Северо-Американские Соединенные Штаты, Головачев Г. Ф., Год: 1847

Америка
Время на прочтение: 50 минут(ы)
Скачать в PDF

СВЕРО-АМЕРИКАНСКІЕ СОЕДИНЕННЫЕ ШТАТЫ.

Статья первая.

Географическое обозрніе Соединенныхъ-Штатовъ.— Богатство произведеній.— Основаніе колоній.— Отношенія ихъ къ Англіи.— Война съ Франціею.— Ограниченіе торговли.— Штемпельный уставъ.— Первое собраніе штатовъ.— Распри въ парламентъ.— Постановленіе о торговл чаемъ.— Возмущеніе въ Бостон.— Положеніе конгресса 1774 года.— Начало войны за независимость.— Вашингтонъ, предводитель республиканской арміи, образъ его дйствій.— Отношеніе Франціи къ Англіи и къ Соединеннымъ-Штатамъ.— Успхи Американцевъ.— Миръ съ Англіею 1782 года.— Дйствія Вашингтона, избраннаго президентомъ.— Конституція Соединенныхъ-Штатовъ.— Вторичное избраніе Вашингтона.— Джонъ Адамсъ.— Томасъ Джеферсонъ.— Заслуги его и характеръ.— Партія федералистовъ и республиканцевъ.— Пріобртеніе Луизіаны.— Слава Джеферсона и послдніе дни его.

Нтъ страны на земномъ шаръ, которая возбуждала бы столько противоположныхъ мнній, столько разнообразныхъ толковъ, какъ Сверо-Американскіе Соединенные-Штаты. Одни представляютъ эту страну какимъ-то обтованнымъ краемъ, поприщемъ не стсненнаго посторонними условіями развитія человческаго общества, другіе же, напротивъ, описываютъ ее самыми черными красками, порицаютъ все, начиная съ климата, пораждающаго различныя болзни, и оканчивая демократическимъ правленіемъ, происшедшимъ будто-бы отъ безначалія, они видятъ тамъ только борьбу партіи, раздробленіе сектъ, равнодушіе къ искусствамъ и наукамъ, безмрную страсть къ богатству, всегда тревожное, корыстное стремленіе къ матеріальнымъ благамъ, исключающее всякую духовную дятельность, отсутствіе истины и воспріимчивости высшаго образованія, недостатокъ исторіи и всхъ великихъ поэтическихъ воспоминаній и пр., и пр., и пр. Все это вмст произвело самое сбивчивое, превратное понятіе о Соединенныхъ-Штатахъ. Но такъ какъ дятельность этого государства иметъ огромное вліяніе на современное человчество, то мы ршились представить въ нашемъ журнал безпристрастный очеркъ этой любопытной страны, который бы далъ читателямъ нашимъ боле точное о ней понятіе. Главнымъ источникомъ статьи нашей служила книга Раумера: Die Vereinigten Staaten von Nordamerica (Дв части. Лейпцигъ. 1845). Въ врности описанія ручается имя автора, знаменитаго своими историческими трудами и соединяющаго съ глубокимъ взглядомъ историка тонкую наблюдательность внимательнаго путешественника. Сверхъ-того, мы заимствовали нкоторыя подробности изъ слдующихъ книгъ: 1) ‘Beitrдge zur Charakteristik der Vereinigten Staaten von Nord-Amerika’. Von Dr Wilhelm von Grisson. Hamburg. 1844. 2) ‘Travels in North-America’. By Charles Lyell. Два тома. Лондонъ. 1845. 3) ‘Narrative of the United States Exploring Expedition during the years 1838—1842’. By Charles Wilkies. Пять томовъ. 1845.
Географическое состояніе и историческое развитіе Соединенныхъ-Штатовъ будутъ предметомъ нашей первой статьи.

——

Вс земли Сверо-Американскихъ Соединенныхъ-Штатовъ отъ южной оконечности Флориды до Сверной оконечности Мены лежатъ на протяженіи 24 градусовъ широты, т. е. 360 географическихъ миль, что равняется разстоянію отъ Неаполя до Дронтгейма (въ Норвегіи) или, принимая мста, лежащія подъ соотвтствующими градусами широты, разстоянію отъ Берна до ивъ (въ Верхнемъ-Египт). Самое большое протяженіе ихъ отъ востока къ западу заключается между восточною границею штата Мены, подъ 45о сверной широты, до устья рки Колумбіи въ Тихомъ-Мор, т. е. боле 50 градусовъ долготы. Самое большое протяженіе отъ востока къ западу равняется разстоянію, заключающемуся между восточною границею Европейской Россіи и западнымъ берегомъ Ирландіи. По причин обширнаго пространства, занимаемаго Соединенными-Штатами, и малоизвстности нкоторыхъ земель, поверхность ихъ у разныхъ писателей полагается различная, принимая среднее число этихъ различныхъ вычисленій, можно положить ее въ 112,000 географическихъ квадратныхъ миль {Дерби въ своемъ ‘View of the United States’ полагаетъ поверхность въ 2,257,000 квадратныхъ англійскихъ миль или 1/20 всей земной поверхности, Тукеръ въ 2,369,000. Не возможно опредлить, которое исчисленіе врне, до-тхъ-поръ, пока границы Орегонской-Области не будутъ точно опредлены.}, то-есть, пространство въ десять или одиннадцать разъ боле Франціи.
Разсматривая морскіе берега Соединенныхъ-Штатовъ, мы видимъ, что западный берегъ не иметъ никакого значенія, потому-что по немъ стелется Орегонская-Область, которая, по всмъ вроятностямъ, долго еще не будетъ заселена. Тмъ важне берега Атлантическаго-Моря: они опредляются четырьмя вдающимися въ твердую землю заливами различной величины. Первый простирается отъ рки Сабины (на границ съ Техасомъ) до южной оконечности Флориды, второй отсюда до мыса Гаттераса въ Сверной-Каролин, третій, до мыса Кода, въ Массачусетс, четвертый, до губы Пассамакводи, на границ Мены и Новаго-Брауншвейга. Сверные заливы, по своимъ гаванямъ, удобне южныхъ, и это имло существенное вліяніе на развитіе Соединенныхъ-Штатовъ. Только Новый-Орлеанъ, при усть Миссисиппи, иметъ величайшую важность въ торговомъ отношеніи и Мобиль при усть Алабамы также иметъ большое значеніе. Можно упомянуть также Сант-Огюстинъ въ Флорид, Саванну въ Георгіи, Чарлстоунъ въ Южной-Каролин, по вс они далеко не имютъ важности Бальтимора, Филадельфіи и Нью-Йорка. Бостонъ до-сихъ-поръ составляетъ главную гавань Свернаго-Залива Морской берегъ отъ Флориды до Нью-Джерзи представляетъ низменную, большею частію болотистую и песчаную страну, которая при обработываніи требуетъ постояннаго вниманія и неутомимой дятельности, къ западу отъ этихъ береговъ возвышаются горы Аллегани, дробящіяся на различныя цпи, пересченныя потоками и отдляющія восточный берегъ отъ обширной рчной долины — Миссисиппи. Далеко, по ту сторону этой рки, воздымаются высокія, остроконечныя вершины Скалистыхъ-Горъ и за ними къ Верхнему-Миссури тянется пространная, покрытая солончаками степь, напоминающая пустыни африканскія. Высочайшія вершины Аллегани находятся въ Нью-Гемпшир и измняются между 3, 4 и 7 тысяч футовъ, но высочайшія горы Сверной-Америки находятся при истокахъ Колумбіи и имютъ до 16 тысячъ футовъ, огнедышащихъ горъ нтъ между ними, но въ самомъ наружномъ вид ихъ нердко видны слды вулканическихъ переворотовъ. Горы Сверной-Америки далеко уступаютъ горамъ Южной, но за то озера Сверной не имютъ подобныхъ себ на земномъ шар. Мы назовемъ пять величайшихъ: Онтаріо иметъ поверхности 582 мили, Эріэ 397, Гуроново 760, Мичиганъ 744, Верхнее 1800. Глубина ихъ большею частію весьма-значительна, такъ что во многихъ мстахъ на 1800 футовъ не доставали дна, въ-слдствіе этого они, вмст съ ихъ стокомъ (Ркою-Съ.-Лаврентія), по приблизительному вычисленію содержатъ въ себ половину всей прсной воды на земл. Они окружены со всхъ сторонъ холмами и песчаными берегами. Дно озеръ Мичигана и Гуронова на триста футовъ ниже уровня моря, а водная поверхность на 618 футовъ выше его. Стокъ этихъ колоссальныхъ водныхъ бассейновъ составляетъ текущая съ запада къ востоку Рка-Св.-Лаврентія. Верховье ея находится такъ близко къ верховью Миссисиппи, и они отдлены горами на такое малое пространство, что при высокой вод суда въ 70, 80 тоннъ приходятъ чрезъ Иллинойсъ въ Миссисиппи. Приливъ на колоссальномъ поток св. Лаврентія идетъ вверхъ до 400 англійскихъ миль, такъ-что корабли въ 600 тоннъ достигаютъ Монреаля, а линейные Квебека.
Какъ ни любопытна европейская семилтняя война по личному характеру Фридриха II и храбрости, съ которою Пруссія отстаивала свои притязанія, и потомъ самое бытіе, отъ многочисленныхъ враговъ, тснившихъ се отвсюду, какъ ни многознаменательно въ исторіи міра примыкающее къ этой войн господство Англичанъ въ Остшідіи, по едва-ли не важне для человчества ослабленіе господства романскихъ народовъ въ другихъ частяхъ свта, и усиленіе германскаго элемента (особенно въ Америкъ), начавшееся съ этого времени. Тогда немногіе предвидли будущее, даже и въ настоящее время многіе опускаютъ изъ вида безконечную важность этого всемірно-историческаго событія, и замчательно, что Верженнъ, Французскій министръ иностранныхъ длъ, уже въ 1775 году предвидлъ будущую независимость всхъ европейскихъ колоній и предсказалъ вліяніе Германцевъ даже на Южную-Америку {Раумера Beitrge V. 216.}.
Въ-продолженіе семилтней войны, Англія сдлала много издержекъ, налагала подати, входила въ долги, по окончаніи войны, первою заботою ея было приведеніе въ порядокъ финансовъ, погашеніе долговъ и возстановленіе торговыхъ законовъ. Содйствовать этому преимущественно должна была Америка, ибо она, чрезъ пріобртеніе обширныхъ областей, одна воспользовалась всми выгодами войны, при извстіи объ этомъ, велика была радость въ Америк и признательность къ Англіи естественна и справедлива. Вмст съ тмъ, Американцы выказали сознаніе величія своей силы и могущества своей дятельности, къ этому присоединилась мысль, что, по уничтоженіи могущества Франціи, въ будущемъ не нужна уже самая помощь Англіи.
При укорененіи такого естественнаго мннія, при безпрерывно-возрастающей важности и значительности колоній, метрополія должна была бы дйствовать кротко и умренно. Напротивъ, вс усилія ея клонились къ строгому примненію въ Америк англійскихъ навигаціонныхъ и таможенныхъ законовъ, что безъ всякой осторожности приводилось въ исполненіе чиновниками, такимъ образомъ, производство многихъ предметовъ совершенно запрещено было въ Америк для того, чтобъ упрочить ихъ монополію въ Англіи.
Еще прежде войны, и потомъ, посл ея, сверныя колоніи вели значительную торговлю съ испанскою Америкою, и, продавая издлія англійскихъ мануфактуръ, вывозили золото и серебро. Это было противно буквальному смыслу англійскаго навигаціоннаго акта, но не противно общему духу его, потому-что и тогда уже въ немъ обнаружилось много несообразностей. Несправедливо было одно теоретическое изслдованіе вопроса объ отношеніи означенной торговли къ старымъ законамъ, при которомъ не принимали въ соображеніе продолжительныхъ привычекъ, потребностей, склонностей, средствъ исполненія и т. д. Въ-слдствіе усиленныхъ жалобъ со стороны Американцевъ, запрещеніе этой торговли было отмнено, но ее обложили такими высокими пошлинами, что въ дйствительности она стала невозможна. Новыя жалобы на подобныя распоряженія, на возрастающій произволъ чиновниковъ, на притязанія солдата, и т. д., не только остались недйствительными, но Англія еще наложила торговыя пошлины на шелковые и бумажные товары, сахаръ, ко’ге, вино и т. д. Все это утверждали въ парламент для покровительства Америк, хотя въ то мгновеніе ей не угрожала никакая опасность. Каждый новый налогъ, появлявшійся въ Америк, былъ вдвойн обременителенъ по разнымъ стороннимъ обстоятельствамъ. Важне всего было то, что платежи должны были длаться чистыми деньгами съ устраненіемъ колоніальныхъ ассигнацій, и споры, сюда относившіеся, ршались не общимъ правомъ и не судомъ присяжныхъ, по судомъ адмиралтейства.
Прежде, вс законы объ исключительной торговл и соединенныхъ съ нею поборахъ почитались общими, вынужденными необходимостію постановленіями, а вовсе не относились до опредленныхъ податей. Означенныя мры, равно какъ и другія, съ ними соединенныя, повели къ ближайшему разсмотрнію теоретическаго и практическаго вопроса о систем податей и тщательному изслдованію отношеній метрополіи къ колоніямъ.
Въ іюн 1764 года, Массачусетсъ, а вслдъ за нимъ и другіе штаты начали оспаривать право парламента относительно наложенія подати на Американцевъ, съ-тхъ-поръ, вопросъ объ этомъ правь сдлался средоточіемъ всхъ распрей. Об стороны согласны были, что Америка должна отчасти содйствовать къ покрытію издержекъ, которыя повела за собою послдняя разорительная война. Но когда Великобританія утверждала, что парламентъ иметъ неоспоримое и законное право налагать подати во всхъ частяхъ монархіи, Американцы возражали, что Британская-Монархія распространилась въ такихъ огромныхъ размрахъ, интересы ея разнообразныхъ частей такъ не сходны между собою, что ихъ невозможно подчинить одинакому управленію, и американскіе представители должны дйствовать въ пользу Америки, великобританскіе въ пользу Великобританіи, ибо только жители какой-нибудь страны могутъ понимать и нужды ея.
Въ Англіи обнаружилось негодованіе, какъ осмлились колоніи не повиноваться Британцамъ, побдоноснымъ на всемъ земномъ шар, какъ осмливались он не признавать всемогущества парламента и измнять постановленія метрополіи! Требованіе Американцевъ (продолжали недовольные) пользоваться правами Британцевъ — вовсе не противоречитъ праву британскаго парламента налагать подати. Этимъ податямъ подчиненъ каждый Британецъ, а американскія привилегіи освобождаютъ ихъ только отъ налоговъ, назначаемыхъ королемъ. Съ американской точки зрнія, Ливерпуль, Манчестеръ и другіе англійскіе города, неприсылающіе депутатовъ въ парламентъ, не должны также платить податей, но они платятъ ихъ безъ возраженій, и этому должны слдовать Американцы.
Недостаточность англійскаго государственнаго постановленія (возражали Американцы), не можетъ служить для насъ образцомъ, не должно забывать также, что интересы отдаленной существенно-различной части свта не допускаютъ тхъ условій, которыми руководствуется какой-нибудь близь-лежащій англійскій городъ. Должно обращать вниманіе на вновь-возникающій случайныя и мстныя отношенія, и правила, данныя во время возстановленія колоній, не могутъ оставаться во всей сил, когда эти колоніи пережили много лтъ и сдлались могущественны, но, какъ кажется, этого не хотятъ признать и длаютъ безпрерывныя ограниченія изъ пустаго опасенія, или корыстныхъ видовъ. Во всякомъ случа и тогда уже здравый умъ, предусмотрительность и умренность могли безъ насильственныхъ мръ найдти настоящую средину, но этихъ качествъ не доставало главамъ англійскаго правительства: опасеніе, чтобъ Америка не разорвала наложенныхъ на нее цпей, повело къ гибельнымъ опытамъ затянуть крпче эти цпи.
