Современный рыцарь, В.Т., Год: 1890 читать онлайн, скачать электронную книгу fb2, pdf бесплатно

Время на прочтение: 46 минут(ы)

СОВРЕМЕННЫЙ РЫЦАРЬ.

In Darkest Africa, or, the Duest, Rescue, and Retreat of Emin, Governor of Equatoria, by Henry Stanley. London 1890. 2 vols (Въ мрачнйшей Африк: Поиски, спасеніе и отступленіе Эмина, губернатора Екваторіи,— Генри Станлея).

Пятьдесятъ лтъ тому назадъ въ маленькой Уэльской деревн, близъ Денбига, у дочери одного бднаго фермера родился сынъ, спустя три года умеръ его отецъ и ребенка помстили въ пріютъ при сосднемъ рабочемъ дом. ‘Намъ очень было скучно безъ него’, разсказывалъ впослдствіи его ддъ: ‘Онъ былъ очень умный мальчикъ и я прозвалъ его человкомъ будущаго’. Въ пріютской школ вс учителя хвалили ‘удивительныя способности Бетсинаго мальчика’, десяти лтъ онъ уже былъ помощникомъ учителя, а потомъ исполнялъ обязанности пастуха и работника въ мясной лавк. Но эта жизнь была не по сердцу Джону Роландсу, какъ звали мальчика, и, начитавшись книгъ о путешествіяхъ, онъ твердо ршился попытать счастья въ далекихъ невдомыхъ странахъ. Двнадцати лтъ и несмотря на свою любовь къ матери, онъ тайно ушелъ съ фермы, гд служилъ, и отправился пшкомъ въ Ливерпуль искать корабля для своего перваго путешествія. По дорог онъ зарабатывалъ себ кусокъ хлба, а достигнувъ своей цли, долженъ былъ три года таскать товаръ, какъ портовой носильщикъ, чтобы собрать необходимую сумму для перезда въ Америку. Наконецъ, видя, что накопленныхъ имъ денегъ все таки мало, онъ пошелъ къ шкиперу выходившаго въ море корабля и смло сказалъ: ‘Мн нужно отправиться въ Новый Орлеанъ, но у меня не хватаетъ фунта стерлинговъ, чтобы заплатить за проздъ, возьмите меня, и я заработаю этотъ фунтъ, я могу длать что угодно’. Шкиперъ сначала послалъ мальчика къ чорту, но потомъ, пораженный умнымъ, смтливымъ и ршительнымъ выраженіемъ его лица, приказалъ принять его на корабль матросомъ. Такимъ образомъ онъ совершилъ свое первое путешествіе и добрался до Новаго Орлеана, но въ этомъ чуждомъ ему город онъ долго безпомощно блуждалъ по улицамъ, безъ пристанища и куска хлба, какъ вдругъ увидалъ въ окн одной лавки объявленіе, что хозяинъ ея, Генри Станлей, нуждается въ мальчик. Онъ вошелъ и предложилъ свои услуги. ‘Что вы можете длать?’ спросилъ лавочникъ очень добродушно, и получилъ тотчасъ въ отвтъ: ‘Все, что можетъ длать мальчикъ моихъ лтъ и съ моими силами’. Онъ такъ понравился лавочнику, что тотъ взялъ его въ работники, потомъ сдлалъ его прикащикомъ и, наконецъ, усыновилъ. Такимъ образомъ Джонъ Роландсъ сдлался Генри Станлеемъ. Но прежде чмъ прославить свое новое имя и занести его въ лтопись человческаго прогресса, какъ имя одного изъ величайшихъ путешественниковъ XIX столтія, смлаго, не останавливающагося ни передъ какими преградами ‘землехода’, и настоящаго современнаго рыцаря, ему пришлось еще долго вести тяжелую борьбу за существованіе.

Его покровитель, очень богатый человкъ, умеръ скоропостижно, не оставивъ завщанія, и будущій африканскій герой долженъ былъ начать жизнь съ-изнова. Около этого времени вспыхнула война между сверомъ и югомъ, и онъ поступилъ въ армію южанъ. Принявъ участіе во многихъ сраженіяхъ, онъ былъ взятъ въ плнъ сверянами подъ Питсбургомъ, но бжалъ, не смотря на усиленную погоню и градъ пуль, свиставшихъ надъ его головой. Повидимому, охладвъ къ воин, онъ вспомнилъ о своей матери и отправился на родину, гд вс были уврены, что онъ умеръ, такъ какъ онъ самъ, принимая имя Станлея и желая покончить съ своимъ прошедшимъ, написалъ сестр письмо, извщая ее о своей смерти. Но не долго ему жилось въ бдной Уэльской деревушк и обезпечивъ свою мать на сколько было возможно, онъ снова пустился странствовать по блому свту. Вернувшись въ Америку, онъ принялъ еще разъ участіе въ войн, но уже на сторон сверянъ и не солдатомъ, а матросомъ. Вскор онъ обратилъ на себя всеобщее вниманіе геройскимъ подвигомъ: въ одномъ морскомъ сраженіи онъ бросился въ воду, подплылъ къ непріятельскому кораблю, покинутому своимъ экипажемъ, и подъ сильнымъ пушечнымъ огнемъ забросилъ на него канатъ, которымъ его и причалили къ федеральному судну. Произведенный за это въ офицеры, Станлей не только продолжалъ служить во флот до окончанія войны, но на своемъ корабл ‘Ticenderoga’ постилъ Константинополь, откуда предпринялъ путешествіе по Малой Азіи и Палестин, окончившееся очень драматично. Онъ былъ захваченъ разбойниками близъ Смирны и потомъ выданъ ими мстнымъ властямъ въ качеств разбойника, но дло, конечно, объяснилось и турецкое правительство щедро его вознаградило по требованію американскаго посланника. Вернувшись въ Нью-оркъ, онъ вышелъ въ отставку и сдлался журналистомъ, такъ какъ его письма съ Востока, помщавшіяся въ ‘New York Heraid’ имли большой успхъ. Въ качеств газетнаго корреспондента этой первой американской газеты, онъ принялъ участіе въ экспедиціи африканскаго генерала Ганкока противъ индійскаго племени сіусовъ, сопровождалъ англійскую армію подъ начальствомъ лорда Нэпира въ абиссинскомъ поход, присутствовалъ при испанской революціи 1860 года, изучилъ работы по постройк Суезскаго канала, совершилъ большое путешествіе въ центральную Азію и, наконецъ, получилъ знаменитое порученіе издателя ‘New York Herald’ Бенета: ‘Позжайте и найдите Ливингстона’. Въ то время этотъ великій путешественникъ и миссіонеръ пропадалъ два года безъ всти въ дебряхъ мрачнаго континента и вс считали его погибшимъ. Хотя до тхъ поръ Станлей былъ собственно говоря но путешественникомъ, а странствователемъ, не землеходомъ, а землетоптателемъ и никогда не бывалъ въ дикихъ невдомыхъ земляхъ, но съ своей обычной смлостью и ршимостью онъ принялъ на себя исполненіе совершенно новой для газетнаго корреспондента задачи. Но прежде чмъ отправиться въ Африку, онъ долженъ былъ еще покончить съ находившимися у него на рукахъ чисто корреспондентскими длами: присутствовать при открытіи Суэзскаго канала, подняться по Нилу въ Верхній Египетъ, гд Бекеръ собиралъ свою экспедицію въ экваторіальныя провинціи, създить въ ерусалимъ, гд капитанъ Варекъ возстановлялъ старину путемъ научныхъ раскопокъ, а также взглянуть, на то что длалось въ Константинопол, Крыму, Кавказ, Персіи и Индіи. Побывавъ везд и описавъ все своимъ живымъ, графическимъ слогомъ, Станлей отправляется искать Ливингстона.

Здсь начинается новая фаза лихорадочной дятельности Станлея: хотя онъ и остается газетнымъ корреспондентомъ, но уже главнымъ его дломъ, доставившимъ ему громкую славу и всесвтную извстность становятся изслдованія невдомыхъ странъ мрачнаго континента. Съ 6 января 1871 года, когда онъ впервые вышелъ на берегъ въ Занзибар и до 6 декабря 1890 года, когда онъ вернулся въ Занзибаръ изъ своего послдняго путешествія, онъ въ продолженіи восемнадцати лтъ и одиннадцати мсяцевъ совершилъ четыре одинаково успшныхъ африканскихъ экспедиціи, вполн заслуживъ прозвище африканскаго, какъ остроумно назвалъ его одинъ американскій его поклонникъ, телеграфировавшій ему въ Занзибаръ въ вид поздравленія только два слова: ‘Stanley Africanus’. Первый актъ этой современной Одиссеи продолжался полтора года и Станлей, поборовъ вс трудности, нашелъ Ливингстона, разыгралъ знаменитую драматическую сцену, въ которой онъ, встртивъ пропадавшаго миссіонера на берегу озера Танганьики, въ самомъ сердц мрачнаго континента, снялъ шляпу, и церемонно сказалъ: ‘Вы, кажется, г. Ливингстонъ’, пробылъ съ нимъ три мсяца и вернулся въ Европу со славой великаго путешественника. Впрочемъ, онъ не сразу отказался отъ своего корреспондентскаго ремесла и въ слдующемъ году сопровождалъ англійскую экспедицію противъ ашантіевъ, во время которой совершилъ классическій корреспондентскій подвигъ телеграфированія цлой главы изъ библіи, чтобы задержать на долго телеграфную проволоку и доставить первенство своей депеш. Но едва вернувшись изъ Кумаси, онъ предпринимаетъ въ 1884 году свою вторую африканскую экспедицію, также снаряженную американской газетой ‘New-York Herald’ вмст съ англійской ‘Daily Telegraph’, съ цлью продолжать географическія открытія Ливингстона. Три съ половиной года оставался онъ тогда въ центральной Африк, изслдовалъ всю страну, окружающую озера Викторію-Ніанзу и Альбертъ-Ніанзу, явился впервые въ качеств миссіонера и привелъ въ христіанскую вру могущественнаго короля Уганды, Мтезу, для чего самъ перевелъ на мстный языкъ евангеліе Св. Луки, спустился 1600 миль по Конго, тогда еще никому не извстному въ своихъ верховьяхъ и принимаемому за Нилъ такими опытными путешественниками, какъ Ливингстонъ, перенесъ всевозможныя лишенія и преодоллъ всевозможныя опасности въ продолженіи восьмимсячнаго плаванія въ лодк по этой рк и наконецъ достигъ западнаго берега, пройдя поперекъ всю Африку съ Индйскаго океана до Атлантическаго. Блестяще окончивъ второй актъ своей африканской эпопеи, Станлей не долго почивалъ на лаврахъ и въ слдующемъ же году занавсъ поднялся для третьяго акта, самаго длиннаго и самаго важнаго по своимъ результатамъ. Цль этой новой экспедиціи,— организованной международной африканской ассоціаціей по иниціатив бельгійскаго короля, состояла въ эксплуатаціи бассейна Конго, и теперь бывшему газетному корреспонденту пришлось дебютировать въ новой роли — основателя государства. Шесть лтъ работалъ онъ неустанно надъ разршеніемъ своей сложной, колоссальной задачи, за исключеніемъ непродолжительной поздки въ Европу для переговоровъ съ Леопольдомъ II и въ результат подарилъ этому предпріимчивому королю громадное африканское государство съ 1.056,200 квадратными милями пространства и 27 милліонами жителей. Чтобы судить о грандіозности организаторской дятельности Станлея, достаточно сказать, что для основанія независимаго государства Конго, онъ открылъ навигацію по Конго на протяженіи 7,000 миль, провелъ дорогъ вокругъ водопадовъ и пороговъ на полтораста миль, завелъ правильное пароходное сообщеніе между Европой и самыми дикими поселеніями чернокожихъ племенъ, основалъ тридцать станцій и заключилъ союзъ съ 400 туземными владтелями, обязавшимися поддерживать торговыя сношенія и свободный путь по Конго и его притокамъ на 14,000 миль. Совершивъ все это, онъ явился въ Брюссель съ ореоломъ основателя перваго африканскаго государства по европейскому образцу и прозвищемъ Сокрушителя утесовъ (Була-Мутаде), которое ему дали туземцы, въ виду того, что онъ взорвалъ динамитомъ скалу, мшавшую провести дорогу по берегу Конго. Но и вн Африки онъ продолжалъ о ней заботиться и благодаря главнымъ образомъ его энергичной дятельности берлинская конференція утвердила международныя условія, при которыхъ досел существуетъ Конго подъ верховнымъ управленіемъ бельгійскаго короля, состоящаго вполн независимымъ и самостоятельнымъ государемъ организованной Станлеемъ экваторальной страны. Затмъ наступаетъ годичный роздыхъ, а въ начал 1887 г. Станлей начинаетъ при лихорадочномъ любопытств всей Европы, четвертый актъ своей геройской эпопеи, въ сущности имющій много общаго съ ея первымъ актомъ: тогда дло шло о спасеніи пропавшаго Ливингстона, теперь предстояло спасти Эмина-пашу, послдняго изъ сподвижниковъ Гордона, еще державшагося въ своей экваторіальной провинціи, но умолявшаго о помощи, такъ какъ побды махдистовъ грозили ему неизбжной гибелью. Находившійся въ это время въ Америк, Станлей бросаетъ очень выгодныя чтенія о своихъ прежнихъ путешествіяхъ, отправляется въ путь изъ Лондона, организуетъ свою экспедицію въ Занзибар, огибаетъ Африку на пароход до Конго, поднимается по этой рк до ея притока Арувими и оттуда 28 іюня 1887 года выступаетъ на выручку Эмина-паши. Почти два года исчезалъ смлый путешественникъ изъ глазъ глубоко интересовавшейся имъ Европы и только отъ времени до времени то съ одного, то съ другого конца мрачнаго континента получались извстія объ его гибели. Наконецъ, весною, прошедшаго года, получены отъ него письма, повдавшія удивленному міру, что онъ живъ и достигъ до Эмина. Потомъ снова мрачная завса скрыла современнаго героя отъ вниманія цивилизованнаго свта и только 5 декабря 1889 года, онъ вмст съ Эминомъ является въ Багамойо, германскую станцію на Занзибарскомъ берегу. Благополучно покончивъ величайшій подвигъ своей полной приключеніями жизни, Станлей на возвратномъ пути въ Европу останавливается на два мсяца въ Каир, для подробнаго описанія своихъ долгихъ странствій и въ конц марта вступаетъ на европейскую почву въ Бриндизи. Съ этой минуты начинается безпрерывный рядъ тріумфовъ и овацій, которыми привтствуютъ Станлея на каждомъ шагу, особенно чествуютъ его въ Брюссел и въ Лондон, гд онъ длается львомъ сезона. Наконецъ 12 іюля этотъ тріумфальный циклъ завершается торжественной сценой его свадьбы въ Вестминстерскомъ аббатств, вполн достойнымъ романическимъ апофеозомъ его геройской эпопеи. Судьб было угодно, чтобы этотъ современный рыцарь не былъ лишенъ ни одного изъ существенныхъ элементовъ рыцарства, до сихъ поръ смлый, ршительный, хладнокровный, суровый, упорный въ достиженіи своей цли, практическій Станлей, истый американецъ хотя англійскаго происхожденія, не выказывалъ одного неизбжнаго въ рыцарств чувства — любви къ женщинамъ, которыхъ онъ всегда избгалъ, увряя, что не уметъ говорить съ ними, и никогда не имлъ времени подъискать себ жены. Теперь же на пятьдесятъ первомъ году своей жизни, онъ неожиданно женится и, что еще удивительне, онъ оказывается героемъ не только безконечнаго ряда подвиговъ среди дикарей, но и патетическаго романа. Онъ отправился въ свою послднюю экспедицію уже женихомъ немолодой, но красивой и талантливой миссъ Тенантъ, дочери бывшаго члена парламента, извстной всему Лондону своими литературными и художественными произведеніями. Посл своей свадьбы, бывшей крупнымъ событіемъ лондонской общественной жизни, усыпанный подарками отъ представителей всхъ классовъ англійской націи, начиная отъ королевы до маленькихъ лондонскихъ оборванцевъ, служащихъ обыкновеннымъ сюжетомъ картинъ его жены, Станлей теперь проводитъ медовый мсяцъ въ роскошномъ замк, уступленномъ ему однимъ изъ аристократическихъ друзей. Хотя казалось бы, что онъ вполн заслужилъ продолжительный отдыхъ на лон семейнаго счастья, но уже распространился слухъ, что бельгійскій король назначаетъ его губернаторомъ Конго, а жена его объявляла всмъ на великолпномъ свадебномъ завтрак, что послдуетъ за мужемъ въ Африку, если онъ будетъ продолжать свои путешествія. Какъ бы то ни было и прибавитъ ли Станлей пятый актъ къ своей славной эпопе, но во всякомъ случа первое полустолтіе его высоко интересной жизни и совершенные имъ геройскіе подвиги въ нашъ прозаическій положительный вкъ даютъ ему полное право на, повидимому, странный и противорчащій самъ себ титулъ современнаго рыцаря.

