Н. А. ЛЕЙКИНЪ
Мдные лбы.
С.-ПЕТЕРБУРГЪ
Типографія д-ра М. А. Хана, Поварской пер., No 2
1880
ЩЕНКИ, КОВЕРЪ И ОРГАНЪ.
Щенки, ковер и орган, Лейкин Николай Александрович, Год: 1880
Время на прочтение: 4 минут(ы)
Въ газетахъ было напечатано: ‘продаются по ненадобности щенки лягавой породы, персидскій коверъ и органъ. Тутъ же молодая особа желаетъ управлять хозяйствомъ у пожилаго одинокаго человка’. Адресъ — тамъ-то и тамъ-то. Петербургъ великъ. Нашлись и желающіе купить вещи. Первой явилась пожилая барыня. Ей отворила грязная кухарка, высморкалась въ передникъ, и посмотря на нее съ ногъ до головы, сказала:
— Ждите, сударыня, обратно. Нечего вамъ покупать. Здсь дураковъ ищутъ.
— То-есть какъ это? А я хотла коверъ для мужа…— недоумвала та.
— Коверъ тутъ только приманка… Да и наконецъ вы дама, а здсь мужчинъ-дураковъ ищутъ.
— Но это ничего не значитъ. Ежели хорошій персидскій коверъ, то я настоящую цну дамъ.
— И смотрть не стоитъ-съ. Вдь все равно вы жениться не можете или къ примру интригу подводитъ? А наша хозяйка мужчинскаго интереса ищетъ.
— Ахъ, такъ вотъ что здсь! Ну, скажите на милость, а я съ Петербургской стороны! Близко-ли мсто въ Коломню, къ Михаилу Архангелу! Я жаловаться буду. Я пришлю мужа. Онъ статскій совтникъ и такъ твоей хозяйк задастъ, что въ лучшемъ вид!
— Мужа вашего мы примемъ-съ. Пускай приходятъ-съ. Они мужчины.
— Тьфу ты, окаянная! Даже и мужа прислать нельзя. Пожалуй, придетъ и застрянетъ на цлый день, а тамъ и проторитъ дорожку!— плюнула барыня и начала уходить.
Кухарка хотла запирать за ней дверь. По лстниц поднимался отставной военный въ форменной фуражк и съ длинными усами.
— Не затворяй, милая! Здсь лягавые щенки продаются? крикнулъ онъ.
— Здсь, пожалуйте. Только у насъ всего одинъ щенокъ да и тотъ съ переломанной лапой.
— Вотъ такъ происшествіе! А публикуете: щенки! Можно ли покрайней мр видть молодую особу, желающую управлять хозяйствомъ у одинокаго человка?
— Можно-съ. Извольте войти въ гостиную.
Отставной военный ловко сбросилъ съ себя шинель, поправилъ воротникъ мундира и вошелъ въ гостиную. Въ гостиной, полулежа на диван, сидла въ сромъ капот съ розовыми бантами рыхлая женщина внушительныхъ размровъ и среднихъ лтъ, держала въ рукахъ книжку кверху ногами и длала видъ, что читаетъ.
— Ахъ!— вскрикнула она и вскочила съ дивана.
— Пардонъ, но я желалъ-бы видть лягавыхъ щенковъ. Кстати, не вы-ли та особа, которая желаетъ занять мсто у холостяка? спросилъ военный.
— Щенковъ у меня нтъ, вс распроданы, а особа я.
— А я старый холостякъ. Извините меня, но что-же понуждаетъ васъ покинуть собственный рай для созданія чужаго рая?
— Прошу покорно садиться. Вотъ видите-ли: я не привыкла жить въ одиночеств.
— Изволите недавно вдовть? Мадамъ вдова?
— Да…— замялась хозяйка.— Я по своей эмансипаціи была знакома съ однимъ армяниномъ, но онъ ухалъ на Кавказъ.
— Ахъ, онъ мерзавецъ! И покинулъ безъ средствъ къ существованію?
— Онъ оставилъ мн квартиру вотъ съ этой обстановкой и при отъзд подарилъ на память щенка съ переломанной лапой, коверъ персидскій и органъ.
— Подлецъ! Разв можетъ благородный человкъ такъ бросать прекрасную двицу въ безпомощномъ вид, среди разврата обширной столицы?
— Захотли вы искать нынче благородства! Уже посл армянина призрла я одного молодаго телеграфиста, почти юношу… Я подарила ему мховое пальто, часы съ цпочкой, халатъ и бисерную ермолку съ кисточкой, и что же онъ сдлалъ? Онъ укралъ у меня брилліантовую браслетку и серебрянную сахарницу и теперь глазъ ко мн не кажетъ.
