Конанъ-Дойль
Конанъ-Дойль
Рейгэтскіе помщики.
Рейгэтскіе помщики.
Рейгэтские помещики, Дойль Артур Конан, Год: 1892
Время на прочтение: 17 минут(ы)
Конанъ-Дойль. Аристократъ-Холостякъ. (Изъ приключеній Шерлока Холмса).
Переводъ съ англійскаго А. Рпиной.
Изданіе Второе.
Москва. Типографія Вильде, Малая Кущовка, соб. домъ, 1908.
Прошло не мало времени, прежде чмъ здоровье моего друга, м-ра Шерлока Холмса, вполн поправилось посл его напряженной дятельности весной 1887 г. Вопросъ о нидерландско-суматрской компаніи и колоссальныхъ планахъ барона Мопертюи еще слишкомъ живъ въ памяти публики и слишкомъ интимно связанъ съ политическими и финансовыми вопросами для того, чтобы касаться его въ этихъ очеркахъ. Однако, слдствіемъ его, косвеннымъ образомъ, было появленіе странной, сложкой задачи, разршеніе которой дало моему другу возможность ввести новое оружіе въ число употреблявшихся имъ во время его продолжительной борьбы съ преступленіями.
Въ моихъ замткахъ упоминается, что 14-го апрля я получилъ телеграмму изъ Ліона, извщавшую меня, что Холмсъ лежитъ больной въ гостиниц Дюлонъ. Спустя сутки я уже стоялъ у его постели и съ облегченіемъ убдился, что симптомы его болзни не представляли ничего опаснаго. Однако, и его желзное сложеніе не выдержало напряженнаго состоянія, въ которомъ онъ находился во время слдствія, продолжавшагося два мсяца. За этотъ періодъ онъ работалъ не мене пятнадцати часовъ въ сутки, а иногда, какъ онъ признался мн, и по пяти сутокъ безъ отдыха. Блистателыній исходъ дла не могъ предотвратить реакціи, послдовавшей за крайнимъ напряженіемъ силъ, и въ то время, когда имя его гремло по всей Европ, а комната, въ которой онъ лежалъ, была положительно завалена поздравительными телеграммами, я нашелъ его въ полномъ упадк духа. Даже сознаніе, что онъ добился успха въ дл, съ которымъ не могла справиться полиція трехъ государствъ, и перехитрилъ самаго искуснаго мошенника Европы, не могло вывести его изъ нервной простраціи.
Черезъ три дня мы вмст вернулись въ улицу Бэкеръ, но ясно было, что моему другу нужна перемна мста да и мн мысль провести недльку, другую въ деревн казалась очень привлекательной. Мой старинный пріятель, полковникъ Хэйтеръ, котораго я лчилъ въ былое время въ Афганистан, жилъ теперь близъ Рейгэта въ Сёрре и не разъ приглашалъ меня погостить у него. Въ послдній разъ онъ писалъ, что былъ бы радъ, если бы мой другъ пріхалъ со мной. Пришлось пустить въ ходъ разныя дипломатическія уловки, но когда Холмсъ узналъ, что мой пріятель — холостякъ и что гостямъ его предоставляется полная свобода, онъ согласился принять предложеніе и черезъ недлю посл нашего возвращенія изъ Ліона мы уже сидли подъ гостепріимной кровлей полковника. Хэйтеръ былъ славный старый солдатъ, много видавшій на своемъ вку, и, какъ я и ожидалъ, у нихъ съ Холмсомъ нашлось много общаго.
Вечеромъ въ день нашего прізда мы вс сидли въ кабинет полковника, стны котораго украшены были оружіемъ. Холмсъ лежалъ на диван, а Хэйтеръ и я пересматривали небольшой запасъ оружія. — Между прочимъ, вдругъ сказалъ полковникъ,— я возьму къ себ наверхъ одинъ изъ этихъ пистолетовъ на случай тревоги.
— Тревоги! — сказалъ я.
— Да, недавно тутъ у насъ былъ переполохъ. Въ прошлый понедльникъ напали на домъ одного изъ нашихъ магнатовъ, Эктона. Покража ни велика, но воровъ еще не удалось поймать.
— А слдовъ никакихъ?— спросилъ Холмсъ, взглядывая на полковника.
— Никакихъ. Но дло это пустяшное, одно изъ мелкихъ преступленій, обычныхъ въ нашей мстности, слишкомъ ничтожныхъ для того, чтобы за интересовать васъ, м-ръ Холмсъ, посл знаменитаго международнаго дла.
Холмсъ сдлалъ знакъ рукою, какъ бы отстраняя комплиментъ, но по улыбк было видно, что о доволенъ имъ.
— Были въ дл какія-нибудь интересныя подробности?
— Кажется, нтъ. Воры обшарили библіотеку, но получили очень мало за свой трудъ. Все тамъ перевернуто вверхъ дномъ, шкафы открыты и обшарены, а исчезли только одинъ разрозненный томъ Гомера въ перевод Попа, два подсвчника накладного серебра, пресспапье изъ слоновой кости, маленькій дубовый термометръ и пучокъ веревки.