Дйствительно, сочетаніе этихъ двухъ противоположныхъ терминовъ какъ нельзя лучше подходитъ къ характеристик человка, который трудомъ, энергіей и силой воли сдлался изъ маленькаго пастуха невдомой Уэльской деревушки одной изъ видныхъ фигуръ XIX столтія, однимъ изъ немногихъ людей, сосредоточивающихъ на себ въ настоящее время всеобщее вниманіе. Въ одно и то же время и въ полномъ смысл этихъ словъ Станлей и современенъ и рыцарь. Онъ далеко не идеальный рыцарь, но именно рыцарь современный. Все, что въ немъ и въ его подвигахъ истинно хорошаго, относится къ рыцарскому элементу его сложной личности, и все, что въ его характер и въ его дятельности дурного, то объясняется его современными тенденціями. Предпринять въ наше время эгоистичныхъ интересовъ и огульной погони за наживой дв опасныя экспедиціи въ дикія страны подъ угрозой ежедневной погибели только для того, чтобъ спасти двухъ невдомыхъ ему людей — вполн рыцарскій поступокъ и, кром рыцаря, дйствующаго всегда изъ-за великой или возвышенной идеи, никто не былъ бы на это способенъ. Но при осуществленіи этого рыцарскаго подвига онъ является вполн современнымъ человкомъ: для достиженія своей цли онъ не останавливается ни передъ какими средствами, всегда и во всемъ поступаетъ хладнокровно, осторожно, практически, не задумавшись прибгаетъ къ мечу и пороху въ своихъ сношеніяхъ съ туземцами, въ среду которыхъ вноситъ цивилизацію, безжалостно подвергаетъ тлесному наказанію и вшаетъ служащихъ у него чернокожихъ, строго выговариваетъ одному изъ своихъ помощниковъ за то, что тотъ не выдалъ торговцамъ невольникамъ бглую негритянку, такъ какъ онъ этимъ могъ спасти отъ гибели одну изъ станціи на Конго, сурово обходится съ своими европейскими подчиненными и преспокойно куритъ трубку, когда они уже давно не видали табаку, при всякомъ удобномъ случа заключаетъ выгодные трактаты съ туземными владтелями въ пользу англійскихъ торговыхъ компаній и, вообще, осуществляя безкорыстныя цли своихъ подвиговъ, вмст съ тмъ не забываетъ себя. И все это онъ длаетъ не изъ злобы, жестокосердія или жажды наживы, а просто потому, что онъ современный человкъ и дйствуетъ практически. Вообще по свидтельству лицъ, служившихъ подъ его начальствомъ и участвовавшихъ въ его экспедиціяхъ, онъ поступаетъ съ туземцами добродушно и гуманно, уважая ихъ обычаи, пока обстоятельства, по его мннію, не вызываютъ ршительныхъ мръ и тогда уже для успха своего дла онъ жертвуетъ всмъ. Точно также и относительно своихъ европейскихъ подчиненныхъ онъ справедливъ, но суровъ по убжденію въ необходимости поддерживать строгую дисциплину, а потому никто его не любитъ, хотя вс признаютъ въ немъ удивительно способнаго, энергичнаго и ловкаго вожака людей. Что касается до его дйствій на пользу торговыхъ компаній и незабыванія своихъ личныхъ интересовъ, то иначе ему, какъ современному человку, и нельзя было бы поступать, тмъ боле, что онъ, напримръ, для послдней своей экспедиціи большую часть средствъ на расходы получилъ отъ торговыхъ фирмъ, а самъ слишкомъ много перенесъ тяжелыхъ испытаній въ ранней борьб за существованіе, чтобъ не подумать о своей старости. Впрочемъ, и въ этомъ отношеніи современный практическій элементъ, давая себя чувствовать, не совершенно стушевываетъ рыцарскій, такъ, отправляясь на поиски Эмина-паши, онъ пожертвовалъ въ пользу фонда, собраннаго на покрытіе расходовъ, плату, слдуемую ему за письма въ англійскія газеты и доходившую до 35,000 франковъ. Хотя нельзя не пожалть, что Станлей, являясь апостоломъ цивилизаціи въ дебряхъ мрачнаго континента, не отличается идеальными качествами Ливингстона, который руководился въ своихъ сношеніяхъ съ дикарями только искренней гуманной любовью къ человчеству, но, быть можетъ, еслибъ онъ былъ идеальнымъ рыцаремъ, а не современнымъ, то не достигъ бы блестящихъ результатовъ своихъ девятпадцатилтнихъ африканскихъ похожденій и великихъ географическихъ изслдованій.

Какъ путешественникъ и изслдователь невдомыхъ странъ, Станлей не только занимаетъ одно изъ первыхъ мстъ среди знаменитыхъ землеходовъ XIX столтія, но является однимъ изъ послднихъ, если не послднимъ представителемъ того великаго типа, славнйшимъ олицетвореніемъ котораго былъ Христофоръ Колумбъ. По странному стеченію обстоятельствъ, тріумфъ новйшаго изслдователя Африки совпадаетъ съ приготовленіями къ празднованію четырехсотлтняго юбилея героя XV столтія, открывшаго Новый Свтъ, и невольно это обстоятельство наводитъ на мысль, что типъ великаго землехода и морехода выжилъ свое время и сходитъ со сцены. Еще очень недавно земной шаръ представлялъ много невдомыхъ тайнъ, и географы смиренно сознавались, что громадныя пространства на картахъ были имъ вполн неизвстны. Внутренность Африки и Австраліи, а также обширныя мстности въ Азіи и Америк были закрытой книгой, когда учились люди теперь далеко еще не старые. Въ одно поколніе все измнилось: Старый и Новый Свтъ быстро изслдованы по всмъ направленіямъ и, наконецъ, самъ мрачный континентъ выдалъ свои вковыя тайны. Теперь можно смло сказать, что на земномъ шар нтъ невдомыхъ странъ, хотя, конечно, могутъ найтись мстности еще не изслдованныя, но для геройскихъ экспедицій на большую ногу и великихъ географическихъ открытій нтъ нигд открытаго поля, исключая полюсовъ, къ которымъ уже, впрочемъ, такъ близко подошли, что врядъ ли узнается о нихъ что-либо новое. Открытіемъ во время своей послдней экспедиціи горнаго кряжа Рувенцори, извстнаго древнимъ подъ названіемъ Лунныхъ горъ и снга котораго служатъ настоящимъ источникомъ Нила, а не озера Викторія и Альбертъ Ніанзи, какъ полагали досел, Станлей, по всей вроятности, завершилъ циклъ великихъ географическихъ открытій. Окончательная разгадка вковой тайны источниковъ Нила, мучившей египетскихъ мудрецовъ, греческихъ историковъ и римскихъ поэтовъ, сдлана была Стаплеемъ совершенно случайно на возвратномъ пути съ Эминомъ къ западному берегу, и въ этомъ отношеніи современному рыцарю помогло слпое счастіе, какъ рыцарю Ринальдо въ поэм Тассо ‘Освобожденный ерусалимъ’ для побды надъ злымъ духомъ, возбранявшимъ входъ въ волшебный лсъ всмъ крестоносцамъ, даже безстрашному Танкреду, которымъ негд было кром этого лса достать дерево для устройства стнобитныхъ машинъ, безъ чего нельзя было продолжать осады святого города. Точно также какъ герой итальянскаго поэта проложилъ себ дорогу чрезъ непроходимый лсъ, такъ и Ринальдо нашихъ дней пробился сквозь непреодолимую трущобу впервые изслдованнаго имъ экваторіальнаго лса въ бассейн Конго съ тмъ только различіемъ, что тяжелое испытаніе перваго продолжалось одинъ день, а послдняго 160 дней. Разсказъ объ этомъ драматическомъ эпизод его послдней экспедиціи составляетъ одну изъ самыхъ интересныхъ страницъ только что вышедшей новой книги Станлея: ‘Въ мрачнйшей Африк’, литературнаго результата его трехлтнихъ африканскихъ странствій.

Посл окончанія каждаго акта своей геройской эпопеи онъ вмсто отдыха принимался за новый трудъ описанія всего, что онъ длалъ, видлъ и слышалъ. Такимъ образомъ онъ подарилъ міру четыре любопытныхъ сочиненія: первое изъ нихъ подъ названіемъ ‘Какъ я нашелъ Ливингстона’, сдлалось популярной классической книгой путешествій и переведено на всевозможные языки, второе — ‘Чрезъ Мрачный Континентъ’ и третье — ‘Конго’ чрезвычайно интересны для спеціалистовъ и людей, желающихъ основательно познакомиться съ этими невдомыми странами, но нсколько скучноваты для обыкновеннаго читателя, а четвертное — ‘Въ Мрачнйшей Африк’ общаетъ затмить во всхъ отношеніяхъ громадный успхъ первой книги автора. Давно уже никакое литературное произведеніе не возбуждало такого общаго интереса, какъ разсказъ о томъ, какъ Станлей спасъ Эмина, въ одинъ и тотъ же день, оно появилось на нсколькихъ европейскихъ языкахъ, а первое изданіе подлинника, не смотря на дорогую цну, около двадцати рублей, разошлось въ нсколько дней въ числ 16,000 экземпляровъ и вышло уже второе изданіе. Написанная Станлеемъ въ пятьдесятъ дней въ Каир и напечатанная въ четыре мсяца, причемъ работало 11,000 человкъ и 268 типографскихъ машинъ, эта книга — въ два громадныхъ тома по 500 страницъ, съ многочисленными иллюстраціями и двумя великолпными картами,— составляетъ, по отзывамъ всей европейской критики, то, что называется книгой дня или даже книгой года, т. е. самымъ замчательнымъ литературнымъ явленіемъ даннаго времени. Дйствительно, рдко встртить такое любопытное, мстами захватывающее душу описаніе путешествія, и хотя Станлей не принадлежитъ къ первокласснымъ писателямъ, но онъ уметъ придать своему разсказу, особенно когда его предметъ такіе драматичные эпизоды, какъ, въ настоящемъ случа, живой интересъ и графическій, рельефный характеръ. Притомъ благодаря легкому, картинному изложенію и приводимымъ многочисленнымъ разговорамъ между Станлеемъ, Эминомъ и различными лицами какъ Станлеевской свиты, такъ и туземцами, послднее его сочиненіе читается какъ романъ, а вмст съ тмъ оставляетъ въ ум читателя полную картину первобытной природы и столь же первобытныхъ человческихъ племенъ. Что же касается до главъ, посвященныхъ описанію экваторіальнаго горнаго кряжа Рувенцори, рки Семлики, соединяющей озера Альбертъ Ніанзу и Альбертъ-Эдуардъ, чудовищнаго лса племени пигмеевъ и другихъ географическихъ открытій и этнографическихъ изслдованій, то он составляютъ драгоцнное пріобрніе для науки. Наконецъ, ‘Въ Мрачнйшей Африк’ появилось какъ нельзя боле кстати въ настоящую минуту, когда англичане и нмцы длятъ между собою мрачный континентъ, на возвратномъ пути Станлей прошелъ именно чрезъ т мстности, которыя составляли спорный вопросъ и вошли въ раздлъ, утвержденный англо-германскимъ трактатомъ, и заключилъ трактаты съ нкоторыми туземными владтелями. Поэтому и въ политическомъ отношеніи эта книга иметъ большое значеніе, представляя богатый матеріалъ для разъясненія разыгрывающейся въ Африк колоніальной борьбы между двумя передовыми европейскими государствами.

Такимъ образомъ, въ виду троякаго интереса послднихъ африканскихъ странствій современнаго рыцаря: эпическаго, географическаго и политическаго, мы также въ нашемъ очерк любопытной экспедиціи, долго занимавшей всю Европу и сосредоточивающей на себ теперь всеобщее вниманіе читающаго міра, прежде всего разскажемъ, какъ Станлей спасъ Эмина, потомъ кратко изложимъ его географическія открытія и этнографическія изслдованія, и, наконецъ, постараемся выяснить насколько его экспедиція касалась до борьбы Англіи и Германіи въ Африк.

