Сепаратизм на Кавказе и в Закавказье есть следствие слабости национального духа во внутренней политике России, Катков Михаил Никифорович, Год: 1865

Критика и публицистика
Время на прочтение: 5 минут(ы)
Скачать в PDF

М.Н. Катков

Сепаратизм на Кавказе и в Закавказье есть следствие слабости национального духа во внутренней политике России

Ниже, в ‘Последней почте’, мы сообщаем известия, что 15 августа был объявлен в Тифлисе рескрипт Его Императорского Высочества Наместника на имя генерал-адъютанта князя Орбелиани, напечатанный нами третьего дня. Таким образом, можно считать поконченным это дело, не имевшее, в сущности, политического значения и принявшего сериозные размеры единственно потому, что буйная толпа в продолжение целого дня 27 июня имела возможность ходить из одного конца города в другой, производя бесчинство и не встречая препятствий. Благомыслящие люди в Тифлисе будут довольны тем окончанием дела, которое ныне дано ему, их желания ограничатся теперь тем, чтобы причины и обстоятельства беспорядков были раскрыты вполне и правдиво доведены до сведения Августейшего Наместника. Были ли какие-либо существенные причины народного раздражения против городского головы и в особенности против тифлисского губернатора? С какой стороны были сделаны попытки воспользоваться этим раздражением для возбуждения беспорядков? Где были напечатаны, кем были распространяемы объявления о назначении налогов на кур, на кушаки и т.п.? В самом волнении не было, как можно заключать по многим признакам, ничего политического, но те лица, которыми были напечатаны помянутые объявления, должны были руководиться какими-нибудь иными побуждениями, кроме неудовольствия на дороговизну мостовых и вообще на городское хозяйство, они должны были руководствоваться политическим зложелательством.
Нам уже приходилось говорить о некоторых печальных симптомах в делах Закавказья. Существование этих симптомов отрицать невозможно, хотя невозможно и видеть в них что-либо уже теперь опасное. В местных условиях нет никаких элементов для политического брожения, и если по временам оказываются его признаки, то в них обнаруживается лишь наше общее болезненное состояние, и притом болезненное состояние не только последних лет, но и эпохи гораздо более продолжительной. Там так же, как и во всех частях России, настоящему поколению приходится расплачиваться и за свои ошибки, и за ошибки отцов своих. Было время, — пока еще весьма недалекое, — когда между русскими и инородцами Закавказья не было недоразумений. Русская национальность занимала неоспоримо первенствующее положение в крае, и все находили это естественным, потому что русскою силой извлечен этот край из внутренней анархии и полудикого быта, ею водворена в нем безопасность, русскою кровью возрожден он к новой жизни, и только в единении с Россией открываются для него пути цивилизации и благосостояния. Русские приносили с собою в этот край свое природное добродушие и плотно сближались с туземцами. Простолюдин из армян, грузин и даже из мусульман Восточного Закавказья любит русского солдата и несравненно более доверяет русскому начальнику, чем всякому другому, русский язык быстро водворяется в закавказских населениях, и в Тифлисе в простом народе почти каждый ребенок говорит по-русски, чего еще 15 лет тому назад не было. Таков естественный ход дел, определяемый силой вещей, и он господствовал бы безраздельно, если бы не собственные наши ошибки…
Если вникнуть в корень этих ошибок, то их нельзя не возвести к одной главной причине, — к слабости национального духа в нашей внутренней политике. Чем более всматриваться в дело, тем более будет обнаруживаться все пагубное, все отравляющее действие этой причины на наш государственный организм. Под ее влиянием возникла мысль, что надобно искусственными средствами привлекать туземцев в службу, и не только награждать их действительные заслуги, но и оказывать им любезности единственно потому, что они не русские, а туземцы. Отсюда же возникла мысль, что надобно усиливать не русское коренное дворянство внутренних губерний, а инородческое дворянство окраин, что надобно даже создавать местное дворянство в тех окраинах, где его мало, и членам этого ново-созданного дворянства оказывать предпочтение пред русскими, вперяя в него взгляд, что оно само должно у себя считаться хозяином. Меры эти вовсе не вызывались требованиями или желаниями большинства местного народонаселения. Напротив, большинство народонаселения везде страдало от этих мер, а в Закавказье само дворянство роптало, видя, что вровень с ним ставят людей новых, населения, покорившиеся России и охотно повиновавшиеся русским, долго не могли сжиться с обязанностью признавать иноплеменных им туземцев за своих начальников. Для чего же нужны были эти непопулярные и неуместные меры? Ни для чего иного, как для осуществления входивших тогда в моду теорий. Князь Воронцов был государственный человек, просвещенный и благонамеренный, смотревший далеко, как показывают его заботы о проведении южной железной дороги, но в его уме не было места для того, что называется национальною политикой. Он сам не чувствовал себя русским, либерализм мог сказываться в нем пренебрежением к русскому имени. Где ни управлял он, везде оставлял он по себе семена неурядицы. Своими мерами, вроде сооружения великолепной мечети близ своего дома в Алупке (маленькая православная церковь приютилась поодаль), он довел даже крымских татар до того, что они с гордостью говорили: ‘Я не русский, а татарин’. Эту же самую правительственную систему приложил он к новому краю, ему вверенному, и одною из первых его мер было учреждение (на казенные деньги, конечно) армянского журнала.
