С. Н. Сергеев-Ценский: биобиблиографическая справка, Сергеев-Ценский Сергей Николаевич, Год: 2007 читать онлайн, скачать электронную книгу fb2, pdf бесплатно

Время на прочтение: 13 минут(ы)

0x01 graphic

Сергеев-Ценский (настоящая фам. Сергеев) Сергей Николаевич [18(30).9.1875, с. Преображенское Тамбовского уезда Тамбовской губернии — 3.12.1958, Алушта, похоронен в своей усадьбе], прозаик. Отец, Николай Сергеевич — участник обороны Севастополя 1854—55, учитель земской школы, мать, Наталья Ильинична — терская казачка. В 1880 семья переехала в Тамбов (‘Ценский’ — от названия реки Цны, на которой стоит город), где С.-Ц. окончил начальное училище при Екатерининском учительском институте (1884—87), уездное училище (1887-90), 1891—92 проучился в учительском институте. После смерти родителей (матери в 1891, отца в 1892) переехал в г. Глухов Черниговской губернии, где окончил учительский институт (1892—1895) на казенный счет. Отбывая воинскую повинность, служил в 19-м Костромском пехотном полку (1895—1896) в г. Батурине Черниговской губернии, в Житомире. Уволенный в запас, работал учителем русского языка в Каменец-Подольском городском училище (1896—1897). Преподавал историю и географию в Купянском уездном училище. В 1898 уволен от занимаемой должности ‘по болезни’ и поступил вольнослушателем в Харьковский университет, где проучился до его закрытия (1899). В те же годы много путешествовал, побывал почти во всех городах Средней Азии, в Архангельске, в Сибири, на Кавказе (‘мы странствовали с ним’ — Чуковский, Дневник 1930—1969, с. 278). Первая публикация — сказка ‘Коварный журавль‘ (детский журнал ‘Читальня народной школы’, 1898, No 9— 10). В 1899 получил назначение в Спасское городское училище Рязанской губернии. С 1900 — сверхштатный учитель Павлоградского городского училища Одесского учебного округа (копия ф. с. 1899 — РГАЛИ, ф. 1161, оп. I, No 609). Первая книга стихов ‘Думы и грезы‘ (Павлоград, 1901, положительная рецензия: РМ, 1902, No 3) — в основном, подражания поэзии С. Я. Надсона, Н. А. Некрасова, М. Ю. Лермонтова (‘Его стихи хоть и безвкусны, наивны, провинциальны — но ‘фонтанны’: они хлынули из него сразу и не стоили ему никакого груда’ — Чуковский, Дневник 1930-1969, с. 17—18).

В Павлограде написал несколько очерков и рассказов [‘Врет судь6а!‘ (РВ, 1902, No 1), ‘Забыл‘ (РМ, 1902, No 10), ‘Конспект истории‘ (РМ, 1903, No 7)]. Ранняя проза, в которой С.-Ц. ищет свой стиль, проникнута мотивами фатальной предопределенности жизни человека, его трагического одиночества: рассказы ‘Тундра‘ (РМ, 1903, No 1, принес С.-Ц. литературную известность), ‘Погост‘ (‘Образование’, 1904, No 1), ‘Дифтерит‘ (НП, 1904, No 3), ‘Бред‘ (ЖдВ, 1905, No 4), ‘Маска‘ (НП, 1904, No 11) и др. В рассказах ‘Безстенное‘ (‘Трудовой путь’, 1907, No 7, напоминает богоборческие монологи Ивана Карамазова у Ф. М. Достоевского, входил в дореволюционного издания ‘Бабаева’) и ‘Береговое‘ (альманах ‘Шиповник’, кн. 5, СПб., 1908), по мнению критика, отразился ‘хаотический и туманный внутренний мир художника… когда… он пытался уловить лик мистического зла’ (А. Дерман — BE, 1916, No 11, с. 327). Участник альманаха мистических анархистов ‘Факелы’ (рассказ ‘Проталина‘ — книга 1, 1906). Возглавлял (совместно с Д. Н. Крачковским) редакционный совет журнала ‘Лебедь’ (1908-09), посвященный вопросам искусства и литературы.

