Русская стихотворная сатира 1908-1917-х годов, Неизвестные Авторы, Год: 1917

Поэзия
Время на прочтение: 30 минут(ы)
Скачать в PDF
Русская стихотворная сатира 1908-1917-х годов
Библиотека поэта. Большая серия. Второе издание
Л., ‘Советский писатель’, 1974

А. БЕРКЕВИЧ

20. Золотое молчание

ВАСИЛИЙ БОЛЫЧЕВ

37. Крамольник

А. ДМИТРИЕВ

114. Телеграммы с войны

ПАВЕЛ ЕГОРОВ

117. Московские газеты

К. КРАВЦОВ

141. О сером зайке и лютом волке

Ю. НИЛОВ

195. ‘Вице’

А. ПЕРСКИЙ

197. Успокоение

В. ПОПОВ

198. Разговор
199. Марков 2-й

В. СВЕТОБОР

228. Дума

П. СТЕПАНОВ

233—234. Иголочки:
1. Думе 3-ей
2. Маркову 2-му
235. 1.2.3.4

НЕИЗВЕСТНЫЕ АВТОРЫ

269. ‘Черная шаль’
270. На память
272. ‘Пусин-Мушкин, Дусин-Хрюшкин…’
273. Дубровину
274. Веселые размышления о неком короле, куриной лапше и мужике-проказнике
275. Экспромт
277. Две радости
278. Из альбома модерниста
279. В сферах
280. В альбом Рославлеву
281. Вопрос
282. Песня газетчика. На мотив ‘Коробейник<ов>‘
283. Прессе
284. Сон
285. Конкуренты
286. Песня о его превосходительстве. Почти из Беранже
287. Моя ‘Америка’
289. Поэты
290. Песенка
291. В университете
292. Деревня в будущем
293. ‘Страна Италия…’
294. Постоянство
295. Дума
297. Рифмы
298. Поэт
299. Об умном отце и несчастном сыне. Басня
300. Стиходуи
301. ‘Дорошевич кровожаден…’
302. Из альбома пародий
303—304. Стихозы Лермонтова. Подражание новым поэтам:
1. Вуаль
2. Месса
305. Бессонница
409. Овидиевы метаморфозы
410. Творчество
411. Эстеты
412. Ай-люли. Наигрыш русскай. Пародия
413. Календарь подцензурного журналиста. После написания статьи
414. В тылу

МИХАИЛ АГАТОВ

415. Г-м Милюковым

В. СТАРИКОВ

402. Песенка
500. ‘Муть’

M. СТРОНИН

403. Молитва мародера

ГРИБКО-ГОЛЬШОВСКИЙ

428. Новочеркасский мессия

Н. ДУБРОВСКИЙ

435. Квартет

И. ЗВЕРЬКОВ

436. Прохожий и собака. Басня

ЕВТ. КОНДАКОВ

447. ‘Понедельничная’ газета. Шарж
448. К съезду общественных деятелей

НЕИЗВЕСТНЫЕ АВТОРЫ

510. История спокойного короля. Хуже песни
511. Плантаторы
512. Карьера кадета
513. ‘Скучная картина! Тучи без конца…’
514. В альбом
515—517. Наши партии:
1. Ка-дэ
2. Меньшевик
3. Соц.-революционер
518. Внимание!
519. Сказка про старого воробья
520. Сказка о мужике Филате, храбром солдате
521. ‘Русское слово’. Альбом эпиграмм
522. Седина в бороду, а бес — в ребро
523. Социалист-революционер. Правый
524. ‘Монолог’ Керенского. У Петергофских фонтанов

А. БЕРКЕВИЧ

20. ЗОЛОТОЕ МОЛЧАНИЕ

Басня

Последние съезды были совершенно
лишены возможности высказаться.
Из газет
‘Молчанье — золото’, — промолвил пристав частный,
На съезде болтуну заткнув крикливый рот,
А тот,
Как ни молил несчастный,
Был председателем с трибуны удален
И посрамлен.
Прошло три дня. Всё тот же частный пристав,
Уставший несколько от выкриков и свистов
Людей и дерзостных, и вредных, и смешных,
Командирован был на съезд глухонемых.
Администратор наш, мечтавший о покое,
Желавший провести хоть пару дней в тиши,
Доволен был до глубины души,
Но сборище немое
Своею скукою отчаянье такое
Нагнало на него,
Что он, как ни крепился,
А удавился.
Хотите вы мораль? Она вам говорит:
Молчанье золото, хотя и не блестит.
1913

ПРИМЕЧАНИЯ

20. НС, 1913, No 20, с. 6. Пристав — начальник полиции в небольшом городе, частный пристав — начальник полицейского участка в губернском или столичном городе.

ВАСИЛИЙ БОЛЫЧЕВ

37. КРАМОЛЬНИК

На усадьбе небогатого
Мещанина Суковатого
Целый год на черствой корочке,
Одинок, что крот в каморочке,
Жил он жизнию пустынника
И порой из-за полтинника
Для кормилицы-редакции
Относительно реакции,
Как умел, мыслишки грешные
Воплощал в стишки потешные.
Не вступал ни с кем в беседушки…
И сочли тогда соседушки
Молчаливого подвижника
За злодея-чернокнижника,
Проболталися духовнику.
Ну, а тот развил истории,
И жандармскому полковнику
Из духовной консистории
На рассвете в воскресение
Сдал в пакете донесение:
‘Сам, о ваше благородие,
Доношу, что на угодий
Мещанина небогатого
Валентина Суковатого
Так примерно год без малого,
По оплошности хожалого,
Поселилась личность скромная,
Молчаливая, но темная,
Чрезвычайно осторожная,
Сиречь неблагонадежная,
Что из дела выясняется’.
Ниже вкратце поясняется
Акт довольно обвинительный:
Что-де ‘личностью сомнительной
Ономняся прихожанину
Силе Карпову Сусанину
Было выдано две книжицы,
Где от азу и до ижицы
В изложеньи поэтическом,
Но отнюдь не назидательном,
О движеньи поэтическом
И о времени карательном
Мысль проводится крамольная,
Нелегальная, подпольная!!!
И к тому же, личность темная
Не честит заветов сродников,
Ест постом всегда скоромное
И не верует в угодников,
Не бывает в день торжественный
У литургии божественной…
На свободе, ради праздника,
Доношу на безобразника
Во шестое новолуние,
Утром третьего июния
В день святой Пятидесятницы
Иерей Лука от Пятницы’.
<1909>

ПРИМЕЧАНИЯ

37. С, 1909, No 16, с. 8. Духовная консистория — орган управлении епархией, т. е. церковно-административным районом, территориально совпадающим с губернией. Хожалый — полицейский солдат. Аз и ижица — названия первой и последней букв древнерусского алфавита. Литургия — обедня.

А. ДМИТРИЕВ

114. ТЕЛЕГРАММЫ С ВОЙНЫ

ИЗ КОНСТАНТИНОПОЛЯ

О турецкой доброте
Справедливы слухи,—
Мы в душевной простоте
Не обидим мухи.
Во враждебном стане — страх,
Паника повсюду,
Явно — шлет беду Аллах
Греческому люду.
Сербам прямо — шах и мат,
Тьма болгар избитых.
А у нас среди солдат
Полтора убитых.

ИЗ СОФИИ

Мы вчера со всех сторон
Турок окружили.
Их, как пуганых ворон,
Ловко проучили,
И держались те едва,
Хуже, чем на Шипке, —
А у нас убитых — два,
Просто по ошибке!
1912

ПРИМЕЧАНИЯ

Александр Дмитриев (псевдонимы: Ад, Adi и др.) с 1900 г. печатался в ‘Стрекозе’, затем — в журналах ‘Шут’, ‘Сатирикон’, ‘Будильник’. В 1915 г. выпустил книгу стихов ‘Песни невольника’.
114. Б, 1912, No 48, с. 6, подпись: Ад. Речь идет о Первой Балканской войне (с октября 1912 г. по май 1913 г.) между Болгарией, Сербией, Грецией, Черногорией — с одной стороны, и Турцией — с другой. В этой войне балканские страны отстаивали свою независимость от турецкого ига. Константинополь (ныне Стамбул) — столица Турции до 1923 г. Шипка — горный перевал в Болгарии, во время русско-турецкой войны 1877—1878 гг. служил линией обороны русских и болгарских войск, а затем исходным рубежом для их наступления против турецкой армии.

ПАВЕЛ ЕГОРОВ

117. МОСКОВСКИЕ ГАЗЕТЫ

В часы тоски иль неудач по службе,
Когда кричат мне: ‘Ты без головы!’,
И чтоб узнать, как быть с начальством в дружбе, —
Учуся я у ‘Голоса Москвы’.
Когда ж душа ругаться захотела,
Когда я не могу жить с совестью людской,
То, чтоб ругаться выучиться смело, —
Я увлекаюсь ‘Русскою землей’.
Когда ж хочу облить потоком грязной речи
Весь мир, когда в душе кипит зловещий яд,—
Сверкает бешенством мой воспаленный взгляд,
И я читаю с сладострастьем ‘Вече’.
<1908>

ПРИМЕЧАНИЯ

117. ‘Зритель’, 1908, No 8, с. 7. ‘Голос Москвы’ — орган октябристов (см. примеч. 11). ‘Русская земля’ — реакционно-монархическое издание. ‘Вече’ — орган черносотенцев.

