РОССІЯ И ЗАПАДНАЯ ЕВРОПА ВЪ НАСТОЯЩУЮ МИНУТУ.
РОССІЯ И ЗАПАДНАЯ ЕВРОПА ВЪ НАСТОЯЩУЮ МИНУТУ.
‘На подлинномъ Собственною Его Императорскаго
Величества рукою подписано:
‘НИКОЛАЙ’.
‘Отечественныя Записки’, No 7, 1848
Россия и Западная Европа в настоящую минуту, Краевский Андрей Александрович, Год: 1848
Время на прочтение: 25 минут(ы)
Европа представляетъ теперь зрлище безпримрное и чрезвычайно-поучительное. Въ одной половин ея — безначаліе, со всми своими ужасными послдствіями, въ другой — миръ и спокойствіе, со всми своими благами. Опредленіе и раздленіе здсь такъ врны, что никакія географическія границы не могутъ означить ихъ лучше, и вы уже назвали — Запади)ю-Европу, и Россію.
Отъ-чего же это изумительное явленіе, которое поражаетъ всякаго, и особенно тхъ, кто не привыкъ вникать въ причины видимыхъ явленій? Отъ-чего въ одной половин Европы ниспроверженіе всхъ государственныхъ и общественныхъ основаній, въ другой — умилительное зрлище незыблемой законности, которая только заимствуетъ новый блескъ и силу отъ противоположнаго ей явленія?
Чтобы по возможности разршить себ эти вопросы, необходимо обратиться къ прошедшему и взглянуть на историческое развитіе государствъ западныхъ и на развитіе великаго полу-міра, называемаго Россіею. Зрлище Запада такъ поучительно и противоположно совершающемуся передъ глазами нашими, что умъ и душа невольно обращаются къ сравненіямъ и выводамъ.,
Въ-самомъ-дл, никакая китайская стна не могла бы такъ рзко означить отдльности двухъ народовъ и двухъ государствъ, какъ рзко означились недавними происшествіями отдльность Россіи отъ всей остальной Европы, самобытность ея въ историческомъ развитіи и въ настоящемъ положеніи. До-сихъ-поръ, многіе, если не вс, заблуждались, почитая насъ, Русскихъ, только подражателями другимъ европейскимъ народамъ, отъ которыхъ будто-бы заимствовали мы не одни общественные обычаи и одежду, но и душевныя убжденія и врованія. Новйшія событія и ныншнее положеніе Западной-Европы неотразимо убждаютъ въ противномъ, а исторія неопровержимыми фактами показываетъ, что мы отдлены отъ Европейцевъ не только географическимъ положеніемъ своимъ, но и всми историческими преданіями, всми врованіями и государственнымъ устройствомъ. Въ доказательствахъ этой истины мы будемъ руководствоваться не фразами, не произвольными сужденіями, но указаніями исторіи и очевидностью.
Начало почти всхъ новыхъ государствъ Западной и Средней-Европы было одинаково: почти-везд политическое ихъ существованіе началось завоеваніемъ. Сильные народы, подвигаясь съ востока, покоряли туземцевъ и, оставаясь на ихъ земляхъ, длались безотчетными ихъ повелителями. Такъ начался, утвердился и образовался феодализмъ во всей Западной-Европ. Онъ представляетъ безпрерывную борьбу, сначала покоренныхъ рабовъ съ завоевателями, потомъ горожанъ съ помщиками, борьбу городовъ и ленныхъ владльцевъ съ королями, наконецъ борьбу разныхъ сословій и учрежденій съ правительствами. Войны съ чужеземцами были притомъ лишь частными эпизодами, поимвшими сильнаго вліянія на внутреннюю жизнь государствъ. Наконецъ, власть королей и другихъ державныхъ владтелей казалась утвержденною, но борьба нравственная и даже вещественная не прекращалась. Стоитъ только вспомнить о волненіяхъ Фронды во Франціи и безпрерывныхъ смятеніяхъ въ Англіи, Шотландіи, Германіи, гд то своевольные помщики, то города и сословія возставали.противъ власти королей. Въ XVIII столтіи, когда все, по-видимому, покорялось законнымъ государямъ, прежнія борьбы слились въ одну общую, извстную подъ именемъ революціи, начавшейся во Франціи. Властвованіе Наполеона только придало новый характеръ этой борьб, которая посл его паденія продолжалась безпрерывно, и въ настоящее время распространилась на всю Европу.
Такъ феодализмъ былъ одною изъ причинъ, которыя въ развитіи своемъ вели къ борьб государственныхъ стихій, а борьба, почти непрерывная, раздражала страсти и вела къ революціи, то есть, къ ниспроверженію существовавшаго порядка и хаотическому состоянію общества.
Другою изъ главныхъ причинъ видимыхъ нын явленій бы.щ власть папы, столько же политическая, сколько духовная, породившая тысячи злоупотребленій и произведшая кровавую распрю западныхъ’ народовъ, извстную подъ именемъ реформаціи XVI столтія. Реформація была причиной безчисленныхъ раздоровъ, раздленій и столкновеній, не только между государствами, но и внутри ихъ, между самими жителями. Рки человческой крови были пролиты въ воинахъ и смятеніяхъ за религію. Англія, Нидерланды, Швеція, большая часть Германіи, подверглись страшнымъ бдствіямъ и неустройствамъ въ борьб за свои врованія, и въ наше время почти вс народы Средней и Западной-Европы раздлены на тысячи разнородныхъ сектъ. Не только жители одной страны, но и члены одного семейства часто принадлежатъ тамъ къ разнымъ сектамъ и елму ютъ разнымъ убжденіямъ и врованіямъ. Т изъ нихъ, которые еще признаютъ духовную власть папы, представляютъ странную несообразность, подчиняясь первосвященнику, по всему для нихъ чуждому. За то они и готовы, при первой вспышки страстей, сбросить съ себя власть его, какъ это и было даже въ недавнія времена Французской революціи, потомъ при Наполеон, который длалъ съ папою, что хотлъ (хотя называлъ его отцомъ своимъ) и въ настоящее время, когда власть главы католическаго духовенства должна соображаться съ прихотями буйныхъ демагоговъ.
Такому историческому направленію не могли пособить никакія дарованія и добродтели государей и духовныхъ властителей, никакіе подвиги ихъ и даже никакія уступки, только подрывавшія въ основаніи начала власти. Съ чувствомъ грусти читаемъ лтопись кровавыхъ смятеній, составляющихъ исторію Англіи, Франціи, Италіи, Германіи. Въ разныхъ видахъ, тамъ была одинаковая борьба народныхъ страстей съ властями, и народы, воспитанные въ крамолахъ, заговорахъ, открытой междоусобной войн, должны были дойдти до состоянія того безначалія, которое распространилось нын въ государствахъ, почитавшихся образованными. Тысячи примровъ подтверждаютъ, что Никогда народы, образовавшіеся подъ вліяніемъ феодализма и папской власти, не были искренно, душевно, глубоко привязаны къ своимъ властителямъ, напротивъ, они всегда глядли на нихъ непріязненно, подозрительно, и почитали повиновеніе имъ только необходимою уступкою. Всегда готовы были они вступить съ ними въ борьбу и не упускали случаевъ вредить имъ, даже низвергать ихъ, безъ благородной сознательности въ благодяніяхъ, полученныхъ имя отъ тхъ же властителей. Разв но принялъ мученическаго внца несчастный Лудовикъ XVI-й? Разв не быль въ несчастій оставленъ и оскорбленъ всми Наполеонъ, усмиритель революціи? Разв не были изгнаны посл него Бурбоны, которыхъ воцареніе спасло Францію отъ конечной гибели и которые дали Французамъ такое правительство, какого желали они сами? Наконецъ, послдній король Французскій, оказавшій такъ много ума, искусства и силы воли въ самую тяжкую для Франціи эпоху, разв не былъ и онъ изгнанъ, со всмъ своимъ благородными, семействомъ?