Зловещая мистическая символика повести ‘Лесная топь‘ (альманах ‘Шиповник’, кн. 1, 1907, рец. 1907: БВед, 21 июля, И. Н. Игнатов — РВед, 3 марта) навеяна прозой Л. Н. Андреева, влияние которого усматривалось современной критикой и в других произведениях С.-Ц.

По мнению Н. Останина &lt,Н. И. Петровской), С.-Ц., эпигон Андреева, ‘любовно изготовляет ‘ужасики’ под специфическим соусом русской казармы’ (‘Весы’, 1907, No 11. с. 58, см. также, 1908, N? 2). В ответ на открытое письмо С.-Ц.. требовавшего от ‘Весов’ немедленного извинения, В. Я. Брюсов подтвердил точку зрения рецензента: все сколько-нибудь ценное в произведениях С.-Ц. ‘присвоено им себе (сознательно или бессознательно, не все ли равно?) у других писателей’ [‘Весы’, 1908, No 11, цит. по, Брюсов (2), с. 286, см, также полемику С.-Ц. с журналом ‘Весы’ по поводу рассказа ‘Береговое’: ‘Лебедь’, 1908, No 1, 2). Другие критики считали, что С.-Ц. ‘не подражатель Л. Андреева, а самостоятельный своеобразный художник с родственным Л. Андрееву темным мистическим наклоном мысли’ (Редько А. Е., Из лит. впечатлений. — РБ, 1912, No 4, с. 126, см. также его статью о С.-Ц.: РБ, 1907, No 11). Д. В. Философов считал его ‘гораздо глубже и современнее Андреева’ (Философов Д. В., Старое и новое. Сборник статей по вопросам искусства и литературы, М., 1912, с. 31).

Многие произведения из вышеназванных вошли в издание ‘Рассказы‘ (т. 1-4, СПб., 1907-10, рец.: А. Чеботаревская — ‘Товарищ’, 1907, 20 апр., В. Гофман — РМ, 1910, No 4).

По отзыву критика, ранние рассказы С.-Ц. ‘не блещут особой красотой и изяществом, но всегда умны и содержательны’ (‘Одес. новости’, 1903, 11 авг.). В ‘Лизе Виноградовой‘ (МБ, 1905, No 2) избитый сюжет ‘о погибшем милом создании’ расцвечен, по отзыву рецензента, ‘сочными красками… яркого… дарования’ (журнал ‘Правда’, 1905, Nо 4. с. 294). Язык С.-Ц. ‘богат почти без риторики, выпукло-ярок почти до грубости, которая не переходит, однако, в антихудожественность’, писатель, ‘ненавидя мир — любит его’ (З. Н. Гиппиус — ‘Весы’, 1907, No 5, с. 58, 59). Е. А. Колтоновская, отмечая ‘вычурность и монотонную мрачность’, вместе с тем ‘глубину и искренность’, усматривала в произведениях С.-Ц. ‘глубокий требовательный идеализм’, ‘скрытую, зачем-то подавляемую любовь к жизни’ (‘Обр.’, 1907, No 3, с. 98, 100). Н. Я. Абрамович считал его ‘одним из интереснейших совр. беллетристов’, чей мир — ‘сложная загадка, путь исканий и постижений’ (‘Образование’, 1908, No 2, с. 123). Определяя тему С.-Ц. как ‘мучительно-тягостную безысходность’, стиль — ‘массивный, тяжеловесный, громоздкий, иногда — красивый, выразительный’, А. А. Блок находил, что изображенный писателем мир — ‘из какого-то пьяного сна, который опутывает глаза жирной паутиной’ (ЗР, 1907, No 5, с. 70).

