СКОЛЬ СМШНА НАША ГОРДОСТЬ!
СКОЛЬ СМШНА НАША ГОРДОСТЬ!
Изъ Аддисона.
Перевела съ Англійскаго А. Д.
‘Славянинъ’, No 2, 1829
Сколь смешна наша гордость!, Аддисон Джозеф, Год: 1715
Время на прочтение: 4 минут(ы)
Если жители Неба, сіи существа, коихъ понятія несравненно возвышенне нашихъ слабыхъ способностей, коихъ тонкія чувства несказанно превышаютъ наши млочныя страсти,— если Небесные жители, говорю я, иногда занимаются разсматриваніемъ нашихъ длъ и занятій: въ какомъ смшномъ вид наша гордость представляетъ насъ предъ ихъ взорами!— Имъ совершенно извстно, сколь суетны вс воображаемыя достоинства, воздымающія сердце человка, имъ открыто ясно, сколь ничтожны выгоды богатства и знатности, и потому, какъ должны они удивляться, а можетъ быть и забавляться, видя вс причуды надменнаго гордеца, который искренно почитаетъ себя выше своихъ собратій, хотя подверженъ одинаковымъ съ ними бдствіямъ, и подчиненъ точно такимъ же законамъ природы, какъ и они.
Вообразимъ себ, напримръ, будто бы муравейникъ, находящійся на конц главной аллеи моего сада, обитаемъ существами разумными, и что каждое наскомое, оный населяющее, (не смотря на ростъ его и сложеніе тла) одушевлено человческими чувствами и страстями. Какъ бы намъ смшны казались ихъ разсказы о родословныхъ, объ отличіяхъ и титлахъ, существующихъ между ими!— Вообразите себ, какъ бы намъ смшно было видть сію толпу муравьевъ, торопливо раздающуюся по сторонамъ, дабы дать мсто муравью-вельмож, проходящему мимо ихъ!— Но, прошу не смяться, разв вы не знаете, что этотъ муравей знатнаго рода, и что кровь, текущая въ его жилахъ, несравненно чище и лучше той, которая оживляетъ прочихъ наскомыхъ, живущихъ въ одномъ съ нимъ муравейник. Разв вы не замчаете, сколько чувствуетъ онъ сіе различіе? Посмотрите, какъ тихо и важно выступаетъ онъ впередъ, не обращая ни на кого вниманія, и какъ вс прочіе знаютъ свое мсто и удаляются отъ него!
Тамъ, вы видите другаго муравья, стоящаго на пригорк и смотрящаго съ высоты внизъ, на длинный рядъ земледльцевъ. Это богатйшее наскомое въ муравейник: — этотъ муравей, полный обладатель двухъ вершковъ земли, онъ содержитъ на свой счетъ нсколько сотъ муравьевъ, которые работаютъ только для него, у него множество норъ, засыпанныхъ зернами, и хотя, кром его, никто оными не пользуется, но его чрезвычайно почитаютъ за то, что онъ, чужими трудами, собралъ такое множество запасовъ. Видите ли, какъ онъ мечется на муравья, стоящаго передъ нимъ въ неподвижномъ подобострастіи? Это его прикащикъ, который слушаетъ брань и переноситъ терпливо побои запальчиваго богача, хотя нисколько не различествуетъ отъ него ни величиною, ни цвтомъ, ни членами своего тла.
Но вотъ приближается муравей заслуженный, осыпанный почестями! И вы можете въ томъ увриться, если обратите вниманіе на ту соломинку, которую онъ держитъ во рту.— (Таковъ обычай награждать заслуги въ моемъ муравейник!) — Съ этою соломинкою онъ не разстанется ни за какія блага на свт: вы не можете себ представить, что перенесъ онъ для полученія сей соломинки!— Смотрите, съ какимъ почтеніемъ муравьи всякаго состоянія и рода толпятся около него!— Соломинка выпала изъ его рта, другой мураней поднялъ ее, и вся толпа затоптала прежняго обладателя соломинки, дабы слдовать за счастливымъ его соперникомъ.
