Русские сектанты до закона 3 мая 1883 года, Пругавин Александр Степанович, Год: 1883 читать онлайн, скачать электронную книгу fb2, pdf бесплатно

Время на прочтение: 15 минут(ы)

**Русскіе сектанты до закона 3 мая 1883 года *).**

*) Настоящая статья составляетъ извлеченіе изъ предпринятаго нами, но еще во оконченнаго труда, имющаго цлью по возможности всесторонне очертить и выяснить условія общественнаго положенія русскихъ сектантовъ съ начала ныншняго столтія.

I.
Права сектантовъ по отправленію духовныхъ требъ.

Всхъ сектантовъ въ Россіи считается обыкновенно, отъ 12-ти до 14-ти милліоновъ. Цифра эта не преувеличена, ее признаютъ какъ оффиціальные, такъ и частные изслдователи раскола {См. ‘Статистическія таблицы, изданныя по распоряженію г. министра внутреннихъ длъ’, С.-Пб. 1863 г. статью г. Мельникова ‘Счисленіе раскольниковъ’ — Русскій Встникъ 1868 т., No 2-й, книжку г. Юзова ‘Русскіе диссиденты’, С.-Пб. 1881 г., стр. 35—46, и статью: ‘Расколъ и его изслдователи’ — Русская Мысль 1881 г., No 2-й.}. И вотъ, вся эта огромная масса людей до самаго послдняго, времени, а именно вплоть до закона 3 мая текущаго года, не пользовалась даже самыми основными гражданскими правами. Будучи лишены права открытаго, общественнаго богослуженія, эти люди принуждены были тайкомъ, по ночамъ, украдкой, совершать свои моленія и духовныя требы, ежеминутно опасаясь, что вотъ-вотъ ихъ накроетъ, разгонятъ, арестуютъ, оберутъ. Они не только не могли построить себ часовни или молельни, но безъ особаго разршенія не въ прав были перемнить прогнившую доску въ крыш часовни, чтобъ тмъ спасти отъ дождя, гніенія и порчи иконы и лики святыхъ угодниковъ Божіихъ.

Не дале, какъ три года тому назадъ, пишущему эти строки пришлось быть невольнымъ свидтелемъ того по истин безъ исходнаго положенія, въ какомъ очутились въ то время архангельскіе старообрядцы. Дло въ томъ, что въ 48-ми верстахъ отъ Архангельска находится Амбурскій старообрядческій скитъ, существующій уже около ста лтъ и пользующійся огромною популярностью и любовью среди мстнаго населенія, не только старообрядческаго, но и считающагося православнымъ. Въ скит этомъ стоитъ часовня, построенная съ разршенія правительства, боле семидесяти лтъ тому назадъ. Отъ времени деревянная крыша часовни прогнила, вода отъ дождя и снга проходила внутрь, текла по иконамъ, по иконостасу. Древнія, дорогія иконы портились, съ нихъ смывались лики святыхъ, он начинали гнить… Скитники хотли было поправить крышу, запасли для этого лсъ, но явился становой приставъ и обязалъ ихъ подпискою ‘отнюдь не исправлять часовни’ и вообще не длать ни малйшихъ поправокъ въ молельни. Просили скитники разршенія перемнить на крыш часовни хотя дв-три доски, боле прогнившія, но и въ этомъ получили категорическій отказъ, основанный на букв закона.

Даже сама смерть не избавляла нашихъ религіозныхъ отщепенцевъ отъ разнаго рода преслдованій, умирая, они не были уврены, что тла ихъ не подвергнутся насилію и будутъ похоронены согласно тмъ обрядамъ и врованіямъ, которыхъ они строго и неуклонно придерживались въ теченіе всей своей жизни. По этому поводу будетъ умстно привести слдующіе два примра.

Въ ноябр мсяц 1878 года, въ г. Ковров, Владимірской губерніи, мстный исправникъ возбудилъ преслдованіе противъ богатаго купца Богомолова, обвиняя его въ совращеніи кого-то изъ православныхъ въ расколъ, черезъ три мсяца Богомоловъ умеръ, и какъ только семья его приготовилась хоронить покойника по-старообрядчески, тотъ же исправникъ не дозволилъ этого, подъ тмъ предлогомъ, что покойникъ вовсе не старообрядецъ, а православный. Такимъ образомъ, выходило, что Богомоловъ и православный, и неправославный, въ одно и то же время. Семья не уступала, и тогда трупъ покойника, въ виду огромной толпы народа, былъ торжественно вывезенъ на полицейскихъ пожарныхъ лошадяхъ, запряженныхъ въ дровни, и доставленъ на православное кладбище, гд погребенъ распоряженіемъ властей. Можно себ представить, какое впечатлніе произвелъ и на семью умершаго, и на прочихъ жителей города арестъ мертваго тла и совершеніе христіанскаго обряда путемъ принужденія {Недля 1879 г., No 6.}.