При такомъ положеніи, существовали только три пути примиренія: колоніи должны были сдлаться независимыми, или сохранить свои законодательныя собранія, или присылать депутатовъ въ британскій парламентъ. Четвертый случай — подчиненіе Америки податямъ безъ всякаго представительства и безъ участія въ законодательной власти, былъ совершенно несообразенъ съ духомъ британскаго государственнаго постановленія.
Мысль о совершенной независимости Америки отъ Англіи могла представиться отдльнымъ лицамъ, но она не распространилась еще надъ множествомъ, и въ сущности отъ благоразумія послдующихъ мръ завислъ вопросъ, возрастетъ.ли она быстро или не распространится еще долгое время. Въ Англіи, никто не хотлъ допустить идеи различнаго законодательнаго собранія, самое допущеніе въ парламентъ небольшаго числа заморскихъ депутатовъ казалось Англичанамъ большимъ снисхожденіемъ, впрочемъ, и Американцы замтили, что положеніе ихъ будетъ незавидное, потому-что въ верхней палат не будетъ американскихъ лордовъ, которые бы позаботились о благ отчизны.
Въ такомъ положеніи были дла, когда, въ мартъ 1765 года, лордъ Гренвиллъ предложилъ подчинить Америку штемпельному сбору. Вс восхваляли это предложеніе и старались уничтожить противорчія, которыя представляли этому закону малое народонаселеніе и разсянныя жилища Америки. Чарльсъ Тоуншендъ (Tounshend), канцлеръ казначейства, сказалъ при этомъ случа: ‘Американцы, взлелянные нашими попеченіями, достигшіе нашими стараніями силы и благосостоянія и охраняемые нашимъ оружіемъ, не будутъ роптать, если должны будутъ оказать небольшое пособіе для облегченія огромныхъ расходовъ метрополіи’. Напрасно замтили нкоторые, что штемпельная подать и потому безсмысленна для малонаселенной Америки, что побочныя издержки по сбору ея въ десять разъ должны превышать налогъ, напрасно американскіе уполномоченные представляли невозможность исполненія подобнаго закона, — никто не хотлъ ихъ слушать, предложено было постановить закономъ, чтобъ впредь колоніи безусловно уплачивали подати, которыя налагали на нихъ парламентскіе акты, и чтобъ впредь не принимать никакого прошенія относительно облегченія налоговъ.
Въ справедливомъ негодованіи противъ такого легкомысленнаго и односторонняго взгляда на торговыя отношенія, полковникъ Барръ (возражавшій въ парламент Тоуншенду) воскликнулъ: ‘Не попеченія Англіи, но ея нетерпимость и тираннія были причинами основанія колоній, пренебреженіе къ нимъ развило ихъ силы, вмшательство ея только стсняло путь колоній, а непріятелей всякаго рода они отражали собственными силами. Народъ преданъ королю, но онъ требуетъ своихъ правъ, — да остережется каждый нарушать ихъ!’
Не смотря на это энергическое воззваніе, въ нижней палат только 40 голосовъ было противъ штемпельнаго устава, въ верхней — ни одного. Большая часть смотрла на этотъ налогъ, какъ на весьма-естественный и нисколько не противозаконный, 22 марта 1765 г., онъ получилъ королевское утвержденіе, и едва-ли кто сомнвался въ Англіи, чтобъ онъ могъ встртить сопротивленіе въ Америк. Но такъ-какъ исполненіе новаго закона отложено было до 1 ноября, то Американцы успли оправиться отъ перваго смущенія, составились политическіе союзы, и въ колоніяхъ появилось множество брошюръ, объяснявшихъ несправедливость штемпельнаго устава со всевозможныхъ точекъ зрнія. Въ ма 1765 года, собрался законодательный совтъ Виргиніи и ршилъ, по предложенію Патрика Генри, не повиноваться. Совтъ объявилъ каждаго, кто согласится на исполненіе новаго закона, врагомъ отечества, и постановилъ, чтобъ подати налагались только областными собраніями. Между-тмъ, какъ нкоторые одобряли подобную смлость, а другіе осуждали ее, штатгальтеръ распустилъ собраніе, но не могъ остановить распространенія извстій о случившемся, не могъ остановить подражателей.
Во многихъ мстахъ (въ Бостон, Нью-Порт, Нью-Йорк, Портсмут, Нью-Кэстл и др.) взволнованная толпа начинала производить насилія. Везд уничтожали штемпельную бумагу, грабили домы сборщиковъ и заставили ихъ подъ присягою отказаться отъ должностей.
Не смотря на то, что умренные граждане охуждали насильственные поступки, дйствія Американцевъ становились все смле и смле, общественное мнніе ршительно возстало противъ Англіи, везд раздавались жалобы на постановленія парламента, и чмъ боле находили въ нихъ несправедливости, тмъ опредленне выражались областные совты, вс члены ихъ говорили, что владычество Англичанъ губитъ Америку, что только распоряженія Англіи побуждаютъ Францію къ нападеніямъ, и что торговля — жизнь колоніи — падетъ отъ тиранніи парламента. Вс эти жалобы и неудовольствія пріобрли большее единство и удвоенную важность съ октября 1765 года, когда 28 уполномоченныхъ собрались изъ девяти провинцій (Массачусетсъ, Родэйлэндъ, Коннектикутъ, Нью-Йоркъ, Нью-Джерзи, Пенсильванія, Делаваръ и Мэрилэндъ) и положили, чтобъ въ Америк подати назначались только чрезъ ея уполномоченныхъ, а королю и парламенту представлены были вс отягощенія, которыми удручены колоніи. Нью-Гемпширъ общалъ также участвовать въ дйствіяхъ союза, прочія области не прислали депутатовъ, потому-что встртили сильное сопротивленіе въ своихъ штатгальтерахъ. Въ одно время съ принятіемъ этихъ государственныхъ мръ, образовались добровольные союзы, положившіе не покупать англійскихъ мануфактурныхъ издлій до уничтоженія штемпельнаго устава и общими силами противиться всякому насилію.
Такое общее, правильно-организованное сопротивленіе возбудило живое вниманіе въ Англіи, и каждая партія объясняла по-своему событія, волновавшія колоніи. Г. Ноджентъ (Nugent), въ-послдствіи лордъ Клэръ, замтилъ: ‘одно перечное зерно въ сознаніи права сильне мильйоновъ, неимющихъ этого сознанія’. Лордъ Гренвиль доказывалъ, что непослушаніе Американцевъ безсмысленно, что право наложенія податей есть необходимость, существенная часть общей, сообразной съ законами власти парламента, что покровительство и послушаніе взаимно-необходимы, и что самонадянность Американцевъ происходитъ отъ духа партій и внутреннихъ несогласій, волнующихъ самый парламентъ. На это лордъ Чэтэмъ воскликнулъ съ свойственною ему смлостью: ‘Радуюсь, что Америка оказала сопротивленіе, ибо еслибъ три мильйона подданныхъ до такой степени потеряли всю силу, все благородство, чтобъ добровольно отречься отъ правъ своихъ, то они сдлались бы слпыми орудіями правительства для порабощенія другихъ. Приведите законы ваши въ исполненіе силою въ колоніяхъ, стсняйте ихъ торговлю, ихъ мануфактуры, но безъ согласія ихъ не берите у нихъ денегъ изъ ихъ же кармановъ. На это вы не имете никакого права, и только въ добромъ дл, на здоровой почв, Англія можетъ стереть въ атомы Американцевъ (crush to atomy). На это замтилъ г. Никольсенъ Кальвертъ: ‘Въ длахъ такого рода мало принесетъ пользы разборъ того, правы ли Американцы или нтъ, они уврены, что правы (they think themselves so)’.
Немногія высказанныя здсь мысли содержали въ себ матеріалъ для будущихъ безчисленныхъ споровъ и разбирательствъ, он опредлили надолго теоретическое и практическое положеніе партій, и даже въ наше время съ небольшими перемнами сохранили великое вліяніе на общественное мнніе.
Въ то время, касательно отношеній метрополіи къ колоніямъ не было еще общей системы, опредленной наукою, не было также достаточнаго числа историческихъ примровъ, которые бы упрочили этимъ отношеніямъ твердость и результатамъ ихъ правильность. Это отсутствіе современной теоріи и практики было причиною произвольныхъ, ни на чемъ неоснованныхъ постановленій, а такъ-какъ ни одинъ государственный человкъ не могъ провидть будущаго и не могъ руководить правителей колоній, то они жили со-дня-на-день и несправедливо обнаруживали изумленіе, когда предъ ними совершались событія новыя и неожиданныя, выходившія изъ порядка ежедневной жизни. Древніе имли лучшее понятіе объ этихъ отношеніяхъ, доказательствомъ служатъ слдующія слова укидида {См. Ист. укидида 1, 34.}: ‘Каждая колонія почитаетъ метрополію, если видитъ отъ нея доброе, и чуждается ея, если терпитъ несправедливо, ибо переселенцы отправляются не для рабства, но для пользованія равными правами съ тми, которые остаются дома.’
Правители не хотли исполнить этого истиннаго и святаго правила древности, запутывали вс дла и наносили вредъ собственнымъ своимъ планамъ. Маркизъ Рокингэмъ, человкъ благоразумный и благонамренный, вступилъ въ управленіе лтомъ 1765 г., онъ нисколько не раздлялъ намреній Гренвиля и съ большимъ вниманіемъ слушалъ тхъ, которые утверждали, что невозможно оставить безъ удовлетворенія жалобы какъ Американцевъ, такъ равно и англійскихъ купцовъ, пострадавшихъ отъ стснительныхъ мръ парламента, что невозможно ожидать слпаго, безусловнаго повиновенія отъ людей, предки которыхъ такъ давно оставили отечество и вытерпли множество бдствій для упроченія своей независимости.
Посл продолжительныхъ парламентскихъ преній, штемпельный уставъ былъ наконецъ отмненъ (18 марта 1766 г.) въ нижней палат большинствомъ 275 противъ 167, и въ верхней большинствомъ 105 противъ 75, въ то же время, особеннымъ актомъ подтверждена была неограниченная законодательная власть парламента и вмнено въ обязанность исполнителямъ ея дйствовать кротко и умренно.
При всти объ отмн штемпельнаго устава, общая радость обнаружилась въ Америк, торговля ожила, множество благодарныхъ писемъ отправилось въ Англію и по-видимому все успокоилось. Относительно же удерживанія парламентомъ права налагать подати, большинство полныхъ радости и надежды Американцевъ держалось мннія, что парламенту ничего не оставалось длать для вншняго спасенія своего достоинства, но что буквальное значеніе этого права никогда не можетъ быть примнено къ Америк. Время запрещенія, наложеннаго на торговлю, пробудило въ Америк гордую увренность, что въ этомъ отношеніи все зависитъ отъ нея-самой, а не отъ Англіи: изъ того, что Англія доставляетъ Американцамъ множество товаровъ, еще не слдуетъ, чтобъ маленькій островъ могъ мечтать объ ограниченіи чмъ-либо дйствій полу-міра. Таковы были мннія и надежды Американцевъ.
Въ іюл 1766 года, значительная перемна произошла въ англійскомъ министерств, мсто Рокингэма заступилъ тори, герцогъ Графтонъ, Четэмъ, по болзненному состоянію своему, мало имлъ вліянія надла, и управленіе финансами находилось въ рукахъ Чарльса Тоуншенда, человка съ блестящими дарованіями, но легкомысленнаго и непостояннаго. Онъ вообразилъ, что поступилъ чрезвычайно-дальновидно и глубоко, налагая подати на Америку не непосредственно, не прямо, но чрезъ ея торговлю, какъ уже часто удавалось ему прежде. Въ-слдствіе этого, когда онъ предложилъ, въ 1767 году, наложить пошлину на стекло, бумагу, краски и чай въ колоніяхъ, то предположеніе это почти безъ возраженій принято было парламентомъ.
Едва услышали о томъ Американцы, они объявили, что не хотятъ признавать никакого различія въ формъ налоговъ, не было уже сомннія, что Англія, добровольно отказываясь отъ прямыхъ налоговъ, постарается вознаградить себя налогами косвенными. Они справедливо замтили, что запрещеніе производить какіе-либо предметы торговли (какъ, на-прим., шляпы), съ принужденіемъ покупать только англійскіе, безъ сомннія, заключаетъ въ себ налогъ, и новыя пошлины точно такъ же могутъ разорить Американцевъ, какъ и штемпельный поборъ. Тотчасъ же представители народа согласились не покупать англійскихъ товаровъ до уничтоженія упомянутыхъ пошлинъ, разумется, такое насильственное средство возбудило сильное негодованіе Англичанъ. Штатгальтерамъ казались еще опасне энергическія объявленія законодательныхъ собраній противъ каждаго налога, объявляемаго британскимъ правительствомъ, и стараніе ихъ, при успшномъ сопротивленіи, приступить къ боле-тсному союзу. Когда штатгальтеры распустили эти собранія, то составились частные союзы недовольныхъ, которые вскор приняли правильную форму и дружно пошли къ принятымъ цлямъ, боле всего поддерживая запрещеніе пріобртать англійскіе товары. Занятіе Бостона и другихъ мстъ англійскими солдатами (въ сентяб. 1766), увеличило неудовольствіе, нисколько не возвысивъ силы правительства.
При такихъ обстоятельствахъ, англійское правительство измнило вторично принятыя имъ мры. Въ апрл 1770 г., большинствомъ 350 голосовъ противъ 62, положена была отмна части пошлинъ, наложенныхъ въ 1767 году. Пошлины на стекло, бумагу и краску должны были прекратиться, а на чаи возвыситься тремя пенсами на фунтъ. Большая часть подтверждали, что такимъ образомъ тягость налога уничтожится, но принципъ права будетъ спасенъ, на это Гренвилль замтилъ, что строгость его будетъ лучшимъ средствомъ, что посл нея лучшимъ будетъ рокингэмово безусловное уничтоженіе податей, но что эта средняя мра хуже всего. Другіе говорили, что трудно продолжать борьбу, когда нигд не видать успха, а Боркъ воскликнулъ: ‘Не могу понять, что за достоинство поддерживать глупости!’ Не заботясь объ этихъ и подобныхъ тому возраженіяхъ, лордъ Нортъ (заступившій, въ сентябр 1770 г., мсто Тоуншенда) объявилъ, что совершенное уничтоженіе пошлинъ тогда только можетъ быть приведено въ исполненіе, когда ‘Америка будетъ у ногъ Англіи’. Хвастовство такого рода было, конечно, недостойно государственнаго человка и произвело самое непріятное впечатлніе въ Америк. Со всмъ тмъ, союзы противъ покупки англійскихъ товаровъ окончились и сохранились только противъ пошлинъ на чай.
При новомъ распоряженіи, требованіе на чай въ колоніяхъ значительно уменьшилось, и отъ-того большіе запасы его накопились въ магазинахъ ост-индской компаніи, въ-слдствіе чего правительство дозволило этой компаніи безпошлинный вывозъ его во вс земли. Прежде-установленная пошлина равнялась шиллингу на фунтъ, а такъ-какъ американскій налогъ на чай состоялъ только изъ трехъ пенсовъ, то и при уплат означенныхъ трехъ пенсовъ на фунтъ, чай сдлался шиллингомъ дешевле, тогда вс были уврены, что Американцы съ благодарностію пріимутъ доставленныя имъ выгоды и съ охотою будутъ покупать чай. Вмсто того они сказали: ‘Не-уже-ли мы за ничтожное облегченіе податей продадимъ права свои? не-уже-ли мы покажемъ себя ниже и корыстолюбиве Англичанъ, которые явно уступаютъ намъ большія выгоды, чтобъ только поддержать притязанія свои на безусловное господство?’ Ршено было не покупать чая и не допускать въ гавани кораблей, имъ нагруженныхъ. Не везд удалось это предположеніе, но оно приведено было въ исполненіе въ Нью-Йорк и Филадельфіи, въ Чарльстоун на чай положено было запрещеніе до-тхъ-поръ, пока онъ не испортился, а въ Бостон (18-го декабря 1773 года) семьнадцать человкъ, переодтыхъ Индійцами, бросили въ море 342 ящика съ чаемъ. Тамъ не куплено было ни одного фунта изъ количества, привезеннаго въ Сверную-Америку.
