимъ, ее туда уже больше не тянетъ, ей тамъ больше не уютно и незанятно, хотя сюжеты преній или статей остались т же. Это повторяется и съ обществами, и съ газетами,— бытъ можетъ и съ партіями — и, говорю вамъ, не въ первый разъ. Чмъ это объяснить, я не знаю, но нельзя отрицать, что есть какое-то невидимое ‘отталкиваніе’. И вотъ мой выводъ: хорошо это или печально, но Россія должна будетъ пройти черезъ полосу національнаго размежеванія точно такъ же, какъ проходитъ черезъ нее Австрія. Придется взять эту линію и евреямъ, отмежеваться въ обоихъ смыслахъ: политически и культурно. Я, конечно, исключаю тотъ десятокъ-другой евреевъ, которые для еврейства — отрзанные ломти, давно ушли, завязали новыя связи и пустили корни въ чужой сред. Но еврейское общество въ цломъ должно будетъ отграничить себя отъ русскаго и въ политик и въ культур. Этимъ оно окажетъ большую услугу и себ и русскимъ: оно имъ дастъ, наконецъ, возможность организоваться внутри себя, по своему, безъ постороннихъ примсей, которыя въ такомъ количеств для нихъ очевидно непріемлемы…
За точную передачу мысли, какъ уже сказано, я ручаюсь. Ручаться за правильность наблюденія и вывода, конечно, не мое дло. Я не знаю ни той публики, ни ея настроеній. Но позволю себ напомнить тмъ, для которыхъ эти щекотливые вопросы поневол должны бытъ интересны, что ‘странное’ явленіе, все-таки, должно имть свою причину. И до тхъ поръ, пока жива на свт логика, эта причина можетъ быть только одна изъ двухъ. Она или въ русской интеллигенціи, или въ еврейской. Или первая органически неспособна интересоваться, откликаться, реагировать и т. д., и только евреи, эти единственные ангелы-хранители русской культуры въ Петербург и на окраинахъ, еще спасаютъ положеніе, держатъ знамя и прочая, и тогда остается только изумляться, откуда у этого равнодушнаго русскаго племени взялось столько творческаго подъема, чтобы создать безъ всякой еврейской помощи Толстого или Коммиссаржевскую.— Или — ихъ къ евреямъ просто ‘не тянетъ’, и когда они видятъ, что на ихъ собственномъ праздник танцуетъ слишкомъ много евреевъ, то даже лучшіе изъ нихъ предпочитаютъ праздновать у себя дома, и если это такъ, то евреямъ и дальше придется нести на себ лестную роль единственныхъ музыкантовъ на чужой свадьб — съ которой хозяева ушли.
1912.