I.
Какъ Станлей спасъ Эмина.

Кто такой Станлей, мы уже знаемъ, а съ личностью Эмина-паши намъ надо познакомиться, прежде чмъ перейти къ разсказу объ его эпическомъ спасеніи изъ дебрей мрачнаго континента. Конечно, Станлей въ своей книг говоритъ много объ этомъ нмецкомъ доктор, превращенномъ судьбою въ турецкаго пашу, и посвящаетъ ему дв особыя главы подъ названіемъ ‘Біографическія подробности о Паш’ и ‘Эминъ-Паша: Психологическій этюдъ’, но, хотя онъ увряетъ, что относится къ нему безпристрастно, во всхъ его отзывахъ проглядываетъ недоброжелательное и даже презрительное отношеніе къ человку, котораго онъ спасъ отъ врной гибели цною многочисленныхъ тяжелыхъ испытаній и съ которымъ по обстоятельствамъ и несоотвтствію характеровъ онъ приходилъ въ частыя непріятныя столкновенія. Самъ понимая, что его мнніе объ ‘идеальномъ губернатор’ сильно измнилось отъ близкаго съ нимъ знакомства, Станлей въ предисловіи своего сочиненія предостерегаетъ читателя, чтобы онъ не судилъ объ Эмин по впечатлніямъ автора, записаннымъ сгоряча въ минуты раздраженія и въ нсколькихъ словахъ рисуетъ, все-таки не безъ эхидства, врную, по его словамъ, характеристику спасеннаго имъ человка. ‘Все, что говорится на этихъ страницахъ объ Эмин,— заявляетъ онъ,— не должно свести его съ того пьедестала, на который я возвелъ его мысленно. Если дйствительность измнила нсколько черты его образа, то въ этомъ виноватъ не онъ. Пока окружавшія его лица оставались ему врными, онъ вполн былъ тмъ идеальнымъ губернаторомъ, которымъ я представлялъ себ его, но когда солдаты возмутились, то губернаторъ уже не имлъ боле причины сохранять свой идеальный образъ, какъ столяръ съ хорошими инструментами длаетъ хорошую мебель, а съ дурными не можетъ исполнить ничего приличнаго. Паша не гигантъ, какъ я думалъ, но разв можно упрекать его въ томъ, что онъ не иметъ, напримръ, воинственной осанки? Ему удалось въ продолженіи пяти лтъ удержаться въ свой провинціи, но можно ли признавать его отвтственнымъ за мятежную эпидемію, превратившую въ бунтовщиковъ дотол врныхъ солдатъ? Въ моемъ разсказ я говорю объ Эмин въ два различныхъ періода и каждый разъ придерживаюсь самой строгой справедливости: его несчастья не мшаютъ мн уважать его, хотя я не могу раздлять его чрезмрной сентиментальности относительно мятежниковъ. Какъ администраторъ, онъ выказалъ очень рекомендующія его качества. Онъ былъ добръ, терпливъ, милостивъ и великодушенъ къ туземцамъ, которые прибгали къ его покровительству, нтъ большаго и лучшаго доказательства, на сколько его уважали подчиненные, какъ тотъ фактъ, что онъ обязанъ былъ жизнью своей репутаціи справедливаго и мягкаго человка. Наконецъ, до своего низверженія онъ посвящалъ вс часы, которые отнималъ отъ сна, на распространеніе цивилизаціи и прогресса, увеличеніемъ человческихъ знаній. Я прошу, чтобы читатель имлъ все это въ виду, знакомясь съ моими минутными впечатлніями’. Но этотъ благоразумный совтъ все-таки нимало не стушевываетъ того несочувственнаго тона, съ которымъ постоянно отзывается Станлей объ Эмин и это отношеніе избавителя къ спасенному очень понятно, такъ какъ, во-первыхъ, трудно себ представить боле противоположные характеры, чмъ у этихъ двухъ людей, а во-вторыхъ, благодаря личнымъ качествамъ Эмина, Станлей и его экспедиція понесли громадныя потери. Все дло заключается въ томъ, что Эминъ добродушный, слабохарактерный, нершительный нмецкій ученый, а вовсе не герой, какимъ его изображали друзья Юнкеръ, Швейнфуртъ, Фелькинъ и пр. Отсюда все разочарованіе и весь гнвъ ршительнаго, энергичнаго и суроваго Станлея. Естественно, такіе контрасты должны были приходить въ постоянныя столкновенія, а обстоятельства еще боле обострили ихъ отношенія. Станлей всегда и везд думалъ только объ осуществленіи своей цли, онъ взялся за спасеніе Эмина и не хотлъ знать ни о чемъ другомъ, какъ о скорйшемъ его спасеніи, хотя бы насильно и противъ его воли, напротивъ, Эминъ отчасти думалъ о ввренной ему провинціи, а главнымъ образомъ о сохраненіи и увеличеніи своихъ научныхъ коллекцій, почему постоянно колебался и заставлялъ своего избавителя терять даромъ время, благодаря чему его экспедиція затянулась такъ долго и стоила столько жертвъ. ‘Надо дйствовать и идти впередъ’, восклицаетъ въ критическую минуту Станлей: — а Паша заботится только о собираніи птицъ. Я зналъ, что онъ пламенный собиратель птицъ, гадовъ и наскомыхъ, но я не имлъ понятія, что эта страсть дошла у него до маніи. Онъ съ удовольствіемъ стрлялъ бы птицъ, собиралъ бы всевозможныхъ отвратительныхъ гадовъ и нагромождалъ бы груды череповъ, пока наша экспедиція не сдлалась бы подвижнымъ музеемъ и кладбищемъ. Все это убждало меня, что моя задача очень неблагодарная. До конца своей жизни онъ будетъ ненавидть меня и жаловаться своимъ друзьямъ на мои дйствія, но имъ никогда не придетъ въ голову мысль, что не должны же люди на семъ свт работать только для того, чтобы наполнять музеи чучелами и скелетами, что Африканскій континентъ созданъ не для того, чтобы быть ботаническимъ и энтомологическимъ хранилищемъ’. Имя въ виду коренное различіе между двумя героями драмы, разыгравшейся въ ндрахъ мрачнаго континента, и естественно происходящій отъ того антагонизмъ между ними, читатель легко пойметъ многое, что съ перваго взгляда показалась бы ему непонятнымъ въ разсказ о томъ, какъ Станлей спасъ Эмина.

Отбрасывая вс ядовитыя замчанія Станлея о томъ, что его вовсе не интересуетъ пруссакъ или австріецъ Эминъ и гд онъ именно родился (хотя въ другомъ мст онъ прямо указываетъ, что Эминъ уроженецъ прусскаго города Опельна), что Эминъ не высокаго роста, какъ увряли его друзья, и что пришлось укоротить на шесть дюймовъ привезенныя ему панталоны и т. д., мы можемъ составить себ полную и врную характеристику Эмина-паши изъ всхъ свдній о немъ, сообщаемыхъ его избавителемъ, большею частью на основаніи собственныхъ словъ спасеннаго. Дйствительно-ли Эдуардъ Шницлеръ, впослдствіи превратившійся въ Эмина-пашу, пруссакъ, а не австріецъ, какъ прежде полагали, вопросъ не важный, а безспорно, что онъ нмецъ еврейскаго происхожденія, что ему также, какъ Станлею, пятьдесятъ лтъ и что онъ получилъ образованіе въ медицинскихъ факультетахъ Берлина, Вны и Парижа. Еще молодымъ человкомъ, онъ, въ качеств доктора при Измаил-Гаки-паш, губернатор Скутари, долго служилъ въ Турціи, Арменіи, Сиріи и Аравіи. Въ Константинопол онъ сошелся съ партіей молодой Турціи и участвовалъ въ издаваемой ею газет, за что и былъ высланъ изъ города. По смерти своего покровителя, онъ отправился въ 1875 году въ Египетъ и поступилъ докторомъ къ Гордону, который тогда былъ генералъ-губернаторомъ Судана. Тутъ онъ перемнилъ имя и сталъ съ тхъ поръ называться прежде Эминомъ-ефенди, потомъ Эминомъ-бейемъ и наконецъ Эминъ-пашей. Какъ военный врачъ въ Хартум, смотритель казенныхъ магазиновъ въ Ладо и начальникъ политической миссіи къ королю Уганды Мтез, онъ снискалъ довріе Гордона и былъ, назначенъ имъ губернаторомъ Экваторіальной провинціи. Десять, лтъ онъ исполнялъ эту должность съ большимъ успхомъ, особенно до удаленія Гордона и возстанія махдистовъ, т. е. въ продолженіи первыхъ пяти лтъ, хотя объ этомъ період его самой полезной дятельности Станлей почти ничего не говоритъ и только саркастически замчаетъ, что на требованія Эмина огородныхъ смянъ и фотографическаго снаряда, Гордонъ отвчалъ, что онъ послалъ его въ Экваторію не садовникомъ и не фотографомъ, а губернаторомъ, но не подлежитъ сомннію, что Эминъ въ первую половину своего африканскаго проконсульства прекрасно организовалъ ввренную ему провинцію, водворилъ въ ней спокойствіе и порядокъ, уничтожилъ рабство, очистилъ ее отъ торговцевъ невольниками, увеличилъ существовавшія въ ней станціи до сорока, соединилъ ихъ еженедльной почтой и путемъ строгой экономіи, а также прекращеніемъ прежнихъ злоупотребленій довелъ финансовое положеніе Экваторіи отъ дефицита въ 38,000 фунтовъ стерлинговъ до избытка въ 8,000. Все это свидтельствуютъ постившіе его европейскіе путешественники, въ томъ числ англичанинъ Фелькинъ и русскій нмецъ Юнкеръ. ‘Послднія пять лтъ, говорилъ самъ Эминъ Станлею, меня забыли, но я не предался поэтому лни, а занимался съ интересомъ длами своей провинціи, хотя мн очень было тяжело это изолированіе отъ цивилизаціи. Я остался-бы здсь до конца своей жизни, еслибъ можно было получать каждый мсяцъ или, по крайней мр, каждую треть года извстія, книги и газеты изъ образованнаго міра. Еслибъ только было обезпечено почтовое сообщеніе съ вншнимъ свтомъ, то моя жизнь освободилась-бы отъ самаго тяжелаго ея бремени, но пережить снова эти пять лтъ я ршительно не въ силахъ’. Даже Станлей отдаетъ ему справедливость, что въ своемъ ужасномъ положеніи губернатора провинціи, окруженной врагами и брошенной египетскимъ правительствомъ на произволъ судьбы, Эминъ выказалъ рдкія способности. Особенно онъ хвалитъ образцовое состояніе его пароходовъ, несмотря на ихъ долгую службу, прекрасныя хлопчатобумажныя матеріи и отличную обувь, которыя производили его солдаты, примрный порядокъ и чистоту его станцій, рдкое устройство санитарной части и аккуратный платежъ неграми дани кукурузой, благодаря его распоряженіямъ. И все это длалось въ то время, когда онъ находился въ тискахъ между наступавшими на него съ свера побдоносными махдистами, напиравшими на него съ юга враждебными туземными племенами и постоянными внутренними бунтами въ его войск. Съ первыми онъ велъ мужественную борьбу, отстаивая свои станціи и нанося имъ тяжелый уронъ, а когда посл паденія Хартума его положеніе стало невыносимымъ, то онъ вошелъ въ дипломатическіе переговоры съ врагами и, выигравъ время,— ретировался въ южную часть своей провинціи. Укрпившись въ Вадела на Нил близъ озера Альберта Ніанзы, онъ начинаетъ взывать о помощ къ египетскому правительству и къ своимъ европейскимъ друзьямъ, гордо заявляя, что онъ не покинетъ своей провинціи, если только получитъ необходимую помощь оружіемъ и военными снарядами.

Въ конц 1886 года на этотъ зовъ о помощи откликнулся кружокъ богатыхъ англичанъ, съ сэромъ Виліамомъ Макинономъ во глав, которые тогда составляли нын дйствующую восточноафриканскую компанію. Образовавъ комитетъ для помощи Эмину-паш, они быстро собрали 825,000 фунтовъ стерлинговъ, въ числ которыхъ 350,000 пожертвовано египетскимъ правительствомъ, и Станлея выбрали въ начальники новой экспедиціи въ ндра Африки. Ея цль не была ясно опредлена и вотъ какъ самъ Станлей отзывается о данномъ ему порученіи: ‘Хотя наша задача была оказать помощь Эмину, но эту помощь понимали различно: англійскіе жертвователи желали-бы, чтобъ онъ остался на своемъ пост, получивъ доставленные нами оружіе и снаряды, но предоставляли ему дйствовать по своему усмотрнію, англійское правительство хотло, чтобъ онъ вернулся, такъ какъ, находясь въ блокированной со всхъ сторонъ Экваторіи, онъ составляетъ предметъ постояннаго безпокойства, египетскій хедивъ въ данномъ мн приказ къ Эмину говорилъ: дйствуйте, какъ хотите, возвращайтесь въ Капръ или оставайтесь, гд вы теперь находитесь, но подъ своей отвтственностью и не ожидая никакой дальнйшей правительственной помощи, наконецъ, египетскій премьеръ Нубаръ-паша согласно желаніямъ Англіи, писалъ Эмину, чтобъ онъ вернулся’. Такимъ образомъ Станлей пустился въ путь, имя передъ собою только одну задачу спасти Эмина, а какъ, привезти его въ Европу или оказать ему помощь для отстаиванія своей провинціи, должны были ему указать обстоятельства. Что касается до того пути, которымъ онъ предполагалъ достигнуть Ваделая, то Станлей, не колеблясь, избралъ прямйшій путь отъ ближайшаго европейскаго селенія къ Экваторіальной провинціи, именно съ Арувими, одного изъ притоковъ Конго. Конечно до Арувими дорога была дальняя изъ Занзибара, гд онъ организовалъ свою экспедицію, но ему предстояло хать моремъ и ркой, а, слдовательно, не подвергаться тмъ опасностямъ, которыя грозили-бы ему отъ враждебныхъ туземныхъ населеній, еслибъ онъ отправился къ озеру Альберту Ніанзы изъ Занзибара обычнымъ путемъ по мрачному континенту чрезъ Викторію Ніанзу. Когда вс приготовленія были готовы, выбраны помощники въ числ семи: Стерсъ, Бони, Трупъ, Бартелотъ, Нельсонъ, Джефсонъ, Джемсонъ и докторъ Паркъ, наняты занзибарцы и суданцы въ качеств воиновъ и носильщиковъ, купленъ грузъ матеріи, бусъ, желзныхъ издлій и другихъ товаровъ для мны съ туземцами на жизненные припасы и получены изъ Египта 500 ружей съ необходимымъ количествомъ пороха и снарядовъ для Эмина, кром солидной митральезы, подаренной ея изобртателемъ Максимомъ, экспедиція вышла въ море 25 февраля 1887 года. До прибытія ея въ станцію Ямбайю, на рк Арувими, гд должно было начаться путешествіе сухимъ путемъ, ничего не произошло необыкновеннаго. Тутъ Станлей раздлилъ свою экспедицію на дв части: 389 человкъ съ 357 ружьями онъ повелъ подъ своимъ личнымъ начальствомъ къ озеру Альберту Ніанз, гд назначилъ свиданіе Эмину, о чемъ увдомилъ его письмами, посланными изъ Занзибара съ особыми курьерами, а 260 человкъ подъ предводительствомъ маіора Бартелота оставилъ въ Ямбай въ вид арріергарда, съ приказаніемъ слдовать за нимъ, когда будутъ собраны необходимые носильщики. Этихъ носильщиковъ обязался доставить Типо-Тибъ, игравшій важную роль въ послдней станлеевской экспедиціи. Этотъ знаменитый арабскій торговецъ невольниками, сопровождавшій Станлея въ 1877 году по Конго, пріобрлъ въ послднее время громадную силу въ Центральной Африк и былъ некоронованнымъ королемъ всей страны, отъ Конго до озера Танганьики. Имть врагомъ такого могущественнаго человка было невыгодно для успха экспедиціи и потому Станлей ршился купить его дружбу. Съ согласія бельгійскаго короля, онъ назначилъ его губернаторомъ станціи Станлеевскихъ Пороговъ на Конго, съ значительнымъ жалованьемъ и подъ условіемъ не производить торговли невольниками, не грабить туземцевъ и оказывать всевозможную помощь экспедиціи. Хитрый Типо-Тибъ на все согласился и Станлей съ легкимъ сердцемъ началъ свой четвертый африканскій походъ.

