М.Н. Катков
М.Н. Катков
Сельское хозяйство в России
Сельское хозяйство в России
Москва, 12 июля 1869
Сельское хозяйство в России, Катков Михаил Никифорович, Год: 1869
Время на прочтение: 9 минут(ы)
Интересы сельского хозяйства так важны в России, что вопрос о ее будущем тесно связан с вопросом о том, какие успехи возможны для русского сельского хозяйства и чем эти успехи облегчаются, чем задерживаются. Если сельское хозяйство падает, это мрачный признак для всех дел нашей страны, если оно находится на пути к лучшему, если обстоятельства сложились так, что побуждают идти по этому, а не по противоположному пути, то являются надежды на успех по всем отраслям государственного и народного быта и становится позволительным ожидать, что этот успех не замедлит осуществиться. Понятно, что пессимистические взгляды, высказываемые ныне весьма нередко о русском сельском хозяйстве, затрагивают за живое всякого мыслящего русского. Тревожа всех, они особенно вредно отражаются на сельских хозяевах, ибо лишают их бодрости духа и позволяют им приписывать свои неудачи общему ходу дел и, следовательно, мало заботиться о приложении к своему хозяйству тех усилий, без которых оно не могло бы нигде на свете идти успешно. Вот почему нельзя без неудовольствия и даже досады видеть, когда о положении русского сельского хозяйства рассуждают легкомысленно и голословно. Такие рассуждения несовместны с доброжелательством искренним и серьезным, и действительно, нетрудно заметить, что они нередко сопровождаются даже чувством злорадства, более или менее явным. Откуда проистекает это неестественное по отношению к родной стране чувство? Можно ли относиться к нему иначе, как с негодованием?
Коренной переворот в отношениях крестьян к помещикам затронул так много интересов, что пред каждым помещиком, ведущим свое хозяйство, явилось множество непривычных для него задач. Надобно было найтись в новом положении, привести все в новый порядок, обеспечить себе удовлетворение новых потребностей в будущем. Все это многих затрудняло и еще теперь затрудняет. Нет сомнения, что весьма полезно как можно более рассуждать об этих новых потребностях, но надобно рассуждать о потребностях действительных, обращаясь лицом к настоящему и будущему, а не растрачивать силы на бесплодные стремления ко вчерашнему дню, коего не воротишь. Чем труднее положение, тем вреднее поддаваться раздражению, дающему фальшивое направление суждениям и действиям человека, который мог бы выйти из затруднения, если бы судил здраво и шел прямым путем к своей цели. Если бы, например, раздраженные приобрели влияние, то результатом непременно было бы, что действительные потребности остались бы без удовлетворения, существующие затруднения не были бы устранены и, стало быть, продолжилось бы то положение дел, которое было источником раздражения. Невозможно не сожалеть, что года с два или три начали у нас громче прежнего судить и рядить о сельском хозяйстве люди, мало скрывающие свое желчное недовольство великою реформой, давшею России новую жизнь. Чем меньше таких людей на Руси, тем большим диссонансом оказывается их резкий голос и тем более требуется обличать их. По словам этих господ, все их усилия направлены преимущественно к спасению нашего земледелия от угрожающего ему конечного упадка. В первое время после ‘эманципации’, когда затруднения владельцев были и очевидны, и неизбежны, довольно естественно было попадать на мысль, что помещичьему хозяйству нанесен такой удар, от которого ему уже никогда не поправиться. Но потом затруднения стали убывать, чему много содействовали собственная опытность помещиков, железные дороги и другие улучшения. Надобно было бы желать, чтоб эти улучшения безостановочно шли своим путем. И что же? Вместо того мы видим, что помянутая малая ‘горсть людей’, именующая себя консервативною партией, старается изобразить эти необходимые дальнейшие улучшения нашего быта каким-то пугалом и нагнать уныние на всю страну, дабы остановить ее развитие. Расточаются крокодиловы слезы о том, что будто бы уже не помещики, а сами крестьяне разорились. О правильном сельском хозяйстве говорится как о сущей невозможности. Если б эти господа были убеждены в том, что они говорят, и менее руководились страстью, то при всей ошибочности своего взгляда они пришли бы по крайней мере к иным выводам, чем те, на которых они останавливаются. Русские крестьяне, говорят они нам, пропадают от недостатка бюрократической опеки над крестьянскими учреждениями. Отсюда и страшное пьянство, и разорение крестьян, и невозможность отыскать между ними добросовестных, недорогих и способных рабочих, и всяческие затруднения помещичьих хозяйств. Для успехов земледелия в виде средства универсального предлагается учреждение окружных администраторов, надзирающих за крестьянством, повторение опыта бывших окружных начальников ведомства государственных имуществ. Далее пожеланий бюрократической опеки над крестьянами эти белые пессимисты не идут. Исключительно на этой опеке остановились пока их усердные заботы об интересах русского сельского хозяйства.