Таковы историческіе факты съ одной стороны. Посмотрите на исторію и событія въ другой, нашей части Европы.
Государство Россійское началось не завоеваніемъ, сдлавшимъ на запад туземцевъ рабами — а свободнымъ призваніемъ властителей, которые съ самаго начала стали управлять Россіею не на основаніяхъ феодализма, а на основаніяхъ патріархальной, отеческой, самодержавной власти. Если бы и не находили мы извстія о томъ въ сумрак нашихъ лтописей, то открыли бы ту же истину въ событіяхъ, ознаменовавшихъ самое начало нашей исторіи. Немногочисленная дружина, окружавшая варяжскихъ князей, вскор слилась съ народомъ, а сами князья сдлались единодержавными властителями государства, еще полудикаго. по неизмримаго въ пространств и въ способахъ къ процвтанію. Великій Владиміръ, внукъ перваго единодержавнаго государя русскаго, уже былъ истиннымъ Русскимъ и отцомъ твоего народа, особенно посл того, какъ упрочилъ будущность его водвореніемъ чистой христіанской вры. Здсь начало величіи Россіи. Она свободно приняла единодержавіе и вру, постепенно укрплялась въ нихъ, и никогда не представляла тхъ противорчій, какія встрчаемъ мы въ исторіи другихъ европейскихъ народовъ. Церковь и Государь сдлались началами всхъ дйствій народа, и никакія событія, никакія несчастія и бдствія не разъединяли у насъ этихъ священныхъ властей между собою: никогда и народъ не переставалъ видть въ нихъ свое счастіе при обыкновенномъ теченіи длъ, и свое спасеніе въ дни бдствій. Удльная система, пагубная въ частности — ибо она подавала поводъ къ игр страстей — не исключала престола велико-княжескаго, вра не мшала, а только способствовала процвтанію и всмъ успхамъ государства и народа. Она не вооружалась у насъ ни инквизиціею, ни лицемрствомъ орденовъ монашескихъ, ни притсненіями и преслдованіемъ повинныхъ. За то и народъ нашъ искони любилъ основныя начала своего благополучія. Гибельное нашествіе и властвованіе Монголовъ не истребили у насъ ни православія, ни самодержавія. Освобожденіе отъ Татаръ, медленное и постепенное, служило къ торжеству единодержавія уничтоженіемъ послднихъ слдовъ удльной системы. Вотъ что, въ подтвержденіе вывода нашего, говоритъ краснорчивый историкъ Россіи:
‘Глубокомысленная политика князей московскихъ не удовольствовалась собраніемъ частей въ цлое: надлежало еще связать ихъ твердо, и единовластіе усилить самодержавіемъ. Что началось при Іоанн І-мъ или Калит, то совершилось при Іоанн III-мъ: столица ханская на берегу Ахтубы, гд столько лтъ потомки рюриковы преклоняли колни, исчезла на вки, сокрушенная местью Россіянъ. Новгородъ, Псковъ, Рязань, Тверь присоединялись къ Москв, вмст съ нкоторыми областями, прежде захваченными Литвою. Древнія юго-западныя княженія потомковъ владиміровыхъ еще оставались въ рукахъ Польши, за то Россія, новая, возрожденная, во время Іоанна IV пріобрла три царства, Казанское, Астраханское и неизмримое Сибирское, дотол неизвстное Европ. Сіе великое твореніе князей московскихъ было произведено не личнымъ ихъ геройствомъ, ибо, кром Донскаго, никто изъ нихъ не славился онымъ, но единственно умною политическою системою. Согласно съ обстоятельствами времени Россія основалась побдами, гибла отъ разновластія и спаслась мудрымъ ‘Самодержавіемъ’ (‘О Древней и Новой Россіи’ Карамзина, приложеніе къ Исторіи Гос. Росс., изд. г. Эйнерлинга, стр. XLI).
Можно прибавить къ этому историческому указанію, что ‘система политическая’, какъ называетъ ее Карамзинъ, была убжденіемъ, врованіемъ Русскихъ, ибо иначе не могла бы она имть прочныхъ успховъ. Разв въ другихъ государствахъ не было превосходныхъ умовъ и глубокихъ политиковъ? Но могли ли они внушить народамъ любовь къ единовластію, къ самодержавію, къ религіи? Самый добрый, умный, любимый народомъ король Французскій, Генрихъ IV, былъ убитъ злодйски! Творецъ величія Франціи, повелитель самый сообразный съ характеромъ ея народа, Лудовикъ XIV, былъ ненавидимъ подъ конецъ своей жизни, и онъ-то именно вызвалъ изъ мрака самое гибельное сопротивленіе королевской власти.
Совсмъ иное представляетъ исторія Россіи. Искони Русскіе видли священную власть въ особ государя, всегда сопутствуемаго благословеніемъ церкви и ея святителей. Они благоденствовали при государяхъ мудрыхъ, и только молили Бога о своемъ государ въ годины испытаніи. Никогда не приходила въ умъ ихъ никакая мысль объ измненіи великокняжеской или царской власти. Это было слдствіемъ не политической системы, а именно душевнаго, религіознаго убжденія, что власть царя поставлена отъ Бога, и что только онъ, Всемогущій, держитъ въ рукъ своей сердце царево. Кто больше Іоанна-Грознаго могъ бы охладить любовь народа къ внчанному властителю? Но преданность и безпредльное повиновеніе сопровождали его до могилы и перешли къ его дтямъ. Посл смерти послдняго изъ нихъ, явилось новое доказательство, что Русскіе глубоко сознавали необходимость самодержавной власти, ибо, по смерти еодора, немедленно избрали достойнйшаго изъ среды своей, умнаго и несчастнаго Годунова. Въ період его царствованія, вы видите также несомннное свидтельство любви и привязанности народа русскаго къ законнымъ его повелителямъ. Лишь только явился призракъ законнаго наслдника русскаго престола въ лиц самозванца, все покорилось ему почти безъ сопротивленія, и одна мысль, что Годуновъ злоумышлялъ противъ прямаго престолонаслдія, низвергла его въ прахъ. Настала година тяжкихъ испытаній. По чего хотли Русскіе во всхъ кровавыхъ событіяхъ междуцарствія? Законной власти въ особ единодержавнаго, православнаго государя. Вс страсти, вс волненіи утихли, какъ-скоро сиротствующій народъ думалъ, что нашелъ эту спасительную власть. Отъ-того были вс успхи Самозванцевъ, Шуйскаго и королевича Владислава, который могъ бы утвердиться на престол, если бы Русскіе убдились, что онъ искренно длается Русскимъ, православнымъ государемъ. Но малйшее подозрніе, что онъ принесетъ съ собою латинство и нарушитъ коренныя основы государства (православіе и независимость самодержавнаго государя) воспламенило всю энергію народа, который и оказалъ безсмертныя доблести, защищая уже одну идею самодержавія и православія. Пусть самые предубжденные умы дадутъ себ отчетъ, за что сражалась и по какому чувству возстала вся Русь противъ Ляховъ? За идею самодержавія, самобытнаго, независимаго ни отъ какихъ вліяній, за эту Идею вс готовы были положить свою голову, какъ-бы признавая въ ней свою народность и одушевляясь православіемъ, нераздльнымъ отъ нашего исконнаго образа правленія.