Вотъ муравей, надутый своимъ знаніемъ!! Замтьте, какъ тяжело онъ дышетъ. Кто можетъ сравниться съ нимъ въ премудрости?— Онъ исчислилъ вс песчинки муравейника! Онъ дошелъ, узналъ и ршилъ, что если бы вс муравьи передвигали свои ноши головою, а не ногами, то ихъ работа шла бы втрое поспшне! Наконецъ, о глубина познаній!— онъ доказалъ, что если бы муравьи привтствовали другъ друга кивая головками вправо а не влво, то весь муравейникъ достигъ бы высочайшей степени блаженства!— Между тмъ, сей примрный гражданинъ моего муравейника, сей Ученый, который столь горячо любитъ собратій своихъ, посвящая въ пользу ихъ весь досугъ свой, сей почтенный муравей-сочинитель,— давитъ всхъ своихъ педанствомъ, пугаетъ своею ученостію, и заставляетъ всхъ обходить себя за нсколько шаговъ, чтобы не встртить презрительнаго взгляда его и надменной его улыбки.
Однако, прошу покорно не пропускать безъ вниманія и дамъ моего муравейника. Видите ли сего статнаго муравья, это молодая красавица! Она слушаетъ рчи весьма искуснаго волокиты, и чтобы ему понравиться, длаетъ самыя смшныя ужимки, между тмъ какъ онъ увряетъ ее, что въ ней нтъ ничего муравьинаго, что она существо высшее, что глаза ея свтле солнца, что жизнь и смерть всхъ муравьевъ на свт въ ея рукахъ! Какъ она отворачивается отъ него съ принужденною застнчивостію, и въ то же время обращаетъ къ нему жадный слухъ и томные взоры.— Вотъ почтенная старушка: она чуть ползетъ отъ старости, но вы должны знать, что она происходитъ отъ весьма знатной фамиліи, и потому иметъ чрезвычайно высокое о себ мнніе, за то замтьте, какъ она гордо смотритъ на всхъ окружающихъ ее муравьевъ. Куда имъ сравниться въ пород съ нею!… Скорй, скорй примчайте вотъ за этою вострушкою, она всмъ кружитъ головы и терзаетъ вс сердца. Видите ли, какая тьма обожателей стремится вслдъ за нею? Она умна до крайности, и такъ пріятно говоритъ всякой вздоръ, что можно заслушаться.
Заключимъ сіе воображаемое зрлище предположеніемъ, что наконецъ смерть предстала въ муравейник, положимъ,— хоть въ вид воробья! и что заклевала она всхъ, безъ разбора, и знатнаго вельможу съ его льстецами, и богача, и гордаго полководца съ соломеннымъ знакомъ отличія, и надутаго педанта, и вхъ чиновныхъ барынь, умницъ и красавицъ муравейника.
Вся сія сцена, продолжавшаяся не боле нсколькихъ часовъ предъ глазами нашими, не заставитъ ли насъ посмяться безумству жителей муравейника, которые, пользуясь столь краткою жизнію, вмсто того, чтобъ помогать другъ другу, и общими трудами способствовать общей польз, безразсудно сокращаютъ вкъ свой, обременяя себя самыми пустыми занятіями, и содлываются добычею смерти, не успвъ ни предпринять, ни исполнить ничего достойнаго примчанія, для счастія своихъ собратій.
Подумаемъ теперь, что существа высшія и совершеннйшія, находящіяся надъ нами, точно также судятъ о нашей гордости и нашемъ чванств, какъ бы мы судили о гордости и тщеславіи жителей муравейника, если бы трудолюбіе и полезная заботливость сихъ послднихъ оставляли имъ время подражать смшному самолюбію человка!
1830, 6 Генваря,
МОСКВА