К. КРАВЦОВ

141. О СЕРОМ ЗАЙКЕ И ЛЮТОМ ВОЛКЕ

Сказочка

Скачет по полю зайчишка,
Наедается плутишка,
Вдруг… навстречу волк.
Посмотрел… и засмеялся:
‘Эва, ты куда забрался!’
Сам зубами… щелк!
Помертвел косой бедняга:
Перед ним прямой бродяга —
Страшный, лютый, злой…
Что ему, седому волку,—
Разом слопает без толку,
И… пропал косой!
А уж волк к нему подходит,
Глаз своих с него не сводит,
Говорит ему:
‘Что ты делаешь на воле?
Почему ты, зайка, в поле?
Ну-ка, почему?’
Повалился зайка в ноги,
На такой на окрик строгий
Враз заголосил:
‘Ах, не тронь меня! Послушай,
Пожалей меня, не кушай…
Знал бы — не ходил!’
Покатился волк от смеха.
‘Ну, с тобой одна потеха!
Ты не виноват…
Оправдал себя умело,
‘Не ходил бы’ — это дело.
Глуп… а плутоват!
Отпущу тебя, пожалуй,
Плоховат зайчишка малый.
Полно, не тужи…
Поступай ко мне на службу,
Поведем с тобою дружбу…
Только уж… служи!
Что ни день — являйся в поле,
Без опаски будь на воле,
Зла себе не жди…
Но зато с собой другого
Поживей веди косого…
Каждый день води!..
Коли выполнишь всё это,
Прогуляешь красно лето,
Будешь, зайка, сыт…
Коли нет… Забудь и поле,
Не встречай меня на воле —
Я ведь — во! Сердит!..
А пока ступай отсюда,
Буду ждать себе я блюда…
Ладно или нет?..’
— ‘Как прикажешь, так и будет.
Кто же нас, зайчишек, судит?’ —
Тот ему в ответ.
‘Ну, смотри, да без обману,
Всё равно тебя достану,
Изловлю… и ну!
У меня тогда поскачешь,
У меня, косой, поплачешь.
В три дуги согну!..’
. . . . . . . . . . . . . .
Началась у зайки служба,
Повелась меж ними дружба,—
Бог уж их простит…
Зайка хряпает, а волку
Не сидеть же так, без толку?
У того хрустит…
Побежали дни за днями,
Ночи мчались за ночами…
А плутяга жил…
К волку старому, седому
Что ни вечер — по косому
В поле приводил…
Волк закусывал прилично,
Зайка ужинал отлично,—
Всё бы ничего…
Да зайчишек вдруг не стало,
Будто всех их разогнало,
В поле — никого…
Тут взяла его забота,
На своих пошла охота —
Носится косой…
По полям зайчишек ищет,
По лесам дремучим рыщет —
Сбился с ног долой…
Нет косых зверушек боле…
Вот бежит он к волку в поле,
Дескать — так и так…
‘Рад служить душою другу,
Но обегал всю округу —
Не найти никак!..
Правда, есть еще единый —
Кум и сват он мне старинный.
Да ни то ни се…’
Волк на это: ‘Ну да ладно—
Разберусь и сам изрядно:
Приводи — и всё…’
Побежал косой стрелою,
Вот и видит — под сосною
Отдыхает сват.
‘Что лежишь? Иди скорее,
Там, за горкою, милее —
Там капустка, брат!..’
Прибежали к волку разом,
Не моргнул косой и глазом,
Ахнуть не успел —
Как вцепился волк зубами,
Разорвал его когтями,
Миг — и кума съел.
Облизнулся… видит друга…
‘Велика твоя услуга,—
Зайке говорит, —
Да ведь вот беда какая
(Видно, доля уж такая) —
Ешь… а всё не сыт…
Суховат твой кум единый,
Плоховат твой сват старинный,
Ты же — ничего…
Что мудрить? Решу задачу —
Проглочу тебя в придачу,
Только и всего!..’
Запищал косой-бедняга,
Подскочил к нему бродяга,
Придавил… насел…
И за службу за такую
(Всем понятно, за какую) —
Миг — и тоже съел!
<1914>

ПРИМЕЧАНИЯ

141. ‘Путь правды’, 1914, 6 апреля. Сатира на провокатора, служившего в охранке.

Ю. НИЛОВ

195. ‘ВИЦЕ’

Губернатор то в столице,
То в имении, то в Ницце.
Правит нами ‘вице’.
‘Вице’ всех приводит в дрожь.
Метит выше… Ну так что ж!
Разве только чрез Чернигов
Путь избранника лежит?
Дайте выборов иль сдвигов —
‘Вице’ в Питер полетит!
Был он где-то ранен в пятку.
Из Тавриды послан в Вятку —
Не за взятку, для порядку!
Старой школы ученик,
Мудрость славных он постиг.
Книги любит, как Муратов,
Театрален, как Хвостов,
И средь первых бюрократов
Для него уж стул готов.
Проповедует он плетку,
И к тому ж имеет тетку…
‘Гражданин’ уже ‘находку’
В нем восторженно узрел:
Тверд, решителен и смел!
Мы же прыгаем от счастья:
Браво! Он отмечен ‘там’!
Он так нужен ‘мудрой власти’
И совсем не нужен нам!
<1913>
&nbsp,Харьков

ПРИМЕЧАНИЯ

195. С, 1913, No 35, с. 3, под рубрикой ‘Из провинциальных мотивов’. Вице — вице-губернатор. Таврида — Крым. ‘Гражданин’ — черносотенная газета.

А. ПЕРСКИЙ

197. УСПОКОЕНИЕ

Спасен закон
На вечный страх крамоле,
Смирён циклон,
Крушитель монополий.
Опять цветут
Разливки, упаковки,
И мирный труд —
Под сенью сороковки.
1912

ПРИМЕЧАНИЯ

197. Б, 1912, No 7, с. 3. Спасен закон — закон о царской монополии на продажу водки. В начале 1912 г. правительством были пресечены попытки отменить или хотя бы поколебать этот закон. Сороковка — бутылка водки емкостью в сороковую часть ведра.

В. ПОПОВ

198. РАЗГОВОР

‘Где голод? Где?
Когда везде
Наоборот,
Лишь недород!..’
— ‘Ну да! И впрямь
Лишь недород…’
— ‘Печать всё врет!’
— ‘А как народ?’
— ‘Да что ж народ.. ‘
Народ упрям —
Он мрет’.
<1912>

199. МАРКОВ 2-Й

Решили всем парламентом
Про Маркова 2-го:
С бодливым темпераментом
Безрогая корова.
<1912>

ПРИМЕЧАНИЯ

198. С, 1912, No 5, с. 7. Голод — см. примеч. 90.
199. С, 1912, No 5, с. 13, подпись: Б. П.

В. СВЕТОБОР

228. ДУМА

Эх ты, Дума, Дума-матушка,
Многоумная палатушка!
Исполать тебе, ‘народница’,
Небу звездному угодница.
Не проснется гидра-гадина —
В глотку гидре Дума дадена,
Отравилась гидра жадная,
И настала тишь лампадная.
Благодать какая, господи!
Сунь в потемки эти нос, поди, —
Вышибут тебя, как курицу,
Не ходи на нашу улицу.
И живем мы тихо, маемся,
С умиленьем дожидаемся:
Скоро ль ласковые пастыри
Нам на рты налепят пластыри?
Эх ты, Дума, Дума-матушка,
На гнилой дыре заплатушка,
Знать, одна на свете силушка
Для горбатого — могилушка.
<1912>

ПРИМЕЧАНИЯ

228. ‘Правда’, 1912, 27 сентября. Написано в связи с выборами в IV Государственную думу, см. примеч. 235. Гидра-гадина — подразумевается крамола, дух свободы, см. вступ. статью, с. 22.

П. СТЕПАНОВ

233-234. ИГОЛОЧКИ

1
ДУМЕ 3-й

Нудная, нудная,
Умственно скудная!
Счастлив я: к лету
Канешь ты в Лету!

2
МАРКОВУ 2-МУ

Монархист ты! Что ж, прелестно!..
Но скажу тебе не зря:
Нет — давно уж нам известно —
В голове твоей царя.
1912

235. 1. 2. 3. 4.

Закалив борьбою нервы,
Всем врагам была страшна,
И поэтому-то ‘Первой’
Называлася она.
Чуя горюшко, Вторая
Подняла свое копье,
Всё ж, надежды не теряя,
Мы смотрели на нее.
Ну а Третья просто клячей
Водовозного была,
И сама не знает, ‘для ча’
Бабий век свой прожила.
На Четвертой те же пятна,
Те же крики, тот же шум…
Эх, как жили бы приятно
Мы без Думы и без дум…
1912

ПРИМЕЧАНИЯ

233—234, Б, 1912, No 21, с. 3, подпись: П. Сте. Дума 3-я — см. примеч. 86, 92. Лета — см. примеч. 100.
235. Б, 1912, No 48, с. 3, подпись: П. Сте. Первая — I. Государственная дума заседала в апреле — июле 1906 г., Вторая — в феврале — мае 1906 г., Третья — см. примеч. 86, 92. На Четвертой те же пятна. В IV Государственной думе, созванной 15 ноября 1912 г., преобладали, как и в предыдущей, фракции буржуазно-помещичьих партий (правые и октябристы), поддерживавшие политику царизма.