Если подобное насиліе допускалось по отношенію къ богатымъ людямъ, то не трудно себ представить, что длалось съ простымъ народомъ. Судебный Встникъ сообщалъ, въ 1871 году, о слдующемъ происшествіи, имвшемъ мсто въ город Хвалынск, Саратовской губерніи.

Однажды мстная духовная власть узнала, что числящійся въ раскол хвалынскій мщанинъ N находится при смерти. Желая предотвратить погребеніе его по раскольничьему обряду, духовныя власти сообщили объ этомъ полиціи, которая и распорядилась поставить къ дому умирающаго караулъ. При такихъ мрахъ со стороны духовной и полицейской властей, приближеннымъ больнаго, когда онъ умеръ, ничего не оставалось боле, какъ покориться необходимости, то-есть похоронить умершаго по обрядамъ православной церкви. Въ тотъ же день, въ вечерню, покойникъ былъ вынесенъ изъ дома въ церковь. Власти успокоились. Но въ ту же ночь, во время заутрени, покойникъ пропалъ изъ церкви и, вроятно, былъ погребенъ по раскольничьему обряду. Отсюда началось у мстныхъ мировыхъ судей дло ‘о покраж изъ церкви мертваго тла’. Изъ дальнйшаго сообщенія газеты можно видть, что подобныя происшествія составляіи въ то время самое обычное и заурядное явленіе въ хвалынской жизни.

‘Вообще,— замчалъ по этому поводу Судебный Встникъ,— мстная духовная власть ревностно блюдетъ за погребеніемъ мертвыхъ по обрядамъ православной церкви, а такъ какъ въ Хвалынск много раскольниковъ, числящихся по спискамъ православными, но которыхъ обыкновенно хоронятъ по раскольничьимъ обрядамъ, то духовная консисторія начинаетъ въ такихъ случаяхъ судебное преслдованіе. И вотъ, у хвалынскихъ мировыхъ судей явилась масса длъ ‘о похороненіи не по обрядамъ православной церкви’. Обыкновенно судьи отказываютъ консисторіи въ ея требованіяхъ, на томъ основаніи, что въ устав о наказаніяхъ не предусмотрны такіе проступки. Несмотря, однако, на это, консисторія продолжаетъ осаждать мировыхъ судей своими требованіями. Однажды консисторія ршилась обжаловать отказъ мироваго судьи въ принятіи такого дла къ своему разсмотрнію и, ссылаясь на 170-го ст. устава о наказ., находила, что виновные въ погребеніи умершихъ не по правиламъ православной церкви подлежатъ наказанію, во этой стать. Но такъ какъ жалоба эта была обращена непосредственно въ създъ и, приметъ, посл установленнаго срока, то създъ оставилъ ее безъ разсмотрнія. Говорятъ, что консисторія пробовала обращенье съ этими требованіями и въ палату уголовнаго и гражданскаго суда, но и тамъ получила отказъ’.

То же самое, разумется, происходило въ селахъ и деревняхъ по петербургскому тракту, близъ города Вытегры, расположено село Ошта — одно изъ самыхъ населенныхъ и богатыхъ селъ Олонецкой губерніи. Значительную: и, притомъ, по общимъ отзывамъ, наиболе дятельную часть его населенія составляютъ старообрядцы-безпоповцы. Много старообрядцевъ разсяно также и во всхъ сосднихъ съ Оштою селеніяхъ, которыя весьма густо скучены здсь. На разстояніи двухъ верстъ отъ Ошты, рядомъ съ деревнею Подпорожье, съ давнихъ поръ находится безпоповщинское кладбище, обнесенное каменною стною и усянное многочисленными могилами и надгробными памятниками. Съ давнихъ временъ на этомъ кладбищ хоронились со всхъ окрестныхъ мстъ старообрядцы безпоповщинскаго толка, тутъ же у нихъ была своя молельня, въ которой они отпвали умершихъ. Но въ начал пятидесятыхъ годовъ, во времена извстныхъ преслдованій, возбужденныхъ противъ раскола, молельня эта была уничтожена.