Ничто так не обличает неискренности их слов и лицемерия их жалоб, как голос самих же сельских хозяев. Интересы земледелия имеют у нас, без сомнения, наиболее полное совершенное выражение в сельскохозяйственных обществах, где сосредоточиваются сведения и наблюдения людей наиболее компетентных и непосредственно заинтересованных в действительных успехах сельского хозяйства. Просматривая протоколы заседаний наших сельскохозяйственных обществ и журналы, ими издаваемые, тщетно будем мы искать чего-либо подобного сетованиям и предложениям петербургской консервативной партии. Оказывается, что у настоящих сельских хозяев совершенно иные заботы и что взгляды их направлены совсем в иную сторону. Московское общество сельского хозяйства настаивает на том, что земские учреждения должны войти в более близкую связь с сельскохозяйственными обществами для устранения многих преград развитию сельского хозяйства и на это сближение возлагает большие надежды. Что же касается до государственной администрации, то по отношению к ней наши лучшие сельские хозяева преимущественно жалуются на ‘неимение для землевладельческого промысла прочной точки опоры и безгласность его в общей административной организации’. Они находят, что ‘рано или поздно нам суждено дождаться тех административных учреждений, которые в других странах обеспечивают интересы самой существенной промышленности — земледелия’. Они говорят также о лучших способах правительственного содействия успехам земледелия, чем употреблявшаяся доселе система выставок, раздачи премий и пр.
Почему же петербургские мнимые представители земледелия оказываются чуждыми забот, выражаемых сельскохозяйственными обществами, и даже всегда готовы действовать наперекор этим заботам? В прошлом году, как известно, было много толков о предполагавшемся исследовании теперешнего положения земледелия. По-видимому, ревнители сельского хозяйства должны бы воспользоваться этим случаем, чтобы собрать данные, освещающие существенные потребности земледельческого промысла. Подобные исследования представляют в Англии одно из важнейших средств к поощрению успехов сельского хозяйства и разъяснению касающихся его вопросов. Что же делают наши белые? Они положили все усилия на то, чтобы направить предполагаемое исследование не к уяснению сельскохозяйственного дела, а к критике законоположений 19 февраля. Они предлагали поручить собрание относящихся сюда данных одной из инстанций по крестьянским делам без всякого участия департамента земледелия и сельской промышленности, в котором найдется, однако, немало людей, вполне посвященных в интересы сельского хозяйства и имеющих нужные сведения.
Чем живее, чем правдивее, чем более авторитета имеет голос, идущий от лиц, действительно заинтересованных сельским хозяйством, тем резче противоречит он заверениям и выводам нашей soidisant [якобы (фр.)] консервативной партии. Журнал Московского общества сельского хозяйства, издаваемый под названием ‘Русское Сельское Хозяйство’, напечатал недавно обширную статью кн. В.И. Васильчикова ‘Несколько слов о вольнонаемном труде в сельском хозяйстве в черноземной полосе России’. Эта замечательная, достойная всеобщего внимания статья, приводимая нами в кратком извлечении в сегодняшнем ‘Современной Летописи’, всем своим содержанием протестует против той постановки забот о сельском хозяйстве, которая усвоена партией газеты ‘Весть’.
Почтенный автор свидетельствует, что он может похвалиться пред всяким иноземным хозяином составившеюся в его имении артелью рабочих. Они работают ‘с такою же отчетливостью, какою хвалятся по справедливости английские фермеры’, и не заставляют желать ничего лучшего при исполнении значительно трудных работ рядового посева. Оказывается даже, что с русскими рабочими не приходится употреблять таких приспособлений земледельческих орудий, каких не могут избегнуть лучшие сельские хозяева Германии с своими немецкими рабочими. Не было примера, чтобы рабочий, заключивший условие, отказался от такой ‘странной и малозначащей подписи’, какую представляет крест, поставленный под контрактом. Если и приходилось понуждать иногда к исполнению условия, такого рода дела кончались обыкновенно в волостном правлении или предварительно условленными вычетами из жалованья. Многие рабочие живут у князя Васильчикова с 1860 года и даже 1858 г., получая жалованья от 75 до 60 р. в год на их харчах. Возвышенное жалованье, щедрые награды за успешную работу и долгую службу и строгие штрафы за провинности — вот секрет князя В.И. Васильчикова, общий ему со всеми владельцами процветающих промышленных заведений на свете.