269. ‘ЧЕРНАЯ ШАЛЬ’

Шалит хулиганов орда —
От них не спастись никуда,
Шалят под шумок торгаши,
С народа сбирая гроши,
Шалит быстроходный трамвай:
Поглядывай только и знай,
Шалит черносотенцев рать
Под стягом ‘Тащить — не пущать’,
Шалят городские отцы,
Старательно пряча концы,
Шалит государственный строй
То правой, то левой ногой….
От шали повсюду печаль:
Воистину ‘Черная шаль’!
<1908>

270. НА ПАМЯТЬ

В. Буренин
В остроумии
Неизменен,
Вроде мумии.
<1908>

272

Некий чиновник циркулярно
предложил преподавателям в сочинениях
по русскому языку отрицательными
типами не злоупотреблять и впредь
заменять такие положительными.
Из современного декаданса
Пусин-Мушкин, Дусин-Хрюшкин,
Как не стыдно … ахти-хти!
Надо ум иметь лягушкин,
Чтоб такое наплести.
Положительные типы?
Дайте списочек, чудак!
Нет, казенных перьев скрипы
Оглушили ваш чердак.
Известили лет бы за сто
Циркулярно всех творцов:
С отрицательными — баста,
Поставляйте молодцов!
Сговорились скандалисты:
Пушкин, Гоголь и Толстой
И Тургенев — все нечисты
Перед вашей простотой.
У самой Екатерины
Положительных — ни-ни…
Пусин-Душкин! Есть причины!
Попотей — и уясни.
Просто типов — очень много.
Дусин-Хрюшкин — тоже тип,
Да и он, подумать строго,
Отрицательный полип…
<1908>

273. ДУБРОВИНУ

Он ходит гордо, как иной хожалый,
Но я его затей почти не разберу,
Он старшим дворником годится быть, пожалуй,
А прессе он совсем не ко двору…
<1908>

274. ВЕСЕЛЫЕ РАЗМЫШЛЕНИЯ О НЕКОМ КОРОЛЕ, КУРИНОЙ ЛАПШЕ И МУЖИКЕ-ПРОКАЗНИКЕ

Генрих Четвертый, французский король.
Часто любил говорить:
‘Мне причиняет серьезную боль
То, что не может варить
Каждый крестьянин хотя б иногда
В праздник куриного супа…
Вот только черное мясо всегда —
Это ведь вредно и глупо!..’
Боже мой, что бы король тот сказал,
Если б он встал из гробницы
И из французской столицы
В недра России случайно попал,
Где мужичок (экий, право, проказник)
Только и ест, заливая водой,
Изо дня в день — и по будням, и в праздник —
Хлеб пополам с лебедой…
<1908>

275. ЭКСПРОМТ

Искусство нежно возлюбя,
Сек Сологуб лозой себя…
Но Кузмину тогда за ‘Сети’
Не розги нужны уж, а плети!
<1908>

277. ДВЕ РАДОСТИ

Солнце… Зелень… Птичий гам…
Выставленья зимних рам,
Обыск, арест, экзекуция…
То есть целых два зараз
Удовольствия для нас:
И весна, и… конституция.
<1908>

278. ИЗ АЛЬБОМА МОДЕРНИСТА

Брызги пенных наводнений,
Влага радостных мучений,
Воды радости весенней —
Фиолетовый покров…
Таял снежный, безмятежный,
Разливался вширь безбрежный,
Целовал волною нежной
Губы-любы берегов…
Пена солнечных сверканий,
‘Грифы’ мокры в океане,
Скорпионовских изданий
Закипел девятый вал.
Поиграл с веселой влагой,
Поблестел прозрачной флягой,
С небывалою отвагой
Полетел на карнавал.
Сологуб притащит лозы,
Ветви тонкие березы,
Чтоб Матрена лила слезы,
Розги вымочит в воде.
Боль минутных изменений,
Будем таять, словно тени,
Тени плачущих мгновений
(Каждый вечер будут две).
Пусть бушует непогода!..
Мы закроем от народа
Дань родного небосвода,
Простучит стальной засов.
Приходи, родной Валерий,
Мы закроем плотно двери,
Будем алы, словно звери
В трепетаньи диких сов.
<1908>

279. В СФЕРАХ

Внимая ужасам войны
Издалека,
В министры метил он почти
Наверняка!
До сей поры никто не шел
Так быстро —
В три года стать товарищем
Министра?!
Неслыханный рекорд сей
Флотский
Побил ‘товарищ’
Воеводский.
<1908>

280. В АЛЬБОМ РОСЛАВЛЕВУ

Поэт гробов, червей, могил
В порыве яростном к витийству
Гробовщика… похоронил
И смерть привел… к самоубийству!
<1908>

281. ВОПРОС

Выйдешь ли, родная пресса,
Из-под тягостного пресса?
Иль, под веяньем реакции,
Ярко-черные реакции
Совершатся в черепах,
И получишь в формах права
Ты указ злорадный справа —
В духе мудрых черепах…
<1908>

282. ПЕСНЯ ГАЗЕТЧИКА

На мотив ‘Коробейник<ов>‘

Эх, полна сума тяжелая.
Легковесен лишь итог.
Есть ‘Газета’ развеселая,
Разлюли-люли ‘Листок’.
‘Биржевушка’, ‘Время Новое’,
‘Младо-Новости’ и ‘Речь’,
Позабыл назвать вам ‘Слово’ я…
Ох, игра не стоит свеч!
Ходишь-бродишь день по городу
И рубля не наживешь.
Ходишь-бродишь, треплешь бороду,
От ‘Копейки’ — пользы грош…
Наты Пинкертоны — сыщики…
Эй, Ник Картер, выноси!
Всюду сыщики, как прыщики,
Расплодились на Руси…
Накупил вопросов пола я
Патентованных писак,
Эх, сума, сума тяжелая,
Сало топится никак …
Оберучевы и Пропперы
Полонили всю печать,
Не из той всё пишут оперы, —
Им бы лучше помолчать.
Эх, полна сума тяжелая,
Легковесен лишь итог,
Есть ‘Газета’ развеселая,
Разлюли-люли ‘Листок’.
<1908>

283. ПРЕССЕ

Птица вольная прогресса,
Буревестник новых дней,
Ты несла, родная пресса,
Веру в счастье и людей.
Рассекали воздух горний
Два свободные крыла,
Направлялся лёт упорный,
Прям и верен, как стрела.
Но оббили злые вьюги
Перья с левого крыла
И в запутанные круги
Стройность взлета перешла.
Нет уверенной отваги
В левом раненом крыле,—
Конвульсивные зигзаги
Нагибаются к земле…
И не взвиться птице ныне
В дали вольные высот, —
Жалкий жребий — рыться в тине,
В смрадных зарослях болот.
<1908>

284. СОН

Я хочу вам рассказать
Про большую елку,
Мне пришлось ее видать
Сквозь дверную щелку:
На верхушке Хомяков
Звездочкой уселся,
А пониже и с боков
Депутатских ряд голов
Свечками виднелся.
Вместо бус со всех сторон
Пристава висели
И на всех иных персон
Сверху вниз глядели.
Были мир и тишина,
Было много толка,
Ах! Была не зажжена
Эта елка!..
<1908>

285. КОНКУРЕНТЫ

Как-то в ночь под Покрова
Близ Литейного проспекта
Перешептывались два
Подозрительных субъекта.
‘Что, коллега, как у вас —
Платят много ли в охранке?’
— ‘Да, кой-что я уж припас:
Тысяч с пять лежит уж в банке…
Ну, а ты за тот же труд
Сшил ли шубу, хоть в рассрочку?’
— ‘Вот простак. Да мне дают
По полтиннику за строчку’.
<1909>

286. ПЕСНЯ ОБ ЕГО ПРЕВОСХОДИТЕЛЬСТВЕ

Почти из Беранже

Его превосходительство
Не любит сочинительства…
Лишь пишет каждый раз
Коротенький приказ.
И наше местожительство
Его превосходительство,
Прийдя в большой экстаз,
Меняет каждый раз.
И только покровительство
Его превосходительство
Оказывает тем,
Кто тих, и глух, и нем…
Опорой стал правительства
Его превосходительство,
И в будущем году —
Он ждет на грудь звезду!..
<1909>

287. МОЯ ‘АМЕРИКА’

Кто бы ни доказывал, трудно стать уверенным,
Будто обитаем мы в поясе умеренном.
По моим понятиям, климат наш — тропический:
Здесь на чреве ползает Меньшиков эпический,
Гады пресмыкаются в страшном изобилии,
С утра и до вечера зло шуршат рептилии,
Вся страна запугана змеями очковыми —
Марковыми злючими, хитрыми Гучковыми,
И из каждой трещины, смотришь, лезет гадина —
Смотришь, Гурлянд с Гурьевым или грек Синадино.
Всюду встретишь ящера либо аллигатора:
Алчного чиновника, шпика-провокатора.
Птицы здесь задорные, с ярким оперением,
Нападают бешено, ранят с озверением.
Становясь всё лютее, делаясь всё ярее,
Бродят здесь жестокие мамонты-аграрии,
Жратвы совершаются что ни день обильные:
Слабого, бесправного пожирают сильные…
Словом, я открытие сделал гениальное:
Наше положение — экваториальное!
<1909>

289. ПОЭТЫ

‘Всё закаты да закаты, — проворчал редактор едко,—
И хотя бы кто случайно притащил один восход.
Да-с, живое дарованье можно встретить очень редко.
Нет! Скажите мне: восходы разве раз бывают в год?’
Я молчу. Восходы часты. Каждый день поутру солнце
Вылезает из берлоги, пожирая правый бок,
И, наверно, езглядом скосым, через пыльное оконце
Упираяся в лежанку, золотит обоев клок,
Под навесом по навозу бродит вместе с черной курой,
Ловит ухом, сколь цыплята жизнерадостно пищат,
Как стучит по загородке хвост коровы злобно-хмурой,
Но не знает, что под утро все поэты сладко спят.
‘Мне понятней ужас смерти, — отвечаю я тягуче,—
Час рожденья тайны светлой не моей душе объять…’
А редактор, покопавшись на столе в бумажной куче,
В чьей-то рукописи робкой переправил ‘е’ на ‘ять’.
<1910>