Съ тхъ лоръ вытегорскіе старообрядцы начали испытывать различнаго рода стсненія, главнымъ образомъ, со стороны мстнаго приходскаго духовенства. Священники начали запрещать имъ хоронить покойниковъ на ихъ кладбищ и почти силою заставляли возить умершихъ для отпванія въ православную церковь, а оттуда на православное кладбище. Зачастую въ православной церкви отпвались такіе старовры, которые при жизни не только ни разу не бывали у священника на исповди, но даже ни разу не переступали порога этой церкви. Необходимо замтить при этомъ, что вс подобнаго рода стсненія, главнымъ образомъ, выпадали на долю наиболе бднаго люда, что же касается людей состоятельныхъ, богатыхъ, то дли нихъ почти всегда длались исключенія. Памятно, что эти исключенія обходились не дешево для кармана старообрядцевъ. При этомъ нердко происходилъ торгъ, унизительный: для духовнаго лица, происходили придирки, притязанія, вымогательства и разнаго рода стсненія. Все это. конечно, еще боле усиливало ненормальность тхъ отношеній, какія издавна установились въ этой мстности между православнымъ духовенствомъ и старообрядческимъ населеніемъ. Въ 1880 году старообрядцы задумали произвести поправки на своемъ кладбищ, которое отъ времени начали разрушаться: каменная ограда обвалилась, могильныя насыпи разсыпались, кресты гнили. Но этому ршительно воспрепятствовали приходскіе священники и не допустили старообрядцевъ начать даже самыя необходимыя поправленія. Старообрядцы тогда же обжаловали эти дйствія мстнаго духовенства и вмст съ тмъ, вошли съ ходатайствомъ о разршеніи имъ построить на кладбищ молельню, въ которой бы они могли отпвать своихъ умершихъ единоврцевъ, Получить такое разршеніе составляло самую завтную мечту, самое горячее желаніе всего окрестнаго старообрядческаго населенія. Но вс ихъ ходатайства до этому доводу обыкновенно терпли самое ршительное фіаско.

Теперь это желаніе, безъ сомннія, будетъ удовлетворено. Новый законъ (пунктъ девятый) разршаетъ при погребеніи умершихъ раскольниковъ: а) предношеніе иконы сопровождаемому на кладбище покойнику и б). твореніе на кладбищ молитвы по принятымъ, у раскольниковъ обрядамъ, съ пніемъ, но безъ употребленія церковнаго облаченія. Вообще, новыя правила относительно совершенія, сектантами ихъ церковныхъ требъ отличаются гораздо большею мягкостію, а, главное, большею опредленностью, сравнительно съ правилами, установленными на этотъ счетъ извстнымъ ‘Наставленіемъ для руководства по дламъ, до раскола относящимся’ Для сравненія приведемъ здсь т изъ ‘Наставленія’, которыми устанавливались отношенія мстныхъ властей въ вопросу о требахъ сектантовъ.

Въ 6-мъ ‘Наставленія’ говорится, что всякія ‘домогательства раскольниковъ о дозволеніи имъ вступать въ бракъ, окрестить младенца или: похоронить умершаго, до ихъ обрядамъ’: слдуетъ ‘оставлять безъ всякаго дйствія и, не заводя никакой переписки по таковымъ домогательствамъ, объявить просителямъ, что. правительство де вмшивается въ заблужденіи, противныя правиламъ истинной церкви’. Но, вмст съ этимъ, гражданское начальство строго обязывалось заботиться, ‘чтобы, при исправленіи раскольниками требъ но своимъ обрядамъ, не было съ ихъ стороны публичнаго оказательства раскола, соблазнительнаго для православныхъ, а потому гражданское начальство отнюдь не дозволяетъ совершенія раскольническихъ обрядовъ явно или съ признаками публичнаго оказательства’ ( 5-й). При этомъ, въ особомъ примчаніи пояснялось, что подъ ‘публичнымъ оказательствомъ раскола’ должно разумть:

1) крестные ходы,

2) пніе вн моленной и такое пніе внутри моленныхъ, которое было бы слышно вн оныхъ,

3) торжественное совершеніе крещенія и брака,

4) сопровожденіе тлъ умершихъ на кладбище въ мантіяхъ, клобукахъ или другихъ раскольническихъ одяніяхъ съ пніемъ,

5) ношеніе раскольниками монашескаго одянія,

6) открытіе вновь раскольническихъ моленныхъ,

7) поставленіе надъ моленными новыхъ крестовъ или возобновленіе старыхъ, и

употребленіе въ моленныхъ или при оныхъ колоколовъ.

Закономъ же 3 мая 1883 года предусматриваются и воспрещаются лишь слдующіе случаи ‘оказательства раскола’:

а) крестные ходы и публичныя процессіи въ церковныхъ облаченіяхъ,

б) публичное ношеніе иконъ, за исключеніемъ случая, предусмотрннаго въ пункт а ст. 9-й настоящаго узаконенія {Т.-е. ‘предношеніе иконы сопровождаемому на кладбище покойнику’. },

в) употребленіе вн домовъ, часовень и молитвенныхъ зданій церковнаго облаченія, или монашескаго и священнослужительскаго одяній, и

г) раскольничье пніе на улицахъ и площадяхъ ( 11-й).

Сравнивая эти два узаконенія, нельзя не замтить, что послднее изъ нихъ отличается гораздо большею опредленностью и категоричностью, чмъ правила ‘Наставленія’, и потому, можно надяться, что примненіе его въ жизни не будетъ сопровождаться тми безчисленными и обыкновенно весьма печальными недоразумніями, которыя неизбжно и постоянно возникали при примненіи правилъ, преподанныхъ въ ‘Наставленіи’ относительно того, какъ отличать случаи ‘публичнаго оказательства раскола’ отъ ‘непубличнаго’. Но еще большею категоричностью и, въ то же время, терпимостью и мягкостью въ сектантамъ отличается 5-й новаго закона.