— Что за странный подборъ вещей! — замтилъ
— О, молодцы, очевидно, схватили, что имъ попалось подъ руку.
Холмсъ проворчалъ что-то себ подъ носъ.
— Мстная полиція должна бы заняться этимъ,сказалъ онъ.— Вдь очевидно, что…
Но я погрозилъ ему.
— Вы здсь для отдыха, мой милый. Ради Бога, не выдумывайте себ новой работы, когда у васъ нервы такъ издерганы.
Холмсъ, съ видомъ комической покорности, взглянулъ на полковника, и разговоръ перешелъ на мене опасныя темы.
Однако, судьба ршила, чтобы вся моя профессіональная осторожность пропала даромъ, потому что на слдующее утро дло явилось передъ нами въ такомъ вид, что его нельзя было игнорировать, и наше посщеніе деревни приняло совершенно неожиданный оборотъ. Мы сидли за завтракомъ, когда въ столовую вдругъ вбжалъ дворецкій съ совершенно растеряннымъ видомъ.
— Вы слышали новость, сэръ? — задыхаясь, проговорилъ онъ.— Слышали, что случилось у Кённингэмовъ, сэръ?
— Воровство? — крикнулъ полковникъ, не донеся до рта чашку съ кофе.
— Убійство!
Полковникъ свистнулъ.
— Чортъ возыми! — проговорилъ онъ. — Кто же убитъ? Самъ мировой или сынъ?
— Ни тотъ, ни другой, сэръ. Убитъ Вильямъ, кучеръ. Въ самое сердце… и слова ни сказалъ.
— Кто же убилъ его?
— Разбойникъ, сэръ. Выскочилъ, какъ стрла, и слдъ его простылъ. Онъ только-что влзъ въ окно кладовой, какъ Вильямъ бросился на него и поплатился жизнью, спасая имущество своего господина.
— Когда?
— Вчера ночью, сэръ, около полуночи.
— А! Ну, такъ мы сейчасъ отправимся туда,— сказалъ полковникъ, хладнокровно принимаясь опять за завтракъ. — Скверная исторія,— прибавилъ онъ, когда дворецкій вышелъ изъ комнаты. — старикъ Кённингэмъ — одинъ изъ самыхъ выдающихся нашихъ помщиковъ и весьма порядочный человкъ. Это убійство страшно поразитъ его, потому что кучеръ жилъ у него много лтъ и былъ хорошій слуга. Очевидно, это т же негодяи, которые забрались въ Эктонъ,
— И украли такую странную коллекцію? — задумчиво сказалъ Холмсъ.
— Вотъ именно.
— Гмъ! Можетъ-быть, дло окажется совершенно простое, но на первый взглядъ оно все же любопытно, не правда ли? Шайка воровъ, дйствующая въ извстной мстности, могла бы нсколько разнообразить свои похожденія и не нападать въ теченіе нсколькихъ дней на два дома въ одномъ округ. Когда вчера вечеромъ вы заговорили о предосторожностяхъ, я помню, что мн пришла въ голову мысль, что едва ли какой-либо воръ или воры обратятъ вниманіе на эту мстность Англіи. Оказывается, однако, что мн слдуетъ еще многому поучиться.
— Я думаю, это какой-нибудь мстный профессіоналъ,— сказалъ полковникъ.— Въ такомъ случа онъ, понятно, выбралъ помстья Эктона и Кённингэма, какъ самыя большія.
— И богатыя?
— Должны бы быть самыми богатыми, но въ продолженіе нсколькихъ лтъ они вели процессъ другъ съ другомъ, который, какъ я полагаю, высосалъ соки изъ обоихъ. У стараго Эктона есть какое-то право на половину имнія Кённингэма, и адвокаты ухватились за это дло обими руками.
— Если это какой-нибудь мстный негодяй, то поймать его не трудно, — звая, проговорилъ Холмсъ. — Хорошо, Ватсонъ, я не стану мшаться въ это дло.
— Инспекторъ Форрестеръ, сэръ,— проговорилъ дворецкій, растворяя двери.
Въ комнату вошелъ франтоватый молодой человкъ съ умнымъ лицомъ.
— Здравствуйте, полковникъ,— сказалъ онъ.— Извините, что помшалъ, но мы слышали, что здсь м-ръ Шерлокъ Холмсъ изъ улицы Бэкеръ.
Полковникъ указалъ на моего друга. Инспекторъ поклонился.
— Мы думали, что, можетъ-быть, вы согласитесь пойти съ нами, м-ръ Холмсъ.
— Судьба, положительно, противъ васъ, Ватсонъ,— со смхомъ сказалъ мой пріятель. — Мы только-что говорили объ этомъ дл, инспекторъ. Можетъ-быть, вы сообщите намъ нсколько подробностей.
По тому, какъ онъ откинулся на спинку кресла, я увидлъ, что вс мои увщанія будутъ напрасны.
— Въ дл Эктона у насъ не было никакихъ данныхъ. Въ этомъ же ихъ очень много, и нтъ сомннія, что въ обоихъ случаяхъ участковала одна и та же личность. Человка этого видли.
— А!