Едва парламентъ получилъ извстіе объ этихъ происшествіяхъ, большая часть членовъ его, не думая о будущемъ, предложила строго взъискать за насиліе, случившееся въ Бостон. Вмсто того, чтобъ изслдовать причины такого поступка, разъискать зачинщиковъ и участниковъ, однимъ словомъ, избрать прямой, законный путь изъисканія, на весь городъ (въ март 1774 г.) наложили огромную денежную пеню и гавань его велли запереть. Напрасно Четэмъ, Рокингемъ и другіе подавали голосъ въ пользу боле-кроткихъ, примирительныхъ мръ, напрасно напоминалъ Боркъ, что сопротивленіе оказывается только противъ несправедливыхъ законовъ, и уже изъ этого одного слдуетъ, какъ нелпо произносить приговоръ, не выслушавъ обвиненныхъ, какъ безразсудно водворять государственныя правила съ помощію военной силы.
Въ этомъ же дух возразили и жители Бостона: они требовали правосудія и общали взъискать съ виновныхъ вознагражденіе за потерю чая, понесенную ост-индскою компаніею. Но парламентъ, не обращая вниманія на представленія бостонскихъ жителей, измнилъ въ существенныхъ пунктахъ государственное постановленіе Массачусетса. Первая камера, избираемая изъ второй и облеченная законодательною властью, должна была на будущее время собираться по назначенію британскаго правительства. Замщеніе большей части общественныхъ должностей, увольненіе совтниковъ и судей предоставлялось на произволъ штатгальтера, собраніе областнаго совта приводилось въ совершенную зависимость отъ него, и никто не думалъ о старой, всему этому противорчившей привилегіи. Лордъ Нортъ сказалъ: ‘Если этотъ билль не основанъ на самой крайней политической необходимости, то онъ ни на чемъ не основанъ’. Дйствительно, онъ ни на чемъ не былъ основанъ, и не смотря на то, его утвердили большинствомъ 239 голосовъ противъ 64 въ нижней палат и 92 противъ 20 въ верхней, итакъ, убжденіе, что ‘строгость все приводитъ въ порядокъ’, одержало побду.
Еслибъ предположить даже, что постановленіе Массачусется было недостаточно, то и тогда не время было измнять его, безразсудно было бы уничтожать права и льготы цлаго народа и такъ неумстно производить улучшенія. Не нужно было особенной дальновидности, чтобъ предсказать, что въ этомъ случа все могущество парламента будетъ еще мене признано, чмъ при наложеніи пошлины на чай.
Третья ошибка англійскаго министерства заключалась въ изданномъ имъ закон, по которому каждый, обвиненный въ убійств или въ политическомъ преступленіи, долженъ былъ подлежать суду Англіи или другой колоніи.
Порицаніе подобныхъ мръ, раздавшееся даже въ самомъ британскомъ парламент, собранія, переписка, брошюры разнаго рода возвели энтузіазмъ къ независимости Американцевъ на высшую степень. Стсненіе прежняго управленія и привилегіи вызвало не только неслыханную до-тхъ-поръ анархію, по повело къ принятію мръ, далеко превосходившихъ смлостью т, которыя уже были испытаны. Соединеніе новыхъ неудовольствій дало всмъ предпріятіямъ такое единство, быстроту и дятельность, которымъ не было еще примра и которыя въ-послдствіи повторились въ такомъ страшномъ вид въ клуб якобинцевъ.
Бостонъ съ твердостью перенесъ неисчислимую потерю, напесенную его торговл закрытіемъ гавани, и возбудилъ къ себ всеобщее, живое участіе. Объявленіе генерала Гаге (Gage), англійскаго правителя въ Массачусетс, ‘что вс союзы противъ англійской торговли почитаются непріязненными, вроломными’, повело только къ горячей переписк, а между-тмъ, всякій длалъ, что хотлъ. Попытка учредить въ Массачусетс новое управленіе не повела ни къ чему: большая часть чиновниковъ, опредленныхъ королемъ, сложила съ себя должности, а другихъ народъ не допустилъ къ принятію должностей. Такимъ образомъ, послдовало закрытіе всхъ прежнихъ судовъ безъ насилій, безъ волненій народа.
Спустя четыре месяца по обнародованіи акта, повелвавшаго запереть гавань бостонскую (5 сентября 1774 г), уполномоченные двнадцати областей (Георгія приступила къ нимъ посл) соединились вмст въ Филадельфіи, упрочили каждому штату голосъ и избрали президентомъ своимъ Пейтона-Рандольфа изъ Виргиніи. Въ нкоторыхъ областяхъ уполномоченные получили назначеніе отъ законныхъ собраній, въ другихъ, гд они встртили сопротивленіе со стороны штатгальтеровъ, избраны были произвольнымъ собраніемъ народа. Главнымъ условіемъ, положеннымъ на этихъ собраніяхъ, была врность къ законному управленію метрополіи, они признавали верховное господство короля и отказывались отъ всякаго противъ него возмущенія. Съ другой стороны, они твердо отстаивали то мнніе, что должны пользоваться всми правами природныхъ британскихъ подданныхъ, и что послднія постановленія, относящіяся до Массачусетса, противозаконны и утснительны. ‘Правда’, говорили они: ‘британскій парламентъ иметъ право издавать постановленія, имющія цлію торговлю всей монархіи, но не можетъ безъ согласія Американцевъ налагать на нихъ однихъ подати, ибо имъ принадлежитъ право составлять проекты законовъ и представлять ихъ на утвержденіе королю.’
Дале, конгрессъ ршилъ: ‘Американскіе колонисты имютъ право составлять мирныя собранія, на которыхъ будутъ излагать свои жалобы и отсылать просьбы къ королю. Противозаконно безъ согласія собраній присылать гарнизоны въ Сверную-Америку и законодательную власть исключительно подчинять чиновнику, опредленному отъ короны’.
Въ такомъ смысл отправлено было глубоко-обдуманное, краснорчивое воззваніе къ парламенту и представленіе къ королю, вмст съ тмъ, чтобъ придать большій всъ требованіямъ, всякая торговля съ Великобританіей), до удовлетворенія жалобъ, была прекращена. Сверхъ того, повторялось увреніе: ‘новаго ничего не требуютъ, но стараются о возстановленіи и поддержаніи стараго, свободы, мира и безопасности.’
Окончивъ дло свое съ умренностью, справедливостью и благоразуміемъ, конгрессъ разошелся 26 октября, но положилъ собраться снова для ршенія важныхъ длъ. Везд безпрекословно повиновались его предписаніямъ, и отъ-того старыя формы правленія, оставаясь еще въ сил номинальной, потеряли всякое значеніе. Все предпріятіе какъ-будто-бы оживлено было однимъ духомъ, и энтузіазмъ къ общему длу превзошелъ вс ожиданія. Купцы безъ возраженія подчинились тягостнымъ постановленіямъ, стснявшимъ ихъ торговлю, поселяне безъ ропота отказались отъ выгоднаго сбыта своихъ произведеній, вс частныя лица покорились новымъ повинностямъ и лишеніямъ. Подъ всми страданіями видно было какое-то героическое спокойствіе: достичь своей цли они считали выше всякой цны, отъ-того-то они и возвысились на такую степень самоотверженія и твердости, которыя едва ли понятны будутъ для холоднаго благоразумія.
Какъ ни поучительны были подобныя событія для каждаго безпристрастнаго наблюдателя, новый парламентъ, собравшійся въ ноябр 1774 года, издалъ ршеніе, согласное съ прежнимъ, и тмъ доказалъ, что народъ, столь ревностно хранящій собственную свободу, можетъ разрушить свободу другаго народа.
Правда, нкоторые изъ министровъ замтили, что ожиданія ихъ относительно возможности — легко подавить безпокойства, не сбылись, и что грозитъ опасность междоусобной воины, но большинство осталось на сторон предлагавшихъ строгія мры, и между прочими лордъ Сандвичъ, глава адмиралтейства, говорилъ съ совершеннымъ презрніемъ о намреніяхъ и билахъ Американцевъ, увряя, что одностороннія намренія конгресса не найдутъ опоры въ народ, или легко уничтожены будутъ превосходствомъ Англичанъ. Много содйствовало къ утвержденію такого ложнаго мннія то обстоятельство, что правительство получало извстія и увдомленія почти всегда чрезъ своихъ чиновниковъ, которые или односторонно смотрли на вещи, или, осыпая клеветами Американцевъ, старались выставлять заслуги своей дятельности.
Сильне всхъ порицалъ мры, принятыя министрами, лордъ Четэмъ и наконецъ 20 января 1775 г., внесъ въ парламентъ билль, долженствовавшій примирить колоніи. Въ немъ заключалось предложеніе, чтобъ подтверждено было право короля вводить небольшое войско въ колонію, но съ тмъ, однако, чтобъ никогда военная сила ничмъ не нарушала правъ народа, чтобъ судебное постановленіе и привилегіи должны были оставаться неприкосновенными, и чтобъ за все прошлое объявлена была амнистія, конгрессъ могъ собираться, но съ ограниченіемъ правъ его, назначеніе податей должно было принадлежать Американцамъ, въ-слдствіе того, что торговыя постановленія въ столь обширномъ государств, какъ британская монархія, должны быть различны въ столь разнообразныхъ частяхъ ей.
Но страсти были такъ сильно взволнованы, что даже убжденія величайшаго государственнаго человка Англіи не подйствовали: парламентъ запретилъ принимать прошенія Американцевъ и объявилъ дйствія ихъ мятежными. Въ-слдствіе такого расположенія умовъ, въ парламент предписано было усиленіе военной силы въ Бостон и наложено запрещеніе на всю американскую торговлю, со включеніемъ рыбной ловли въ Нью-Фаундлэнд. На замчаніе нкоторыхъ, что ограниченіе рыбной ловли послужитъ къ существенному вреду Великобританіи, что такимъ-образомъ можно поступать только противъ враговъ, что американскіе рыбаки должны умирать съ голода, большинство отвчало, что Американцы сами подали поводъ къ насильственнымъ мрамъ, начавъ враждебныя дйствія противъ англійской торговли, и что Англія должна показать мятежникамъ свое могущество
Въ то время, какъ въ парламент продолжались эти и подобныя имъ пренія, Нью-Йоркъ, котораго мене другихъ опасались, потребовалъ правъ своихъ наравн съ прочими штатами, а жестокая нужда, возникшая отъ стсненій рыбной ловли, усиливала въ жителяхъ ненависть къ Англіи. Со всмъ тмъ, Американцы были такъ осторожны и предусмотрительны, что по начали междоусобія: они желали только возбудить сочувствіе къ правому Длу, а не уменьшать излишнею горячностью числа друзей своихъ. Когда же генералъ Гаге вздумалъ овладть ихъ оружіемъ и военными запасами, то при Лексингтон между королевскими солдатами и Американцами дошло до битвы, 19 апрля 1775 года пролита первая кровь гражданъ, и началась война за право назначенія податей,— война, непредвщавшая никакой выгоды Англіи.
Англичане полагались на могущество свое на мор и на суш, на свои богатства, на свои запасы и на опытность своихъ солдатъ и генераловъ. Американцы же надялись на успхъ, разсчитывая на отдаленность Англіи, на свое званіе мстности и 6оле всего на справедливость своего дла. Въ сраженіи при Бонкергилл (Bunkerhill), близь Бостона (17 іюня 1775 г.), неопытные американскіе отряды потерпли пораженіе отъ Англичанъ, которые, однако, встртили такое упорное сопротивленіе и понесли такую значительную потерю, что ни та, ни другая сторона не могла дйствовать безъ плана, предварительно обдуманнаго.
Прежде еще (10 мая), конгрессъ собрался во второй разъ и отправилъ оправдательныя письма къ жителямъ Великобританіи, Ирландіи и Ямайки, а также и прошеніе къ королю. Послднее не удостоилось даже и отвта: въ Англіи говорили, что мятежники только хотли выиграть время. Такой отвтъ возбудилъ негодованіе даже въ партіи умренныхъ, которая не думала еще совершенно отложиться отъ Великобританіи, но требовала только подтвержденія привилегій свободной торговли. Предложеніе герцога Ричмонда (10 ноября 1775 года) о принятіи представленія конгресса за основаніе переговоровъ о примиреніи, было отвергнуто еще разъ. Старые тори, подвизавшіеся за высшее духовенство, виги, безъ мры возвышавшіе всемогущество парламента, твердо отстаивали свои мннія противъ небольшаго числа тхъ, которыхъ величали названіемъ ‘американскихъ демократовъ’ {Докторъ Джонсонъ сказалъ: ‘The Americans are а race of convicts, and ought to be thankful for any thing we allow them short of hanging. М’Gregor America. I, 30.}.
Пять мсяцевъ спустя (17 марта 1776 г.), Бостонъ былъ взятъ Американцами, прошло еще нсколько недль, и почти вс штатгальтеры удалились, въ-слдствіе того королевская власть ослабла до такой степени, что Генрихъ Ли (Lee), изъ Виргиніи, на конгресс 7 іюня предложилъ объявить независимость Сверо-Американскихъ Соединенныхъ-Штатовъ. Когда избранный для того комитетъ составилъ актъ объявленія независимости, одобренный Томасомъ Джефферсономъ и измненный въ нкоторыхъ пунктахъ конгрессомъ, предложеніе Ли было принято единогласно 4 іюля. Въ акт этомъ исчислены были вс бдствія, утсненія и несправедливости, которыя Американцы потерпли отъ Англіи и особенно отъ парламента, и изложены были вчныя, неизмнныя права, которыя Богъ далъ своимъ твореніямъ, т. е. жизнь, свобода, стремленіе къ благу. ‘Для упроченія правъ этихъ’ (сказано было дале) ‘основаны правительства, получающія законную власть отъ тхъ, кмъ онъ управляютъ, но такъ-какъ ни жалобы наши, ни просьбы къ парламенту не имли никакого дйствія, то мы, уполномоченные Американскихъ Соединенныхъ-Штатовъ, призываемъ верховнаго Судію во свидтели чистоты нашихъ намреній и торжественно объявляемъ отъ имени добраго народа этихъ колоній, что отнын он составятъ свободные, независимые штаты и прекратятъ всякое сношеніе съ британскимъ правительствомъ. Въ неизмнности этого объявленія мы (въ полной надежд въ покровительство божественнаго Провиднія) ручаемся жизнію нашею, имуществомъ и честію.’
Много порицали и еще порицаютъ до-сихъ-поръ это объявленіе Американцевъ, мы не беремся ршать этотъ трудный вопросъ, припомнимъ только вс несправедливости британскаго правительства, всю тираннію парламента, мечтавшаго только о своемъ всемогуществ, и намъ не трудно будетъ убдиться, что Американцы успли потому только, что начали войну въ сознаніи своего права. Прежде, чмъ солдаты ихъ могли привыкнуть къ послушанію и порядку, они услышали, что сильный отрядъ англійскаго войска, подъ предводительствомъ лорда Гоу (Howe), высадился на берега ихъ. До начатія военныхъ дйствій, англійскій генералъ приступилъ къ переговорамъ, требовалъ покорности, общалъ помилованіе, но Американцы видли въ этомъ только желаніе произвести между ними несогласіе, и тогда же сами велли напечатать прокламаціи лорда Гоу и раздать ихъ народу, чтобъ народъ видлъ, что ему общаютъ милость, тогда какъ должны бы были только признать его права. Американцы везд отступали передъ опытнымъ, хорошо-организованнымъ англійскимъ войскомъ, они потеряли Нью-Йоркъ, Лонгэйлэндъ, Нью-Джерзи, Родаіілэндъ и всю землю до Делавара. При такихъ неудачахъ обнаружился безпорядокъ въ рядахъ американскаго войска, многіе солдаты, по истеченіи срока службы, возвратились домой, а жители цлыми толпами стекались къ королевскому войску, въ надежд найдти себ покровительство. Въ это бдственное время американской воины за независимость, одинъ только конгрессъ оставался твердъ и дятеленъ и съ благородною довренностію вручилъ неограниченную власть генералу Вашингтону, который, по своему благоусмотрнію, могъ набирать и распускать солдатъ, наказывать ихъ, длать запасы, воздвигать укрпленія. Велика была заслуга конгресса, что онъ умлъ найдти и оцнить такого человка, каковъ былъ Вашингтонъ, безъ его дятельности, Американцы никогда бы не могли успть въ своемъ дл: какова бы ни была идея, одушевляющая массы, ей всегда необходимъ умный и благородный руководитель.
