С. А. МУРОМЦЕВЪ,
КАКЪ ПРЕДСДАТЕЛЬ ГОСУДАРСТВЕННОЙ ДУМЫ.
С. А. МУРОМЦЕВЪ,
КАКЪ ПРЕДСДАТЕЛЬ ГОСУДАРСТВЕННОЙ ДУМЫ.
De mortuis nil nisi bene.
В. Водовозовъ.
‘Современникъ’, Кн. 1, 1911
С. А. Муромцев, как председатель государственной думы, Водовозов Василий Васильевич, Год: 1911
Время на прочтение: 26 минут(ы)
Эта латинская пословица не примнима къ такимъ людямъ, какъ С. А. Муромцевъ. Человкъ, неизгладимыми чертами вписавшій свое имя на скрижаляхъ исторіи, оставившій глубокій слдъ и съ наук, и въ публицистик, и въ общественной жизни, передъ душевнымъ благородствомъ и передъ широкимъ обобщающимъ умомъ котораго преклоняются политическіе друзья и политическіе противники,— изувры ‘Новаго Времени’ и С.-Петербургской Городской Думы, конечно, не въ счетъ,— такой человкъ и въ виду открытой могилы иметъ право не на дружескій панегирикъ, а на серьезное критическое отношеніе.
Юношескіе годы Муромцева совпали съ народническимъ періодомъ нашей исторіи, когда передовая молодежь въ конституціонализм видла лишь порожденіе западно-европейской буржуазіи, которое на русской почв могло бы отразиться только дальнйшимъ закабаленіемъ мужика, и безъ того закабаленнаго. Но это теченіе совершенно не затронуло Муромцева. Уже тогда,— въ эпоху ‘Историческихъ Писемъ’, журналовъ ‘Впередъ’ и ‘Отечественныхъ Записокъ’, въ эпоху массоваго хожденія въ народъ,— Муромцевъ былъ опредленнымъ, вполн сложившимся либераломъ-западно-европейскаго покроя. Говорятъ, что уже въ юношескихъ мечтахъ о своемъ будущемъ онъ видлъ себя предсдателемъ русскаго парламента. И дйствительно, онъ словно рожденъ былъ для этой роли. Лишь только опредлилось, что въ первой Государственной Дум будетъ достаточно сильное прогрессивное большинство, какъ стало совершенно яснымъ, что ея предсдателемъ не можетъ быть никто иной, кром С. А. Муромцева. По парламентскому обычаю право на замщеніе предсдательскаго поста принадлежитъ наиболе многочисленной партіи, которая намчаетъ для него подходящее лицо, товарищей предсдателей намчаютъ, вторая и третья по числу своихъ членовъ партіи. Это распредленіе мстъ длается-путемъ частныхъ переговоровъ между партіями, посл чего партіи обыкновенно безпрекословно голосуютъ за намченныхъ лицъ. Конечно, этотъ обычай соблюдается не всегда. Въ Англіи случается, что спикеръ, выбранный во время господства одной партіи, пріобртаетъ такое общее уваженіе за свое предсдательское безпристрастіе и искусство, что сохраняетъ свой предсдательскій парикъ въ теченіе нсколькихъ законодательныхъ періодовъ, несмотря на смняющееся большинство и на смняющіяся министерства, примромъ можетъ служить А. В. Пиль, который предсдательствовалъ при господств и либераловъ (1884-86), и консерваторовъ (1886-92) и опять либераловъ (1892-95). Въ Германіи случаи нарушенія обычая еще чаще. Начиная съ 1878 г. наиболе многочисленной партіей рейхстага былъ центръ (клерикалы), по рейхстагъ, въ которомъ ‘врные имперіи’ депутаты составляли, хотя и раздробленное на большое число немноголюдныхъ фракцій, но все-таки сильное большинство, не хотлъ и не могъ вручить бразды врагу имперіи, къ каковымъ въ то время,— семидесятые и восьмидесятые годы,— причислялся центръ. Поэтому вплоть до 1895, когда изъ врага имперіи онъ окончательно обратился въ его врную опору, онъ не могъ добиться президентскаго поста. Впослдствіи совершенно та же исторія повторилась или по крайней мр готова была повториться съ соціалъ-демократами, которые по своей численности имли право на мсто вицепрезидента, но наврное не получили бы его, даже если бы захотли его добиваться. Такимъ образомъ въ Германіи парламентскій обычай избранія въ президіумъ членовъ самыхъ многочисленныхъ фракцій едва ли не чаще нарушается, чмъ соблюдается, и вмст съ тмъ тамъ, какъ и въ Англіи, онъ теоретически признается и при каждыхъ новыхъ президентскихъ выборахъ о немъ вспоминаютъ. Въ Россіи при открытіи первой Думы были вс основанія его реципировать. Единственной сплоченной партіей, вошедшей въ первую Думу въ качеств таковой, были такъ называемые кадеты. Трудовиковъ, сыгравшихъ въ ней весьма замтную роль, при открытіи Думы въ сущности еще не было, такъ какъ они явились въ нее лишь какъ отдльные безпартійные депутаты и окончательно сплотились въ организацію въ самой Дум черезъ нсколько дней посл ея открытія, еще значительно поздне, посл выборовъ на Кавказ, появилась въ ней соціалъ-демократическая партія, насчитывавшая не боле 17 представителей и не игравшая сколько-нибудь замтной роли. Партіи, стоявшія праве кадетовъ, были малочисленны и совсмъ не вліятельны. Кадеты, и какъ принципіальные сторонники усвоенія Россіею западно-европейскихъ формъ, и по своему исключительному положенію въ Дум, не могли отказаться отъ того поста, который даетъ возможность руководить ходомъ ея занятій.
Задолго до открытія Думы, задолго даже до того, какъ начались выборы въ нее, въ рядахъ К. Д. партіи говорилось о Муромцев, какъ о лиц, которое было бы желательно видть на этомъ посту.
Свое умніе руководить преніями, быстро резюмировать высказанныя мннія, искусно сводя все ихъ разнообразіе къ нсколькимъ главнымъ положеніямъ, правильно и ясно ставить вопросы, Муромцевъ, бывшій излюбленнымъ предсдателемъ уже въ студенческіе годы на различныхъ студенческихъ собраніяхъ, доказалъ въ теченіе многихъ лтъ предсдательствованія въ Московскомъ Юридическомъ Обществ, на многочисленныхъ собраніяхъ и създахъ. Не довольствуясь этимъ опытомъ, онъ отдался цликомъ серьезному научному изученію организаціи предсдательской власти и способовъ ея функціонированія въ западноевропейскихъ парламентахъ, лишь только стало вроятнымъ, что онъ будетъ призванъ на этотъ постъ. Конечно, предсдательствованіе на собраніи или създ и предсдательствованіе въ народномъ представительств, дв вещи совершенно различныя. Обязанности предсдателя собранія начинаются въ моментъ его открытія и кончаются, за сравнительно рдкими исключеніями, въ моментъ его закрытія. Обязанности предсдателя какого-либо учрежденія, въ род хотя бы Юридическаго Общества, уже шире, такъ какъ его предсдатель исполняетъ его ршенія, является его представителемъ передъ липомъ власти, и т. д., еще значительно шире обязанности предсдателя въ земств или городской дум, но и он не могутъ сравниться съ обязанностями предсдателя народнаго представительства. Этотъ послдній является прежде всего представителемъ этого органа передъ лицомъ главы государства (монарха или президента республики) и главы исполнительной власти, говоря иначе представителемъ народнаго представительства въ систем государственныхъ учрежденій даннаго государства. Чмъ выше значеніе народнаго представительства, тмъ выше и роль его предсдателя. Въ парламентарныхъ странахъ предсдатели палатъ считаются первыми должностными лицами въ государств посл короля или президента республики. Въ Англіи предсдатель нижней палаты парламента называется speaker’омъ, т. е. ораторомъ.и въ этомъ наименованіи заключается какъ бы указаніе на значеніе его должности: онъ — ораторъ палаты общинъ въ томъ смысл, что онъ говоритъ съ королемъ отъ ея имени, передавая ему ея желанія и сообщая ея требованія, въ самой палат, онъ, какъ всякій предсдательствующій, можетъ давать слово другимъ ораторамъ, ставить вопросы, резюмировать высказанныя мннія, но выступать съ собственными рчами, по общему правилу, не можетъ. Дале, предсдатель вмст со своими товарищами и секретаріатомъ является высшимъ органомъ народнаго представительства, начальникомъ его канцеляріи, редакторомъ его отчетовъ и другихъ публикацій, онъ опредляетъ очередь его занятій. Наконецъ, онъ же руководитъ преніями, что гораздо трудне въ народномъ представительств, гд сходятся люди и партіи безконечно различныхъ воззрній, нердко ненавидящіе другъ друга и личною, и партійною ненавистью, чмъ въ какомъ-либо другомъ учрежденіи.