290. ПЕСЕНКА

Летний луч поля разбудит,
Но зима придет опять…
Кто-то будет, кто-то будет
В новой Думе заседать?
Закопчен огнем пожарищ,
С прокламацией в руке
Не войдет туда ‘товарищ’
В пролетарском пиджачке…
‘Нет иных, а те — далече’,
Там, где пенится Байкал…
И кадетской даже речи
Не услышит ‘белый зал’.
Там Гучковы мямлить станут,
Вот чего, друзья, боюсь…
Иль, не к ночи будь помянут,
Забредет туда ‘Союз’?
1911

291. В УНИВЕРСИТЕТЕ

Отрядом, сурово чернеющим,
Идет полисменов коллекция…
Проходит по залам пустеющим…
А рядом — читается лекция.
О, муза моя окрыленная!
Исполнись надеждою пламенной:
Полиция будет ученая
Отныне в Москве белокаменной.
Забывши реченья нескромные
(Теперь времена не таковские!),
Труды застрочат многотомные
Суровые стражи московские…
1911

292. ДЕРЕВНЯ В БУДУЩЕМ

Скоро будут времена,
Доживем, коль будем в силе:
Превратятся борона
И соха в автомобили.
Всё, как раньше шло, пойдет.
Власть всё так же будет в силе,
Арестует и свезет
Лишь в тюрьму… в автомобиле.
<1911>

293

Страна Италия
Вела баталию.
Вопит Италия:
‘О боже! Та ли я?’
И бьют Италию
Пониже талии…
1911

234. ПОСТОЯНСТВО

Мне было семь, вам — восемь лет,
Я полюбил вас так, что даже
Таскал вам пригоршни конфет
Из сундучка моей мамаши.
Теперь я лысый старичок,
Но неизменны чувства наши,
И казначейский сундучок
Нам заменил сундук мамаши!
<1912>

295. ДУМА

Дня в слезах не видя, бабушка Ненила
До самих министров с просьбой доходила.
Вот и вышла милость: одного повесить,
В каторгу другого, что-то лет на десять.
И трясет с тоскою головой старушка:
‘Ах, скорей бы Дума, жив бы был Ванюшка!’
Кто-то по соседству, лихоимец жадный,
У крестьян землицы косячок изрядный
Оттягал, отрезал плутовским манером.
‘Дай сойдется Дума, будет землемерам, —
Думают крестьяне, — скажет Дума слово,
И землицу нашу отдадут нам снова’.
Захотел профессор издавать газету.
Он недаром рыскал столько лет по свету:
Понатерся в людях, попригладил шкуру,
Грезил: ‘Буду дома разводить культуру’.
Но попал в застенок и твердит угрюмо:
‘Ладно, нам не к спеху, скоро будет Дума’.
Мирно на заводе стачка протекала.
Вдруг орда вандалов с гиком прискакала.
Смертно бьют налево, смертно бьют направо,
Бьют и высылают — коротка расправа!
Люди разбежались в дебри без оглядки.
‘Хоть бы Думу, что ли. Ну уж и порядки!’
Наконец собралось наше упованье!
Архиерей приехал, сделал заклинанье.
Но, должно быть, слова он не знал такого,
И пришлось нам Думу дожидаться снова.
Заперли министры светлые палаты,
Место депутатов заняли солдаты.
И Вторую думу разогнали тоже,
Потому рабочих слушать непригоже.
‘Дело было б проще, — так паны сказали, —
Если б мы семейно дело разбирали,
Чтоб не выносить той за порог нам грязи’.
И собрали Думу — всё паны да князи.
Сирота Ненила, на чужой землице,
У соседа-плута, урожай сторицей,
Прежние парнишки стали ‘стариками’,
Стачки прекращают попросту штыками,
Да и сам профессор Думой уж не бредит.
Дума ж всё толчется, с места всё не едет.
Знает Дума — надо, но никак не в силах
С чем-нибудь расстаться из порядков милых.
Нежно бы и долго думцы ворковали,
Если б, на беду их, в Думу не попали
Мужичок с котомкой да еще рабочий, —
Портят кровь пузатым, не глядели б очи.
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
<1912>

297. РИФМЫ

Когда стоят у денег и у власти лица,
Такие, как Варшавер, Кровопусков, Властелица,
То ждать, что деньги им не будут в пасти литься,
Наивней, чем смотреть, как будет Влас телиться.
<1912>

298. ПОЭТ

Перед толпой стоял поэт,
Певец красот манящей дали,
Толпе читал он свой завет
Новейшей красочной морали.
Он был велик! Огонь сиял
В очах, исполненных печали…
В восторге он едва стоял,
И все почтительно молчали.
Он говорил: ‘Меня пьянит
Красот идея неземная,
И фимиам лишь ей курит
Моя душа, душа больная!’
И кто-то крикнул наконец:
‘Врунишка, черт длинноволосый,
Ты от казенки пьян, подлец,
А куришь просто папиросой!’
. . . . . . . . . . . . . .
Зевес! Хулить ты допустил…
О нет!.. Упал окровавленный…
Сразил Зевес? Нет, запустил
Поэт посудиной казенной.
<1912>

299. ОБ УМНОМ ОТЦЕ И НЕСЧАСТНОМ СЫНЕ

Басня

Когда и кем — писать, признаться, лень—
Совершено однажды было злое дело,
И в ямке на поле лежало третий день
Веревками опутанное тело.
Бедняга рвался, плакал и молил,
Потом кричал и слал врагам проклятья,
Но там, увы, никто не проходил,
Не слышали приятели и братья.
Ну, словом, кажется, бедняге уж конец,
Но тут случилося как раз чего бы надо:
Случайно проходил несчастного отец
И видит обессиленное чадо.
Отец, поспешности неумолимый враг,
Воспитывал в таком же духе сына,
Обдумывал всегда свой каждый шаг,
Был, словом, положительный мужчина.
Подумал, постоял, всё взвесил, обсудил
И так промолвил, почесавши темя:
‘Ты хочешь, чтобы я тебя освободил?
Повремени! Освобождать не время!
Пойми, мой друг, тебе же польза тут!
Вопрос для логики весьма, весьма не смутен:
Коль я освобожу тебя от тяжких пут,
О, sancta logica! {*} Ты будешь ведь распутен!’
Не ясно ли?! Мыслитель сей дурак,
И горд напрасно опытом житейским:
Распутанный с распутным сходен так,
Как путный человек с чиновником путейским!
<1912>
Святая логика! (лат.). — Ред.

300. СТИХОДУИ

Вдохновенные на диво
Стиходуи, целый стан,
Сочиняют торопливо
‘Песни западных славян’.
И поют среди погоста
Славу радостных побед.
…Сочинять ужасно просто!
В этих песнях рифмы нет.
1912

301

Да пошлет бог меткость пушкам
вашим и даст силу штыкам вашим.
Кровью притеснителей да напоит он
дорогу перед вами…
Акафист Власа Дорошевича
Дорошевич кровожаден.
По тарелке бьет в набат.
Из заплывших жирных впадин
Глазки искрами блестят.
И смакует он с любовью:
‘Малый, мяса мне подай,
Не прожаренного — с кровью,
Мягкий, сочный, красный край.
Чтоб, шипя, летели брызги!..’
И на глазках — пелена…
Дорошевич, бросьте визги —
Здесь не ‘Прага’, а война.
1912

302. ИЗ АЛЬБОМА ПАРОДИЙ

Когда будете, дети, студентами…
Апухтин.
Когда будете, юноши, гласными,
То старайтесь быть вечно безгласными,
Чтоб не стать бесконечно несчастными,
Чтоб не слыть чудаками опасными,
Болтунами всегда многогласными.
Не стремитесь быть, юноши, гласными,
Автоматами будьте безгласными,
С ерундой будьте вечно согласными,
Не живите мечтами напрасными.
О, тогда быть вам дивными гласными,
Вечно юными, вечно прекрасными,
Никому никогда не опасными!
<1913>

303-304. СТИХОЗЫ ЛЕРМОНТОВА

Подражание новым поэтам

1
ВУАЛЬ

Бланшит вуаль солингюдитный
В обскуре моря голубом…
Что шершит он в стране лонгитной?
Что обронил в краю родном?
Симфонят нимфы, фордвинд свищет,
В грот-мачте слышен шантеклер…
Увы! Фортуны он не ищет,
И не от счастья он курьер!
Под ним флюиды — цвет лазури,
Над ним луч Феба златодней,
А он, повстанец, просит бури,
Как будто в бурях есть Морфей!

2
МЕССА

В экстазу жизни чудную,
Безверья в силу вер
Одну я мессу трудную
Твержу аливрувер.
Есть сила огнебурная
В сословье всех небес,
И дхнет, эгофутурная,
С бемолями и без.
С психоза бремя скатится,
Как в Нил Казбек-гора,
И вверх ногами скачется,
И живьо! Гип! Ура!
<1913>

305. БЕССОННИЦА

Плоскоскрипы, стенотрески,
Часотики, мышеплеск,
Оголубил занавески
Тихо-грустный луноблеск.
Перешорох по запечью,
Под окошком перестук,
В душу, душу человечью
Заползает ночезвук.
И волнует и тревожит
Предвещания узор,
Кто-то чует, кто-то может,
Кто-то знает приговор.
Дедов старые приметы
Мне спокою не дают.
Скоро ль в небе иглосветы
Песнезорей запоют?