— Да, сэръ. Но онъ убжалъ съ быстротой лани, посл того, какъ выстрлилъ въ бднаго Вильяма Кирвана. М-ръ Кённингэмъ видлъ его изъ окна спальни, а м-ръ Алекъ Кённингэмъ — съ чернаго хода. Тревога поднялась въ три четверти двнадцатаго. Мръ Кённингэмъ только-что легъ въ постель, а м-ръ Алекъ, уже въ халат, курилъ трубку. Они оба слышали, какъ кучеръ Вильямъ звалъ на помощь, и м-ръ Алекъ бросился внизъ узнать, что случилось. Дверь чернаго хода была отперта, и внизу лстницы онъ увидлъ двухъ человкъ, боровшихся другъ съ другомъ. Одинъ изъ нихъ выстрлилъ, другой упалъ, и убійца бросился въ садъ и перескочилъ черезъ заборъ. М-рь Кённингэмъ, выглянувъ изъ окна спальни, видлъ, какъ онъ добжалъ до дороги, но затмъ потерялъ его изъ виду. М-ръ Алекъ нагнулся, чтобы посмотрть, нельзя ли помочь умирающему, а негодяй тмъ временемъ убжалъ. Мы знаемъ только, что это человкъ средняго роста, одтый въ темную одежду, усердно разыскиваемъ его и надемся скоро найти, такъ какъ онъ здсь чужой.
— Что длалъ Вильямъ тамъ? Говорилъ онъ что-нибудь передъ смертью?
— Ни слова. Онъ жилъ въ сторожк съ матерью, и такъ какъ былъ очень преданный малый, то мы думаемъ, что онъ пришелъ въ домъ взглянуть, все ли тамъ въ порядк. Понятно, что происшествіе въ помсть Эктона заставило всхъ быть насторож. Разбойникъ, должно-быть, только-что взломалъ дверь — замокъ оказался сломаннымъ, когда Вильямъ бросился на него.
— Не сказалъ ли Вильямъ чего-нибудь матери, когда уходилъ изъ дома?
— Она очень стара и глуха, и мы ничего не можемъ добиться отъ нея. Она чуть съ ума не сошла отъ постигшаго ее удара, да и прежде, кажется, не отличалась умомъ. Но у насъ въ рукахъ есть одна замчательная вещь. Взгляните, пожалуйста, на это!
Онъ вынулъ маленькій клочокъ бумаги изъ записной книги и разложилъ его на колняхъ.
— Вотъ что найдено въ рук убитаго. Повидимому, что это клочокъ, оторванный отъ цлаго листа бумаги. Замтьте, что обозначенное тутъ время какъ разъ совпадаетъ съ тмъ, когда убили бднягу Вильяма. Вы видите, что или убійца вырвалъ отъ него остальной листъ, или, наоборотъ, Вильямъ вырвалъ этотъ клочекъ изъ рукъ убійцы. Дло идетъ какъ будто о свиданіи.
Холмсъ взялъ клочокъ бумаги, факсимиле котораго приведено здсь.
— Если признать это за назначеніе свиданія,— продолжалъ инспекторъ,— то, конечно, можно предположить, что Вильямъ Кирванъ, хотя и пользовался репутаціей честнаго человка, состоялъ въ заговор съ воромъ. Онъ могъ встртиться съ нимъ, помочь ему даже взломать дверь, а затмъ между ними могла произойти ссора.
— Это чрезвычайно интересный отрывокъ,— сказалъ Холмсъ, разсматривая его съ большимъ вниманіемъ. — Дло-то оказывается гораздо сложне, чмъ я думалъ,— прибавилъ онъ, опуская голову на руки. Инспекторъ улыбался впечатлнію, произведенному этимъ дломъ на знаменитаго лондонскаго спеціалиста.
— Ваше послднее предположеніе о возможности соглашенія между воромъ и кучеромъ и о томъ, что этотъ клочокъ представляетъ собой отрывокъ письма одного изъ нихъ, остроумно и не лишено вроягія,— заговорилъ, наконецъ, Холмсъ. — Но эта записка открываетъ…
Онъ снова опустилъ голову на руки и сидлъ нсколько минутъ, погруженный въ глубокое раздумье. Когда онъ поднялъ голову, я съ изумленіемъ увидлъ, что румянецъ игралъ у него на щекахъ, а глаза блестли, какъ до болзни. Онъ вскочилъ на ноги съ прежней энергіей.
— Знаете что! — сказалъ онъ. — Мн бы хотлось хорошенько и спокойно заняться подробностями этого дла. Въ немъ есть что-то чрезвычайно привлекательное для меня. Если позволите, полковникъ, я оставлю васъ съ моимъ другомъ Ватсономъ и пройдусь съ инспекторомъ, чтобы проврить правдоподобность фантазіи, пришедшей мн въ голову. Я вернусь черезъ полчаса.
Прошло цлыхъ полтора часа, прежде чмъ инспекторъ вернулся одинъ.
— Мистеръ Холмсъ расхаживаетъ по полю взадъ и впередъ,— сказалъ онъ.— Онъ приглашаетъ насъ всхъ отправиться въ домъ.