Посл воцаренія Романовыхъ, въ которыхъ Русскіе увидли все, за что сражались столько лтъ и для чего приносили въ жертву свои города, богатство и самую жизнь, вдругъ настаетъ періодъ тишины внутренней и правильнаго хода государственнаго. Этого явленія, столько же удивительнаго, сколько величественнаго, нельзя объяснить ничмъ, кром того, что могучее государство русское опять нашло свою спасительную законность въ иде русскаго, православнаго государя. Пожарскій и доблестные сподвижники его едва-ли не больше велики своимъ высокомъ самопожертвованіемъ этой иде, нежели своими трудами и военными подвигами. ‘Вс люди честолюбивы’, сказалъ Александръ-Благословенный въ 1812 году, жертвуя справедливости славою, принадлежавшею ему по праву. Вроятно, не чуждъ былъ честолюбія и Пожарскій, но и онъ, и вс спасители отечества, желали только возстановленія отрасли рюрикова рода, со всми неограниченными правами русскаго государя. Они и не ошиблись, провидя въ этомъ славу и счастіе своего отечества. Юный и кроткій Михаилъ, и твердый духомъ Алексй, не смотря на безпримрное разстройство всего состава государственнаго, Дйствовали успшно, отъ-того, что были сильны идеею, которая вмст съ ними возсла на престолъ. Еслибъ даже ни тотъ, ни другой не обладали превосходными дарованіями, то и тогда они утвердили бы и увеличили бы Россію, потому-что дйствовали по сердцу и мысли своего народа. Имъ легко было присоединять древнія области русскія, легко было распространять благоденствіе на всхъ своихъ подданныхъ, когда къ нлмъ летли на встрчу души и сердца этихъ подданныхъ. Такова сила законности и сообразности правительства съ. убжденіями и врованіями народа…
Мы провели, въ нсколькихъ слонахъ, историческую идею сквозь вс событія нашей исторіи до XVIII-го столтія, и везд нашли только подтвержденіе того, что сказали въ начал: Русь, великокняжество и царство, всегда жила и процвтала единодержавіемъ и самодержавіемъ, потому-что въ нихъ соединялось все законное и священное для Русскихъ.
Но вотъ явился великій Петръ. Быстро двинулъ онъ Россію впередъ на пути успховъ по всмъ частямъ — и не измнялъ коренныхъ основаній ея величія и славы, а только утвердилъ ихъ. У насъ, и еще больше у чужестранцевъ, ходитъ поврье, что Петръ-Великій изгладилъ въ Русскихъ много національности, поколебалъ вс обычаи и преданія старины, словомъ, повелъ насъ такимъ путемъ, что мы, покрой ней-мрь образованное общество наше, сдлались подражателями и почти обезьянами иностранцевъ. Къ этому прибавляютъ, что такое направленіе еще больше утвердилось въ послдовавшія царствованія.
Можно было бы подосадовать на это мнніе., еслибъ оно не было слишкомъ-нелпо, и если бы его не опровергали самыя явныя и для всхъ очевидныя событія. Но прежде, нежели укажемъ на нихъ, приведемъ себ на память преобразованія Петра-Великаго.
Какъ геній, видвшій все благо просвщенія и образованности для своихъ народовъ, Петръ водворилъ у насъ науки и искусства и не пренебрегъ ни одного, такъ-сказать, вещественнаго улучшенія въ нашемъ быту. Чего не коснулся онъ въ этомъ отношеніи? Кром наукъ, и искусствъ, до него невдомыхъ Русскимъ, онъ преобразовалъ и совершенно вновь образовалъ тысячи предметовъ, начиная отъ важныхъ, государственныхъ, до самыхъ мелочныхъ. Военное искусство, морскія силы, торговля, промышленость, устройство новаго, лучшаго порядка въ гражданскомъ и общественномъ управленіяхъ — все преобразовалъ или вновь создалъ онъ. Видя Россію совершенно-обновленною, поверхностные судьи могли подумать, что мы сдлались только снимками съ иноземныхъ образцовъ. Это мнніе, безпрерывно повторяемое, стало наконецъ общимъ поврьемъ. Но вникните въ сущность преобразованій Петра-Великаго и его преемниковъ, и сообразите, въ чемъ заключались эти преобразованія. Они обращались на такіе предметы, отъ которыхъ не могутъ перемниться ни нравственныя убжденія, ни врованія. Петръ-Великій пріучилъ насъ говорить и читать на иностранныхъ языкахъ, заставилъ русскихъ женщинъ не чуждаться общества мужчинъ, нарядилъ насъ во французское платье, обрилъ намъ бороды, ввелъ множество удобствъ и облегченій въ общественной жизни, по разв отъ этого мы сдлались меньше Русскими? Гораздо-важне, что онъ развилъ у насъ умы, привелъ насъ въ состояніе пользоваться всми успхами просвщенія. Онъ заставилъ насъ понять и полюбить образованность, которая не чуждается никакихъ успховъ ума, никакихъ открытій, изобртеній въ паукахъ и искусствахъ, и въ этомъ отношеніи мы сдлали такіе быстрые, изумительные шаги, что исторія не представляетъ другаго подобнаго примра: въ полтораста лтъ, мы не только догнали, но даже перегнало въ нкоторыхъ отношеніяхъ самые образованные народы, а какъ государство, Россія уже давно заняла первое мсто въ цломъ мір. Въ такомъ мнніи нтъ ни опрометчивости, ни хвастовства: говоримъ не мы, говорятъ событія. Посмотрите: разв не доказали Русскіе, что въ воинскомъ дл нтъ имъ соперниковъ? разв можно сравнивать какую-нибудь армію съ русскою, въ-отношеніи къ образованію, устройству и духу войскъ? разв личная безопасность, независимость въ занятіяхъ, выгодность всхъ отраслей промышлености, привлекающая къ намъ тучи иноземцевъ, по свидтельствуютъ о высокой образованности общественной? разв но соперничаемъ мы съ самыми просвщенными народами въ наук, искусств и даже промышлености? Вотъ что сдлалъ Петръ-Великій и его преемники! Но ни онъ, ни они не коснулись основныхъ началъ силы и величія Россіи, и Русскіе такъ же, если еще не больше, привязаны къ своимъ государямъ, къ врь своихъ отцовъ, къ своей національной самобытности. Даже смшна мысль, будто человкъ, который одвается во фракъ, вмсто длиннополаго кафтана, читаетъ иностранныя книги и говоритъ на иностранныхъ языкахъ, или стъ кушанье, приготовленное французскимъ поваромъ и ходитъ во французскій или итальянскій театръ, отъ этого меньше любитъ свое отечество, меньше остается вренъ всмъ своимъ народнымъ убжденіямъ. Но именно на такихъ-то наружныхъ, вещественныхъ подробностяхъ въ жизни основано мнніе, будто мы сдлалась копіями иностранцевъ и особенно французовъ. Пожалуй, мы согласны, что охотне читаемъ хорошія французскія книги, нежели плохія русскія, и больше привыкли къ обычаямъ иноземныхъ гостиныхъ нежели къ обычаямъ современниковъ царя Ивана Васильевича, но разв это значитъ что-нибудь для ума, для души? Еще больше: образованное наше общество, по привычк, по обычаю, говоритъ охотне по-французски, нежели по-русски, но чужимъ языкомъ выражаетъ оно глубокія русскія чувства, при всякомъ случа, гд высказывается душа. Противное можетъ утверждать только тотъ, кто не знаетъ ни исторіи русской, ни общества русскаго. Подкрпляя слова свои доказательствами, скажемъ, что во время величайшей ненависти къ французамъ, во время войны на смерть съ ними, въ 1812 году, почти вс совщанія о гибели ихъ происходили на французскомъ языкъ! Русскіе генералы подъ стнами Москвы выражали скорбь свою и гибель врагамъ — по-французски. Въ главной квартиръ Кутузова, французскій языкъ былъ почти общимъ, но каково было чувство, которое выражалось имъ? Самъ Императоръ Александръ, первый непримиримый врагъ французскаго господства въ Европ, первый Русскій по сил души и любви къ отечеству, въ самую страшную эпоху борьбы съ Наполеономъ часто говорилъ и писалъ по-французски въ сношеніяхъ съ своими генералами и сановниками. Посл такихъ примровъ, разв слпое предубжденіе ршится утверждать, что французскій языкъ и чужеземные обычаи въ подробностяхъ жизни имютъ какое-нибудь вліяніе на наши чувствованія и врованія. Вс эти подробности въ жизни — бездлицы, которыя ничего не значатъ. Мы разводимъ ленотровскіе сады, устроиваемъ гостиныя по парижскимъ образцамъ, одваемся по парижскимъ картинкамъ, словомъ, пользуемся всмъ, что изобртаешь для удобствъ жизни въ Париж вкусъ голодный, по нисколько не любимъ отъ этого Франціи, нисколько не чуждаемся всего прекраснаго русскаго, и остаемся въ душ чистыми, истыми Русскими, какими были въ 1612 и 1812 годахъ. Надобны ли историческіе примры? Указываемъ на эти знаменитые годы. Какъ одинъ человкъ возставала вся Русь на защиту своей самобытности! Вс сословія, безъ исключенія даже одного человка, готовы были погибнуть за независимость отечества, за вру отцовъ, за величіе царя и царства. Точно то же чувство проявляется у насъ и при каждомъ къ тому случа. Русскому Государю стоитъ сказать одно слово, сдлать самый легкій намекъ о какомъ-нибудь пожертвованіи — и вс готовы отдать ему все достояніе свое, вс способности души и ума, всю силу свою и жизнь. Такихъ примровъ было много въ достославное ныншнее царствованіе, и современныя событія въ Западной о Средней-Европ только дали новый поводъ Русскимъ выразить свои всегдашнія, неизмнныя, глубокія чувствованія.