НЕИЗВЕСТНЫЕ АВТОРЫ

409. ОВИДИЕВЫ МЕТАМОРФОЗЫ

В начале войны господа лирики
Охали, ахали и проливали слезы,
Обливая ими свои мундирики
И принимая самые патетические позы.
Война подавляла всю эту братию
Обилием ужасов и кровопролития,
И, оставаясь верными войны неприятию,
Восклицали они в часы наития:
‘Господи, господи, как всё это убийственно!
Какие ужасы, кошмары и страсти!
Можем ли мы потрясать оружием воинственно,
Ежели сердца наши разрываются на части?!’
Но вот появились новые журнальчики,
А старые изменили свою программу,
Откинув в сторону сенсационные скандальчики
И поставив на первое место военную драму.
Пал спрос на плакучие стихотвореньица,
Видят лирики: дело плохо,
Изменила им публика-изменница:
Не хочет и слышать их тяжелого вздоха!
Голод — не тетка, пооправились лирики,
Носовыми платочками вытерли слезы
И ну строчить трескучие панегирики,
И ну принимать воинственные позы!
1914

410. ТВОРЧЕСТВО

Дайте прочную бумагу,
Дайте перьев и чернил
И дешевую малагу —
Эликсир для дряблых сил.
Дайте пачку приложений
От прочитанных газет,
Из частушек ‘выражений’
И из армии кисет…
Две главы ‘Войны и мира’
(Огранить галиматью)
И к Толстому для гарнира
Михайловского статью.
Разберусь я в этой груде,
Напрокат найду экстаз:
Через час, поверьте, будет
Пре-во-еннейший рассказ.
<1915>

411. ЭСТЕТЫ

Они стоят в оконной нише
Однообразно завиты.
И говорят о страсти тише,
Роняя пепел на цветы.
Они легко меняют темы,
Они цитируют Парни.
Подходит вечер… Астры немы,
И за окном уже огни…
Он говорит: ‘Закат прозрачен
И синий сумрак над рекой,
О, как давно уже утрачен
Мой идиллический покой!
Одна любовь моя стихия,
И я не требую иной…’
— ‘Вы родились в Антиохии…’
— ‘А ваше имя… Антиной…
Как Гектор, как троянский воин,
Вы уезжаете на бой,
И будет трепет мои удвоен
Неумолительной судьбой…
И даже пепел тлеет в урнах
. . . . . . . . . . . . . .
И астры утончают стиль, —
.Так на трагических котурнах
Играют старый водевиль…
<1915>

412. АЙ-ЛЮЛИ

Наигрыш русскай

Пародия

Как поехали Андроны
Д-да на Масленой гулять!
Смехи-эхи, бубны-звоны…
Эка, право, благодать!
Вепри быстристей в косогорье,
Гайда тройка! Любо нам…
Правь дорогу в ‘Лукоморье’:
Овсеца пожуешь там.
Эфтих немцев-обалдуев
Не боюсь в тылу я здесь.
Я певец славянский Клюев,
Стал быть, к носу ли мне спесь?
<1916>

413. КАЛЕНДАРЬ ПОДЦЕНЗУРНОГО ЖУРНАЛИСТА

После написания статьи

Я кончил… Но конца нет тягостным сомненьям.
Они всю душу мне терзают, как вампир, —
И я гляжу с понятным восхищеньем
На либеральнейший, весь в пятнах, клякспапир!
О рукопись моя! Быть может, ожидает
Тебя суровый крест… Заглохнешь ты в тиши.
Не всюду клякспапир, который пропускает
Всё, всё до капельки, что хочешь напиши!
Не для себя молю, а для прогресса мира
(Тут задней мысли нет, — о, боже упаси!):
Пошли нам, господи, побольше клякспапира,
Чтоб пропускалось всё, что пишут на Руси!
<1916>

414. В ТЫЛУ

С совестью грязные сделки,
Хитросплетенья, обман,
Фокусы, плутни, проделки
И залезанье в карман,
Подлостей ряд, и в итоге
Слушаем мы на суде
Дело о краже-подлоге…
Вот она, юность-то, где!
Лень, тунеядство, безделье,
И кутежи, и пиры,
Вечное пьянство, веселье,
Страстная жажда игры,
Плавает денно и нощно
В клубах, как рыба в воде,
Любит всё то, что порочно…
Вот она, молодость, где!
Жизнь повернулась спиною,
Нервы разбиты вконец,
Лысина в фут шириною
И ‘рамоли’ образец,
Сердце больное, припадки,
Нужен мышьяк при еде,
Капли, пилюли, облатки…
Вот она, зрелость-то, где!
Вечер проводит в балете,
Там только счастлив весьма,
Видит всё в розовом цвете,
Выжил совсем из ума,
Слово едва произносит
И о серьезном труде
Не заикаться всех просит…
Вот она, старость-то, где!
<1916>

В. СТАРИКОВ

402. ПЕСЕНКА

Его превосходительству
с уважением посвящаю
Его превосходительство,
Остряк и гастроном,
Шутя бранит правительство
И брызгает вином.
В знак истого любительства
Уж много, много лет
Его превосходительство
Содержит свой балет.
Не терпит попустительства
И свято чтит закон,
И зрит на право жительства,
Как древний фараон.
Имеет покровительство
Кого-то из верхов,
Не любит сочинительства,
Особенно — стихов…
Вот именно поэтому,
Избрав задорный ямб,
И написал поэт ему
Хвалебный дифирамб.
<1915>

500. ‘МУТЬ’

Не хватает красной краски
Для плакатов, флагов, бантов,
Убеждений и платформ.
Под покровом алой маски
Толпы старых комедьянтов
Перешли на свежий корм.
Завсегдатаи охранки,
Перекрасившись, успели
Отразиться в сотнях призм:
Шлют приветствия Родзянке,
Поздравляют Церетели,
Поощряют анархизм.
Всех программ и партий шире,
В духе Маркова-второго,
В кучках уличных зевак
Разглагольствуют о мире,
Разбивают с полуслова
Бронированный кулак.
Забегают слева, справа,
Воют: ‘Бей буржуазию!’
И евреев, кстати, бьют…
Непременно и лукаво
Опускают в гроб Россию
И отходную поют.
<Июнь 1917>

КОММЕНТАРИИ

Василий Стариков дебютировал лирическими стихами в ‘Первом сборнике группы молодых поэтов’ (1914). Сатирические произведения печатал в журналах ‘Будильник’, ‘Новый сатирикон’ (1915—1917).
402. Б, 1915, No 47, с. 11.
500. НС, 1917, No 19, с. 7. Стих, направлено против бывших царских служак, которые после свержения царизма ‘перекрашивались’ в республиканцев. Бронированный кулак — немецкие войска на фронте.

МИХАИЛ АГАТОВ

415. Г-М МИЛЮКОВЫМ

Когда грохочут громко батареи,
Удушливый туман сжимает больно грудь,
И пули-пчелы жалят всё сильнее,
И стон измученный несется: ‘Отдохнуть!’ —
Тогда во фраке, стройный, словно тополь,
С улыбкой сахарной на сахарных устах
Поет кадет: ‘Хочу Константинополь!
Он грезится мне в жизни и в мечтах’.
Когда шрапнели в синеве безбрежной
И птиц зловещий слышен гул,
Тогда твердит кадет умильный, нежный:
‘Поймите ж, нашим должен быть Стамбул’,
Когда несется вопль: ‘Проклятие начавшим!’,
Охриплый стон в груди измученных солдат,
Тогда он шепчет голосом уставшим:
‘Конечно, но для нас необходим Царьград’.
Конечно, что для вас пустующие нивы,
Кровь, трупы, стон израненных людей.
Зато ведь перейдут турецкие проливы
На пользу сотен русских богачей!
От фронта слишком, слишком далеко вы,
Нетрудно речь произнести сплеча.
Но близок час. Дрожите, Милюковы,
Поднявший меч — погибнет от меча!
Май 1917
415. ‘Голос социал-демократа’, 1917, 21 мая и ‘Кавказский рабочий’, 1917, 13 июня. Кадет — см. примеч. 26. На протяжении всей первой мировой войны кадеты поддерживали военную программу царизма. После Февральской революции они играли руководящую роль в буржуазном Временном правительстве и вели антинародную империалистическую политику. Царьград — см. примеч. 27. Перейдут турецкие проливы — см. примеч. 367—369. Последний ст. — перефразировка выражения из Евангелия: ‘Взявшие меч — мечом погибнут’.

M. СТРОНИН

403. МОЛИТВА МАРОДЕРА

Прости, святой угодниче, Анисима
Бревнова, первой гильдии купца.
Душа моя всегда была зависима
От дьявола. Прости меня, слепца.
Не знал я, окаянный, даже праздника,
Всё золото проклятое считал,
Прости, святой угодниче, лабазника,
Нажившего разбоем капитал.
Твой образ я украшу, отче, ризами
С венцом из бриллиантовых камней.
Всего жемчужным бисером унизаю —
И солнце будет образа темней.
Сто тысяч, как копеечку, пожертвую,
Часовенку святую сколочу,
Прости мя, оживи мне душу мертвую,
Затепли в ней горячую свечу,
Вот и полегче. Словно гору
Молитвой тихой сбросил с плеч.
Теперь умом раскинуть впору
Да и на дело приналечь.
Часовня тысяч сто по чести,
Да риза тысяч пятьдесят.
Ну, а всего тысчонок двести,
Что никудышный грош, висят.
Но как-никак — спасаться надо:
Ведь и грехи-то велики.
. . . . . . . . . . . . . . .
В ход пустим складик рафинада
И склад припрятанной муки.
<1916>

КОММЕНТАРИИ

403. ‘Бич’, 1916, No 9, с. 7. Лабазник — торговец.

