Столичный воздух, Григорович Дмитрий Васильевич, Год: 1896

Драматургия
Время на прочтение: 22 минут(ы)
Скачать в PDF

Полное собраніе сочиненій
Д.В. Григоровича
въ 12 томахъ.

3-е, вновь пересмотрнное и исправленное авторомъ изданіе.
Томъ десятый.

С.-Петербургъ. 1896.

СТОЛИЧНЫЙ ВОЗДУХЪ.

(ЭСКИЗЪ ПЕТЕРБУРГСКИХЪ НРАВОВЪ.)

ВЪ ОДНОМЪ ДЙСТВІИ.

ДЙСТВУЮЩІЯ ЛИЦА:

Павелъ Васильевичъ Вельскій — 40 лтъ.
Софья Сергевна, его жена — 32 года.
Александра Александровна Новинская, двоюродная сестра г-жи Вельской, пріхавшая изъ провинціи — 24 года.
Сергй Львовичъ, ея мужъ — 38 лтъ.
Вознесенскій, сенатскій чиновникъ, занимающійся мимо службы веденіемъ длъ по разнымъ благотворительнымъ обществамъ — 40 лтъ.
Даша, горничная Новинской — 30 лтъ.
Сидоръ, ея мужъ, камердинеръ Новинскаго — 30 лтъ.
Кормилица Вельскихъ.
Александръ, слуга Вельскихъ.
Дйствіе — въ Петербург, между часомъ и тремя пополудни.

Сцена представляетъ гостиную въ нижнемъ этаж дома Вельскихъ, гд остановились Новинскіе, въ глубин дверь на парадную половину Вельскихъ, налво, на первомъ план, дверь на половину Новинскихъ, налво кушетка, столъ съ вазой и букетомъ цвтовъ, нсколько креселъ, направо столъ съ письменными принадлежностями.

ЯВЛЕНІЕ I.

Даша (выходя изъ двери налво).

Опять пропалъ! Отвернуться не успла, пропалъ, разбойникъ!!.. Слышу: звонитъ барыня, отбжала на минуту, гляжу: его и слдъ простылъ!.. загубилъ насъ этотъ Петербургъ проклятый, чтобъ ему провалиться! Въ шесть недль, какъ сюда пріхали, всхъ сокрушилъ, окаянный! Барыня стала на себя не похожа, баринъ… баринъ и того хуже: совсмъ съ толку сбился… И мой за нимъ, туда же!!.. Куда ракъ съ копытомъ, туда и конь съ клешней.. тьфу!.. никакъ и сама-то я здсь совсмъ одурла.

ЯВЛЕНІЕ II.

Даша, Кормилица (съ ребенкомъ на рукахъ).

Кормилица.

Здравствуй, Дарьюшка…

Даша (сильно не въ дух).

Здравствуй, коли нечего длать…

Кормилица.

Не видла нашей барыни?

Даша.

Такъ къ ней и приставлена, чтобъ за нею ходить! А что теб?

Кормилица.

Да что, Дарьюшка, второй вотъ день хожу за ней по всему дому и все безъ толку, даже, вришь ли, руки отмотались…

Даша (сосредоточенно).

Отмотаются, матушка… здсь у васъ отмотаются.

Кормилица (продолжая).

Придешь въ спальню, говорятъ: ‘нкогда, одвается’, опять придешь, говорятъ: ‘сла писать съ бумагами!’ придешь опять — ‘въ гости ухамши…’ Вечоръ два раза докладывала, сегодня на лстниц встрчалась, опять говорю: ‘барыня, послать надыть за дохтуромъ…’

Даша (нетерпливо).

Что же она?

Кормилица.

Сначатія словно и въ толкъ возьметъ: засуетится, забгаетъ… А тутъ опять изъ магазина придутъ, либо гости, либо сама удетъ, смотришь: опять забыла! Весь день такъ-то ходишь и все безъ толку!

Даша.

Захотла ты отъ этихъ нашихъ модницъ! У нихъ что? Только шалтай-балтай въ голов. Команъ ву бонжуръ, мусью! вотъ и все! Наглядлась я въ эти шесть недль, у васъ живучи… Ну, ужъ столичное житье! Да меня озолоти всю, — сюда не поду.

Кормилица.

Нтъ, не говори, Дарьюшка! насчетъ кушанья превосходне деревенскаго, вотъ также и насчетъ кофею…

Даша (перебивая).

Нашла что сказать: кофе! По мн хоть бы его вовсе не было! Мы вкъ въ деревн его не пили, а хуже не были, отъ него что: только дурешь!

Кормилица.

Ну вотъ также и насчетъ пива.

Даша (досадливо).

Ахъ, не поминай мн лучше объ этомъ проклятомъ пив! Вотъ оно гд у меня сидитъ, вотъ! вотъ!!

Кормилица.

Ты все насчетъ своего мужа сокрушаешься?

Даша.

О чужихъ что ли я стану плакать? До Петербурга до вашего ничего съ нимъ такого не было, въ шесть недль всему выучилъ! А все народъ здшній, матушка, все народъ… Самый что ни на есть пронзительный, разбойникъ сущій… (Передразнивая.) ‘Чего-съ, чего-съ!..’ тьфу, анаемы! Закружатъ, завертятъ человка и не догадаешься… Пошли эти компаніи, трактиры, гулянья, кафестораны…

ЯВЛЕНІЕ III.

Даша, Кормилица, Вельская (выходя изъ дверей противъ сцены).

Вельская.

А, кормилица!.. Здравствуй, Даша… Гд твоя барыня?

Даша.

Къ обдн ушли, сударыня.

Вельская.

Ахъ да, сегодня праздникъ! (Кормилиц.) Ну что дитя? (Бросается къ ребенку.) Милый, душка! Baby!.. Ce cher Baby!..

Кормилица.

Со вчерашняго дня жарокъ показался…

Вельская.