28-го юня, онъ вмст съ своими помощниками Стерсомъ, Нельсономъ, Джефсономъ и докторомъ Паркомъ во глав авангарднаго отряда экспедиціи вступилъ въ чудовищный дремучій лсъ, изъ котораго выщелъ только 5 декабря. ‘Сто шестьдесятъ дней, разсказываетъ смлый путешественникъ, мы странствовали по этому лсу, переходя изъ мене густой чащи въ боле густую и не видя ни разу зеленой лужайки въ величину пола обыкновенной комнаты. Мили за милями безконечно тянулся этотъ лсъ, представляя разнообразіе только въ величин, высот и старости деревьевъ. Никогда еще образованный человкъ не бывалъ въ этой стран ужасовъ. При температур 30 въ тни нашъ караванъ то тихо подвигался по едва проложенной троп, то пробивалъ себ дорогу чрезъ густой кустарникъ и тсно перевившіяся ліаны. Мстами на земл лежали громадныя деревья, діаметръ которыхъ достигалъ до нашихъ плечъ и мы съ трудомъ перетаскивали чрезъ нихъ нашихъ ословъ. Мы собственно прошли чрезъ 525 километровъ этого центральнаго африканскаго лса, но онъ всего простирается въ длину на 1000 километровъ, въ ширину на 840 и покрываетъ пространство въ 840,000 квадратныхъ миль. Если смотрть на этотъ чудовищный лсъ даже не съ научной стороны и не изучать его съ точностью спеціалистовъ, то онъ представляетъ такую громадную и разнообразную картину, что для полнаго ея описанія потребовалось-бы нсколько томовъ. Невозможно близко разглядть всхъ наполняющихъ его чудесъ тропической растительности, подмтить всхъ кишащихъ тамъ милліоновъ наскомыхъ, бабочекъ, комаровъ, осъ, кузнечиковъ, жуковъ. Все это вмст поражаетъ васъ своимъ великолпіемъ и грандіозностью. Представьте себ всю Францію и Испанію, покрытыя деревьями, высотою отъ шести до пятидесяти четырехъ метровъ, макушки которыхъ въ діаметр отъ нсколькихъ вершковъ до 120 сантиметровъ, такъ близки другъ другу, что переплетаются втвями и мшаютъ видть небо и солнце. Бросьте съ однихъ деревьевъ на другіе толстые канаты отъ пяти до сорока сантиметровъ, скрутите ихъ всевозможнымъ образомъ, сдлайте изъ нихъ самые фантастическіе фестоны, придайте имъ видъ чудовищныхъ буквъ W и M, обвейте ими стволы, украсьте ихъ безчисленными цвтами, переплетите ихъ во вс стороны мене толстыми канатами и веревками, набросьте на стволы, втви и почву самыя роскошныя тропическія растенія, самые богатые, пестрые цвты,— и вы получите тотъ чудовищный лсъ, въ которомъ мы такъ долго блуждали. Этотъ дикій варварскій лсъ представляетъ въ моихъ глазахъ врный отпечатокъ человчества. Напримръ, смотря на него, я невольно вспоминаю Лондонскій мостъ въ работящіе утренніе часы, когда человческій прибой наводняетъ улицы Сити, когда мужчины, женщины, юноши, блдные, изнуренные, согбенные трудомъ, спшатъ принять участіе въ мрачной борьб за существованіе. Я вижу здсь то же, тхъ-же стариковъ, ту-же молодежь, тхъ-же сильныхъ, тхъ-же слабыхъ. Одно дерево сдое отъ старости, другое слабое, щедушное отъ природы, третье еле существующее отъ недостатка воздуха, тутъ есть и красавцы и уроды, вковые ветераны, быстро приближающіеся къ смерти, гордые еще здоровенные старики, зрлые гиганты во всей своей сил и смлые молодые отпрыски. Вс они или борятся за существованіе или боролись, или приготовляются къ борьб. Вс человческія черты встрчаются въ этихъ сынахъ двственнаго лса и каждый человкъ можетъ встртить тутъ себ подобнаго’. Но если такія поэтическія мысли, дйствительно, и входили въ голову современнаго Ринальдо во время его странствій по этому новому волшебному лсу, а не просто написаны его перомъ въ тиши каирскаго кабинета, то, конечно, он быстро смнялись проклятіями той чудной безжалостной природ, которая на каждомъ шагу представляла новую непреодолимую преграду его мучительному шествію по этой чащ, издали кажущейся столь привлекательной. Отряду Станлея приходилось не только пробивать себ дорогу среди деревьевъ, кустарниковъ и вьющихся растеній, но избгать многочисленные, скрытые подъ роскошной листвой, ручьи, трясины и большія или меньшія пространства стоячей воды, съ кишащими въ нихъ милліонами микроскопическихъ организмовъ. Они шли такъ тихо, что въ продолженіи дня отъ шести часовъ утра до четырехъ часовъ пополудни они длали не боле девяти километровъ, тогда какъ по обыкновенной африканской дорог въ другихъ мстахъ они проходили отъ двадцати двухъ до двадцати девяти километровъ. Это похоронное шествіе европейцевъ по двственному лсу, никогда еще не видавшему блокожихъ, только разнообразилось дождями и грозами, поздками въ лодкахъ по рк, протекающей среди чащи, болзнями и голодомъ, бгствомъ носильщиковъ и стычками съ туземцами.

Словно издваясь надъ дерзкими европейцами, впервые проникшими въ эту непроходимую лсную трущобу, природа всячески усиливала т затрудненія, съ которыми имъ приходилось бороться: около трети времени, проведеннаго ими въ волшебномъ лсу, шли проливные дожди, безостановочно по нсколькимъ днямъ и сильныя грозы увеличивали ужасъ ихъ положенія. ‘Въ подобные моменты, а грозы продолжались иногда боле десяти часовъ’, говоритъ Станлей: ‘невольно думалось, что наступилъ конецъ міра, хляби небесныя разверзлись и дождя падало такъ много, что мы находились въ совершенномъ мрак. Если съ каждаго изъ безчисленныхъ листьевъ этой густой чаши падало только десять или двадцать капель въ минуту, то легко себ представить, сколько воды насъ окружало, кром того съ земли, насыщенной сыростью., поднимался срый густой туманъ, а съ неба опускались быстровертящіеся смерчи, все уничтожавшіе передъ собою. Старыя деревья вырывались изъ земли съ страшнымъ трескомъ, толстые сучья шумно падали на землю, ураганъ грозно свистлъ въ колыхающихся макушкахъ деревъ, молнія разрзала мракъ огненными языками, а удары грома, повторяемые отдаленнымъ эхо, доводили нашихъ людей до отчаянной паники. Все это вмст представляло такое потрясающее зрлище, что ни одна европейская битва не могла сравниться съ нимъ по своимъ ужасающимъ перепетіямъ’. Въ виду мрачныхъ картинъ экваторіальнаго лса, рисуемыхъ Станлеемъ, не надо забывать, что онъ еще по возможности держался рки Арувими, которая перескаетъ лсную область поперекъ съ конца въ конецъ, и боле половины пути шелъ очень близко къ берегамъ этой рки, а мстами даже поднимался по ней съ частью, правда небольшой, своего отряда въ разбирающемся по частямъ стальномъ бот и туземныхъ лодкахъ, а потому нтъ сомннія, что вдали отъ рки Арувими и ея притоковъ, экваторіальный лсъ представляется еще боле грознымъ и непроходимымъ. Впрочемъ, лодки, доставляя нкоторое облегченіе, вмст съ тмъ и затрудняли путь смлаго путешественника, такъ, какъ ихъ приходилось большею частью нести на рукахъ въ виду частыхъ пороговъ и водопадовъ на рк, а также совершенной невозможности въ нкоторыхъ мстахъ добраться до ея береговъ, кром того ихъ надо было нсколько разъ бросать, благодаря усталости насильщиковъ, и снова возвращаться за ними или оставлять для ихъ охраны маленькіе арьергарды, которые потомъ догоняли поджидавшій ихъ отрядъ, что причиняло значительную проволочку времени. Но, конечно, еще боле задерживали экспедицію болзни и голодъ, такъ какъ одинаково приходилось образовывать маленькіе лагери для выбившихся изъ силъ больныхъ и голодныхъ, а потомъ обращаться вспять и подбирать оставшихся въ живыхъ, Станлей описываетъ въ чрезвычайно мрачныхъ краскахъ вс страданія, перенесенныя его экспедиціей отъ голода, неизбжнаго въ стран, или совершенно пустынной или населенной дикими воинственными племенами, которыя очень рдко входили въ мирныя сношенія съ путешественниками, а постоянно вступали съ ними въ борьбу или сами обращались въ бгство, поджигая свои селенія и унося състные припасы. Поэтому достать пищу, въ особенности мясо, было чрезвычайно трудно, а самимъ стрлять. зврей и дичь, хотя ихъ въ лсу и было много, представлялось опаснымъ, такъ какъ выстрлы могли привлечь вниманіе дикарей, которые легко истребили бы охотниковъ. Поэтому единственной доступной для путешественниковъ пищей были плоды и дикія овощи въ род бобовъ, но и это они не находили въ достаточной мр и потому голодали днями и недлями, становились скелетами, умирали отъ истощенія, и т, которые оставались въ живыхъ, приходили въ мрачное отчаяніе. Естественно, что носильщики, вынося подобныя страданія, предпочитали бжать къ туземцамъ и получать отъ нихъ взамнъ украденныхъ оружія и товаровъ хоть какую-нибудь пищу. Дезертирство стало принимать мало-по-малу такой хроническій характеръ, что Станлей, наконецъ, боясь совершеннаго распаденія своего отряда и полнаго расхищенія несомыхъ имъ на помощь Эмину военныхъ снарядовъ, ршился сдлать примръ. Вотъ какъ онъ самъ графически разсказываетъ судъ и казнь надъ однимъ изъ дезертировъ:

‘Однажды вечеромъ туземцы привели трехъ дезертировъ, продавшихъ имъ ружья и порохъ. Я щедро вознаградилъ ихъ, а дезертировъ приказалъ арестовать до слдующаго утра. На разсвт я созвалъ весь отрядъ и обратился къ нимъ съ длинной рчью. Они вс согласились со мною, что я и мои помощники честно исполняли свой долгъ относительно ихъ, что мы вс одинаково страдали и что бглецы выказали полное отсутствіе человческаго достоинства. ‘Еслибъ туземцы хотли украсть у насъ ружья или люди, получающіе отъ насъ жалованье и добросовстно нами охраняемые, пытались бы насъ убить, то имли-ли бы мы право ихъ застрлить? спросилъ я. Вс отвчали — ‘да’. Что же сдлали эти дезертиры? продолжалъ я. Они взяли наше оружіе и убжали къ нашимъ врагамъ, а безъ оружія можете-ли вы идти впередъ или назадъ?’ На это послышалось единодушное ‘нтъ’. ‘Вы, сказалъ я тогда: произнесли надъ ними приговоръ. Одинъ изъ нихъ будетъ повшанъ сегодня, другой завтра, третій посл завтра и впредь я буду вшать каждаго дезертира, такъ какъ они нарушаютъ свой долгъ и подвергаютъ опасности всхъ своихъ товарищей’. Тотчасъ бросили жребій и тотъ изъ дезертировъ, которому онъ выпалъ, былъ подведенъ къ ближайшему дереву. На мой вопросъ: ‘Имешь-ли что-нибудь сказать’? Онъ молча покачалъ головой и черезъ минуту уже вислъ въ воздух’. Впрочемъ, не смотря на свою строгость, Станлей самъ подбилъ занзибарцевъ просить у него помилованія остальныхъ двухъ дезертировъ, на что онъ и согласился. Хотя Станлей и увряетъ, что совершенная имъ казнь была необходима, но она не прекратила дезертирства, и онъ все-таки нашелъ нужнымъ повторить казнь только еще одинъ разъ и то впослдствіи повшенъ былъ одинъ изъ офицеровъ суданскаго войска Эмина-паши за открытый заговоръ противъ паши, причемъ, конечно, Станлей хотлъ показать примръ нмецкому доктору, какъ слдовало поддерживать дисциплину среди подчиненныхъ.