ГРИБКО-ГОЛЬШОВСКИЙ

428. НОВОЧЕРКАССКИЙ МЕССИЯ

Maлонеосвета некий хуторской сбор
выборных казаков станицы Новочеркасской
постановил зачислить председателя
Государственной думы М. В. Родзянко
казаком станицы Новочеркасской.
Из газет

Скорей коня, нагайку, шашку…
Душой я был казак всегда.
Мою казацкую замашку
Ценили в Думе иногда.
Я не давал холопам воли
И трон исправно защищал,
Но, не избегнув горькой доли,
Я безработным ныне стал.
Я поставлял в казну болванки —
Враги мне ставят это в грех,
Открыли кое-что с изнанки
И оболванили — на смех…
Но кто спасет сейчас Россию,
Былую мощь ее вернет?..
Кто на казацкого мессию
Сейчас со злобой посягнет?
Сотру с лица земли Советы,
Оставлю только лишь один,
Где октябристские заветы
Хранит исправно Каледин.
Между 30 августа и 9 сентября 1917
428. ‘Красное знамя’, 1917, 10 сентября. Мессия — в религии евреев будущий спаситель народа, который должен избавить его от зла и создать райскую жизнь, здесь — в нарицательном значении: могущественный благодетель. Я поставлял в казну болванки. Речь идет о металлических болванках, в которых нуждалась военная промышленность. ‘…Родзянко поставлял на Сестрорецкий оружейный завод никуда не годные болванки и получал за них годный на все чистоган’ (‘Правда’, 1917, 30 августа). Октябристские заветы — заветы октябристов, см. примеч. 11.

Н. ДУБРОВСКИЙ

435. КВАРТЕТ

Товарищ меньшевик,
Эсер, кадет да трудовик
Затеяли сыграть квартетом,
Поспорив для приличия с кадетом.
Достали контрабас, виолончель, две скрипки
И сели на лужок под липки
Пленять своим искусством свет.
Ударили в смычки, дерут, а толку нет.
‘Стой, братцы, стой! — кричит кадет. —
Не увлекайтесь!
Как музыке идти? Мне подражать старайтесь!
И я социалист, как вы — социалисты,
Ну, правда, не теперь, а лет так через триста.
Теперь война, и, значит, для войны
Мы разногласием пожертвовать должны’.
— ‘Товарищ, чепуха! — эсдек ему в ответ.—
Ну, так и видно, что кадет.
На этот счет мы рассуждаем разно:
Война была и будет буржуазна.
Мир без аннексии готов я заключить,
Но прежде нужно фронт нам укрепить’.
— ‘Товарищи, всё это уж не ново! —
Кричит эсер. — И мне позвольте слово:
Войною закрепить свободу мы должны.
В борьбе права народов рождены!’
Тут начались у них аплодисменты, свисты.
С кадетом спорили опять социалисты,
Потом кадет эсером был поддержан,
Чем в высшей степени был меньшевик рассержен.
Вновь начали кричать, свистать, визжать…
Случилось мужику на шум их прибежать.
Тут с просьбой все к нему, чтоб их решил сомненье:
‘Пожалуй, — говорят, — возьми на час терпенья!
Программы все при нас,—
Угодно ли прочесть?
Скажи лишь: как нам сесть?’
— ‘Как сесть? — ответствовал мужик. —
Я к вашим спорам не привык.
Одно скажу: вам спорить непригоже:
В словах различие, на деле же — похоже’.
<Август 1917>

КОММЕНТАРИИ

435. ‘Интернационал’, 1917, 25 августа. Перепечатано рядом большевистских газет в сентябре — октябре 1917 г. Перепев басни И. А. Крылова ‘Квартет’. Эсер — см. примеч. 142. После февраля 1917 г. партия эсеров переродилась в буржуазную партию, поддерживавшую Временное правительство и боровшуюся против социалистической революции. Кадет — см. примеч. 26, 415. Трудовик — член группировки мелкобуржуазных демократов, колебавшихся до революции между кадетами и большевиками, после Февральской революции ‘трудовики’ поддерживали Временное правительство. Эсдек — социал-демократ, здесь: меньшевик.

И. ЗВЕРЬКОВ

436. ПРОХОЖИЙ И СОБАКА

Басня

Посвящается памяти
покойной полиции

Прохожий у ворот одной богатой дачи
Увидел пса и, чуть не плача,
Сказал: ‘Ах, братец мой!
Зачем такой ты злой?
И почему ты всех людей кусаешь без разбору?
Ведь это допустимо только к вору,
И то в ночную пору.
А зря людей кусать как будто неприлично…’
— ‘Мне безразлично,—
Ответил Пес, —
И ваш вопрос,
Сказать по правде, неуместен:
Не наше дело разбирать, кто плут, кто честен.
Наш долг известен:
Облаять, не пустить
И, если нужно для порядка, — укусить.
Пусть честных от воров хозяин различает,—
Он это дело лучше знает.
А у меня и без того работы много’.
Тут, ухватив Прохожего за ногу,
Принялся Пес рычать и лаять шумно.
‘Вот это умно! —
Сказал хозяин из окна,—
Здесь ясно преданность видна.
Гей, Псу за это
Купить ошейник к лету!’
Что здесь еще сказать поэту?
Одно могу сказать,
Что трудно ожидать
Пощады от того,
Кто, не жалея никого,
Кусает без разбора:
И честного, и вора.
<Апрель 1917>

КОММЕНТАРИИ

И. Зверьков — солдат, участник первой мировой войны. В 1917 г. печатался в большевистских газетах.
436. ‘Голос правды’, 1917, 16 апреля.

ЕВТ. КОНДАКОВ

447. ‘ПОНЕДЕЛЬНИЧНАЯ’ ГАЗЕТА

Шарж.

В передней сторож в голубой сорочке,
Медлительный, растрепанный субъект.
Поэт за столиком подсчитывает строчки
И весь ушел в истрепанный комплект.
Фельетонист, разделавши Лассаля,
Берне и Гейне кстати прохватил,
Ввернул рекламу модной этуали
И на восьмой строке мечтательно почил.
В соседней комнате издатель, шеф конторы,
Выводит вензеля у вымытых окон.
Из пальца хронику добыли репортеры
И истерически терзают телефон…
Звонок… Принес статью профессор Монументов
О хлебе, о дровах и размноженьи мух,
Уныло говорил о вольностях студентов,
И вдруг пришел актер бранить за ложный слух…
Бранился два часа… Ругался ‘желтой прессой’,
Редактору сказав: ‘Однако вы нахал…’
Ушел… Потом пришли четыре поэтессы, —
В критической статье их критик обругал…
По объявлениям аптекарь внес натурой, —
Прислали: спирт, духи, одеколон…
Лирический поэт занялся корректурой,
А хроникер закончил фельетон.
<Октябрь 1917>

448. К СЪЕЗДУ ОБЩЕСТВЕННЫХ ДЕЯТЕЛЕЙ

Что это?
Съезд народных печальников —
Земских начальников,
Или в курских болотах
Собрание ‘Любителей псовой охоты’,
Или, беги и страшись, человече,
Кишиневское дворянское вече…
Нет… Это мудрые сеятели,
Общественные деятели
Съехались, повздыхали, поохали
О том, хорошо ли, плохо ли
Вышла в России революция,
А кадет с видом Конфуция
Мрачно сказал: ‘Жду…
Имейте в виду —
Мы умыли руки…’
Под шумок некий Вавила,
Громила,
Рыгнул свирепо: ‘Жжиды…
Ждите беды,
Снегом покроет долины
Пух еврейской перины…’
Но тут Родзянко изрек,
Звякнув в звонок:
‘Экий вы непоседа,
Быть вам без обеда…’
Затем слегка клеветали,
Плюнув на власть, притоптали,
Сказав: ‘Нет власти
Без дельцов вороной масти,
Без земской стражи.
Доколь ждать? Когда же…
Один сказал: ‘Без изъятья
Выйдем на улицу, братья,
Иначе счастья не ведать’…
Вышли —
И поехали в ‘Прагу’ обедать.
Съехались сеятели,
Общественные деятели,
Повздыхали о петле
И об охранке,
Есть ли, нет ли?..
Без них — конфуз…
Что это? ‘Союз’?
Или ‘палата Михаила’…
Родзянко?
Октябрь 1917

КОММЕНТАРИИ

447. Б, 1917, No 34, с. 11. ‘Понедельничные’ газеты — буржуазные газеты, издававшиеся по понедельникам (в этот день не выходили другие ежедневные газеты), отличались, в большинстве своем, легковесностью публикуемого материала, дурной сенсационностью и бульварщиной. Этуаль — ‘звезда’ театра или эстрады.
448. Б, 1917, No 36, с. 3. Съезд общественных деятелей — так начинал себя съезд, созванный буржуазными контрреволюционными элементами в Москве 12 октября 1917 г., задачей съезда была выработка программы, предусматривающей ликвидацию большевизма и установление военной диктатуры. Земский начальник — при царизме чиновник, объединявший в своих руках административную и судебную власть над местным крестьянством. Кадет — см. примеч. 26, 415. Но тут Родзянко. М. В. Родзянко председательствовал на этом съезде. ‘Прага’ — ресторан в Москве. ‘Союз’ — ‘Союз русского народа’, см. примеч. 144. ‘Палата Михаила’ — ‘Союз Михаила Архангела’, погромно-черносотенная организация в царской России, родственная ‘Союзу русского народа’.