II.
Право молиться.

Пятый параграфъ Высочайше утвержденнаго мннія государственнаго совта 3 мая 1883 года ‘о дарованіи раскольникамъ нкоторыхъ правъ гражданскихъ и по отправленію духовныхъ требъ’ гласитъ:

‘Раскольникамъ дозволяется творить общественную молитву, исполнять духовныя требы и совершать богослуженіе по ихъ обрядамъ, какъ въ частныхъ домахъ, такъ равно въ особо предназначенныхъ для сего зданіяхъ, съ тмъ лишь непремннымъ условіемъ, чтобы при этомъ не были нарушаемы общія правила благочинія и общественнаго порядка’.

Кто, хотя въ самыхъ общихъ чертахъ, знакомъ съ положеніемъ русскихъ старообрядцевъ и иныхъ сектантовъ, тотъ безъ труда представитъ себ радость, съ которою прочтутся только-что приведенныя нами строки милліонами нашихъ религіозныхъ отщепенцевъ. Долгіе годы, въ теченіе цлыхъ двухъ вковъ, домогались они этого дорогаго для каждаго врующаго права,— права свободно совершать богослуженіе, свободно молиться, свободно и открыто исполнять духовныя требы, какъ-то: крещеніе, похороны и т. п. Сколько разъ они просили объ этомъ, ходатайствовали, умоляли, пользуясь для этого каждымъ представлявшимся случаемъ и поводомъ.

Когда, въ конц прошлаго царствованія, назначены были извстныя сенаторскія ревизіи, старообрядцы не замедлили воспользоваться этимъ и представили ревизующимъ сенаторамъ особыя записки, въ которыхъ подробно изложили свои наболвшія нужды и потребности. Нкоторыя изъ этихъ записокъ были напечатаны въ свое время въ газетахъ (со словъ ).

Это даетъ намъ возможность узнать, такъ сказать, изъ первыхъ рукъ, какія именно нужды являлись въ глазахъ самихъ старообрядцевъ наиболе кровными и неотложными. Вотъ что писали, напримръ, хвалынскіе старообрядцы сенатору И. И. Шамшину:

‘Намъ сдлалось извстно, что вамъ поручено изслдованіе нуждъ жителей Саратовской губерніи, а потому мы, старообрядцы, пріемлющіе священство, жители города Хвалынска, беремъ смлость изложить вашему превосходительству о нихъ (нуждахъ), насколько он касаются религіозныхъ убжденій.

‘Мы, старообрядцы, преданные ученію святыхъ отецъ и апостоловъ седьми вселенскихъ соборовъ, древнихъ святителей и учителей церкви русской съ книгами, печатанными при первыхъ пяти патріархахъ всероссійскихъ, всегда были и есть искренно преданные Царю нашему и Россіи, и, въ той же преданности воспитывая дтей своихъ, желаемъ только безъ стсненій и открыто молиться, какъ честные граждане, за нашего Государя и отечество’.

‘Мы прежде имли въ г. Хвалынск молитвенный храмъ, выстроенный съ Высочайшаго разршенія, по одинаковому плану съ существующимъ понын въ г. Астрахани, и совершали въ немъ открыто по обряду своему богослуженіе, но, къ несчастію, Въ 1848 году храмъ этотъ, сначала опечатанный городничимъ Антоновскимъ, впослдствіи былъ проданъ съ торговъ на сломъ, Иконы, книги и вся утварь церковная, сколько намъ извстно, поступили въ единоврческія церкви, и съ тхъ поръ правительство ни подъ какимъ видомъ постройки новаго храма намъ не допускало. Съ отнятіемъ у насъ убжища, гд каждый изъ насъ открыто могъ бы возсылать молитву къ Богу, не измнились, однако, наши убжденія, а потому мы, несмотря на угнетеніе со стороны полиціи, вынуждены были, для исполненія христіанскаго обряда, собираться въ частныхъ домахъ’.

Приведя затмъ длинный рядъ разныхъ испытанныхъ имя ‘несправедливыхъ притсненій и преслдованій за убжденія и врованія’, хвалынскіе старообрядцы продолжаютъ: ‘Хотя въ настоящее время, милостью Августйшаго Монарха нашего, мы и получили нкоторую свободу отъ преслдованій за наше врованіе, но, все-таки, далеко не пользуемся тми правами религіозной свободы, которою пользуется остальное населеніе нашего отечества. Съ одной стороны, религіозныя побужденія, съ другой — невозможность отправлять богослуженія въ частныхъ домахъ вызвали общество наше въ послднее время на ршимость выстроить, безъ особаго на то разршенія, молитвенный домъ въ глухомъ мст и по наружности своей ничмъ не отличающійся отъ обыкновеннаго дома, гд мы и совершаемъ богослуженіе по обрядамъ нашей вры безъ соблазна для принадлежащихъ къ нашему обществу лицъ, а потому:

‘Первая нужда наша и нижайшая просьба заключается въ томъ, чтобъ выстроенный нами домъ былъ призванъ за молитвенный, съ правомъ для свободнаго, хотя и негласнаго, отправленія въ немъ нашихъ богослуженій по обрядамъ нашей врю, чрезъ нашихъ священнослужителей, также не стснять отпваніе, при погребеніи умершихъ, на самыхъ кладбищахъ’.