— Къ мистеру Кённингэму?
— Да, сэръ.
— Зачмъ?
Инспекторъ пожалъ плечами.
— Право, не знаю, сэръ. Между нами, мн кажется, что мистеръ Холмсъ еще не вполн оправился отъ болзни. Онъ держитъ себя какъ-то странно и очень возбужденъ.
— Мн кажется, вы напрасно тревожитесь,— сказалъ я. — Я всегда убждался, что въ его сумашествіи есть извстный методъ.
— Или, наоборотъ, въ его метод сказывается сумашествіе,— пробормоталъ инспекторъ.— Но онъ горитъ желаніемъ отправиться туда, а потому, если вы готовы, полковникъ, пойдемте къ нему.
Мы застали Холмса расхаживающимъ взадъ и впередъ по полю, съ опущенной на грудь головой и засунутыми въ карманы брюкъ руками.
— Интересъ дла все возрастаетъ,— проговорилъ онъ. — Ватсонъ, наша поздка въ деревню удалась какъ нельзя лучше. Я провелъ чудесное утро.
— Вы были, какъ видно, на мст преступленія?— спросилъ полковникъ.
— Да, мы съ инспекторомъ сдлали маленькую рекогносцировку.
— И успшно?
— Да, мы видли нсколько интересныхъ вещей. Разскажу вамъ дорогой. Прежде всего мы видли тло несчастнаго. Онъ, дйствительно, какъ и говорили, умеръ отъ выстрла изъ револьвера.
— А разв вы сомнвались въ этомъ?
— О, во всякомъ случа слдовало удостовриться. Изслдованіе наше было не лишнимъ. Потомъ мы поговорили съ мистеромъ Кённингэмомъ и его сыномъ, которые точно указали намъ мсто, гд убійца перескочилъ черезъ заборъ. Это было чрезвычайно интересно.
— Конечно.
— Потомъ мы заглянули къ матери бднаго малаго, но ничего отъ нея не узнали, такъ какъ она очень стара и слаба.
— Ну, а результатъ вашихъ изслдованій?
— Убжденіе, что случай совершенно особенный. Можетъ-быть, наше посщеніе нсколько выяснитъ его. Мы съ инспекторомъ, кажется, сходимся во мнніи, что клочокъ бумаги, зажатый въ рук убитаго и указывающій часъ смерти его, весьма важный документъ.
— Онъ долженъ служить исходной точкой, мистеръ Холмсъ.
— Онъ и служитъ ей, Авторъ этой записки заставилъ Вильяма Кирвана встать въ этотъ часъ. Но гд же листъ, отъ котораго оторванъ этотъ клочокъ?
— Я тщательно осмотрлъ все мсто кругомъ, надясь найти его,— сказалъ инспекторъ.
— Онъ былъ вырванъ изъ руки убитаго. Кому было такъ нужно овладть имъ? Тому, кого могла уличить эта записка. Что же онъ сдлалъ съ ней? По всмъ вроятіямъ, сунулъ ее въ карманъ, не замтивъ, что клочокъ отъ нея остался въ рук убитаго. Если бы намъ удалось добыть остальную часть листка, то, очевидно, мы сдлали бы большой шагъ къ открытію тайны.
— Да, но какъ намъ добраться до кармана преступника, не поймавъ его самого?
— Да, да, объ этомъ стоитъ подумать. Затмъ еще одинъ пунктъ. Записка была прислана Вильяму. Человкъ, написавшій ее, принесъ не самъ, иначе онъ могъ бы передать все на словахъ. Кто же принесъ записку? Или ее прислали по почт?
— Я навелъ справки,— сказалъ инспекторъ.— Вильямъ получилъ вчера посл полудня письмо по почт. Конвертъ онъ уничтожилъ.
— Превосходно! — вскрикнулъ Холмсъ, похлопывая инспектора по спин.— Вы видли почталіона. Право, пріятно работать съ вами. Ну, вотъ и сторожка, если вы пройдете со мною, полковникъ, я покажу вамъ мсто преступленія.
Мы прошли мимо хорошенькаго коттэджа, гд жилъ покойный, и, по алле, окаймленной дубами, дошли до красиваго стариннаго дома эпохи королевы Анны. Надъ входной дверью стоялъ годъ битвы при Мальплакэ. Холмсъ и инспекторъ по вели насъ кругомъ до чернаго входа, отдленнаго садомъ отъ забора, идущаго вдоль дороги. У двери въ кухню стоялъ констэбль.
— Откройте дверь,— сказалъ Холмсъ. — Ну-съ, вотъ на этой лстниц стоялъ молодой мистеръ Кённингэмъ и видлъ, какъ двое людей боролись какъ разъ на томъ мст, гд мы стоимъ теперь. Старикъ мистеръ Кённингэмъ стоялъ у второго окна налво и видлъ, какъ убійца убжалъ влво отъ куста. Видлъ это и сынъ. Оба они сходятся на счетъ куста. Тогда мистеръ Алекъ выбжалъ и сталъ на колни возл раненаго. Земля, какъ вы видите, очень тверда, и тутъ нтъ слдовъ, которые могли бы помочь намъ.