Прежде, нежели обратимся къ этимъ событіямъ, позволимъ себ спросить, посл всего сказаннаго: есть ли какое-нибудь нравственное сходство между нами и западными народами? Исторія показываетъ ясно, что Государство Россійское, съ самаго основанія своего, возрастало, укрплялось, бдствовало въ нкоторыя эпохи, и наконецъ утвердилось совершенно-самобытно. Преобразованія Петра-Великаго обращались только къ улучшенію общественнаго быта, и не касались врованіи и историческихъ убжденій народа, напротивъ, они на вки утвердили эти врованія и убжденія, потому-что теперь мы образованными, умомъ подтверждаемъ то же, въ чемъ были убждены предки паши однимъ душевнымъ врованіемъ, а вра человка образованнаго всегда надежне вры простолюдина или младенца. Въ наше время, просвщенный историкъ выразилъ общее убжденіе, сказавъ въ отчет о своемъ великомъ трудъ: ‘Мы одно любимъ, одного желаемъ: любимъ отечество, желаемъ ему благоденствія еще боле, нежели славы, желаемъ, да не измнится никогда твердое основаніе нашего величія, да правила мудраго самодержавія и святой вры боле и боле укрпляютъ союзъ частей, да цвтетъ Россія… по крайней-мр долго, долго, если на земл нтъ ничего безсмертнаго, кром души человческой.’
Такъ думаетъ, чувствуетъ и вруетъ вся Россія!
Будемъ ли, посл изложенныхъ нами соображеній, удивляться ныншнему положенію Средней и Западной-Европы, и, въ противоположность, положенію Россіи? Какъ всякое огромное, безпримрное въ лтописяхъ міра явленіе, оно поражаетъ насъ, но не изумляетъ.
Только при первомъ взгляд изумительно, что Европа, славная своею образованностью, успхами во всхъ наукахъ, искусствахъ и подробностяхъ общественной жизни, могла низойдти до того невыносимаго положенія, въ какомъ видимъ ее ныньче. Невольно спрашиваешь себя: къ чему же служатъ просвщеніе и самая утонченная, высокая гражданственность, когда он не предохраняютъ отъ буйства страстей, отъ разрушенія всхъ общественныхъ связей, и не могутъ защищать мирныхъ, честныхъ гражданъ отъ угнетенія честолюбцевъ и своеволія злоумышленниковъ? Можно было бы отчаяться во многомъ, еслибъ тутъ же не видли мы новаго урока высокоумію и слабости человческой. Просвщеніе необходимо для исполненія цли человчества, которая состоитъ въ открытіи и развитіи всхъ силъ природы нашей и окружающей насъ. Но не основанное на вчныхъ законахъ, указанныхъ самимъ Богомъ, оно также можетъ принести горькіе плоды. Помните ли вы притчу о сятел? Божественный Учитель указалъ намъ въ ней то, что, между-прочимъ, доказываетъ и примръ ныншняго состоянія Европы. Доброе смя, посянное на почв, поросшей терніемъ и волчцомъ, произрастило только волчцы и тернія. Безъ религіи, безъ любви къ монарху, въ которомъ олицетворяется отечество, самые просвщенные люди длаются себялюбцами, надются только на себя, и вмшиваясь въ дла, превышающія кругъ ихъ дятельности, показываютъ только ограниченность и неспособность свою. Буйная толпа, нелюбящая ничего въ мір и только озлобляющаяся общими успхами, всегда готова способствовать намреніямъ перваго дерзкаго честолюбца, наконецъ, земледльцы и трудолюбивые жители, неприверженные и непривязанные ни къ чему, кром своихъ выгодъ, остаются равнодушны, покуда тревога не коснется ихъ самихъ, потому-что у нихъ нтъ никакихъ нравственныхъ, душевныхъ привязанностей. Къ такому состоянію умовъ ведетъ отсутствіе истинной религіи и любви къ монарху, отцу своего народа. Вс общественныя узы ослабляются безъ этиъ началъ государственной жизни. Европейскіе народы уже давно въ такомъ состояніи, только это не выказывалось прежде такъ рзко, какъ выказывается въ настоящее время. Надобны ли примры, даже недавніе? Вотъ они.
Не будемъ говорить объ исторіи итальянскихъ республикъ и разныхъ тамошнихъ владній: руководствуясь только эгоизмомъ и лжемудростью, которая извстна подъ именемъ макіавелизма, он давно ниспали до той ступени, на какой видимъ ихъ нын. Италія, старшая дочь просвщенія, давно служитъ доказательствомъ того, до чего доходитъ народъ, неукрпленный истинною, чистою религіею и единовластіемъ. Памятники искусствъ, райская природа, происхожденіе отъ Римлянъ, вся роскошь просвщенія, ничтожны тамъ, гд нтъ твердыхъ нравственныхъ основаній государственнаго благоустройства. Ближайшія доказательства этой истины представляетъ исторія новйшая, почти современная намъ. Когда Наполеонъ совершалъ свои блестящія завоеванія, показали ли европейскіе народы истинный, душевный патріотизмъ? Въ Италіи онъ хозяйничалъ по прихотямъ своей политики: учреждалъ республики, передлывали, ихъ, создавалъ княжества, королевства, отдавалъ кому хотлъ, отнималъ опять, присвоивалъ себ что хотлъ — и вс только преклоняли голову передъ честолюбивымъ завоевателемъ. Въ Нидерландахъ были т же самыя явленія. Въ Австріи, не смотря на великодушную ршимость императора, народъ не оказывалъ ни малйшаго сопротивленія врагамъ, и при громахъ войны продолжала, свои ежедневныя, мелочныя занятія, а по взятіи столицы только кланялся побдителю австрійскихъ армій. Въ Пруссіи, при первомъ завоеваніи ея, даже военные люди не оказывали энергическаго сопротивленія, а народъ только жаловался и стеналъ. Мелкія германскія владнія слдовали примру большихъ державъ. По говоримъ объ Испаніи и Тирол, гд были частныя сопротивленія Наполеону, порожденныя исключительными причинами, но замчательно, что Испанцы и Тирольцы, почти полудикіе народы, одушевленные только фанатизмомъ, оказали сопротивленіе Французамъ, когда другіе народы преклоняли голову при первой побд завоевателя. Такъ ли дйствуетъ благородная самобытность, глубоко-убжденная въ правот своего дла? Арміи разбиты, но еще остается народъ, отечество, монархъ, въ которомъ сосредоточены вс блага народа, и который долженъ склоняться породъ побдителемъ, когда не поддерживаетъ его любовь и привязанность народная. Всякая, самая побдоносная, грозная армія можетъ быть разбита — такова участь войны, но выставьте другую, третью, десятую армію, сдлайтесь вс воинами, и умрите или защитите свое отечество! ‘Это выше силъ человческихъ’, сказали бы европейцы, если бы но имли они передъ глазами безсмертнаго примра Россіи. Точно такъ же, какъ къ нимъ, Наполеонъ нагрянулъ и къ намъ съ своимъ побдоноснымъ войскомъ, которое еще удвоилъ силами всей побжденной имъ Европы, какъ Вину, Берлинъ, и вс европейскія столицы, онъ занялъ и у насъ Москву. Но каково расплатились мы съ нимъ? Каково поклонились нетерпливому герою?.. Умиленіемъ преполняется душа, когда вспоминаешь о великомъ возстаніи Россіи по слову любимаго Государя! Пожаръ, истребленіе, смерть врагамъ — вотъ что было отвтомъ всего русскаго народа, и, при вид пожара Москвы, армія умоляла Государя только о томъ, чтобъ онъ не мирился съ непріятелемъ! Народъ возставалъ поголовно въ занятыхъ имъ областяхъ, и жители всхъ, даже самыхъ отдаленныхъ губерній несли въ даръ отечеству достояніе и жизнь свою. Государь, достойный такого народа, съ увренностью въ помощи Бога, готовъ былъ перенести столицу свою на берега Иртыша, но не покориться врагу. Въ новомъ, громадномъ и больше-блестящемъ вид, у насъ повторилось то, что уже было въ Россіи въ 1612 году. Такъ дйствовали Русскіе, почти въ такихъ же обстоятельствахъ, въ какихъ были другіе народы. Наполеонъ разбивалъ и паши арміи, онъ занялъ у насъ древнюю столицу, опустошилъ нсколько областей, но это служило только новымъ воспламененіемъ любви къ отечеству, умножало наши вещественныя силы, укрпляло силы нравственныя, и при такомъ одушевленіи, разумется, врагъ былъ отраженъ и низвергнутъ въ прахъ. Если бы Наполеонъ имлъ вдесятеро больше силъ, онъ такъ же погибъ бы въ Россіи, потому-что мы сражались бы съ нимъ до уничтоженія послдняго его воина.