Не останавливаясь на стычкахъ съ туземцами, такъ какъ любопытныя свднія, сообщаемыя имъ о живущихъ въ этихъ мстностяхъ племенахъ относятся до географическихъ и этнографическихъ результатовъ его экспедиціи, мы послдуемъ дале за современнымъ рыцаремъ, который, выйдя изъ лсной страны, быстро добрался до озера Альберта-Ніанзы, по плодородной равнин, изобилующей селеніями. 14-го декабря передъ его глазами засинло давно желанное озеро, но на немъ не было видно пароходовъ Эмина-паши, хотя онъ долженъ былъ получить и, какъ впослдствіи оказалось, дйствительно получилъ, письма Станлея изъ Занзибара, назначавшія ему свиданіе на Альберт-Ніанз къ 15-му декабря. Прійдя за день до срока, несмотря на вс перенесенныя трудности и лишенія, Станлей въ то время никакъ не могъ понять, почему не явился Эминъ, располагавшій громадными средствами для передвиженія и находившійся въ Вадела въ двадцати пяти дняхъ путешествія сухимъ путемъ и въ четырехъ дняхъ водою, а впослдствіи, когда Эминъ ничмъ не объяснилъ своего страннаго опаздыванія, стоившаго его избавителю столькихъ жертвъ, то это обстоятельство, естественно, послужило первой причиной возникшихъ между ними непріятныхъ отношеній. Несмотря на вс разспросы у туземцевъ, никто не видалъ благо человка на дымящейся лодк, и Станлею приходилось одно изъ двухъ: или идти дале въ провинцію Эмина, находившуюся на свер озера, тогда какъ онъ теперь находился на южной его части въ Кавалли, или дожидаться тамъ его появленія. Но то и другое оказалось немыслимымъ: водой добраться до Эмина было нельзя за недостаткомъ лодокъ, такъ какъ свой ботъ Станлей оставилъ на дорог съ больными, туземцы не соглашались продать ему своихъ лодокъ, а берегъ былъ обнаженный и невозможно было найти ни одного большого дерева для устройства челноковъ, точно также былъ невозможенъ путь въ обходъ озера, потому что обитавшія тутъ племена находились въ такомъ возбужденномъ воинственномъ положеніи, что пришлось бы извести въ стычкахъ съ ними половину пороха, а въ виду того, что значительная часть поклажи находилась въ отставшихъ маленькихъ отрядахъ, то не только у Станлея не оказалось достаточно пороха и снарядовъ, чтобы передать Эмину, но и онъ самъ почувствовалъ бы въ нихъ недостатокъ, что могло окончательно погубить всю экспедицію. Оставаться на озер въ обнаженной мстности, среди враждебныхъ дикарей, также представляло слишкомъ много опасностей, а потому было ршено вернуться назадъ на опушку лса и выстроить тамъ фортъ, въ которомъ и укрпиться въ ожиданіи прихода отставшихъ людей и полученія извстій отъ Эмина. Въ этомъ форт, названномъ Бодо, т. е. миръ, и окруженномъ палисадами, Станлей провелъ около трехъ мсяцевъ, изъ которыхъ одинъ пролежалъ больнымъ отъ гастрической лихорадки, оставивъ при себ семьдесятъ человкъ изъ своего на половину сократившагося отряда, онъ послалъ остальныхъ за отставшими людьми и покинутыми вещами, что ими и было исполнено съ полнымъ успхомъ. Когда, такимъ образомъ, его маленькая армія снова укомплектовалась и получены были ботъ и военные снаряды, Станлей двинулся вторично къ озеру, взялъ съ собой значительный запасъ маиса, цлыя поля котораго онъ развелъ вокругъ Бодо, благодаря тому, что съумлъ войти въ дружескія отношенія съ туземцами, прежде столь воинственными. По дорог было получено отъ одного предводителя чернокожаго племени письмо отъ Эмина-паши, извщавшаго, что онъ ждетъ Станлея на пароход у юго-западныхъ береговъ Альберта-Ніанзы, и, дйствительно, черезъ нсколько дней, 29-го апрля 1888 года, въ 6 часовъ вечера въ Кавалли произошла знаменитая встрча между Станлеемъ и Эминомъ, которая достойна сдлаться столь же классической сценой, какъ первое свиданіе того же Станлея съ Ливингстономъ на берегахъ другого африканскаго озера Танганьики, ровно шестнадцать съ половиною лтъ передъ тмъ.

‘Посреди общей радости и ружейныхъ салютовъ, Энинъ-паша вошелъ въ нашъ лагерь съ капитаномъ Казати и еще другимъ офицеромъ, разсказываетъ смлый путешественникъ, наконецъ достигшій своей цли: Я пожалъ имъ всмъ руки и спросилъ, кто изъ нихъ Эминъ-паша. Тогда человкъ маленькаго роста, довольно щедушный, въ очкахъ, обратилъ на себя мое вниманіе слдующими словами, произнесенными на отличномъ англійскомъ язык: ‘Я многимъ обязанъ вамъ, г. Станлей, и не знаю, какъ выразить свою благодарность’.— ‘А, это вы, Эминъ-паша? Не говорите о благодарности, а садитесь подл меня, здсь такъ темно, что нельзя видть другъ друга’. Мы услись передъ моей палаткой при мерцаніи одной свчки. Я ожидалъ видть передъ собою человка высокаго роста, съ воинственной осанкой, въ старомъ изношенномъ египетскомъ мундир, а передо мною былъ щедушный человчекъ, въ почти новой одежд, блестящей, хорошо выглаженной блой рубашк и почти новой феск. Черная, мстами сдющая борода, окаймляла лицо венгерскаго типа, которому очки придавали сходство съ испанцемъ или итальянцемъ. Это лицо не выражало ни малйшихъ слдовъ ни болзни, ни заботъ, а, напротивъ, обнаруживало здоровую физику и спокойный умъ. Напротивъ, находившійся подл него капитанъ Казати, хотя и моложе его, казался преждевременно старымъ, изнуреннымъ отъ безпокойства, на немъ также была одежда почти съ иголочки и египетская феска. Около двухъ часовъ мы разговаривали о моемъ путешествіи, объ его положеніи въ экваторіальной провинціи и объ европейскихъ новостяхъ, а потомъ, чтобы достойно отпраздновать нашу счастливую встрчу, мы выпили за здоровье Эмина-паши и капитана Казати пять бутылокъ шампанскаго, которыя я получилъ въ подарокъ еще въ Станлейскихъ порогахъ на Конго’. На другой день Станлей постилъ Эмина на его пароход и вручилъ ему указъ хедива, письмо Нубара-паши и тридцать одинъ ящикъ съ военными снарядами. Тутъ произошелъ между ними первый дловой разговоръ о томъ, что имъ слдовало предпринять, и вотъ какъ Станлей его передаетъ: ‘Я полагалъ, что чрезъ дв недли мы отправимся въ плодоносную равнину между берегомъ озера и безконечнымъ лсомъ и тамъ укрпимся, потомъ я отправлюсь за арріергардомъ маіора Бартелота, который меня очень тревожилъ, такъ какъ о немъ не было ни слуха, ни духа, и вернувшись съ нимъ, мы уже вмст съ пашой двинемся къ Занзибару. Но онъ меня очень тревожитъ. Когда я говорю ему о нашемъ возвращеніи моремъ, онъ какъ-то странно потираетъ рукою свои колни и улыбается, словно говоря: ‘Увидимъ, увидимъ’? Ему, очевидно, тяжело разстаться съ страною, гд онъ былъ вице-королемъ. На мое объясненіе причинъ, побуждавшихъ Египетъ отказаться отъ своихъ экваторіальныхъ провинцій, онъ отвчалъ: ‘Я вижу ясно, что Египту трудно удержать эти провинціи, но мн не одинаково ясно, чтобы я обязанъ былъ ихъ покинуть. Хедивъ извщаетъ меня, что я, мои офицеры и солдаты получимъ все невыданное намъ жалованье, если мы вернемся въ Каиръ, но если мы останемся здсь, то сдлаемъ это на свой рискъ и не можемъ разсчитывать ни на какую правительственную помощь. Нубаръ пишетъ мн въ томъ же смысл, я не называю это инструкціями: мн не приказываютъ покинуть Африку, а предоставляютъ полную свободу дйствія’. Я замтилъ, что докторъ Юнкеръ сообщилъ египетскому правительству объ его желаніи остаться въ Экваторіи, если онъ получитъ достаточно военныхъ снарядовъ и сохранить эту провинцію Египту или другому какому-либо европейскому государству, которое найдетъ возможнымъ продолжать начатое имъ дло, а когда Эминъ подтвердилъ, что онъ поручилъ Юнкеру именно это сказать хедиву, то я прибавилъ: ‘Вотъ почему хедивъ, полагая, что какія-бы вы ни получили инструкціи, вы не захотите покинуть своей провинціи, написалъ вамъ, что если вы останетесь, то на своей личной отвтственности. Но подумайте, что будетъ, если вы останетесь. Вы еще молоды и сильны, вы можете еще энергично дйствовать лтъ пять, десять, пятнадцать, но когда нибудь вы утомитесь, потеряете свои силы и захотите вернуться въ Европу. Какъ вы тогда исполните свое желаніе и какъ доставите на родину всхъ своихъ людей безъ помощи египетскаго правительства? А если вы доживете здсь до вашихъ послднихъ дней, то что станется съ вашей провинціей? Она, конечно, погибнетъ. Еслибъ она находилась близко къ морю, я не сталъ бы вамъ совтовать покинуть ее, а, напротивъ, предложилъ бы вамъ свою поддержку. Но подумайте, вокругъ озера живутъ воинственные народы, на западъ тянется ужасный лсъ, а на свер находятся фанатичные махдисты. На вашемъ мст я не колебался бы ни минуты’. ‘Вы правы, сказалъ Эминъ, но сколько у меня людей, женщинъ и дтей, всего, быть можетъ, до десяти тысячъ душъ? Какъ ихъ всхъ взять съ собою? Намъ понадобится громадное число носильщиковъ’.— ‘Зачмъ?’ спросилъ я.— ‘Для женщинъ и дтей, отвчалъ Эминъ, конечно, вы не захотите ихъ бросить, а они не въ состояніи идти пшкомъ. Къ тому же, сколько понадобится продовольствія во время дороги!’.— ‘Дтей можно будетъ везти на ослахъ, которыхъ, по вашимъ словамъ, у васъ много, произнесъ я, а женщины могутъ спокойно идти, сначала имъ будетъ трудно, а потомъ он привыкнутъ. Что касается до продовольствія, то у васъ много скота, значитъ мы не будемъ нуждаться въ мяс, а по дорог мы будемъ въ состояніи получать отъ туземцевъ маисъ и овощи, вблизи же берега насъ ожидаетъ запасъ необходимыхъ предметовъ’.— ‘Хорошо, хорошо, возразилъ Эминъ, мы поговоримъ объ этомъ завтра’. На другой день разговоръ возобновился и онъ сказалъ: ‘Все, что вы мн сообщили, приводитъ меня къ мысли, что намъ надо покинуть Африку. Мои египтяне, я знаю, хотятъ вернуться, ихъ пятьдесятъ человкъ, кром женщинъ и дтей, даже еслибы я остался, то былъ бы очень радъ отъ нихъ отдлаться, такъ какъ они подтачиваютъ мою власть. Когда я объявилъ имъ о паденіи Хартума и смерти Гордона, то они убдили нубійцевъ, что я разсказалъ имъ сказку и, что вскор пароходы, поднявшись по рк, окажутъ намъ помощь. Но я сомнваюсь на счетъ двухъ баталіоновъ моего регулярнаго войска въ тысячу четыреста пятьдесятъ человкъ, они здсь ведутъ жизнь такую свободную и счастливую, что взбунтуются, когда имъ предложатъ покинуть страну, гд имъ такъ хорошо, какъ никогда не будетъ въ Египт. Они вс женаты и каждый солдатъ иметъ свой гаремъ. Безъ сомннія, большинство моихъ иррегулярныхъ солдатъ послдуютъ съ удовольствіемъ за мною, но если регулярное войско окажетъ сопротивленіе, то вы понимаете, въ какомъ я буду тяжеломъ положеніи. Предоставить ихъ своей судьб значило-бы подвергнуть ихъ врной гибели. Мн пришлось бы дать имъ оружіе и военные снаряды, а какъ только я удалился бы, то прекратилась бы всякая дисциплина и возникли-бы ссоры, кровопролитія, а затмъ наступила-бы общая гибель’.— ‘Вы рисуете ужасную картину, паша, отвчалъ я, но вашъ долгъ, какъ офицера на служб хедива, вполн ясенъ. Вы прочитаете своему войску указъ хедива и скомандуете, чтобы желающіе идти съ вами встали бы направо, а не желающіе — налво. Съ первыми вы отправитесь въ путь, а за судьбу послднихъ вы не будете отвчать, такъ какъ они сами избрали ее’.— ‘Вы правы, произнесъ Эминъ. Но если солдаты меня окружатъ и удержатъ силой’.— ‘Это невроятно, возразилъ я, между ними, кажется, поддерживается сильная дисциплина’.— ‘Хорошо, сказалъ въ заключеніе паша, я пошлю завтра указъ хедива къ моему войску. Пусть ршатъ мои люди: если они пойдутъ и я пойду, если они останутся и я останусь’.