Въ эту минуту изъ-за угла дома на дорожку сада вышли двое людей. Одинъ изъ нихъ былъ пожилой человікъ, съ крупными, рзкими чертами лица, съ тяжелымъ взглядомъ глазъ, другой — блестящій молодой человкъ, его сіяющее, смющееся лицо и щегольская одежда составляли странный контрастъ съ приведшимъ насъ сюда дломъ.
— Все еще возитесь съ нимъ? — сказалъ онъ Холмсу.— Я думалъ, что вы, лондонцы, сразу схватываете суть дла. Оказывается, не такъ-то скоро.
— Ахъ, дайте намъ немножко времени,— добродушно замтилъ Холмсъ.
— Да, время понадобится вамъ,— сказалъ молодой Алекъ Кёинингэмъ.— По моему, нтъ никакихъ уликъ.
— Есть только одна,— отвтилъ инспекторъ.— Мы думали, что если бы намъ удалось найти… Боже мой! Что съ вами, мистеръ Холмсъ?
Лицо моего друга вдругъ приняло ужасное выраженіе. Глаза его закатились, черты исказились. Съ подавленнымъ стономъ онъ упалъ ничкомъ на землю. Испуганные внезапностью и силой припадка, мы отнесли его въ кухню. Нсколько минутъ онъ лежалъ въ большомъ кресл, откинувшись на спинку и тяжело дыша. Наконецъ, онъ всталъ и со сконфуженнымъ видомъ принялся извиняться, что перепугалъ насъ.
— Ватсонъ можетъ вамъ сказать, что я только-что оправился посл серьезной болзни,— объяснилъ онъ.— Я подверженъ этимъ внезапнымъ нервнымъ припадкамъ.
— Не отвезти ли васъ домой въ шарабан? — спросилъ старикъ Кённингэмъ.
— Такъ какъ я уже здсь, то мн хотлось бы удостовриться въ одномъ пункт. Это очень легко сдлать.
— А именно?
— Видите ли, мн кажется, весьма возможно предположить, что бдняга Вильямъ пришелъ не до, а посл того, какъ воръ забрался въ домъ. Вы, повидимому, не сомнваетесь, что хотя замокъ и былъ взломанъ, но убійца не входилъ въ дверь.
— Мн кажется, это — очевидно,— серьезно отвтилъ м-ръ Кённингэмъ.— Вдь мой сынъ Алекъ еще не ложился спать и, конечно, слышалъ бы, если бы кто-нибудь ходилъ внизу.
— Гд онъ сидлъ?
— Я сидлъ и курилъ у себя въ уборной.
— Гд окно уборной?
— Послднее слва, рядомъ съ окномъ комнаты отца.
— Конечно, у васъ обоихъ еще горли лампы?
— Безъ сомннія.
— Странно,— улыбаясь, проговорилъ Холмсъ.— Ну, разв не удивительно, что воръ — да къ тому еще опытный воръ — ршается ворваться въ домъ, когда видитъ по свту, что въ немъ не спятъ еще двое людей..
— Должно-быть, человкъ смлый.
— Если бы дло не было странное, намъ не пришлось бы просить васъ выяснить его,— сказалъ м-ръ Алекъ. — Что же касается вашего предположенія, что воръ обокралъ домъ прежде, чмъ накрылъ его Вильямъ, то я считаю его вполн нелпымъ. Разв мы не замтили бы безпорядка въ дом и не хватились бы похищенныхъ вещей?
— Это зависигъ отъ того, какія вещи пропали,— сказалъ Холмсъ. — Вы должны помнить, что мы имемъ дло съ какимъ-то совершенно необычнымъ воромъ. Напримръ, вы помните, что онъ унесъ у Эктона?.. Пучокъ веревокъ, пресспапье и еще какіе-то пустяки.
— Мы вполн отдаемся въ ваше распоряженіе, м-ръ Холмсъ,— сказалъ старикъ Кённингэмъ. — Все, что укажете вы или инспекторъ, будетъ исполнено.
— Во-первыхъ,— сказалъ Холмсъ,— мн бы хотлось, чтобы вы предложили награду лично отъ себя — когда еще полиція опредлитъ сумму! — а эти вещи нужно длать какъ можно скоре. Я набросалъ заявленіе, можетъ-быть, вы согласитесь подписать его. Я думаю, пятидесяти фунтовъ будетъ достаточно.
— Я охотно далъ бы и пятьсотъ,— сказалъ Кённингэмъ, беря листъ бумаги и карандашъ, поданный Холмсомъ.— Но здсь есть неточность,— прибавилъ онъ, взглянувъ на объявленіе.
— Я нсколько торопился, когда писалъ.
— Видите ли, вы пишите: ‘Такъ какъ въ среду, около трехъ четвертей перваго, была сдлана попытка… и т. д. На самомъ же дл было три четверти двнадцатаго.