Георгъ Вашингтонъ родился въ области Уэстморлэнд, въ Виргиніи, 22 Февраля 1732 г., онъ отъ природы одаренъ былъ здоровымъ, сильнымъ тлосложеніемъ и необыкновенною дятельностью, опытъ жизни развилъ его необыкновенныя способности, и война 1756 и 1763 года доказала его военныя дарованія. Онъ одаренъ былъ геніемъ мощнымъ, хотя и неослпляющимъ, но этого довольно было для Соединенныхъ-Штатовъ, гд и въ настоящее время невысоко цнятся одни блестящія качества, а выше всего ставятся справедливость, твердость характера, добродтель, и никогда не почитаются дарами второстепенными. Немногіе изъ людей, снискавшихъ себ знаменитое имя въ исторіи человчества, отличались такою гармоніею, такимъ счастливымъ сочетаніемъ всхъ превосходныхъ качествъ, какъ Вашингтонъ: о немъ можно сказать, что достоинства его (подобно древнимъ памятникамъ искусства) выказываются ясне и опредленне по мръ ближайшаго разсмотрнія. Душа его была чужда всевозможныхъ партій, она была выше пристрастія, тщеславія и мелочныхъ страстей, онъ дйствовалъ по убжденію благороднаго сердца и здраваго разума, укрпленнаго свободнымъ наблюденіемъ. Разсматривая предметы спокойно со всми отношеніями ихъ, онъ пріобрталъ надъ ними господство и въ самыхъ затруднительныхъ обстоятельствахъ безъ ошибки выбиралъ самый лучшій путь. Къ величайшей твердости онъ присоединялъ еще качества, необходимыя въ то время, — кротость и терпніе, ршимость и предусмотрительность согласовались съ его мужествомъ, и никогда не употреблялъ онъ во зло ввренную ему власть, никогда не дозволялъ себ ни малйшаго отступленія отъ закона. Ни одинъ Американецъ не въ состояніи былъ принести столько пользы родин, сколько принесъ ее Вашингтонъ, и отъ-того его благородный, безукоризненный образъ останется для всхъ его согражданъ священнымъ примромъ. Какъ ничтожны являются многіе герои-разрушители въ сравненіи съ Вашингтономъ, какъ ничтоженъ лордъ Нортъ, который при внутренней нершительности стремился къ призраку твердости, слабо преслдовалъ сильныя мры и возбуждалъ ненависть, не внушая страха!
Положеніе американской арміи было самое критическое, когда только Делаваръ оставался между Вашингтономъ, принявшимъ надъ нею начальство, и генераломъ Гоу. Въ письмахъ Вашингтона, сохранившихся отъ этого времени, видно, какъ тяжело ему было держаться противъ непріятеля {Все это изложено въ ‘Sparks’ Washington’, мы же заимствовали нкоторыя подробности изъ ‘Edinburgh Review’ прошлаго года, гд представленъ весь ходъ этой воины. См. Edinburgh Review. 1846 г., кн. 1. Стр. 184.}, такъ 12 декабря 1776 года, онъ писалъ: ‘нтъ ни какого сомннія, что они (непріятели) поспшатъ перейдти Делаваръ. Какъ бы счастливъ я былъ, если бъ могъ найдти средства предупредить ихъ, въ настоящую минуту я не вижу никакого, признаюсь намъ!’ Недлю спустя, отъ 20-го, онъ писалъ: ‘думаю, что генералъ Гоу намревается занять Филадельфію и я не знаю, какимъ образомъ остановить его: десять дней еще и армія наша не будетъ существовать’. Въ такихъ затруднительныхъ обстоятельствахъ, 25 декабря, Вашингтонъ ршился на отчаянный поступокъ — перебраться за рку Трентонъ съ горстью дурно-обученныхъ войскъ и напасть на армію, предъ которой уже три мсяца отступали Американцы. Въ приказахъ, отдаваемыхъ имъ офицерамъ, участвовавшимъ въ этомъ движеніи, онъ не скрывалъ опасности своего положенія: ‘только необходимость’ говорилъ онъ, ‘крайняя необходимость оправдываетъ эту аттаку’. Здсь британскій генералъ выказалъ свои неспособности къ оборонительной войн, какъ и прежде въ наступательной. Предпріятіе, по-видимому безнадежное, увнчалось успхомъ, паническій страхъ распространился въ рядахъ британскаго войска, которое отступило къ Брауншвейгу и Нью-Йорку, и Вашингтонъ укрпился въ Морристон, въ тридцати миляхъ отъ непріятеля, впрочемъ, онъ не слишкомъ радовался побд, которая доставила только ту выгоду, что вдохнула въ Американцевъ живое мужество и дала имъ силы къ перенесенію новыхъ опасностей.
Не смотря на превосходство британской арміи числомъ людей и опытностію офицеровъ, генералъ Гоу простоялъ до конца іюня безъ движенія и наконецъ отступилъ къ Айлэнду и Нью-Норку,— это отступленіе Вашингтонъ называетъ ‘особенною милостію Провиднія’. Наконецъ, 23 іюля онъ, какъ ожидалъ и боялся Вашингтонъ, слъ на суда на рк Делавар съ тмъ, чтобъ соединиться съ генераломъ Боргойномъ, шедшимъ изъ Канады, и потомъ занять Филадельфію. Вашингтонъ пошелъ сухимъ путемъ, съ намреніемъ отрзать ему дорогу къ Филадельфіи, но 11 сентября 1777 года былъ разбитъ при рк Брандуайн, и 26-го побдители вступили въ Филадельфію, 14-го октября лордъ Боргойнъ, съ сильнымъ войскомъ шедшій изъ Канады, достигъ Саратоги. Великій и совершенно-приспособленный къ обстоятельствамъ планъ, соединить южное и сверное англійское войско, отрзать Новую-Англію и тогда овладть мене-сильными колоніями, казалось, приходилъ въ исполненіе, и едва-ли какой-нибудь Англичанинъ сомнвался уже тогда въ счастливомъ окончаніи войны.
Но но мр опасности возрастала дятельность и осторожность Американцевъ, и въ то время, какъ Вашингтонъ слдилъ за движеніями южнаго отряда Англичанъ, все сильне составлялось войско для прегражденія пути Боргойну. Онъ нигд не видалъ пробитыхъ дорогъ, и въ то самое время, какъ находился въ тревожномъ ожиданіи прибытія своихъ соотечественниковъ съ юга, они медлили, занимаясь безполезными грабежами, а между-тмъ, Американцы все боле и боле стсняли войско Боргойна, отрзали подвозъ провіанта и наконецъ лишили его надежды дать битву противъ многочисленнаго непріятеля. Наконецъ Боргойнъ 16 октября 1777 г. долженъ былъ сдаться генералу Гэтсу {Гэтсъ былъ долгое время одною партіею противопоставляемъ Вашингтону. Но онъ былъ корыстолюбивъ, нершителенъ, склоненъ къ интригамъ и вообще почитался человкомъ ничтожнымъ. См. Hamilton Life 1. 124, 127.} съ условіемъ, чтобъ вс офицеры и солдаты могли свободно отправиться въ Англію, по обязывались уже по служить противъ Америки въ этой воин. Американцы взяли 5790 плнныхъ, 35 пушекъ, 4647 ружей и большое количество необходимыхъ для нихъ военныхъ запасовъ. Это великое, неожиданное событіе ршило если не судьбу Америки, то по-крайней-мр мнніе европейскихъ державъ и преимущественно Франціи относительно отпаденія колоній. Виды и намренія Французскаго правительства, а равно дйствія Американцевъ и Англичанъ лучше всего видны изъ переписки американскаго посланника и изъ писемъ лорда Стормонта, бывшаго англійскимъ посломъ въ Париж. Послдній сообщалъ своему правительству, что Французы вообще расположены къ Американцамъ, что они по суетности своей, по своему тщеславію, смотрятъ поверхностно на вс предметы, и не понимаютъ настоящихъ обязанностей колоній къ метрополіи, что Французскіе министры вообще говорятъ мало о возмущеніяхъ въ Америк, и что рчи г. Верженна удостовряютъ его, лорда Стормонта, что американскіе мятежники не получатъ отъ Французовъ помощи съ согласія правительства. Это сообщалъ лордъ Стормонтъ еще до начала войны съ Америкою. Когда же война вспыхнула, то отношенія сдлались сложне, и взаимная недоврчивость Англіи и Франціи усилилась. Тогда лордъ Стормонтъ прислалъ отъ 13 октября 1775 года слдующее истинно-замчательное увдомленіе: ‘Г. Всрженнъ сказалъ мн, ‘мы желаемъ жить съ вами въ совершенномъ согласіи, и нисколько не думаемъ предпринять что-либо, что могло бы увеличить опасность настоящаго вашего положенія’. Онъ выразился такимъ образомъ: ‘мы не хотимъ воспользоваться вашимъ замшательствомъ, напротивъ, мы смотримъ на него съ нкоторымъ сожалніемъ (quelque peine). Что длается противъ васъ въ Америк, поврьте, никому не нравится (n’cst de la convenance de personne). Кажется, я предвижу слдствія, если колоніи ваши пріобртутъ независимость, къ которой стремятся. Он постараются тотчасъ же завести флоты, а такъ-какъ у нихъ подъ руками всевозможныя средства для судостроенія, то он скоро будутъ въ состояніи выдержать соперничество со всею морскою силою Европы. Обладая такими преимуществами въ соединеніи съ выгодами положенія, он легко могутъ покорить какъ ваши, такъ и наши острова. Да, я убжденъ, что они не остановятся и на этомъ, но въ-теченіе времени проникнутъ и въ ІОжную-Америку, покорять или изгонятъ обитателей ея, и наконецъ ли одна европейская держава не будетъ владть ни шагомъ земли въ этой части свта. Разумется, вс предсказанія эти исполнятся не скоро,— ни вы, милордъ, ни я, не доживемъ до этого, но они тмъ не мене нссомннны, хотя и далеки отъ насъ. Только близорукіе государственные люди могутъ радоваться несчастію соперника и не видать дале настоящаго часа, по кто смотритъ вдаль и предугадываетъ слдствія, долженъ сопротивленіе, встрчаемое вами въ Америк, почитать зломъ, часть котораго каждый народъ, имющій тамъ владнія, понесетъ на себ, и, я могу васъ уврить, въ этомъ только вид представлялось мн всегда настоящее дло.’ Морепа сказалъ мн: ‘мы не такіе люди, чтобъ во зло употреблять обстоятельства, и ловить въ мутной вод рыбу. Наше желаніе и намреніе жить съ вами въ мир и дружб, и заниматься по Мр силъ устройствомъ нашего отечества.’
Когда провозглашена была независимость въ іюл 1776 года, Дэнъ явился въ Парижъ въ качеств тайнаго уполномоченнаго Соединенныхъ-Штатовъ и получилъ отъ Верженна такой отвтъ: ‘мы не можемъ открыто помогать Американцамъ, но не желаемъ препятствовать исполненію ихъ плановъ’. Въ то же время лордъ Стормонтъ писалъ, что, дйствительно, при настоящемъ управленіи, приготовленія Франціи основаны на предусмотрительности и чувств самозащищенія, и что пока живъ Морепа, вражды опасаться нечего, по что во Франціи есть также значительные люди, которые рзко говорятъ противъ Британіи и не скрываютъ, что еслибъ они были членами министерства, то дйствовали бы иначе. ‘Но’ прибавляетъ къ этому посланникъ: ‘ни одинъ изъ этихъ людей не пользуется расположеніемъ короля и не выйдетъ на поприще, пока Морепа сохраняетъ свое вліяніе’. Нсколько-прежде этого (10 іюня 1776 г.) г. Верженнъ писалъ министру Клюньи, что, по его мннію, каковы бы ни были результаты американской войны, политическія и торговыя выгоды Франціи требуютъ, чтобъ кораблямъ американскимъ оказывалось всевозможное покровительство.
Въ такомъ духъ Франція продолжала дйствовать: правительство не хотло выказывать явнаго расположенія къ Американцамъ, но не препятствовало Французамъ толпами отправляться въ Америку. Энтузіазмъ къ Соединеннымъ-Штатамъ еще сильне пробудился во Франціи, когда въ 1776 г. прибылъ туда Веніамина. Франклинъ для того, чтобъ поддержать старанія Дэна: его простота, здравый умъ и обширныя свднія упрочили успхъ его предпріятію. Такимъ-образомъ, прошелъ 1777 годъ въ переговорахъ и обоюдныхъ неудовольствіяхъ съ Англіей’, которая непріязненно смотрла на дйствія Французскихъ министровъ, позволявшихъ подъ рукою то, что запрещено было явно. Многій извстія лорда Стормонта поучительны въ высшей степени. Такъ 13 августа 1777 г. писалъ онъ: ‘Г. де-Верженнъ сказалъ мн: ‘Пристрастіе Франціи къ Американцамъ — истинное несчастіе. Не-уже-ли вы думаете, что оно происходитъ отъ любви къ Америк или отъ ненависти къ Англіи? Корень его лежитъ гораздо-глубже и можетъ ускользнуть только отъ поверхностнаго наблюденія, но онъ обращаетъ на себя наше постоянное и серьёзное вниманіе.’ Хотя г. де-Верженнъ не выразился опредленне, но не трудно было замтить, что онъ намекалъ на духъ безначалія (licentious spirit), господствующій нын во Франціи и служащій главною причиною безумнаго энтузіазма къ Америк.’
Отъ 19 ноября онъ писалъ слдующее: ‘Дйствія Французскихъ министровъ такъ постоянно одинаковы, что, вроятно, у нихъ принятъ твердый, неизмнный планъ, т. е. они ршились вредить намъ втайн сколько можно, и злыя намренія свои прокрывать самыми сильными увреніями въ дружб и наружнымъ участіемъ къ нашимъ неудовольствіямъ.’
Правда, Морепа повторялъ нсколько разъ: ‘Мы не имемъ никакого повода къ ссор, пикакои выгоды поддерживать войну, и Франція, поврьте, не начнетъ враждовать первая.’
Но едва дошла во Францію всть о разбитіи и плненіи генерала Боргойна, лордъ Стормонтъ сообщалъ слдующее (28 декабря 1777 г.): ‘Общее стремленіе народа къ войн выражается гораздо-ясне, чмъ когда-либо, и г. Морепа долженъ уступить общему потоку, подобно столь многимъ предшествовавшимъ ему слабымъ министрамъ, которые принимали жестокія мры единственно по нершительности. Однимъ словомъ, я почитаю весь французскій кабинетъ враждебно-расположеннымъ, хотя въ различной степени силы и дятельности, по мр личныхъ свойствъ, характеровъ и намреній.’
Лордъ Стормонтъ не ошибся, 6 февраля 1778 г. между Франціею и Америкою заключенъ былъ торговый договоръ, и въ тотъ же день подписанъ дружественный и оборонительный союзъ, съ общаніемъ вмст отстаивать независимость Соединенныхъ-Штатовъ противъ притязаній Англіи. Въ тотъ день (13 марта 1778 г.), какъ Ноайль представилъ этотъ договоръ въ Лондон, къ лорду Стормонту отправлено было повелніе оставить Парижъ. Воина была ршена.
Посл битвы при Саратог, оппозиція въ Англіи все сильне и сильне возставала противъ правительства, но и она раздлилась на дв партіи: одна,— партія Чэтэма,— считала необходимымъ дать Американцамъ одинакія права съ Англичанами, но не признавать ихъ независимости, другая,— партія Рокингэма, — требовала, чтобъ парламентъ призналъ независимость Соединенныхъ-Штатовъ и заключилъ съ ними выгодный торговый договоръ. Совершенное покореніе ея вс уже почитали невозможнымъ.