Но прождавъ дв недли, Эминъ не получилъ никакого отвта, и Станлей, видя, что дло протянется и Эминъ самъ колеблется, такъ какъ онъ боялся, что въ Египт ему только дадутъ неуплаченныя пятьдесятъ тысячъ франковъ жалованья, а, слдовательно, ему придется жить въ какомъ-нибудь захолусть Каира или Стамбула, ршилъ отправиться на поиски своего арріергарда, пока Эминъ ршитъ на свобод, покинуть ли ему Африку или нтъ и въ первомъ случа приготовится къ дорог. По его просьб онъ оставилъ ему одного изъ своихъ офицеровъ, Джефсона, который долженъ былъ прочесть войску Эмина прокламацію Станлея съ объясненіемъ положенія длъ. Прежде чмъ разстаться съ пашой, съ которымъ онъ провелъ очень пріятно около мсяца, какъ съ человкомъ, по его словамъ, чрезвычайно образованнымъ и любезнымъ, неутомимый путешественникъ имлъ съ нимъ еще одинъ любопытный и знаменательный разговоръ, который выставляетъ въ новомъ свт всю экспедицію для спасенія Эмина. Сомнваясь въ принятіи имъ предложенія хедива вернуться въ Египетъ, гд, по всей вроятности, онъ получилъ бы новое назначеніе, Станлей сдлалъ ему впервые два новыя предложенія, прося обдумать ихъ до его возвращенія. ‘Я объяснилъ вамъ еще только одно предложеніе хедива, сказалъ онъ, а у меня есть еще два отъ лицъ, которыя желали-бы воспользоваться вашими услугами. Второе предложеніе длаетъ вамъ король бельгійскій Леопольдъ. Онъ просилъ меня вамъ передать, что во избжаніе возвращенія экваторіальныхъ провинцій къ прежнему варварству, независимое государство Конго согласно принять ихъ подъ свое управленіе, если он могутъ представить порядочный доходъ и все обойдется не дороже двухсотъ пятидесяти или трехсотъ тысячъ франковъ въ годъ. Его величество охотно назначилъ бы васъ губернаторомъ съ чиномъ генерала и жалованьемъ въ тридцать семь тысячъ пятьсотъ франковъ, а вы съ своей стороны поддерживали бы порядокъ въ экваторіальныхъ провинціяхъ и свободное сообщеніе между Ниломъ и Конго. А вотъ и третье предложеніе: если вы убждены, что ваши люди не желаютъ возвратиться въ Египетъ, то послдуйте за мною съ тми изъ вашихъ солдатъ, которые останутся вамъ врными, въ сверо-западный уголъ Викторіи Ніанзы и позвольте мн водворить васъ тамъ именемъ восточноафриканской компаніи. Мы поможемъ вамъ выстроить фортъ въ мстности, которая соотвтствуетъ намреніямъ компаніи и мы оставимъ вамъ нашъ ботъ и необходимые вамъ предметы. Возвратясь въ Занзибаръ чрезъ Массайю, мы изложимъ положеніе длъ комитету и, получивъ его санкцію относительно всего сдланнаго, добьемся его помощи для вашего окончательнаго устройства въ Африк. Я долженъ прибавить, что мн не поручено сдлать вамъ подобнаго предложенія, но, съ одной стороны, я руководствуюсь дружескими чувствами къ вамъ и желаніемъ спасти васъ и вашихъ людей отъ гибельныхъ послдствій вашей ршимости остаться здсь, а съ другой — убжденъ, что Компанія вполн одобритъ мой поступокъ и оцнитъ важныя услуги такого администратора, какъ вы и двухъ баталіоновъ регулярнаго войска. ‘Я вамъ благодаренъ отъ всего сердца, г. Станлей, отвчалъ Эминъ: и если не достаточно выражаю свою благодарность, то лишь потому, что не умю ее высказать. Но я вполн цню вашу доброту и отвчу вамъ совершенно искренно. На первое ваше предложеніе я уже отвчалъ. Оносительно второго я скажу, что долгъ меня связываетъ съ Египтомъ: пока я здсь, мои провинціи принадлежатъ Египту, а когда уйду отсюда, то он не будутъ никому принадлежать. Я не могу перемнить знамени и перейти отъ краснаго къ голубому. Первому я служу тридцать лтъ, а послдняго я никогда не видалъ. Къ тому же постоянно поддерживать открытыми сношенія между Ниломъ и Конго представляетъ такія затрудненія, что едва ли это будетъ стоить умренныхъ расходовъ. По всмъ этимъ причинамъ я полагаю, что при всей моей признательности къ королю Леопольду мн надо исключить его предложеніе. Что касается до третьяго, то вроятно мои люди не откажутся идти со мною на Викторію Ніанзу, такъ какъ они, на сколько мн извстно, только не хотятъ вернуться въ Египетъ. Если они согласятся, то этотъ планъ мн очень нравится, онъ самый лучшій и благоразумный. До Викторіи Ніанзы путешествіе возможно со всми женщинами и дтьми. Туда дорога сравнительно короткая. Ршительно послднее предложеніе самое лучшее’. Чтобы еще боле расположить Эмина въ пользу перехода на службу въ англійскую компанію, Станлей показалъ ему полученную имъ изъ англійскаго министерства иностранныхъ длъ копію съ письма, которое Эминъ писалъ сэру Джону Керку въ 1886 году, предлагая передать свою провинцію Англіи, такъ какъ онъ съ удовольствіемъ отдастъ ее какому то ни было правительству, которое взялось бы сохранить ее для цивилизаціи. ‘Ахъ! воскликнулъ паша, это письмо частное и его не слдовало обнародывать. Что скажетъ теперь обо мн египетское правительство’?— ‘Я не вижу въ этомъ ничего дурного, отвчалъ Станлей. Египетское правительство отказывается отъ сохраненія за собою провинціи и англійское не хочетъ вмшиваться въ это дло, а я не знаю ни одной компаніи, которая взяла бы на себя при теперешнихъ обстоятельствахъ управленіе такой непроизводительной территоріей. По мн, она слишкомъ далека отъ моря, если предварительно не будутъ пріобртены и умиротворены Уганда и Уніоро, чего вы, конечно, не могли бы сдлать, принявъ предложеніе короля Леопольда. Но такъ какъ вы ршительно его не принимаете, то положитесь на меня: я устрою, что англійская компанія приметъ на свою службу васъ и вашихъ людей. Въ то самое время, какъ мы съ вами разговариваемъ, въ Лондон, вроятно, уже основана компанія съ цлью создать обширное англійское владніе въ восточной Африк’.

На этомъ они разстались. 24 мая Станлей во глав отряда въ двсти человкъ отправился отыскивать арріергардъ Бартелота и вернулся на берега Альберта-Ніанзы только 14 января 1889 года, снова пройдя два раза чрезъ чудовищный лсъ цною еще большихъ жертвъ, страданій и лишеній. Но, быть можетъ, всего тяжеле для него было узнать печальную судьбу товарищей, на выручку которыхъ онъ отправился, не щадя своихъ силъ. Не въ далекомъ разстояніи отъ Ямбайи, гд онъ съ ними разстался такъ давно, онъ нашелъ остатки арріергарда въ самомъ несчастномъ положеніи. Глава его маіоръ Бартелотъ былъ убитъ однимъ изъ людей Типу-Тиба, другой офицеръ Джемсонъ, умеръ отъ горячки, третій по болзни ухалъ въ Англію, четвертый спустился неизвстно куда по Конго, а пятый оставался начальникомъ сохранившейся небольшой части отряда, состоявшей изъ больныхъ, изнуренныхъ людей. Все это случилось благодаря измн Типу-Тиба, который не только не исполнилъ своего общанія снабдить арріергардъ носильщиками, но всячески задерживалъ его. Впрочемъ, Станлей дко упрекаетъ офицеровъ арріергарда въ неумлости и въ неисполненіи его инструкцій, чему приписываетъ въ большой мр постигшія ихъ несчастія, но все-таки въ конц своего сочиненія онъ заявляетъ, что не оставитъ Типу-Тиба безъ примрнаго наказанія, именно привлечетъ его къ суду консуловъ въ Занзибар за причиненные экспедиціи убытки въ сумм двсти пятидесяти тысячъ франковъ и уже наложилъ арестъ на слдуемую ему сумму отъ правительства Конго за купленную у него слоновую кость. Приведя въ порядокъ арріергардъ и увеличивъ его носильщиками, Станлей во глав уже отряда въ шестьсотъ сорокъ восемь человкъ съ военными снарядами и различнымъ товаромъ отправился въ третій разъ на свиданіе съ Эминомъ-пашеи. Но не доходя еще до Альберта-Ніанзы, онъ получилъ извстіе, что Эминъ-паша находился въ плну у своего возмутившагося войска. Во время отсутствія Станлея, Эминъ, въ сопровожденіи оставленнаго ему Джефсона, отправился въ т мстности своей провинціи, которыя еще оставались въ его рукахъ, и началъ совщанія съ своими офицерами насчетъ того, покинуть-ли Африку или нтъ. Бросить страну, въ которой они длали, что хотли, не ставя ни во что своего начальника, не нравилось офицерамъ ни египетскимъ, ни регулярнымъ, ни иррегулярнымъ, они распространили слухи, что Хартумъ не взятъ махдистами, что оффиціальные документы, привезенные Станлеемъ, были подложные, и что онъ хотлъ вмст съ Эминомъ продать ихъ всхъ въ рабство англичанамъ. Въ виду той огульной инсубординаціи, которая царила въ экваторіальной провинціи и которую тщательно скрывалъ Эминъ, волненіе быстро распространилось и вспыхнулъ бунтъ подъ руководствомъ нсколькихъ египетскихъ офицеровъ. Эминъ-паша былъ лишенъ власти, арестованъ и поселенъ въ Реджаф, гд его и Джефсона держали въ плну новыя импровизированныя власти, если ихъ не казнили или не заковали въ цпи, то лишь потому, что солдаты, помня доброту Эмина, не дозволили бунтовщикамъ поднять на него руку. Такъ прошло три мсяца, и неожиданно на выручку Эмина явились его враги махдисты: они сдлали новый натискъ на мстности Экваторіи, еще не принадлежавшія имъ, и потребовали, чтобы вся страна сдалась. Мятежные офицеры Эмина ршились сопротивляться и даже нкоторые изъ нихъ, а главнымъ образомъ солдаты, хотли возстановить Эмина губернаторомъ. Во всякомъ случа въ происшедшемъ общемъ смятеніи онъ былъ освобожденъ и вмст съ значительнымъ числомъ офицеровъ и солдатъ, бжалъ передъ наступающимъ врагомъ. По мр того, какъ махдисты овладвали одной мстностью за другой, онъ отступалъ и, наконецъ, укрпился въ Тунгуру на сверо-западномъ берег Альберта-Ніанзы, откуда послалъ Джефсона къ возвратившемуся въ Навали Станлею съ просьбой оказать ему помощь. Но несмотря на все его отчаянное положеніе, онъ все-таки продолжалъ колебаться и, какъ разсказываетъ Джефсонъ, то говорилъ ему, что мятежъ развязалъ ему руки и онъ можетъ думать только о своемъ спасеніи, то уврялъ, что не хочетъ дать право мятежникамъ сказать, что онъ бросилъ свою провинцію, то, наконецъ, на слова Джефсона, что онъ силой возьметъ его и отвезетъ къ Станлею, отвчалъ: ‘Я нисколько не буду сопротивляться’. Все это дало полное право Джефсону, котораго Станлей еще обвиняетъ въ излишнемъ сочувствіи къ Эмину, сказать глав своей экспедиціи при первой встрч съ нимъ: ‘Самый жестокій врагъ Эмина сантиментальность, никто не удерживаетъ его здсь кром его самого, ежедневно въ продолженіи полугода я разговаривалъ съ нимъ и все-таки не знаю, чего онъ хочетъ’. Такъ какъ въ своихъ письмахъ къ Станлею Эминъ, однако, уврялъ, что ршился покинуть Африку съ многими своими офицерами и солдатами, то Станлей объявилъ ему, что онъ будетъ ждать его не боле двадцати дней. Наконецъ, 17-го февраля явился въ Кавали Эминъ-паша съ шестьюдесятью пятью людьми и депутаціей отъ мятежнаго его войска подъ начальствомъ Селима-Бея, произведеннаго Эминомъ недавно въ полковники. Эта депутація заявила, что они врные слуги египетскаго хедива и желаютъ, исполняя его приказанія, слдовать за Станлеемъ, но просятъ только дать имъ время собрать свои семьи и вещи. Эминъ-паша подтвердилъ эту просьбу и, словно забывъ все, что произошло, гордо заявилъ: ‘Я зналъ, что они останутся мн врными и вс пойдутъ за мной’. Тутъ начинается безконечная комедія, которая длилась пятьдесятъ шесть дней, врные ему люди, по словамъ Эмина, и онъ самъ стали собираться въ путь, постоянно выпрашивая отсрочки и придумывая всевозможныя проволочки. Люди приходили въ лагерь Станлея маленькими группами, а вещей таскали такія массы, что невозможно было найти достаточнаго для нихъ числа носильщиковъ, такъ, самъ паша требовалъ ихъ для себя двсти, капитанъ Казати восемьдесятъ и такъ дале. При этомъ самыя вещи были въ большой мр совершенно ненужныя, напримръ, громадные сосуды для варки пива, тяжелыя жернова и попугаи. Неудивительно, что отрядъ Станлея, накоконецъ, началъ роптать и, хотя его суровый предводитель для поддержанія дисциплины строго наказалъ зачинщиковъ, но онъ принялъ энергичныя мры для водворенія порядка, такъ какъ Эминъ-паша только заботился о своихъ научныхъ коллекціяхъ и ежедневно собиралъ новые экземпляры наскомыхъ, бабочекъ, птицъ и т. д. Онъ собралъ весь лагерь и торжественно объявилъ, что, во-первыхъ, беретъ подъ свое начальство всхъ желающихъ идти съ нимъ и будетъ строго взыскивать съ нихъ за малйшее ослушаніе, во-вторыхъ, возьметъ кром крайне необходимыхъ вещей только т, для которыхъ бывшіе подчиненные Эмина сами представятъ насильщиковъ и, въ третьихъ, во что бы ни стало, не дожидаясь никого и ничего, выступитъ въ путь 10-го апрля. Съ обычной своей пунктуальностью онъ настоялъ на своемъ и 10-го апрля началось возвратное шествіе громаднаго каравана, состоявшаго изъ тысячи пяти-сотъ девяти человкъ, въ томъ числ шести сотъ людей Эмина, считая женщинъ и дтей. Но въ виду просьбъ Эмина, писемъ его не поспвшихъ во-время офицеровъ, частыхъ дезертирствъ и открытаго въ сред сопровождавшихъ Эмина людей заговора, съ цлью овладть имъ, Станлеемъ, и всмъ ихъ имуществомъ, возвратиться назадъ и примкнуть къ бунтовщикамъ, экспедиція еще два мсяца блуждала по берегу Альберта-Ніанзы. Наконецъ, Станлей вышелъ изъ терпнія и круто повернулъ дло. Онъ объявилъ Эмину, что не можетъ боле медлить, такъ какъ обязанъ столько же спасать его, сколько и заботиться о своей экспедиціи, которая посл всхъ вынесенныхъ ею страданій и лишеній заключалась только въ двухъ стахъ пятидесяти человкахъ, повсилъ главнаго заговорщика и 9-го мая ршительно простился съ Экваторіей, уводя съ собою полудобровольно, полунасильно ея бывшаго губернатора.