Еще сложне, трудне и безконечно отвтственне были обязанности предсдателя первой Государственной Думы въ Россіи, гд ни компетенція, ни права, ни обязанности, ни мсто этого созданіи революціонной эпохи въ ряду другихъ государственныхъ учрежденій не были еще опредлены, гд нужно было не только охранять достоинство народнаго представительства отъ всякихъ посягательствъ на него, но и бороться за признаніе его правъ и за ихъ расширеніе, гд къ тому же составъ,— на половину крестьянскій и вообще мало подготовленный къ участію въ парламентской работ,— сильно затруднялъ ея руководителя, и гд въ то же время на Государственной Дум сосредоточивались вс чаянія многомилліоннаго народа.
Такимъ образомъ, предыдущій опытъ и репутація хорошаго предсдателя сами по себ еще не давали гарантіи, что кандидатъ съ достоинствомъ выдержитъ искусъ. Поздне, посл открытія третьей Думы, ея предсдателемъ былъ избранъ Н. А. Хомяковъ, тоже имвшій долголтній опытъ предсдательствованія на земскихъ и дворянскихъ собраніяхъ. И Хомяковъ, пользовавшійся до тхъ поръ репутаціей безпристрастнаго, спокойнаго, выдержаннаго и искуснаго предсдателя, оказался не доросшимъ до своей задачи- Въ сложной борьб интересовъ онъ не сумлъ стать выше своихъ симпатіи и антипатій, боле того, онъ, несмотря на свое вншнее спокойствіе, терялся въ огн думскихъ рчей, не умлъ врно резюмировать предметъ спора и правильно ставить вопросы.
Но въ Муромцев выдвинувшая его партія была уврена. Въ день открытія Думы 27 апрля 1906 г. она явилась сомкнутыми рядами съ готовымъ ршеніемъ голосовать за Муромцева: она сдлала больше, и еще до засданія успла убдить будущихъ трудовиковъ, едва приступившихъ къ длу своей организаціи, и даже совсмъ разрозненныхъ безпартійныхъ крестьянъ сдлать то же самое. Когда по совершенно неправильной, давно оставленной на Запад, но освященной у насъ земской практикой и принятой Учрежденіемъ Государственной Думы систем выборовъ предсдательствовавшій на ея открытіи статсъ-секретарь Фришъ предложилъ намтить кандидатовъ записками, то было подано 436 записокъ, и изъ нихъ на 426 стояло одно и то же имя. Остальные 10 голосовъ раздробились: 1 былъ поданъ за И. И. Петрункевича, 1 — за Ш. X. Лезина,— двухъ депутатовъ, принадлежавшихъ къ той же партіи, что и Муромцевъ, а затмъ по одному голосу получили В. Д. Кузьминъ-Караваевъ и др. Ясно, что эти голоса поданы не противниками Муромцева, какъ предсдателя, а людьми, вроятно, только что явившимися въ Петербургъ и не успвшими столковаться съ товарищами. Только три члена подали записки за Варунъ-Секрета (умреннаго), быть можетъ, одн эти записки поданы сознательно противъ Муромцева: во всякомъ случа отрицательное отношеніе къ Муромцеву ихъ авторовъ,— если тутъ было оно,— не было сколько-нибудь ршительнымъ. Когда въ виду явной безполезности баллотировки Фришъ поставилъ вопросъ: ‘угодно ли будетъ признать достаточнымъ подачу записокъ для выраженія млнія всхъ присутствующихъ?’, то встали вс, и Фришъ провозгласилъ Муромцева избраннымъ единогласно. Случай не рдкій въ Англіи, но едва ли возможный въ парламентахъ Франціи. Германіи или Австріи.
За Муромцева, слдовательно, голосовали и кадеты, и ихъ будущіе противники, тогда еще ‘друзья слва’. При условіяхъ того момента не организованная, не подготовленная Дума легко могла сдлать ошибку въ первомъ своемъ дйствіи. Было ли оно ея ошибкой, или, въ ч.чстносги, ошибкой лвой половины Думы?
Дятельность предсдателя народнаго представительства слдуетъ разсматривать, какъ мы уже видли, съ двухъ точекъ зрнія: во-первыхъ, какъ представителя этого учрежденія передъ лицами и органами, стоящими вн Думы, и, во-вторыхъ, какъ ея высшато должностного лица, руководителя ея занятій, слдовательно, предсдателя въ боле тсномъ смысл слова.
Предсдатель народнаго представительства выбирается большинствомъ обыкновенно изъ рядовъ наиболе многочисленной партійно нельзя боле унизить предсдателя, какъ обвинивъ его въ томъ, что онъ — предсдатель партіи, предсдатель большинства, а не предсдатель всего избравшаго его органа. И для того, чтобы быть его истиннымъ представителемъ передъ лицомъ власти, и для того, чтобы предсдательствовать на засданіяхъ, предсдатель долженъ забыть партійное происхожденіе своей власти, онъ долженъ стремиться къ тому, чтобы каждое мнніе, наиболе ему лично антипатичное, нашло свое выраженіе въ преніяхъ, чтобы работа представительства была общей работой всего представительства, въ которую и меньшинство внесло свою лепту, хотя бы своей отрицательной критикой, короче, онъ — вчера еще человкъ партіи, сегодня долженъ стоять вн партія и выше ихъ. Задача очень трудная, но все же разршимая Въ Германіи предсдатель рейхстага обыкновенно выходитъ изъ состава своей партіи, и въ спискахъ депутатовъ по партіямъ значится безпартійнымъ съ прибавкою словъ ‘какъ президентъ’. Въ Англіи идутъ дальше и лишаютъ спикера права даже голосовать {Этимъ иногда объясняется, что если господствующая партія иметъ слишкомъ ничтожное большинство, то она не желаетъ лишаться хотя бы одного своего члена и особенно охотно соглашается на переизбраніе стараго спикера, изъ рядовъ противниковъ,— конечно при увренности въ его безпристрастіи и добросовстности. Въ 1892 гладстоновское большинство равнялось всего 40 голосамъ, поэтому либералы гладстоніанцы предложили переизбрать либерала уніониста Пиля, бывшаго спикеромъ въ предыдущей палат съ значительнымъ уніонистскимъ большинствомъ.}. Конечно, предсдатель во время, засданія не иметъ права высказывать своего мннія по существу стоящаго на очереди вопроса (исключеніе составляютъ организаціонные вопросы: о порядк дня и т. п.), а если онъ желаетъ это сдлать во что бы то ни стало, то долженъ на время своей рчи и возможныхъ возраженій на нее передать предсдательствованіе товарищу. Во всякомъ случа, онъ долженъ пользоваться нравомъ слова съ крайней осторожностью, излишняя словоохотливость неизбжно будетъ поставлена ему на счетъ. Вообще, въ западно-европейскихъ парламентахъ предсдатели тишь въ самыхъ исключительныхъ случаяхъ пользуются правомъ слова {Одно изъ немногихъ исключеній въ этомъ отношеніи составлялъ Гамбетта.}. Все это — формальныя гарантіи предсдательскаго безпристрастія. Он необходимы, но ихъ, разумется, совершенно недостаточно. Заявляя о своемъ выход изъ своей партіи, предсдатель вдь не отказывается отъ своихъ убжденій и не перестаетъ симпатизировать ей больше, чмъ другимъ. Онъ долженъ сумть быть выше партій и по существу.
Для Муромцева это значило быть выше к.-д. партіи, ибо онъ не только былъ выдвинутъ ею, но всею душою принадлежалъ къ ней, и притомъ ближе къ ея правому флангу, чмъ къ лвому, послдовательный эволюціонистъ, юристъ не только по образованію, но, если можно такъ выразиться, и по чувству, онъ всегда относился отрицательно ко всякимъ революціоннымъ пріемамъ борьбы- Между тмъ Дума въ значительной своей части была революціонная.