В 1904 С.-Ц. призван в армию, служит командиром взвода Очаковского полка (Херсон), за столкновение с капитаном, избивавшим солдат (эпизод описан в романе ‘Зауряд-полк‘ (М., 1935)], переведен в запасной батальон (Одесса), затем в 51-й пехотный Литовский полк (Симферополь). В 1905 выступил с заявлением в Симферопольскую городскую управу о ‘странном поведении’ властей во время погрома (позже проходил как свидетель в процессе над погромщиками в Симферопольском окружном суде — см.: ‘Крымский вестник’, 1905, 8 нояб., 1907, 24 мая), офицеры полка объявили ему бойкот, обвинив в принадлежности к партии эсэров, на что С.-Ц. отвечал: ‘Нет… я принадлежу к партии просто порядочных людей’ (подробнее см.: Буль Р., О выступлениях С.-Ц. в 1905 г. — В книге: С.-Ц. в жизни и творчестве. Воспоминания современников, Тамбов, 1963, с. 167). Уволен в запас. Купил участок земли близ Алушты и построил дом (1906). Тогда же в Алуште познакомился с А. И. Куприным и его женой (по словам К. И. Чуковского, ‘влюбился’ в нее), издательницей ‘Современного мира’, где были напечатаны рассказы С.-Ц. (Куприна-Иорданская, с. 279-80). По собственному признанию, ‘ставший уже ‘известным’ писателем, ни разу не ездил в столицу знакомиться с другими писателями’ (Автобиография. — В книге: СП. Автобиографии, т. 2, с. 358). Однако по издательским делам неоднократно бывал в Петербурге и Москве, входил в правление Издательского товарищества писателей (1911), сотрудничал с Книгоиздательством писателей в Москве (1912). Попытки привлечь С.-Ц. к литературной жизни делались неоднократно: ‘Знакомы Вы с Ценским? Вот кого нам нужно, и хорошо было бы привезти его сюда’ (письмо М. Горького Е. А. Ляцкому 10 янв. 1913 — ЛН, т. 95, с. 555). ‘Предлагало мне ‘Знание’ в сборники войти, я отказался’ (письмо Н. С. Клёстову 9 марта 1914 — РГБ ф. 9, к. 2, No 88, л. 8 об.).

В составленном из опубликованных ранее рассказов роман ‘Бабаев‘ (СМ 1907, No 1, 2, 12, ‘Образование’, 1907 No 3, 7, отд. 1-е и 2-е изд. — СПб. 1909, рец.: Амфитеатров А. В. Гадина. — В его книге: Заметы сердца, М., 1909, Новополин Г. С. (Г.С. Нейфельд), Порнографический элемент в русской литературе, Екатеринослав, 1909, с. 191—94), наиболее известном в дореволюционном творчестве С.-Ц. нашли выражение его впечатления от службы в армии, основное внимание уделено подсознанию главного героя, исканиям, взлетам и падениям ‘всем и всему чужого’ (Вергежский А. (А. В. Тыркова&gt,, Безвкусица. — РСл, 1907, 5 дек.) индивидуалиста, сверхчеловека.

Философов считал, что ‘это вещь лирическая’, ‘типичная монодрама в форме романа’, что переживания главного героя ‘поразительно похожи’ на переживания Жоржа — героя ‘Коня Бледного’ (1909) Б. В. Савинкова, что, ‘преодолев натурализм’. С.-Ц. ‘перейдет к настоящему, т. е. символическому, реализму’ (РМ, 1909, No 4. с. 194. 204. 195). А. Г. Горнфельд утверждал, что ‘жалкий, истерзанный’ герой ‘в качестве искателя смысла жизни… художественно не интересен’ (Горнфельд А., Истерический Фауст. — ‘Товарищ’. 1907, 20 нояб.). По мнению А. А. Измайлова, ‘двенадцать рассказов… не делают романа’, произведение дает ‘богатый материал для шутки и шаржа’, отличается ‘крайним импрессионизмом’, нет совренного автора, который бы ‘так субъективно, лично, капризно воспринимал жизнь’ (‘Новое слово’, 1909, No 7, с. 78, 80).