Жаръ! Ah mon Dieu! Сейчасъ, сію минуту, надо послать за докторомъ… Ступай, кормилица… Я сейчасъ… (Кормилица уходитъ, Вельская берется за звонокъ, но входитъ Александръ съ письмомъ на поднос, и она останавливается.) Что это, опять письма? (Александръ уходитъ.) Ршительно себ не принадлежишь… Три письма. Боже мой! сколько длъ! ахъ да, совсмъ забыла! (Звонитъ, входитъ Александръ.) Александръ, пошлите скоре взять ложу во французскомъ театр на завтра, скажите только, — и не забудьте (вы такъ разсянны), — взять съ правой стороны подл сцены… (Александръ уходитъ, за нимъ въ другую дверь уходитъ Даша, пожимая плечами.) Посмотримъ, что тутъ еще такое… (Беретъ первое письмо.) Счетъ изъ Ville de Lyon… и третій разъ, какія несносныя! (Беретъ второе письмо.) ‘Ch&egrave,re Sophie, сегодня я окончательно навела справку и могу удовлетворить твоему любопытству: благотворительный концертъ Kitty принесъ 2000 рублей…’ (Прерывая.) Дв тысячи рублей! это невозможно! Вс говорили, концертъ не удался и зала была совершенно пустая! Впрочемъ, все объясняется… все объясняется этими мальчишками, которыхъ она въ себя влюбляетъ… Они никому не давали проходу, упрашивая чуть не со слезами купить билеты, билеты не покупались, не смя возвратить ихъ назадъ, они сложились и сами ихъ купили! C’est clair, clair comme le jour!.. (Развертываетъ третье письмо.) ‘Милостивая государыня! Не имя никакой чести быть лично представленъ вамъ, я, какъ простой любитель человчества, прямо обращаюсь къ вамъ, зная, что сердце ваше всегда раскрыто на пользу ближняго…’ (Прерывая.) Да, меня знаютъ… меня вс знаютъ!! (Продолжая читать:) ‘Но буду кратокъ, щадя драгоцнное время ваше. Здсь въ роскошной, сверной столиц нашей проживаетъ бдная вдовица, нкто Вильгельмина Пешель, имющая сына, прекраснаго молодого человка, одареннаго всми качествами, требующимися для образованія замчательнаго чиновника…’ (Прерываясъ.) Боже мой, какъ длинно и какой слогъ!… (Продолжая.) ‘Надленный щедрой природой восхитительной наружностью, молодой Пешель отличается необыкновенными душевными свойствами, передавными ему матерью, женщиной высшихъ добродтелей и нравственности, получившей образованіе въ одномъ изъ лучшихъ пансіоновъ.’ (Прерываясъ.) Боже мой, какое мн дло до этого!.. Какой слогъ! какой слогъ! какъ, еще не кончено?.. (Читаетъ:) ‘Образованіе молодого Пешеля отвчаетъ вполн его нравственности, онъ обнаружилъ поразительные успхи въ русскомъ, французскомъ и нмецкомъ языкахъ, на первыхъ двухъ онъ изъясняется свободно и правильно, особенно на первомъ, который и есть его природный’. (Прерываясъ.) Онъ глупъ, должно быть! опредлить его никуда не могли и теперь по обыкновенію просятъ меня похлопотать объ немъ… Je suis assome par ces просьбы! Впрочемъ это неизбжное слдствіе моего положенья: je suis si populaire! (Глядя на письмо.) Камъ, еще не кончено? (Читая:) ‘Находясь постоянно при матери, молодой Пешель пріобрлъ отъ нея прекрасныя манеры, характеръ нжный и игривый, смтливость весьма замчательную…’ (Бросая письмо.) Нтъ, довольно! довольно… Но, Боже мой, сколько еще длъ! сколько длъ! Надо написать до сорока пригласительныхъ писемъ къ завтратинему вечеру, надо приготовить три платья, сдлать нсколько визитовъ… а въ три часа… Боже мой, въ три часа у меня комитетъ.

Александръ (докладывая).

Господинъ Вознесенскій!

Вельская.

Проси! Проси!

ЯВЛЕНІЕ IV.

Вельская и Вознесенскій.

Вельская.

Здравствуйте… виновата, я все забываю…

Вознесенскій (легко наклоняясь).

Ельпидифоръ…

Вельская.

Ахъ, да, Анпидифоръ Антонычъ!.. Извините пожалуйста… эти русскія имена… это, знаете, такъ трудно!.. Какъ вы мн нужны… Липи… Липидифоръ Антоновичъ, какъ нужны!.. Ну, что, какъ идутъ наши билеты?

Вознесенскій.

До сихъ поръ все благополучно…

Вельская (перебивая).

То-есть, какъ благополучно? Я хочу, понимаете, чтобы было превосходно!! Понимаете Ан… ахъ, опять забыла… да, Анпидифоръ Антоновичъ, я хочу, чтобы было превосходно!! Нашъ концертъ долженъ непремнно принести 3000! У меня на это свои важныя, очень важныя причины! Три тысячи, слышите ли?

Вознесенскій (почтительно наклоняясь).

Вамъ извстна моя преданность къ вамъ… и также къ цли, которую вы изволите преслдовать…

Вельская.

Сколько билетовъ уже роздано?

Вознесенскій.

Еще не сведены окончательные счеты, но, кажется, уже больше трети…

Вельская.

Афишка уже напечатана?

Вознесенскій.

Сію минуту только что вышла изъ типографіи. Я захватилъ ее съ собою, вотъ она… (Читаетъ:) ‘Въ пятницу, 17 числа, Комитетомъ для снабженія носовыми платками бдныхъ извозчиковъ данъ будетъ вокальный и инструментальный концертъ съ живыми картинами и томболой-аллегри…’

Вельская.

Надо бы къ фраз: ‘съ живыми картинами’ прибавить: ‘патріотическаго содержанія!.. ‘

Вознесенскій.

Превосходная мысль, къ тому же оно теперь въ большой мод! Такъ какъ это только первая афиша, завтра, при второмъ оттиск, можно будетъ вставить ваше замчательное замчаніе… я хотлъ сказать вашу мысль!..

Вельская.

Хорошо, хорошо… Только помните… ахъ, Боже мой, я все забываю…

Вознесенскій.

Ельпидифоръ…

Вельская.

Ахъ, да…

Вознесенскій.

Антоновичъ…

Вельская.

Да, извините пожалуйста, эти русскія имена… право это такъ трудно! Помните же, намъ необходимо 3000!.. Это очень важно. (Вкрадчиво.) Вы просили меня устроить ваше дло и я устрою его, помните: одолженіе за одолженіе.

Александръ (докладывая).

Секретарь посольства!

Вельская.

Проси, проси!.. Наверхъ, въ голубую гостиную… Скажите только: я очень извиняюсь и прошу подождать… (Въ сторону.) Нельзя не принять, бдняжка такъ влюбленъ! Кстати, я дамъ ему 20 билетовъ. (Вознесенскому.) Приготовьте пока пожалуйста бумаги для комитета, въ два часа ровно мы начнемъ! (Уходитъ.)

ЯВЛЕНІЕ V.

Вознесенскій (одинъ).

Удивительно право сотворены эти свтскія дамы! Встанутъ въ 12 часовъ, въ часъ, и думаютъ, что уже съ этихъ поръ время цлаго человчества принадлежитъ имъ по праву… Она сказала однакоже: ‘услуга за услугу’. Гм… Ну, до сихъ поръ, по крайней мр, я съ ея стороны ничего еще не вижу… Полгода занимался, какъ секретарь, благотворительными длами баронессы Ластъ, — и получилъ мсто, хлопоталъ объ лотере въ пользу снабженія неимущихъ старухъ дешевымъ нюхательнымъ табакомъ, — графиня Гаденбургъ сдлала меня смотрителемъ пріюта, жалованье, конечно, пустякъ, но мсто сближаетъ съ сильными міра, а мн всегда этого хотлось… Состоялъ потомъ при постройк часовни, — были при этомъ даже кой-какія выгоды, и все-таки княгиня Зинзивева выхлопотала вотъ (указываетъ на петлицу). Ну, а эта, эта пока еще ничего не сдлала! А уладить — надо, связи, большія связи!.. Шутка однакожъ что вздумала! собрать 3000!!! Мало у нея влюбленныхъ, — вотъ что жаль, мало такъ сказать гарантіи для раздачи билетовъ… Но нтъ, не тотъ совсмъ у нея характеръ, — слишкомъ разбрасывается! И политика, и благотворительность, и общественные интересы, и свтскія удовольствія… Да, слишкомъ разбрасывается!.. Однакожъ сколько я здсь ни сижу, провинціальная ея кузина Александра Александровна Новинская все-таки не показывается, а въ этотъ часъ я всегда застаю ее здсь… Вотъ эта такъ не разбрасывается… Это прелесть женщина!.. Но… но вотъ и она.

ЯВЛЕНІЕ VI.

Вознесенскій и Новинская (выходя изъ двери въ глубин, она въ шляпк).

Вознесенскій.

Ахъ, мое почтеніе, Александра Александровна…

Новинская.

Здравствуйте… Вы не видали кузины?

Вознесенскій.

Сейчасъ здсь были… Вышли, кажется, одваться, у насъ комитетъ черезъ четверть часа…

Новинская.

Комитетъ? Но вчера уже былъ.

Вознесенскій.

Сегодня другой, сегодня комитетъ для снабженія дешевымъ мыломъ бдныхъ трубочистовъ… Но не безпокою ли я васъ?

Новинская.

Извините… мн надо прочесть нсколько писемъ,

Вознесенскій.

Въ такомъ случа, имю честь кланяться. (Въ сторону.) ‘Оставлю здсь нсколько бумагъ, чтобы имть предлогъ вернуться’… Холодна, замкнута, сосредоточенна, но очаровательна!! (Уходитъ.)

ЯВЛЕНІЕ VII.

Новинская (одна).

Не могу дать себ отчета, но господинъ этотъ почему-то особенно мн не нравится… Встрчаются такіе люди: чмъ любезне, тмъ несносне. (Садится, снимаетъ шляпку.) Но, Боже мой, куда же Сережа могъ уйти такъ рано? Вчера я опять его только видла мелькомъ… И такъ почти каждый день. Но нтъ, не хочу врить въ такую слабость, кругъ прежнихъ товарищей, петербургскія развлеченія, все это, очень понятно, можетъ на время занять человка, особенно посл нсколькихъ лтъ деревенской жизни, но все это не можетъ же завлечь его совершенно… Съ другой стороны думаю — и сердце невольно сжимается… Что значитъ эта перемна въ немъ? Въ послдніе дни онъ сталъ особенно какъ-то озабоченъ, задумчивъ… Кузина, какъ величайшую тайну, сообщила мн, что онъ проводитъ вечера съ ея мужемъ въ клуб и много играетъ… Кузина прибавляетъ (и на этотъ разъ всегда какъ бы подчеркиваетъ слова свои), что мужчины вообще склонны къ увлеченію. Боже мой!.. Прожить шесть лтъ, какъ я прожила, благословляя каждый мигъ своей жизни, и все это будетъ забыто, забыто въ какія-нибудь шесть недль… забыто потому только, что въ Петербург существуютъ какія-то обольщенія… (Плачетъ.) Но что это? отчего же я плачу?.. (Съ удареніемъ.) Да, надо сказать, однакожъ, въ этой столичной жизни, въ этомъ воздух, въ вихр этой суеты, есть дйствительно какая-то зараза, дйствительно есть что-то возбуждающее нервы, но охлаждающее сердце. Здсь даже вс понятія какъ-то превращаются… Въ шесть недль я много насмотрлась… И когда подумаю, что сама дала мужу мысль сюда пріхать, сама къ нему приставала… Мн хотлось развлечь его. Хорошо еще, что дтей не взяла съ собою.

ЯВЛЕНІЕ VIII.

Даша и Новинская.

Даша (входя неожиданно и подавая два письма).

Привезли, сударыня.

Новинская.

Ахъ, какъ ты меня испугала! что такое?

Даша.

Да вотъ письма, сударыня, одно съ почты, должно быть отъ нашихъ.

Новинская.

А другое письмо?

Даша.

Его принесла какая-то чужая горничная съ задняго крыльца, людей никого не было, кром прачки, передали ей, а она мн… Просили отдать въ руки камердинера вашего братца.

Новинская.

Оставь здсь, — я передамъ… (Беретъ письмо и вдругъ измняется въ лиц, въ сторону.) Имя моего мужа… женскій почеркъ… Боже мой!..

Даша (плаксиво).

Александра Александровна, у меня къ вамъ просьба есть: сдлайте такую милость, силъ моихъ нтъ терпть!.. Хоть вы его постращайте, совсмъ вдь замотался.

Новинская.

Что такое?

Даша.

Да мой Сидоръ, сударыня… что и длать не знаю… По цлымъ днямъ пропадаетъ… пропалъ какъ есть.

Новинская.

Хорошо, посл… оставь меня.

Даша.

Пора бы отсюда ухать. Ей-Богу пора! Ничего здсь нтъ хорошаго… только суета одна.

Новинская.

Оставь меня, пожалуйста, я сейчасъ приду.

(Даша уходитъ.)

ЯВЛЕНІЕ IX.

Новинская (одна, разсматривая письмо съ большимъ волненіемъ).

Да… да. Это его имя: Mr. Mr. de Novinsky. Женская рука… Принесли съ задняго хода… (Читаетъ снова.) Mr. Mr. de Novinsky… (Хватаясь за голову, потомь за сердце.) А и такъ безгранично ему врила!!.. Но нтъ, быть не можетъ, тутъ что-нибудь не такъ… Однакожъ, вотъ… вотъ письмо… его имя… (Длаетъ движеніе, какъ бы желая распечатать его.) Нтъ, я не сдлаю этого!.. Есть еще другое письмо… (Смотритъ на конвертъ.) Оно отъ жены нашего управляющаго, мн адресовано и я прочту его… (Читаетъ:) ‘Глубокоуважаемая Александра Александровна, пишу вамъ на-скоро и по порученію мужа, онъ ухалъ неожиданно по длу и поручилъ мн просить васъ объяснить супругу вашему, что нтъ никакой возможности такъ скоро продать рожь и выслать такую значительную сумму денегъ’. (Останавлаваясь.) Зачмъ ему вдругъ эти деньги? Стало-быть правда, что онъ играетъ и… проигралъ, можетъ-быть!.. (Берешъ другое письмо.) Можетъ-быть здсь узнаю правду… (Долго колеблется, вдругъ раскрываетъ конвертъ и читаетъ:) Cher Bibi ador, tu m’as promis de me mener aujourd’hui aux iles.

ЯВЛЕНІЕ X.

Новинская и Вельская.

Вельская (быстро входя, Новинская прячетъ письмо и садится на него).

Bonjour, Zizi! Во-первыхъ, здравствуй, мы еще не видлись сегодня (цлуются), во-вторыхъ, я пришла извиниться передъ тобой. Ты знаешь, завтра у насъ вечеръ, т.-е. собственно c’est moi, я даю его, цль та — какъ можно больше раздать билетовъ на мой благотворительный концертъ. Наверху, въ большихъ комнатахъ теперь ставятъ цвты, убираютъ, и потому я отъ 2 до 3 часовъ завладла внизу твоей столовой… У меня комитетъ, ты прощаешь?

Новинская.

Да, еще бы!

Вельская.

Еще просьба… сегодня за обдомъ (потомъ скажу, кто и кто у насъ будетъ) подл тебя сядетъ секретарь посольства баронъ Чикъ. Ch&egrave,re amie, будь съ нимъ какъ можно любезне… онъ влюбленъ, ты знаешь. Il en perd la tte… Начинаютъ болтать объ этомъ въ город. Cette ch&egrave,re capitale! Ты еще не знаешь Петербурга, только слава, а относительно сплетенъ: c’est un vrai Арзамасъ, ну, такъ будь мила, я просила его быть очаровательнымъ… Понимаешь, чтобы отвести подозрніе. (Разсянно.) Но посл обда ты дешь съ нами въ оперу.

Новинская.

Нтъ, у меня голова болитъ…

Вельская.

По крайней мр, на балъ посл театра мы демъ вмст…

Новинская.

Нтъ, я и на балъ не поду…

Вельская.

Ch&egrave,re Zizi, tu as quelque chose… Что съ тобой? Помилуй, платье твое заказано, готово, сидитъ на теб какъ ангелъ, какъ два ангела, и ты отказываешься хать!..

Новинская.

Говорю теб, у меня голова болитъ…

Вельская.

Ахъ, ch&egrave,re amie, полно. Перестань, пожалуйста. У всхъ голова болитъ, у всхъ ршительно — и никто на это не обращаетъ вниманія… C’est province… къ завтрашнему дню, по крайней мр, надюсь, твоя голова пройдетъ… Она должна пройти! завтра: c’est le grand-jour, le coup d’tat, ты общала мн помочь, и я разсчитываю… Вспомни, завтра въ два часа праздникъ на катк!.. Вся молодежь явится, весь городъ, tout le monde! Я это затяла съ тмъ, чтобы имть случай раздать билеты для моего концерта, ты общала помогать мн… Но что съ тобою?.. Qu’as-tu Zizi? Смотри, даже прическа твоя разстроена… Встань на минуту, я тебя поправлю… встань… (Старается приподнять Новинскую, ma упирается.) Une seconde… Встань же!.. (Новинская приподнимается, на полъ падаетъ письмо.)

Новинская (въ смущеніи).

Ахъ!.. (Неловко старается закрыть ногою письмо.)

Вельская (наставительно).

Zizi, будь осторожне…

Новинская.

Какъ? ты можешь думать…

Вельская.

Не думаю, но вижу и повторяю теб: Zizi, будь осторожна… Tu joues l ma ch&egrave,re…

Новинская (быстро подиммая письмо и подавая его).

Читай!!.

Вельская (читая съ жадностью).

‘Cher Bibi ador!..’ Oh quelle horreur!.. (Усаживая Новинскую на диванъ и въ то же время пробгая письмо глазами.) Теперь я понимаю, отчего у тебя глаза красны… (Читая и вмст съ тмъ говоря съ Новинской.) Ch&egrave,re amie, du courage, я теб говорила: приходитъ для насъ періодъ черныхъ дней! Ch&egrave,re Zizi: шесть лтъ супружества!!.

Новинская.

Но нтъ, я врю моему мужу, тутъ есть какая-нибудь ошибка…

Вельская (съ убжденіемъ).

Zizi, шесть лтъ супружества!.. Но кто принесъ это письмо?

Новинская.

Даша, оно было передано Даш твоей прачкой, а той доставлено какой-то горничной черезъ черную лстницу: она велла передать камердинеру cousin, т. е. твоего мужа… на немъ было имя моего мужа, и я ршилась его распечатать.

Вельская.

Zizi, шесть лтъ супружества!.. Они вс такъ! Nous autres pauvres femmes!.. Но ты говоришь, камердинеру моего мужа… (Въ сторону.) Ah mon Dieu!.. Это ясно, это ему! (Съ живостью обращается, къ Новинской.) Дай мн это письмо.

Новинская.

Нтъ, оно адресовано мужу, я отдамъ его ему по принадлежности.

ЯВЛЕНІЕ XI.

Вознесенскій (входя).

Софья Сергевна, комитетъ собранъ и ожидаетъ васъ.

Вельская.

Иду… (Въ сторону.) Нтъ сомннія, моему мужу… Только этого недоставало!.. Ah mon Dieu! (Уходитъ.)

Вознесенскій (слдуя за нею, но взглядывая на Новинскую въ сторону).

Прелестная женщина!.. Холодна, сосредоточенна, но очаровательна! (Уходитъ.)

Новинская (одна).

Неужели Сережа могъ такъ себя унизить… Быть не можетъ… нтъ… нтъ!.. Но между тмъ, какъ объяснить себ все это… я такъ много слышала объ этихъ женщинахъ! Он, говорятъ, такъ опасны! какой тайной владютъ эти женщины, чтобы въ одинъ день, въ одинъ часъ разрушить счастье… (прерываясь рыданіемъ) счастье, которое честной женщин стоило столькихъ лтъ любви и преданности мужу.

ЯВЛЕНІЕ XII.

Т же и Кормилица (съ ребенкомъ).

Новинская.

Что ты, кормилица?

Кормилица.

Да что, сударыня, съ утра самаго хожу за барыней, — найти не могу… Даже руки отмотала!..

Новинская.

Что же теб?

Кормилица.

Да вотъ жаръ у ребенка… Сколько разъ говорила: ‘сейчасъ, сейчасъ!’ а все нтъ ничего, опять ходила, говорятъ: канитетъ какой-то…

Новинская (съ живостью),

Какъ, ребенокъ боленъ и ты… и… (Звонить, входитъ Александръ.) Скоре пошлите за докторомъ. Погодите, я напишу ему нсколько словъ… Ты ступай, кормилица, сейчасъ прідетъ. (Кормилица уходитъ, Новинская пишетъ письмо, въ это время входитъ Вознесенскгй.) Вотъ отдайте доктору, скажите еще на словахъ, что его ждутъ… (Александръ уходитъ.)

ЯВЛЕНІЕ XIII.

Новинская и Вознесенскій.

Вознесенскій.

Виноватъ, сударыня, я васъ, кажется, обезпокоилъ… Но остались здсь бумаги и я воспользовался минутой, когда началось совщаніе… (Вкрадчиво.) Надо прибавить: бурное совщаніе, потому что между предсдателями, сестрицей вашей и баронессой Ластъ начался горячій споръ… пошли даже пикировки, ни одна не хочетъ уступить другой… Но вы, кажется, заняты…

Новинская.

Извините.

Вознесенскій.

Въ такомъ случа удаляюсь… Удаляюсь. (Въ сторону) Какая прелесть!.. (Уходитъ, въ ту мгшуту, какъ онъ въ дверяхъ, изъ двери налво выходитъ Новинскій.)

ЯВЛЕНІЕ XIV.

Новинскій и Новинская.

Новинскій (глядя на дверь, куда вышель Вознесенскій и въ сторону).

Опять этотъ секретарь?! (При вид мужа Новинская садится на диванъ.) Здравствуй, Alexandrine! я еще не видалъ тебя сегодня… (Подходитъ къ ней, обнаруживая явную неловкость, и беретъ ее за руку.) Мн говорили — ты была у обдни, я не усплъ, съ 10-ти часовъ пришли ко мн Ипатовъ и Силичъ, старые товарищи по полку, ты ихъ не знаешь, — и просидли почти до часу… (Молчаніе жены все боле и боле его смущаетъ.) Право, какой странный городъ этотъ Петербургъ, цлый день ничего не длаешь, только мечешься во вс стороны… а между тмъ нтъ минуты свободнаго времени. Не знаю, длаетъ ли на тебя то же впечатлніе, но странно то, что при этой безтолковой жизни у всхъ какія-то нахмуренныя, озабоченныя лица… вс какъ-то недовольны собою, недовольны своимъ положеніемъ, еще больше недовольны положеніемъ другого и вс какъ-то бранятъ другъ друга… Такой ужъ здсь воздухъ. (Съ возрастающею нeловкостью.) Ахъ, да, сестра мн мимоходомъ сказала, что ты сегодня на балъ не подешь… отчего же?

Новинская.

Голова болитъ.

Новинскій.

Ты уже вчера жаловалась… я сейчасъ пошлю за докторомъ. (Длаетъ движеніе къ звонку.)

Новинская (удерживая).

Нтъ, не надо…

Новинскій (въ сторону).

Она сегодня еще больше разстроена. (Громко, придвигаясь ближе къ жен.) Скажи пожалуйста, что съ тобой?

Новинская (черезъ силу удерживая слезы).

Ничего…

Новинскій.

Ничего… и ты говоришь это чистосердечно… Посмотри мн въ лицо… (Хочетъ взять ея руку, она отворачтается, закрываетъ лицо руками и вдругъ, зарыдавъ, убгаетъ въ дверь налво. Новинскій бросается за женой, потомъ возвращаясь.) Но нтъ, не пойду за ней… Что же это въ самомъ дл?.. Просто ни на что не похоже!.. Вотъ дв недли, какъ это продолжается… съ того глупаго вечера, какъ я похалъ въ Царское-Село къ старымъ товарищамъ и… и… два дня не возвращался… Ну, глупо было… знаю, что глупо! но все-таки нельзя такъ долго сердиться… Вельскій правъ: баловать женъ никуда не годится… Чмъ больше она сердится, тмъ мн досадне, и хочется подойти къ ней, и вмст съ тмъ чувствуется какая-то неловкость… А тутъ Петербургъ со своею вознею, то туда, то сюда, нтъ минуты разумнаго спокойствія!.. Но нтъ ли также другой причины въ ея перемн? Женщины такъ фантастичны!.. Вообще все это скучно, глупо, пора кончить и убираться во-свояси.

ЯВЛЕНІЕ XV.

Новинскій и Вельскій.

Вельскій (входя).

Ба, ты уже готовъ!

Новинскій (стараясь скрыть дурное расположеніе духа, принимая шутливый видъ).

Готовъ! только въ другомъ смысл, какъ обыкновенно принимаютъ… Знаешь, Вельскій, это такъ мимоходомъ, я пришелъ къ убжденію, и надо сказать, ты много тому способствовалъ — что женщинъ вообще, т. е. никогда, баловать не слдуетъ…

Вельскій.

Пари держу — поссорились. И въ первый разъ, какъ-то интересно… Любезный другъ, неизбжно надо придти къ тому!!! Ты еще что? Ты въ исключительномъ положеніи, твоя поэма тянулась 6 лтъ, она обыкновенно скоре переходитъ во всеобщую исторію, разница въ томъ только, что историческія сраженія служили къ истребленію человчества… супружескія битвы нисколько не мшаютъ къ его размноженію.

Новинскій.

Ты все шутишь! Повторяю, я пришелъ къ горькому убжденію: женъ баловать не слдуетъ! (Съ увлеченіемъ.) Ты отдаешься женщин душой и тломъ.

Вельскій.

Не обо мн ли это говоришь?

Новинскій.

Нтъ.

Вельскій.

То-то, я уже испугался.

Новинскій (продолжая).

Живешь, такъ сказать, для нея одной! Шагу не длаешь, ни умственно, ни даже физически, безъ того, чтобы она не знала.

Вельскій (публик).

Что значитъ неопытность! Даже слушать страшно…

Новинскій (продолжая).

И все это ведетъ къ тому, что если ты только…

Вельскій.

Не я во всякомъ случа!

Новинскій (досадливо).

Ну да, не ты… Что ты все перебиваешь, я о себ говорю, если ты по обстоятельствамъ отъ тебя независящимъ… Ну, хоть бы какъ я теперь, пріхалъ въ Петербургъ, гд условія жизни совсмъ другія, чмъ въ деревн… не могу же я быть здсь вчно прикованнымъ къ жен! это поневол!.. Что жъ? Она серьезно начинаетъ огорчаться, плачетъ, разводитъ въ душ разныя подозрнія, впадаетъ въ какую-то мрачную меланхолію, разстраивается совершенно…

Вельскій.

Въ такихъ случаяхъ замть себ одно правило: оставь жену въ поко, утшать начнешь — хуже будетъ, поврь мн, вс твои аргументы, утшенія, оправданія, доводы, доказательства ни къ чему не поведутъ, дйствіе то же, что подкладывать камни въ потокъ: только шума и пны прибавится!

Новинскій.

Я не шутя начинаю безпокоиться за ея здоровье.

Вельскій.

Пустяки.

Новинскій.

Пустяки?!!

Вельскій.

Разумется! Врь мн, я говорю по опыту. Изо всего, что есть на свт живущаго, женщины самое крпкое существо и самое живучее — блка совершейная! Он умираютъ отъ любви, умираютъ съ горя, мы ихъ моримъ на каждомъ шагу, он сами себя убиваютъ безпрестанно, — и что жъ? Все-таки живутъ и процвтаютъ для счастія человчества!! Вообще здоровье женщины самая неопредленная вещь. Оно отъ всего зависитъ, — отъ погоды, отъ часа, отъ туалета ея пріятельницъ, словомъ, отъ всего и отъ ничего. Часто женщина, приговоренная утромъ на смерть цлымъ консиліумомъ докторовъ, въ три часа очаровательно болтаетъ въ гостиной, если это только, конечно, входитъ въ составъ ея расчетовъ, и всю ночь танцуетъ до птуховъ!.. Короче сказать: между тобой и женою прошла туча: Филемонъ и Бавкида поссорились!

Новинскій.

Теб все смшно!.. Нтъ, я серьезно говорю: меня жена не на шутку начинаетъ безпокоить…

Вельскій.

Въ какомъ отношеніи?

Новинскій.

Въ отношеніи чисто сердечномъ.

Вельскій.

Счастливецъ!

Новинскій.

Счастливецъ?

Вельскій.

Еще бы, когда жена въ состояніи давать теб такія сладкія ощущенія…

Новинскій.

Знаешь, Вельскій, ты мн просто гадокъ сегодня! Ты какъ-будто кокетничаешь своимъ равнодушіемъ, нашелъ чмъ хвастать! И наконецъ ты просто прикидываешься, ужъ будто ты не имешь этихъ ощущеній?

Вельскій.

Я?! Да Боже меня упаси и помилуй… Спшу прибавить: мои отношенія къ жен совсмъ другого рода.

Новинскій.

Знаю, знаю, ты ужъ мн говорилъ, т отношенія, которыя зарождаются въ столичномъ воздух и въ извстныхъ слояхъ, т. е. люди женятся, живутъ съ другой… а любятъ только самихъ себя!..

Вельскій.

Я говорилъ это въ свое обвиненіе… и ничего не сказалъ о жен.

Новинскій.

Ты постоянно съ ней ссоришься.

Вельскій (комически наставительно).

Въ Рим, говорятъ, на гробниц двухъ супруговъ была слдующая надпись: ‘Прохожій, остановись и любуйся величайшимъ чудомъ: здсь покоится мужъ и жена, которые не ссорятся!’

Новинскій.

Твоя жена отличная женщина.

Вельскій.

Совершенно справедливо… но справедливо и то также, что на мою долю мало остается.

Новинскій.

Какъ такъ?

Вельскій.

Свтъ много себ беретъ, и надо сказать: жена охотно поддается его требованіямъ… Требованія эти прихотливы… Ты самъ, я думаю, видишь: я постоянно живу посреди какихъ-то превращеній: на прогулк жена является великолпнымъ тюльпаномъ, на бал или въ лож — пышной махровой розой, въ гостиной — фіалкой или ландышемъ, смотря по капризу минуты, для меня собственно что жъ остается? Часто одни стебли, а еще чаще крапива!..

Новинскій.

Короче сказать, ты хочешь меня уврить, что охладлъ совершенно.

Вельскій.

Да… кажется.

Новинскій.

Любопытно бы знать, какъ ты дошелъ до этого?

Вельскій.

Не вдругъ, конечно, — этапами, можно даже раздлить ихъ, если хочешь, на періоды: 1-й періодъ: бшенство баловъ и увеселеній до блой горячки, 2-й періодъ: дипломатическій салонъ, 3-й періодъ — политическое значеніе, какъ питаніе собственнаго тщеславія, 4-й — благотворительность, подбитая розовымъ атласомъ… Потому что, замть себ: половина благодяній извстнаго рода основана на спекулиціи, она невинна, но все-таки спекуляція. Разсыпая благодянія, всегда сколько-нибудь себ благодтельствуешь… Жена, напримръ, съ наслажденіемъ беретъ у меня 500 р. съ тмъ, чтобы 100 отдать своимъ бднымъ!.. Но я удаляюсь отъ предмета, продолжаю: когда начались балы и блая горячка увеселеній, — я сладко засыпалъ въ карет — но все еще крпился, дипломатическій салонъ на минуту возбудилъ мои первы, и я первый разъ подумалъ о побг, политическое значеніе укрпило меня окончательно въ такомъ намреніи, когда же дошло до благотворительности, особенно до комитетовъ, — я зажмурилъ глаза, какъ человкъ, попавшій на край пропасти, и скатился очертя голову, къ счастію, пропасть была не глубока, къ тому же на дн меня подхватили пріятели, — я говорю о тхъ, которые меня любятъ, а не о тхъ, которые меня ненавидятъ, они, правда, не длали большихъ усилій, чтобы спасти меня, такъ только слегка протянули руки и повели меня… въ клубъ — гд я и остался… Тепло, хорошо, покойно, а главное нтъ комитетовъ!

Новинскій.

Такъ что ты теперь совершенно равнодушенъ къ тому, что бы въ дом ни происходило?

Вельскій.

Совершенно!..

Новинскій.

Ну, а если бъ жена твоя, видя себя совершенно оставленной, вздумала бы увлечься?

Вельскій.

Не думаю, чтобы такое открытіе доставило мн особенное удовольствіе, но не думаю также… Да вотъ я знаю, напримръ, въ жену влюбленъ теперь секретарь посольства баронъ Чикъ, и что жъ? Разв ты видишь меня въ особенной тревог? Конечно, это до извстной границы… И потомъ, братецъ, врь мн, во всемъ этомъ главную роль играетъ опытъ. Такъ, напримръ, баронъ Чикъ принадлежитъ къ извстному числу обожателей, l’adorateur!.. числу, замть себ, совершенно безвредному и безопасному, обожатель иметъ только шансы быть мужемъ моей жены посл моей смерти. Но, какъ видишь, я живъ и спокоенъ, что жъ, пускай себ тшатся!

Новинскій.

Нтъ, я не таковъ… При одной мысли такого несчастья, я чувствую, что блдню. (Перемнивъ тонъ.) Да, кстати, скажи, пожалуйста, я давно собираюсь спросить: что за человкъ этотъ Воскресенскій, который здсь то и дло вертится?

Вельскій.

А право не знаю… такъ дрянь какая-то! Господинъ, пробивающій себ дорожку… больше по чернымъ лстницамъ…

Новинскій.

Уменъ или глупъ?..

Вельскій.

Вопросъ, ясно показывающій, что ты заглохъ въ провинціи, вопросъ въ Петербург неразршимый, одни теб скажутъ: уменъ, какъ ясный день! Другіе — идіотъ совершеннйшій… Если ты хочешь знать мое мнніе, я нахожу, что онъ слишкомъ помадится!.. Но чмъ тебя все это интересуетъ?

Новинскій.

Я замчаю, онъ постоянно вертится подл жены и мн хотлось знать…

Вельскій.

Ты можешь думать?

Новинскій.

Ничего ршительно… я слишкомъ хорошо знаю жену, чтобы позволить себ что-нибудь думать! Но вдь самъ же ты говоришь: любовь рождается изъ ничего.

Вельскій.

Да только и умираетъ также отъ всего…

Новинскій.

Съ другой стороны меня начинаетъ безпокоить перемна въ ея расположеніи духа, она стала грустна, несообщительна, какъ будто что-то таитъ на душ… Даже въ отношеніяхъ нашихъ, прежде такихъ ясныхъ и искреннихъ, легла будто тнь отдаленья…

Вельскій.

И ты подозрваешь?

Новинскій.

Повторяю теб: ничего ршительно… Но… но съ другой стороны… (Съ досадой.) Ты же самъ твердишь то и дло: женщины такъ фантастичны, такъ неожиданны!

Вельскій (посмиваясъ).

Ну, братъ, и ты хорошъ!

Новинскій.

Что ты этимъ хочешь сказать?

Вельскій.

У тебя ничего нтъ на совсти?

Новинскій.

У меня?

Вельскій.

А маленькая Фифи?

Новинскій (съ испугомъ).

Ради Бога, тише! Я всего сказалъ ей два-три слова… Вдь ты же самъ пригласилъ меня къ ней пить чай… Что жъ тутъ такого?

Вельскій (смясь).

Какъ испугался! Но, послушай, что жъ мы стоимъ, однакожъ? Погода славная, скоро два часа, пойдемъ гулять!

Новинскій.

Хорошо… Только я хотлъ бы жену видть… мн необходимо…

Вельскій.

Говорю, не утшай! Сто разъ будетъ хуже, все дло испортишь… и, наконецъ, сто разъ успешь… Погоди меня здсь, я только возьму сигаръ. (Уходитъ.)

ЯВЛЕНІЕ XVI.

Новинскій (одинъ).

Не узнала ли она какъ-нибудь объ этомъ несчастномъ похожденіи… Вельскій врно разболталъ жен, та, какъ водится, поспшила передать Alexandriue… Кузина не дурная женщина, но языкъ… Боже мой! Способна на нескромность, ничего не говоря, и проболтаться, не открывая рта… (Входишъ Сидоръ, камердинеръ Новинскаго.) Наконецъ-то, братецъ, ты явился! Гд ты пропадаешь съ утра до вечера?

Сидоръ.

Вы изволили съ письмомъ послать.

Новинскій.

Дло было на полчаса, а ты пропадалъ цлыхъ три… И такъ всякій день… хотлъ бы я знать, что ты длаешь?

Сидоръ.

Ничего-съ…

Новинскій.

То-то ничего! Совтую, братъ, быть чаще дома! Подожди здсь, сію минуту придетъ сюда Павелъ Васильевичъ, скажи ему, что я прошу его подождать минуту! (Уходитъ.)

ЯВЛЕНІЕ XVIІ.

Сидоръ (одинъ).

Вишь что: сиди дома! А самому небось не сидится. Вотъ они, господа, вс такіе! Никаноръ Иванычъ правду говоритъ, въ такомъ, то-есть, стесненіи живемъ, ни на что такое не похоже! Въ деревн и того хуже! Ни за что бы туда не похалъ, кабы не жена… она, варварка, только шею спутала. (Даша прокрадывается изъ двери нал&#1123,во и становится за мужемъ.) Когда же онъ придетъ? (Смотритъ на часы.) Четверть третьяго, только бы къ тремъ ослобониться, общали придти къ тому времени въ греческую кофейную. Прелюбезная будетъ компанія: Денисъ кучеръ, Филиппъ лакей, Власъ другой лакей, Аннушка, Параша.

ЯВЛЕНІЕ XVIII.

Даша и Сидоръ.

Даша (становясь передъ мужемъ).

Вотъ ты какъ, разбойникъ! Вотъ ты куда бгаешь!

Сидоръ.

Тише, что кричишь, тише…

Даша.

Я теб покричу, разбойникъ ты этакой! Параша! Греческая Аннушка! (Хватаетъ его за шиворотъ.)

Сидоръ (отбиваясь).

Сдлайте ваше одолженіе, тише… не извольте себ ничего безпокоиться… отвяжись, сатана!!!

ЯВЛЕНІЕ XIX.

Новинскій (входя).

Что вы, что вы? Съ ума сошли… ступайте вонъ!

Даша (плача).

Да что, батюшка, Сергй Львовичъ, вы всему причиной! Такъ разбаловали его! Послушайте, что онъ говоритъ, его… его… (разражаясь рыданіемъ) его, вишь, какая-то греческая Аннушка поджидаетъ!..

Сидоръ.

Ничего такого нтъ, Сергй Львовичъ…

Даша.

Лжешь, разбойникъ!

Сидоръ.

Сама лжешь!

Новинскій (становясь между ними).

Говорю вамъ, ступайте вонъ! Приказываю вамъ выйти!!!

Даша.

Что же это такое будетъ?!

Новинскій (повелительно).

Ступайте, говорю!

(Даша и Сидоръ уходятъ въ разныя двери.)

ЯВЛЕНІЕ XX.

Новинскій одинъ.

Нтъ, я лучше скажу Вельскому, чтобы шелъ гулять одинъ, и останусь… Я положительно долженъ объясниться съ женою… Такъ невозможно: и ей тяжело, и мн невыносимо… Пускай это баловство, пускай провинціальные нравы, пускай слабость съ моей стороны… Что мн за дло! То и другое не опасно, я знаю, что жена меня любитъ, и я люблю ее больше всего на свт!

ЯВЛЕНІЕ XXI.

Новинскій и Новинская.

Новинскій (быстро идетъ ей навстрчу).

Я сейчасъ шелъ къ теб… Послушай, Alexandrine, намъ необходимо объясниться… Сядъ, прошу тебя. (Сажаетъ ее.) Не стану говорить о перьыхъ двухъ, трехъ дняхъ, когда вдругъ, Богъ знаетъ, что съ тобой произошло: ты сдлалась нервозна, раздражительна… Положимъ, поводомъ могла быть моя поздка въ Царское… хотя, надо сказать, съ твоей стороны было ребячествомъ сердиться… Такое недовріе ко мн меня обидло. И вмсто того, чтобы прямо сказать теб, въ чемъ дло, я началъ дуться, — знаешь, русская привычка… Въ эти дв недли жизнь вокругъ насъ, какъ нарочно, такъ сложилась, чтобы поддерживать въ насъ раздраженіе: балы, обды, вечера, визиты, чаи вечерніе, ‘ths dansants’ и утренніе, словомъ, вся петербургская возня, которая такъ хорошо выражается здсь въ дом, не создана для того, чтобы людей успокаивать. Все это поддерживаетъ угаръ, невольно удаляетъ другъ отъ друга… Но когда въ послдніе дни ты сдлалась особенно грустна и несообщительна, когда 10 минутъ назадъ ты вдругъ зарыдала… я жестоко встревожился, и было отчего! Скажи мн, наконецъ, что съ тобою…

Новинская (въсторону).

Какъ Петербургъ усплъ его скоро испортить… Можно ли такъ лукавить…

Новинскій.

Ты отворачиваешься… Не хочу я думать, чтобы ты поврила какимъ-нибудь сплетнямъ. Я знаю, напримръ, что кузина…

Новинская.

Она ничего мн не говорила, и наконецъ я сплетнямъ не врю.

Новинскій.

Вс такъ говорятъ, это ужъ такъ водится, а между тмъ еще никто не оставался къ нимъ равнодушенъ. Если не сплетни, такъ стало-быть есть факты какіе-нибудь?

Новинская.

Можетъ быть…

Новинскій (съ испугомъ).

Какъ?.. Что ты говоришь? Какіе факты?..

Новинская (въ сторону).

Какъ онъ смутился! (Громко.) Перестань, пожалуйста, такая комедія недостойна тебя, и наконецъ я ея не заслуживаю…

Новинскій.

Но, Alexandrine… увряю тебя…

Новинская.

Не увряй! (даетъ письмо) вотъ, возьми лучше.

Новинскій.

Письмо? (Читая письмо.) М-r М-r de Novinsky. (Читая письмо.) ‘Mon cher Bibi’. (Съ живостью.) Постой… тутъ на конверт долженъ быть знакъ. Вотъ онъ! Иначе, конечно, быть не могло… Видишь ты этотъ крестикъ сбоку? Это вздумалъ Вельскій, онъ увряетъ, что каждый разъ, какъ у жены является новый влюбленный (ты знаешь, теперь секретарь посольства), она тутъ-то и длается къ мужу особенно подозрительной и начинаетъ его жестоко преслдовать. Ты знаешь, онъ вообще мало себя стсняетъ и любитъ веселиться, онъ придумалъ эту глупую шутку: адресовать письма извстнаго рода на мое имя, предупредилъ меня, конечно, насчетъ звздочки на конверт… Но ты такъ на меня смотришь, какъ будто не совсмъ еще убдилась… Прекрасно!.. хорошо еще, что конвертъ не испорченъ и можно его снова заклеить. (Звонокъ.)

Новинская.

Что ты хочешь длать?

Новинскій.

Увидишь. (Входить Александръ.) Александръ, вотъ теб письмо, минутъ черезъ пять… или нтъ, лучше стой у двери и какъ только я позвоню — принеси его сюда, мн не подавай, войди только и скажи: письмо принесли. (Александръ уходитъ.) Насколько я былъ тяжело смущенъ минуту назадъ, настолько я теперь въ восхищеніи… Теперь отчаивайся, сокрушайся своимъ недовріемъ. (За сценой шумъ, голоса.)

Новинскій и Новинская (вставая).

Что это?.. Что-то случилось?.. (Два лакея вносятъ на сцену кресло съ распростертой въ немъ Вельской, за ними идетъ Вознесенскій, изъ двери справа входитъ Вельскій.)

Вс.

Что?.. что такое? Что случилось?

Вознесенскій.

Случилось маленькое неудовольствіе… Софья Сергевна и другой предсдатель, баронесса Ластъ, не сошлись въ мысляхъ и поссорились.

Вельскій.

Обыкновенный результатъ вашихъ засданій, сколько я замтилъ.

Вознесенскій.

Но Софья Сергевна совершенно права.

Вельскій.

О, безъ сомннія… Завтра вроятно вы то же скажете г-ж Ластъ…

Вознесенскій.

Но позвольте однакожъ… (Въ это время Новинскгй и жена его ухаживаютъ за Вельской.)

Новинская.

Надо бы положить ее на диванъ.

Вознесенскій (суетливо).

Прекрасная мысль… это будетъ гораздо удобне.

Вельскій (перебивая ему дорогу).

Позвольте, М. Г., это ужъ наше дло… Если вамъ надо что-нибудь передать жен, не угодно ли завтра пожаловать… Извините, пожалуйста.

Вознесенскій.

Я хотлъ только услужить… Но впрочемъ, какъ вамъ будетъ угодно. (Удаляется, раскланиваясь.)

Вельскій (обращаясъ къ лакеямъ).

Ступайте… больше ничего не надо,

(Вельскій и Новинскій укладываютъ Вельскую на диванъ, Новинская поддерживаетъ ей голову, въ то время, какъ Вельскій вынимаетъ платокь изъ кармана жены, чтобы обмахнутъ ее, изъ платья выпадаеть записка. Вельскій подхватываетъ ее и прячеть къ себ въ карманъ.)

Вельская (приходя въ себя).

Гд я?.. Ah c’est vous… А комитетъ?

Вельскій (раздражительно).

Разъхался…

Вильская.

Разъхался?! Je voulais la confondre… Je l’ai confondue!

Вельскій.

Да только съ тобой сдлалось дурно, тогда какъ она спокойно себ ухала и совершенно благоденствуетъ… Можетъ быть даже смется надъ тобой.

Вельская.

Она смется!.. Я ее уничтожила при всхъ!!! Представь, Zizi, я узнала тутъ же въ комитет, мн тихонько передали по секрету: она сочинила цлую интригу, чтобы повредить моему патріотическому концерту. Но это такъ пройти не можетъ!.. (Обращаясь къ мужу.) Paul… ты непремнно долженъ хать объясниться съ ея мужемъ.

Вельскій.

Покорно благодарю, онъ лучшій мой пріятель…

Вельская.

Я этого ожидала! (Обращаясъ къ Новинскому.)
Serge, ты подешь, не правда ли, ты мой кузенъ и имешь на это полное право…

Вельскій (Новинскому).

Предупреждаю тебя: Ластъ стрляетъ безъ промаха…

Новинская (обращаясь къ мужу).

Serge, ты не подешь!!!

Вельская.

Вс противъ меня! On est jamais tromp que par les siens.

(Новинскій дергаетъ звонокъ, входитъ Александръ съ письмомь.)

Александръ.

Письмо принесли…

Вельская.

Врно мн… дай сюда…

Вельскій (съ живостью).

Почему жъ теб именно?.. quelle ide!.. Не мн ли?

Вельская (быстро схватывая письмо, Александръ уходитъ).

Нтъ, мн… мн… (Быстро чатая конвертъ, въ сторону.) М-г de Novinsky, je tiens le myst&egrave,re…

Новинскій (которому Вельскій длаетъ выразительные знаки).

Позволь, Sophie, быть-можетъ мн…

Вельская.

Нтъ, мн… мн… (Быстро разрываетъ конверть и читаеть, въ это время Вельскій разрываетъ конвертъ письма, спрятаннаго въ карман, и также читаетъ).

Вельская (читая).

‘Mon cher Bibi ador!’

Вельскій (читая).

‘ Madame!’

Вельская (встревоженно).

Что такое?

Вельскій (жен).

Ничего, продолжайте…

Вельская (читая).

Tu ma’s promis de me mener aujourd’hui aux lies…

Вельскій (читая).

Vous m’aves promis de m’attendre aujourd’hui…

Вельская (опускаясь на диванъ).

Ахъ! мн дурно!

(Новинская поддерживаетъ Вельскую).

Новинская.

Поль, повторяю теб, ты сегодня отвратителенъ, хуже этого — ты не великодушенъ, письмо теб не адресовано… ты не имешь права его читать.

Вельскій.

То письмо также не жен адресовано, однакожъ, она его читала.

Новинскій.

Перестань… какъ теб не стыдно… Sophie, неужто ты не видишь… тутъ вышло какое-то недоразумніе… очевидно вышла путаница, дай мн это письмо…

Вельская.

Ни за что на свт… оно… (бросаешъ взглядъ на мужа) оно будетъ служить къ обогащенію моей коллекціи.

Новинскій (обращаясь къ Вельскому).

Отдай свое…

Вельскій.

Ни за что въ мір… оно послужитъ мн для начала коллекціи…

Новинскій.

Все это вздоръ, пустяки. (Вельскому.) Дай сюда! (Новинскій вырываетъ письмо у Вельскаго).

Новинская (Вельской).

Ch&egrave,re Sophie… перестань… прошу тебя… (Беретъ у нея письмо и передаетъ своему мужу.)

Новинскій (складывая оба письма, разорвавъ на куски, бросаетъ въ каминъ).

Вотъ лучшее для нихъ употребленіе… все это вышло изъ дыму, въ дымъ и должно обратиться… (Входитъ кормилгща.)

Новинская.

Ну, что, былъ докторъ?

Вельская (бросаясь къ кормилиц).

Да, что онъ сказалъ?

Кормилица.

Говоритъ, — жаръ пройдетъ.

Вельская (съ увлеченіемъ).

Ce cher Beby… Alexandrine! вотъ мои радости!.. mes dlices… мое утшеніе!.. (Съ удареніемъ бросая взглядь на мужа.)

(Входитъ Даша.)

Даша (плаксиво).

Батюшка, Сергй Львовичъ… Александра Александровна… силъ моихъ нтъ!.. Вступитесь хоть вы, Павелъ Васильевичъ…

Вс.

Что случилось?

Даша.

Таперичи пришедъ пьяный… Совсмъ какъ есть загубилъ его Петербургъ.

Новинскій.

Успокойся пожалуйста… Ступай, лучше собирай платья барыни и начинай укладываться въ дорогу… Въ деревн все поправится… ступай.

Даша.

Слава теб Господи! (Уходитъ, за ней кормилица.)

Вельскій (подходя къ Новинскому).

Какъ, ты дешь?

Вельская (Новинской).

Ты хочешь меня оставить?

Новинскій (Вельскому).

Необходимо, мой другъ, дла, а главное, я замчаю, жен не совсмъ здоровъ петербургскій воздухъ.

Новинская (Вельской).

Надо хать, насъ ждутъ дти… Кром того, петербургскій воздухъ положительно вреденъ моему мужу.

Вельскій (Новинскому).

Вы какъ мыши, оставляете домъ въ то время, когда ему грозитъ опасность. (Новшскій и Новинская подходятъ другъ къ другу). И наконецъ, что вы тутъ оба разсказываете… Дался имъ воздухъ… Дло совсмъ не въ воздух.

Новинскій.

Ты правъ отчасти… (цлуя жену) дло вотъ въ чемъ…

Вельскій.

Да… Ты хочешь сказать… дло въ счастьи.

Новинская.

Что жъ вамъ обоимъ мшаетъ?

Новинскій.

Ничего, ршительно ничего. (Подходя къ Вельскому.) Дай сюда руку… не мн… а вотъ сюда. (Ведетъ его къ Вельской). (Новинская въ то же время тянетъ Вельскую къ мужу.)

Вельскій.

Я могу это сдлать безъ твоего пособія.

Вельская.

И я также.

(Вельскій и Вельская даютъ другъ другу рукы.)

Новинскій.

Ну, вотъ и прекрасно… давно бы такъ… Только все-таки вамъ лучше перемнить столичный воздухъ, оно будетъ надежне… право надежне!

Вельская.

О, мы весною непремнно подемъ въ деревню! (Въ сторону.) Теперь онъ не будетъ ревновать къ барону.

Вельскій.

Да, мн давно хочется подышать свжимъ воздухомъ! (Въ сторону) Теперь можно ухать къ Альфонсин!!!
Григорович Дмитрий Васильевич
Прочитали? Поделиться с друзьями:

Читайте также:

  1. Рес, Еврипид, Год: 1896
  2. Гекуба, Еврипид, Год: 1916
  3. Чемодан, Плавт, Год: 1933
  4. Неожиданный праздник, Веневитинов Дмитрий Владимирович, Год: 1826
  5. Юлий Тарентский, Лейзевиц Иоганн Антон, Год: 1776
  6. Пир во время чумы, Пушкин Александр Сергеевич, Год: 1831
  7. Олег под Константинополем, Аксаков Константин Сергеевич, Год: 1839
  8. Пуниец, Плавт, Год: 1933
Электронная библиотека