Вступая на предсдательскій постъ, Муромцевъ не заявилъ о формальномъ выход изъ к.-д. партіи, и все время своего предсдательствованія числился даже членомъ ея центр. комитета. Тогда уже многіе замчали неудобство такого совмстительства: предсдатель Муромцевъ, два его товарища,— князь П. Д. Долгоруковъ и Н. А. Гредескулъ, секретарь князь Д. И. Шаховской,— президіумъ Думы чуть не въ полномъ состав (исключеніе составлялъ одинъ товарищъ секретаря Шапошниковъ) входилъ въ центральный комитетъ одной политической партіи {Оффиціальный списокъ членовъ центральнаго комитета К. Д. партіи, въ которомъ значатся вс названныя лица, напечатанъ въ ‘Встник’ Партіи Народной Свободы’, No 14, 8 іюня 1906, стр. 930.}. Совершенно непостижимо, какъ Муромцевъ могъ сдлать эту странную ошибку, но во всякомъ случа она била исключительно формальной. Все же она была сдлана, и кто знаетъ, три года спустя, когда А. И. Гучковъ позволилъ себ соединить въ своихъ рукахъ предсдательствованіе въ Дум съ активнымъ участіемъ въ партіи, можетъ быть онъ оправдывался передъ своей совстью, вспоминая о Муромцев. Дятельный членъ к.-д. партіи В. Д. Набоковъ засвидтельствовалъ въ одной своей стать {‘Рчь’, 3 іюня 1907, No 129.}, ‘что со дня своего избранія, Муромцевъ ни въ одномъ засданіи фракціи, или центральнаго комитета участія не принималъ’ и, прибавляетъ Набоковъ, онъ считалъ себя вн партіи, таковымъ и считался всми’.
Это безъ всякаго сомннія совершенно врно, черезъ полгода посл роспуска первой Думы, вскор посл выборовъ во вторую, значительная побда на которыхъ была одержана лвыми (с.-д-ами, с.-р-ами и трудовиками), Муромцевъ писалъ:
‘Оппозиціонные выборы — не только симптомъ политическаго положенія, но и залогъ дйствительнаго политическаго обновленія русски жизни- Дло не въ крайностяхъ программъ побдившихъ лвыхъ партій, а въ томъ, что эти партіи объединяютъ въ себ наиболе живые и искренніе элемента русскаго народа… Народъ понимаетъ различіе темперамента и настроеніе людей различныхъ партій, и онъ отдаетъ предпочтеніе тому настроенію, которое наиболе ршительно разрываетъ съ постылымъ прошлымъ’ {Статья Муромцева во ‘Frankfurter Zeitung’ цитирую по ‘Товарищу’ No 196. 20 февраля 1907.}.
Конечно, тхъ же мнній Муромцевъ держался и во время первой Думы. Человкъ, который, не раздляя и не сочувствуя тому, что онъ считалъ ‘крайностями’ лвыхъ партій, въ то же время понималъ, что именно въ ихъ рядахъ находятся наиболе живые и искренніе элементы народа, и что именно ихъ торжество на выборахъ служить залогомъ обновленія русской жизни, такой человкъ, конечно, не могъ ни зажимать рта этимъ элементамъ, ни забывать объ ихъ мнніяхъ и желаніяхъ, когда ему приходилось говорить о Дум съ представителями власти, такой человкъ, стоя на предсдательской трибун, всегда уметъ стать выше партіи, поскольку это требуется его положеніемъ.
Тотчасъ посл своего избранія Муромцевъ счелъ долгомъ въ краткой рчи поблагодарить Думу за оказанную ему честь. ‘Но, прибавилъ онъ, настоящее время,— не время для выраженія личныхъ чувствъ. Избраніе предсдателя Государственной Думы представляетъ собою первый шагъ на пути организаціи Думы въ государственное учрежденіе. Совершается великое дло, воля народа получаетъ свое выраженіе съ форм правильнаго, постоянно дйствующаго, на неотъемлемыхъ законахъ основаннаго, законодательнаго учрежденія. Великое дло налагаетъ на насъ и великій подвигъ, призываетъ къ великому труду. Пожелаемъ другъ другу и самимъ себ, чтобы у всхъ насъ достало достаточно силъ для того, чтобы вынести его на своихъ плечахъ на благо избравшаго насъ народа, на благо родины. Пусть эта работа совершится на основахъ подобающаго уваженія къ прерогативамъ конституціоннаго монарха и на почв совершеннаго осуществленія нравъ Государственной Думы, истекающихъ изъ самой природы народнаго правительства’ {Стенографическіе отчеты Госуд. Думы. Сессія 1-ая (1906). Стр. 2.}.
Въ этой рчи — весь Муромцевъ, какъ предсдатель Думы, съ его сильными сторонами и съ его ошибками. Всходя по ступенькамъ предсдательской трибуны, онъ былъ глубоко убжденъ, что благородная мечта его молодости уже осуществилась, окончена упорная, тяжелая борьба, длившаяся цлыя десятилтія, муки родовъ кончились, Россія уже завоевала конституцію, и притомъ именно ту монархическую, умренную конституцію, о которой онъ мечталъ, Россія получила законодательное учрежденіе — парламентъ, и этотъ парламентъ своимъ фундаментомъ иметъ неотъемлемый законъ. Задача состоитъ въ томъ, чтобы черезъ посредство этого только что завоеваннаго органа осуществить волю народа и доставить ему человческія условія существованія, надлить его землею, измнить податную систему, построить школы и т. д. Что же касается самаго парламента, то, конечно нужно твердо отстаивать его права отъ всякихъ возможныхъ посягательствъ со стороны неуспвшей освоиться съ новымъ режимомъ администраціи, пожалуй, бороться за ихъ расширеніе, бороться всми способами, какъ это длали въ аналогичныхъ условіяхъ и другіе парламенты Европы, на этомъ убжденіи нужно было основать дятельность Думы, и оно указывало ея предсдателю его дорогу, намчало ему цлую программу дйствій. Нужно было устроить такъ, чтобы каждый оттнокъ политическаго мннія, существующій въ стран, нашелъ свое выраженіе въ парламент, чтобы его работа была работой всего русскаго народа черезъ посредство избранныхъ имъ и облеченныхъ его довріемъ представителей, и тогда можно думать, что эта работа сравнительно легко оставитъ свой слдъ на правовой и экономической структур Россіи.
Въ этомъ убжденіи Муромцевъ не былъ одинокъ, его раздляла воя выдвинувшая его партія, и оно можетъ считаться специфически кадетскимъ. Черезъ нсколько лтъ посл первой Думы споръ между кадетами и лвыми о томъ, существуетъ ли въ Россіи конституція или нтъ, разгорлся съ особенной силой, разногласіе по этому вопросу стало, конечно, не самымъ важнымъ, но едва ли не наиболе яркимъ разногласіемъ, которое полагало цлую пропасть между противниками. Лтомъ 1909 года П. Н. Милюковъ въ Лондон оповстилъ urbi et orbi о томъ, что Россія — страна конституціонная, и что въ ней, слдовательно, имются легальные, конституціонные способы борьбы съ злоупотребленіями администраціи и за общія реформы. Осенью, того же 1909 года, во время дополнительныхъ выборовъ въ Петербург на мсто удаленнаго изъ Думы Колюбакина, главнымъ образомъ, вокругъ вопроса о наличности въ Россіи конституціи шли споры на предвыборныхъ собраніяхъ. П. Н. Милюковъ здилъ съ собранія на собраніе, развивая свою мысль о томъ, что наша власть ограничена конституціею, въ одной части города частный приставь, разршалъ Милюкову одну половину фразы и закрывалъ собраніе за другую, въ другой части другой приставъ разршалъ какъ разъ вторую половину фразы и видлъ поводъ для закрытія собранія въ первой. Лвые ораторы высмивали россійскую конституцію, одну на Васильевскомъ остров, другую на Пескахъ, и совсмъ третью на Петербургской сторон, гд собранія, кажется, вовсе не разршались.