Мн было досадно за сдланную ошибку, такъ какъ я зналъ, какъ это будетъ непріятно Холмсу. Онъ отличался точностью въ передач фактовъ, но только что перенесенная имъ болзнь, очевидно, потрясла его, и этой маленькой случайности было для меня достаточно, чтобы видть, что онъ еще не вполн поправился. Онъ самъ сконфузился на минуту, инспекторъ поднялъ брови, а Алекъ Кённингемъ громко захохоталъ. Но старый джентльменъ исправилъ ошибку и отдалъ Холмсу бумагу.
— Отдайте ее напечатать какъ можно скоре,— сказалъ онъ. — Мн кажется, это превосходная идея.
Холмсъ аккуратно положилъ объявленіе въ записную книжку.
— А теперь,— сказалъ онъ,— право, хорошо бы намъ всмъ пройтись по дому и убдиться, не утащилъ ли чего-нибудь этотъ нсколько полоумный грабитель.
Прежде чмъ войти въ домъ, Холмсъ осмотрлъ взломанную дверь. Очевидно, было всунуто долото или крпкій ножъ, чтобы выдвинуть замокъ обратно.
— У васъ, стало-быть, нтъ засова? — спросилъ онъ.
— Мы не находили его нужнымъ.
— Вы не держите собаки?
— Держимъ, но она на привязи по другую сторону дома.
— Когда прислуга ложится спать?
— Около десяти.
— Вроятно, и Вильямъ ложится въ то же время?
— Да.
— Странно, что онъ не спалъ именно въ эту ночь. Теперь я былъ бы очень радъ, если бы вы были такъ добры и проводили насъ по дому, м-ръ Кённингэмъ.
Коридоръ, вымощенный плитами, съ выходящими въ него кухнями, велъ къ деревянной лстниц, поднимавшейся въ перный этажъ. Онъ выходилъ и на противоположную площадку, съ которой начиналась другая, боле нарядная лстница, ведшая въ парадную переднюю. На эту площадку выходили двери гостиной и нсколькихъ спаленъ, въ томъ числ и спальни м-ра Кённингэма и его сына. Холмсъ шелъ медленно, внимательно приглядываясь къ архитектур дома. По выраженію его лица я видлъ, что онъ напалъ на горячій слдъ, но никакъ не могъ себ представить, куда приведетъ его этотъ слдъ.
— Любезный сэръ,— сказалъ м-ръ Кённингэмъ съ нкоторымъ нетерпніемъ,— право же, все это совершенно безполезно. Моя комната тамъ, гд оканчивается лстница, а за ней идетъ комната сына. Предоставляю вамъ судитъ, могъ ли воръ забраться сюда, не потревоживъ насъ.
— Кажется, придется вернуться и искать новаго слда, — замтилъ сынъ съ нсколько злобной улыбкой.
— Попрошу васъ потерпть еще немного. Вотъ, напримръ, мн хотлось бы знать, какъ далеко можно видть изъ оконъ спаленъ. Это, насколько я понялъ, спальня вашего сына,— прибавилъ онъ, отворяя дверь,— а это уборная, гд онъ сидлъ и курилъ, когда началась тревога. Куда выходитъ ея окно?
Онъ прошелъ черезъ спальню, отворилъ дверь и окинулъ взглядомъ слдующую комнату.
— Надюсь, вы довольны теперь? — спросилъ м-ръ Кённингэмъ съ досадой въ голос.
— Благодарю васъ, кажется, я видлъ все, что нужно.
— Тогда, если это дйствительно необходимо, мы можемъ пройти въ мою комнату.
— Если васъ это не затруднитъ.
Мировой судья пожалъ плечами и провелъ насъ въ свою комнату, очень просто убранную. Въ то время, какъ мы подходили къ окну, Холмсъ отсталъ отъ остальныхъ такъ, что онъ и я шли послдними въ нашей групп. Въ ногахъ у кровати стоялъ маленькій столикъ, а на немъ тарелка съ апельсянами и графинъ съ водой. Въ ту минуту, какъ мы подошли къ нему, Холмсъ, къ несказанному моему изумленію, нагнулся впередъ и преспокойно опрокинулъ столикъ. Графинъ разлетлся вдребезги, а фрукты покатились во вс стороны.
— Ахъ, Ватсонъ, что вы надлали? — хладнокровно замтилъ Холмсъ.— Въ какой видъ вы привели коверъ?
Я нагнулся въ смущеніи и сталъ подбирать фрукты, понявъ, что мой товарищъ по какой-то извстной только ему причин желалъ, чтобы я взялъ вину на себя. Другіе послдовали моему примру и поставили столикъ на ножки.
— Ахъ! — крикнулъ инспекторъ.— Куда же онъ двался?
Холмсъ исчезъ.
— Подождите минутку,— сказалъ Алекъ Кеннингэмъ.— По-моему, онъ спятилъ съ ума. Отецъ, пойдемъ посмотримъ, куда онъ двался.
Они выбжали изъ комнаты. Инспекторъ, полковникъ и я въ недоумніи переглядывались между собой.
— Честное слово, я склоненъ раздлить мнніе мистера Алека,— сказалъ инспекторъ. — Можетъ-быть, это слдствіе болзни, но мн кажется, чт..