Такъ совершилось это странное, полное трагикомическихъ эпизодовъ спасеніе Эмина Станлеемъ. Дальнйшій путь экспедиціи чрезъ Центральную и Восточную Африку по плодоносной долин Семлики, равнинамъ Анкори, Карагвэ и территорій, находящихся въ сфер нмецкаго вліянія, былъ, сравнительно съ перенесенными трудностями, легкій и туземцы почти везд высказывали дружескія чувства, такъ что не приходилось терпть особыхъ лишеній. Важныя географическія открытія, сдланныя по дорог Станлеемъ, заставляли его забывать мелкія непріятныя столкновенія съ Эминомъ, который все старался задержать боле быстрое шествіе каравана, ради обогащенія своихъ коллекцій, а близъ южнаго берега Викторіи-Ніанзы, въ англійской миссіонерной станціи Макея, онъ даже хотлъ совсмъ остаться, рзко заявивъ Станлею: ‘Я очень сожалю, что когда нибудь васъ встртилъ’. Какъ бы то ни было, достигнувъ наконецъ 4-го декабря 1889 года Багамойо, нмецкой станціи на восточномъ берегу Африки, при гром пушекъ съ нмецкихъ кораблей, стоявшихъ въ гавани, Станлей съ искренней радостью и понятнымъ торжествомъ обращаясь къ Эмину, воскликнулъ: ‘Ну, паша, мы прибыли!’ На что Эминъ отвчалъ: ‘Да, слава Богу’. Германскій коммисаръ маіоръ Висманъ въ тотъ же день устроилъ торжественный банкетъ въ честь спасеннаго и его избавителя, Эминъ въ своей послобденной рчи очень краснорчиво благодарилъ Англію, такъ великодушно протянувшую ему руки помощи, и Германію, такъ любезно его встрчавшую, но посл обда онъ вышелъ на веранду и, вроятно, отвыкнувъ отъ вина, котораго выпилъ въ значительной мр, а также отчасти по причин дурного зрнія (онъ уже два года почти не видитъ однимъ глазомъ) упалъ на тротуаръ съ высоты четырехъ метровъ. Полученное имъ поврежденіе головы было настолько серьезнымъ, что ему пришлось остаться въ больниц въ Багамойо около трехъ мсяцевъ и Станлей безъ него отправился въ Занзибаръ, а оттуда въ Каиръ. Наканун своего отъзда изъ Багамайо онъ навстилъ больного Эмина и желая нсколько его ободрить, такъ какъ онъ очень сильно страдалъ, произнесъ весело: ‘Я надюсь, что вы не намрены здсь умирать, паша’? ‘Нтъ, я еще не въ такомъ отчаянномъ положеніи’, отвчалъ онъ, качая головой.— ‘Я совершенно вашего мннія, паша, произнесъ Станлей: такъ головой не махаютъ, если бы она была сломана. Прощайте. За вами будетъ ухаживать докторъ экспедиціи Паркъ, пока вы его не прогоните, и онъ будетъ извщать меня ежедневно о вашемъ положеніи’. Однако, по словамъ Станлея, Эминъ-паша, сказавшій ему наканун прибытія въ Багамойо, что онъ никогда не забудетъ того, чмъ обязанъ Англіи, совершенно измнился, попавъ въ нмецкую среду, причинилъ много непріятностей доктору Парку, грубо обращался съ слугой Станлея Селимомъ, и посл своего выздоровленія, не написалъ ни одного слова благодарности ни Станлею, ни членамъ его экспедиціи, ни англійскому комитету, пожертвовавшему столько денегъ на его спасеніе. Зная, что Эминъ очень заботился о томъ, дастъ-ли ему новое назначеніе египетское правительство, Станлей по прибытіи въ Каиръ немедленно переговорилъ объ этомъ съ хедивомъ, и тотъ телеграфировалъ своему бывшему губернатору самый удовлетворительный и любезный отвтъ. Эминъ съ своей стороны прислалъ депешу: ‘Благодарю моего добраго государя’. Спустя мсяцъ онъ снова телеграфировалъ хедиву, прося 10,000 франковъ, что и было тотчасъ исполнено. Но вслдъ за этимъ получена новая депеша. ‘Такъ какъ вы не считаете нужнымъ поступить со мною лучше, то я подаю въ отставку’. Вмст съ тмъ стало извстно, что онъ поступилъ на службу Германіи, хотя ране предлагалъ свои услуги Англіи, и англійская восточно-африканская компанія сдлала ему блестящія предложенія. Конечно, замчаетъ Станлей, сообщивъ вс эти свднія, я не мало не удивленъ, что Эминъ-паша пожелалъ служить нмцамъ, но его удивительное равнодушіе къ своей репутаціи не возвышаетъ его въ глазахъ безпристрастныхъ друзей, къ числу которыхъ я имю полное право себя причислить. Его нельзя упрекать въ томъ, что онъ предпочелъ служить своему императору и своей родин, но странно, что онъ такъ безцеремонно отвернулся отъ своего ‘добраго государя’ хедива, издержавшаго на его спасеніе 50,000 франковъ, и отъ англійскаго комитета, который пожертвовалъ на его выручку 400,000 франковъ, а также, что онъ неожиданно забылъ даже о существованіи тхъ людей, которые послдовали за нимъ изъ Африки, и о которыхъ онъ такъ заботился прежде’… ‘А теперь, прибавляетъ Станлей въ конц своей книги, прощайте, паша! Прочитавъ эти страницы, вы лучше поймете, какихъ страданій и сколькихъ жизней стоило ваше спасеніе, но я лично ничего не сожалю. Все, что я сдлалъ, я сдлалъ добровольно, не ожидая никакой награды. Да и чмъ можно мн заплатить? Банкеты не нужны человку, который считаетъ праздникомъ, когда състъ котлету или выпьетъ чашку чаю. Торжественные пріемы меня тяготятъ, такъ какъ я чуждаюсь общества. Медалей я не могу носить, а смотрть на нихъ возбраняютъ мн постоянныя странствія. Мн ничего не надо, кром одной величайшей награды, которая состоитъ въ сознаніи, что я исполнилъ свой долгъ, и что, смотря на совершенное мною дло, вс скажутъ: это дло хорошо сдлано’.

Безъ всякаго сомннія, дло спасенія Эмина сдлано Станлеемъ хорошо, что-же касается до того, кто изъ нихъ правъ въ разсказанныхъ имъ крупныхъ и мелкихъ столкновеніяхъ между ними, то до появленія разсказа о тхъ-же событіяхъ самого Эмина-паши и свидтелей съ той и другой стороны, т. е. офицеровъ англійской экспедиціи и капитана Казати нельзя произнести безпристрастнаго приговора. О политической-же подкладк дйствій какъ одного, такъ и другого въ дебряхъ мрачнаго континента мы скажемъ нсколько словъ впослдствіи.

II.
Географическія открытія и этнографическія изслдованія Станлея.

Хотя цль послдняго путешествія Станлея не была научная и онъ отправился въ африканскія дебри не для географическихъ открытій и этнографическихъ изслдованій, но и въ этомъ отношеніи онъ достигъ замчательныхъ результатовъ, такъ что его новая книга съ одной стороны разршаетъ старые классическіе вопросы объ источникахъ Нила и Лунныхъ горахъ, а съ другой, знакомитъ образованный міръ съ любопытными, если не совершенно новыми, то, во всякомъ случа, мало извстными типами первобытной человческой расы. Собственно говоря, только средняя часть путешествія Станлея представляетъ научный интересъ, такъ какъ государство Конго до Ямбайи на рк Арувими и страны отъ озера Альберта-Эдуарда до Занзибара уже давно изслдованы и хорошо извстны, благодаря трудамъ многочисленныхъ путешественниковъ, въ томъ числ самого Станлея. Все, что онъ разсказываетъ новаго и любопытнаго, относится до двухъ обширныхъ и совершенно различныхъ африканскихъ территорій. Одна, лсная страна простирается отъ Ямбайи до Индесуры, не въ далекомъ разстояніи отъ Альберта-Ніанзы, т. е. отъ 2530′ западной широты до 2959, а другая — травяная страна находится между первой и Анкори на берегахъ озера Альберта-Эдуарда. Къ первой изъ нихъ относятся только этнографическія изслдованія Станлея, а ко второй его географическія открытія, такъ какъ оказывается, что чудовищный лсъ и обитающіе въ немъ пигмеи не составляютъ новинки и ихъ видлъ прежде Станлея другой извстный африканскій путешественникъ Дю-Шалью. Въ только что появившейся стать въ лондонскомъ журнал ‘Fortnightly Review’ онъ отстаиваетъ свои права на первое знакомство съ этими двумя экваторіальными диковинами, которыя надлали столько шума, когда о нихъ повдалъ свту Станлей и встртили общее недовріе, даже смхъ, нсколько лтъ тому назадъ при появленіи пресловутой книги Дю-Шалью о гориллахъ. Какъ-бы то ни было, никто до Станлея не описалъ такъ графически страшнаго африканскаго лса, который теперь займетъ мсто между классическими чудесами природы, и любопытнаго племени лилипутовъ, о которыхъ ходили смутные толки въ самой глубокой древности.

Съ вншнимъ видомъ, лсной страны, мы уже знакомы и теперь только скажемъ нсколько словъ объ ея обитателяхъ. Хотя они разбиваются на сотни мелкихъ племенъ, но, кром пигмеевъ, они принадлежатъ къ одной негрской рас и не смотря на свои различныя названія: абабуевъ, мабодовъ, балесовъ, бакумовъ и т. д., имютъ между собою аналогичныя черты. Одни изъ нихъ нсколько развите, а другіе сохраняй первобытное варварство, но вс вообще отличаются боле свтлымъ цвтомъ кожи отъ своихъ братьевъ въ травяной стран, конечно благодаря мрачной тни вковыхъ деревьевъ, подъ которыми они живутъ. Ихъ обычаи, оружіе, жилища, татуировка и т. д. почти одинаковы, и хотя во всхъ отношеніяхъ они принадлежатъ къ дикой первобытной рас, чрезвычайно варварской, жестокой и въ настоящее время мало отличающейся отъ животныхъ, но Станлей увряетъ, что въ нихъ замтны зачатки возможнаго развитія и потому цивилизація, проникнувъ въ непроходимый экваторіальный лсъ, можетъ дать богатые плоды. Они чрезвычайно трудолюбивы и просто поразительно какъ быстро они очищаютъ въ лсу небольшія пространства для своихъ селеній, возводятъ свои жилища, сжигаютъ ихъ при первомъ появленіи чужестранцевъ и снова строятъ новыя, какъ только враги удалятся. Жилища ихъ низенькія, деревянныя, съ крышами, на манеръ европейскихъ сараевъ, но попадаются мстами и коническіе шалаши, каждое изъ этихъ жилищъ окружено деревяннымъ заборомъ и подл туземныхъ селеній везд находятся банановыя плантаціи, а нкоторыя племена воздлываютъ маніокъ, изъ котораго они приготовляютъ муку для хлба. Крупнаго скота они не держатъ, а довольствуются овцами, козами и курами. Ходятъ они обнаженные и вся одежда ихъ заключается въ поясахъ изъ сплющенной, размягченной коры, но головные ихъ уборы чрезвычайно прихотливы и принимаютъ самыя разнообразныя формы. У нкоторыхъ племенъ существуетъ обрзаніе, и вс безъ исключенія людоды, т. е. дятъ мясо своихъ враговъ. Оружіе ихъ состоитъ изъ длинныхъ копьевъ, узкихъ ножей, заостренныхъ съ обихъ сторонъ, и маленькихъ луковъ, съ стрлами, преимущественно отравленными.

Среди этихъ туземцевъ разсяны мстами пигмеи, носящіе различныя названія, но преимущественно принадлежащіе къ двумъ племенамъ уамбути и батуа. Эти любопытные карлики, имющіе отъ 92 до 138 сантиметровъ вышины и не боле 40 килограммъ вса, живутъ въ двственныхъ лсныхъ чащахъ и питаются охотой на крупныхъ и мелкихъ зврей и птицъ, причемъ замчательно ловко владютъ маленькими копьями и самострлами. Они преимущественно селятся около другихъ туземныхъ племенъ и служатъ имъ авангардными развдчиками, такъ какъ, прекрасно зная вс лсныя трущобы и незамтно проникая всюду, благодаря своимъ миніатюрнымъ формамъ, они возвщаютъ заране о приближеніи враговъ, но за то ихъ непріязнь чрезвычайно опасна и ихъ крупные сосди много терпятъ отъ ихъ грабежей и всякаго рода насильственныхъ поборовъ. Это — бичъ каравановъ, пролагающихъ себ путь въ мстностяхъ, гд они кишатъ, и Станлей разсказываетъ комическую сцену, какъ громадная толпа пигмеевъ утащила изъ его лагеря большой ящикъ и, просунувъ чрезъ его ручки длинную жердь, схватилась за нее и медленно понесла ящикъ, спотыкаясь на всякомъ шагу, въ лсную трущобу. Жилища ихъ, чрезвычайно низенькіе шалаши изъ втвей и листьевъ, имютъ видъ муравьиныхъ кучъ, или, какъ говоритъ Станлей, опрокинутой половины яйца, а жизнь въ селеніяхъ ведется пигмеями такая же, какъ и другими туземными племенами: женщины собираютъ въ лсу валежникъ и занимаются приготовленіемъ пищи, а мужчины охотятся, ловятъ рыбу и воюютъ съ врагами. По вншности т и другіе, по словамъ Станлея, чрезвычайно привлекательны. Вотъ какъ онъ рисуетъ портретъ первой карлицы, которую онъ видлъ въ чудовищномъ лсу. ‘Это была молодая двушка семнадцати лтъ съ прекрасными развитыми формами, тонкой блестящей кожей и не выше восьмидесяти четырехъ сантиметровъ, она отличалась своеобразной граціей, очень привлекательной физіономіей, и великолпными глазами газели, хотя слишкомъ большими и выпуклыми для ея маленькаго роста. Она походила на миніатюрную хорошенькую квартеронку и была пухлая, кругленькая какъ пулярдка, ея груди блестли какъ бурая слоновая кость и, не смотря на свою полную обнаженность, она казалось олицетвореніемъ скромности и цломудрія. Повидимому, она привыкла, чтобъ ею любовались, и ни мало не стыдясь, а, напротивъ, съ удовольствіемъ позволяла намъ пристально разглядывать ее’. Чрезвычайно смтливые пигмеи ловко отвчаютъ знаками на вс вопросы европейцевъ и, вообще, Станлей отзывается очень сочувственно объ этой древней человческой рас, о которой писалъ еще Геродотъ и которая, мало-по-малу отступая передъ напоромъ боле крупныхъ племенъ, теперь пріютилась въ двственномъ лсу экваторіальной Африки.

Напротивъ того онъ не находитъ достаточно сильныхъ словъ, чтобы клеймить арабскихъ торговцевъ слоновой костью, которые, проникнувъ, на берега Арувими, опустошаютъ громадныя пространства, истребляя лсъ, селенія, туземцевъ — все, что попадается имъ только подъ руку. Эти жестокіе хищники гораздо хуже самыхъ варварскихъ туземцевъ и легко поврить, что Станлею, какъ онъ выражается, очень хотлось подвести съ ними счета, но ему приходилось дипломатически обходиться съ ними, такъ какъ онъ нуждался въ ихъ помощи, особливо для своихъ больныхъ. Онъ довольно долго останавливался въ ихъ двухъ укрпленныхъ позиціяхъ на Арувими, особенно въ Ипато, который составлялъ центръ опустошительныхъ дйствій могущественнаго предводителя арабскихъ шаекъ Килонга-Лонги. Какъ вс его мусульманскіе товарищи по разбойничьему ремеслу, Килонги-Лонга окружилъ себя воинственными туземцами, преимущественно изъ племени маніуэмовъ изъ Уніоро и съ ихъ помощью опустошалъ страну верхняго Конго на громадныя пространства. Эта система пополненія арабскихъ шаекъ туземцами, которые похищаются въ молодости при избіеніи ихъ семействъ и воспитываются въ кровожадныхъ, хищническихъ инстинктахъ, объясняетъ необыкновенное распространеніе ихъ набговъ въ послдніе годы. Если это долго продолжится, то, по мннію Станлея, вся центральная Африка съ ея туземными племенами будетъ истреблена, и единственное средство, чтобы помшать такому роковому результату, заключается въ воспрещеніи ввоза пороха во вс части мрачнаго континента европейскими державами, имющими тамъ колоніи. Благодаря такой мр арабскіе торговцы потеряли бы возможность вести борьбу съ туземцами и быстро ретировались бы къ морскимъ берегамъ. ‘Кром того, говоритъ Станлей, у нихъ можно было бы смло секвестровать вс ихъ запасы слоновой кости, такъ какъ всякій клыкъ стоилъ жизни одному, а, можетъ быть, и многимъ туземцамъ, всякій пудъ слонской кости стоилъ истребленія цлыхъ селеній, цлыхъ округовъ. Неужели, прибавляетъ современный рыцарь,— въ конц настоящаго вка, ознаменованнаго столькими побдами человческаго прогресса, можно превращать сердце Африки въ громадную пустыню и уничтожать населяющія ея племена для обогащенія десятковъ арабскихъ разбойниковъ и производства для европейскихъ богачей билліардныхъ шаровъ и предметовъ роскоши’.

Травяная страна между озерами Альбертъ-Ніанза и Альбертъ-Эдуардъ представляетъ плодоносную, богатую растительностью равнину, въ особенности по берегамъ рки Семлики, которая течетъ между обоими озерами, кром узкой полосы вокругъ самыхъ озеръ, эта мстность представляетъ, по словамъ Станлея, безконечный паркъ, и ни одна африканская область, не исключая Уганды, не можетъ сравниться съ нею по обилію произведеній и роскоши ея природы. Изъ населяющихъ ее племенъ первое мсто занимаютъ Ухумы, которые вмст съ пигмеями составляютъ самый интересный типъ средне африканскихъ расъ. Представляя разительный контрастъ съ карликами, они высокаго роста, прекрасно сложены и напоминаютъ своими чертами семитическій типъ, такъ какъ принадлежатъ къ древнимъ племенамъ, которыя переселились въ Африку изъ Азіи. Они составляютъ господствующій классъ въ странахъ, окружающихъ центральныя африканскія озера: въ Балег, Базар, Анкори, Уганд, Уніоро и т. д. По преимуществу это раса пастуховъ и они презираютъ земледліе, хотя въ нкоторыхъ мстностяхъ и воздлываютъ маисъ, табакъ, клещевину, изъ которой длаютъ касторовое масло для смазки тла, и т. д., но земледльческимъ трудомъ занимаются женщины, а мужчины пасутъ скотъ, доятъ коровъ, строятъ жилища, большія деревянныя постройки безъ оконъ и только съ дверями, ставятъ заборы и приготовляютъ одежду, которая состоитъ изъ кожъ антилопъ и козъ. По своимъ обычаямъ Ухумы напоминаютъ пастушескіе народы древняго Египта, которые строили пирамиды, Станлей чрезвычайно хвалитъ ихъ доброту, гостепріимство и остроуміе, свидтельствуетъ, что никогда не приходилъ съ ними въ непріятныя столкновенія и восторженно описываетъ ихъ танцы, представляющіе, по его словамъ, одно изъ самыхъ поразительныхъ зрлищъ, виднныхъ имъ въ Африк. Но не смотря на свои дружескія отношенія съ Ухумами, ему приходилось почти постоянно воевать съ другими племенами до Анкори, къ западу отъ озера Альберта-Эдуарда, гд, а также во всхъ другихъ странахъ до самаго морского берега, его встрчали миролюбиво и даже радушно.

Къ травяной стран, именно къ бассейну рки Семлики, впервые открытой Станлеемъ, принадлежитъ и горный хребетъ Рувенцори, составляющій главное географическое открытіе послдней экспедиціи смлаго путешественника. Хотя онъ самъ и другіе его собратья по африканскимъ странствованіямъ не разъ бывали въ его окрестностяхъ, но никто не видалъ до сихъ поръ снжныхъ вершинъ Рувенцори, который находится на свер озера Альберта-Эдуарда и занимаетъ своими отрогами боле половины Семликской долины. Это странное явленіе происходитъ отъ того, что, благодаря почти постояннымъ туманамъ, горный кряжъ рдко показывается во всей своей грозной красот. Самъ Станлей, прошедшій вдоль его отроговъ, не могъ, по болзни и заботамъ о своемъ многолюдномъ караван, основательно изслдовать всю горную цпь, а поручилъ эту интересную задачу своему помощнику, инженерному офицеру Стерсу, который, по причин недостатка въ продовольствіи, поднялся только на 3260 метровъ, тогда какъ по его разсчетамъ вершина Рувенцори должна достигать не мене 5000 метровъ отъ поверхности моря. Въ двухъ отдльныхъ главахъ своей книги Станлей подробно доказываетъ, на основаніи древнихъ и средневковыхъ свдній о центральной Африк, а также своихъ собственныхъ изслдованій, что открытый имъ Рувенцори именно т знаменитыя Лунныя горы, которыхъ такъ давно тщетно ищутъ путешественники и географы, а главное, что Рувенцори, согласно предположенію древнихъ о Лунныхъ горахъ, составляетъ настоящій источникъ Нила. Такимъ образомъ старый, но вчно новый, вопросъ объ источникахъ Нила получаетъ окончательное разршеніе и оказывается, что великая рка черпаетъ свои воды не изъ Викторіи-Ніанзы и Альберта-Ніанзы, какъ предполагали досел, а изъ снжныхъ массъ, покрывающихъ Рувенцори и образующихъ, посл вкового таянія, громадный резервуаръ въ вид озера Альберта-Эдуарда, который въ свою очередь изливаетъ свои воды посредствомъ рки Семлики въ Альбертъ-Ніанзу. Впрочемъ даже въ случа того, что сомннія нкоторыхъ географовъ, преимущественно нмецкихъ, относительно достоврности этого великаго географическаго открытія и оправдались впослдствіи новыми научными изслдованіями, то все-таки Рувенцори останется однимъ изъ источниковъ Нила, или не единственнымъ источникомъ, какъ доказываетъ Станлей, такъ живописно описывающій открытый имъ горный кряжъ, прозванный туземцами Царемъ Тучъ.

III.
Англія и Германія въ Африк.

Говоря объ эпической и научной сторонахъ послдней африканской экспедиціи Станлея, мы руководствовались фактическими данными, которыми такъ богаты два обширные тома, его новой книги, но для опредленія ея политическаго характера, это любопытное сочиненіе не даетъ почти никакихъ матеріаловъ. Только сопоставляя разбросанныя по его страницамъ отдльныя замчанія и какъ бы нечаянно сдланные намеки съ различными, хотя очень скудными свдніями, которыя представляютъ англійскія и нмецкія газеты, можно придти къ тому выводу, что дйствительно героическая эпопея спасенія Эмина Станлеемъ имла политическую подкладку и составляетъ только одинъ изъ эпизодовъ борьбы Англіи и Германіи за обладаніе мрачнымъ континентомъ. Собственно изъ книги Станлея мы узнаемъ немного, но то, что тамъ заключается по этому предмету, чрезвычайно характеристично: на первыхъ же страницахъ избавитель Эмина говоритъ, что ‘еслибъ ему предстояло основать новое африканское государство, то такіе люди, какъ его помощники въ послдней экспедиціи, оказали бы ему безцнныя услуги’, и что путь чрезъ Конго въ Ваделай онъ выбралъ между прочимъ съ цлью ‘успокоить нмцевъ, подозрвающихъ политическій мотивъ въ каждомъ нашемъ дйствіи’, дале онъ предлагаетъ Эмину выхлопотать для него содйствіе какой-то организующейся англійской компаніи для водворенія его съ оставшимся у него войскомъ въ сверо-восточномъ угл Викторіи-Ніанзы, въ двухъ мстахъ упоминаетъ вскользь о какихъ-то трактатахъ, заключенныхъ имъ съ туземными вождями, въ мстностяхъ, составлявшихъ спорный вопросъ между Англіей и Германіей, выражаетъ сожалніе, не лишенное зависти, что онъ не можетъ принять мръ къ цивилизаціи страны Угого, вошедшей въ сферу германскаго вліянія, и хотя желаетъ всякаго успха нмцамъ въ этомъ отношеніи, но сомнвается въ ихъ успх, саркастически отзывается о поступленіи Эмина на службу Германіи, называетъ маіора Висмана нмецкимъ центуріономъ и оканчиваетъ свою книгу обращеніемъ къ своимъ товарищамъ по экспедиціи словами англійскаго поэта: ‘Вы, которые никогда не отступали, а всегда шли впередъ, вы, которые никогда не сомнвались, что право одержитъ верхъ надъ несправедливостью, вы, которые врили, что падаешь только для того, чтобы встать, что терпишь пораженіе только для одержанія лучшей побды, что спишь лишь для энергичнаго пробужденія, помните, что теперь полдень и мы въ самомъ разгар борьбы, сомкните свои ряды, толкайте впередъ своихъ товарищей, бгите, торопитесь, ибо надо бороться и побждать сегодня, завтра, всегда’! Если мы теперь перейдемъ къ свдніямъ, сообщаемымъ англійскими и нмецкими газетами, то узнаемъ прежде всего, что предсдатель комитета о спасеніи Эмина-паши сэръ Виліямъ Макинонъ состоитъ съ тмъ вмст предсдателемъ англійской восточноафриканской компаніи, которая въ своемъ отчет за прошлый годъ упоминаетъ о заключенныхъ Станлеемъ въ пользу компаніи трактатахъ съ африканскими туземными предводителями, благодаря чему Компаніи подчинены теперь вс территоріи между озеромъ Альбертомъ-Эдуардомъ, Альбертомъ-Ніанзой и ркой Арувими т. е. травяная страна, столь расхваливаемая Станлеемъ, затмъ самъ Станлей, вернувшись въ Англію, открылъ крестовый походъ противъ германскаго вліянія въ Африк, и успокоился только когда англо-германскимъ трактатомъ были выговорены въ пользу Англіи достаточно громадныя территоріи, въ томъ числ Уганда, наконецъ, по послднимъ извстіямъ, англійская восточно-африканская компанія предполагаетъ провести желзную дорогу изъ Монбасы чрезъ Уганду къ Викторіи-Ніанз и завести правильное пароходное сообщеніе на этомъ озер, причемъ пароходъ будетъ носить названіе жены Станлея: ‘Доротея Тевантъ’. Съ другой стороны, только что возвратившійся въ Германію докторъ Петерсъ, который также предводительствовалъ нмецкой экспедиціей для спасенія Эмина и долго пропадалъ безъ всти въ африканскихъ дебряхъ, привезъ заключенные имъ трактаты съ туземными владтелями, между прочимъ Уганды, но въ виду англо-германскаго трактата они потеряли всякое значеніе и вс подвиги Петерса прозваннаго, туземцами ‘Похитителемъ Скота’, не принесли никакой пользы. Самъ Эминъ-паша, отправившійся изъ Богамайо во глав значительнаго германскаго отряда въ центральную Африку, пишетъ изъ Мвапуа въ Угого, что онъ не поступилъ на германскую службу, а только принялъ въ качеств волонтера начальство надъ экспедиціей для заключенія трактатовъ съ туземными предводителями въ стран между озерами Викторіей и Танганьики, о результатахъ этой экспедиціи еще ничего неизвстно, кром того, что Эминъ-паша прокладываетъ себ путь къ своей бывшей провинціи цною громадной рзни туземцевъ. Наконецъ майоръ Висманъ, возвращающійся только осенью изъ Германіи въ Восточную Африку, всячески агитируетъ съ цлью побудить нмецкую восточно-африканскую компанію завести раньше англичанъ пароходъ на Викторіи-Ніанз. Такимъ образомъ, подводя итогъ всему вышесказанному, ясно получается одинъ безпорный фактъ, что начиная отъ посылки экспедицій для спасенія Эмина и до открытія пароходнаго сообщенія на Викторіи-Ніанз во всемъ, что происходитъ въ центральной Африк видна борьба между Англіей и Германіей. Это колоніальное соперничество двухъ странъ и составляетъ политическую подкладку экспедиціи Станлея, который очевидно, отправляясь спасать Эмина имлъ въ виду присоединить его экваторіальную провинцію къ владніямъ англійской восточно-африканской кампаніи и, не успвъ въ этомъ отношеніи, всталъ естественно во враждебныя отношенія къ Эмину, который съ своей стороны, является агентомъ нмецкаго вліянія въ Африк, и въ только что полученномъ письм жестоко жалуется на дурное обращеніе съ нимъ Станлея. Если ближе вглядться во вс дйствія Станлея, какъ въ Африк, такъ и въ Англіи, если обратить вниманіе нетолько на текстъ его книги, но и на то, что въ ней написано между строками, то станетъ яснымъ его путеводная мысль — доставленіе Англіи первенства на мрачномъ континент, чего онъ отчасти добился присоединеніемъ къ сфер англійскаго вліянія богатой Травяной страны. Но конечно, какъ мы уже прежде сказали, политическій характеръ экспедиціи Станлея нисколько не уменьшаетъ славы современнаго рыцаря, а только подтверждаетъ, что онъ дйствительно современный рыцарь.

В. Т.

Конецъ.

‘Северный Встникъ’, No 9, 1890

СОВРЕМЕННЫЙ РЫЦАРЬ.

I.Какъ Станлей спасъ Эмина.

II.Географическія открытія и этнографическія изслдованія Станлея.

III.Англія и Германія въ Африк.

Читайте также:

I.
Какъ Станлей спасъ Эмина.

II.
Географическія открытія и этнографическія изслдованія Станлея.

III.
Англія и Германія въ Африк.