Таковы слдствія истинной любви къ отечеству, основанной на вр въ Бога и на безпредльной преданности монарху. Каждый Русскій убжденъ въ душ, что Государь его можетъ желать только блага своему народу, и что ему, правящему кормиломъ огромнаго государственнаго корабля и имющему передъ собою обширный горизонтъ, какого не могутъ имть частные люди, ему одному принадлежитъ охрана и цлость всхъ пользъ государства. Убжденіе это, вками обратившееся въ непреложное врованіе, составляешь взаимную силу царя и царства. Государь русскій выражаетъ собою все могущество и вс силы Россіи, и слово его есть не только повелніе, но и сама воля и сила цлаго государства, съ нимъ нераздльнаго. Вотъ источникъ нашей мудрости государственной, стройности хода нашего государства, и всхъ великихъ подвиговъ, какими Россія изумляетъ міръ.
Европа, униженная и покоренная, была спасена Россіею отъ Наполеона. На побжденнаго нами врага обратились вс народы, и хотя, во время послдней борьбы съ нимъ, они не показали того мужества и геройства, какимъ отличили себя Русскіе въ 1812 году, и даже не разъ готовы были мириться съ нимъ, но великій духъ Александра превозмогъ вс препятствія, и Наполеонъ, доведенный до гибели, не нашелъ въ своемъ народ никакого сочувствія. Вс оставили его и показали тмъ, что не соединяли съ нимъ никакой идеи объ отечеств. Холодный эгоизмъ явился какъ въ этомъ случа, такъ и въ принятіи новаго короля, и въ отчужденіи отъ него, при новомъ появленіи Наполеона, а потомъ и въ изгнаніи Бурбоновъ.
Что доказываютъ вс эти историческіе примры? Что народы, воспитанные феодализмомъ и католичествомъ, съ отдлившимися отъ него расколами, давно готовы были представить т явленія, какія видимъ у нихъ въ настоящее время. Народъ, руководствующійся необузданною волею, хуже стада дикихъ зврей. Не зная ни законной власти, ни душевныхъ убжденій религіи, чмъ же руководствуются европейскіе народы? Волею, страстями, прихотью каждаго, они попадаютъ подъ иго тхъ, кто дйствуетъ съ большею дерзостью. Такія явленія были предвидимы, но нельзя было предвидть, что они совершатся съ ужасающею наглостью, и такъ легко увлекутъ множество различныхъ народовъ, какъ оказалось нын на дл.
Можно сказать, что Лудовикъ-Филиппъ былъ уже не государь, въ прямомъ смысл этого слова, а только правитель, старшій въ королевств (le premier citoyen du royaume). Онъ не угодилъ своимъ почтеннымъ согражданамъ особенно тмъ, что долго не отставлялъ министра, на мсто котораго было слишкомъ-много охотниковъ. Наконецъ, народъ, приготовленный многолтними провозглашеніями враговъ порядка, предался буйному порыву, и несчастный, испытанный всякими бдствіями въ продолжительную жизнь свою, король отказался отъ власти. Въ палату депутатовъ явились принявшіе его отреченіе, и тамъ ршено было назначитъ королемъ внука королевскаго, какъ прямаго наслдника трона, а по малолтству его избрать регентшею вдову, мать его, герцогиню Орлеанскую. Но еще не успли утвердить этого ршенія, какъ толпа черни вторглась въ залу палаты, прогнала президента ея и ораторовъ, я.заставила провозгласить республику, а для управленія ея — временное правительство. Вотъ событія, представленныя безъ прикрасъ, въ истинномъ ихъ вид. Итакъ, ревъ и крикъ толпы, составленной большею частію изъ уличныхъ бродягъ, заставили Францію принять новый образъ правленія! Разумется, мирные и честные граждане еще не успли опомниться при этомъ неслыханномъ событіи, какъ уже нсколько честолюбцевъ захватили въ руки свои власть, распространили буйство и возмущеніе по всему государству, и теперь происходитъ въ образованной Франціи борьба разныхъ партій, которая во всякомъ случа ведетъ къ гибели сами партіи и къ неисчислимымъ бдствіямъ весь народъ. Общественный порядокъ во Франціи разрушенъ совершенно, капиталы гибнутъ, промышленость оцпенла, народъ бдствуетъ и проситъ хлба. Все это можетъ произвести кровавыя явленія. По крайней-мр, пусть бы такое ужасное событіе послужило урокомъ другимъ народамъ. Но, какъ мы старались показать, другіе западные народы, особливо въ Средней-Европ, давно готовы были къ тмъ же явленіямъ, ибо давно не имютъ они ни религіозныхъ, ни государственныхъ врованій и убжденій. Почти вслдъ за взрывомъ во Франціи, мятежъ вспыхнулъ въ Пруссіи, въ Австріи, въ Италіи и распространился по всей Германіи. Везд толпа начинаетъ буйство, къ ней присоединяются честолюбцы, мечтатели, негодяи, и заставляютъ правителей исполнять свои намренія, клонящіяся къ тому, чтобъ власть законодательная и правительственная была въ ихъ рукахъ! Эти жалкіе политики хотятъ замнить собою опытность государственныхъ людей, возведшихъ Германію на ту степень силы и устройства, какимъ наслаждалась она посл низверженія Наполеона. Одному Богу извстно, чмъ окончатся эти грустныя и тяжкія для человчества явленія, но можемъ полагать и врить, что Онъ, въ мудрости своей, хочетъ испытаніями образумить заблудшіеся народы, и новымъ путемъ привести ихъ къ сознанію, что не въ буйныхъ мудрованіяхъ заключается спокойствіе и благо общее. Европейскія государства, почитавшіяся досель образцами политическаго устройства, такъ ясно обличили слабость и безнадежность этого устройства, что цлый міръ можетъ извлечь себ изъ ихъ примра спасительные уроки. Неопытныя, немыслящія головы полагали до-сихъ-поръ, что въ конституціонныхъ государствахъ и республикахъ возможна свобода, о которой они мечтаютъ, не давая себ никакого яснаго отчета въ своихъ мечтахъ. Теперь, когда неслыханныя буйства и бдствія, кровавыя сцены и страхъ за каждый часъ своего существованія господствуютъ въ новой Французской республик и новыхъ конституціонныхъ государствахъ, теперь вс убдятся, что нельзя избирать по вол образъ правленія, что каждое государство опредляетъ себ образъ правленія историческимъ своимъ развитіемъ, и что вчная тревога, страхъ и зависимость отъ буйныхъ страстей бываютъ неизбжнымъ слдствіемъ перемнъ въ вковыхъ учрежденіяхъ. Франція возвышалась и процвтала при короляхъ, Германія достигла высокаго благоденствія и устройства, повинуясь своимъ добрымъ государямъ, теперь, вс честные и благомыслящіе жители этихъ странъ бдствуютъ и льютъ слезы о погибшемъ порядк. Они невольно обращаютъ взоры на то великое царство, которое еще недавно почитали варварскимъ, но гд процвтаетъ миръ, довольство, общая безопасность. И даже послднія событія въ Западной-Европ произвели у насъ явленіе умилительное, которое показываетъ истинныя чувствованія Русскихъ, и передъ цлымъ свтомъ свидтельствуетъ, что намъ не страшны никакія судорожныя движенія народныхъ страстей.