НЕИЗВЕСТНЫЕ АВТОРЫ

510. ИСТОРИЯ СПОКОЙНОГО КОРОЛЯ

Хуже песни

Сидела некая матрона
У трона
И помогала лезть на трон
Тьме подозрительных персон.
А вдалеке хозяин трона
Им улыбался благосклонно.
Народ пищал, и трон трещал,
А кто-то радостно вещал:
‘Всё для войны. И для войны
Снимайте, граждане, штаны’.
А вдалеке хозяин трона
Лишь улыбался благосклонно.
Как в сказке: от козла лишь рожки,
У трона подломились ножки.
И робко издавая стон,
Упала на пол тьма персон.
И сам упал хозяин трона,
Но — улыбался благосклонно.
Осиротел убогий трон
И к победителям свезен,
И приказал из них один:
‘Что? Старый трон? Сейчас в камин!’
А вдалеке хозяин трона
Лишь улыбался благосклонно.
И трон сожжен. Давно забыт.
Теперь другая власть царит.
Порядок прежний — в тьме могил,
Его народ уже забыл.
А что же он — хозяин трона?
Он? Улыбнулся благосклонно.
Март 1917

511. ПЛАНТАТОРЫ

На дублинской крыше стоит одиноко,
Хранящий покой полисмен.
Он вдаль устремил недреманное око —
За грань успокоенных стен.
И видит: там Африка. В черной коросте
Свистят переливы плетей.
Несут караваны слоновые кости
По кладбищам рабьих костей.
Апрель 1917

512. КАРЬЕРА КАДЕТА

В те дни, когда восстанья гром
Повсюду прокатился,
Кадет с сияющим лицом
К народу появился.
С трудом отбросив сильный страх
Перед рабочим классом,
Кадет с дрожанием в ногах
Пошел к народным массам.
Галантен, важен, надушен,
В плаще последней моды,
Заговорил елейно он
О ценности свободы.
И, развивая целый ряд
Суждений в том же роде,
Кадет, как истый демократ,
Твердил всё о народе.
И о войне он говорил,
О зверстве диких немцев,
И клеветал, и поносил
С.-д-ков-‘пораженцев’.
‘Народ! — вопил кадет в речах, —
Моим призывам внемли:
Разбей ты немцев в пух и прах
И захвати их земли…’
Народ с терпением внимал
И, помолчав солидно,
Кадету плотно рот зажал,
Промолвив: ‘Будет… Стыдно…’
<Апрель 1917>

513

Скучная картина! Тучи без конца.
Старая скотина плачет у дворца.
Кто он? Полицейский, безымянный икс?
Протопопов? Нилов? Штюрмер? Фредерике?
Всё равно не будет от дворца тепла,
Старая скотина плюнула. Ушла.
<Май 1917>

514. В АЛЬБОМ

Обдумав все нюансы,
Я взял себе финансы,
Потом мой ум созрел
Для иностранных дел.
Сперва писал банкноты,
Теперь пишу я ноты,
Где ж лучше — тут иль там,
Еще не знаю сам…
Май 1917

515-517. НАШИ ПАРТИИ

1
КА-ДЭ

Он в разную погоду — и честь ему и слава —
То молится налево, то молится направо.
О, хитрая лисица с хвостом красивых фраз,
Политики отменной ты ловкий ловелас.

2
МЕНЬШЕВИК

Мой лексикон — лишь сон,
Лишь сказка прежних бурных дней,
Но нет теперь в душе моей
Тех светлых радостных идей.
И сила вся моя в словах,
Но не в стремленьях, не в делах.

3
СОЦ.-РЕВОЛЮЦИОНЕР

Я — пестрый, пестрый арлекин,
Арены новой жалкий сын.
Я землю, равно и свободу,
Отдать хочу… Кому?.. Народу,
Но надо… надо обождать,
А то взволнуется владельческая рать…
<Июнь 1917>

518. ВНИМАНИЕ!

Прокурором Петроградской судебной
палаты состоит г. Каринский.

В 1915 году он был редактором харьковской
газеты ‘Утро’, старавшейся по мере
возможности проводить большевистские
идеи. В этой газете сотрудничал,
между прочим, и Ленин.

Теперь г. Каринский ведет следствие о
петроградских большевиках.

Такая весть — смущенья фактор.
Идешь, шатаясь, наугад.
И если встретится редактор,
То скажешь: ‘Здравствуй, ренегат!’
Август 1917

519. СКАЗКА ПРО СТАРОГО ВОРОБЬЯ

Старый вор-воробей,
Птичий кум Берендей,
На заборе
В страшном горе,
Весь нахохлившись, сидел,
Чик-чирикал и смотрел,
Как у маленькой лавчонки
Бабы, мальчики, девчонки
Друг на друга опирались
И в лавчонку пробирались,
А прохожий весь народ
Называл это ‘черед’.
Никогда-то воробей,
Птичий кум наш Берендей,
Не видал среди людей
Никаких очередей.
Прежде всюду у окошек
Были кучи разных крошек,
А теперь поди-ка клюнь!
Жизнь выходит — прямо плюнь!
Стосковавшись,
Сголодавшись,
Полетел наш воробей
Мимо сел и деревней,
Но везде — одно и то же:
Люди стонут: ‘Дай нам, боже,
Хлеба, сахару, махорки,
Ситцу, спичек и опорки!’
Бог на это им в ответ:
‘У меня товару нет.
Если дождичка вам нужно,
То служи молебны дружно,
Ну, а прочий весь товар,
Он в руках у всяких бар’.
<Октябрь 1917>

520. СКАЗКА О МУЖИКЕ ФИЛАТЕ, ХРАБРОМ СОЛДАТЕ

Когда в Галицию пешком,
И с сухарями и с мешком,
Мужик Филат,
Лихой солдат,
С дубинкой на австрийца лез,
Его хвалили до небес:
‘О, чудо-богатырь Филат,
Голубчик, миленький солдат!’
Сам царь к Филату приезжал,
И поздравлял,
И крестик дал.
Но ведь с дубинкою одной
Не одолеешь пушек строй!
Стал немец жару поддавать,
А с тылу русский царь, как тать,
Решил всю армию продать.
Тут взбудоражился Филат,—
Он был смекалистый солдат
И знал, что царь ему не брат, —
Он сверг царя.
Взошла заря
Земли и воли наконец.
Но вдруг кричат:
‘Мужик Филат —
Дрянной, трусливенький солдат,
Изменник, хам, злодей, подлец!’
И кто ж кричит так, мой творец! —
Войной нажившийся купец!
Смекнул Филат,
Лихой солдат:
Купец мне тоже ведь не сват,
И будь ты хоть какой купчина,
Но и тебе придет кончина!
И с этих пор мужик Филат
С рабочим стал как с братом брат.
<Октябрь 1917>

521. ‘РУССКОЕ СЛОВО’

Альбом эпиграмм

Нажившись на царских портретах,
Здесь помнят о радости тьмы
И возят газету в каретах,
И ей удобряют умы…
Здесь склад увядающих граций,
Здесь сочно считают вокруг
Проценты былых репутаций,
Купоны забытых услуг…
И помнят тяжелую лапу
Гасителя вольных идей…
Прохожий, снимите же шляпу…
Здесь кладбище бывших людей.
<Октябрь 1917>

522. СЕДИНА В БОРОДУ, А БЕС — В РЕБРО

Старушка-бабушка была,
Жила, со всеми ладя,
Приволокнулся к ней, шаля,
Американский дядя.
Конец печален, — не шутя
Отмстила мать-природа:
Зовут внебрачное дитя
Их — ‘Волею народа’.
Октябрь 1917

523. СОЦИАЛИСТ-РЕВОЛЮЦИОНЕР

Правый

Был он красным, был эсером
Ярко-пламенным, как солнце…
Стал он бледным, желто-серым —
Шовинистом, оборонцем.
За трудящихся когда-то
Он с буржуями сражался…
Стал защитником богатых,
К ним в прислужники нанялся.
Обещал народу волю,
Обещал ему и землю,
А дает — живым неволю,
Жертвам Керенского — землю…
Был он красным, был эсером,
Стал он бледным, желто-серым.
Октябрь 1917

524. ‘МОНОЛОГ’ КЕРЕНСКОГО

У петергофских фонтанов

Тень Баденге меня усыновила,
‘Диктатором’ у гроба нарекла,
Вокруг меня Советы возмутила,
Большевиков на свет произвела.
Правитель я! Довольно! Стыдно мне
Перед Советами позорно унижаться.
Разрыв навек: в игре войны кровавой
Судьбы моей обширные заботы
Последний стыд, надеюсь, заглушат.
Теперь иду, — погибель иль венец
Мою главу в России ожидает.
Найду ли смерть ‘на подступах к столице’
Иль в Петропавловке покой я обрету —
Ах, всё равно, я знал, на что иду,
Когда назло большевикам охочим
(Пускай кричат, что это был скандал!)
Я Церетели признавал рабочим,
Авксентьева ж — крестьянином признал.
Спущенный Военно-революционным комитетом занавес падает и прихлопывает декламатора.
Остается мокрое место.
Между 25 октября и 1 ноября 1917,