Во время первой Думы этотъ вопросъ не былъ еще опредленъ: поставленъ, тмъ не мене различное отношеніе къ нему, еще не сформулированное и почти еще не сознанное, отдляло кадетовъ отъ лвыхъ, являясь тмъ теоретическимъ фундаментовъ, на которомъ строилась различная тактика. Первые врили, что конституція уже завоевана, и что ее нужно только охранять, послдніе, напротивъ, были убждены, что ее нужно еще завоевать, и единственную силу для осуществленія этой задачи видли въ народныхъ массахъ, въ ихъ революціонномъ чувств. Они преувеличивали это революціонное чуи ство народныхъ массъ, они врили въ возможность новой революціи, которую, по ихъ мннію, задерживала только Дума, лвые вндумскіе (с.-д-ы и с.-р-ы) видли въ этомъ зло, за которое они сперва бойкотировали Думу, потомъ ее порицали, тогда какъ лвые, находившіеся въ Дум (трудовики), отъ души желали, чтобы Дума замнила революціонный путь путемъ мирнымъ {См., напр., рчь Аладьина 18 мая — (Стеногр. отъ стр. 331) ‘Я пришелъ сюда, какъ и вс вы, со страстнымъ желаніемъ избавить мою родину отъ тяжкихъ испытаній революціи Единственная сила, которая сдерживаетъ бъ стран весь этотъ горючій матеріалъ, способный завтра же покрыть страну потоками крови, бросить ее въ революцію….. это мы, наша Дума, наши засданія, наша работа.’}.
Нельзя, конечно, сказать, чтобы и кадеты не понимали необходимости опираться на народъ, но для нихъ эта опора имла совершенно иное значеніе. Они не считали нужнымъ обращаться къ народу за поддержкой для постановленій или дйствій Думы, нтъ, они думали, что Государственная Дума въ общемъ и цломъ иметъ фундаментъ въ народномъ правосознаніи, подобно тому, какъ его иметъ парламентъ въ Англіи, или хотя бы рейхстагъ въ Германіи, что этотъ фундаментъ настолько проченъ и незыблемъ, что Дум нтъ надобности на каждомъ шагу вспоминать о немъ, и что она можетъ дйствовать, какъ правильно существующее, правильно дйствующее учрежденіе съ опредленной компетенціей, и опредленными, несомннными правами, съ опредленнымъ удльнымъ всомъ въ государств, ‘Не найдется безумца, который ршится разогнать эту Думу’,— съ такимъ лозунгомъ велъ предвыборную борьбу въ первую Государственную Думу одинъ изъ самыхъ видныхъ представителей кадетской партіи,— Ф. И. Родичевъ. ‘Голосу народнаго представительства исполнительная власть вынуждена будетъ подчиниться’,— говорилъ уже въ Дум тотъ же Родичевъ {Стеногр. Отчеты. Стр. 601.}. ‘Преданіе суду министровъ стараго режима’ — этотъ вопросъ будетъ возбужденъ и несомннно получитъ утвердительное ршеніе’,— увренно говорилъ на засданіи Думы 3 мая 1906 года другой видный представитель партіи В. Д. Набоковъ {Стр. 138.}.
И все это благодаря дятельности Думы. Поэтому свой проектъ воззванія къ народу по земельному вопросу к.-д- партія заканчивала такими словами:
‘Государственная Дума надется, что населеніе будетъ спокойно и мирно ожидать окончанія ея работы по изданію (земельнаго) закона’ {Стр. 1956.}.
Совершенно напротивъ, въ редакціи трудовиковъ то же воззваніе звучало совсмъ иначе:
‘Государственная Дума выражаетъ увренность, что населеніе… обезпечитъ ей своей мощной, организованной поддержкой полную возможность провести начинанія Государственной Думы въ жизнь’ {Стр. 2032.}.
Вся предсдательская дятельность Муромцева была основана, конечно, на кадетскомъ убжденіи въ самостоятельной мощи Думы, на противоположеніи Думы и революціи.
У насъ, къ сожалнію, имется очень мало свдній о тхъ сношеніяхъ съ правительственными лицами и учрежденіями, которыя велъ Муромцевъ въ качеств предсдателя. Содержаніе своихъ свиданій съ Государемъ Итераторомъ онъ, врный своимъ умреннымъ монархическо-конституціоннымъ убжденіемъ, хранилъ въ безусловной тайн. Сношенія съ министрами сдлались отчасти достояніемъ гласности, и того немногаго, что намъ о нихъ извстно, совершенно достаточно, чтобы судить объ ихъ характер. Впослдствіи, когда Муромцевъ былъ уже не предсдателемъ, а сидлъ на скамь подсудимыхъ, онъ раскрылъ кое-что изъ этихъ сношеніи. Въ своемъ послднемъ слов подсудимаго онъ разсказалъ, какъ ‘въ первый же день открытія Государственной Думы, 27 апрля, глава министерства (т. е. Горемыкинъ), бесдуя съ нимъ, сообщилъ, что въ Петербург не привыкли работать лтомъ, что вс нуждаются въ отдых, что нужно поскоре разъхаться по домамъ и что Дума сдлаетъ хорошо, если ограничится 10—12 засданіями въ ма, отложивъ всю серьезную работу до осени’. На это заявленіе Муромцевъ отвтилъ ‘сдержаннымъ протестомъ’, въ отвтъ на который услышалъ: ‘Да, но вдь министерство новое, оно еще не осмотрлось, оно не знаетъ положенія вещей, ою само должно предварительно просмотрть законопроекты, надо отложить законодательство до осени’. На это послдовало со стороны Муромцева ‘энергичное возраженіе о томъ, что такъ нельзя поступать, что представители народа съхались не для того, чтобы проживать и гулять въ Петербург, что они горятъ желаніемъ работать’, и только тогда послдовало по министерствамъ распоряженіе о представленіи законопроектовъ, какіе есть подъ рукой, откуда и произошли первые, представленные въ Думу законопроекты {Выборгскій Процессъ. Иллюстрированное изданіе. Спб. Общественная Польза. 1908. Стр. 143.} (ихъ было сначала, въ ма 1906 г. два: 1) о перестройк пальмовой оранжереи и сооруженіи клинической прачешной при Юрьевскомъ университет и 2) о предоставленіи министерству народнаго просвщенія права разршать утвержденіе частныхъ курсовъ, затмъ въ іюн и въ іюл послдовало 14 другихъ).
Лишь только открылась Дума и на ея трибуну вступилъ только что избранный предсдатель, какъ ему пришлось защититъ Думу отъ легкаго посягательства на нее со стороны не министровъ, конечно, а нсколькихъ второстепенныхъ, но все еще достаточно важныхъ и надутыхъ своею важностью министерскихъ чиновниковъ,
Эти чиновники, считая, что Дума есть только новый департаментъ въ ряду другихъ бюрократическихъ учрежденій, департаментъ народнаго представительства, были глубоко убждены, что въ немъ имъ по праву принадлежитъ мсто по меньшей мр наряду съ избранниками народа.
‘Я прошу постороннихъ уйти съ мстъ, назначенныхъ для членовъ Государственной Думы’,— заявилъ имъ Муромцевъ по окончаніи своей вступительной рчи,
Онъ говорилъ, какъ власть имющій, его неподражаемаго тона, къ сожалнію, мертвыя страницы стенографическаго отчета передать не могутъ, и въ этомъ тон, во всей благородной фигур избранника народныхъ представителей, былъ первый ударъ бюрократіи Сконфуженные и растерявшіеся ‘посторонніе’ одинъ за другимъ поспшили удалиться, и такимъ образомъ первый конфликтъ между бюрократіей и народнымъ представительствомъ окончился побдой послдняго.