Планъ примиренія, изготовленный министрами, разрушился по заключеніи договора Америки съ фракціею. Когда въ засданіи 7 апрля 1778 г. герцогъ Ричмондъ съ живостію подалъ голоса, въ пользу признанія независимости Соединенныхъ-Штатовъ, лордъ Четэмъ, которому болзнь долгое время препятствовала являться въ парламентъ, ршился поддержать сохраненіе части свта, пріобртенной въ семилтнюю войну силою его ума и воли. Онъ явился въ черномъ бархатномъ плать, поддерживаемый сыномъ своимъ Уилльямомъ и зятемъ Мэгономъ. Вс лорды съ уваженіемъ встали передъ нимъ и привтствовали его, какъ перваго и благороднйшаго изъ англійскихъ государственныхъ людей. Съ величайшею энергіею и краснорчіемъ развилъ онъ передъ слушателями свои планы и убжденія. Тогда оставили его силы и голосъ, онъ занемогъ и умеръ 11 мая, на 70-мъ году отъ рожденія. Участіе къ нему было общее и соединялось съ горькимъ чувствомъ при сравненіи блеска и величія Великобританіи при его управленіи съ настоящимъ ненадежнымъ ея состояніемъ.
Между-тмъ, въ Америк продолжалась война не только противъ Англичанъ, во и противъ Индійцевъ, которые большею частію были въ союз съ ними, Англичане перенесли войну въ южныя области, заняли Георгію и Каролину, и подъ предводительствомъ лорда Корнуаллиса разбили при Кемден (16 августа 1780 г.) американское войско, предводимое Гэтсомъ. Тогда въ британскомъ министерств снова воскресла обманчивая надежда на скорое возвращеніе колоній, и руководимый тою же надеждою, лордъ Корнуаллисъ принялъ такія жестокія мры для наказанія жителей, что возбудилъ еще сильне прежняго энтузіазмъ къ свобод, который воодушевилъ даже женщинъ до такой степени, что он побуждали мужчинъ къ сопротивленію, и сами въ свою очередь подвергались величайшимъ опасностямъ.
Когда, посл долгихъ и напряженныхъ усилій, Американцамъ удалось остановить успхи Англичанъ, имъ стало угрожать новое бдствіе. При начал возстанія, главы Американцевъ, предвидя расходы и не имя въ виду наличныхъ денегъ, ршились прибгнуть къ выпуску ассигнацій, которыя, при общемъ одушевленіи, были единогласно одобрены. Когда же воина продолжалась доле, чмъ ожидали, а расходы по уменьшались, то стали выпускать бумажныя деньги въ такомъ количеств, что он мало-по-малу потеряли цнность, наконецъ, незнаніе дла до того понизило курсъ ассигнацій, что за одинъ серебряный талеръ платили сначала 40, потомъ 85 и наконецъ 115 бумажныхъ талеровъ. Вс предложенія къ приведенію ассигнаціи въ звонкую монету и къ погашенію ихъ, оставались неисполненными по недостатку средствъ. Везд раздавались жалобы на упадокъ цнъ и кредита, на потерю имущества и на безконечные споры должниковъ и заимодавцевъ. Въ такомъ стсненномъ положеніи конгрессъ прибгнулъ къ ошибочнымъ, неисполнимымъ мрамъ: положено было закономъ назначить цпу дневной работы, произведеній и товаровъ, но съ тмъ, чтобъ всякій принималъ платы не бумажными деньгами, а одною звонкою монетою, также мало помогла продажа земель, потому-что уплата за нихъ отсрочивалась на неопредленное время. Слдствія этой ложной системы повели къ потерь кредита, къ обманамъ, совершавшимся почти въ границахъ закона, и оставили такіе слды, которыхъ, по словамъ самихъ Американцевъ, долгое время посл того невозможно было изгладить.
Эти обстоятельства боле всего непріятны были для Вашингтона. Бумажными деньгами невозможно было выдавать жалованье, еще мене можно было купить на нихъ что-нибудь, потому-что дурныя жатвы и упадокъ земледлія повели за собою недостатокъ въ жизненныхъ, припасахъ, и даже т, которые можно еще было добыть, не смотря на вс запрещенія, продавались охотне Англичанамъ, платившимъ звонкою монетою. Вашингтонъ старался твердостью, терпніемъ, и кротостью уменьшить по-возможности великость бдствія, и когда комитетъ конгресса, постившій лагерь, по возвращеніи подтвердилъ жалобы военачальниковъ и представилъ нужду и бдствія войска, то соединились многіе граждане (особенно городъ Филадельфія) для доставленія запасовъ, для снабженія войскъ и пополненія милиціи.
Мужество Американцевъ оживилось, когда 6,000 Французовъ 10 іюля 1780 г. подъ предводительствомъ. Рошамбб прибыли къ. Родэйлэнлу, и вмст съ ними французское правительство прислало денежное пособіе, но надежда совершить что-нибудь ршительное скоро исчезла, потому-что Англичане окружили островъ и принудили адмирала де-Гиза возвратиться во Францію.
Другаго великаго бдствія избгли Американцы случайно. Генералъ Арнольдъ, до-сихъ-поръ ревностно подвизавшійся въ пользу ихъ, замыслилъ отдать Англичанамъ измною Уэстпойнтъ. (Westpoint, на Гудсон), столько же важный, какъ въ Европ Гибралтаръ, и отдать со всми его запасами и орудіями, говорятъ, что роскошная жизнь, неоплатные долги и тому подобное довели его до такого отчаяннаго поступка, но солдаты, не смотря ни на какія убжденія, не послдовали его примру. Англійскій майоръ Андре, благороднйшій, даровитый и умный человкъ, производившій переговоры съ Арнольдомъ, попалъ съ бумагами своими въ руки Американцевъ, Арнольдъ бжалъ, измна была открыта, а Андре, не смотря на вс просьбы Англичанъ, былъ повшенъ какъ шпіонъ. Одни осуждали, другіе хвалили такую жестокую мру, но вс вообще жалли о гибели человка, полнаго прекрасныхъ надеждъ.
Здсь не мсто подробно излагать перемнное счастіе и неудачи американской войны. 19 октября лордъ Корнуаллисъ съ 7,000 человкъ долженъ былъ сдаться Вашингтону и Рошамбо. Эта важная побда, наполнившая радостію всхъ гражданъ Сверной-Америки, окончила южные походы и почти всю войну. Взятіе въ плнъ лорда Корнуаллиса, совершенное разбитіе французскаго флота при Гваделуп (12 апрля 1782 г.) и неудачная попытка Испанцевъ, относительно Гибралтара возбудили во всхъ враждующихъ партіяхъ расположеніе къ миру. Уже 27 февраля 1782 г. предложеніе лорда Коуэя (Coway,— того самаго, ко торы и, 16 лтъ назадъ, предложилъ уничтоженіе штемпельнаго устава) о прекращеніи американской войны было принято въ парламент большинствомъ 19 голосовъ, 19 марта того же года подали въ отставку министры, и на ихъ мста вступили Рокингэмъ, Кэвендишъ, Шельборнъ, Кэмденъ, Фоксъ и другіе.
Прелиминарными статьями мира, подписанными (безъ участія Франціи) 30 ноября 1782 года, признана независимость Соединенныхъ-Штатовъ, и такимъ-образомъ главнйшій пунктъ былъ опредленъ. Общій миръ (между Англіею, Америкою, Франціей), Испаніей) и Нидерландами) состоялся 3 октября 1783 и 20 мая 1784 года, по этому миру, Франція получила Тобаго и Сенегалъ за Гамбію и Фортъ Джемсъ, ей обезпечено было участіе въ рыбныхъ ловляхъ Нью-Фаундлэнда и отданы близьлежащіе острова св. Петра и Мигелонъ. Испанія удержала Минорку, часть Флориды и непринадлежащія Американцамъ земли въ долин Миссисиппи. Голландія отказалась отъ Негапатнама и предоставила Англичанамъ свободное плаваніе по всмъ индійскимъ морямъ.
Никто но сомнвался въ то время, что Англія съ утратою американскихъ колоній понесла великую потерю и утратила свое могущество. Только два человка опровергали это мрачное предчувствіе: Адамъ Смитъ, котораго въ то время понимали очень-немногіе, и Тукеръ, почитавшійся мечтателемъ.
Не смотря на дятельность и энтузіазмъ, съ которыми Сверная-Америка отстояла свою независимость, въ ней находились такъ-называемые лойялисты, оставшіеся врными британскому правительству, претерпвъ въ отечеств разнаго рода неудовольствія, они переселились въ британскія владнія, въ Канаду, Новую-Шотландію, Багамскіе-Острова и т. д. и получили отъ метрополіи вознагражденіе и покровительство.
На самихъ побдителей война эта имла огромное вліяніе. Они нашли случай привести въ дйствіе великія намренія, выказать доблести своихъ согражданъ, общимъ дломъ уничтожить соревнованіе отдльныхъ штатовъ и подавить религіозныя распри. Они ближе изучили свое отечество, занялись науками, необходимыми для войны и пріобрли боле-врное понятіе о политическихъ отношеніяхъ. Къ этому присоединились и необходимыя бдственныя слдствія войны.
Одну изъ величайшихъ заботъ правительству доставляло войско: оно не въ состояніи было дать ему какое-нибудь вознагражденіе, даже выплатить заслуженное имъ жалованье. Въ рядахъ его возникли неудовольствія, и самые смлые предлагали силою принудить конгрессъ, собравшійся въ Филадельфіи, уплатить требуемое ими жалованье, но и здсь мудрость и предусмотрительность Вашингтона нашли средство отвратить грозившую опасность. Живою, убдительною рчью онъ угoворилъ предводителей обратиться къ исполненію ихъ долга, и съ твердостію отвергъ мысль, чтобъ онъ, освободитель отечества, могъ сдлаться его повелителемъ. Прощаніе его съ войскомъ (4 декабря 1783 года) въ высшей степени было трогательно. Онъ выпилъ за здоровье всхъ товарищей своихъ въ послдній разъ, и пожелалъ, чтобъ послдніе дни ихъ были такъ же счастливы, какъ первые были славны и достойны уваженія. Вслдъ за тмъ, Вашингтонъ слъ въ шлюбку, качавшуюся на волнахъ Ріо-дель-Нарте, махнулъ еще разъ шляпою въ знакъ прощанія, и исчезъ въ туманной дали…
Тогда большая часть войска возвратилась къ своимъ обычными занятіямъ, офицеры пожелали остаться въ одной общин и основали такъ-называемое Общество-Цинцината, которому положено было упрочить продолжительность и достоинство принятіемъ въ среду его согражданъ и иностранцевъ. Но это учрежденіе, какъ новый орденъ и по сущности своей сходный съ аристократическими учрежденіями, встртилъ сильное сопротивленіе, даже самъ Вашингтона. содйствовала, его уничтоженію. Вашингтонъ писалъ къ правителямъ отдльныхъ штатовъ и со всею силою краснорчія и истины доказывалъ необходимость единодушія, справедливости, послушанія и дятельности, чего требовало ихъ новое положеніе. Конгрессу онъ представилъ отчетъ объ употребленіи общественныхъ суммъ и 23 декабря 1783 года въ тайномъ собраніи сложилъ съ себя ввренную ему власть. Рчи его отвчалъ президентъ другою рчью, исполненною уваженія, достоинства и признательности. Тогда Вашингтонъ, основатель могущественной американской республики, радостно удалился въ свое помстье Моунтъ-Вернонъ, занимался земледліемъ, улучшеніемъ окрестностей, проводилъ свободное время въ обществ друзей, и доказалъ своимъ великимъ, трогательнымъ примромъ, что слава, пріобртенная мечомъ, чуждая преступленія и честолюбія, уживается и въ частной жизни, не нуждаясь во власти или наружномъ блеск: ни одна черная тнь не помрачала воспоминаній яснаго мира души и свтлыхъ дней благороднаго Вашингтона. Между-тмъ, конгрессу предстояло еще много трудныхъ и важныхъ длъ, такъ, на-прим., установленіе отношеній къ иностранными государствамъ, устроеніе прерванной и частію съ большими, убыткомъ производившейся торговли и, боле всего, организованіе системы финансовъ и погашенія государственнаго долга. Но только союзъ, по каждый отдльный штатъ вошелъ въ большіе долги, для погашенія которыхъ не предвидлось достаточныхъ средствъ, а подати были слишкомъ-обременительны для народа, который, видя, что война не кончила его бдствій, обнаружилъ безпокойства, и въ нкоторыхъ мстахъ дошло даже до открытаго возмущенія (на-прим., въ Массачусетс и Нью-Гемпшир). Вс благоразумные и предусмотрительные люди мало-по-малу убдились, что главное основаніе всхъ безпорядковъ заключается въ постановленіи союза, въ конфедераціонномъ акт 9 іюля 1778 года.
Правительство каждаго, штата принадлежало штатгальтеру и двумъ законодательнымъ камерамъ, которыя нердко думали только о себ и о своихъ ближайшихъ сосдяхъ и почитали за чистую потерю все то, что каждый отдльный штатъ посвящалъ всей республик. Отътого между штатами не было ни порядка, ни согласія, ни связи, въ каждомъ была своя финансовая система, своя политика, и такое разногласіе препятствовало общему дйствію. Недостаточность государственнаго постановленія грозила междоусобіемъ, и опасности мира сдлались едва ли не сильне опасностей войны: правителямъ республики, кром храбрости, необходимы были теперь справедливость и умренность.
Союзная конституція 1778 года остается непоколебимою: вс колоніи основываютъ союзную республику, каждый отдльный штатъ сохраняетъ прежнія права, законы, суды, учрежденія и т. д., если они только не измнены конгрессомъ всхъ штатовъ. Вс штаты должны соединенными силами защищаться противъ насилія и содйствовать свобод торговли и колонизаціи. Каждый штатъ отправляетъ на конгрессъ отъ 2 до 7 уполномоченныхъ, которые имютъ одинъ только голосъ, такимъ-образомъ, 13 штатовъ составятъ 13 голосовъ, каково бы ни было число уполномоченныхъ. По закону, большинство голосовъ ршаетъ дло, но большинство 9-ти голосовъ необходимо для войны, мира, союзовъ, образованія морской и сухопутной силы, сбора податей и т. д. Споры между штатами долженъ ршать конгрессъ, если же онъ не собрался, то длами будетъ завдывать избранный комитетъ изъ 13 человкъ.
Таковы главные пункты этого законоположенія, оно предоставляло малымъ штатамъ одинакія права съ большими и не заключало въ себ постановленій, которыя бы, противодйствуя одностороннимъ направленіямъ, могли поддержать принятыя мры. Достойные люди (Гамильтонъ, Мадисонъ и Джэ), много содйствовавшіе къ начертанію и принятію новаго государственнаго постановленія, такъ говорили объ обстоятельствахъ того времени: ‘По справедливости можно сказать, что Соединенные-Штаты дошли до послдней степени политическаго униженія. Мы испытали все, что оскорбляетъ гордость народа, что унижаетъ его характеръ. Обязанности, къ исполненію которыхъ побуждаетъ долгъ, почитаемый у всхъ священнымъ, находятся у насъ въ совершенномъ пренебреженіи. Мы вошли въ долги у иностранцевъ и туземцевъ для упроченія своей политической самобытности, и не сдлали еще ни одного шага, чтобъ уплатить ихъ. Чуждая держава (т. е. Англія) владетъ въ нашемъ отечеств крпостями и значительными полосами земли, смъясь надъ нашими правами и договорами, а мы находимся въ такомъ положеніи, что не смемъ высказать, что чувствуемъ эти оскорбленія, не имемъ силъ отъ нихъ освободиться, потому-что у насъ нтъ ни денегъ, ни войска, ни правительства!’ Почти тми же словами изображаетъ президентъ Адамсъ положеніе государства въ первой рчи своей, гд онъ говоритъ, что никто не хочетъ повиноваться повелніямъ конгресса, и отъ-того происходитъ упадокъ торговли, кредита, мануфактуръ, обнаруживаются страшные безпорядки, грозящіе ниспроверженіемъ самому союзу {Messages of the Presidents, 66. Т же жалобы Рандольфа въ Madison papers II, 730.}.