Вскор посл полученія извстій о буйствахъ и неистовствахъ въ Европ, Государь Императоръ обнародовалъ Высочайшее повелніе г-ну военному министру о призваніи на дйствительную службу всхъ нижнихъ чиновъ, находящихся въ безсрочномъ и годовыхъ отпускахъ, и Высочайшій манифестъ, который приводимъ здсь вполн:
‘Божіею милостію, Мы, Николай Первый, Императоръ и Самодержецъ Всероссійскій, и прочая, и прочая, и прочая. Объявляемъ всенародно:
‘Посл благословеній долголтняго мира, Западъ Европы внезапно взволнованъ нын смутами, грозящими ниспроверженіемъ законныхъ властей и всякаго общественнаго устройства.
‘Возникнувъ сперва во Франціи, мятежъ и безначаліе скоро сообщились сопредльной Германіи и, разливаясь повсемстно съ наглостію ‘возраставшею по мр уступчивости Правительствъ, разрушительный потокъ сей прикоснулся, наконецъ, и союзныхъ Намъ Имперіи Австрійской и Королевства Прусскаго. Теперь, не зная боле предловъ дерзость угрожаетъ, въ безуміи своемъ, и Пашей, Богомъ Намъ ввренной Россіи.
‘Но да не будетъ такъ!
‘По завтному примру православныхъ Нашихъ Предковъ, признавъ въ помощь Бога Всемогущаго, Мы готовы встртить враговъ Нашихъ, гд бы они ни предстали, и, не щадя Себя, будемъ, въ неразрывномъ союз съ Святою Нашею Русью, защищать честь имени Русскаго и неприкосновенность предловъ Нашихъ.
‘Мы удостоврены, что всякій Русскій, всякій врноподданный Намъ, отвтитъ радостно на призывъ своего Государя, что древній нашъ возгласъ: за вру, Царя и отечество, и нын предукажетъ намъ путь къ побд, и тогда, въ чувствахъ благоговйной признательности, какъ теперь въ чувствахъ снятаго нашего упованія, мы вс вмст воскликнемъ:
‘Съ нами Бога.! разумйте, языцы, и покоряйтеся: яко съ нами Богъ!
‘Данъ въ С. Петербург, въ 14-й день марта мсяца, въ лто отъ Рождества Христова 1848-е, царствованія же Нашего въ двадцать третіе.
Нельзя выразить словами впечатлнія, какое произвело это воззваніе Монарха во всхъ его подданныхъ!.. Да, онъ знаетъ Русскихъ, выражаясь съ высокою увренностью, что ‘всякій врноподданный его отвтитъ радостно на призывъ своего Государя!’ Русскія сердца откликнулись съ восторгомъ, съ увлеченіемъ на его голосъ, и каждый почелъ бы себя счастливымъ, еслибъ могъ только выразить свою преданность Государю и готовность отдать за него жизнь свою!.. Онъ такъ много, такъ горячо заботится о насъ, о нашемъ настоящемъ и о будущемъ дтей нашихъ, онъ безпрерывно осыпаетъ насъ своими благодяніями, а отъ насъ не требуетъ и не принимаетъ никакихъ пожертвованій, довольствуясь обыкновеннымъ правительственнымъ устройствомъ всхъ частей. Такъ давно не представлялось случая говорить Ему съ вашею преданностью и любовью, что торжественный, отеческій призывъ его переполнилъ радостью русское сердце. Сыновняя любовь и готовность пожертвовать ему всмъ — по русскому выраженію — хлынули черезъ край! Еслибъ можно было выслушать и пересказать вс слова пылкаго восторга, выражавшаго чувства русскаго сердца, это составило бы безсмертный памятникъ ныншняго царствованія и нашего счастливаго настоящаго. Во всхъ общественныхъ кругахъ, во всхъ семействахъ говорили и говорятъ о томъ, чмъ бы выразить любовь и преданность свою къ Государю. По нашему личному убжденію, по тому, что мы видимъ, слышимъ и читаемъ, мы уврены, что, по первому слову Царя, вся Русь готова въ настоящую эпоху повторить славныя явленія 1812 года. Сожалютъ только о томъ, что нтъ тогдашнихъ славныхъ опасностей, и что не понадобится никакихъ усилій и пожертвованій… Осмлимся сказать, что это сожалніе есть впсцъ славы нашего Государя и свидтельство мудраго его правленія Россіею. Сильная рука Николая привела насъ въ то положеніе, когда намъ не только нестрашны, но и невозможны никакія опасности. Можемъ быть зрителями и наблюдателями бдствій, угнетающихъ чуждые намъ народы, можемъ соболзновать о нихъ, какъ о братьяхъ нашихъ по христіанскому чувству, по можемъ быть спокойны за себя. Подъ снію такого Монарха, и при окружающей его любви народной, намъ не опасны никакіе вншніе враги. Внутри, въ нашемъ отечеств — говоримъ смло — нтъ враговъ порядка, видно только счастливое настоящее, и можно предсказывать долгую, счастливую будущность.
Чувства русскаго народа не могли, однакожъ, не найдти себ выраженія, и выразились во всхъ возможныхъ видахъ. Краснорчивые, духовные витіи наши обнаружили ихъ въ обращеніяхъ къ своимъ паствамъ, давно умолкнувшіе звуки поэзіи отозвались общему чувству въ прекрасныхъ стихахъ. Любимые, избранные литераторы наши, всегда чуждые политики, также высказали въ краткихъ, но сильныхъ статьяхъ, и негодованіе противъ чужеземныхъ враговъ общаго спокойствія, и пашу общую, гордую сознаніемъ своего благородства, любовь къ монарху и отечеству. Не именуемъ никого, но говоримъ то, что видятъ и знаютъ вс.
Еще краснорчиве выказалось общее одушевленіе Россіи въ приношеніяхъ и вы швахъ разныхъ сословій и даже частныхъ лицъ, которыя съ врноподданническою преданностью просятъ Государя Императора дозволить имъ сдлать носильныя пожертвованія. Здсь можемъ упомянуть только о тхъ изъ нихъ, которыя, объявлены оффиціально.
Дворянство Лифляндской Губерніи, единогласнымъ ршеніемъ опредлило поставить триста лошадей для артиллерійскихъ парковъ, и пожертвовало особую сумму на покупку лошадей для прочихъ войскъ. Государь Императоръ, Всемилостивйше разршивъ употребить эти пожертвованія по назначенію, удостоилъ, особою Высочайшею грамматою, изъявить дворянству Лифляндской-Губерніи монаршую признательность и особенное благоволеніе.