Внезапный возгласъ: ‘На помощь! На помощь! Убьютъ!’ прервалъ его рчь. Съ ужасомъ я узналъ голосъ моего друга и выбжалъ, какъ безумный, на площадку. Крики, перешедшіе въ хриплый стонъ, неслись изъ комнаты, въ которую мы заходили раньше. Я влетлъ сначала въ нее, а потомъ въ смежную уборную. Оба Кённингэма навалились на лежавшаго на полу Холмса. Младшій душилъ его за горло обими руками, а старшій, казалось, старался вывихнуть ему кисть руки. Въ одно мгновеніе мы трое оторвали ихъ отъ Холмса, и онъ съ трудомъ поднялся на ноги, весь блдный и сильно измученный.
— Арестуйте этихъ людей, инспекторъ! — задыхаясь, проговорилъ онъ.
— По обвиненію въ чемъ?
— Въ убійств кучера Вильяма Кирвана.
Инспекторъ оглядывался вокругъ въ полномъ недоумніи.
— О, м-ръ Холмсъ! — наконецъ, проговорилъ онъ,— я увренъ, что вы вовсе не…
— Замолчите и взгляните на ихъ лица! — отрывисто сказалъ Холмсъ.
Никогда въ жизни не приходилось мн видть на человческомъ лиц боле полнаго выраженія сознанія вины. Старикъ казался совершенно пораженнымъ, его лицо съ рзко очерченными чертами приняло тяжелое, угрюмое выраженіе. Сынъ же, напротивъ, утратилъ все свое изящество, ярость опаснаго дикаго звря засверкала въ его темныхъ глазахъ и исказила красивое лицо. Инспекторъ ничего не сказалъ, но подошелъ къ двери и свистнулъ въ свистокъ. На зовъ явились два констэбля.
— Не могу поступить иначе, м-ръ Кённингэмъ,— сказалъ онъ. — Надюсь, что все это окажется нелпымъ недоразумніемъ. А! Это что! Бросьте.
Онъ взмахнулъ рукой, и на полъ упалъ револьверъ, который навелъ молодой Кённингэмъ, собираясь застрлиться.
— Сохраните эту вещь,— сказалъ Холмсъ, поспшно наступая на револьверъ. — онъ пригодится намъ при слдствіи. Но вотъ то, что необходимо намъ.
Онъ протянулъ инспектору маленькій кусокъ смятой бумаги.
— Остальная записка? — спросилъ инспекторъ,
— Именно такъ.
— Гд же она была?
— Тамъ, гд и слдовало ожидать. Сейчасъ объясню вамъ все. Мн кажется, полковникъ, что вы съ Ватсономъ можете теперь вернуться домой, я же приду къ вамъ самое большое черезъ часъ. Мн и инспектору нужно поговорить съ арестованными, но я наврно вернусь къ завтраку.
Шерлокъ Холмсъ сдержалъ свое слово и черезъ часъ уже входилъ въ курительную комнату полковника въ сопровожденіи пожилого господина невысокаго роста, котораго представили мн какъ м-ра Эктона, въ дом котораго произошелъ первый грабсжъ.
— Я желалъ, чтобы м-ръ Эктонъ присутвовалъ при моемъ объясненіи этого дльца,— сказалъ Холмсъ,— такъ какъ ему вполн естественно интересоваться подробностями его. Боюсь, любезный полковникъ, что вы отъ души жалете, что приняли въ свой домъ такого буревстника, какъ я.
— Напротивъ,— горячо отвтилъ полковникъ,— я считаю, что мн посчастливилось въ томъ, что я могъ изучить вашъ методъ изслдованій. Сознаюсь, что результаты превзошли вс мои ожиданія. Но я такъ и не понимаю, какія у васъ были данныя для того, чтобы выяснить это дло.
— Боюсь, что мое объясненіе можетъ разочаровать васъ, но у меня привычка никогда не скрывать своего метода ни отъ моего друга Ватсона, ни отъ кого изъ интеллигентныхъ людей интересующихся ими. Но прежде всего, такъ какъ я нсколько потерплъ отъ встряски, заданной мн въ уборной, то намреваюсь подкрпиться глоточкомъ вашей водки, полковникъ. Я нсколько утомился за послднее время,
— Надюсь, у васъ не было больше нервнаго припадка?
Шерлокъ Холмсъ отъ души расхохотался.
— Въ свое время дойдетъ и до этого,— сказалъ онъ.— Я разскажу вамъ все по порядку и покажу вамъ, какъ я дошелъ до моихъ выводовъ. Пожалуйста, останавливайте меня, если что-либо покажется вамъ неяснымъ.
‘Въ искусств сыска чрезвычайно важно умть отличить въ масс фактовъ случайные отъ существенныхъ. Иначе энергія и вниманіе разсиваются вмсто того, чтобы сосредоточиться, какъ это необходимо. Въ данномъ случа съ первой микуты у меня не было сомннія, что ключъ ко всему происшествію слдуетъ искать въ клочк бумаги, вынутомъ изъ руки мертвеца.
‘Прежде чмъ итти дальше, я хотлъ бы обратить вниманіе на то обстоятельство, что если бы разсказъ Алека Кённингэма былъ вренъ и нападавшій, застрливъ Вильяма Кирвана, бжалъ моментально, то, очевидно, не онъ вырвалъ бумагу изъ рукъ убитаго. А если это сдлалъ не онъ, то сдлалъ самъ Алекъ Кённингэмъ, потому что къ тому времени, какъ спустился старикъ, на мст происшествія было уже нсколько слугъ. Это очень просто, но инспекторъ не обратилъ вниманія на эту сторону дла, потому что точкой его отправленія была невозможность участія мстныхъ магнатовъ въ подобнаго рода преступленіяхъ. Ну, а у меня нтъ никакихъ предразсудковъ, и я всегда послушно иду по всякому слду и, такимъ образомъ, въ самой первой стадіи слдствія я уже сталъ подозрительно поглядывать на роль, сыгранную мистеромъ Алекомъ Кённингэмомъ.
Я очень тщательно изучилъ уголокъ оторванной бумаги, переданный мн инспекторомъ. Мн сразу стало ясно, что онъ составляетъ часть весьма важнаго документа. Вотъ онъ. Не бросается ли вамъ въ глаза что-либо особенное?
— Почеркъ очень неровный,— сказалъ полковникъ.
— Дорогой сэръ! — вскрикнулъ Шерлокъ Холмсъ,— не можетъ быть ни малйшаго сомннія въ томъ, что записка писана двумя лицами по очереди. Обратите вниманіе на букву ‘т’, написанную твердымъ почеркомъ и съ черточкой надъ буквой въ словахъ ‘захотите’, ‘притти’ и сравните ее съ той же буквой въ слов ‘четверть’, написанномъ боле слабымъ почеркомъ. Достаточно весьма поверхностнаго анализа, чтобы убдиться, что слова ‘узнаете’, ‘можетъ быть’ написаны боле твердой рукой, а ‘что’ — боле слабой.
— Клянусь Юпитеромъ, это ясно, какъ день!— крикнулъ полковникъ.
— Очевидно, задумано было скверное дло, и одинъ изъ соучастниковъ, не довряя другому, ршилъ, чтобы все длалось сообща. Руководителемъ былъ, конечно, тотъ, кто написалъ слова: ‘захотите’, ‘узнаете’.
— Изъ чего вы заключаете это?
— Это можно вывести изъ одного сравненія почерковъ. Но у насъ есть и другія, боле важныя основанія. Если вы станете внимательно разсматривать этотъ клочокъ, то придете къ заключенію, что человкъ съ боле твердымъ почеркомъ первый писалъ слова, оставляя пустыя мста, которыя долженъ былъ заполнять другой. Оставленные промежутки между словами были иногда слишкомъ малы и второму пришлось писать очень сжато, чтобы вставить свои слова. Человкъ, написавшій свои слова первымъ, безъ сомннія, и задумалъ все дло.
— Превосходно! — вскрикнулъ м-ръ Эктонъ.
— Но весьма поверхностно,— сказалъ Холмсъ.— Теперь, однако, мы подходимъ къ весьма существенному пункту. Можетъ-быть, вамъ неизвстно, что опредленіе возраста человка по его почерку доведено экспертами до значительной точности. Въ нормальныхъ случаяхъ можно почти наврно опредлить возрастъ даннаго человка. Я говорю въ ‘нормальныхъ’, потому что болзнь и физическая слабость придаютъ почерку характеръ старости, хотя бы больной и былъ молодой человкъ. Въ данномъ случа, смотря на смлую, твердую руку одного и нсколько неувренный, хотя еще четкій почеркъ другого, мы можемъ сказать, что одинъ — молодой человкъ, а второй — пожилой, хотя еще не дряхлый.
— Превосходно! — повторилъ м-ръ Эктонъ.
— Но дале есть еще одинъ пунктъ, боле тонкій и интересный. Въ обоихъ почеркахъ есть что-то общее, свойственное, очевидно, лицамъ, состоящимъ въ кровномъ родств. Вамъ это можетъ быть боле замтно въ отдльныхъ буквахъ, мн же это ясно по многимъ мелкимъ чертамъ. Я не сомнваюсь, что въ этой записк выразилась манера писать всей семьи. Конечно, я сообщаю вамъ только главные результаты моихъ изслдованій. Остальное интересно только для экспертовъ. Какъ бы то ни было, все способствовало подтвержденію моего впечатлнія, что эта записка написана Кённингэмами — отцомъ и сыномъ.
‘Дойдя до этого заключенія, я, конечно, постарался вникнуть въ подробности преступленія и посмотрть, куда он меня поведутъ. Я пошелъ съ инспекторомъ къ дому и осмотрлъ все, что можно было видть тамъ. Какъ я убдился, рана умершему была нанесена изъ револьвера на разстояніи четырехъ ярдовъ съ небольшимъ. Платье не почернло отъ пороха. Очевидно, что Алекъ Кённингэмъ солгалъ, что выстрлъ послдовалъ во время борьбы кучера съ воромъ. Затмъ — и отецъ и сынъ сходились въ указаннаго мста, гд убійца выскочилъ на дорогу. Но тутъ какъ разъ оказывается низина съ сырымъ дномъ. Такъ какъ въ низи