Великость бдствій и невозможность оставаться при прежнемъ порядк длъ побудили Американцевъ обратиться къ тмъ благороднымъ дятелямъ, которые оказали уже великія услуги отечеству и въ настоящее время желали дать ему прочное постановленіе. Во глав ихъ стоялъ снова Вашингтонъ, и подвиги его на этомъ поприщ нисколько не уступаютъ военнымъ его подвигамъ. Безсмертный памятникъ воздвигли себ государственные люди Америки составленіемъ конституціи въ март 1787 г.,— конституціи, которая поддержала новое государство посреди страшныхъ бурь и опасностей, возможная только въ такомъ государств, какъ Соединенные-Штаты, она возвысила ихъ и упрочила имъ быстрое и блестящее развитіе.
Вашингтонъ былъ единогласно избранъ президентомъ новой, или, правильне, возобновленной республики. Путешествіе его изъ Вернона въ Филадельфію было непрерывнымъ тріумфальнымъ шествіемъ, которое приготовлено было не тщеславіемъ, принужденіемъ или страхомъ, но справедливою признательностью, высокимъ уваженіемъ и сердечною любовію народа. Это второе основаніе государства, это призваніе быть главою великаго народа, и скромная, чуждая всякихъ притязаній жизнь Вашингтона, его пламенная ревность къ поддержанію государственнаго постановленія представляютъ одинъ изъ прекраснйшихъ моментовъ новйшей исторіи. ‘Ни одинъ народъ’, сказалъ Вашингтонъ въ своей вступительной рчи, ‘не можетъ полагаться на милость Бога, если онъ ‘не соблюдаетъ вчныхъ заповдей порядка и справедливости, данныхъ ‘самимъ Богомъ’.
Конституція Сверо-Американскихъ Соединенныхъ-Штатовъ 1787 г. довольно извстна, и потому ограничиваемся однимъ только ея очеркомъ.
Законодательная власть принадлежитъ двумъ камерамъ, сенату и камеръ депутатовъ или представителей.
Депутаты, отправляемые на конгрессъ, избираются въ штатахъ каждые два года. Избиратели должны имть т же свойства, которыя даютъ имъ право на избраніе штатгальтеровъ отдльныхъ штатовъ. Депутатъ долженъ имть не мене 25 лтъ отъ роду, съ тмъ однакожъ, чтобъ семь лтъ онъ былъ уже гражданиномъ Соединенныхъ-Штатовъ, впрочемъ, ничего боле отъ него не требуется.
Депутаты избираются округами, смотря по числу жителей, опредленному закономъ, для того каждые десять лтъ повторяется народная перепись и опредляется число депутатовъ. Каждый штатъ присылаетъ депутата на конгрессъ. Камера депутатовъ избираетъ своего оратора (speaker) и другихъ чиновниковъ, и одна только иметъ право общественныхъ аппеляціи (impeachments).
Каждый штатъ избираетъ двухъ сенаторовъ на шесть лтъ. Каждые два года выбываетъ треть сенаторовъ, каждый изъ нихъ иметъ голосъ. Сенаторъ долженъ быть не моложе тридцати лтъ и прожить не мене девяти лтъ въ штат, его избравшемъ, впрочемъ, избраніе его ничмъ не стсняется, какъ и избраніе депутата. Каждый депутатъ и сенаторъ получаютъ ежедневнаго содержанія восемь долларовъ, ораторъ же и президентъ сената вдвое. Вице-президентъ Соединенныхъ-Штатовъ есть также и президентъ сената, по голосъ свой онъ можетъ подавать только въ томъ случа, когда прочіе голоса раздлятся на дв равныя половины. Сенатъ ршаетъ вс общественныя жалобы, во для приговора его необходимы дв трети всхъ голосовъ. Законодательная власть или правительство каждаго отдльнаго штата опредляетъ время, мсто и образъ избранія депутатовъ и сенаторовъ. Конгрессъ собирается по-крайней-мрь однажды въ годъ и обыкновенно въ первый понедльникъ декабря мсяца. Никто, занимая какую-либо должность, не можетъ быть ни депутатомъ, ни сенаторомъ, ни одинъ изъ нихъ по подлежитъ отвтственности за рчи, говоренныя имъ въ камер, ни одинъ за свои проступки (кром измны, или нарушенія мира) не подлежитъ тюремному заключенію. Вс законы, имющіе предметомъ своимъ денежныя дла, возникаютъ въ камер представителей, но сенатъ можетъ предлагать измненія и въ этомъ случа дйствовать такъ же, какъ и при ршеніи другихъ биллей. Каждый проектъ закона, троекратно прочитанный и прошедшій чрезъ об камеры, представляется на утвержденіе президента, если президентъ не утверждаетъ его, то обязанъ съ своими замчаніями возвратить его обратно въ камеру, изъ которой онъ вышелъ, и тогда билль разсматривается снова. То же самое повторяется и въ другой камер. Если же дв трети обихъ камеръ одобрятъ его снова, то онъ и безъ согласія президента получаетъ силу закона, если же президентъ не возвратитъ билля въ-теченіе десяти дней, то билль также почитается утвержденнымъ.
Конгрессу предоставлены самыя большія права, главнйшія изъ нихъ состоятъ въ правь наложенія податей, имющихъ цлію общую защиту республики, погашеніе долга или общественныя улучшенія, ему предоставлено также опредленіе торговыхъ отношеній между отдльными штатами и всей республики съ союзными державами, постановленія о принятіи въ число гражданъ, о банкротствахъ, монет, всахъ и мрахъ, онъ же занимается устройствомъ почтъ, выдачею привилегій на изобртенія, учреждаетъ суды, наказываетъ морскіе разбои и прочія преступленія противъ народнаго права. Сверхъ-того, ему принадлежитъ объявленіе войны, снаряженіе войскъ и флотовъ, наборъ милиціи, укрощеніе мятежей и вообще наблюденіе за исполненіемъ всхъ законовъ Союза, онъ же иметъ надзоръ за крпостями, верфями и цейхгаузами Союза и издаетъ вс постановленія, относящіяся до исчисленныхъ нами предметовъ.
Исполнительная власть находится въ рукахъ президента Соединенныхъ-Штатовъ. Онъ избирается на четыре года {Изъ первыхъ восьми президентовъ пять были избраны во второй разъ, и ни одинъ не пожелалъ третьяго избранія.}, и по истеченіи срока можетъ быть избираемъ снова. Онъ долженъ быть или урожденцемъ Соединенныхъ-Штатовъ, или прожить въ нихъ не мене четырнадцати лтъ и имть по-крайней-мр 35 лтъ отъ роду. День избранія президента опредляется конгрессомъ. Каждый отдльный штатъ назначаетъ (по формамъ, предписаннымъ имъ законами) столько избирателей, сколько онъ посылаетъ сенаторовъ и депутатовъ на конгрессъ. Это избраніе совершается въ-теченіе 34 дней, предшествующихъ первой серед декабря мсяца {По новому постановленію, въ тотъ же день.}, въ большей части штатовъ и всми избирателями, имющими право голоса (by a general ticket), въ нкоторыхъ правительствами, въ двухъ но округамъ. Ни одинъ изъ чиновниковъ Соединснпыхъ-Штатовъ, ни одинъ членъ конгресса по можетъ быть избирателемъ. Избиратели каждаго штата назначаютъ (въ первую середу декабря), посредствомъ балотировки или тайнаго совщанія, двухъ кандидатовъ на званіе президента, изъ которыхъ по-крайней-мр одинъ не принадлежитъ къ избирающему штату. Имена избранныхъ отправляются къ президенту сената, который запечатанные пакеты вскрываетъ въ присутствіи обихъ камеръ и считаетъ голоса. На чьей сторон большинство голосовъ, тотъ и становится президентомъ, если же никто не получилъ такого большинства, то камера депутатовъ избираетъ президента изъ трехъ лицъ, получившихъ большее число голосовъ. Въ этомъ случа вс депутаты каждаго штата имютъ только одинъ голосъ, и большинство штатовъ необходимо для избранія.
При избраніи вице-президента соблюдается тотъ же порядокъ, только въ послднемъ сомнительномъ случа сенатъ ршаетъ избраніе изъ двухъ, получившихъ боле голосовъ. Въ случа отсутствія президента, мсто его заступаетъ вице-президентъ и посл него ораторъ камеры депутатовъ. Президентъ получаетъ 25 тысячь долларовъ, вице-президентъ 5 тысячь ежегоднаго содержанія, что едва достаетъ на покрытіе самыхъ необходимыхъ издержекъ. Президентъ пользуется слдующими правами: онъ распоряжаетъ морскою, сухопутною силою и даже милиціею, если она дйствуетъ для общихъ длъ республики. Въ необыкновенныхъ случаяхъ ему предоставлено право созывать конгрессъ, онъ требуетъ и получаетъ отчеты отъ всхъ судовъ, назначаетъ большую часть чиновниковъ республики и заключаетъ договоръ съ согласія сената (который можетъ отвергнуть предложеніе, но самъ чиновниковъ не назначаетъ), принимаетъ иностранныхъ пословъ и министровъ, представляетъ конгрессу обзоръ всхъ силъ Соединенныхъ Штатовъ и предлагаетъ мры улучшенія, которыя почитаетъ необходимыми. Онъ теряетъ свое мсто (подобно прочимъ чиновникамъ республики), если уличенъ будетъ въ измн, лихоимств или другихъ тяжкихъ преступленіяхъ.
Судебная власть находится въ рукахъ одного высшаго судилища для всей республики и такихъ подчиненныхъ судовъ, которые время-отъ-времени назначаются конгрессомъ, членовъ такого суда опредляетъ президентъ съ согласія сената, они сохраняютъ мста свои до-тхъ-поръ, пока исполняютъ должности удовлетворительно, и получаютъ содержаніе во все время своей службы.
Вс уголовныя и гражданскія дла, искъ которыхъ превышаетъ цнность 20 долларовъ, ршаются судомъ присяжныхъ. Конгрессъ можетъ принимать въ союзъ республики новые штаты, по, безъ согласія самихъ штатовъ, новые не могутъ сливаться въ одно съ старыми, не могутъ входить въ составъ ихъ. Союзъ покровительствуетъ республиканскому правленію каждаго штата и защищаетъ его отъ вншнихъ и внутреннихъ враговъ. Для занятія какой бы то ни было должности, вовсе не требуется присяги, и вообще конгрессъ не можетъ запрещать или разршать введеніе какого бы то ни было религіознаго исповданія.
Когда дв трети обихъ камеръ или дв трети штатовъ предложатъ перемну въ управленіи, тогда созывается собраніе (convention), и что одобрятъ три четверти его или три четверти законодателей въ отдльныхъ штатахъ, то длается существенною частію государственнаго постановленія.
Когда новая конституція союза была утверждена, многіе должны была отказаться отъ надежды исполнить задуманные ими планы, многіе боялись также слишкомъ-большой власти конгресса. ‘Президентъ’ замчали послдніе: ‘скоро преобразится въ неограниченнаго монарха, сенатъ присвоитъ себ аристократическія права, камера депутатовъ будетъ покровительствовать безпорядкамъ демократіи’.
До-тхъ-поръ, пока подобные сомннія и переговоры возрастали на американской почв и вытекали изъ самаго состоянія Америки, они были скоре полезны, чмъ опасны, когда же разразилась Французская революція, она повлекла за собою такія идеи и намренія, которыя, безъ соображенія мста, времени и особенностей народа, принимались на безусловные образцы. Сверо-Американцы, выхваляя подвиги Французовъ, называя ихъ величайшимъ народомъ на земномъ шар, стали порицать свои собственныя постановленія и требовать въ нихъ перемны. Когда гражданинъ Жене явился въ Чарльтоун (въ апрл 1793 г.), ему сдлали блистательный пріемъ и съ торжествомъ встрчали его во всхъ областяхъ, по которымъ прозжалъ онъ, по Французскому обычаю, многіе начали составлять клубы и заниматься политическими длами. Въ-слдствіе этого, тщеславіе, гордость и самонадянность посла возрасли до такой степени {Жене былъ ‘hol heated, all imagination, no judgment, passionate, disrespectful, indecent towards the president’ etc, Слова Джеферсона въ Tuckers Life 1, 444.}, что онъ побуждалъ народъ къ снаряженію флота для войны съ Англіею, къ походу въ Луизіану, оскорбительно обходился съ Вашингтономъ и сялъ въ народ смена непослушанія. Вашингтонъ, не желая разорвать согласіи съ Франціею и надясь возвратить заблудшихъ на путь истины, сначала обращался съ Жене весьма-осторожно и умренно, но когда онъ увидлъ, что такой образъ дйствія ведетъ къ новымъ злоупотребленіямъ и притязаніямъ съ его стороны, то вышелъ съ твердостью впередъ, заставилъ отозвать Жене, и въ третій раза, сдлался спасителемъ своего отечества. Злобныя клеветы давно уже замолкли,— и побда американскаго постановленія, независимость Соединенныхъ Штатовъ были явнымъ доказательствомъ достоинства его и силы. Справедливость была на сторон Вашингтона, когда онъ отказался отъ всякаго участія въ бдственныхъ событіяхъ, потрясавшихъ тогда Европу, и 27 октября 1795 г. заключилъ торговый договоръ съ Англіею.
Когда, при этомъ случа, камера депутатовъ вздумала преступить кругъ своихъ правъ и вмшаться въ обязанность президента относительно вншнихъ сношеній, Вашингтонъ объявилъ кротко, но съ твердостью, что, по закону, договоръ проченъ безъ участія депутатовъ, и что долгъ запрещаетъ ему уступить ихъ требованію.
При окончаніи своего перваго четырех-лтняго президентства, Вашингтонъ счелъ обязанностью передать это высокое званіе другому лицу, но достойные друзья его и даже умные противники убждали его пожертвовать личными наклонностями своими благу отчизны. Томасъ Джеферсонъ писалъ ему: ‘Довріе всего народа обращено къ вамъ. Когда кормило правленія находится въ вашихъ рукахъ, одно это уже служитъ достаточнымъ противодйствіемъ всмъ попыткамъ возбудить народъ къ возмущенію или насилію. Сверъ и югъ будутъ согласны, если станутъ твердо держаться васъ, и когда первыя средства къ улучшенію, предложенныя депутатами, окажутся недостаточными, то уже ваше присутствіе дастъ намъ возможность изъискать новыя средства, сообразныя съ единодушіемъ и спокойствіемъ штатовъ. Я хорошо понимаю, какъ сильно гнететъ душу вашу обязанность управленія, и какъ горячо стремитесь вы къ тихому спокойствію домашней жизни. Но иногда на земл появляются умы столь свтлые, что человчество считаетъ себя въ прав располагать ими, противиться склонности ихъ къ тихому счастію и поставлять ихъ на такое мсто, на которомъ они могутъ изливать блага въ настоящемъ и будущемъ. Это ваше призваніе, обязанность, возложенная на васъ Провидніемъ, которое не даромъ такъ щедро васъ одарило и вызвало событія, на которыя вамъ опредлено дйствовать’.
Вашингтонъ былъ избранъ президентомъ во второй разъ 132 голосами изъ 135, и до марта 1797 г. употреблялъ вс усилія для упроченія мира и возвышенія своего отечества. Письмо, въ которомъ Вашингтонъ, по сложеніи съ себя президенскаго званія, прощается съ американскимъ народомъ, служитъ отпечаткомъ его благородной натуры. Онъ напоминаетъ все счастіе, вс выгоды, которыя Богъ ниспослалъ на эту страну, увщеваетъ самымъ достойнымъ и убдительнымъ образомъ сохранить порядокъ, и единодушіе и доказываетъ, что нравственность, добродтель и истинная религія необходимы, какъ отдльнымъ лицамъ, такъ и цлымъ государствамъ. Это благородное, многознаменательное, богатое слдствіями завщаніе великаго человка можетъ всегда служить для Американцевъ примромъ и руководствомъ, слдуя ему, они никогда не прійдутъ въ уныніе во время несчастія, не преклонятся предъ высокомріемъ или тщеславіемъ. Онъ заключалъ это замчательное посланіе слдующими словами:
‘Перебирая въ памяти все происшедшее въ годы моего управленія, чувствую, совсть не упрекаетъ меня, чтобъ я когда-либо погршилъ съ намреніемъ, но я такъ убжденъ въ своихъ недостаткахъ, что не могу не чувствовать многихъ сдланныхъ мною ошибокъ, возсылаю горячія мольбы къ Всемогущему, да отвратитъ Онъ бдственныя слдствія, могущія пройзойдти отъ нихъ. Разстаюсь съ вами въ надежд, что отечество мое снисходительно извинитъ мои недостатки въ уваженіе пламенной ревности, съ которою я въ-продолженіе 45 лтъ посвящалъ себя ему на служеніе, чтобъ я самъ могъ отойдти въ жилище невозмущаемаго мира. Въ этомъ случа, какъ и въ другомъ, довряюсь любви моей родины, и съ радостнымъ предчувствіемъ возвращаюсь къ тихой домашней жизни, которою надюсь насладиться вполн, и въ то же время радуюсь, вмст съ моими согражданами, что добрые законы при свободной конституціи кротко управляютъ нами, что мы достигли блистательной цли и получили прекрасную награду, заслуженную нашими общими трудами, страданіями и опасностями.’