В 1910-е гг. в сознании С.-Ц. происходит ‘процесс примирения с жизнью и оправдания ее’ (А. Дерман — BE, 1916, No II. с. 329), стиль его меняется. Из наиболее заметных произведений этого периода — поэма в прозе ‘Печаль полей‘ (альманах ‘Шиповник’, кн. 9. 1909, рец.: Ю. Айхенвальд — ‘Слово’, 1909, 20 мая, Чуковский К., Апостолы трусости. — ‘Речь’, 1909, 31 мая), проникнутая тоской о ‘нерожденном’, предчувствием рождения ‘чего-то большого’, когда ‘поле’ как своего рода альтернатива ‘топи’ с ее безнадежностью осознается как общность национальной судьбы. В повести ‘Движения‘ (СМ, 1910, No 1-3, 6) современная критика видела ‘шаг вперед даже сравнительно с … выдающимся произведением ‘Печаль полей» и определяла ее как ‘лирический реализм’ (Колтоновская Е. А., Критические этюды, СПб., 1912, с. 50). Рассказ ‘Медвежонок‘ (Сборник первый Издательского товарищества писателей, СПб., 1912) заслужил высокую оценку критики (Гиппиус З. Н., Литераторы и литература. — РМ, 1912, No 5, с. 27).

Творческая манера, литературная позиция и эволюция С.-Ц. оценивались современниками по-разному: о ранних вещах — декадентские (‘провинциально-декадентские’ — Чуковский), о зрелых — ‘импрессионистический реализм’ (Дерман), символический реализм (Философов), натурализм, неореализм (Колтоновская), просто реализм. Множественность и противоречивость оценок объяснялись, видимо, не только эстетической, но и идеологической ‘неуловимостью’ писателя, его принципиальной отгороженностью от литературной жизни и несоответствием современным литературным стандартам. Так, рассказ ‘Пристав Дерябин‘ (альманах ‘Шиповник’, книга 14, 1911) не был принят журналом ‘Современный мир’, с иронией вспоминал С.-Ц., ‘за ‘идеализацию’ приставов и вообще полиции и посрамление интеллигенции и демократии’ (письмо А. Б. Дерману 23 февр. 1917 — РГБ, ф. 356, к. 9, No 52, л. 6). Сам С.-Ц. считал себя ‘модернистом’ (письмо Н. С. Клёстову 7 апр. 1913 — РГБ, ф. 9, к. 2, No 86, л. 27 об.). Болезненно переживал появление резко критические статьи о нем (Гаррис (М. А. Каллаш) — УР, 1913, 16 марта): ‘возмутительное глумление, бездоказательное и наглое’ (письмо Н. С. Клёстову 20 марта 1913 — РГБ, ф. 9, к. 2, No 86, л. 21 об.).

Кандидатура С.-Ц. в качестве ‘претендента’ на место Л. Н. Толстого (после его кончины) в русской литературе всерьез обсуждалась в печати, но была отклонена, т. к. он ‘еще впереди’ (В. Кранихфельд — СМ, 1911, No 1, с. 229). Дерман также считал, что в современной русской литературе С.-Ц. — ‘самая большая наша надежда’ (BE, 1916, No 11, с. 335).

В 1914 С.-Ц. был призван в ополчение, направлен в Севастополь, вскоре уволен в ‘бессрочный отпуск’. Вернулся в Алушту, где прожил безвыездно до 1928, выше всего ценя свою аристократическую отгороженность от литературного мира: ‘Я не привык к комфорту и не люблю его, я привык только к роскоши, и моя роскошь — это мое одиночество’ (письмо А. Б. Дерману 14 окт. 1917 — РГБ, ф. 356, к. 9, No 52, л. 13 об.). Отшельник из Алушты послужил прототипом героя романа Ольги Йорк ‘Река времен’ (Н.-Й., 1967).