Есть достоверные слухи о многихъ подобныхъ пожертвованіяхъ, но мы не осмливаемся говорить о томъ, что еще не обнародовано.
Между-тмъ, въ пятой книжк ‘Журнала Министерства Внутреннихъ Длъ’ напечатано слдующее извстіе, подъ заглавіемъ:
‘Патріотическое усердіе дворянства и городскихъ обществъ, по случаю призванія на службу безсрочно-отпускныхъ нижнихъ чиновъ.
‘Въ настоящее время, когда нижніе воинскіе чины, находящіеся въ безсрочныхъ отпускахъ, вызваны снова подъ знамена, на поле дйствительной службы Царю и отечеству, многіе изъ нихъ покинули семейства, состоящія изъ женъ и дтей, которыхъ они были единственными кормильцами. Судьба этихъ семействъ обратила на себя всю заботливость правительства, которое, въ разсужденіи женъ и дтей безсрочно-отпускныхъ, поступившихъ изъ помщичьихъ имній и изъ городскихъ жителей, поспшило начертать слдующія основныя мры попеченія, удостоенныя Высочайшаго одобренія Его Императорскаго Величества: 1) для занимающихся въ деревняхъ хлбопашествомъ, если нтъ у нихъ сменъ для предстоящаго весенняго посва, отпустить необходимое количество, заимообразно, изъ сельскихъ запасныхъ магазиновъ, 2) для находящихся въ городахъ семействъ, которыя не имютъ никакихъ средствъ трудами своими снискивать пропитаніе, назначать по 30 фунтовъ ржаной муки на каждаго человка въ мсяцъ, на-счетъ капитала народнаго продовольствія, 3) для живущихъ по деревнямъ совершенно-бдныхъ семействъ, отпускать по 30 фунтовъ ржи на душу въ мсяцъ, изъ сельскихъ запасныхъ магазиновъ, наконецъ, 4) тхъ изъ женъ безсрочно-отпускныхъ нижнихъ чиновъ, принадлежавшихъ, къ городскимъ обществамъ, которыя не имютъ никакихъ занятій, замщать въ должности сидлокъ при больницахъ и на другую какую-либо службу, а совершенно дряхлыхъ и увчныхъ помщать въ. богадельни, или отдавать на пропитаніе родственникамъ и частнымъ людямъ, за положенную отъ приказовъ общественнаго прозрнія плату. Впрочемъ, дйствительное осуществленіе этихъ мръ, равно-какъ и пополненіе ихъ, въ случа нужды, другими благотворительными пособіями, предоставленіи были усердію благороднаго россійскаго дворянства и городскихъ обществъ, къ которымъ посему обращены были повсемстныя приглашенія.
‘На это, со всхъ концовъ Россіи, въ одинъ голосъ отозвалось общее, единодушное рвеніе. Въ Министерств Внутреннихъ Длъ безпрерывно получаются донесенія губернскихъ предводителей дворянства и списки съ приговоровъ городскихъ обществъ, свидтельствующіе безпредльную готовность обезпечить судьбу ввряемыхъ имъ семействъ всми зависящими отъ нихъ способами. Русская наслдственная преданность Престолу и любовь къ отечеству, въ этомъ случа, слились съ неизсякаемою жаждою благотворительности, всмъ истиннымъ сынамъ Россіи равно свойственною.
Мы считаемъ долгомъ исчислить здсь особо т случаи, въ которыхъ это общее патріотическое усердіе успло уже выразиться опредлительными дйствіями.
‘Тульскій губернскій предводитель дворянства, вслдъ за полученіемъ приглашенія, немедленно донесъ г. министру внутреннихъ длъ, что тамошнее дворянство, обезпечивъ находящіяся въ помщичьихъ имніяхъ семейства безсрочно-отпускныхъ, призванныхъ нын на службу, до ихъ возвращенія, проситъ, сверхъ-того, исходатайствовать ему Высочайшее разршеніе собрать денежный капиталъ для образованія артельной суммы въ пользу сказанныхъ чиновъ.
‘Дворянство всхъ трехъ при-балтійскихъ губерній, въ то же время, изъявивъ усердное желаніе выразить свою неизмнную врность и искреннюю врно-подданническую преданность Государю Императору, положило принять на себя попеченіе о семействахъ призванныхъ на службу отпускныхъ, съ тмъ, что дворянство эстляндскоо ршилось при семъ назначить достаточную сумму денегъ на пособіе всмъ нуждающимся изъ этихъ семействъ, а лифляндское поставило себ въ обязанность озаботиться, чтобъ семейства эти оставлены были по возможности до возвращенія мужей и отцовъ своихъ изъ дйствительной службы, въ тхъ самыхъ отношеніяхъ, въ которыхъ находились до-сихъ-поръ, въ случа же невозможности исполненія этой мры по какимъ-либо обстоятельствамъ, сдлать распоряженіе къ отъисканію для нихъ другаго пріюта въ сельскихъ обществахъ.
‘Въ свою очередь, въ Санктпетербург, Общая Городская Дума по купеческому отдленію приговорила: въ пособіе проживающимъ въ столиц семействамъ отпускныхъ нижнихъ чиновъ, пожертвовать единовременно, изъ добровольныхъ складовъ, пятнадцать тысячъ рублей серебромъ.
‘Въ первопрестольной московской столиц, первымъ выступилъ почетный гражданинъ Ксенофонтъ Бубновъ, который лично отъ себя представилъ тысячу рублей серебромъ, для употребленія въ пользу семействъ безсрочно-отпускныхъ. За тмъ, московское купечество общимъ приговоромъ положило принять на себя полное обезпеченіе семействъ тхъ, которые проживали въ Москв, а градскій голова города Воскресенска, въ Московской-Губерніи, вызвался взять подъ свое особенное покровительство семейства, живущія въ томъ город, и обязался доставлять имъ отъ себя приличное содержаніе.
‘Рижское купечество, во изъявленіе своей врноподданической преданности и врности Государю Императору и отечеству, пожертвовало шесть тысячъ рублей серебромъ, для пособія семействамъ безсрочноотпускныхъ, проживающихъ въ город Риг и его патримоніальномъ округ, съ тмъ, чтобъ для раздачи помсячно пособій изъ этой суммы, учредить особую коммиссію, въ которую назначить членовъ и отъ купечества.
‘Купечество города Харькова, принявъ на свою обязанность доставлять живущимъ въ город семействамъ все необходимое для содержанія, съ тмъ, чтобъ не допускать ихъ ни до малйшей нужды, избрало на этотъ конецъ изъ среды своей особаго попечителя.
‘Присовокупимъ еще слдующія черты благотворительности, обнаружившіяся по тому же поводу.
‘Въ Ярославл, отставной полковникъ Шиповъ, первой гильдіи купцы градскій голова Крохомяткинъ и коммерціи совтникъ Пастуховъ, а также и прочіе городскіе обыватели, у которыхъ расположены были по квартирамъ отпускные нижніе чины во время сбора ихъ въ губернскомъ город, оказали весьма-ревностное содйствіе къ польз и выгод этихъ чиновъ.
‘Въ Риг, первой гильдіи купцы Тимоей и Венедиктъ Шелухины, пожертвовали, для раздачи нижнимъ воинскимъ чинамъ на прошлой святой недл, 10,000 порцій пищи.
‘По доведеніи до Высочайшаго свднія о всхъ этихъ подвигахъ благотворенія и врноподданической преданности. Государь Императоръ Всемилостивйше повелть соизволилъ: сказаннымъ сословіямъ и лицамъ объявить Монаршее Его Величества благоволеніе и благодарность за усердіе и добрыя чувства.