Послднія надежды благороднаго человка исполнились. Только на короткое время оставилъ онъ еще разъ свое сельское уединеніе, для того, чтобъ спасти отечество свое отъ притязаній Франціи. Онъ умеръ на 67 году (14 декабря 1799) спокойною, ясною смертію. Конгрессъ ршилъ почтить кончину его торжественною процессіею, наложеніемъ траура на мсяцъ, и воздвигнуть ему мраморный памятникъ. Участіе къ Вашингтону обнаружили вс образованные народы, и немногіе люди, память которыхъ увковчена мраморомъ и мдью, представляютъ потомкамъ такое благословенное, ничмъ незапятнанное величіе.
На мсто Вашингтона президентомъ избранъ былъ Джонъ Адамсъ (въ 1797 г.) большинствомъ 71 голоса, и Томасъ Джеферсонъ вице-президентомъ большинствомъ 68. Первый родился въ 1735 году въ штат Массачусетс, былъ членомъ перваго конгресса, участникомъ въ провозглашеніи независимости, посланникомъ во Францію и составителемъ покои конституціи въ Массачусетс.
Хотя Адамсъ былъ человкъ справедливый, ученый, опытный въ длахъ, по избраніе его возбудило опасенія, что правленіе его прійметъ односторонній, англо-американскій характеръ. Первая рчь, произнесенная имъ въ конгресс, успокоила многихъ. Исчисливъ недостатки стараго постановленія, онъ съ большою похвалою отозвался о новомъ, и уврялъ, что вс усилія свои употребитъ къ поддержанію послдняго, къ соблюденію правъ отдльныхъ штатовъ, сохраненію мира, правосудія и устраненію притязаній чуждаго народа. Послднее было сказано на счетъ Франціи, о чемъ, при открытіи втораго конгресса, еще ясне выразился Д. Адамсъ, говоря, что Америка желаетъ поддержать общій миръ, но что есть граница, за которою свободный народъ во долженъ терпть оскорбленій и обязанъ защищать свое достоинство. Конгрессъ во всемъ согласился съ своимъ президентомъ, и Франціи не удалось произвести раздоровъ.
Французская директорія, недовольная рчью президента, впрочемъ, весьма-умренною, объявила такія требованія, что раздражила большую часть Американцевъ, въ 1798 году, дошло до войны съ Франціею, и только по паденіи директоріи былъ возстановленъ миръ въ сентябр 1800 года.
Во время несогласій съ Франціею и безпокойства, обнаружившагося въ Америк, изданы были два закона: о чужихъ поселенцахъ и о возмущеніи (alienbill, seditionbill). Первый давалъ президенту право удалять подозрительныхъ иностранцевъ и постановлялъ, что полученіе правъ гражданства возможно только посл четырнадцати-лтняго пребыванія въ Соединенныхъ-Штатахъ. Законъ о возмущеніи направленъ былъ противъ тайныхъ союзовъ, мятежныхъ писемъ, клеветъ на правительство и т. п., и доводилъ наказаніе до двухъ тысячь долларовъ, или двухъ лтъ тюремнаго заключенія. Нкоторые одобряли эти мры, какъ сообразныя съ настоящимъ порядкомъ вещей, другіе называли ихъ тиранническими, и разъединеніе двухъ партій — федералистовъ и республиканцевъ — обнаруживалось все ясне и опредленне.
Адамсъ стоялъ во глав первой партіи, Томасъ Джеферсонъ во главъ второй. Но и послдній говоритъ о своемъ соперник: ‘Адамсъ былъ главною опорою объявленія независимости на конгресс и самымъ твердымъ защитникомъ Соединенныхъ-Штатовъ. Общественныя рчи его не были увлекательны и витіеваты, даже не всегда плавны, но онъ съ такою силою соединялъ вмст и идею и ея выраженіе, что трогалъ всхъ насъ. Человкъ, боле честный во всхъ отношеніяхъ, не выходилъ изъ рукъ природы.’
Вотъ оцнка втораго президента американской республики, сдланная величайшимъ изъ его противниковъ!
Томасъ Джеферсонъ, старшій изъ восьми братьевъ и сестеръ, составлявшихъ его семейство, родился въ Шадуэлль (въ графств Альбермаль, въ Виргиніи) {Rayner и Tucker-Life of Jefferson. Encyclopedia Americana. Боле же всего его собственные, изданные въ четырехъ томахъ мемуары и письма.}. Отецъ его получилъ довольно-плохое воспитаніе, по одаренный отъ природы здравымъ умомъ, онъ тщательнымъ прилежаніемъ пріобрлъ много познаній уже въ-послдствіи, ранняя смерть не допустила его имть вліяніе на образованіе сына, но за то онъ оставилъ ему средства упрочить себ независимое состояніе. Подобно Вашингтону и Адамсу, Томасъ Джеферсонъ не обладалъ тми качествами, которыя придаютъ личности человка поверхностный блескъ, за то былъ въ высшей степени трудолюбивъ, дятеленъ, обнаруживалъ во всхъ длахъ своихъ необыкновенно-твердую волю. Живое участіе къ философіи, искусству, классической древности образовали умъ его для многосторонней дятельности, онъ говорилъ и писалъ превосходно и прославился какъ адвокатъ, хотя тлесныя силы его съ трудомъ переносили утомленіе продолжительныхъ рчей. Дикція Джеферсона была плавная, увлекательная, а пріятностью своего обхожденія онъ умлъ обворожить каждаго. Впрочемъ, эта ловкость въ общежитіи нисколько не вредила его твердости и ршимости — двумъ качествамъ, одинаково необходимымъ въ отношеніяхъ Соединенныхъ Штатовъ къ Англіи. Съ самаго начала онъ высказалъ твердое убжденіе, что примиреніе съ метрополіею возможно только на прочныхъ основаніяхъ, на условіяхъ, наиболе-выгодныхъ для республики. ‘Я правлю корабль мой съ надеждою’, говорилъ онъ самъ: ‘и страхъ оставляю за кормою’ {Jeffersons Memoirs. IV. 271.}. Бурное море республиканскихъ идей было стихіею, по которой онъ смло направлялъ бгъ свой и путеводительницею имлъ всегда пользу своего отечества, ‘ab eo libertas, a quo Spiritus’ было девизомъ его печати.
Джеферсонъ былъ главнымъ основателемъ союза, составившагося для поддержанія правъ Сверной-Америки, которыя такъ убдительно изобразилъ въ небольшой брошюр, что Боркъ перепечаталъ ее въ Англіи и дополнилъ своими примчаніями. Необходимость совершенной независимости Америки онъ представилъ такъ ясно, что конгрессъ избралъ его, Адамса, Франклина, Шермана и Левингстона для составленія комитета по этому длу. По распредленіи занятій между членами комитета, Джеферсону досталось на часть составленіе прокламаціи о независимости Соединенныхъ-Штатовъ, обезсмертившей его имя.
Что не слпой случай доставилъ ему это безсмертіе, доказываютъ высказанныя имъ идеи и планы, которыя онъ представилъ въ бытность свою членомъ законодательнаго собранія (1769) и штатгальтеромъ Виргиніи (1779).
По объявленіи независимости Америки, въ ма 1784 г., Джеферсонъ отправленъ былъ посломъ отъ Соединенныхъ-Штатовъ въ Парижъ и пробылъ тамъ до октября 1789 г. Его республиканскія мннія заставили его принять участіе въ переворотъ, совершавшемся тогда во Франціи, они сблизили его съ Лафайетомъ и прочими друзьями улучшеній, которые спрашивали его совтовъ, но почти никогда не слдовали имъ. Вс предложенія, составленныя имъ относительно управленія Франціи, отличались умренностью и были одобрены самимъ королемъ, но не того хотли неистовые революціонеры, и голосъ Джеферсона, столь мощно раздававшійся въ Америкъ, заглушенъ былъ во Франціи кликами буйныхъ демагоговъ.
По возвращеніи его въ отечество, Вашингтонъ назначилъ его статссекретаремъ иностранныхъ длъ. И тогда уже обнаружилось различіе ихъ мнній, но Вашингтонъ умлъ выслушивать спокойно и отвчать твердо и ршительно. Когда Жене вздумалъ оскорбительно выражаться о Вашингтон и правительств {См. выше.}, Джефсрсонъ посылалъ ему ноты, доказавшія его твердость и безпристрастіе.
Въ 1793—1797 Джеферсонъ не участвовалъ въ управленіи, въ 1797 онъ, какъ мы уже сказали, избранъ былъ вицепрезидентомъ Соединенныхъ-Штатовъ. Въ 1801 г., при избраніи въ президенты, онъ получилъ 73 голоса, полковникъ Борръ (Burr) также 73, Адамсъ 65. Когда ршеніе перешло въ камеру депутатовъ, десять штатовъ объявили себя въ пользу Джеферсона, четверо въ пользу Борра. Уже эти избранія доказываютъ, съ какою силою враждовали партіи, но еще сильнйшимъ доказательствомъ служатъ недостойныя клеветы, которыми осыпали Джеферсона газетные листки, пользовавшіеся неограниченною, безпредльною свободою книгопечатанія. Онъ не былъ нечувствителенъ къ такимъ нападеніямъ, но никогда не дозволялъ себ ни возраженій, ни постыдной перебранки, будучи вполн убжденъ, что сила истины и плоды его общественной дятельности поставятъ его наконецъ въ настоящемъ свт, это боле всего видно изъ письма его къ другу его Наруэллю {См. Memoirs, IV, 80.}. Безпристрастіе его доказывается слдующимъ случаемъ: когда на конгресс предложено было ограниченіе свободы книгопечатанія, онъ, такъ глубоко оскорбленный этою свободою, сталъ выше личныхъ интересовъ и поддерживалъ ее, какъ и прежде. Въ первой рчи своей къ конгрессу, Джеферсонъ сказалъ: ‘Да проникнетъ въ сердца всхъ святое правило, что если на сторон большинства находится ршеніе дла, то и меньшее число людей противнаго мннія должно пользоваться одинакимъ покровительствомъ законовъ. Соединимся же, граждане, соединимся однимъ сердцемъ и одною волею. Да возстановятся въ обществ нашемъ любовь и гармонія, безъ которой не только самобытность, но и самая жизнь — жалки. Вспомнимъ, что мы изгнали изъ земли своей религіозную нетерпимость, за которую столько ссорились люди, столько пролили крови, и что мы мало пріобртемъ, если допустимъ политическую нетерпимость, которая поведетъ къ жестокимъ и кровавымъ преслдованіямъ.’
Чтобъ убдиться, сколько нелпыхъ обвиненій взведено было на Джеферсона, необходимо прочесть въ его мемуарахъ т мсто, гд онъ высказываетъ мннія, боле всего порицаемыя его клеветниками, т. е. мысли его о религіи, философіи и государственномъ управленіи, можно ршительно сказать, что, не смотря на ошибки Джеферсона, ни одна идея его не проистекала изъ какого-нибудь нечистаго или своекорыстнаго источника. Мене всего правилась ему философія Платона, онъ прочелъ его ‘Республику’, и очень-понятно, почему практическій государственный человкъ, воззвавшій полміра къ покой жизни, по справедливости находилъ ученіе Платона о поступленіи въ общее владніе имуществъ и женъ, объ огромныхъ казармахъ для воспитанія, о малыхъ республикахъ и тому подобномъ, — ученіемъ нелпымъ и совершенно-невозможнымъ въ практическомъ примненіи. Уже Аристотель высказала, подобное убжденіе, а идеалы, которые стремился осуществить Джеферсонъ (и которые осуществились, по смотря на вс противорчія), по имли ничего похожаго на мечты Платона и приближали къ послдовательному раціональному ученію Аристотеля.
Мнніе, столько раза, высказанное, что сила одной мысли а priori находитъ самые лучшіе законы и везд можетъ быть примнена съ успхомъ, противорчило всмъ убжденіями. Джеферсона. Онъ часто говорилъ, что ‘на такой смшанной наук, какъ наука о государств и оба. общественныхъ отношеніяхъ, одно положеніе не можетъ быть основаніемъ всхъ вковъ и обстоятельствъ’. Въ этомъ пункт согласны были съ Джеферсономъ вс его противники, главный же предметъ несогласія состоялъ въ томъ, какія постановленія возможны въ Америк при настоящихъ обстоятельствахъ. Мы упомянули выше объ образованіи двухъ партій, и Джеферсонъ сдлался дятельными, главою той, которая называлась ‘республиканскою’, она. горько жаловался на это разъединеніе, разрушавшее много надежда, въ будущемъ, и уничтожавшее связи дружества. ‘Люди (говорилъ онъ), которые всю жизнь провели вмст, на улиц убгаютъ другъ друга, отворачиваютъ голову въ сторону, чтобъ не снять шляпы’. ‘Джеферсонъ самъ (говорили его противники) главная причина этого печальнаго состоянія’, но такое обвиненіе ровно ни на чемъ не основано. Борьба была неизбжна, ибо предметомъ ея были важнйшіе интересы націи, вся будущность цлой части свта.
Положеніе Джеферсона было самое затруднительное, потому-что вс герои войны за независимость (Вашингтонъ, Гамильтонъ, Адамсъ, Маршаллъ и многіе другіе) стояли на сторон федералистовъ и требовали стараго порядка, умренности, строгаго права и сильнаго союзнаго правленія. Если не съ благоговніемъ, то съ великима, уваженіемъ смотрли они на постановленія, которыя въ Европ, или точне въ Англіи, были плодами вковой дятельности и зрлаго опыта. Многіе почитали государственное устройство Англіи за non plus ultra совершенства и сожалли, что въ Америку нельзя перевести всего изъ Англіи, а должно довольствоваться худшимъ. Гамильтонъ предложилъ избирать президента и сенаторовъ на всю жизнь, и, говоря съ презрніемъ о демократическомъ постановленіи (but pork still, With a Cittle change of sauce), старался сблизить американскую конституцію съ англійской. Это мнніе боле или мене раздляли вс государственные люди Америки, вотъ причина, по которой англійскіе путешественники того времени представляютъ Соединенные-Штаты чмъ-то нестройнымъ, неестественнымъ, имъ казалось странно, что у Американцевъ не было лордовъ, верхней палаты, права первородства и даже судейскихъ париковъ. Джеферсонъ, одинъ сопротивлявшійся всмъ, являлся въ глазахъ ихъ безразсуднымъ мечтателемъ, желавшимъ невозможнаго и даже далеко оставившимъ за собою вс неисполнимыя мечты Платона. То, чему не было примра въ исторіи, невозможность чего доказали многіе несчастные опыты, было цлью дятельности всей его жизни. Тринадцать (теперь двадцать-шесть) демократіи должны были управляться сами собою и въ свою очередь составить огромную республику, съ тмъ условіемъ, чтобъ изгнаны были вс насильственныя средства управленія.