Т же самыя ходатайства о прав ‘свободнаго богослуженія’ и о прав молиться занимаютъ первое мсто и въ другихъ запискахъ старообрядцевъ. Приводимъ извлеченіе изъ прошенія, поданнаго казанскими старообрядцами, пріемлющими священство, сенатору М. Е. Ковалевскому:

‘Милостью нашего Августйшаго Монарха, мы, старообрядцы, освобождены отъ многихъ тяжкихъ испытаній и притсненій, какія были нашимъ удломъ въ прежнее время, за Что и возсылаемъ горячія молитвы къ престолу Всевышняго о здравіи нашего возлюбленнаго Монарха. Предпринятый въ настоящее царствованіе рядъ благодтельныхъ мропріятій, клонящихся къ всестороннему улучшенію быта русскаго народа, даетъ намъ поводъ надяться на то, что мы, наконецъ, получимъ справедливое удовлетвореніе самыхъ настоятельныхъ потребностей, въ числ которыхъ, первое мсто занимаемъ вопросъ о прав свободнаго совершенія богослуженія. Лишенные до сихъ лоръ этого права, мы, чтобы не остаться безъ всякаго удовлетворенія своихъ религіозныхъ потребностей, должны заискивать у полиціи и приходскаго духовенства на отправленіе богослуженія разршеніе, что всегда ставитъ насъ въ затруднительное положеніе и нисколько не ограждаетъ отъ печальныхъ проявленій произвола и насилія, какіе мы нердко терпимъ со стороны полиціи и православнаго духовенства. Не имя оффиціально дозволеннаго молитвеннаго дома, мы должны собираться въ частномъ дом для богослуженія, но, несмотря на то, что оно не иметъ характера открытаго богослуженія, мы не можемъ не опасаться повторенія тхъ гоненій, которыми такъ богато недавнее прошлое, и которыя, какъ видно изъ газетныхъ сообщеній и судебныхъ разбирательствъ, имютъ мсто даже въ настоящее время’ Невозможно изгладить изъ памяти такіе печальные факты, какъ внезапныя появленіи полиціи съ приходскимъ духовенствомъ въ нашихъ молитвенныхъ домахъ, насильственное превращеніе богослуженія, захватъ церковной утвари, иконъ, богослужебныхъ книгъ и другихъ предметовъ и запечатываніе молитвенныхъ домовъ. Захваченные богослужебные предметы отсылаются въ духовную консисторію, подъ предлогомъ разсмотрнія. Хозяинъ молитвеннаго дома и наше духовенство предаются суду, и если ихъ оправдываютъ, то захваченные предметы, все-таки, не возвращаются, а разсылаются по разнымъ единоврческимъ церквамъ и монастырямъ. Въ виду гуманнаго направленія, характеризующаго реформы ныншняго царствованія, мы осмливаемся просить ваше превосходительство ходатайствовать предъ высшимъ правительствомъ о дарованіи намъ права имть молитвенные дома для спокойнаго и безбоязненнаго отправленія богослуженія’.