ПРИМЕЧАНИЯ

269. ‘Осколки’, 1908, No 2, с. 4, подпись: Стихоплет. ‘Черная шаль’ — стих. А. С. Пушкина, здесь ‘шаль’ в другом значении: дурь, глупость. ‘Тащить — не пущать’ (точнее: ‘Тащить и не пущать’) — девиз городового Мымрецова из рассказа Г. И. Успенского ‘Будка’. Городские отцы. ‘Отцами города’ называли деятелей городской управы.
270. ‘Осколки’, 1908, No 2, с. 5, подпись: Стихоплет.
272. ‘Зритель’, 1908, No 3, с. 8, подпись: Приготовишка. Пусин-Мишкин, Дусин-Хрюшкин — имеется в виду А. А. Мусин-Пушкин. И самой Екатерины. Екатерина II занималась сочинительством (при помощи своих секретарей Г. В. Козицкого, А. В. Храповицкого и др.), среди ее произведений были комедии нравоучительного содержания, где фигурировали и ‘отрицательные’ герои.
273. ‘Осколки’, 1908, No 3, с. 5, в цикле ‘Посвящения героям дня’, подпись ‘Hic est’. Хожалый — см. примеч. 37.
274. ‘Зритель’, 1908, No 7, с. 11, подпись: Ignis Fatuus. Пополам с лебедой — см. примеч. 218.
275. ‘Зритель’, 1908, No 11, с. 3, подпись: У. Р. А. (А. И. Герсон?). Сек Сологуб лозой себя. О сечении идет речь в стих. Ф. К. Сологуба ‘Расстегни свои застежки…’, а также в нескольких эпизодах его повести ‘Мелкий бес’. ‘Сети’ — первая книга стихов М. А. Кузмина (1908).
277. С, 1908, No 4, с. 11, подпись: Жан Сансуси.
278. ‘Серый волк’. 1908, No 20, с. 303, подпись: Модернист. Пари дня на стихи символистов. ‘Гриф’, ‘Скорпион’ — издательства символистов. Притащит лозы — см. примеч. 275. Валерий — В. Я. Брюсов.
279. С, 1908, No 30, с. 13, подпись: Диссонанс. Ст. 1—из стих. Н. А. Некрасова (без названия), начинающегося той же строкой.
280. С, 1908, No 31, с. 9, подпись: Дон-Лопец.
281. С, 1908, No 34, с. 3, без подписи, в специальном номере, посвященном русской прессе (два последующих стих. — в том же номере).
282. С, 1908, No 34, с. 8, без подписи. ‘Коробейники’ — стих, Н. А. Некрасова. ‘Газета’, ‘Листок’, ‘Слово’ — распространенные названия русских газет. ‘Биржевушка’ — БВ. ‘Новое время’ — реакционная газета. ‘Младо-новости’ — название вымышленное. ‘Речь’ — см. примеч. 61—63. ‘Копейка’ — ‘Газета-Копейка’, бульварное издание. Нат Пинкертон, Ник Картер — см. примеч. 116. ‘Накупил вопросов пола я’. Имеется в виду журнал ‘Вопросы пола’, см. примеч. 110.
283. С, 1908, No 34, с. 11, без подписи.
284. С, 1908, No 38, с. 2, без подписи, в рождественском номере. Пристав — см. примеч. 20.
285. С, 1909, No 7, с. 9, подпись: Жан Сансуси. Под Покрова — накануне христианского церковного праздника, отмечаемого 1 октября. Литейный проспект — в Петербурге. Охранка — см. примеч. 210.
286. С, 1909, No 8, с. 3, подпись: Як. Скр. (Я. Скромнов?). И наше местожительство… меняет каждый раз. Имеется в виду право административной высылки, которым располагали градоначальники и губернаторы.
287. С, 1909, No 21, с. 5, подпись: Жан Сансуси. Рептилии — пресмыкающиеся, здесь: продажная пресса и ее представители.
289. С, 1910, No 47, с. 4, подпись: А. С-н.
290. Б, 1911, No 7, с. 4, подпись: Нар. Написано в связи с дополнительными выборами в III Государственную думу (февраль-март 1911 г.). ‘Нет иных, а те — далече’ (точнее: ‘Иных уж нет, те далече’) — цитата из 8-й гл. романа А. С. Пушкина ‘Евгений Онегин’, здесь намек на аресты видных большевиков (И. И. Скворцова, Степанова, Л. М. Книпович, В. Д. Бонч-Бруевича и др.) в феврале 1911 г. Кадетская — см. примеч. 26. ‘Белый зал’ — зал Таврического дворца, где заседала Государственная дума. ‘Союз’ — ‘Союз русского народа’, см. примеч. 144.
291. Б, 1911, No 11, с. 3, подпись: Анов. Идет полисменов коллекция — см. примеч. 56.
292. ‘Остряк’, 1911, No 24, с. 11, без подписи, с рисунком неизвестного художника.
293. Б, 1911, No 44, с. 5, в цикле ‘Наши эпиграммы’, подпись: Лилит. Речь идет о Триполитанской войне (см. примеч. 176).
294. Б, 1912, No 7, с. 5, подпись: А. (А. Перский?).
295. ‘Звезда’, 1912, 5 апреля, подпись: Б. В. Перепев стих. Н. А. Некрасова ‘Забытая деревня’. Бабушка Ненила — персонаж этого стих. Орда вандалов — здесь: отряд конных полицейских, казаков. Наконец собралось наше упованье! Имеется в виду созыв I Государственной думы (апрель 1906 г.). Далее говорится о разгоне I и II Государственных дум (апрель 1906 г. и июнь 1907 г.). Мужичок с котомкой да еще рабочий. В III Государственной думе было 18 депутатов от социал-демократической партии, в том числе 4 большевика.
297. С, 1912, No 24, с. 3, без подписи. Варшавер, Кровопусков, Властелица — фамилии вымышленные.
298. Б, 1912, No 36, с. 10, подпись: Турус. Казенка — водка (торговля водкой принадлежала царской казне).
299. Б, 1912, No 48, с. 6, подпись: Саккар. Будешь ведь распутен — намек на Г. Е. Распутина.
300. ‘Волынка’, 1912, No 3, с. 11, подпись: К-о. ‘Песни западных славян’ — цикл стих. А. С. Пушкина. Здесь речь идет о бравурных, ьоинствующих песнях и стихах, сочинявшихся мелкотравчатыми официозными поэтами в связи с Балканской войной, см. примеч. 114, Погост — кладбище.
301. ‘Волынка’, 1912, No 3, с. 15, подпись: Камло. Акафист — хвалебное церковное песнопение. Здесь не ‘Прага’, а война. Речь идет о Балканской войне, см. примеч. 114, ‘Прага’ — ресторан в Москве.
302. ‘Барабан’, 1913, No 5, с. 9, подпись: Чайльд Гарольд (Е. А. Гликман?). Перепев стих. А. Н. Апухтина (без названия), начинающегося строкой, приведенной в эпиграфе. Написано в связи с выборами в Бакинскую городскую думу. Гласные — депутаты городской думы.
303—304. С, 1913, No 14, с. 3, подпись: Mixtix. Пародии на стих. эгофутуристов, см. примеч. 182. 1. Перепев стих. М. Ю. Лермонтова ‘Парус’. 2. Перепев его же стих. ‘Молитва’. Стихозы — по аналогии со словом ‘поэзы’ (так называл свои произведения Игорь Северянин). Бланшит — белеет (от франц. blanche — белая). Солингюдитный — вероятно, сложное прилагательное, образованное от итальянского слова solingo (одинокий) и французского guider (вести, править). В обскуре — в темноте (от франц. obscur — темный). Шершит — ищет (от франц. chercher — искать). Лонгитный — далекий (от англ. long — длинный). Шантеклер (франц.) — петух, здесь — голос петуха. Феб (греч. миф.) — бог солнца. Морфей (греч. миф.) — бог сновидений. Аливрувер — livre ouvert (франц.) — по открытой книге, ‘с листа’. Бемоль — музыкальный термин, означающий понижение звука на полутон.
305. НС, 1914, No 4, с. 7, подпись: В. Г. Пародия на стихотворения модных поэтов, пользовавшихся лексическими и аллитерационными приемами лирики символистов и эгофутуристов.
409. НС, 1914, No 47, с. 9, подпись: Щ. Овидиевы метаморфозы — поэма Овидия ‘Метаморфозы’, рассказывающая, на основе мифологических источников, о превращениях людей в животных, растении и камни.
410. Б, 1915, No 33, с. 8, подпись: Сем. (Д. Н. Семеновским?). Малага — марка вина.
411. Б, 1915, No 44, с. 7, подпись: Ли. Антиохия — столица древней Сирии. Ангиной — в ‘Одиссее’ Гомера предводитель группы женихов, понуждавших Пенелопу к браку во время многолетних странствий ее мужа, Одиссея. Гектор — в ‘Илиаде’ Гомера герой Троянской войны, мужественный защитник родного города. Котурны — обувь трагических актеров в античном театре (башмаки на высоких подошвах).
412. ЖЖ, 1916, No 10, с. 13, подпись: Н. Переклюев. Пародия на ранние стих. Н. А. Клюева, в творчестве которого преобладали архаические, стилизаторские, патриархально-религиозные мотивы. ‘Лукоморье’ — см. примеч. 356—358. Клюев сотрудничал в этом журнале.
413. ‘Стрекоза’, 1916, No 18, с. 4, подпись: Ю. Клякспапир — промокательная бумага. Пропускалось — проходило через цензуру.
414. ‘Стрекоза’, 1916, No 41, с. 15, подпись: Комик. ‘Рамоли’ — см. примеч. 124.
Неизвестные Авторы
Прочитали? Поделиться с друзьями:

Читайте также:

  1. Лирика, Неизвестные Авторы, Год: 1798
  2. Песни неизвестных авторов середины XIX — начала XX века, Неизвестные Авторы, Год: 1906
  3. Стихотворения, Неизвестные Авторы, Год: 1800
  4. Песни неизвестных авторов XVIII — начала XIX века, Неизвестные Авторы, Год: 1770
  5. Вольная русская поэзия XVIII-XIX веков, Неизвестные Авторы, Год: 1893
  6. Былины, Неизвестные Авторы, Год: 2000
  7. Недра Тэмбердокуки, Неизвестные Авторы, Год: 1887
  8. Песенные переработки стихотворений XVIII — начала XX века, Неизвестные Авторы, Год: 1950
Электронная библиотека