Черезъ три недли имлъ мсто другой конфликтъ, гораздо боле серьезный. Съ 5 мая, т. е. черезъ недлю посл открытія Думы, въ ‘Правительственномъ Встник’ началось систематическое печатаніе телеграммъ на имя Государя Императора съ призывомъ къ разгону Думы и съ систематическими оскорбленіями но ея адресу, телеграммъ, исходившихъ по большей части отъ разныхъ черносотенныхъ организацій, которыми эти организаціи начали бомбардировать Петербургъ не иниціатив главнаго совта союза русскаго народа. Черносотенныя организаціи оскорбить Думу, конечно, не могли, но печатаніе ихъ телеграммъ въ оффиціальномъ отдл правительственной газеты придавало имъ особенную силу и значеніе. По этому поводу въ Думу былъ внесенъ и Думой былъ принятъ запросъ предсдателю Совта Министровъ, печатаются ли эти телеграммы съ его вдома и согласія, и если да, то съ какою цлью. Предсдатель Совта Министровъ ршительно отказался отвчать на запросъ. Тогда Муромцевъ написалъ ему слдующее письмо:
‘Милостивый Государь, Иванъ Логиновичъ! На отношеніе Вашего Высокопревосходительства отъ 2И мая съ указаніемъ на то обстоятельство, что изъ моего отношенія не усматривается, какого изъ разсматриваемыхъ Государственною Думою длъ касаются принятые Думою вопросы… почитаю долгомъ высказать увренность, что забота объ огражденіи достоинства высшихъ государственныхъ установленій, существованіе которыхъ покоится на Основныхъ Законахъ Имперіи, отъ распространенія черезъ посредство оффиціальнаго органа вншнихъ нападокъ преступнаго характера, составляютъ неизмнный предметъ постояннаго дла правительственныхъ учрежденій. Въ этой увренности мною и было сообщено Вашему Высокопревосходительству принятое Государственною Думою срочное заявленіе, которое исходило изъ того факта, что въ ‘Правительственномъ Встник’ совершается оглашеніе отзывовъ различныхъ лицъ, заключающихъ въ себ дерзостное неуваженіе къ законодательному установленію и возбуждающихъ одну часть населенія противъ другой. Въ виду сего, не оставляя надежды, что по принятому Государственною Думою запросу послдуетъ законно и справедливо ожидаемое разъясненіе, прошу принять увреніе и т. д.’.
Это письмо, или ‘отношеніе’ за соотвтственнымъ номеромъ написалъ и послалъ Муромцевъ по собственной иниціатив, безъ прямого и спеціальнаго на то уполномочія Думы, но счелъ своимъ долгомъ огласитъ его въ Дум {Стен. отъ стр. 640.}. Дума пожелала обсудить это письмо, Муромцевъ, конечно, немедленно передалъ предсдательство товарищу. Тогда дума безъ преній единогласно приняла предложенную Петрункевичемъ формулу:
‘Государственная Дума, вполн одобряя дйствія предсдателя Государственной Думы, переходитъ къ очереднымъ дламъ’.
Очевидно, Муромцевъ сумлъ понять и правильно выразить настроеніе всей Думы. На письмо Муромцева послдовала отписка Горемыкина:
‘Вслдствіе письма Вашего обязываюсь сообщить Вамъ, что указываемая Вами забота объ огражденіи достоинства высшихъ государственныхъ установленій, существованіе которыхъ покоится на основныхъ законахъ Имперія, руководитъ моими дйствіями въ неменьшей мр, чмъ проявленными въ этомъ направленіи попеченіями Государственной Думы, но изъ этого не слдуетъ, что ст. 40 учрежденія Государственной Думы даетъ законное основаніе для запросовъ по поводу преданія гласности поступающихъ на имя Его Величества всеподданнйшихъ телеграммъ. Примите и т. д.’.
Дума, опять-таки, единогласно приняла формулу перехода къ очереднымъ дламъ, въ которыхъ выражала свое убжденіе въ томъ, что печатаніе въ оффиціальномъ орган явно оскорбительныхъ для Думы и возбуждающихъ одну часть населенія противъ другой телеграммы является безусловно незаконнымъ. ‘Дума,— гласитъ эта формула, — видитъ въ отказ министерства отвчать на запросъ новое нарушеніе обязанностей, возложенныхъ на исполнительную власть закономъ {Стр. 1860.}.
Дло этимъ и окончилось, министерство отказалось отвчать на запросъ, телеграммы продолжали печататься, а Дума выразила протестъ, не имвшій никакихъ практическихъ результатовъ.
Стремясь къ расширенію правъ Думы въ рамкахъ существующаго учрежденія Государственной Думы, Муромцевъ охотно прибгалъ къ расширительному толкованію соотвтственныхъ статей. Трудовикъ Онипко высказалъ сожалніе, что у Думы отнимаютъ слиткомъ много времени постороннія лица своими посторонними разговорами. Съ предсдательской трибуны (товарищемъ предсдателя) ему было указано, что постороннимъ слово не давалось. На слдующемъ засданіи Онипко, развивая свою мысль, напомнилъ, что, Дума уже выразила полное и ршительное недовріе министерству и потребовала его отставки, разъ это сдлано, то она, по мннію Онипко, не должна боле считать представителей министерства своими людьми, они для нея, какъ и дли нашей изстрадавшейся отъ ихъ беззаконій страны, посторонніе, и слушать ихъ, слдовательно, не зачмъ. Главнымъ образомъ, Онипко имлъ въ виду тов. министра Гурко, но также и другихъ министровъ и ихъ товарищей {Стр. 530—584.}.
Муромцевъ немедленно воспользовался указаніемъ, заключавшимся въ этихъ словахъ, но лишилъ его революціоннаго характера и придалъ ему конституціонный смыслъ. Онъ указалъ, что статья 40 учрежденія Государственной Думы даетъ право министрамъ требовать слова не въ очередь, причемъ они могутъ длать свои заявленія или давать разъясненія какъ лично, такъ и черезъ своихъ товарищей или начальниковъ отдльныхъ частей центральнаго управленія. Изъ этихъ словъ закона Муромцевъ сдлалъ выводъ, что товарищи министровъ не имютъ нрава самостоятельно участвовать въ преніяхъ Государственной Думы, они должны былъ выслушиваемы только тогда, когда черезъ нихъ говоритъ министръ. Поэтому отнын, прибавилъ Муромцевъ, я буду давать товарищамъ министровъ слово только тогда, когда, прося его, они опредленно заявятъ, что желаютъ говорить, по порученію своего шефа. Общаніе было исполнено, и на Гурко и другихъ второстепенныхъ лицъ министерствъ, до тхъ поръ говорившихъ очень много, была въ Дум наложена нкоторая, правда, очень слабая, узда. Такъ боролся Муромцевъ за нрава Думы съ властями. Та же идея руководила въ его дятельности въ качеств предсдательствующаго въ боле узкомъ смысл этого слова.
Признавая Думу парламентомъ, стремясь эту идею запечатлть, сколь можно боле прочно, въ умахъ всего народа, Муромцевъ сдлалъ одинъ выводъ теоретическаго характера, который врядъ ли можно защищать ст. точки зрнія науки государственнаго права, но который онъ довольно послдовательно проводилъ въ своей предсдательской дятельности, это выводъ о томъ, что Дума сама есть часть правительства.
— Правительство, которому Дума предложила уйти въ отставку…— началъ свою рчь Сыртлановъ.
Муромцевъ спшить его остановить:
— Я думаю, предложено было уйти въ отставку министерству, а не правительству. Государственная Дума сама — частъ правительства. Правительство есть совокупность государственныхъ учрежденій, воплощающихъ собою государственную власть {Стр. 595.}.
— Въ теченіе всего послдняго времени мы видимъ, какъ правительство….— начинаетъ Ледницкій (к.-д.).
Муромцевъ сейчасъ же останавливаетъ:
— Не правительство, а министерство…
Ледницкій продолжаетъ свою рчь:
— ‘Министерство всми своими силами старается расшатать государственный строй, и т. д. {Стр. 802.}
Одинъ разъ, однако, Муромцевъ забылъ сдлать такое указаніе. М. Я. Острогорскій (безпартійный), одинъ изъ самыхъ выдающихся нашихъ спеціалистовъ по государственному праву, говорилъ о томъ, что непринятіе бюджета можетъ явиться дйствительнымъ политическимъ орудіемъ въ рукахъ парламента противъ правительства {Стр. 779.}, и Муромцевъ не остановилъ его, неизвстно, потому ли, что случайно не дослышалъ, не обратилъ вниманія на слова Острогорскаго, или же потому,— это вроятне,— что для Западной Европы, о которой въ данномъ случа говорилъ Острогорскій, онъ признавалъ установившееся въ наук государственнаго нрава противоположеніе правительства парламенту, и только для Россіи хотлъ установить новую терминологію, считая, что и она можетъ имть долю своего вліянія на умы и, слдовательно, долю практическаго значенія для жизни.