‘Сверхъ-того получены вновь слдующія потому же предмету донесенія:
‘Дворянство московское постановило: изъ семействъ безсрочно-отпускныхъ, поступившихъ изъ помщичьихъ имній, тмъ, кои занимаются хлбопашествомъ, отпустить безвозвратно хлба на обсмененіе полей, для неимющихъ средствъ къ пропитанію престарлыхъ и малолтнихъ, отпускать въ мсяцъ по 30 фунтовъ хлба на душу, вовсе же безпріютнымъ давать, кром того, помщеніе и отопленіе.
‘По Санктпетербургской-Губерніи, новоладожскій градскій голова принялъ на собственное содержаніе вс тамошнія семейства отпускныхъ съ 15 апрля, общества городовъ Царскаго-Села, Гатчины и Павловска назначили въ пособіе таковымъ семействамъ до семи сотъ рублей серебромъ изъ общественныхъ доходовъ.
‘По губерніи Псковской, градскій голова узднаго города Острова радушно принялъ на себя призрніе и пропитаніе семействъ отпускныхъ, принадлежавшихъ обществу того города, не требуя за то никакой платы, также и псковскій градскій голова, относительно Пскова, принялъ на себя безусловно подобную же обязанность’.
Вс эти врноподданническія приношенія важны только какъ выраженіе народнаго, общаго чувства. Въ нравственномъ значеніи ихъ заключается самая краснорчивая хвала имъ и вчное свидтельство, какъ чувствовала Русь въ 1818 году. Возвышенная скромность вашего правительства храпитъ много подобныхъ свидтельствъ, но Россія знаетъ о нихъ, а исторія записываетъ ихъ на свои скрижали…
Мы далеко не сказали всего, что могли бы привести въ подкрпленіе основной мысли вашей, по довольно и сказаннаго, потому-что въ немъ говорятъ событія, а они всегда сильне словъ. Мы довольно пояснили и подтвердили мысль свою, что Россія никогда не была подражательницею другихъ европейскихъ государствъ, и, принимая съ Запада науки и искусства, какъ общее достояніе человчества, пользуязь дарованіями и свдніями многихъ знаменитыхъ и ученыхъ чужеземцевъ, она была и остается, въ нравственномъ существованіи своемъ, тою же Святою Русью, какою была при великихъ князьяхъ и царяхъ своихъ. Сдлавшись государствомъ просвщеннымъ, она осталась государствомъ православный і., самодержавнымъ, и только утвердилась и возвеличилась на древнихъ основахъ своего могущества. Пусть поверхностные умы удивляются, что мы говоримъ по-Французски и слдуемъ французскимъ модамъ: люди просвщенные знаютъ цну этимъ мелочамъ, знаютъ, что еслибъ новый Наполеонъ явился къ намъ съ своими Французами, мы опять станемъ биться съ ними на смерть, хотя, можетъ-быть, и не перестанемъ говорить ихъ языкомъ и брать въ прислугу ихъ парикмахеровъ, портныхъ и поваровъ. Отдаемъ справедливость хорошему у нихъ и будемъ пользоваться всми успхами и даже обычаями образованности ихъ и другихъ просвщенныхъ народовъ, но всегда останемся Русскими. Къ намъ никогда не прилпятся ихъ вредныя ученія, ихъ отчужденіе отъ религіи, ихъ эгоизмъ — слдствіе ихъ историческаго воспитанія. Повторимъ здсь слова краснорчиваго автора письма изъ Франкфурта, недавно-напечатаннаго въ газетахъ: ‘Теперешнія происшествія боле, нежели когда-нибудь, указываютъ Россіи на ея судьбу и на ея будущее великое назначеніе. Самодержавіе, неограниченное, отеческое самодержавіе, хранящее Божію правду, исполняющее ее для всхъ и каждаго, берегущее все законное, все, на что дано отъ Бога неотъемлемое право всмъ и каждому — самодержавіе, нкогда создавшее, а теперь хранящее и одно могущее сохранить сильную самобытность русскаго царства — имъ однимъ и въ дни всемірныхъ бдствій сохранится наше великое отечество. Мы стоимъ отъ всего въ сторон: стоимъ твердо, мы можемъ обойдтись безъ Европы, мы не будемъ отброшены, какъ они кричатъ, въ Азію: мы христіане, мы заняли образованіе у Европы, и употребимъ его по своему и для себя, мы не можемъ не быть принадлежностью Европы, мы будемъ ни Азія, ни Европа, мы будемъ Россія, самобытная, могучая Россія, не ботъ, прикрпленный къ кораблю европейскому, а крпкій русскій корабль перваго ранга, отдльно отъ другихъ, подъ своимъ флагомъ плывущій путемъ своимъ’.
Всего этого можемъ мы не только надяться въ будущемъ: мы уже видимъ это и въ настоящемъ. Россія и въ юности своей была государствомъ самобытнымъ, отвергнувшимъ.вс покушенія Запада, а въ крпости мужества своего она составляетъ незыблемый колоссъ. Лтописи міра не представляютъ подобнаго величія и могущества, и счастіе быть Русскимъ есть уже дипломъ на благородство посреди другихъ европейскихъ народовъ. Какъ въ древнемъ мір имя Римлянина означало человка по преимуществу, такъ значительно въ наши дни имя Русскаго. Мы не гордимся своею славою, силою и своими народными добродтелями, но он сами въ себ заключаютъ предметъ уваженія для всхъ народовъ. Мы не чуждаемся другихъ народовъ, но и не переселяемся къ нимъ цлыми населеніями, какъ они къ намъ. Русскіе бываютъ въ Европ постителями, гостями, бывали и освободителями отъ рабства, не разъ расплачивались они тамъ съ врагами своими въ великолпныхъ ихъ столицахъ, по всегда великодушіе сопровождало ихъ дйствія, и русская щедрость вошла въ поврье у многихъ народовъ. Намъ по. надобно ни золота, ни хлба, за которыми они прізжаютъ къ вамъ, и никому изъ Русскихъ не приходитъ въ голову мысль оставить свое отечество для насущнаго пропитанія, за которымъ толпами являются къ намъ чужеземцы. Мы богаты всмъ, и потому-то всегда готовы помогать, а не вымаливать. Они хотятъ отдлить насъ отъ себя?.. Неразумные! они не видятъ, что мы уже отдлены отъ нихъ, отдлены лучше, нежели стнами — отдлены историческимъ своимъ развигіемъ, нравственными своими началами, образованіемъ всхъ частей нашего государственнаго устройства. Они мечтаютъ, что мы учимся у нихъ жить, тогда-какъ мы давно живемъ самобытною жизнью. Великій Петръ учился у саардамскихъ плотниковъ и корабельщиковъ, бесдовалъ съ Лейбницемъ, но не бралъ примра съ голландскаго народоправленія и не учился религіи у Сорсна и другихъ проповдниковъ. Такъ и въ наше время, вамъ надобны ихъ Уатты, Фультоны, Вернеты, Леверье, а не господа Прудонъ, Кабе и Лелріо-Ролленъ съ товарищами. Намъ надобны успхи просвщенія и образованности, намъ драгоцнны великіе люди, а развратныя ученія мы гонимъ отъ себя, какъ язву, и крпкій нравственный карантинъ защищаетъ насъ отъ этого бдствія. Мы готовы осыпать золотомъ и окружить всми выгодами какого-нибудь ученаго или художника, но не совтуемъ Французскимъ говорунамъ прізжать къ намъ: умрутъ съ голода, потому-что никто не прійметъ ихъ. Пусть роются въ своемъ домашнемъ хламъ, уже не надясь попасть къ намъ въ учители съ-тхъ-поръ, какъ мудрый Монархъ вашъ преградилъ путь и этой промышлености французскихъ шарлатановъ.
Россія! драгоцнное наше отечество! Цвти и красуйся подъ снію своихъ самодержавныхъ Монарховъ, боле и боле утверждаясь въ основныхъ началахъ твоего могущества и величія. Вншнія бури не испугаютъ насъ, мы отдлены отъ нихъ несокрушимымъ оплотомъ своей православной вры и всего нравственнаго и историческаго своего образованія…
25 мая 1848.