Последствия этой системы у нас перед глазами. Она широко развилась на всем пространстве Русского государства и отразилась во всех частях управления. Везде, где только отыскивался какой-нибудь инородческий элемент, в нем возбуждали стремления к отдельной жизни, в нем вызывали фальшивое и пагубное для него и для государства чувство превосходства над русским народом. Русское становилось синонимом всего дурного, униженного, обиженного.
Кому не известно, что до утверждения русских за Кавказом там не только не существовало цивилизации, но и простой безопасности, не только высших, в сравнении с русскою, форм правления, но и чего-нибудь похожего на правильную администрацию? Кому не известно, что первая школа, устроенная за Кавказом, устроена русским правительством, что до прибытия русских там не было ни дорог, ни торговли, что с небольшим полстолетия тому назад тамошнее сельское народонаселение находилось почти в положении кочевников и при первом известии о вторжении лезгин, персиян или турок бросало свои жилища и уходило в леса и горы?.. Все, что есть похожего на цивилизацию в этом крае, есть, следовательно, результат и творение русского господства, всем, начиная от неприкосновенности религии и безопасности имущественной и личной, с существующего на Рионе пароходства и до работ на строящейся железной дороге, закавказский край обязан русскому владычеству, русской цивилизации.
И между тем, что же мы замечаем? Между туземною молодежью образовались кружки, в которых в сильном ходу мысль о самостоятельном существовании грузинского, армянского и даже мусульманского царства, император Наполеон, покровитель идеи национальности, пользуется между ними большою популярностию, и многие из них в последнее время стали давать его имя своим детям, многие вспоминают как что-то серьезное нелепый заговор двадцатых годов, вызванный также тогдашнею политикой покровительства окраинам. Недавно воспитанники Кутаисской гимназии заявляли желание, чтобы преподавание в ней производилось на грузинском языке и чтобы директор, инспектор и учителя были не иначе как туземцами. Армяне из-под руки интригуют, чтобы в Тифлисской гимназии то же преимущество оказано было армянскому языку, в Самурзаканском округе на западном Кавказе Общество распространения христианства, располагающее весьма значительными и притом чисто русскими средствами, почти во всех учрежденных им школах ввело преподавание не только не на русском языке, знать который, как уже сказано, очень желают туземцы из простонародия, но даже не на местном наречии, а на грузинском языке, который не может принести никакой пользы абхазам Самурзаканского округа и которого право в этом случае не может основываться даже на том, что тифлисский губернский предводитель дворянства считает себя вправе титуловаться предводителем грузинского дворянства.
О положении дел в Закавказье имеем мы сведения из местных источников, подозревать которые в пристрастии или умышленном искажении фактов мы не имеем права. Считаем долгом засвидетельствовать, что все эти сведения исполнены выражений сочувствия и преданности Августейшему Наместнику, призванному бороться с печальными происходящими там явлениями. Идеи и стремления, рассадником которых служат в продолжение многих уже лет наши казенные школы, дали в Закавказском крае ростки тем более уродливые, что они вышли из полудикой почвы. К прискорбию, это несомненно, так же как несомненно, что польская революционная анархия эксплуатирует их там, как и везде, в свою пользу. Нам сообщают за верное, что именно закавказские поляки руководительствуют там кружками, в которых подрастают ‘молодая Грузия’ и ‘молодая Армения’, и что в особенности на последнюю направлено внимание польских крамольников. В этих кружках уже в 1863 г. явно высказывалось сочувствие польскому восстанию, и некоторые из московских армян подверглись в бытность свою тогда в Тифлисе сильным нападкам за выраженное ими русское патриотическое чувство: их уверяли, что порицать поляков значит изменять армянам, что поляки — народ, армянам родственный по своему происхождению, что Закавказье — земля более польская, чем русская, что потому-то в России календарь выдается только русский, а в Тифлисе на двух языках, русском и польском, и, наконец, что в тифлисском военном училище будто бы от самого начальства воспитанникам запрещено и читать ‘Московские Ведомости’, на которые московские армяне наивно ссылались в свою защиту. Как все это похоже на проделки, коротко знакомые! Не к этим ли проделкам следует отнести и то, что при беспорядках, бывших в Тифлисе 27 и 28 июня, обнаружились некоторые обстоятельства, свойственные революционной практике Западной Европы, что за несколько дней перед тем разбрасываемы были печатные листки на армянском языке, представлявшие вводимую систему налогов в искаженном и преувеличенном виде, что в первый день беспорядков, как нам пишут, оружие мятежников было спрятано у них под платьем, вопреки местному обыкновению, потому что, говорили им руководители, в безоружных стрелять на станут?..
Впервые опубликовано: Московские ведомости. 1865. 5 сентября. No 194.
Катков Михаил Никифорович
Прочитали? Поделиться с друзьями:

Читайте также:

  1. Умственное и нравственное развитие общества как новая функция городских дум, Катков Михаил Никифорович, Год: 1884
  2. Смысл всенародного движения, Катков Михаил Никифорович, Год: 1866
  3. О необходимости ясного раскрытия на суде источников преступления Каракозова и подробного их обнародования, Катков Михаил Никифорович, Год: 1866
  4. Возрастание стремления к единой вселенской Церкви, Катков Михаил Никифорович, Год: 1869
  5. О церковной проповеди, Катков Михаил Никифорович, Год: 1879
  6. Главные потребности русского сельского хозяйства и русской народной жизни, Катков Михаил Никифорович, Год: 1865
  7. Сущность революционной пропаганды, работающей среди учащейся молодежи, Катков Михаил Никифорович, Год: 1876
  8. Средства и способы тайных врагов России, Катков Михаил Никифорович, Год: 1865
Электронная библиотека