Исходя изъ своей вры въ прочность Думы, Муромцевъ особенно дорожилъ не только тмъ, чтобы работа Думы въ текущій моментъ была сколь возможно боле продуктивна, но и тмъ также, чтобы она выработала формы парламентскаго длопроизводства, пригодныя на будущее время. Не считая себя въ прав въ качеств предсдателя вносить свои предложенія на разсмотрніе Думы, онъ тмъ не мене усиленно старался дать понять Дум, что составленіе наказа является для нея исключительно важнымъ дломъ, при каждомъ удобномъ случа онъ, то ссылкой на западно-европейскіе наказы, то инымъ способомъ подчеркивалъ, что дятельность его, какъ предсдателя, а слдовательно, и дятельность всей Думы чрезвычайно затруднена отсутствіемъ такового. Когда М. А. Стаховичъ выразилъ сожалніе, что въ протоколахъ засданій не отмчается, какъ кто изъ депутатовъ голосовалъ, то Муромцевъ сдлалъ слдующее указаніе:
‘Если не ошибаюсь, кажется, въ нмецкомъ рейхстаг есть такое правило, что позволяется лицамъ, несогласнымъ съ постановленіемъ, прилагать свое мнніе къ протоколу. Пока у насъ нтъ запрета, можетъ быть можно…’.
Очевидно, неувренный въ сдланной по памяти своей ссылк на наказъ рейхстага, Муромцевъ упорно смотрлъ на одного депутата, знатока германскихъ порядковъ, ища въ немъ поддержки, изъ рядовъ депутатовъ раздался голосъ: ‘Этого нтъ’.
Муромцевъ: ‘Способы голосованія могутъ быть различны. Можетъ быть и поименное голосованіе. Когда у насъ будетъ наказъ, то будетъ опредлено, при какихъ условіяхъ тотъ или иной способъ можетъ быть допущенъ. Но такъ какъ теперь паказа нтъ, то я и не могу произвольно установить условія (голосованія)’. И черезъ нсколько минутъ, ни на одну секунду не выпуская предсдательствованія изъ своихъ рукъ, внимательно слдя за всми рчами и реагируя на нихъ, Муромцевъ находитъ нужную ему цитату въ нмецкомъ наказ рейхстага, которая подтверждаетъ сдланное имъ указаніе. Вн думскихъ засданій онъ усиленно старается вліять на лидеровъ партій, чтобы заставить ихъ заняться этимъ важнымъ, въ его глазахъ, дломъ упорядоченія парламентскихъ формъ и посвятить ему нкоторое время, когда вс интересы были сосредоточены на смертныхъ казняхъ, на земельномъ голод крестьянства и другихъ злободневныхъ вопросахъ громадной важности. Онъ привлекъ къ этой работ постороннихъ Дум лицъ, опытныхъ юристовъ, заставляя ихъ, ‘чуть не насильно’, заниматься обработкой проекта наказа по западно-европейскимъ образцамъ и на основаніи имющейся уже русской практики, чтобы облегчить работу депутатовъ {Объ этомъ подробно разсказалъ I. В. Гессенъ, участникъ этихъ совщаній, въ доклад о Муромцев на засданіи Спб. Литературнаго Общества 8 окт. 1910.}.
Въ самой Дум, да ея засданіяхъ, Муромцевъ ревниво слдилъ за тмъ, чтобы имя и честь Думы стояли высоко.
‘Въ печати упрекаютъ Думу’,— началъ какъ-то трудовикъ Сдельниковъ. Его сейчасъ же остановилъ предсдатель.
— Никто не можетъ длать упрековъ съ этой каедры Государственной Дум по поводу сдланныхъ ею постановленій. Ея авторитетъ выше нашего личнаго авторитета.
Сдельниковъ. Этотъ упрекъ не съ моей стороны. Предсдатель. Я прошу слова ‘упрекъ’ не повторять по отношенію къ Государственной Дум {Стр. отч. стр. 14.}.
Черезъ нсколько дней Муромцевъ, правда, не остановилъ Родичева, который сослался на ‘упреки, обращенные къ намъ (членамъ Думы), что мы затятиваемъ пренія’ {Стр. 69.}, но конечно, это было совершенно случайно, Муромцевъ такъ же охотно я ршительно останавливалъ кадетовъ, какъ и всхъ остальныхъ. И врядъ ли найдется хоть одинъ депутатъ, выступавшій съ рчами, который не вызвалъ бы боле или мене рзкаго замчанія со стороны предсдателя, его близкій, старый другъ, М. М. Ковалевскій, ближайшіе товарищи его по партіи, какъ: Набоковъ, Петражицкій и другіе, раздляли въ этомъ отношеніи участь Аладыіна, Аникина, Сдельникова, Жилкина, Михайличенки и другихъ.
Муромцевъ шелъ еще дальше, такъ далеко, что врядъ ли въ этомъ случа (какъ и относительно упрековъ) можно признать его правымъ. Газъ Думою сдлано было сдлано постановленіе, то, по его мннію, критик оно уже по могло подлежать,— конечно только съ думской трибуны, такъ какъ ни на свободу слова вообще, ни на свободу слова депутатовъ вн думскихъ засданій онъ посягать, конечно, не могъ и не хотлъ.
— Я не могу согласиться съ и. 2. Здсь говорится,— началъ Метальниковъ (к.-д.).
Муромцевъ. Разъ постановленіе Думы состоялось, то но считаться съ нимъ вы ne имете права. Состоявшіяся постановленія Думы для насъ, отдльныхъ членовъ ея, не должны быть предметомъ критики съ этой трибуны.
Метальниковъ. Прошу извиненія {Стр. 1077.}.
Или:
Отаховичъ. Дума ршила иначе… Ея воля и ршенія необыкновенно перемнчивы.
Муромцевъ. Ораторъ, позвольте остановить васъ. Дума властна въ своихъ ршеніяхъ {Стр. 1977.}.
Или даже:
Петражицкій (к.-д.). Къ сожалнію, предложеніе было отклонено.
Муромцевъ. По поводу ршеніи Думы члену ея не слдовало бы выражать сожалній {Стр. 1968.}.
Послдовательное проведеніе съ предсдательской трибуны такого взгляда сдлало бы невозможнымъ чуть не вс соціалъ-демократическія рчи въ германскомъ рейхстаг, или монархическія рчи въ французской палат. Оно было возможно только въ нашей первой Дум съ ея совершенно исключительнымъ положеніемъ, съ ея сравнительно слабой внутренней борьбой.
Руководить преніями въ первой Дум было чрезвычайно трудно. Какъ выразительница народнаго гнва и народныхъ желаній, Дума стояла очень высоко, немного можно найти въ исторіи народныхъ собраній, даже избранныхъ всеобщимъ голосованіемъ, которыя явились бы такими яркими выразителями настроенія своего народа. Немного найдется также народныхъ собраній, которыя работали бы съ такой энергіей, съ такимъ неослабвающимъ мужествомъ, немного найдется ихъ въ исторіи Англіи, Франціи, Германіи и другихъ зап.-европейскихъ странъ, сравнивать первую Думу съ нашей же третьей Думой, разумется, никому не придетъ въ голову- Но въ одномъ отношеніи даже эта третья Дума нсколько выше первой Думы,— далеко не настолько, однако, насколько слдовало бы посл четырехъ-лтняго опыта, это въ смысл вншняго порядка парламентскаго длопроизводства. Въ первой Дум его формы были совершенно не выработаны, ихъ надо было (въ особенности, по мннію Муромцева,— другіе могли находить это несвоевременнымъ) вырабатывать. Но составъ Думы былъ, въ значительной степени, крестьянскій, и даже въ той ея части, которая состояла изъ интеллигенціи, совершенно неподготовленный къ этому длу. Въ этой Дум вполн возможны были случаи, что депутатъ-крестьянинъ, заговоривъ объ одномъ, переходилъ на совершенно другую тему, и когда. предсдатель останавливалъ его, то онъ скромно оправдывался:
‘Вы извините меня, я крестьянинъ’.
‘Но въ то же время членъ Государственной Думы’,— замчаетъ Муромцевъ {Стр. 537.}.
Далеко не одни крестьяне были способны обнаруживать полное непониманіе порядка длопроизводства. Муромцевъ спрашиваетъ докладчика комиссіи, находитъ ли комиссія, что посл принятія поправки, измняющей содержаніе ея предложенія, текстъ окончательнаго предложенія комиссіи долженъ подвергнуться баллотировк, и докладчикъ комиссіи, заслуженный земскій дятель и уважаемый профессоръ университета, наивно отвчаетъ:
‘Какъ угодно Дум’.