Лишенные этого права, старообрядцы не могли, конечно, не сознавать всей массы вреда, которая проистекала отъ такого положенія длъ. Съ горечью сознавали они свое отщепенство, свое полное безправіе, свое исключительное положеніе среди другихъ вроисповданій въ Россіи. Они не могли не видть, какъ особенно печально отражался этотъ порядокъ вещей на молодомъ, подростающемъ поколніи старообрядцевъ. По этому поводу мы приведемъ здсь извлеченіе изъ рчи, сказанной, года два назадъ, однимъ изъ наиболе просвщенныхъ московскихъ старообрядцевъ, г. Яковлевымъ, въ собраніи такъ-называемаго ‘старообрядческаго братства’. ‘Братство’ это, возникнувъ въ Москв лтъ 5—6 тому назадъ, иметъ своею цлью обсужденіе и выясненіе не только священнаго писанія, но и всякаго рода вопросовъ, относящихся до церкви и религіи, собранія братства большею частію происходятъ въ Замоскворчь. ‘Въ теченіе двухъсотъ лтъ,— говорилъ членъ ‘старообрядческаго братства’ г. Яковлевъ,— старообрядцы постоянно подвергались различнымъ гоненіямъ и преслдованіямъ, Неуклонно слдуя преданіямъ своихъ отцовъ, приверженцы древлеправославія всегда безпрекословно подчинялись властямъ и терпливо переносили вс стсненія и обиды. Многіе нетерпливые и малодушные старообрядцы оставили родную русскую землю и нашли убжище въ сосднихъ государствахъ, въ Австріи и Турціи. Но благоразумное большинство старообрядцевъ не послдовало за ними и осталось дома, въ надежд, что когда-нибудь да кончатся преслдованія. Надежды старообрядцевъ начинаютъ понемногу оправдываться. Но, все-таки, старообрядцы не пользуются религіозною свободою въ той мр, какъ оною пользуются въ Россіи разные пришельцы — евреи, нмцы и др. заморскіе выходцы. Для старообрядцевъ, кровныхъ русскихъ людей, это является крупною несправедливостью. Мы, старообрядцы, у себя дома не имемъ права открыто молиться Богу, а пришлецамъ, поселившимся у насъ, нисколько это не возбраняется. Они имютъ открытые храмы для богослуженія, а наши молитвенные дома то и дло подвергаются преслдованіямъ. Насъ утшаютъ тмъ, что наши ходатаи, время отъ времени, совершаютъ поздки въ Петербургъ, и каждый разъ возвращаются оттуда будто бы все съ добрыми общаніями. Можно, конечно, потерпть,— сказалъ въ заключеніе старообрядческій апологетъ,— но изъ своихъ наблюденій я вынесъ то убжденіе, что отсутствіе у старообрядцевъ молитвенныхъ храмовъ въ благолпномъ вид и учебныхъ заведеній весьма вредно отзывается на подростающемъ старообрядческомъ поколніи, которое растетъ безъ всякаго религіознаго подкрпленія, лишено нравственной поддержки, и нтъ ничего мудренаго, можетъ заразиться атеизмомъ, а изъ неврующей среды ничего хорошаго ожидать нельзя’ {Русскія Вдомости 1881 г., No 77.}.

Теперь закономъ 3 мая старообрядцамъ, а вмст съ ними и всмъ другимъ сектантамъ, предоставлено, наконецъ, право молиться, право ? творить общественную молитву’. Но для того, чтобы вполн и по достоинству оцнить значеніе льготъ, предоставленныхъ новымъ закономъ, намъ необходимо бросить хотя бглый взглядъ на т условія общественной жизни, которыя до самаго послдняго времени окружали многочисленное сектантское населеніе и среди которыхъ оно принуждено было жить долгіе годы. Для этой цли нтъ необходимости забираться въ глубь вковъ, а будетъ, разумется, вполн возможно, ограничиться очеркомъ лишь послдняго пятидесятилтія.

Но при этомъ просимъ не упускать изъ виду, что обзоръ этотъ будетъ имть чисто ретроспективное значеніе, а потому отнюдь не слдуетъ смущаться въ томъ случа, если намъ въ слдующихъ главахъ придется встртился съ такими фактами, которые покажутся черезъ-чуръ темными и печальными. Не слдуетъ забывать, что вс эти мрачные факты и явленія отнын, благодаря новому закону, отходятъ уже въ область прошлаго, пережитаго,— въ область исторіи.

III.
Недавнее прошлое.

Въ первые же годы царствованія Императора Николая Павловича издано было нсколько послдовательныхъ указовъ о воспрещеніи старообрядцамъ вновь строить, а также чинить старые молитвенные дона и церкви. ‘Раскольники,— Говорится, напримръ, въ указ 5 іюля 1827 года,— по извстному ихъ упорству и ожесточенію въ своихъ заблужденіяхъ, легко могутъ, подъ предлогомъ поправокъ или передлокъ въ молельняхъ своихъ, устраивать оныя вновь’. Въ то же время, сдлана была точная перепись старообрядческимъ монастырямъ, церквамъ и молитвеннымъ домамъ, мстныя власти были обязаны строго наблюдать за тмъ, чтобы новыя молельни отнюдь не строились, а Старыя не поправлялись. Воспрещалось также обращать крестьянскія избы въ молитвенные дома и устраивать въ нихъ престолы, приказано было снять кресты съ раскольническихъ часовенъ, а когда была выстроена въ Иргизскомъ монастыр новая колокольня, то только въ виду предотвращенія кровавыхъ сценъ, уже бывшихъ въ этомъ монастыр, колокольню оставили, во губернатору былъ сдланъ выговоръ за недосмотръ. ‘Между тмъ, низшее духовенство и полиція выказывали свое рвеніе въ дл сокращенія и прекращенія мстъ Старообрядческаго богослуженія. До многихъ мстахъ по этому поводу происходили столкновенія, даже употреблялась военная сила съ печальными результатами для ослушниковъ плетьми и каторгою. Боле ршительные губернаторы высказывали мнніе, что необходимо назначить одинъ срокъ, посл котораго закрыть вс молельни, церкви и монастыри, но правительство отклонило такое предложеніе, заявляя, что это имло бы характеръ гоненій. Однако, въ постановленіи 5 мая 1839 года мы находимъ правило объ уничтоженіи часовенъ и молеленъ самаго ршительнаго направленія. Противозаконно выстроенныя и возобновленныя старообрядческія часовой велно было запечатывать и’ доносить объ этомъ министру внутреннихъ Длъ, которому, между прочимъ, преподается такое правило (пунктъ 4-й): ‘Во всякомъ случа, между запечатаніемъ часовни и совершеннымъ ея уничтоженіемъ должно пройдти значительное время, дабы посл нкоторой привычки видть ее въ бездйствіи мене сильно было бы впечатлніе уничтоженія’. Этимъ правиломъ министерство воспользовалось вполн, не только молельни, вновь выстроенныя, поправленныя, но и т, которыя почему-либо находили нужнымъ закрыть, сперва запечатывали, а потомъ, уничтожали’ (‘Русскій расколъ и законодательство’, Е. Р. {Встникъ Европы 1880 г., NoNo 4 и 5. }).