Князь Васильчиков ничего не преувеличивает и не прикрашивает. Хваля свою артель, он не отрицает, что в среде его рабочих случается и пьянство, разгул или воровство, что иные его рабочие понедельничают, но разве не замечается то же между рабочими других стран? Это бывает повсюду, и доброжелательные люди стараются искоренить это зло улучшением образования, учреждением сберегательных и вспомогательных касс и обществ трезвости, доставлением народу безвредных развлечений, а не подчинением рабочих полукрепостной зависимости от полицейских надзирателей, имеющих над ними патриархальную власть, ведущую к произволу.
Пьянство есть великое зло, этого никто не отрицает. Что оно прежде покровительствовалось в видах доходов откупщиков и что этот взгляд еще теперь отчасти господствует, об этом нельзя подумать без скорби. Но уменьшению пьянства может правительство содействовать мерами более органическими, чем усиление надзора сельских властей за крестьянами и учреждение особого ‘неусыпного надзора’ над самыми этими властями. Не говоря о распространении просвещения, более скорая помощь могла бы быть подана разрешением учреждать общества трезвости. Если прежде правительство находило не совсем удобным распространение этих обществ и опасалось злоупотреблений, то теперь эти неудобства значительно устранились, по крайней мере в тех губерниях, на которые распространяется действие положения о земских учреждениях. В настоящее время в этих губерниях существуют земские и другие организации, к которым могут примыкать общества трезвости и которые могут регулировать действия их. Трезвость могла бы войти в число забот приходских попечительств, ведающих благотворительные дела прихода и теперь почти повсеместно прекращающих свою деятельность вследствие ограничения круга их ведения синодальным указом о суммах, какими могут распоряжаться попечительства. Свечной и кошельковый сборы, составляющие главную часть дохода приходской церкви, совершенно изъяты этим указом из ведения приходских попечительств.
Крестьяне, снимающие землю у князя Васильчикова, чрезвычайно исправно платят аренду, — за десять лет владельцу пришлось лишь один раз взыскивать деньги за наем земли чрез полицию. По-видимому, они держат в голове не один лишь кабак. Они весьма интересуются рядовыми посевами на полях владельца и ходят справляться о цене тележек для посева ржи.
Нас упрекали недавно, что мы не хотим обращать внимания на ‘правдивые корреспонденции с места’. Статья князя Васильчикова замечательна по своей правдивости и убедительности: автор подробно излагает все обстоятельства, передает до мелочей ход дел, не скрывает ни своих ошибок, ни полученных им выгод. Трубетчинское имение дает теперь по меньшей мере вдвое больше, чем при крепостном праве, и владелец прямо говорит, что обязан увеличением своего дохода не чему-либо иному, а именно упразднению крепостных отношений, конечно, с присоединением того условия, что он занимается своим хозяйством сам, а не вверяет его наемным управителям. Надо сказать еще, что подобное свидетельство о возрастании дохода не представляет чего-либо исключительного. Мы слышим то же ото всех добросовестных людей, занимающихся своим хозяйством в черноземной полосе, а от иных и из полосы нечерноземной. В одной из записок IV отделения комитета Общества для содействия русской промышленности также показывают, что в губерниях Рязанской, Тульской, Воронежской и особенно Тамбовской ‘земледелие увеличилось на 30 и 40%, а арендная плата за земли возросла на 50 и даже на 100%’. Как же согласить эти показания с уверениями корреспондентов ‘Вести’, пишущих именно из тех же местностей?
Нет сомнения в том, что полное уяснение теперешнего положения русского сельского хозяйства может быть получено лишь путем старательного исследования чрез людей сведущих. Если мысль о таком исследовании еще не оставлена, то, очевидно, в нем должно быть значительное, если не преобладающее участие обществам сельского хозяйства и департаменту земледелия и сельской промышленности. По кругу занятий этого департамента он может много содействовать получению указаний, вытекающих из действительных потребностей сельского хозяйства. Подобных указаний находится немало в статье князя Васильчикова. Почтенный автор говорит, например, что при существующих ценах на хлеб и нынешней плате за труд хлебопашество дает достаточную выгоду, но он жалуется на искусственное возвышение заработной платы строителями железных дорог, объясняемое чрезвычайно высокими цифрами концессий, которые дают возможность строителям ‘бросать деньги без оглядки’. В Московском обществе сельского хозяйства также шла речь о необходимости понижения поверстной цены железных дорог. В этих толках московские сельские хозяева заявляли сожаление о том, что в нашей административной организации нет учреждения, которому было бы поставлено в обязанность не только способствовать успехам земледелия, но также представлять и ограждать его интересы в высших административных сферах. В Московском обществе сельского хозяйства считают необходимым учреждение особого министерства земледелия.
