В. Львовъ-Рогачевскій.
‘Современникъ’, кн. X, 1913
Стожары. Литературный студенческий альманах, СПБ., 1913 г. Ц. 75, Львов-Рогачевский Василий Львович, Год: 1913
Время на прочтение: 3 минут(ы)
Стожары. Литературный студенческій альманахъ, СПБ., 1913 г. Ц. 75.
Въ моей библіотек имется много студенческихъ ‘литературныхъ сборниковъ’, начиная съ 1903 года и кончая 1913-мъ. Нужно признаться — мало талантливаго, мало интереснаго! Только сборникъ студентовъ, задуманный въ 1901 г. (изданъ въ 1903 г.), привлекъ много силъ. Откликнулось на призывъ 125 человкъ, очень многіе прислали рисунки (редактировалъ И. Е. Рпинъ), многіе прислали стихи. Тамъ были напечатаны стихотворенія А. Блока, В. Л. Полякова, А. А. Кондратьева, рисунки И. Я. Билибина, тамъ были стихи В. Н. Хрусталева, воспвавшаго ‘красный звонъ’.
Сборникъ казанскихъ студентовъ, выпущенный въ 1907 году, дышалъ революціоннымъ подъемомъ. Тамъ не было яркихъ вещей, но билась жизнь, сердце молодыхъ авторовъ рвалось ‘Въ весеннюю даль’. Заглавія произведеній: ‘Изъ псенъ изгнанника’, ‘Провокаторъ’, ‘Обыскъ’, ‘Онъ вернулся’, ‘Черные’ и т. д., говорили о томъ, какія темы интересуютъ студенчество.
Потомъ пошли сборники ‘Дни нашей жизни’, ‘Литературный Сборникъ’, студ. техн. (1911 г.), ‘Всероссійскій студенческій сборникъ’ (1911 г.), изданный группой Харьковскаго университета, и во всхъ этихъ сборникахъ не было ни жизни, ни идеи, ни таланта. Мертвечинкой попахивало и отъ дешеваго юмора петербургскихъ студентовъ-технологовъ, подражавшихъ ‘Сатирикону’, и отъ дешевой лирики старыхъ студентовъ, разочарованныхъ, тоскующихъ, оплакивающихъ молодость и весеннія увлеченія.
‘Суету-Суетъ’, ‘Страхъ’, ‘Уходящія тни’, ‘Осень’, ‘Сумерки’, ‘Вальсъ’, ‘Былое’, ‘Воспоминанія’ — воспроизводили авторы въ своихъ модернизированныхъ бездлушкахъ. Все было тускло, безжизненно, безсодержательно и до ужаса однообразно.
Съ нетерпніемъ я набросился на новый, только что полученный, студенческій альманахъ, въ которомъ выступили: Георгій Русаковъ со стихами и ‘мозаикой думъ’. В. Свирскій со стихами, К. Орловскій со стихами и повстью ‘Лсное царство’, Л. Орловскій съ разсказами ‘Страхъ)’ ‘Странникъ изъ пустыни’, В. Муромскій съ стихотвореніемъ въ проз ‘Надо творить’ и Валерія Бестужева съ миніатюрой.
Изъ всего, что написано, представляетъ нкоторый интересъ ‘Лсное Царство’ К. Орловскаго. Интересно не разсужденіе банальное и малоцнное о студенчеств, а любованіе природой. Авторъ любитъ ‘Лсное Царство’, видлъ лсъ близко и знаетъ его — это чувствуется въ его пейзаж. Исторія любви и исканія героя взяты очень не глубоко, а психологія дйствующихъ лицъ — не убдительна.
У всхъ авторовъ замтна любовь къ литератур, увлекаются они, повидимому, прянымъ стилемъ модернистовъ, но языкъ у нихъ все-таки хромаетъ, и это въ особенности замтно въ стихахъ. Въ стихотвореніи ‘Осеннее’ (любимая тема ныншнихъ студентовъ-поэтовъ) Георгій Русаковъ, пишетъ:
За окошкомъ шумитъ непогода,
И осенняя плачетъ печаль.
Будто стонетъ, хоронитъ кого-то.
И чего-то и страшно, и жаль.
Что мн жалко?.. (стр. 7).