Вообще, періодъ времени отъ 30-хъ до половины 50-хъ годовъ является въ исторіи раскола крайне мрачною и тяжелою годиною. Суровыя, репрессивныя мры слдовали одна за другою. Извстный оффиціальный изслдователь раскола, Мельниковъ, котораго, конечно, никто не заподозритъ въ излишнемъ сочувствіи къ русскимъ раскольникамъ и въ тенденціозномъ стремленіи утрировать тяжесть ихъ положенія, слдующимъ образомъ описывалъ въ J.857 году условіи общественной жизни нашихъ сектантовъ. ‘Въ послднія 15 лтъ,— говоритъ онъ,— стснительныя мры противъ раскольниковъ стали усиливаться. Сначала было воспрещено имъ давать награды, потомъ, во время ревизіи 1850 года, женъ ихъ велно записывать въ отдльныхъ семействахъ, а дтей считать незаконнорожденными. Съ 1853 года эти стсненія еще боле увеличились: часовни раскольниковъ, построенныя и снабженныя драгоцнными иконами н$ ихъ счетъ, и, слдовательно, составлявшія ихъ частную собственность, правительство стало отбирать и отдавать единоврцамъ, не только поповъ, но и важныхъ по своему вліянію мірянъ безъ суда и слдствія посылать въ ссылку, потомъ раскольникамъ запрещено записываться въ купцы, чмъ сравняли ихъ съ мщанами, подвергли ихъ рекрутской очереди и возможности тлеснаго наказанія. Такому ограниченію правъ подпали значительные капиталисты, лица торговыхъ домовъ, начавшихъ свои обороты съ самаго изданія городоваго положенія, люди, фабричная и торговая дятельность которыхъ кормила и кормитъ сотни тысячъ поданныхъ имперіи. Наконецъ, стали смотрть на раскольниковъ какъ на заговорщиковъ, нарушителей спокойствія государственнаго, цлыя селенія, въ полномъ ихъ состав, подчинены надзору полиціи, систематическое соглядатайство за ихъ поступками повергло въ уныніе и отчаяніе огромное число русскихъ людей, виновныхъ только въ томъ, что они признаютъ противу совсти подчиниться главенству епархіальныхъ архіереевъ, ибо вс прочіе обряды, соблюдаемые ими, дозволены въ церквахъ единоврческихъ’ {‘Сборникъ правительственныхъ свдній о раскольникахъ’, вып. I, стр. 187.}.

Дале, сравнивая положеніе западно-европейскихъ протестантовъ передъ началомъ религіозныхъ войнъ съ тмъ положеніемъ, въ которомъ находились тогда русскіе сектанты, Мельниковъ утверждалъ, что ‘послдніе стснены несравненно боле, чмъ были стснены первые’. ‘Можно-ли посл этого,— спрашивалъ онъ,— не признать истиннаго достоинства въ многострадальномъ терпніи русскихъ людей, которое видно въ нашихъ раскольникахъ? Будь это на Запад, давно бы лились потоки крови, какъ лились они во время реформаціи, тридцатилтней войны, религіозныхъ войнъ въ Англіи и проч.’.

Все это было высказано въ записк о раскол, составленной Мельниковымъ въ 1857 году, по порученію великаго князя Константина Николаевича. Лучшею иллюстраціею къ этой характеристик можетъ служить табличка, составленная нами на основаніи цифръ и данныхъ, разсянныхъ въ извстномъ труд г. Варадинова: ‘Исторія министерства внутреннихъ длъ’ (см. стр. 227).

