Римскій вопросъ какъ вопросъ Папскій.
Римскій вопросъ какъ вопросъ Папскій.
‘Москва’, 17-го октября 1867 г.
Римский вопрос как вопрос Папский, Аксаков Иван Сергеевич, Год: 1867
Время на прочтение: 8 минут(ы)
Сочиненія И. С. Аксакова
Томъ седьмой. Общеевропейская политика. Статьи разнаго содержанія
Изъ ‘Дня’, ‘Москвы’, ‘Руси’ и другихъ изданій, и нкоторыя небывшія въ печати. 1860—1886
Москва. Типографія М. Г. Волчанинова, (бывшая М. Н. Лаврова и Ко) Леонтьевскій переулокъ, домъ Лаврова. 1887.
Притихнувшая на время гроза грянула съ новою, страшною силой. Гарибальди у стнъ Рима, французскія войска, на всхъ парахъ перенесенная изъ Тулона, высаживаются или высадились на италіянскій берегъ. Европейскій міръ въ смущеніи и тревог, и телеграфъ едва поспваетъ передавать быструю смну событій. Король Италіи, уступая императору Наполеону, осуждаетъ въ своей прокламаціи экспедицію Гарибальди, и объявляетъ, что поршитъ римскій вопросъ сообща съ Франціей. Императоръ, съ своей стороны, возвщаетъ, что идетъ спасать отъ революціи не только Римъ, но и Флоренцію, и такимъ непрошеннымъ спасательствомъ только топитъ въ безславіи и позор несчастнаго короля и самъ раздуваетъ готовое вспыхнуть пламя революціи. Быть-можетъ, занявъ гарнизономъ Римъ, своимъ ли только войскомъ, иди и италіянскимъ вмст, приступитъ Наполеонъ къ пересмотру сентябрской конвенціи и къ изобртенію какихъ-либо новыхъ сдлокъ италіянскаго единства съ властію папы?… Телеграммы не замедлятъ отвтить намъ на эти вопросы, но въ виду этой задачи ‘о свтской власти папы’, повидимому столь нетрудной для разршенія и все же однако не разршенной, не лишнимъ кажется намъ, отвлекаясь отъ лихорадочнаго интереса совершающихся событій, внимательне вникнуть въ самыя основанія этой задачи.
Плебисцитъ, проектированный римскимъ комитетомъ и напечатанный въ ‘Туринской Газет’, гласитъ: ‘присоединеніе Рима какъ столицы Италіи къ монархіи Виктора-Эммануила, съ сохраненіемъ правъ и преимуществъ духовной власти папы’. Кличъ одной изъ дружинъ, составленной изъ молодыхъ Римлянъ, по словамъ другой газеты, таковъ: ‘Да здравствуетъ король Италіи! Долой свтскую власть папы! Да здравствуетъ папство духовное и намстникъ Христа’! Гарибальди вовсе не хлопочетъ ни о какомъ папств. Италійское правительство, съ своей стороны, силится заврить, что оно желаетъ охранить отъ революціи духовное значеніе папы, а императоръ Французовъ, какъ извстно, желаетъ охранить и свтскую власть, подвергнувъ ее нкоторымъ видоизмненіямъ. Въ виду такого положенія длъ, при такомъ боле чмъ треволненномъ существованіи, не страннымъ ли кажется это упрямство 7 5-ти-лтняго старца, это упорное Пристрастіе Пія IX къ призраку власти надъ малымъ клочкомъ земли, который и уберечь въ своемъ подданств можетъ папа только съ помощью чуждой силы? Отчего бы, казалось, пап не уступить Рима Италіи, уступить самому, добровольно, и удалиться въ одно изъ тихихъ пристанищъ, которыхъ не мало представитъ ему католическій міръ,— или же, отказавшись отъ обладанія Римокъ и его областью, оставаться въ Рим, какъ это ему и предлагаетъ король Италіи, въ качеств первосвященника католической церкви? По въ томъ-то и дло, что если для объединяющейся Италіи съ обладаніемъ Римомъ связанъ вопросъ ‘быть мы не быть’, то точно такой же вопросъ связанъ съ этимъ обладаніемъ и для папства. Идея Рима неразлучна съ идеей папства. Отречься отъ обладанія Римомъ и ограничиться одною духовною властью значило бы для папства отречься отъ самого себя, отъ всей своей свыше-тысячелтней исторія, отъ всего непрерывнаго преемства преданій, обаятельныхъ и обязательныхъ, осудить разомъ и придать ложью все прошлое папства,— дянія, ученіе, силу и славу, все наслдство длиннаго ряда вковъ. Папство можетъ понимать себя только такимъ, какимъ оно явилось въ исторіи: въ иномъ образ оно ни себ, да и никому немыслимо,— оно будетъ тогда уже не папство, а нчто новое, католическому міру невдомое. Неразлучность идеи папства съ Римомъ происходятъ не только отъ того, что онъ называется римскимъ первосвященникомъ, но отъ того, что все значеніе этого первосвященника возникло изъ историческаго значенія Ріна, отъ того что самое папство развилось и образовалось, въ теченіи вковъ, подъ воздйствіемъ тхъ началъ, которыхъ воплощеніемъ явился въ исторіи Римъ. Оно порождено его историческимъ духомъ. Владыка міра, столица вселенной, Римъ наложилъ свою печать и на папство, присущая Риму идея вселенскости и всемірнаго государственнаго обладанія перешла по наслдству къ первосвященникамъ Рима и отравилась въ притязаніяхъ папскаго престола на главенство во вселенской церкви, на духовное надъ міромъ владычество. Образъ римской вселенской монархіи перенесенъ римскими первосвященниками на образъ вселенской церкви, и когда такое искаженіе, самимъ Христомъ даннаго церкви, образа было отвергнуто Востокомъ,— западная Церковь, присвоивъ одной себ значеніе вселенской, исказилась по образу и подобію Рима. Возникло, сложилось и закалилось въ горнил десяти вковъ вроученіе католицизма. Папство, унаслдовавъ духъ древняго римскаго властолюбія, поставило себ идею всемірной власти — задачей, кумиромъ, божественнымъ врованіемъ. Оно запечатлло латинскую церковь государственнымъ типомъ Рима, оно заразило римскимъ государственнымъ началомъ весь ея духовный организмъ и создало церковь-государство, съ государемъ-папой — самовластнымъ и непогршимымъ, съ подданными-духовными чадами, съ централизаціей вмсто духовнаго единства, съ многочисленной арміей ратниковъ, отршенныхъ отъ общества безбрачіемъ и всецло преданныхъ служенію одной иде — иде власти.
Причиной, центромъ, вещественнымъ символомъ такого владычества, такого мірскаго элемента духовной власти, такого овеществленія духовнаго начала церкви — былъ и есть Римъ, и одинъ только Римъ. Вн Рима нтъ папства. Конечно, бывали примры въ исторіи, что римскіе первосвященники не жили въ Рим, что Римъ стоялъ безъ нихъ,— но такая разлука съ Римомъ никогда не была произвольною,— къ Риму обращены были ихъ взоры, престоломъ папы въ сознаніи всего католическаго міра былъ и есть ‘вчный городъ’, и изгнанные папы всегда возвращались въ Римъ снова. Что такое такъ часто употребляемое выраженіе: ‘свтская власть папы’? Это вовсе не значитъ понятіе о пап, какъ о государ такъ называемой Церковной Области. Даже въ эпоху апогея папскаго могущества, папа былъ ничтожнйшимъ, слабйшимъ изъ государей по объему и матеріальнымъ средствамъ тхъ италіянскихъ поземельныхъ владній, которыя состояли въ государственномъ у него подданств. Не въ этихъ владніяхъ былъ источникъ его силы. Въ настоящее время Церковная Область по пространству своему равняется чуть не трети Московской губерніи. Италіянское королевство отняло уже у папы дв провинціи, можетъ отнять и остальныя, весь такъ-называемый удлъ Св. Петра, кром Рима — и папство будетъ еще стоять твердо, и начало свтской власти папы пребудетъ еще въ жизни и сил. Но сила эта не матеріальная. Власть папы надъ Римомъ не даетъ пап вещественной силы,— напротивъ служитъ источникомъ вещественнаго безсилія. Отвратительное управленіе, гнуснйшее изъ всхъ существующихъ, отвратительная администрація, отвратительное правосудіе, безобразное устройство и состояніе финансовъ,— малочисленнйшее изъ всхъ войскъ въ мір, чужеземное войско, которое даже и войскомъ названо бытъ не можетъ — вотъ обстановка свтской власти папы, какъ государя срединной Италіи. Вся армія папы, даже съ пресловутымъ антибскимъ легіономъ, едвали превышаетъ 5—10 тысячъ: это все равно какъ бы ея и не было. Слдовательно, все значеніе, все обаяніе, вся сила принципа ‘свтской власти папы’ воплощается собственно въ обладаніи городомъ Римомъ, воплощается и теперь, какъ воплощалась и въ XV и XVI вк. При этомъ, само вещественное обладаніе Римомъ, повторяемъ, не даетъ ему могущества даже настолько, чтобы держать столицу въ повиновеніи, еслибъ она вздумала бунтоваться. Очевидно, что значеніе обладанія Римомъ сводится для папы къ значенію символа идеи папства, къ значенію подножія его вселенскаго духовнаго владычества, къ значенію престола папы, какъ ‘главы’ вселенской церкви и какъ ‘государя’ не какой-нибудь Церковной Области — но того папскаго государства, которое простирается всюду, гд только есть хоть одинъ католикъ, къ значенію, наконецъ, центра и столицы духовной — не итальянской какой-либо, но всесвтной державы,— церкви государства. Эта церковь государство, съ своимъ главой и государемъ, есть латинская, католическая церковь съ римскимъ первосвященникомъ папою: другой пока еще нтъ и мы ея не знаемъ. Не понятно ли посл этого, что отказаться отъ Рима Пій IX не можетъ, не отказавшись отъ всего вроученія католицизма, не погубивъ всего зданія латинской церкви, созижденной на Рим, какъ на камн, который ей былъ и есть во главу угла? Не ясно ли, что снять это зданіе съ Рима и перенести его, не разрушивъ, на другой подобный камень, который бы для того годился, невозможно и немыслимо? Non possumus — отвчаетъ на вс предлагаемыя ей сдлки римская курія, и дйствительно ничего много она и не можетъ противопоставить какъ non possumus — потому что все иное есть для нея смертный приговоръ. Сдлка, которою италіянское правительство думаетъ ‘примирить вс интересы’, состоитъ въ томъ, чтобы папа согласился признать вчный и ‘вселенскій’, по его понятіямъ, городъ Римъ — городомъ италіянскимъ, столицей италіянскаго королевства, а самъ оставался бы въ своемъ римскомъ дворц, рядомъ съ италіянскою верховною государственною властью, въ качеств римскаго первосвященника. Но помирить папство съ такимъ положеніемъ — все равно что помирить жизнь съ условіями смерти. Но самой иде папства, папа не можетъ признать надъ собой никакой власти, никакого начальства, когда онъ самъ, по ученію церкви, которой онъ глава, есть источникъ всякой власти въ предлахъ своей церкви и начало всхъ начальствъ!! Его престолъ, по принципу, долженъ находиться вн всякихъ условій территоріальной зависимости, его престолъ не ватиканскій дворецъ, а самъ Римъ, — и допустить пап другаго государя въ Рим значило бы для папы посадить на свой папскій престолъ, кром себя, еще другаго главу и владыку. Ни на какія сдлки папа не пойдетъ и идти не можетъ. Настаивать надъ нимъ, чтобъ онъ принялъ такія условія мира,— все равно что принуждать его добровольно согласиться на самоубійство не только свое, но и всей католической церкви. ‘Свтская власть папы’ — есть жизненное основаніе какъ историческаго папства, такъ и историческаго католицизма. Ея паденіе влечетъ за собою неизбжно паденіе того и другаго, влечетъ такой переворотъ въ духовномъ стро всего латинскаго Запада, въ историческихъ судьбахъ всего міра, которое намъ, православнымъ, вполн желанно въ чаяніи торжества истины православія, но котораго объема и послдствій не обнять даже и мысленному взору.
Тмъ не мене паденіе это неминуемо. Папство очевидно отжило свой вкъ, его громы безсильны, и вся новая Италія,— въ лиц своего короля отлученная папой отъ церкви,— не только посмивается папскимъ булламъ, но даже и не очень-то тяготятся тмъ противорчіемъ, въ которое становится она сама съ собою, съ одной стороны оффиціально исповдуя католицизмъ, какъ онъ исповдуется въ теченіи вковъ,— а съ другой отрицая начало свтской власти папы и значеніе папскихъ анаемъ. Опасности, угрожащія папскому престолу, не подвигли пока католическіе народы на крестовый походъ въ его защиту, и папа вынужденъ терпть нестерпимое покровительство императора Наполеона,— которое одно только и сдерживаетъ напоръ на Римъ объединяющагося италіянскаго государства. Нтъ сомннія, что свтская власть папы уже теряетъ обаяніе и могущество религіознаго принципа, — а если у этой ‘свтской власти’ отнять ея религіозную основу, то она лишается всякаго нравственнаго права на существованіе и на обладаніе Римомъ, если папа перестанетъ быть въ сознаніи народовъ ‘главою’ вселенской церкви, какимъ онъ являлся имъ въ теченіи столтій, то папа обращается въ свтскаго государя въ род какого-нибудь Шварцбургъ-Зондергаузена или пожалуй великаго герцога Гессенъ-Кассельскаго. Въ такомъ случа ршеніе римскаго вопроса не представило бы никакого затрудненія, и даже Наполеонъ III едвали бы и началъ изъ-за него войну съ Италіей, какъ не началъ ее съ Пруссіей изъ-за сверженія съ престола разныхъ нмецкихъ государей. Слдовательно весь вопросъ въ томъ — вполн ли и окончательно ли вымерло въ сознаніи Латинскаго міра религіозное основаніе власти папы какъ римскаго государя, основаніе соотвтствующее всей иде папства, какъ оно, это папство, явилось въ исторіи, проповдуется католическою религіей, существуетъ и поднесь? Вопросъ въ томъ — живуча ли и насколько еще живуча основная идея католицизма — какъ духовно-историческаго начала, какъ извстнаго, вполн опредлившагося и формулировавшагося въ исторіи вроученія? Если эта идея вымерла, — то римскій вопросъ даже и не заслуживаетъ названія вопроса. Но мы не имемъ нрава утверждать, что она окончательно вымерла, уже потому, что ршеніе этого вопроса безпрерывно отлагается, мы не можемъ не видть, что трудность вопроса — свойства чисто нравственнаго, и что вся сила безсильнаго Пія IX не въ папскихъ жандармахъ, не въ династическомъ прав (которое здсь не иметъ мста), не въ форм правленія, самой отвратительной въ мір, не въ его значеніи, какъ мельчайшаго изъ свтскихъ монарховъ, — а въ самомъ званіи папы, въ вроисповдномъ принцип католицизма. Намъ могутъ возразить, что не будь въ теченіи 17 лтъ французскаго гарнизона въ Рим, не вмшайся Наполеонъ III и теперь, Римъ былъ бы уже въ настоящее время столицей Италіянскаго королевства и вопросъ о папств ршенъ. Можетъ-быть, но самое вмшательство со стороны Наполеона, — откуда же оно истекаетъ? Конечно не изъ личной преданности латинству и не изъ одного желанія помшать единству Италіи, его же помощью возрожденной, — а изъ сознанія той силы, которою папство еще обладаетъ въ умахъ и совсти народныхъ массъ Франціи, вн Парижа, — изъ сознанія или изъ смутнаго инстинктивнаго опасенія, что съ паденіемъ папства, какъ положительной религіи, разверзнется предъ Западомъ пустота бездны, которую онъ не иметъ еще чмъ наполнить. На практическомъ ежедневномъ язык Французовъ, дйствія Наполеона объясняются обыкновенно ‘силою нужной ему клерикальной партіи’, и это справедливо, но на чемъ же какъ не на положительной вр въ массахъ съ одной стороны, и. съ другой стороны, на томъ страх, который внушаетъ обществу возможность исчезновенія положительной религіи,— основывается сила клерикальной партіи?
Папству могутъ предстоять два рода смерти: чисто насильственный, вншній, и естественный, внутренній. Впрочемъ, вншній насильственный способъ можетъ увнчаться успхомъ только тогда, когда бы въ папств замерли уже совсмъ внутреннія силы жизни. Не ранъ случалось, и уже въ XIX вк, что папу выгоняли изъ Рима, держали въ плну, папскую свтскую власть считали упраздненною, но папа вновь возвращался въ Римъ, папство выплывало надъ треволненіями народными снова, насиліе, причиненное ежу, вызывало противъ себя, изъ какихъ бы то ни было побужденій, но во имя религіознаго принципа, новое насиліе: значить, еще не пришла въ то время для него пора смерти. Пришла ли она теперь? Это-то и покажутъ намъ событія. Мы никакъ не отважимся пророчествовать, даже сомнваемся, чтобы католицизмъ сдался дешево, безъ борьбы, чтобъ онъ палъ, не истощивъ въ борьб всхъ своихъ средствъ, какими только располагаетъ, и чтобы даже сраженный, онъ не проявилъ еще страшной силы въ конвульсіяхъ предсмертной агоніи. Православная Россія не можетъ не сочувствовать италіянскому движенію — ‘въ Римъ’! не можетъ не раздлять негодованія италіянскаго народа на вмшательство Франціи, но тмъ не мене самое это вмшательство заставляетъ подозрвать, что въ иде папства еще остается нкоторая живучесть, что его ложь еще коренится въ убжденіи массъ. Намъ возразятъ: дло идетъ не объ уничтоженіи папства, какъ власти духовной, но именно объ очищеніи идеи папства отъ примси лжи, отъ примси элемента свтской власти. Не, повторяемъ, такое видоизмненіе папства есть не только уничтоженіе самого папства, какимъ оно создалось и явилось въ исторіи, но и видоизмненіе католической религіи,— а это равняется уничтоженію того тысячелтняго вроученія, которое вошло въ бытъ, въ кровь и плоть католическихъ народовъ. Такого рода религіозные перевороты не совершаются помощью неискреннихъ сдлокъ или компромиссовъ, обманомъ или сюрпризомъ, а требуютъ искренняго переворота въ понятіяхъ, яснаго и отчетливаго сознанія,— какъ напримръ это было во времена Реформаціи. Можетъ-быть такой переворотъ послдуетъ за переворотомъ вншнимъ? Можетъ-быть, но не можетъ же и латинскій Западъ не тревожить себя заране вопросомъ: какое же вроученіе поставитъ онъ на мсто прежняго католицизма? ‘Цивилизацію’? Но она не религія, и народы ею пробавляться не могутъ. Протестантское ли исповданіе, столь несродное племенамъ латинскимъ, или же православное, единое истинное, или же, наконецъ, нчто новое, невдомое и еще несознанное?… Мы здсь только намтили и громадную задачу, которая предлежитъ всему Западу съ паденіемъ свтской власти папства, которой разршеніе онъ, въ страх, откладываетъ и разршенія которой настойчиво требуютъ наступающія событія…