‘А какъ угодно комиссіи?’,— нсколько иронически спрашиваетъ предсдатель, подчеркивая своимъ вопросомъ, что Дум можетъ быть угодно принять или отвергнуть предложеніе комиссіи, но поставить его на голосованіе можетъ только сама комиссія {Стр. 66.}. Другой заслуженный профессоръ предлагаетъ сдать извстный вопросъ въ комиссію, не начиная преній, не зная того, что сдача въ комиссію по установленному долгой практикой и имющему глубокій смыслъ обычаю не можетъ послдовать безъ предварительныхъ преній {Стр. 383.}. Случилось, что одинъ заслуженный земскій дятель, а вслдъ за нимъ и другой, предлагали давать слово записавшимся ораторамъ посл того, какъ состоялось постановленіе о прекращеніи преній {Стр. 46 и 47.}. Рдко кто изъ депутатовъ обнаруживалъ способность различать предварительное формальное обсужденіе вопроса объ его постановк на очередь отъ обсужденія по существу. Бывали случаи, что депутаты,— и это случалось тоже съ заслуженными земскими и. общественными дятелями,— длали попытки возражать или говорить по существу вопроса тогда, когда вопросъ былъ уже окончательно ршенъ голосованіемъ {См. напр. стр. 557.}.
Зло всхъ русскихъ собраній — многочисленныя рчи ‘къ порядку дня’,— было хорошо знакомо первой Дум- Нердко по поводу какого-нибудь предложенія вносилось предложеніе не обсуждать его сейчасъ, а отложить на одно изъ слдующихъ засданій. Начинались пренія по поводу этого предложенія, затмъ длаясь предложеніе не обсуждать этого второго предложенія, или вносилось предложеніе прекратить затянувшіяся пренія по вопросу о порядк дня {Напр. Стр. 1980.}.
И т. д.
Внести порядокъ и гармонію во все это лежало на обязанности предсдателя. И длалъ это онъ съ поразительнымъ искусствомъ- При внимательномъ чтеніи стенографическихъ протоколовъ первой Думы отъ читателя не можетъ ускользнуть это вншнее отсутствіе порядка, это неумніе громаднаго большинства членовъ вести, экономя время, обсужденіе общественныхъ вопросовъ. И, однако, у кого, не только изъ друзей первой Государственной Думы, но даже изъ самыхъ ожесточенныхъ враговъ ея, осталась въ памяти эта черта, боле того, кто ее замтить? Замтить ее можно дйствительно только при очень внимательномъ чтеніи отчетовъ, и это потому, что она въ значительной степени сглажена предсдателемъ. Первая Дума народнаго гнва осталась въ народной памяти, какъ нчто цльное, какъ нчто вполн единое, ‘aus einem Guss’,— какъ говорятъ нмцы. Великая заслуга приданія правильной, художественной формы тому богатому и цнному, хотя необработанному матеріалу, который представляла изъ себя первая Дума, въ весьма и весьма значительной степени принадлежитъ Муромцеву.
Третья Дума, съ гордостью заявляющая о своей близости къ народу, охотно черпаетъ изъ богатой сокровищницы народнаго языка и обогатила русскій литературный языкъ цлымъ рядомъ яркихъ и образныхъ выраженій, изъ нихъ можно было бы составить цлый словарь, который явился бы цннымъ дополненіемъ къ извстному словарю тюремнаго жаргона, — ‘Блатная музыка’. ‘Кривая сволочь’, ‘Нахичеванская крыса’, ‘Сверхъ-прыткіе Нахичеванскіе лаятели’, ‘Я вамъ въ морду дамъ’, ‘Созоновичъ, не лзь, а то въ морду дамъ’, ‘Это говоритъ не членъ Думы и не Неклюдовъ, а какая-то баба, которая на улиц гоняла свиней’ {Стен. Отч. Думы 3 созыва, 1 сессій, ч. 2, стр. 2263.}. Наконецъ, то знаменитое выраженіе Половцева, котораго не вытерпли даже терпливыя страницы стенографическихъ отчетовъ,— всего этого богатства народнаго языка не могла доставить ламъ первая Дума. Муромцеву не только эти, по нкоторыя вполн усвоенныя литературнымъ языкомъ выраженія претили. ‘Рзкія мысли всегда допускаются, но приличный образъ выраженія — необходимое условіе достоинства законодательнаго собранія’,— замтилъ онъ Аладьину, когда тотъ выразилъ желаніе ‘заставить г.г. министровъ убраться изъ этого зала’ {Ст. от. 1 Думы. стр. 597.}. Онъ счелъ нужнымъ остановить Тсписсона (кадета), когда тотъ заявилъ, что Дума относится къ министрамъ ‘съ недовріемъ, недовольствомъ и даже презрніемъ’ {Стр. 650.y}. И тотъ же Муромцевъ свободно дозволилъ Аладьину говорить о томъ, что деньги, назначенныя на продовольствіе голодающихъ губерній, могутъ остаться въ карманахъ Гурко и другихъ {Стр. 1249.}. Тотъ же Муромцевъ не сдлалъ замчанія Аникину, когда тотъ сказалъ, что министры мшаютъ работ Думы ‘наглыми разговорами, упорными сопротивленіями, издвательствомъ надъ народнымъ представительствомъ’ {Стр. 593.}. Быть можетъ, впрочемъ, что на этотъ разъ Муромцевъ случайно не дослышалъ словъ Аникина, такъ какъ врядъ ли выраженіе ‘наглый’ слабе, чмъ выраженіе ‘презрніе’ {Товарищъ Муромцева П. Д. Долгоруковъ шелъ гораздо дальше Муромцева.
Бочаровъ, (безпартійный крестьянинъ). Изъ сказаннаго ясно, что ариметическій подсчетъ коммисіи и отдла никуда не годится.
Предсдательствующій П. Д. Долгоруковъ. Г. Бочаровъ, выраженіе ‘никуда не годится’ неумстно.
Бочаровъ. Беру его обратно. И является слдствіемъ предубжденій. (Стр. 1511).
Можно сказать съ увренностью, что такой мелкой придирки къ выраженію рзкому, но вполн приличному, Муромцевъ никогда не сдлалъ бы, и не далъ бы повода замнить выраженіе хотя и рзкое, но совершенно не оскорбительное, субъективной оцнкой, несомннно обидной. Между тмъ по поводу этой послдней Долгоруковъ замчанія почему то не сдлалъ.}, Муромцевъ считалъ недопустимымъ даже, шиканіе: ‘Не въ согласіи съ добрыми парламентскими обычаями выраженія знаковъ неодобренія, я понимаю знаки одобренія’ { Стр. 155 и мн. др., даже ‘сдержанные (подлинное выраженіе стеногр. отчета) знаки неодобренія’ Муромцевъ останавливалъ (Стр. 411). Одинъ только разъ онъ допустилъ шиканье Бондареву (трудовику) (стр. 1147), но это надо объяснить случайностью, а не пристрастіемъ.
Здсь я прибавляю указаніе на одну случайную ошибку, сдланную Муромцевымъ. Секретарь (Д. И. Шаховской) указалъ ему на внесенное предложеніе, случайно упущенное изъ вида. Послдній почему то,— вроятно, онъ на этотъ разъ не понялъ указанія, сдланнаго въ минуту очень напряженнаго собранія, разсердился и отвтилъ рзкимъ замчаніемъ, что по дло секретаря Думы затруднять предсдателю исполненіе его обязанностей. Замчаніе было неправильное, и ошибочность его скоро, очевидно, понялъ самъ Муромцевъ. Къ сожалнію, онъ счелъ нужнымъ исправить одну ошибку другой едва ли не худшей: этотъ эпизодъ, во всякомъ случа представляющій значительный историческій интересъ, многократно поминаемый, онъ совсмъ вычеркнулъ изъ стенографіи ч. отчетовъ (выходящихъ подъ редакціей предсдателя), такъ что отъ него не осталось въ нихъ ни малйшаго слда.}.