После революции 1917 не раз попадал ‘в переплет’: однажды, спасаясь от расстрела, бежал (‘выскочил в окно со второго этажа’), скрывался в татарских деревнях, ‘в проскрипционном списке нашего старого совдепа я стоял на первом месте’, думал ‘навсегда переселиться на юг Италии или Франции’ (письмо А. Б. Дерману 11 марта 1919 — РГБ, ф. 356, к. 9, No 52, л. 38 об.—39, о своем намерении уехать за границу писал также М. Горькому). В 1919 получил от большевиков охранную грамоту. Какое-то время поддерживал связь с эмигрантскими кругами: С.-Ц. ‘сообщает из Крыма, что у него имеются готовыми к печати семь новых книг’ (‘Новая русская книга’, 1922, No 11/12, с. 6).

В 1919 С.-Ц. женился на Христине Михайловне Буниной (окончила в Петербурге Высшие женские курсы и консерваторию, муж ее был убит махновцами), оказавшейся в Крыму вместе с дочерью и помогавшей С.-Ц. по хозяйству (писатель держал корову, кур). ‘Чуть ли не рижская немка’, по словам Чуковского, она ‘избавила его от всяких сношений с внешним миром, столь для него тягостных’ (Дневник 1930—1969, с. 16).

В рассказе ‘Смесь‘ (‘Отчизна. Литературный сборник’, кн. 1, Симферополь, 1919, под названием ‘Капитан Коняев‘ — НМ, 1926, No 8-9, в дальнейшем включен в эпопею ‘Преображение России’) грубая реальность революции, предстающей как некий мутант, ‘смесь’, лишенная нравственных критериев, попирает человеческое достоинство, грозит гибелью ‘великой русской сущности’: ‘…сколько солнца кругом, — теплого, старого, милого, детского, родного, русского, трижды русского солнца!.. А где же Россия?’

Г.Д. Гребенщиков в статье ‘Нечаянная радость’ приветствовал появление этого рассказа С.-Ц., ‘угрюмо молчавшего целых пять лет’, — ‘автора не только не сразили пронесшиеся нал Россией… разрушительные бури, но как будто укрепили его в том, что солнца все-таки не заплеснуть кровью…’ Цит. по газетной вырезке: РГАЛИ, ф. 1161, оп. I, No 461, л. 2, 3, в ‘Нечаянной радости’ упомянута также статья Гребенщикова о С.-Ц. ‘Из земли не выпадешь’ 1918).

Близкая по духу рассказу ‘Смесь’ оценка революции дана в повестях ‘Чудо‘ (‘Южный альманах’, книга 1, Симферополь, 1922), ‘Рассказ профессора‘ (сборник ‘Недра’, книга 4, М., 1924, рец., 1924: Е. Замятин — ‘Рус. современник’, No 2, В. Переверзев — ПиР, No 5, с. 136), ‘Жестокость‘ (НМ, 1926, No 2, 3), ‘Старый полоз‘ (‘Красная новь’, 1927, No

и других, включенных в сборник ‘Жестокость‘ (М., 1927, рец.: Д. Горбов — ‘Правда’, 1927, 11 нояб.), встреченных советской критикой, в основном, отрицательно.