‘Заведывание сельским хозяйством’, как сказано в ст. 943 т. 1 Св. Зак., вверено у нас министерству государственных имуществ, в котором и образован для того особый департамент земледелия и сельской промышленности. Тот же порядок существует во всех государствах, которые имеют особые административные учреждения, ведающие дела по сельскому хозяйству. Специальное министерство земледелия существует только в Пруссии, но и там главная часть занятий его состоит собственно в регулировании поземельных отношений. Во Франции, Австрии, Италии, Бельгии и мелких германских государствах заботы о сельском хозяйстве вверены особому департаменту министерства, имеющего кроме того иные предметы заведывания. Учреждение отдельного министерства с неизбежною при наших нравах обстановкой канцелярий, советов и т.д. вряд ли может быть желательно, но пересмотр нашей административной организации по делам сельского хозяйства в соответствии с реформами нынешнего царствования, кажется, действительно необходим. Департамент земледелия и сельской промышленности предназначен у нас для содействия успехам сельской промышленности устройством выставок, содержанием учебных заведений, раздачею премий и наград и пр., но охрана интересов сельского хозяйства не поставлена прямо в обязанность этого департамента. Самые важные меры, имеющие непосредственное влияние на успехи земледелия, могут быть приняты у нас безо всяких сношений с департаментом земледелия и сельской промышленности. Министр государственных имуществ, по званию своему, не считается в числе непременных членов главного комитета железных дорог: теперешний министр заседает в нем по особому Высочайшему назначению. Может быть, было бы хорошо соединить департамент сельского хозяйства с департаментом мануфактур и торговли под ведением одного министра, а заведывание казенными лесами и оброчными статьями, а равно казенными фабриками и заводами (горными и др.) сосредоточить в другом министерстве. Во всяком случае, департамент земледелия и сельской промышленности, без сомнения, должен получить больший, чем теперь, круг ведения и войти в более деловую связь с земскими учреждениями, уже начинающими принимать меры к облегчению дальнейших успехов земледелия.
Некоторые из наших законов, касающихся земледелия, составлены в конце прошлого и начале нынешнего столетия, пересмотр их очевидно необходим. В части II т. XII Св. Законов излагаются в особой главе законоположения, относящиеся специально к хлебопашеству. Кроме трех статей, назначающих поощрения за посевы картофеля и кукурузы, за развитие картофельно-заводской промышленности и пр., остальные статьи следующие:
116. Поселяне должны хранить у себя в запасе двойные семена всему, что в полях и огородах обыкновенно сеется, дабы в случае неурожая в новом засеве недостатка не было.
117. Равномерно иметь в готовности плуги, сохи, бороны, телеги и прочие к полевой работе нужные снаряды.
118. В засеве соображаться с климатом и свойствами земли, употребляя преимущественно семена, кои удобнее и выгоднее к сбыту.
119. При засеве пашенную землю сколь можно лучше боронить, не оставляя глыб и очищая оную от камней.
120. По всходе хлеба, если где окажется негодная трава, прилежно оную выбирать, употребляя к тому малолетних, неспособных к другой тяжелейшей работе.
121. В уборке хлеба поступать, смотря по урожаю, спелости и наблюдаемым обыкновением.
122. Молотить хлеб в хорошую погоду, а для сбережения оного устраивать удобные помещения.
Эти семь статей, конечно, не остались бы в Своде единственными и не удержались бы в нем, если бы в высшей администрации имелось место, обязанное заботиться о движении законодательства по части сельского хозяйства.
Но пересмотр законоположений, касающихся сельского хозяйства, принесет пользу лишь тогда, когда сельскохозяйственные общества и земские учреждения сами усилят свои заботы по этому делу. В речи председателя Московского общества сельского хозяйства на последнем годичном собрании Общества нельзя не заметить справедливых сетований на ограниченность забот земства о сельскохозяйственном промысле. Наконец, тысячу раз прав кн. Васильчиков, говоря, что главный и существеннейший залог всех успехов сельского хозяйства заключается в личном труде самих землевладельцев.
Впервые опубликовано: Московские Ведомости. 1869. 13 июля. No 153.