Съ тмъ же энтузіазмомъ, который одушевлялъ его въ борьб за демократію, онъ всегда и везд вооружался противъ торговли невольниками, по его мало слушали, и интереса, заглушалъ въ согражданахъ его чувство любви къ человчеству. Не смотря на вс по-видимому мечтательныя идеи свои, онъ, какъ практическій, государственный человкъ никогда не опускалъ изъ вида возможнаго и исполнимаго и твердо убждена, былъ, что блые и Индійцы никогда не могутъ пользоваться одинакими правами, оставаясь вмст въ одномъ государств, по различію, которое провели между ними природа, привычка и общественное мнніе. Вотъ, что писалъ онъ къ Джегедію Морзу 6 марта 1822 года:
‘Я получилъ письмо ваше отъ 6 марта и благодарю васъ за почетное мсто, которое вы предлагаете мн и друзьямъ моимъ въ обществ для образованія и улучшенія Индійцевъ. Предметъ этотъ всегда близокъ была, моему сердцу, и я не пропускалъ (когда только могъ Дйствовать) ни одного случая, чтобъ споспшествовать его выполненію. Даже и теперь, когда старость и уединеніе отдляютъ меня отъ политическихъ длъ, ничто не можетъ въ такой степени пробудить мое участіе, какъ плана, вырвать этотъ добрый и злополучный народъ изъ того состоянія физическаго и нравственнаго униженія, въ которое она’ низвергнутъ обстоятельствами, вовсе отъ него независвшими. Впрочемъ, какъ ни велика любовь, съ которою я смотрю на это дло, по зрломъ размышленіи я долженъ искренно сказать вамъ, что предложенный планъ, по моему мннію, не заслуживаетъ полнаго одобренія. Не беру на себя проводить линію разграниченія между частными союзами, заключенными съ похвальною цлью числомъ лицъ, неопаснымъ ни для кого, и между тми, которые по многочисленности своей могутъ вступить въ битву съ правильнымъ правительствомъ и разстроить его направленіе. Но линія эта въ дйствительности существуетъ. Я видлъ времена (передъ началомъ нашей революціи), когда необходимо было это крайнее и опасное средство, но то были времена, повторенія которыхъ не могу желать. Тогда правильныя постановленія правительства соединялись между собою противъ правъ народа, и послднему не оставалось ничего боле, какъ только основать боковую (collateral) власть, которая бы упрочила и спасла гибнувшія права. Но такое положеніе длъ не Идетъ въ сравненіе съ настоящимъ ходомъ нашего управленія. Мы не должны отваживаться на устройство власти, которая, потерявъ свою первоначальную цль, легко можетъ потрясти основаніе общества и привести въ опасность спокойствіе нашей родины.
‘Какъ ни глубоко убжденъ я (заключаетъ онъ свое посланіе) въ чистот намреній предполагаемаго союза, какъ ни искренно уважаю людей, принявшихъ на себя званіе его членовъ, по совсть и долгъ гражданина препятствуютъ мн принять въ немъ участіе.’
Все сказанное нами о Джеферсонъ служитъ доказательствомъ, какъ преувеличены были опасенія его противниковъ, обнаружившіяся въ то время, когда его избрали въ первый разъ въ званіе президента. Невозмущаемый этими враждебными кликами, онъ съ твердостью направилъ путь къ своей цли, везд заботился о сбереженіи общественныхъ суммъ, объ уменьшеніи долговъ, объ ограниченіи числа постояннаго войска, объ устройств милиціи, и все это въ чисто-республиканскомъ дух. Въ-слдствіе экономическихъ распоряженій и строгаго надзора за управленіемъ финансовъ, одн таможенныя пошлины покрывали издержки союза, а внутренніе налоги были отмнены. Джеферсонъ не безпокоился о томъ, что уничтоженіе многихъ должностей уменьшило его собственные доходы: онъ жилъ всегда просто, избгалъ вншней пышности, не являлся въ торжественныхъ случаяхъ предъ народомъ, даже не произносилъ рчей на конгресс, а довольствовался письменными посланіями.
Въ-продолженіе своей четырехлтней служебной дятельности, Джеферсонъ обнаружилъ такъ мало притязаній на господство, а твердостью и кротостью пріобрлъ столько довренности у своихъ согражданъ, что они превознесли похвалами дйствія его ко благу республики, и, при вторичномъ избраніи его въ президенты въ 1805 г., сто-шестьдесятъ-два голоса объявили себя въ пользу этого избранія и только четырнадцать противъ него.
Мы говорили уже о множеств противниковъ Джеферсона, о клеветахъ, которыми встртили его журнальные столбцы, борьба эта легко бы могла утомить всякаго другаго, кром Джеферсона: онъ смотрлъ на необходимое развитіе, на самую будущность своего отечества глазами провидца и ршался содйствовать этому развитію всми силами, какія только были у него въ рукахъ. Вс подати, собираемыя внутри государства, были отмнены (въ 1802 г.), военныя издержки значительно уменьшены, ненавистные законы противъ иностранцевъ и возмущеній уничтожены, сверхъ’того, уплачено было тридцать-три съ половиною мильйона долга, вс расходы ограничены полтора мильйонами, составленъ былъ запасный капиталъ въ четырнадцать мильйоновъ. Стоитъ припомнить, что происходило въ то время въ Европ, чтобъ вполн оцнить заслуги Джеферсона и понять, какъ опъ искусно умлъ воспользоваться тогдашними обстоятельствами. Въ 1783 г., Соединенные-Штаты были совершенно устранены отъ владній по берегамъ Миссиссиппи и Мехиканскаго-Залива, и нкоторые Американцы радовались такимъ естественный!, и прочнымъ границамъ, но не таково было мнніе Джеферсона и жителей юго-восточныхъ штатовъ, становившихся все дятельне и могущественне. Имъ само собою представлялся вопросъ: ‘если Испанія и Франція займутъ Миссиссиппи, Англія Рку-св.-Лаврентія, гд же будетъ путь сообщенія для внутреннихъ штатовъ, куда перейдетъ сбытъ ихъ произведеній, размножающихся съ каждымъ днемъ?’ Ясно, что Сверная-Америка должна будетъ, во что бы то ни стало, пріобрсти водяные пути, хотя бы въ случа необходимости должно было даже начать войну съ этою цлью.
Луизіана или страна, простирающаяся отъ Новаго-Орлеана до СанЛуи, отъ Миссиссиппи до Тихаго-Моря, равная но пространству всмъ Соединеннымъ-Штатамъ вмст, должна была сдлаться (какъ твердо и убдительно доказывалъ Джеферсонъ) достояніемъ Сьверо-Американской-Республики, чтобъ оградить ее для вчнаго мира, и вмст съ тмъ доставить гражданамъ самое обширное и выгодное поприще для многосторонней дятельности. Федералисты, противники Джеферсона, называли подобное намреніе безуміемъ, исполненіе его невозможностью, напоминали объ умренности, предсказывали рядъ разорительныхъ и бдственныхъ войнъ и т. д.
Эти злые и близорукіе толки нисколько не совратили Джеферсона съ принятаго имъ пути, напротивъ, онъ тщательно наблюдалъ за ходомъ современныхъ событій и смло воспользовался представившимся ему случаемъ. Луизіана, бывшая въ начал Французскою колоніею, перешла въ 1763 г. къ Англіи, въ 1783 къ Испаніи, въ 1800 году подпала подъ власть Наполеона. Джеферсонъ объявилъ, что на это нельзя смотрть равнодушно, и что необходимо занять Миссиссиппи, ибо близкое сосдство поведетъ къ войн съ Французами, слдственно, къ тсному союзу съ Великобританіею. Вотъ, что писалъ Джеферсонъ къ Монроэ, американскому посланнику въ Париж. ‘Отъ успха вашихъ переговоровъ зависитъ будущность нашего отечества {Barb&egrave,-Marbois Lousiana 251. Laws of the united states i, 140, Memoirs IV. 7.}. Если мы не достигнемъ этого пріобртенія путемъ мира, то должны приготовиться къ войн, оставаться доле въ настоящемъ положенія намъ невозможно’. Наполеонъ видлъ, что по отдаленности Луизіаны подать ей помощь у него не достанетъ средствъ, сверхъ-того, онъ въ то время нуждался въ деньгахъ и увренъ былъ, что уступкою этой земли вовлечетъ Американцевъ въ безпрерывныя ссоры съ Англичанами. Такимъ образомъ за 60 мильйоновъ франковъ Американцы пріобрли (въ 1803 г.) другую половину Свернои-Америки. Никогда еще неизбжность войны не была устранена боле-благопріятнымъ образомъ, никогда еще такія огромныя выгоды не пріобртались за такую ничтожную сумму. Путешествія но вновь пріобртенной, частію совсмъ-неизвстной стран запада были организованы Джеферсономъ {Lewis travels. North Amer. Review LI. 96. Murray L Стр. 487.} и упрочили намреніямъ его желанную будущность.
Между-тмъ, морская война между Англіею и Франціею наносила жестокій вредъ Американцамъ. ‘Мы почитаемъ’, говорилъ Джеферсонъ {Memoirs IV.173.} ‘превосходство Франціи на сушь и Англіи на мор гибельнымъ для мира и благоденствія государствъ. Не вримъ, чтобъ Бонапарте сражался за свободу морей, Англія за свободу народовъ, оба они хотятъ присвоить себя могущество, счастіе и силы другихъ народовъ’.
Обь враждующія державы истребили невроятное множество американскихъ кораблей (Барбе-Марбуа насчитываетъ ихъ въ 8 лтъ до 2500), Англичане вербовали американскихъ матросовъ и силою заставляли ихъ служить у себя на корабляхъ. Вс ходатайства о нихъ въ Лондон и Париж {France declared that we suffered the robberies of England with more patience than her own and England that she alone had а right to plunder us. Brackenrjdge History of the late war XIX.} оставались безъ дйствія, вести войну съ двумя державами въ одно время было бы безразсудно, оставаться въ бездйствіи невозможно, наконецъ, конгрессъ 22 декабря 1807 г. ршилъ значительнымъ большинствомъ голосовъ наложить запрещеніе (эмбарго) на вс корабли, такимъ-образомъ почти прекратилась вся торговля. Разумется, подобная мра нанесла значительный вредъ враждующимъ державамъ, но нисколько не прекратила ихъ дйствіи. Въ самой Америк она скоро возбудила столько неудовольствій и жалобъ, что преемникъ Джеферсона, Мадисонъ, долженъ былъ совершенно измнить ее.
Съ тою же ясностью души и веселостью, которыя сопровождали въ уединеніи Вашингтона, удалился и Джеферсонъ отъ длъ, когда минулъ срокъ его второму президентству, и успокоилъ опасавшихся его честолюбія, но и въ уединеніи онъ слдилъ за общественными событіями и принялъ ревностное участіе въ основаніи университета въ Шарлоттвилл.
Различіе политическихъ убжденій, долгое время разлучавшее его отъ Адамса, съ лтами потеряло свою нетерпимость, прежняя дружба возвратилась, и переписка этихъ двухъ благородныхъ, престарлыхъ друзей въ высшей степени поучительна и трогательна. Такимъ же образомъ исчезло опасеніе Джеферсона о пристрастіи Вашингтона къ Англіи, недоступный суетному тщеславію и всегда готовый отдать справедливость даже врагу, вотъ что говорилъ онъ о Вашингтон {Spark, Washinhton 1. 545.}: ‘честность его была такъ чиста, справедливость до того непреклонна, что не было человка, равнаго ему въ этомъ отношеніи. Преимущества выгодъ, родства, дружбы или пристрастія не имли никогда въ глазахъ его ни малйшей цпы. Онъ былъ дйствительно, въ полномъ смысл слова, мудрый, добрый и великій человкъ’.
Къ этимъ тремъ человкамъ присоединился еще пятидесяти-лтній, врный другъ Джеферсона, умный Мадисонъ, четвертый президентъ молодой, цвтущей республики. Они доврчиво подало другъ другу руки, и самое различіе ихъ мнній подйствовало спасительно на многостороннее развитіе ихъ отечества и его жителей.
Съ друзьями своими и родственниками Джеферсонъ жилъ въ тихомъ согласіи въ помсть своемъ Монтиселло (Monticello). Одному изъ нихъ, онъ полу шуткой, полусерьёзно сообщилъ слдующія правила практической жизни:
1) Никогда не откладывай до завтра того, что можешь сдлать сегодня.
2) Никогда не проси другихъ о томъ, что самъ можешь сдлать.
3) Никогда не издерживай денегъ прежде, чмъ не получишь ихъ въ свои руки.
4) Никогда не покупай ненужнаго потому только, что оно дешево.
5) Гордость стоитъ намъ дороже голода, жажды и холода.
6) Мы никогда не раскаяваемся въ томъ, что мало ли.
7) Никогда не утомляетъ насъ то, что мы длаемъ съ охотою.
8) Сколько горя доставили намъ т несчастія, которыя никогда не случались!
9) Смотри на вещи всегда съ умренной ихъ стороны.
10) Если ты взволнованъ, сосчитай 10 прежде, чмъ заговорить, если ты разсерженъ, сосчитай 100.
До 83-хъ-лтняго возраста Джеферсонъ пользовался рдкою силою духа и тла, съ того времени начало здоровье его ослабвать, и врачи предсказали ему близкую кончину. Когда онъ выразилъ желаніе дожить до 4 іюля 1826 года, то они объявили ему, что это невозможно. Но таково было желаніе его и сила воли, что какою-то чудесною силою поддержалась жизнь его до назначеннаго имъ срока, и онъ умеръ 4 іюля 1826 года въ часъ по полудни, въ тотъ самый день и часъ, когда, за 50 лтъ прежде, подписано было на конгресс предложенное имъ объявленіе о независимости Соединенныхъ-Штатовъ. Въ тотъ же день, чрезъ нсколько часовъ, умеръ 90 лтъ отъ роду товарищъ его по трудамъ, достоинствамъ и возрасту, Джонъ Адамсъ. Въ тотъ же день, въ 1830 году, умеръ третій президентъ Соединенныхъ Штатовъ (пятый по избранію) Джемсъ Монроэ.
Джеферсонъ умеръ въ бдности. Нкоторыя неудачи, отъ него независвшія, и радушное гостепріимство, съ которымъ онъ принималъ всякаго, разстроили его состояніе. Въ этомъ отношеніи, онъ стоялъ выше римскихъ консуловъ, которые презирали богатство только до-тхъ-поръ, пока республика находилась въ бдности, онъ стоялъ во глав могущественной республики (употребимъ выраженіе укидида о Перикл) сильне всхъ благъ, выше всякаго богатства. Правительство Луизіаны, которую онъ возвелъ на такую цвтущую степень, узнавъ о всхъ обстоятельствахъ смерти Джеферсона, сдлало слдующее распоряженіе: ‘Томасъ Джеферсонъ окончилъ жизнь свою, посвященную имъ на благо родины и всего человчества, и оставилъ въ наслдіе дтямъ только добродтель свою и благодарность народа, независимость котораго онъ возвстилъ міру. Его мудростью и стараніемъ Луизіана включена въ число Соединенныхъ-Штатовъ и ему обязана своею политическою и гражданскою самобытностью. Нын, чтобъ почтить глубоко-уважаемую память своего славнаго благодтеля, законодательное правленіе Луизіаны положило отправить 15 тысячь талеровъ къ Томасу Джеферсону Рандольфу, чтобъ дочь его пользовалась доходами съ этой суммы и передала ихъ своимъ наслдникамъ’. Точно-такое же распоряженіе сдлано было и въ Южной-Королин.

‘Отечественныя Записки’, No 5, 1847

Головачев Г. Ф.
Прочитали? Поделиться с друзьями:

Читайте также:

  1. О новых происшествиях на острове Сен-Доминго, Географические Исследования_и_путешестви, Год: 1807
  2. Геройская решительность негра [Ганно], Тюкей Д. Х., Год: 1805
  3. Мелочи, Некрасов Николай Алексеевич, Год: 1849
  4. К какой литературе принадлежат стрижи, к петербургской или московской?, Антонович Максим Алексеевич, Год: 1864
  5. ‘Магический реализм’ Алексея Ремизова, Обатнина Елена Рудольфовна, Год: 2000
  6. Фердинанд V Католик, Тарле Евгений Викторович, Год: 1902
  7. День погребения Императора Александра II, Катков Михаил Никифорович, Год: 1881
  8. О современном немецком театре, Шиллер Фридрих, Год: 1805
Электронная библиотека