В разоблачительной статье, напоминающей донос, Я. Е. Эльсберг утверждал, что поэтика С.-Ц. — маска, скрывающая контрреволюционную тенденциозность, грубовато, но, в сущности, верно обозначив отношение писателя к революции и современной социалистической действительности: строительство социализма — это работа нищих-идиотов, коммунисты — люди, не умеющие работать, а только разрушать, профессиональные убийцы и эксплуататоры (Эльсберг Ж., Контрреволюционные аллегории, бытовизм, — ‘На литературном посту’, 1927, No 22-23, с. 79, 81). И в 30-е гг. советская критика усматривала в творчестве С.-Ц. ‘реакционные тенденции’ (А. Ефремин — НМ. 1932, No 3, с. 216), изобличала декадентские истоки (Усиевич Е., Творческий путь С.-Ц. — ‘Литературный критик’, 1935, No 3), ‘реакционную косность’ (Котляр А.. Философия обывательщины. — ‘Художественная литература’, 1935, No 7, с. 15). После такой разоблачительной критики (голоса в защиту С.-Ц. звучали куда слабее — см., напр.: Петров Е., Реплика писателя. — Литературная газета, 1938, 10 авг.) спасти писателя могло только заступничество Горького (которому С.-Ц. жаловался на травлю в письмах от 22 июля 1935 и 13 апр. 1936, частично опубликованных в сборнике: ‘Я с Россией до конца…’, с. 49—50, 55) и собств. готовность ‘перестроиться’ или хотя бы сделать вид.

С.-Ц. с 1916 переписывался с Горьким (сохранились 38 писем и 5 телеграмм С.-Ц. к Горькому и 31 письмо и 1 телеграмма последнего к С.-Ц., познакомились в 1928), высоко ценившим его талант и ставившим его наравне с М. М. Пришвиным (см.: ‘Моя переписка и знакомство с А. М. Горьким’ — в его книге ‘Флот и крепость’, М., 1975).

В рассказах ‘Аракуш‘ (‘Красная нива’, 1926, No 39), ‘Гриф и Граф‘ (там же, 1927, No 19), ставших в дальнейшем классикой детской литературы (см., напр., издания для младшего школьного возраста — ‘Аракуш’, М., 1981), С.-Ц. развивает тему ‘человека, пронзенного мечтой’, ‘очарованной души’, будь то душа художника или ребенка, в жестоком, кровавом мире, где ‘тускло, тоскливо, очень душно’.

Центральное место в послереволюционном творчестве С.-Ц. занимает многотомная эпопея ‘Преображение России‘ (1-я ч. под названием ‘Преображение‘ — Симферополь, 1923, М., 1926, положит, рец.: М. Л. Слоним — ‘Воля России’, 1925, No 7/8), начатая в 1910 (повесть ‘Валя‘ — СевЗ, 1914, No 1-6), на протяжении многих лет расширялась, вобрав в себя 12 романов, 6 повестей, 2 этюда, в т. ч. повесть ‘Наклонная Елена‘ (РМ, 1914, No 1-3).

Ф. А. Степун, высоко оценив первую часть романа (‘Если весь роман будет осилен на уровне начала, то ‘Преображение’ войдет в новейшую русскую литературу одним из ее самых значительных явлений’), считал, что С.-Ц. ‘эпик, рассказывающий своей конструктивной фабулой об очень глубоких и тонких вещах, о глубоко спрятанных в жизни таинств, нитях, связывающих души людей’, находил в произв. ‘высоты религиозно-нравственного миросозерцания’ (СЗ, 1924, No 18, с. 434, 432, 433).

В 1930-е гг. замысел эпопеи претерпел изменения, все более приближающие ее к канонам социалистического реализма. Вместе с тем достаточно широкий замысел позволил включить в эпопею и тем самым сохранить многое ценное из написанного С.-Ц. Интеллигенция (представленная в основном персонажами, имеющими некоторые автобиографические черты), офицерство и солдаты, вовлеченные в драматические события 20 века, как и герои других эпопей (А. Н. Толстого, М. Горького, К. А. Федина), постепенно осознавали свою причастность революции и находили свое место в ней или в стане ее врагов.