Лучшіе стихи въ сборник принадлежатъ К. Орловскому — автору ‘Лсного царства’.
Черезъ вс произведенія сборника проходитъ настроеніе унынія и безочарованія. Въ этомъ отношеніи — сборникъ очень выдержанный. В. Свирскій пишетъ въ своихъ стихахъ, топорныхъ и немузыкальныхъ, слишкомъ диллетантскихъ:
‘Вдь и я молодъ былъ, и я врилъ, любилъ,
И я жизнью бы могъ наслаждаться,
А теперь пусто все, въ холодъ ночи ушло,
И нтъ вры разсвта дождаться.
Такъ зачмъ же опятъ снова стало сіять,
Какъ болотный огонь на могил,
То, что жизнью зовутъ и къ чему насъ влекутъ,
Покоряясь гнетущей насъ сил’.
Не совсмъ понятно, кто покоряется и кому? Ясно, впрочемъ, что въ душ автора нтъ вры, нтъ воли къ жизни.
Герой ‘Лсного царства’, прислушивающійся къ ‘зеленому языку’ лса, растерялъ вс свои увлеченія. Этотъ, сынъ милліонера, бывшій соціалистъ, хозяинъ лсопилки, называетъ себя ‘раздвоеннымъ, нецльнымъ, безврнымъ’.
Раздвоенный, нецльный, безврный авторъ заполнилъ весь этотъ сборникъ, блдный и тусклый.
Наиболе цнны въ этомъ сборник дв странички, написанныя ‘Вмсто предисловія’.
‘Движется жизнь, мняется, перерастаетъ одн формы, вливаясь въ другія формы — и все движется впередъ, впередъ… Проходятъ поколнія, смняются ‘вянія’, а каждое приносить) что-нибудь свое, новое, чмъ оно отличается отъ предшествующихъ)’.
Такими словами начинается это credo. Дальше начинается противопоставленіе новаго студенчества старому.
‘Между старымъ и новымъ существуетъ неизгладимая разница. Старое жило интересами коллектива, новое живетъ само для себя, своей личной, индивидуальной жизнью. Старое жило общественной единицей, новое — индивидуальные атомы, и атомы — микроскопической величины. Произошло распыленіе и раздленіе по втру горной породы’.
Редакція сборника въ заключеніе реторически спрашиваетъ читателя: ‘Кто мы?’ и не получаетъ отвта.
Любуясь собой, любуясь своимъ стилемъ, пишутъ авторы этого безврнаго credo:
‘И пройдетъ три дня, и не станетъ Ниневіи.
Такъ торжествуютъ черныя птицы.
Вщія птицы?
Не знаемъ.
И никто не знаетъ.
Но душа протестуетъ противъ ихъ хриплыхъ криковъ, возмущается и… молчитъ…
И ждетъ слова, которое зазвучало бъ, въ этой тишин, въ этомъ могильномъ молчаніи.
Когда зазвучитъ оно?
Не знаемъ.
И зазвучитъ ли оно?’
Дочитываешь до конца эту многословную, многорчивую, нарядную исповдь Аркадія Кирсанова о томъ, что душа молчитъ, и что авторамъ нечего сказать, и только недоумваешь: зачмъ выпускать сборникъ, когда нечего оказать, когда не знаешь живого слова!
Напрасно только редакція сборника полагаетъ, что онъ выражаетъ настроеніе широкихъ активныхъ круговъ студенчества.
‘Атомы микроскопической величины’, живущіе для себя, конечно, имется въ студенческой сред теперь въ большемъ количеств, чмъ прежде, но тамъ же встрчаешь студента иного типа. Объ этомъ краснорчиво говорятъ анкетныя изслдованія, студенческія газеты: ‘Студенческое дло’, ‘Студенческіе годы’. Эти газеты заботливо конфискуются, но то, что доходитъ до насъ, говоритъ о томъ, что хоронить молодежь не приходится. Тамъ, въ студенческихъ газетахъ, бьется пульсъ, пробуждается жажда осмысленной жизни и жажда работы. Мы отъ души жалемъ старичковъ-студентовъ и шлемъ товарищескій привтъ юной молодежи, мы говоримъ имъ словами Н. А. Добролюбова:
Еще работы въ жизни много —
Работы честной и святой!