Эти сухія цифры, взятыя изъ оффиціальнаго источник, лучше всякихъ описаній рисуютъ передъ нами тяжелую, мрачную годину, которую пережили русскіе сектанты въ сороковыхъ годахъ. Впрочемъ, немногимъ лучше была для нихъ и слдующая затмъ эпоха пятидесятыхъ годовъ. Въ записк хвалынскихъ старообрядцевъ, которую мы уже цитировали выше, приводится длинный рядъ тхъ преслдованій, которыя пришлось испытать имъ въ теченіе пятидесятыхъ, а также отчасти и шестидесятыхъ годовъ. Приводимъ здсь эти случаи со словъ записки:

‘Въ 1853 году, 24 марта, въ ночь праздника Благовщенія Пресвятыя Богородицы, въ домъ купеческой двицы Анны Кузьминой Михайловой прибыли чины полиціи, съ довольно значительнымъ количествомъ понятыхъ и единоврческимъ священникомъ, и длали обыски поповъ и архіереевъ и увезли 52 древнихъ книги.

‘Въ 1854 году (приблизительно), чиновникъ Мельниковъ, тоже въ ночное время, съ понятыми явился въ тотъ же домъ двицы Михайловой и длалъ обыскъ во всемъ дом.

‘Въ 1857 году, въ домъ купца Степана едоровича Кузьмина хвалынскій городничій прибылъ съ понятыми во время молитвословія въ ночь перваго дня Пасхи, и тоже отобралъ книги и много иконъ.

‘Въ томъ же 1857 году, 21 ноября, становой приставъ Съ понятыми прибылъ въ домъ вышеозначенной двицы Михайловой во время проживанія ея въ саду на рчк Черемшанк, за чертою города, длалъ обыски и бывшихъ тогда у Михайловой гостей, нижегородскаго 1-й гильдіи купца Ивана Колчина счелъ архіереемъ, а хвалынскаго купеческаго сына Буянова — за его служку, заковавъ ихъ обоихъ въ кандалы по ног, отправилъ въ село Ивановку.

0x01 graphic

‘Въ 1858 году, 10 февраля, чиновникъ особыхъ порученій Кузьминъ-Короваевъ прибылъ съ понятыми въ тотъ же домъ Михайловой, длалъ обыскъ по всему дому и увезъ множество вещей, какъ-то: книгъ, иконъ и прочей’утвари, требующейся при молитвословіи, а хозяйку дома, двицу Михайлову, посадилъ въ тюрьму, гд она, несмотря на слабость своего здоровья, продержана была боле тринадцати мсяцевъ.

‘Въ 1859 году, исправникъ Щерба съ понятыми хавшаго въ пол нашего священника осифа взялъ и посадилъ въ тюрьму, который и сидлъ тамъ два съ половиною года…’

Затмъ, подъ вліяніемъ извстнаго прогрессивнаго движенія, возникшаго въ это время въ обществ, наступаетъ нкоторый перерывъ въ преслдованіяхъ, но, къ сожалнію, не надолго: съ половины 60-хъ годовъ снова замчается возвращеніе въ старой систем.

Такъ, ‘въ 1865 году, 5 сентября, въ домъ мщанки двицы Толстиковой прибылъ чиновникъ Виноградовъ съ понятыми и взялъ молящихся Богу стариковъ 6 человкъ, въ числ ихъ былъ священникъ, которыхъ, а также и хозяйку дома, Толстикову, посадилъ въ тюрьму, старики съ священникомъ сидли въ тюрьм два года, а хозяйка дома шесть мсяцевъ. Иконы, книги, священные сосуды съ прочими вещами и принадлежностями богослуженія, какъ-то: сосуды и походный алтарь — все взято чиновникомъ.

‘Въ томъ же 1865 году, въ декабр мсяц, до разсвта, въ домъ Анны Кузьминой Михайловой, гд проживала двица Толстикова съ женскою прислугой своей, стали стучаться въ дверь, и когда на стукъ дверь изъ боязни не отперли, то ее начали рубить и ломать, причемъ оказалось, что дверь рубилъ топоромъ самъ г. исправникъ, съ топоромъ въ рукахъ онъ оставался все время обыска, разбивая собственноручно вс наличные сундуки. Не найдя ничего, все-таки, двицу Толстикову арестовали и продержали въ секретной 12 дней.

‘Въ 1866 году, въ дом купца Кузьмина полицейскими чиновниками, во время богослуженія, сдланъ былъ обыскъ, посл чего увезли очень много какъ иконъ, такъ и книгъ’.

Указавъ вс эти отдльные случаи преслдованій, записка слдующимъ образомъ очерчиваетъ общее положеніе хвалынскихъ старообрядцевъ въ указанный выше періодъ.

‘Не перечислить всхъ преслдованій, какі

Русскіе сектанты до закона 3 мая 1883 года *).

I.Права сектантовъ по отправленію духовныхъ требъ.

II.Право молиться.

III.Недавнее прошлое.

Читайте также:

**Русскіе сектанты до закона 3 мая 1883 года *).**

I.
Права сектантовъ по отправленію духовныхъ требъ.

II.
Право молиться.

III.
Недавнее прошлое.