С 20-х гг. обратился к исторической прозе, которая давала возможность ускользнуть от бдительной критики и жить в Алуште не только натуральным хозяйством. Его произв. о русских классиках 19 века М. Ю. Лермонтове (роман в трех частях ‘Мишель Лермонтов‘, М., 1933: ‘Поэт и поэт’, ‘Поэт и поэтесса’, ‘Поэт и чернь’, эти произведения были инсценированы), Н. В. Гоголе (повесть ‘Гоголь уходит в ночь‘, М., 1933), А. С. Пушкине (роман ‘Невеста Пушкина‘, М., 1934, переизданы — М., 1999) воспринимались как упрощенчество (М. Цетлин — СЗ, 1929, No 38).

Исторический роман ‘Севастопольская страда‘ из времен Крымской войны 1853—56, написанный в 1936—1939, перекликается с романом М. М. Филиппова ‘Осажденный Севастополь’ (1889). Вначале был отвергнут редколлегией журнала ‘Октябрь’ как произведение ‘квасного патриотизма’, но после одобрения рукописи И. В. Сталиным напечатан в журнале (1937—39, отдельное издание — М., 1939), удостоен Сталинской премии (1940). Прежние ‘грехи’ C.-Ц. были забыты (‘…сейчас не трогают вовсе его прошлого, а говорят об одной ‘Севастопольской страде» — письмо И. А. Новикова к Е. А. Колтоновской от 26 февр. 1941 — РГАЛИ, ф. 343, оп. 4, No 394, л. 2). Роман получил в определенной литературной среде ироническое прозвище ‘Севастопольская эстрада’. Роман ‘Брусиловский прорыв‘ в двух частях: ‘Бурная весна‘ (первоначально: НМ, 1942, No 8—10), ‘Горячее лето‘ (первоначально: НМ, 1943, No 1—4) — о 1-й мировой войне 1914—18.

Во время Великой Отечественной войны 1941—45 С.-Ц. эвакуировался в Куйбышев (по июль 1942), жил в Алма-Ате, в 1944 — в Москве. После войны вернулся в Алушту.

Удостоенный правительств, наград и званий (доктор филологических наук, действительный член АН СССР с 1943, по словам Чуковского, ‘любимый писатель Сталина’ — Дневник 1930—1969, с. 383), С.-Ц. в произв. советского периода (30-40-е гг.) не сумел оправдать надежд, которые возлагались на него проницательными и взыскательными современниками (З. Н. Гиппиус, Горьким, Дерманом, Степуном).

Однако даже став прижизненно классиком советской литературы, он держался по-прежнему особняком, пытаясь сохранить как мастер, художник слова честь русского литератора.

Другие произведения: ‘Около моря. (Этюд)’ (‘Заветы’, 1912, No 2), рассказ ‘Благая весть’ (‘Раннее утро’, 1913, 14 апр.).

Издания:

Собр. соч., т. 1-5. СПб., 1910,

Собр. соч., т. 6-7. М., 1913-16, т. 1, 4-7, 2-е изд.. М.. 1917-19,

ПСС, т. 1-8, Л., 1928,

Собр. соч. т. 1-10, М,, 1955—56,

Собр. соч., т. 1-12, М., 1967,

О художественном мастерстве. Статьи и воспоминания. Симферополь, 1956:

Повести и рассказ. Роман ‘Весна н Крыму’. Из дневника поэта. Пьесы. Статьи и воспоминания. Письма, Симферополь, 1963 (сост. и подготовка текста В. Вихрова),

Бурная весна. Повести и рассказы. Роман. Воспоминания, М., 1982 (предисловие и примечания В. Козлова),

Витязи морей. Исторические очерки, рассказы, новеллы, статьи, М., 1985 (вступительная статья В. Козлова),

Горячее лето. Рассказы, повесть, роман, М.. 1987 (сост. и прим. В, Козлова),

Преображение России, М., 1991,

Листок письма на косогоре… Стихи, Тамбов, 2001.