Дума была распущена. Значительная ея часть отправилась въ Выборгъ и тамъ составила знаменитое Выборгское воззваніе. На засданіи въ Выборг предсдательствовалъ тоже Муромцевъ. Къ сожалнію, нтъ но только стенографическаго отчета, но даже простого протокола этого засданія, и о немъ почти ничего не опубликовано съ воспоминаніяхъ его участниковъ. Мы знаемъ, однако, что посл, перваго совмстнаго засданія, члены Думы раздлились на дв части по партіямъ, и кадеты, и трудовики съ соціалъ-демократами выработали по своему проекту воззванія, затмъ Дума вновь соединилась, и въ пленарномъ засданіи былъ почти цликомъ принятъ кадетскій проектъ, изъ трудовическаго въ окончательную редакцію проникло нсколько выраженій, но не проникли основныя ея идеи. Во всякомъ случа, Мувомцевъ и тамъ оставался самимъ собою.
Съ поднятою головою онъ вошелъ въ залу суда и слъ на скамью подсудимыхъ. ‘Я хотлъ бы знать, кто меня судитъ’,— сказалъ онъ, отвтивъ на формальный вопросъ о возраст и званіи. Въ вопрос заключалось указаніе на установившееся послднее время въ судебной практик нарушеніе закона. По закону подсудимый за три дня до суда долженъ получить списокъ судей, которые будутъ его судить. Судебная палата посылаетъ ему вмсто списка тхъ семи судей (съ сословными представителями), которые входятъ въ составъ присутствія, полный списокъ всхъ членовъ судебной палаты, всхъ предводителей дворянства, всхъ членовъ городской управы и всхъ волостныхъ старшинъ, которые могутъ войти въ составъ присутствія, всего до 80 именъ, почта съ тмъ же основаніемъ она могла бы посылать подсудимому толстый томъ ‘Весь Петербургъ’, такъ какъ въ немъ тоже перечислены вс лица, которыя могутъ войти въ составь судебнаго присутствія. Но совершенно естественно этотъ вопросъ Муромцева получилъ другой, боле глубокій смыслъ.
Въ своемъ послднемъ слов Муромцевъ слдующимъ образомъ объяснилъ значеніе Выборгскаго воззванія.
‘Когда идетъ могучій горный потокъ, то, чтобы спасти деревню, лежащую на пути потока, бросаются строить плотину. Но кто думаетъ, что потекъ нельзя остановить, тотъ ищетъ другія средства: онъ стремится прорыть каналы и отвести потокъ по этимъ каналамъ отъ угрожаемыхъ имъ жилищъ. Члены Государственной Думы думали, что правительство отнесется именно такъ къ акту воззванія. Но, говорятъ, въ минуту опасности вс партіи должны соединиться противъ общаго врага, въ минуту опасности нужно пойти рука объ руку съ правительствомъ, и говоря такъ, разумютъ не Государя, но именно правительство, врне, министерство, и если министерство нашло нужнымъ поставить глухую плотину, то и вс должны помотать ему въ этомъ… Но кто же въ данномъ случа считается врагомъ? Разв свой народъ
можетъ быть врагомъ? Народъ можетъ быть врагомъ правительства, народъ можетъ быть врагомъ партіи?… Разв возможно такое отношеніе къ народу? Такія воззрнія возвращаютъ насъ въ средніе вка, когда населеніе государства длилось на завоевателей и завоеванныхъ, и тогда, дйствительно, правительство, состоявшее изъ завоевателей, смотрло на населеніе, какъ на врага. (Общее движеніе). Господа судьи, вамъ называютъ рекомендуемое воззрніе патріотическимъ. Нтъ, это не патріотическая точка зрнія, и нтъ словъ для того, чтобы протестовать всей душой противъ такого антигосударственнаго взгляда!….
‘Поднялась полемика, получившая характеръ не критики, но травли! И травили не составителей Выборгскаго воззванія,— травили первую Государственную Думу, какъ таковую. Вопросъ выборгскаго воззванія былъ обращенъ въ вопросъ первой Государственной Думы. Было позабыто, что эта Дума впервые придала неорганизованному, наполовину стихійному движенію народа, формы организованныя,— что въ стнахъ Государственной Думы партіи, встртившись между собою, впервые поняли, что пора сойти съ почвы митинга и стать на почву организованнаго собранія, что Государственной Думой впервые ясно и авторитетно,— потому что она была Государственная Дума,— было показано различіе, которое отдляетъ положеніе Монарха отъ положенія министерства, что Думою было провозглашено: ‘Нападайте на министерство и не касайтесь Монарха’,— чего не знала митинговая политика… Господинъ предсдатель, я этой области и не касался бы совсмъ, если бы здсь не была сдлана попытка обратить трибуну прокурора въ мсто ‘свидтеля по слухамъ’ {Намекъ на тотъ совершенно невроятный, но тмъ не мене достоврный фактъ, что прокуроръ Зибортъ, не довольствуясь фактами, установленными на судебномъ слдствіи, позволилъ себ говорить ‘по слухамъ’ о томъ, что происходило въ Выборг. Даже предсдатель суда Крашенинниковъ счелъ нужнымъ сдлать ему указаніе на недопустимость этого пріема. (Выборгскій процессъ, стр. 98-99) }. (Общее явленіе). Скажу только одно по поводу всякаго рода слуховъ, отъ кого бы они ни шли, разъ ужъ здсь обратились къ нимъ за помощью: можете, господа, клеветать сколько угодно, можете выдумывать, что угодно, можете изобртать самыя несообразныя вещи,— отвчать вамъ не будемъ, ибо недостойно для бывшихъ представителей Государственной Думы отвчать на подобнаго рода клеветы, которыя распространялись только потому, что у распространяющихъ ихъ не было и нтъ другихъ, боле реальныхъ, дйствительныхъ обвиненій’. (Движеніе) {Выборгскій процессъ, стр. 145-148.}.
Естественно, что лвая часть скамьи подсудимыхъ (въ суд тоже была своя лвая, и своя правая, на этотъ разъ состоявшая изъ кадетовъ), не могла согласиться съ такимъ толкованіемъ выборгскаго воззванія, для нея оно не имло цлью отвести революціонный потокъ въ мирное русло, но Муромцевъ былъ искрененъ и послдователенъ. Несомннно, онъ такъ и думалъ, когда подписывалъ воззваніе.
Муромцевъ, какъ и другіе его товарищи по первой Дум, былъ приговоренъ къ тремъ мсяцамъ тюрьмы, которые и отсидлъ. Эти была награда за его работу въ Дум. Въ начал статьи я поставилъ вопросъ: Сдлала ли Дума, и въ частности, ея лвая половина, ошибку, избравъ на предсдательскій тостъ Муромцева?
Отвтъ ясенъ.
Кадетская партія имла право на предсдательскій постъ, какъ единственная большая партія, не сдлавшая роковой ошибки бойкота и научившая народъ использовать такое орудіе борьбы, какъ Государственная Дума, могучее при всей ея слабости и при всхъ несовершенствахъ избирательнаго закона. Кадетская партія въ свою очередь имла вс данныя выставить на предсдательскій постъ именно Муромцева. Будучи предсдателемъ, Муромцевъ, стоя выше партій, поскольку это возможно для человка, оставался кадетомъ,— не потому, конечно, что онъ не сдлалъ формальнаго заявленія о выход изъ партій,— а потому, что онъ не могъ и не долженъ былъ измнять своихъ убжденій. Онъ исходилъ изъ своихъ убжденій. Послдствія доказали, что онъ во многомъ ошибался, ошибался въ оцнк степени неотъемлемости того закона, на которомъ основана Дума, ошибался въ тхъ результатахъ, къ которымъ должна привести работа въ Дум. Но это была ошибка историческая, совершенно неизбжная. Въ свое время эта ошибка не только не помшала, по, можетъ быть, даже помогла Муромцеву исполнить его тяжелую и отвтственную обязанность. Во всякомъ случа, именно онъ боле, чмъ кто-нибудь другой, содйствовалъ тому, что ‘неорганизованному, наполовину стихійному движенію народа, были приданы формы организованныя’, что первая Дума осталась надолго въ памяти народной великимъ памятникомъ народнаго гнва и народныхъ чаяній, которымъ до сихъ поръ но удалось осуществиться. Если вс служители застоя, вс, кому дороги ихъ теплыя мста около общественнаго пирога, устраивали скандалы при всякой попытк выразить хотя бы вставаніемъ общественную скорбь по почившемъ борц за правовой общественный строй, то они совершенно правы. Муромцевъ былъ ихъ врагъ, и врагъ опасный.