Стихотворенія А. В. Кольцова. Седьмое изданіе K. Солдатенкова. Цна 20 х. сер. Москва 1880 года.
Стихотворенія А. В. Кольцова. Седьмое изданіе K. Солдатенкова. Цна 20 х. сер. Москва 1880 года.
К.
‘Русская Мысль’, No 12, 1881
Стихотворения А. В. Кольцова. Седьмое издание K. Солдатенкова, Кольцов Алексей Васильевич, Год: 1881
Время на прочтение: 3 минут(ы)
Полвка прошло съ тхъ поръ, какъ А. В. Кольцовъ выступилъ на литературное поприще въ качеств поэта-самоучки, но и теперь многія изъ его самобытныхъ, выдающихся по прелести и оригинальности, стихотвореній читаются съ неменьшимъ удовольствіемъ. Его картина ‘Урожая’ и теперь поражаетъ какъ врнымъ изображеніемъ нравственной и матеріальной зависимости сельскаго люда отъ ‘хлбушка’, такъ и особою, только ему свойственною силой стиха. Напримръ, что за оригинальная музыка слышится въ слдующихъ строфахъ, гд изображается, какъ день, ‘подобравъ туманъ выше темя горъ’,
Нагустилъ его
Въ тучу черную,
Туча черная
Понахмурилась,
Понахмурилась,
Что задумалась,
Словно вспомнила
Свою родину….
Понесутъ ее
Втры буйные
Во вс стороны
Свта благо….
Ополчается
Громомъ, бурею,
Огнемъ, молніей,
Дугой-радугой (‘Урожай’, стр. 53).
Здсь чувствуется совершенно своеобразное изображеніе картины, которая, несмотря на всю метафоричность языка, поражаетъ читателя врнымъ изображеніемъ дйствительности.
Или припомнимъ другое стихотвореніе ‘Пора любви’, въ которомъ такъ чудно указано магическое вліяніе природы на человка. Нчто весьма схожее съ этимъ стихотвореніемъ — какъ по основной мысли содержанія, такъ и по музык стиха — далъ намъ покойный Некрасовъ въ одной изъ лучшихъ своихъ пьесъ — ‘Зеленый шумъ’. Напомнимъ читателю эти оба стихотворенія въ тхъ отрывкахъ, которые какъ бы невольно вызываютъ другъ друга.
Весною степь зеленая
Цвтами вся разубрана,
Вся птичками летучими,
Пвучими полнымъ-полна… (‘Пора любви’).
Разв не слышится вамъ, читатель, за этими строками:
Идетъ-гудетъ зеленый шумъ,
Зеленый шумъ, весенній шумъ?
Птички поютъ у Кольцова свои псенки чудныя:
Ихъ слушаетъ красавица
И смысла въ нихъ не вдаетъ,
Въ душ своей не чувствуетъ.
Что псни т волшебныя,—
Въ нихъ сила есть любовная
Также и хозяинъ Натальи Патрикевны у Некрасова не понималъ силы и значенія новой псни весны, которую лепечутъ:
И липа блдно листая,
И блая березонька
Съ зеленою косой.
Шумитъ тростинка малая,
Шумитъ высокій кленъ,—
Шумятъ они по-новому,
По-новому — весеннему….
Какъ въ томъ, такъ и въ другомъ стихотвореніи, по-началу рчь идетъ о драм и чуется недобрый конецъ. Но ‘степь зеленая’, ‘птички — пвучія’… предотвратили у Кольцова дурной исходъ для молодца:
Ахъ, степь, ты, степь зеленая,
Вы пташечки пвучія!
Разнжили вы двицу,
Отбили хлбъ у мельника…
У васъ весной присуха есть
Сильнй присухъ нашептанныхъ….
Сколько силы въ послднихъ стихахъ и какъ слышится здсь то непосредственно-дтское отношеніе къ природ и воззрніе на міръ, какое можетъ быть у незатронутаго цивилизаціей простаго народа!
У Некрасова въ окончаніи стихотворенія чувствуется больше разсудочности, чмъ непосредственной наивности. Онъ говоритъ, что при приближеніи зеленаго шума —
Слабетъ дума лютая,
Ножъ валится изъ рукъ,
И все мн псня слышится
Одна въ лсу, въ лугу:
Люби, покуда любития,
Терпи, покуда терпится,
Прощай, пока прощается,
И — Богъ теб судья!
Замчательно, что, несмотря на приведенные прекрасные стихи Некрасова, появившіеся черезъ 30 лтъ посл названнаго стихотворенія Кольцова, ‘Пора любви’, поставленная съ ними рядомъ, не утрачиваетъ своей прелести, хотя, правда, драматизмъ положенія у Некрасова выдержанне: у Кольцова парень много говоритъ о своей тоск и любви къ двушк и совсмъ не оставляетъ мста для фантазіи читателя, у Некрасова же — полный просторъ, и читатель, дйствительно, чмъ дальше, тмъ сильнй замираетъ отъ ожидаемой трагедіи.
Но входить въ разборъ стихотвореній Кольцова мы не будемъ,— они давно оцнены Блинскимъ въ его прекрасной стать: ‘А. В. Кольцовъ’. Эта статья обычно прикладывалась почти цликомъ къ прежнимъ изданіямъ стихотвореній Кольцова, въ послднемъ же изданіи она значительно сокращена: выкинута не только вся вторая половина статьи, гд Блинскій оцниваетъ Кольцова, какъ поэта, но даже и изъ первой половины — біографіи — выкинуты мста, фразы, слова. Напримръ, выкинуто слдующее мсто: ‘Эти подробности (то-есть о несчастной судьб двушки, которую онъ любилъ) мы слышали отъ самого Кольцова въ 1838 году. Несмотря на то, что онъ вспоминалъ горе, постигшее его назадъ тому боле десяти лтъ, лицо его было блдно, слова съ трудомъ и медленно выходили изъ его устъ и, говоря, онъ смотрлъ въ сторону и внизъ’ и т. д. (‘Стихотворенія Кольцова’, стр. 18-я 5-го изданія). Чмъ руководился издатель при этихъ сокращеніяхъ — трудно предположить, кром желанія сократить вообще число печатныхъ листовъ, такъ какъ книжка послдняго изданія пущена по 20 коп. вмсто 50. Если же имлось въ виду сдлать это изданіе доступне для большинства не только по цн, но и по содержанію, то приведенное выше мсто не представляетъ ничего труднаго для пониманія, скорй же съ этою цлью слдовало выпустить стихотворенія изъ отдла ‘Думы’, которыя отличаются своимъ туманно-мистическимъ содержаніемъ.
Что же касается до вншности разсматриваемаго нами изданія, то на 20 коп. оно издано сносно, хотя, разумется, желательно, чтобы такіе извстные и состоятельные издатели, какъ K. Т. Солдатенковъ, давали и за 20 копекъ что-нибудь поизящне.