Литература:

Блок, Толстой (оба — ук.),

Фидлер: Измайлов А., Помрачение божков и новые кумиры. Книга о новых веяниях в литературе, М., 1909, с. 160 и др.,

Морозов М. В., Очерки новейшей литературы, СПб., 1911. с. 72. 74, 77, 83, 92, 93, 95, 96. 107. 119,

Иванов-Разумник Р. В., Жизнь надо заслужить. — ‘Запеты’, 1913, No 9,

Горнфельд А., Путь С.-Ц. — РБ. 1913, No 12,

Чуковский К., Поэт бесплодия. — В его книге: Книга о современных писателях, СПб., 1914, с. 73-88,

его же. Дневник 1930-1969, М.. 1997 (ук.),

его же, Собр. соч., т. 6. М., 2002 (ук.),

Гиппиус З. Н., Литературная запись. О молодых и старых. — СЗ, 1924. No 19, с. 242,

Никитина Е. Ф., Русская литература от символизма до наших лиси. М., 1926,

Зелинский К., Искусство понимать. — ЛГ, 1941. 15 июня,

Шевцов И., Подвиг богатыря. Тамбов, 1960,

Шаптырь С., Поиски рукописей С.-Ц. — ВЛ, 1961, No 3,

Куприна-Иорданская М. К., Годы молодости, М., 1966,

Пахмус Т. А., С.-Ц. в критике 3. Гиппиус. — ‘Грани’, 1967. No 63, Рус. лит-ра (2),

Плукш П. И., С Ц. — писатель. человек. М.. 1975:

Михайлова М. В., Проблема ‘разрушения личности’ в романе С.-Ц. ‘Бабаев’. — ВМУ, 1975, No 5,

ее же. Бывают странные сближенья… (С.-Ц. и Л. Д. Зиновьева-Аннибал: инвариации неореализма). — ВЛ, 1998. No 2,

Русская литература и журналистика (1: 2),

‘Я с Россией до конца…’. C.-Ц. и современность. Наум, доклады, статьи. тезисы, Тамбов. 1995,

Xворова Л. Е., Проза С.-Ц. 20-х — нач. 30-х гг., Тамбов, 1995 (автореф. дис.),

ЛН, т. 70, 95 (ук.).

* Некролог: ‘Вестник АН СССР’, 1959, No 2. с. 62. КЛЭ: БСЭ: Русские прозаики, т. 4, СП Автобиографии: Рус. писатели, Рус. писатели. XX в. (Биобибл. словарь, т. 2, М., 1998: Лит. объединении. 1890-1917, Лит. жизнь 1920-х гг., Фостер, Муратова (2), Масанов.

Архивы: РГАЛИ. ф. 1161: РГБ, ф. 9, к. 2, No 85-89, 90 (письма Н. С. Клестову, 1912-17), ф. 356, к. 9, No 52. 53 (письма А. Б. Дерману, 1916—19), ф. 371, к. 4, No 57 (письма Г. И. Чулкову, 1905), ф. 499, к. I, No 17 (письма С. А. Соколову, 1906-07).

С. М. Гучков,
при участии М. В. Михайловой.

Упомянутые условные сокращения:

БВед — газета ‘Биржевые ведомости’,

BE — журнал ‘Вестник Европы’,

ЖдВ — ‘Журнал для Всех’,

ЛГ — ‘Литературная газета’,

ЛН — Литературное наследство, сборники,

МБ — журнал ‘Мир Божий’,

НМ — журнал ‘Новый мир’,

НП — журнал ‘Новый путь’,

‘Обр.’ — журнал ‘Образование’,

ПиР — журнал ‘Печать и РЕволюия’,

РБ — журнал ‘Русское богатство’,

РВ — журнал ‘Русский вестник’,

РГБ — Российская Государственная бибилиотека (‘Ленинка’,

РМ — журнал ‘Русская мысль’,

РСл — журнал ‘Русское слово’,

СЗ — ‘Современные Записки’,

—————————————————————————-

Источник текста: Русские писатели. 1800-1917. Том 5. П-С. — 2007. С. 598—592.

Упомянутые условные сокращения:

Читайте также: