Реформа англійскихъ университетовъ въ XIX столтіи.
Реформа англійскихъ университетовъ въ XIX столтіи.
I.
II.
III.
А. Окольскій.
(Продолженіе слдуетъ).
‘Русская Мысль’, кн.I, 1892
Реформа английских университетов в XIX столетии, Окольский Антон Станиславович, Год: 1892
Время на прочтение: 26 минут(ы)
XVIII столтіе считается въ Англіи періодомъ самаго глубокаго паденія англійскихъ университетовъ, the dark age, въ исторіи академическаго развитія этой страны, какъ выражается Бродрикъ, историкъ Оксфордскаго университета {Brodrick: ‘A history of the university of Oxford’. London, 1886, стр. 174.}. Посл блестящаго развитія въ XIII и XIV ст., когда, вслдствіе изученія схоластической философіи, университеты сдлались двумя свточами знанія, распространяющими образованіе далеко за предлы Англіи, посл временнаго оживленія, вслдствіе возрожденія наукъ въ XVI ст., наступилъ періодъ внутренняго разложенія, ослабленія, упадка. Тогда казалось, что вся умственная жизнь медленно замирала. Въ этомъ отношеніи нтъ разногласія между современными писателями. Аудиторіи, переполненныя прежде слушателями, опустли, профессора остались безъ студентовъ. Въ богатыхъ библіотекахъ въ продолженіе цлыхъ недль не появлялся ни одинъ читатель. Студенты занимались спорами, совершенно чуждыми наук. Такой историкъ, какъ Гиббонъ, причислялъ время, проведенное имъ въ Оксфорд, къ самому грустному времени въ жизни, изъ котораго онъ не извлекъ никакой пользы. По его мннію, профессорами были джентльмены, которые преспокойно пользовались своимъ матеріальнымъ положеніемъ, проводя однообразно свою жизнь въ часовняхъ, кофейняхъ, общей пріемной, пока не ложились, довольные собою, въ постель. Но они считали себя вполн свободными отъ того, чтобы что-нибудь читать, писать и даже думать о чемъ бы то ни было. Испытанія сдлались пустою формой, не представляющею никакой гарантіи знанія студентовъ. Правда, что Кембриджскій университетъ не палъ въ этомъ отношеніи такъ низко, хотя Оксфордскій, можетъ быть, по тому поводу, что новые, лучшіе методы производства экзаменовъ были въ немъ раньше примнены, или потому, что Ньютонъ и Бентли своими трудами успли повысить идеалъ университетскаго ученія. Тмъ не мене, оба университета уступили тогда дйствительное направленіе умственною жизнью народа столичному городу Лондону. Впрочемъ, умственная жизнь, развитіе стали сосредоточиваться тогда не въ одномъ только Лондон. И провинціальные города, какъ Манчестеръ, Бирмингемъ, Дерби, Лидсъ, вслдствіе увеличенія зажиточности, богатства своихъ жителей, сдлались средоточіемъ очень оживленнаго литературнаго и ученаго развитія, хотя въ стнахъ своихъ не имли университета.
Въ доказательство этого глубокаго паденія англійскихъ университетовъ въ XVIII ст. приводятъ и то, что все громадное умственное движеніе этого времени, извстное подъ названіемъ энциклопедическаго, прошло для нихъ безслдно, не вызывая съ ихъ стороны никакого отголоска. О томъ свидтельствуетъ и тотъ поражающій фактъ, что ни одинъ изъ тогдашнихъ англійскихъ знаменитыхъ людей, полководцевъ, ученыхъ, государственныхъ людей, поэтовъ, публицистовъ, изобртателей, которые въ это время доставили себ и своему отечеству громадную славу, которые произвели громадное вліяніе на его умственное развитіе, не обучался въ англійскомъ университет. Правда, что Іеремія Бентамъ оставался въ продолженіе нкотораго времени въ queen’s college въ Оксфорд, но изъ пребыванія своего онъ вынесъ объ университетскомъ образованіи самое дурное воспоминаніе. ‘Во лжи и лицемріи,— говоритъ онъ съ обычною ему рзкостью,— я нашелъ существо, самое дйствительное существо, англійскаго университетскаго образованія’ {Brodrick, l. c., стр. 179.}.
Въ чемъ состояли причины поражающаго явленія того, что посл періода развитія и блеска въ жизни англійскихъ университетовъ наступилъ періодъ глубокаго паденія тогда именно, когда во всей остальной Европ духъ новаго времени сталъ пробуждать все изъ усыпленія, призывать къ жизни и дятельности новыя силы, указывать новыя пути и цли человчеству? Для изученія этихъ причинъ слдуетъ заглянуть въ отдаленное прошедшее, обратиться къ XIII столтію, когда университеты возникали, такъ какъ тогда уже стали обнаруживаться факты, причинившіе впослдствіи ихъ упадокъ. Изслдованіе этихъ причинъ тмъ боле необходимо вслдствіе того, что открытіе ихъ и изученіе не только повело къ реформ университетовъ въ XIX ст., но даже придало ей особенныя характеристическія черты и направленіе.
Не подлежитъ сомннію, что одною изъ самыхъ крупныхъ причинъ паденія англійскихъ университетовъ въ XVIII ст. было неправильное отношеніе ихъ къ коллегіямъ и ршительный перевсъ, который постепенно коллегіи съумли доставить себ надъ университетами.
Въ самомъ начал возникновенія университетовъ учрежденія эти были товариществами учащихъ и учащихся, профессоровъ и студентовъ. Каждый студентъ, пріобртя высшую ученую степень, магистра или доктора, тмъ самымъ пріобрталъ и право преподавать въ качеств профессора въ университет. Вс общія дла университета, какъ самостоятельной корпораціи, ршались тогда на общихъ собраніяхъ, въ которыхъ могли принимать участіе вс профессора и вс удостоенные высшей ученой степени. Очевидно, что, вслдствіе столь простаго устройства, самые способные профессора или преподаватели могли доставить себ преобладающее вліяніе на ршеніе университетскихъ длъ, ясно также, что, вслдствіе того, и дла эти могли быть ршаемы такъ, какъ этого требовали нужды и выгоды университета.
Возникновеніе коллегій въ половин XIII стол. произвело, однакожь, глубокую перемну въ этихъ столь простыхъ отношеніяхъ {Первая коллегія въ Оксфорд, т. н. University College, возникла въ 1249 г., потомъ были учреждены Baliol-College, Merton-College и др. Brodrick, l. c., стр. 18. Въ Кембридж первыми коллегіями были St.-Peters-College 1280 г. и Michaels-College 1324 г. Danifle: ‘Die Universitten des Mittelalters bis 1400’. Berlin, 1885, стр. 876.}. Основною мыслью коллегій было доставленіе мене достаточнымъ студентамъ дароваго содержанія въ общемъ заведеніи, въ которомъ они, сверхъ того, могли бы получать и научную помощь. Сверхъ того, коллегіи имли въ виду завести боле строгій надзоръ надъ поведеніемъ студентовъ, которые, проживая въ частныхъ домахъ, воли, вообще говоря, бурную жизнь и причиняли многія серьезныя затрудненія университету, вслдствіе постоянныхъ споровъ, а иногда и кровавыхъ столкновеній и дракъ съ мщанами. Поэтому различныя благодтельныя лица назначали посредствомъ дареній или отказовъ извстныя городскія или сельскія недвижимости съ тмъ условіемъ, чтобы на доходъ отъ нихъ содержать опредленное количество т. н. товарищей, fellows, т.-е. такихъ студентовъ, которые получили уже первую ученую степень и учились еще дальше для полученія высшихъ ученыхъ степеней и соединеннаго съ ними права преподавать въ университет. Такіе товарищи, получая въ коллегіи общее содержаніе, обязаны были на общія ея средства содержать опредленное дарителемъ или завщателемъ количество студентовъ и удлять имъ учебную помощь. Такимъ образомъ были доставляемы бднымъ студентамъ въ это время стипендіи, scholarships. Управленіе всмъ этимъ учрежденіемъ, коллегіею, было вврено особымъ начальникамъ или директорамъ, т. н. heads, которыхъ сами товарищи, fellows, выбирали изъ своей среды {Въ послднее время въ Оксфорд бкло 18 коллегій и 5 halls, въ Кембридж же было 17 коллегій и 3 halls. Me. Murry: Die Organisation des hheren Schulwesens in den Vereinigten-Staaten und in England’. 1880, стр. 50.}.
Первоначальнно ни коллегіи, ни ихъ управляющіе не производили никакого вліянія на управленіе университетомъ. Напротивъ, они оставались подъ его надзоромъ и руководствомъ. Университетомъ управлялъ, попрежнему, house of convocation, состоящій, какъ мы указали выше, изъ всхъ профессоровъ и всхъ получившихъ высшія ученыя степени, graduates. Но современенъ отношенія эти подверглись радикальному преобразованію. Директора коллегій стали медленно пріобртать все боле и боле вліянія на университетскія дла. Ршительный же перевсъ коллегій и ихъ директоровъ начинается съ 1630 г., когда архіепископъ Laud завелъ еженедльныя собранія директоровъ всхъ коллегій, т. н. hebdomadal Board, предоставляя имъ такія права, какихъ они прежде не имли. И съ того времени законодательная власть по отношенію къ университету принадлежала, попрежнему, house of convocation, но иниціатива по всмъ университетскимъ дламъ была предоставлена этому еженедльному собранію директоровъ коллегій. Въ этомъ устройств находился главный источникъ преобладанія коллегій, присвоенія ими правъ и привелегій университета. Съ того времени коллегіи медленно, въ историческомъ развитіи, стали пріобртать все боле и боле вліянія на судьбы университета, директора же ихъ завладли фактически всмъ его управленіемъ.
Такое состояніе оказалось еще боле пагубнымъ для университетовъ вслдствіе нкоторыхъ другихъ обстоятельствъ. Не подлежитъ сомннію, что вредныя послдствія, вытекающія изъ подобнаго устройства, были бы несравненно мене чувствительны, если бы директора коллегій были лицами съ выдающимися способностями, лицами, достигшими признанія въ наук и желавшими хорошо управлять длами университетовъ. Въ сущности, однакожь, было иначе. Обыкновенно случалось, что товарищи коллегій выбирали въ директоры одного изъ своей среды или по старшинству, дли по другимъ личнымъ соображеніямъ. Такой товарищъ, избранный директоромъ, не преподавалъ уже боле и прекращалъ вообще всю свою ученую дятельность, занимаясь исключительно управленіемъ длами своей коллегіи и спокойнымъ пользованіемъ богатыми ея доходами. Вообще въ директора выбирались люди посредственные, которые, не заботясь вовс о благ или нуждахъ университета, объ его интересахъ, находящихся иногда въ противорчіи съ интересами коллегій, защищали только съ упрямствомъ и ожесточеніемъ особенныя права и привилегіи сихъ послднихъ. Парламентская коммиссія 1850 г. признала вполн основательными вс жалобы на ихъ неспособность. Еще и тогда hebdomadal Board считался вслдствіе того органомъ окоченлымъ, an organised torpor, неспособнымъ управлять длами университета {Brodrick, l. c., стр. 194.}. Потому тоже тогда были отняты у директоровъ коллегій нрава, которыми они столь долго пользовались во вредъ университету.
Сверхъ того, были и другія причины этого преобладанія коллегій надъ университетомъ. Мы видли, что управленіе университетомъ принадлежала еженедльному собранію директоровъ коллегій, хотя законодательная власть номинально была вврена house of convocation, собранію всхъ профессоровъ и всхъ, имющихъ высшія ученыя степени. Въ сущности, однакожь, послдній органъ потерялъ съ теченіемъ времени всякое значеніе, вслдствіе того искусственнаго перевса, которымъ пользовался латинскій языкъ.
Нельзя удивляться, что латинскій языкъ господствовалъ исключительно въ начал возникновенія университетовъ и въ университетскомъ преподаваніи, и въ наук вообще. Иначе и быть не могло, такъ какъ въ это время не было ни ученыхъ, ни литературныхъ произведеній на англійскомъ язык. Впослдствіи, когда стремленіе къ религіозной реформ пробудило народные элементы, стали появляться не только священное писаніе, но и книги ученаго содержанія на англійскомъ язык. Народный языкъ сталъ медленно входить въ университетское употребленіе. Комиссія, долженствующая въ царствованіе Эдуарда VI изслдовать различныя университетскія отношенія, положительно даже разршила употребленіе его въ университет и коллегіяхъ. Впослдствіи, однакожь, когда въ царствованіе королевы Маріи наступила временно религіозная реакція, коммиссія, назначенная въ 1556 г. кардиналомъ Pole, считая употребленіе англійскаго народнаго языка признакомъ реформаціи, враждебнымъ для католической церкви, усиленно заботилась о томъ, чтобы вывести его изъ употребленія. Поэтому она постановила сжечь вс экземпляры священнаго писанія на англійскомъ язык, находящіеся въ книжныхъ лавкахъ, а равнымъ образомъ устранить изъ нихъ вс книги, заподозрнныя въ протестантизм. Сверхъ того, кардиналъ Pole, въ качеств канцлера Оксфордскаго университета, возобновилъ обязательную силу прежнихъ распоряженій, дозволявшихъ употреблять въ стнахъ университета и во всхъ его дйствіяхъ только латинскій языкъ. Распоряженіе это сохранило обязательную силу до половины текущаго столтія. Изъ этого, однакожь, вышло странное послдствіе, что хотя house of convocation, органъ университета, иметъ право обсуждать вс мры, предложенныя hebdomadal Board, органомъ коллегій, тмъ не мене, онъ никогда не длалъ изъ него употребленія и принималъ эти предложенія или отвергалъ ихъ безъ всякихъ дебатовъ. Оказалось, что ни профессора, ни прочіе члены этого органа не обладали достаточно сильно латинскимъ языкомъ, чтобы быть въ состояніи вести на немъ споры {‘But this right was virtually simulated by the necessity of speaMing in Latin, nil but a lost art, and Convocation could only accept or reject without amendement measures proposed by the Hebdomadal Boord’. Brodrick, 1. c., стр. 191.}.
Вслдствіе того профессора не имли никакого вліянія на дла университета, которыя ршались директорами коллегій, бывшихъ, въ сущности, только вспомогательными заведеніями для университетскаго преподаванія.
Обращаясь къ самой наук, доставляемой университетами въ XVIII ст., увидимъ, что и она тоже находилась въ это время въ глубокомъ состояніи упадка.
Самою важною, можетъ быть, причиной такого явленія было слишкомъ одностороннее, клерикальное направленіе, преобладающее въ состав коллегій и въ образованіи, ими доставляемомъ. Ясно, что въ начал возникновенія университетовъ и коллегій вс профессора принадлежали къ душевному сословію. Въ это время только духовенство было единственнымъ классомъ народа, нуждающимся въ образованіи, наук. Потомъ, учредители коллегій требовали, чтобы товарищи вели безбрачную жизнь, боле соотвтствующую ихъ общежитію. По этому поводу вс почти товарищи принадлежали къ духовенству, даже и тогда, когда самъ университетъ принялъ современемъ боле свтскій характеръ и когда профессорами могли быть не только духовныя, но и свтскія лица. Еще въ XIX столтіи громадное большинство товарищей въ коллегіяхъ обязано было принять духовный санъ. Вслдствіе того университеты состояли подъ вліяніемъ сильнаго клерикальнаго направленія, которое стремилось къ сохраненію за ними ихъ средневковаго характера, къ тому, чтобы они были, какъ и въ средніе вка, центрами богословской только науки и теологическихъ диспутовъ. Впрочемъ, тогдашніе англійскіе университеты можно упрекать не въ клерикальномъ только направленіи вообще. Направленіе это принадлежало исключительно англиканской господствующей церкви, которая враждебно относилась ко всмъ прочимъ вроисповданіямъ. Это исключительное англиканско-клерикальное направленіе университеты получили, главнымъ образомъ, вслдствіе двухъ распоряженій XVI столтія.
Первое издалъ извстный Hubert Dudley, Earl of Leicester въ качеств канцлера Оксфордскаго университета. Въ силу его каждый студентъ, достигшій 16-ти лтняго возраста во время поступленія въ университетъ, обязанъ былъ дать дв присяги: одну на такъ назыв. XXXIX артикуловъ англиканскаго вроисповданія, другую на королевское верховенство въ религіозныхъ длахъ, royal supremacy. Не подлежитъ сомннію, что распоряженіе это было направлено, главнымъ образомъ, противъ католиковъ и имло въ виду устранить ихъ изъ университета. Впослдствіи, однакожь, оно постигло всхъ такъ назыв. нонконформистовъ, пуританъ, методистовъ и прочихъ послдователей другихъ религіозныхъ сектъ, чего не имлъ въ виду его авторъ. И они тоже не могли приносить этихъ присягъ. Вслдствіе того англійскіе университеты, когда-то настежь открытые для всей христіанской молодежи, сдлались учрежденіемъ исключительно англиканской церкви. Съ того времени они все боле и боле развивали этотъ характеръ полурелигіозный, полусвтскій, который до послднихъ временъ столь рзко отличалъ ихъ отъ прочихъ екропейскихъ университетовъ, сдлавшихся вполн свтскими учрежденіями {Brodrick, l. c., стр. 92}. Вслдствіе того, однакожь, и наука, и университетское образованіе приняли клерикальную окраску, которую сохранили до половины текущаго столтія.
Другое распоряженіе, такъ назыв. act of conformity, произвело не мене важное вліяніе въ томъ же клерикальномъ направленіи. На его основаніи всякій студентъ, получившій ученую степень и выбранный въ товарищи въ коллегію, fellow, былъ обязанъ представить вице-канцлеру декларацію о томъ, что его религіозныя убжденія согласны съ началами англиканской церкви. Вслдствіе того, однакожь, университеты сдлались, въ сущности, только семинаріями для приготовленія англиканскаго духовенства. Бродрикъ неоднократно указываетъ на этотъ характеръ университетовъ, какъ училищъ для духовенства, или, въ крайнемъ случа, для поземельнаго дворянства, за исключеніемъ всего остальнаго народа {Bardrick, l. c., стр. 103, 122, 152, 205.}. Разумется, что, вслдствіе того, все университетское образованіе должно было принять исключительно клерикальное, англиканское направленіе, которое, однакожь, по своей односторонности не могло отвчать потребностямъ народа.
Важною также причиной паденія наукъ въ англійскихъ университетахъ въ XVIII ст. была принятая въ нихъ система обученія,— система, развившаяся преимущественно подъ вліяніемъ коллегій.
Выше мы упомянули о томъ, что одна изъ важнйшихъ задачъ коллегій состояла въ доставленіи научной помощи молодымъ людямъ, обучающимся въ университет. Эти учрежденія удовлетворяли этой задач такимъ образомъ, что товарищи, fellows, или преподавали такіе же предметы въ коллегіи, какіе были читаемы профессорами въ университет, или имли со студентами, проживающими въ коллегіи, соотвтственныя репетиціи. Такимъ образомъ, студенты приготовлялись въ коллегіи въ экзамену, который должны были держать въ университет. Вслдствіе такого устройства, однакожь, вся тяжесть, такъ сказать, обученія была перенесена изъ университета въ коллегію. Студенты не имли даже повода посщать лекціи профессоровъ въ университет тогда, когда они имли такія же лекціи у себя, въ коллегіи. Послдствіемъ того было полное пренебреженіе университетскаго преподаванія студентами. Впослдствіи отношенія эти еще боле ухудшились, во-первыхъ, потому, что не вс коллегіи были въ состояніи удовлетворить успшно этой задач. Большія коллегіи были въ состояніи устроить преподаваніе по всмъ предметамъ, по которымъ студенты должны были экзаменоваться въ университет, ни даже поручить его способнымъ преподавателямъ. Но задача эта была не по силамъ меньшихъ коллегій. Вслдствіе того он были принуждены или вврять преподаваніе нсколькихъ предметовъ одному только товарищу, или быть мене требовательными относительно его способности. Поэтому каждый студентъ, вновь поступающій въ университетъ, какъ только нашелъ помщеніе въ одной изъ коллегій, былъ принужденъ запастись частнымъ репетиторомъ, такъ назыв. private tutor, который былъ его менторомъ въ научномъ отношеніи во все время его пребыванія въ университет. Такой tutor былъ руководителемъ студента, приготовляющимъ его къ университетскому экзамену. При этомъ обращалось вниманіе преимущественно на чисто-практическія, экзаменаціонныя требованіямъ сравненіи съ которыми научныя требованія и соображенія отступали на задній планъ. Разумется, однакожь, что, вслдствіе такой системы обученія, нельзя было и думать о развитіи самостоятельнаго мышленія или самостоятельной ученой дятельности въ студент. Такіе результаты ухудшались еще и вслдствіе того, что иногда и производство самихъ экзаменовъ въ университет было ввряемо или товарищамъ, или даже и туторамъ. Такимъ образомъ, экзаменныя требованія постоянно понижались, пока не сдлались пустою формой. Иногда жаловались прямо и на злоупотребленія, случавшіяся во время производства экзаменовъ.
Если бы мы обратили вниманіе на самихъ студентовъ, на ихъ личный составъ, а также на общія условія ихъ быта, мы пришли бы къ убжденію, что и эти обстоятельства не могли отразиться благотворно на развитіи университета. Нельзя удивляться тону, что сначала громадное большинство студентовъ приготовлялось къ духовному званію. Не было тоже поразительнымъ примненіе къ такимъ студентамъ правилъ почти монастырской жизни. Но такія правила были, очевидно, мене соотвтственны по отношенію къ прочимъ студентамъ. Между тмъ, коллегіи, или руководствуясь своимъ собственнымъ поступкомъ, или въ виду возстановленія боле строгаго порядка, провели начало, что вс безъ исключенія студенты должны обязательно жить въ коллегіи или въ hall, сходномъ съ нею учрежденіи, съ тмъ только, что это послднее заведеніе пользовалось меньшею самостоятельностью. Этихъ условій столь строго придерживались, что никто не могъ провести ни одной ночи вн коллегіи, разв только посл трехлтняго въ ней пребыванія.
Студенты были или стипендіаты, получавшіе содержаніе отъ коллегій, или своекоштные. но такъ какъ относительно послднихъ коллегіи не опасались конкурренціи со стороны частныхъ лицъ, то он назначали высокую плату за содержаніе. Вслдствіе того, однакожь, вс, которыхъ средства не позволяли пребыванія въ коллегіи или которые не могли разсчитывать на полученіе стипендіи, были фактически удалены отъ университетскаго образованія {Вознагражденіе тутора довольно значительно. Обыкновенно оно составляетъ 10 фунтовъ стерлинговъ за три часа въ недлю въ продолженіе одного семестра, т.-е. 12 недль. За шесть часовъ платилось 20 фунтовъ. Mс. Murry, l. c., стр. 56.}. Вслдствіе того же, вообще говоря, студенты принадлежали только къ извстнымъ классамъ общества. Они были или дтьми богатыхъ, аристократическихъ родовъ, учредившихъ когда-то стипендію, назначая ее предпочтительно для своихъ потомковъ, или сыновьями духовныхъ, приготовляющимися къ тому же званію. Молодой человкъ изъ зажиточной семьи могъ попасть въ университетъ только въ рдкихъ, исключительныхъ случаяхъ. Полученіе стипендіи, scholarship, было соединено съ столькими условіями, семейными, мстными, религіозными, что не могло быть и рчи о свободной въ этомъ отношеніи конкурренціи {Такихъ стипендій въ Оксфордскомъ университет было въ 1876 г.— 724, изъ которыхъ каждая стоила отъ 600—2,000 марокъ. Въ Кембриджскомъ университет въ 1884 г. было 690 стипендій. Числа эти, однакожь, не точны, такъ какъ стипендій было больше. Mс. Murry, l. c., стр. 74.}. Вслдствіе того не безъ основанія говорили, что каждая стипендія была напередъ предназначена извстному мальчику уже въ минуту его рожденія. Изъ этого явствуетъ, что перевсъ коллегій, въ сущности, сдлалъ изъ университета строго-аристократическое и клерикальное учрежденіе, предназначенное только для нкоторыхъ классовъ народа, составляющихъ незначительное меньшинство. Остальной части народонаселенія, громадному большинству, былъ вполн закрытъ доступъ къ университетскому образованію.
Вслдствіе всего этого, англійскіе университеты не только въ XVIII стол., но даже до половины настоящаго столтія обнаруживали столь слабые признаки жизни, что можно было думать, что они вовсе не существовали. Вравда, что тогда были профессора въ различныхъ отрасляхъ знанія, назначаемые университетомъ и отъ него получающіе жалованье, но они или не имли вовсе слушателей, или даже, какъ иногда случалось, и лекцій. Вообще студенты очень мало интересовались преподаваніемъ въ университет. Иначе, однакожь, и быть не могло вслдствіе того преобладанія, которое пріобрли съ теченіемъ времени коллегіи. Вслдствіе того именно студенты могли обойтись вполн удобно безъ университетскаго преподаванія, приготовляясь къ экзамену въ коллегіи подъ руководствомъ туторовъ. Случалось также, что профессора читали лекціи по предметамъ, по которымъ студенты не подвергались испытанію и которыми по этому поводу не занимались. Правда, что директора коллегій, въ качеств членовъ hebdomadal Board, были подъ присягою обязаны наблюдать за порядкомъ въ университет вообще и за правильнымъ чтеніемъ лекцій профессорами въ особенности, въ сущности, однакожь, они ничуть не были заинтересованы въ правильности и успх университетскаго преподаванія. Напротивъ, можно также сказать, что собственный ихъ интересъ требовалъ, чтобы преподаваніе это не развивалось, такъ какъ развитіе его угрожало опасностью коллегіямъ. Интересъ послднихъ прямо противорчитъ интересамъ перваго. Впрочемъ, нельзя упустить изъ вида и того обстоятельства, что университетъ, обладая довольно скудными финансовыми средствами, не былъ въ состояніи вознаграждать собственно своихъ профессоровъ. Напротивъ, коллегіи были щедро надлены недвижимостями, капиталами, церковными бенефиціями, которые обращали въ пользу своихъ товарищей {Въ 1884 г., уже посл ограниченія коллегій въ финансовомъ отношеніи, въ Кембридж въ 17 коллегіяхъ было 311 такихъ товарищей, fellowships, приносящихъ дохода отъ 4,000—6,000 марокъ въ годъ. Если, однакожь, товарищъ, въ то же время, читалъ какой-нибудь предметъ или былъ туторомъ, онъ могъ увеличить свой доходъ до 10,000, а иногда и до 15,000 марокъ. Mc. Murry, l. c., стр. 74.}. И это обстоятельство также длало университету невозможною конкурренцію съ коллегіями и обезпечивало въ пользу послднихъ ршительный перевсъ. За университетами осталось только право производить испытанія на ученыя степени. Но они не учили, не доставляли университетскаго образованія въ собственномъ смысл этого слова.
На такой степени паденія находились, вообще говоря, англійскіе университеты въ продолженіе всего XVIII столтія. Только въ 1800 г. были сдланы первыя попытки для того, чтобы вывести ихъ изъ состоянія ничтожества, въ которое они были погружены, from their abject shate,iаn% выразились комкиссары для проведенія университетской реформы въ 1850 г.
Первымъ шагомъ къ этому былъ статутъ 1800 г., который стремился соотвтственнымъ преобразованіемъ испытаній къ поднятію научнаго уровня студентовъ. Другія измненія въ экзаменахъ были заведены впослдствіи. На этомъ основаніи испытанія вообще длились на два рода, такъ называем. pass examination и for honours. Первое было назначено для такихъ студентовъ, кои удовольствовались общимъ образованіемъ и оканчивали университетское образованіе, получивъ степень баккалавра философіи, bachelor of arts. Другое было назначено для такихъ, кои намревались и дальше еще заниматься наукою для полученія высшихъ ученыхъ степеней и спеціальнаго образованія въ извстной отрасли ученія. Разумется, что для послднихъ испытаній были установлены боле строгія условія, чмъ для первыхъ. Студенты немедленно посл поступленія въ университетъ обязаны были заявить о томъ, какъ они намрены обучаться и, вслдствіе того, какимъ испытаніямъ они намрены подвергнуться. На этомъ основаніи они съ самаго начала своего пребыванія въ университет стали длиться на такъ назыв. pass-men и honor-men. Испытанія должны были производиться письменно, но, на основаніи правилъ 1850 г., т, которые стремились къ полученію honours, обязаны были подвергнуться публичному испытанію, для котораго срокъ назначался два раза въ годъ. Въ Кембридж такіе, боле строгіе экзамены, подъ названіемъ tripos, были заведены еще въ XVIII столтіи, но только по математическимъ наукамъ {Latherm: ‘On the Action of Examinations’. 1877, стр. 128.}. Въ 1824 г., однакожь, былъ установленъ tripos и по другимъ наукамъ {Mc. Murry, l. c., стр. 69.}. Такія обыкновенныя испытанія, pass аехатіnations, были въ 1883 г. раздлены на нсколько спеціальныхъ, въ виду доставленія студентамъ возможности боле основательнаго изученія извстной отрасли знанія {Brodrick, l. c., стр. 194. Такъ называемые pass-men должны и настоящее время подвергаться испытаніямъ. Первый иметъ мсто въ конц втораго года пребыванія въ университет, второй — въ конц третьяго года. Вообще къ предметамъ перваго испытанія принадлежатъ: Дянія апостольскія въ подлинник, одинъ латинскій я одинъ греческій авторъ, статика, гидростатика, алгебра. Факультативно студенты могутъ переводить на латинскій языкъ и составлять разсужденія на англійскомъ язык. Изъ этого видимъ, что въ этомъ період университетскаго обученія преобладаетъ общее и даже классическое образованіе. На второмъ испытаніи проведена уже большая спеціализація. Студенты Кэмбриджскаго университета могутъ тогда подвергнуться испытанію по одному изъ семи слдующихъ предметовъ: по извстнымъ частямъ богословскихъ наукъ, но такъ называемымъ moral sciences, къ которымъ причислены логика и политическая экономія, по законовднію и новой исторіи, по механик и естественнымъ наукамъ, въ примненіи, applied sciences, по естественнымъ наукамъ, по музык и по новымъ языкамъ. Въ Оксфорд студенты на этомъ испытаніи должны обязательно подвергнуться экзамену по одному древнему или новому языку. Сверхъ того, они обязаны держать экзаменъ по двумъ предметамъ, по своему выбору, именно: или по математик, или естественнымъ наукамъ, или исторіи. Mс. Murry, l. c., стр. 67.}. Были даже установлены правила относительно испытаній студентовъ, вновь поступающихъ въ университетъ. Вс они имли въ виду или не допустить къ слушанію университетскихъ лекцій лицъ вполн неподготовленныхъ, или повысить экзаменаціонныя требованія, а, вмст съ тмъ, и самое университетское образованіе, или отнять, отчасти, по крайней мр, обученіе изъ рукъ частныхъ туторовъ и усилить значеніе профессорскаго преподаванія. Не подлежитъ, также сомннію, что цль эта была въ значительной степени достигнута.
Такимъ образомъ, реформа затронула, прежде всего, испытанія и посредствомъ преобразованія ихъ старалась поднять уровень и ученія профессоровъ, и обученія студентовъ. Коммиссія, однакожь, назначенная въ 1850 году для изученія состоянія Оксфордскаго университета, пришла къ убжденію, что на этомъ нельзя остановиться и что слдуетъ преобразовать все университетское управленіе, находившееся до этого времени въ рукахъ директоровъ коллегій. Эта’ коммиссія предлагала полное упраздненіе hebdomadal Board, какъ органа, вполн неспособнаго завдывать университетомъ, употребленіе части денежныхъ средствъ коллегій на лучшее обезпеченіе профессоровъ въ финансовомъ отношеніи, отмну старинныхъ, средневковыхъ ограниченій въ прав получить стипендію или мсто товарища въ коллегіи, устраняющихъ свободную конкурренцію, и другія не мене важныя мры. Такая же коммиссія была черезъ два года позже назначена для Кэмбриджскаго университета.
На основаніи трудовъ этихъ коммиссій состоялся законъ 1854 г., который вмст съ распоряженіемъ о коллегіяхъ, College ordinance, изданномъ въ дополненіе его, провелъ глубокую реформу въ устройств органовъ, управляющихъ университетами.
По этому закону каждый изъ университетовъ, къ которому онъ относился, составляетъ корпорацію, состоящую изъ канцлера, магистровъ и студентовъ. Эта корпорація иметъ право владть собственностью и распоряжаться ею, назначать должностныхъ лицъ для завдыванія ея длами, издавать распоряженія, относящіяся до внутренняго управленія, прозводить испытанія и надлять учеными степенями. Сверхъ того, они имютъ и судебную власть въ опредленномъ размр, а также право выбирать опредленное количество членовъ парламента {Mc. Murry, l. c., стр. 64.}. Во глав исполнительной власти этой корпораціи стоитъ канцлеръ, замняемый обыкновенно вицеканцлеромъ. Имъ содйствуютъ судья, high steward, и другія должностныя лица. Законодательная власть или власть издавать распоряженія и правила принадлежитъ въ Оксфорд такъ называемому house of convocation. Органъ этотъ въ Кембридж именуется сенатомъ. Онъ состоитъ изъ всхъ лицъ, получившихъ высшія ученыя степени, магистра или доктора, которыхъ фамиліи, за взносомъ опредленной платы, уплачиваемой ежегодно, были внесены въ академическій списокъ. Исполнительная власть, дйствительное управленіе университетскими длами, была вврена въ Оксфорд такъ называемымъ hebdomadal Couns, въ Кембридж же такъ называемымъ Council of the Senats. Каждый изъ этихъ органовъ долженъ состоять изъ 18 членовъ, именно: канцлера, вице-канцлера, 4 профессоровъ университета, 4 директоровъ коллегій и 8 лицъ, выбираемыхъ членами house ofconvocation или совта сената изъ своей среды, изъ числа тхъ членовъ этихъ учрежденій, которые проживаютъ постоянно въ Оксфорд или въ Кембридж, resident membres.
Такимъ образомъ было разрушено столь вредное для университетовъ я науки вообще преобладаніе коллегій, такъ какъ къ органу, управляющему университетомъ, должны были принадлежать не вс директора коллегій, какъ было прежде, но только нкоторые, составляющіе, впрочемъ, меньшинство, не бывшее въ состояніи захватить въ свои руки всю власть. Сверхъ того, къ нему должны были принадлежать и профессора университет въ такомъ же размр. Правило, на основаніи котораго члены house of convocation обязаны были во время преній употреблять латинскій языкъ, было тоже отмнено. Вслдствіе того члены его пріобрли вновь свободу говорить, которой прежде были лишены, органы же, завдующіе университетомъ, сдлались вслдствіе того органами дйствительно обсуждающими ввренныя имъ дла {Brodrick: ‘Soon became a vigorous deliberation assembly’, l. c., стр. 196.}. Одновременно съ этимъ количество каедръ въ университет было значительно увеличено, каедры были распредлены боле соотвтственнымъ образомъ и лучше обезпечены на средства, которыя должны были быть доставлены коллегіями. Коллегій получили новые уставы, освобождавшіе ихъ отъ прежнихъ статутовъ, средневковыхъ, устарвшихъ, не отвчающихъ боле духу новаго времени, а иногда заключающихъ въ себ смшныя условія. Товарищества, fellowships, были везд сдланы доступными для дйствительной заслуги. Вслдствіе того оказалось возможнымъ не только сдлать для нихъ доступною награду за дйствительныя, выдающіяся заслуги въ университет, но, вмст съ тмъ, вврить управленіе коллегій лицамъ способнымъ, представляющимъ гарантіи, что будутъ заботиться о дальнйшихъ улучшеніяхъ. Количество стипендій тоже было увеличено, большая же часть старинныхъ правилъ, ограничивающихъ свободную конкурренцію въ ихъ полученіи, была отмнена. Было также отмнено и большинство отжившихъ и обременительныхъ религіозныхъ присягъ. Студенты, вновь поступающіе въ университетъ или оканчивающіе его со степенью баккалавра artium, были освобождены отъ всякой присяги. Только кандидаты на степень магистра artium и лица, избранныя въ товарищи въ коллегіяхъ, обязаны были еще представлять прежнія подписки и деклараціи. Такія присяги требовались также отъ студентовъ, посвящающихъ себя духовному званію. Были также заведены различныя улучшенія въ распредленіи паукъ вообще и въ производств экзаменовъ.
Впослдствіи были заведены постепенно и другія реформы, которыя тоже, каждая въ своемъ род, не мало содйствовали къ развитію университетовъ, обновленію ихъ и пробужденію къ новой жизни. Къ такимъ реформамъ можно причислить допущеніе новой категоріи студентовъ въ университетъ. Въ 1864 г. были открыты въ Оксфорд дв новыя halls. Вслдствіе того студенты получили возможность помститься не только въ старинныхъ коллегіяхъ и halls, налагающихъ, по недостатку конкурренціи и ограниченному количеству воспитанниковъ, различныя ограниченія и недоступныхъ для мене зажиточныхъ классовъ народонаселенія, но и въ другихъ заведеніяхъ. Статутъ 1868 г. пошелъ въ этомъ отношеніи еще дальше, отмняя прежнее правило, на основаніи котораго студенты обязаны были жить въ коллегіи или halls, и дозволяя имъ проживать на частныхъ квартирахъ. Такіе экстерны, non collegiates students, могли, пользоваться университетскимъ обученіемъ и учебными средствами университета наравн съ прочими студентами. Разумется, что вслдствіе того количество студентовъ вообще, а въ особенности изъ мене зажиточныхъ классовъ стало быстро увеличиваться {Въ 1887 г. въ Оксфорд изъ общаго количества 8,062 было 201 экстерновъ. Въ Кембридж въ 1884 г. было 2,663 студентовъ, между которыми 149 экстерновъ. По отчетамъ Кембриджскаго университета, минимумъ издержекъ на содержаніе въ продолженіе двухъ семестровъ, то-есть 24 недли, составлялъ для интерновъ 2,100 марокъ, а для экстерновъ 1,000. Mc. Murry, l. c., стр. 76.}. Въ 1854 г. въ Оксфорд ихъ было только 1,300, а въ 1887 г. уже 3,062 {Brodrick, l. c., стр. 198.}.
Другая же, тоже важная реформа совершилась въ 1871 г., вслдствіе полной отмны религіозныхъ присягъ, ограниченныхъ уже въ 1854 г. Она послдовала по настоятельному домогательству самихъ университетовъ, которые, вопреки своей прежней исключительности въ религіозномъ отношеніи, требовали уравновшенія всхъ гражданъ въ прав образовываться, несмотря на вроисповданіе. Въ самомъ дл, петиціи были подаваемы въ парламентъ громаднымъ количествомъ профессоровъ, директоровъ и товарищей коллегій Оксфордскаго университета въ 1862, 1863 и 1868 г. Такую же петицію подавалъ и Кембриджскій университетъ въ 1868 г. Послдующій же опытъ доказалъ, что опасенія противниковъ этой мры оказались тщетными. Оказалось, что допущеніе всхъ нонконформистовъ къ университетскимъ степенямъ, а вслдствіе того и къ управленію самимъ университетомъ, не произвело никакихъ вредныхъ послдствій ни въ религіозномъ отношеніи, ни по отношенію къ сохраненію въ немъ порядка.
Въ 1872 г. министерство Гладстона, уступая новому демократическому стремленію, проникающему все глубже и глубже въ англійское общество назначило опять коммиссію, имющую изслдовать финансовыя отношеніи университетовъ и коллегій для проведенія новой реформы. Устройство этихъ отношеній составляло именно слабую сторону реформы 1854 г. По законодательству 1854 г., коллегіи должны были обязательно подчиняться новымъ статутамъ и новымъ правиламъ, насколько они относились къ ихъ внутреннему устройству или преподаванію наукъ, но уступка части ихъ денежныхъ средствъ на увеличеніе средствъ университета была предоставлена ихъ усмотрнію. Вслдствіе того коллегіи крайне неохотно подчинялись этому условію, ограничиваясь въ этомъ отношеніи самыми ничтожными суммами. Оказалось, что эта реформа не была въ состояніи устранить зла, обезпечить лучше въ финансовомъ отношеніи университетъ, что она но достигала одной изъ главнйшихъ своихъ цлей. Она не была въ состояніи ни обезпечить преподавателямъ въ университет лучшаго матеріальнаго положенія, ни повысить значенія университетскихъ каедръ. Вслдствіе того часто случалось, что самыя лучшія силы въ ученомъ отношеніи должны были пріютиться въ коллегіяхъ, такъ какъ профессора университетовъ были лишены достаточныхъ средствъ содержанія, товарищества же въ коллегіяхъ, fellowships, остались, попрежнему, синекурами. Вредныя послдствія, отсюда вытекающія, были столь поразительны, что хотя министерство виговъ пало, министерство торійское Сольсбери назначило въ 1874 г. дв коммиссіи, для каждаго университета особую, которыя должны были представить проектъ относительно употребленія части денежныхъ средствъ коллегій на потребности и нужды университета. Билль, состоявшійся въ 1877 г. на основаніи трудовъ этихъ коммиссій, назначилъ новую коммиссію съ самымъ обширнымъ полномочіемъ въ ревизіонномъ и исполнительномъ отношеніи. Эта коммиссія посл нсколькихъ лтъ трудовъ выработала подробный регламентъ для университетовъ и коллегій, получившій законодательную силу въ 1882 г. {Mc. Миrrу, l. c., стр. 91.}
Вслдствіе того коллегіи были обязаны уступить въ пользу университетовъ около 20% своихъ денежныхъ средствъ, которыя были употреблены или на лучшее обезпеченіе уже существующихъ каедръ и лекторовъ, или на учрежденіе новыхъ. Коллегіямъ было предоставлено право выбирать товарищей, не подвергая ихъ испытанію, или надлять правами товарищей лица, отличившіяся въ наук, изящныхъ искусствахъ или словесности. Такія права товарищей, въ количеств около 100, должны были быть предоставляемы на 7 лтъ, съ одинаковымъ размромъ вознагражденія въ 200 фунтовъ стерлинговъ въ годъ, лица же, удостоенныя ими, не подвергались даже обязанности проживать въ коллегіи или въ университетскомъ город вообще. Они должны были составлять награду для лицъ, отличившихся въ наукахъ или изящныхъ искусствахъ, но не принадлежащихъ къ университетской корпораціи. Опредлено было также, что размръ стипендій не долженъ превышать 80 фунтовъ въ годъ, кандидаты же, желающіе получить оныя, не должны имть боле 19 лтъ. Излишекъ доходовъ коллегій, возникшій вслдствіе различныхъ сбереженій, долженъ быть обращаемъ въ пользу университетовъ или коллегій.
Съ другой стороны, коллегіямъ было предоставлено право соединяться въ группы, для устройства общихъ курсовъ. Правило это оказалось благотворнымъ въ научномъ отношеніи, преимущественно для мене значительныхъ коллегій, которыя вслдствіе того не были принуждаемы устроивать курсы по всмъ предметамъ, входящимъ въ составъ университетскихъ испытаній. Правило это отразилось благотворно на личномъ состав учащихъ, длая возможнымъ привлечь самыя лучшія силы къ преподаванію, устраненіе же прежней исключительности коллегій должно было повліять успшно и на учащихся, доставляя имъ возможность большей спеціализаціи въ ихъ ученыхъ занятіяхъ. Вс студенты университета могли посщать учреждаемые такимъ образомъ нсколькими коллегіями общіе курсы. Правда, что и прежде на курсы, учрежденные въ одной коллегіи лекторомъ или туторомъ, могли ходить и студенты другихъ коллегій, но за особую плату, теперь же плата эта была отмнена. Женщины даже были допущены къ слушанію университетскихъ курсовъ и къ испытаніямъ, хотя не ко всмъ и на нсколько другихъ условіяхъ, чмъ прочіе студенты. Устроены были для нихъ даже особыя коллегія и halls, въ которыхъ он проживаютъ и отчасти обучаются, посщая одновременно съ этимъ различные курсы въ университет, совмстно со студентами {Прежде всего, Лондонскій университетъ устроилъ особые экзамены для женщинъ въ 1867 г. и сталъ выдавать соотвтственныя свидтельства, а въ 1878 г. допустилъ ихъ ко всмъ испытаніямъ и ученымъ степенямъ. Въ Кэмбридж женщины были допущены къ университетскимъ испытаніямъ въ 1881 г., а въ Оксфорд — въ 1884 г. Первыя коллегіи для женщинъ были устроены въ обоихъ университетскихъ городахъ въ 1879 г. Такихъ заведеній въ настоящее время въ Оксфорд три, а въ Кэмбридж — два. Mc. Murry, l. c., стр. 92. Breul: ‘Die Frauencolleges an der Universitt Cambridge’ въ Preussische Jahrbcher. Januar, 1891.}.
Изъ всего вышесказаннаго видно, что англійскіе университеты подверглись въ послднее время, въ особенности посл 1850 г., коренной реформ. Было бы, можетъ быть, слишкомъ рано уже теперь длать относительно ея окончательное заключеніе, такъ какъ она еще не завершилась. И устройство университетовъ, и принятая ими система образованія находятся, очевидно, въ переходномъ состояніи. Тмъ не мене, уже и теперь можно длать относительно этой реформы нкоторые выводы.
Такъ, наприм., видно, что университетъ не составляетъ только собранія отдльныхъ, другъ отъ друга независимыхъ коллегій, какъ было въ средніе вка, до послднихъ почти временъ, но пріобрлъ самостоятельное существованіе и устройство. Съ другой, однакожь, стороны видно, что, несмотря на то, онъ сохранилъ еще много слдовъ своего прежняго коллегіальнаго устройства. Несмотря на уничтоженіе прежняго ршительнаго преобладанія коллегій надъ университетомъ, дуализмъ между коллегіальнымъ и университетскимъ обученіемъ, все-таки, продолжаетъ существовать. Были открыты многія новыя каедры, были усовершенствованы методы университетскаго обученія, и, несмотря на то, не успли уничтожить обученія въ коллегіяхъ. Вслдствіе того обученіе въ коллегіяхъ при помощи туторовъ продолжаетъ соперничать съ университетскимъ обученіемъ. Не подлежитъ сомннію, что эта реформа возвысила, вообще говоря, уровень университетскаго образованія посредствомъ введенія новыхъ или улучшенія раньше существующихъ испытаній. Такимъ образомъ, сна противодйствовала укоренившейся въ университет лни, persistent idleners, какъ выразился Бродрикъ {Brodrick, l. c., стр. 208.}, но не успли закрыть окончательно доступъ къ университету полному иногда невжеству посредствомъ хорошо устроенныхъ вступительныхъ экзаменовъ. И теперь еще не одинъ невжа можетъ записаться въ университетъ и пребывать въ немъ безполезно, если только нашелъ коллегію, которая согласилась принять его {Въ настоящее время такія испытанія производятся три раза въ годъ. Мс. Murry, l. c., стр. 66.}.
Изъ этого видимъ, что періодъ реформъ англійскихъ университетовъ еще не завершился и что многое осталось изъ прежнихъ временъ, требующее измненія или улучшенія. Можно, однакожь, надяться, что и дальнйшія реформы будутъ придерживаться того же самаго, что и прежде, направленія, именно повышенія университетскаго обученія посредствомъ сосредоточенія его въ университет и большаго ограниченія коллегій, посредствомъ уничтоженія остатковъ клерикальнаго направленія, сохранившихся еще изъ среднихъ вковъ, посредствомъ большей еще демократизаціи университета, допущеніемъ большаго количества юношества, несмотря на религіозныя отношенія, полъ, принадлежность къ извстнымъ классамъ общества, къ пользованію университетскимъ, высшимъ образованіемъ, котораго распространеніе среди народа составляетъ и задачу университета.
Несмотря на то, что настоящую реформу слдуетъ считать только половинною, тмъ не мене, нельзя не признать того, что она совершила глубокую перемну во всхъ отношеніяхъ англійскихъ университетовъ и создала прочную основу для дальнйшаго ихъ развитія.
До реформы развилась исторически система коллегій, отразившаяся самымъ вреднымъ образомъ на университетскомъ образованіи. Испытанія на ученыя степени уже въ XVIII ст. пришли въ совершенный упадокъ. Университеты и коллегіи управлялись отжившими, средневковыми статутами, до такой степени не отвчающими новому времени, что задавались вопросомъ: не лучше ли было бы считать ихъ вовсе несуществующими? Университеты, въ особенности Оксфордскій, сдлались преимущественно семинаріею англиканскаго духовенства и поземельной аристократіи, не производившими никакого вліянія на остальное народонаселеніе. Помщенные и незначительныхъ провинціальныхъ городкахъ, они заперлись въ своей исключительности, преданіяхъ, привилегіяхъ, не желая даже и знать о прогресс, развитіи, совершающемся вокругъ нихъ. Напротивъ, они усердно заботились объ охраненіи себя отъ всякаго посторонняго вліянія. Вся ихъ внутренняя жизнь, вс учрежденія покрылись густою средневковою плсенью, заслуживающею, можетъ быть, уваженія по причин ея стариннаго происхожденія, но которая должна была быть уничтожена, если университеты должны были приносить пользу народу. Разумется, что все это устройство, эта средневковая плсень, эта закоснлость провинціальнаго городка должны были отразиться пагубнымъ образомъ на умственномъ и нравственномъ развитіи студентовъ. Бродрикъ говорить, что хотя 50 лтъ тому назадъ студенты стояли выше въ нравственномъ отношеніи, чмъ студенты XVIII ст. или среднихъ вковъ, когда они, иногда выпрашивая милостыню, странствовали въ университетъ, тмъ не мене, они не отличались образцовымъ поведеніемъ. Попойки, hard dr uniting, и соединенныя съ ними безобразія, даже въ общихъ залахъ коллегій, были обыкновеннымъ явленіемъ. Хотя воспитанники коллегій старались принимать манеры джентльменовъ, въ сущности, однакожь, ихъ кодексъ морали мало отличался отъ бывшаго тогда въ ходу среди арміи и флота. Эта молодежь, подъ вліяніемъ тсныхъ богословскихъ понятій, не могла доставить себ боле широкихъ понятій о наук и знаніи. Она считала только классическіе языки и математику предметами, достойными изученія, на вс же прочія науки смотрла съ пренебреженіемъ. Такъ какъ профессоровъ было немного, а вс товарищи, fellows, и туторы обязаны были вести безбрачную жизнь, то студенты лишены были всякихъ общежительныхъ сношеній. Крокетъ и искусство гресть веслами составляли ихъ исключительное развлеченіе, сыновья же поземельныхъ владльцевъ, gentlemen commoners, занимались страстно охотою.
Посл реформы, въ продолженіе послднихъ сорока лтъ, глубокая перемна совершилась въ старинныхъ, средневковыхъ англійскихъ университетахъ. Внесеніе представительнаго начала въ управленіе университетомъ не только сосредоточило это управленіе, не только устранило многія злоупотребленія, но дало университетамъ новое направленіе, снабдило ихъ органомъ, способнымъ вводить постоянныя улучшенія, отвчающія боле духу новаго времени. Допущеніе libertas philosopkandi открыло новые необъятные просторы знанія пытливому уму юношества. Допущеніе новой категоріи приходящихъ студентовъ разрушило монополію коллегій. Упраздненіе замкнутыхъ товариществъ, fellowships, оживило новыми соками, новыми прогрессивными идеями закоснвшія въ рутин средневковыя университетскія корпораціи. Университеты перестали быть клерикально-аристократическими учрежденіями, они сдлались боле демократичными. Такое же послдствіе долженъ былъ произвести и приливъ студентовъ различныхъ общественныхъ классовъ, не допускаемыхъ прежде жъ университетскому образованію. Развитіе многочисленныхъ клубовъ и обществъ между студентами, гимнастическихъ, литературныхъ, ученыхъ, установило множество новыхъ между ними связей, побудило къ серьезному занятію наукою и сильно поколебало духъ исключительности прежнихъ коллегій. Университеты, вслдствіе всего того, соединились сильне, чмъ когда-либо прежде, съ духовными и умственными стремленіями всего народа. Правда, что они перестали быть духовною твердыней средневковой церкви, политическимъ орудіемъ въ рукахъ Тудоровъ и семинаріей англиканскаго духовенства, но за то они возстановили прежнее свое умственное и духовное преобладаніе и даже стали производить громадное вліяніе на духъ и мысль народа. Вліяніе же это оказалось въ непродолжительное время столь сильнымъ, столь могущественнымъ, что безспорно подобнымъ ему англійскіе университеты никогда не пользовались, даже въ самое блестящее время своего развитія, въ XIII или XIV столтіи.
Чему слдуетъ приписать тотъ внезапный поворотъ въ развитіи англійскихъ университетовъ, пробудившихся къ XIX ст. изъ глубокаго сна, въ который они столь долго были погружены, къ новой жизни, къ боле оживленной, чмъ когда-либо, дятельности? Чмъ они были принуждены провести реформу, описанную намы выше въ самыхъ главныхъ чертахъ? Отвтъ на эти вопросы доставляетъ намъ развитіе вообще англійскаго общества въ послднее время, которое не могло не произвести извстнаго вліянія и на университеты. Напротивъ, вліяніе это было столь сильно, что подъ его натискомъ средневковые университеты должны были преобразоваться согласно потребностямъ новаго общества.
Не подлежитъ сомннію, что англійское общество подверглось въ продолженіе двухъ послднихъ столтій коренному преобразованію въ двухъ направленіяхъ, именно въ религіозномъ и политическомъ. Каждое изъ нихъ было прямо противуположно прежнимъ общественнымъ стремленіямъ, придавшимъ университетамъ столь рзкій клерикально-аристократическій отпечатокъ. Поэтому было явленіемъ вполн натуральнымъ, что каждое изъ нихъ стремилось отнять у нихъ этотъ характеръ и преобразовать согласно новому направленію.
Извстно, что въ Англіи XVI и XVII ст. были періодомъ церковной реформы и религіозной борьбы, повлекшей за собою религіозныя преслдованія. И въ Англіи тоже каждое вроисповданіе, которому удалось захватить въ свои руки государственную власть, старалось посредствомъ самыхъ страшныхъ преслдованій уничтожить своего противника. Поочереди католики преслдовали протестантовъ, протестанты — не только католиковъ, но и прочихъ диссидентовъ. Окончательнымъ результатомъ этой борьбы, веденной съ крайнимъ ожесточеніемъ, было водвореніе протестантизма, именно англиканскаго вроисповданія.
Вслдствіе того приверженцы всхъ прочихъ вроисповданій были устранены отъ всякаго участія въ публичной жизни и подвергнуты различнымъ, крайне стснительнымъ ограниченіямъ. Довольно здсь вспомнить, что Corporation Act 1661 г. обязывалъ всхъ, занимающихъ какія-нибудь городскія должности, принимать св. тайны согласно правиламъ англиканскаго вроисповданія. Этотъ законъ, обременительный для католиковъ, противъ которыхъ былъ направленъ главнымъ образомъ, былъ еще боле тягостнымъ для пресвитеріанъ, составляющихъ въ городахъ небольшія олигархіи, высылавшія довольно значительное количество членовъ въ парламентъ. The Test Act 1673 г. требовалъ даже, чтобы вс должностныя лица принимали св. тайны согласно англиканскому вроисповданію и представляли декларацію противъ транссубстанціаціи. Въ 1678 г. католики, вслдствіе лживаго доноса Оатеса, были признаны неспособными засдать въ парламент. Вс эти законы, вмст съ другими, боле церковнаго значенія, сдлали изъ англиканскаго вроисповданія господствующую церковь, въ виду которой сторонники другихъ исповданій не могли пользоваться политическими правами. Это исключительное преобладаніе англиканской церкви должно было неблаготворно отразиться, и дйствительно отразилось, и на университетахъ, которые вслдствіе того именно сдлались чисто-клерикальными учрежденіями.
Посл, однакожь, прилива возбужденныхъ религіозныхъ страстей послдовала реакція въ пользу одного изъ благороднйшихъ началъ, которыми можетъ руководиться человческое общество — свободы вроисповданій и религіозной терпимости. Въ англійскомъ обществ XVIII ст. все боле и боле пріобртало силы убжденіе, что свобода вроисповданій, это — одно изъ самыхъ прекрасныхъ началъ новаго времени, что каждому должна быть предоставлена свобода поклоняться Богу по своему усмотрнію и по своей совсти, что вслдствіе того ни одно вроисповданіе не можетъ предъявлять притязаній на привилегированное положеніе во вредъ другимъ. Общество это приходило медленно къ убжденію, что государство не можетъ насильственными мрами навязывать религіозныя убжденія своимъ гражданамъ, но что оно должно сохранять миръ и согласіе между ними, хотя бы они и рознились въ религіозныхъ убжденіяхъ. Убжденія эты пользовались сначала очень умреннымъ успхомъ, въ виду возбужденныхъ страстей приверженцевъ англиканскаго вроисповданія, которые въ каждомъ облегченіи, доставленномъ сторонникамъ другихъ вроисповданій, католикамъ или диссидентамъ, видли посягательство на господствующую церковь. Тмъ не мене, уже такъ называемый Toleration Act 1689 г. доставляетъ диссидентамъ нкоторыя льготы, въ виду вознагражденія ихъ за услуги, оказанныя при восшествіи на престолъ Вильгельма и Маріи. Они получили право публично отправлять богослуженіе по своему обряду.. Законъ этотъ, однакожь, не относился ни къ католикамъ, ни въ унитаристамъ. Онъ не освобождалъ даже тхъ протестантовъ, къ которымъ относился, отъ стсненій, установленныхъ Corporation и Test-актами. Законъ 1714 г., the Schirme Act, ухудшилъ даже временно положеніе диссидентовъ и католиковъ, но онъ былъ отмненъ уже въ 1718 г.
Въ царствованіе Георга III вошло въ обычай, что парламентъ издавалъ ежегодно законъ, на основаніи котораго вс диссиденты, занимающіе должности, вопреки постановленіямъ Corporation и Test-актовъ, были освобождаемы отъ всякой отвтственности. Въ 1778 г. была сдлана первая попытка предоставленія нкоторыхъ льготъ католикамъ. Такія же попытки повторились въ 1801, 1805, 1810, 1815 и 1819 гг., но все напрасно. Вс благосклонныя постановленія нижней палаты встрчали непреодолимое препятствіе въ верхней палат, несмотря на то, что въ ихъ пользу говорили и высшіе сановники англиканской церкви. Только въ 1828 г., по предложенію Джона Росселя, были отмнены Corporation и Test-акты по отношенію къ диссидентамъ. Вслдъ за тмъ, въ 1829 г., состоялся Catholic Emancipation Act, въ силу котораго католики были допущены въ об палаты парламента, на вс должностныя мста, корпоративныя, гражданскія, судебныя, за исключеніемъ духовныхъ судовъ, и къ политическимъ должностямъ, за исключеніемъ регента государства, лорда-канцлера и намстника въ Ирландіи. Евреи, терпимые въ Англіи со времени Кромвеля, подвергаясь, впрочемъ, значительнымъ стсненіямъ, были въ 1833 г. допущены къ гражданскимъ и корпоративнымъ, въ 1845 г. къ городскимъ мстамъ, а съ 1858 г., на основаніи Jewish Belief Act, и къ занятію мстъ въ парламент. Наконецъ, въ 1870 г. состоялся законъ (33 and 34 Viet, cap. 42), которымъ англиканская церковь въ Ирландіи была лишена характера господствующей, established Church.
Такимъ образомъ, свобода вроисповданій была признана въ Англіи цлымъ рядомъ законовъ. Тмъ не мене, старинные университеты, придерживаясь прежнихъ началъ и воззрній, требовали и отъ студентовъ, и отъ профессоровъ религіозныхъ присягъ по обрядамъ англиканскаго вроисповданія и тмъ устраняли всхъ вообще нонконформистовъ отъ университетскаго образованія.
Потребность, однакожь, учрежденія, долженствующаго доставлять высшее, университетское образованіе, навела въ 1823 г. нонконформистовъ на мысль объ устройств своего собственнаго университета, въ которомъ оны не встрчали бы ограниченій въ возможности образовываться по религіознымъ соображеніямъ. Поэтому въ 1828 г. образовалось акціонерное общество, съ капиталомъ въ 2.400,000 марокъ, которое учредило въ Лондон University College, пріискало способныхъ профессоровъ, открыло преподаваніе и устроило испытанія на ученыя степени, не требуя отъ своихъ студентовъ никакой религіозной присяги. Сначала старинные университеты сильно оспаривали право новаго учрежденія удостоивать экзаменующихся учеными степенями, но сопротивленіе это не имло никакого успха, такъ какъ законъ 1835 г. положительно утвердимъ за нимъ это право. Потомъ приверженцы англиканскаго вроисповданія, желая соперничать въ самомъ Лондон со вновь возникшимъ университетомъ, открыли сами другую коллегію, King’s College, но духъ религіозной терпимости сдлалъ тогда уже такіе успхи, что въ непродолжительное время оба эти учрежденія соединились и образовали одинъ Лондонскій университетъ. Университетъ этотъ составляетъ преимущественно экзаменаціонную коммиссію и допускаетъ къ испытаніямъ не только воспитанниковъ двухъ вышепоименованныхъ коллегій, но и всхъ прочихъ. Съ 1858 г. онъ сталъ допускать къ экзаменамъ и такихъ лицъ, кои не обучались въ коллегіяхъ, по частнымъ образомъ. Съ того времени количество студентовъ этого университета стало быстро увеличиваться: въ 1858 г. ихъ было только 249, а въ 1885 г. достигло 1,900. Въ такомъ же размр возростало и количество лицъ, удостоенныхъ, на основаніи экзамена, учеными степенями {Mc. Mwrry, l. c., стр. 86.}. Подъ страхомъ такой конкурренціи со стороны нонконформистовъ, старинные университеты были принуждены сдлать уступку и отмнить въ 1854 и 1870 гг. религіозныя присяги, вслдствіе чего и нонконформистамъ былъ открытъ доступъ въ эти учрежденія.
Такимъ образомъ, университеты лишились своего средневковаго, исключительно религіознаго, англиканскаго характера и сдлались преимущественно образовательными учрежденіями. Они прекратили свое существованіе какъ духовныя семинаріи и сдлались тмъ, чмъ и должны быть,— высшими учебными заведеніями. Эта перемна, впрочемъ, не замедлила отравиться самымъ благотворнымъ образомъ на университетскомъ образованіи.
Такимъ же образомъ англійскіе университеты были принуждены лишиться и второй своей характеристической черты, именно исключительно аристократическаго характера. Это совершилось вслдствіе развитія общества въ демократическомъ направленіи.
Еще въ XVIII ст., и даже въ начал текущаго столтія, англійское общество было строго-аристократическимъ. Почти 4/5 всей поземельной собственности сосредоточено было въ рукахъ 7,000 лицъ, избирателей же въ парламентъ числилось не боле 16,000 {Gneist: ‘Das engliche Parlament’. 1886 г., стр. 307—308.}. Тогда университеты могли довольствоваться доставленіемъ образованія только высшимъ классамъ народонаселенія, т.-е. поземельной аристократіи.
Съ того, однакожь, времени отношенія эти глубоко перемнились. Реформа 1832 г., измняя избирательныя условія, увеличила сразу количество избирателей на 400,000 и совершила первую брешь въ аристократическомъ устройств англиканскаго общества и государства. Слдующія реформы пошли въ этомъ направленіи еще дальше. Реформа 1867 года увеличила количество избирателей въ графствахъ съ 540,000 до 800,000, а въ городахъ съ 490,000 до 1.356,000. Реформа 1884 г. увеличила вообще количество избирателей съ 3.152,910 до 5.711,325. Въ 1889 году количество это увеличилось до 5.932,353 {The Statesman’s Yearbook for the Year 1890 г., стр. 8.}. Изъ этого уже можно заключить, насколько англійское общество сдлалось боле демократичнымъ въ продолженіе послднихъ 60 лтъ.
Ясно, что, вслдствіе столь глубокаго преобразованія, совершавшагося въ самомъ обществ, и университеты не могли устоять противъ всеобщаго движенія и остаться, попрежнему, преимущественно аристократическими учрежденіями. И они должны были принять боле демократическую форму. Слды этого въ самомъ дл находимъ въ отмн исключительности коллегій и жизни въ коллегіяхъ, въ допущеніи приходящихъ студентовъ, въ тонъ, что вообще университетское образованіе было сдлано боле доступнымъ для мене зажиточныхъ классовъ общества. Подъ вліяніемъ этихъ двухъ стремленій англійскіе университеты, бывшіе прежде учрежденіемъ только нкоторыхъ, немногочисленныхъ классовъ общества, сдлались учрежденіемъ истинно-національнымъ, имющимъ въ виду благо и образованіе всего народа.