— Скажите, какая ракалія!
— Но изъ этого вы не должны заключать, чтобы я была совсмъ безъ средствъ. Я съ вами буду, какъ съ благороднымъ человкомъ, откровенна. Вы чашку кофію, полковникъ, не хотите-ли?
— За откровенность — откровенность. Отъ кофію увольте, а дайте лучше рюмку водки и кусокъ чего-нибудь солененькаго. Ваше имя, отчество?
— Дина Васильевна.
— А я отставной ротмистръ Растягаевъ. Прошу любить да жаловать, Дина Васильевна.
— Мавра! Принеси сюда графинчикъ водки и очисти селедку!— крикнула хозяйка кухарк и продолжала:— Но изъ этого, говорю, вамъ не слдуетъ заключать, чтобъ я совсмъ была безъ средствъ. Купецъ Разшивинъ, онъ торгуетъ на Калашниковой пристани хлбомъ, такъ вотъ онъ положилъ на мое имя пять тысячъ и он цлы. Вотъ скажу вамъ извергъ-то былъ! Бывало, ни съ того, съ ни сего схватитъ за косу въ хмльномъ вид, сядетъ на стулъ съ колесиками и говоритъ: ‘вези меня’. Да еще подтяжками начнетъ подстегивать.
— Ахъ, онъ протобестія!
— Добрйшей души человкъ былъ: но ужъ очень драчливъ, и я сама его бросила. Браслетку, вотъ что телеграфистъ укралъ, онъ мн подарилъ. А браслетка шестьсотъ рублей…
— Позвольте, сударыня, теперь мн быть вашимъ защитникомъ… Такъ какъ-же насчетъ управленія хозяйствомъ-то?
— Не знаю ужъ право…— замялась хозяйка.— Это я такъ публиковала въ разсяніи чувствъ.
— Понимаю-съ. Вы желали-бы лучше, чтобы кто нибудь принялъ у васъ бразды правленія? Я готовъ-съ, ежели не противенъ, но предупреждаю: кром деревяннаго дома на Выборгской сторон и пенсіона, у меня ничего нтъ. Будемъ помогать другъ другу. На пять тысячъ можно табачную лавку открыть. Согласны вы?
— Такъ вдругъ нельзя. Говорятъ, съ человкомъ надо пудъ соли състь, чтобъ узнать его. Знаете что: сначала мы недльку другую по клубамъ поздимъ и приглядимся другъ къ другу. У меня былъ одинъ знакомый маіоръ, но какъ я бывало упаду въ обморокъ, сейчасъ онъ меня изъ графина водой поливать, а потомъ нагайкой…
— О нтъ, я нрава кроткаго. У меня дв слабости: гитара и трубка табаку.
Подали водку. Военный налилъ рюмку, чокнулся съ графиномъ и сказалъ:
— За здоровье Дины Васильевны! Не смю васъ принуждать къ употребленію онаго-же, такъ-какъ женскій полъ пьетъ больше виноградное.
— Нтъ, я и очищенной рюмочку пропускаю, но только передъ дой. Сейчасъ я велю себ пива подать. Мавра! Подай сюда бутылку пива!
Въ это время раздался звонокъ и вслдъ за симъ послышался въ прихожей возгласъ: ‘органъ-бы намъ!’…
Въ гостиную вошелъ кудрявый рыжеватый купецъ среднихъ лтъ и въ длинномъ сюртук.
— Желаемъ здравствовать,— сказалъ онъ.— Органчикъ любопытно-бы видть. Ежели изъ русскихъ псенъ онъ нажариваетъ, то денегъ не пожалемъ.
— Проданъ органъ. Я его купилъ, отчеканилъ военный.— Пошелъ вонъ!
— То-есть, какъ это: пошелъ вонъ?— спросилъ купецъ.— Здсь разная публикація была. Можетъ быть я мамзель къ себ въ экономки нанять хочу?
— И мамзель я нанялъ. Ну, на лво кругомъ, маршъ! Дубина!
— Полегче, баринъ! Что больно куражишься! Мы сами съ усами!— всталъ въ угрожающую позу купецъ.
— Ну!— крикнулъ военный, и вскочивъ съ мста, сверкнулъ глазами и сжалъ кулаки.
— Тьфу ты! Провалиться теб!— плюнулъ купецъ и выскочилъ въ прихожую.
— Протоканалія!— произнесъ ему вслдъ военный, и обратясь къ хозяйк, сказалъ:— Вотъ видите, какой я защитникъ хорошій! За мной, какъ за каменной стной…
— Мерси васъ…— отвчала хозяйка.— За ваше здоровье!
И чокнулась съ нимъ стаканомъ пива.