Разное, Наполеон, Год: 1814 читать онлайн, скачать электронную книгу fb2, pdf бесплатно

Время на прочтение: 39 минут(ы)

Скачать в PDF

Скачать в FB2

КАЛЕНДАРЬ НАПОЛЕОНА

1812 г.

БОРОДИНО
по воспоминаніямъ кн. ВЯЗЕМСКАГО.

БЕРЕЗИНА
по воспоминаніямъ ЛЕГЛЕРА, И ДРУГІЕ МАТЕРІАЛЫ.

Изданіе Московскаго Товарищества
‘ОБРАЗОВАНІЕ’.

СОДЕРЖАНІЕ.

Вдомость о числ истребленныхъ человческихъ и скотскихъ труповъ по изгнаніи непріятеля изъ Россіи.

Письмо Императора Александра къ сестр Вел. Кн. Екатерин Павловн

Копія Манифеста

Приказъ по арміямъ

Дружеское посланіе отъ главнокомандующаго въ Москв къ жителямъ ея

Извщеніе о Бородинскомъ сраженіи

Письмо Императора Александра I Н. И. Салтыкову

Письма французовъ на родину

Приказы и переписка французовъ при отступленіи

Русскіе въ Париж въ 1814 г. (изъ дневника свитскаго офицера С. Г. Хомутова)

Вдомость о числ истребленныхъ человческихъ и скот-скихъ труповъ по изгнаніи непріятеля изъ Россіи.

Гл. Арх. 11—27, No 1, 2.

	Истреблено труповъ.
ЗВАНІЕ ГУБЕРНІИ.	Человческихъ.	Скотскихъ.
Въ Калужской.	2.230	7*355
‘ Московской	58.811	31.664
‘ Смоленской	172.566	128.739
‘ Минской	56.351	32.357
‘ Могилевской	50.185	17.050
‘ Виленской	92.243	12.77S
‘ Блостокской области	321	734
Итого	430.707	230.677

Декабрь 1812 г.

Министръ полиціи А. Балашевъ.

Письмо Императора Александра I къ сестр&#1123, Вел. Кн. Екатерин Павловн.

Написано по полученіи извстія о сдач Москвы.

18 Сентября 1812 г.

Посылаю вамъ, дорогой другъ, общанный подробный отвтъ, Что къ человку въ несчастій несправедливы, что его обвиняютъ, что его злословятъ — это такъ обыкновенно. Я никогда не ошибался въ томъ, что со мной случится такъ же, какъ только судьба возстанетъ противъ меня. Быть можетъ, мн суждено потерять даже тхъ друзей, въ которыхъ я боле увренъ. Все это, къ несчастію, только въ порядк вещей въ этомъ низменномъ свт.

Отвращеніе, испытываемое мною, когда мн приходится докучать кому бы то ни было подробностями, ко мн относящимися, отвращеніе, безконечно возрастающее, когда я нахожусь въ несчастій, преодолвается той искреннею привязанностью, которую я питаю къ вамъ, и я Излагаю вамъ положеніе вещей, какимъ оно мн представляется.

Что можетъ человкъ сдлать больше, какъ послдовать своему убжденію. Вотъ оно одно только и руководило мною. Это оно заставило меня поставить Барклая во глав 1-й арміи, основываясь на репутаціи, которую онъ составилъ себ въ прошедшихъ войнахъ съ французами и шведами. Это оно внушило мн, что онъ превосходитъ своими познаніями Багратіона. Когда это убжденіе еще усилили важныя ошибки, сдланныя этимъ послднимъ во время этой кампаніи и вызвавшія отчасти наши неудачи, я, мене чмъ когда-либо, могъ счесть его способнымъ командовать двумя соединенными арміями подъ Смоленскомъ. Хотя не очень довольный и тмъ, чего я ожидалъ отъ Барклая, я все же представлялъ себ этого послдняго боле свдующимъ въ стратегіи, чмъ Багратіонъ, не имющій о ней никакого понятія. Наконецъ, согласно этому же убжденію, тогда у меня не было никого лучшаго, кого бы я могъ туда назначить.

Совершенно неврно то, что вамъ говорили, будто мой адъютантъ Кутузовъ привозилъ мн сильныя увщанія отъ генераловъ арміи. Онъ просто прізжалъ отдать мн отчетъ въ длахъ, бывшихъ подъ Витебскомъ. На вопросъ, мною самимъ ему поставленный, онъ отвтилъ мн, что въ арміи считаютъ какъ Барклая, такъ и Багратіона одинаково неспособными къ командованію такимъ большимъ войскомъ и что во глав арміи желали бы видть Петра Палена. Не говоря уже о вроломномъ и безнравственномъ характер этого человка и его проступкахъ, вспомните только, что прошло уже 18—20 лтъ, какъ онъ не видалъ врага и что послдній разъ онъ сражался, будучи еще только бригаднымъ генераломъ. Какъ же могъ я полагаться на этого человка и гд же доказательства его военнаго таланта.

Въ Петербург я нашелъ вс умы настроенными за назначеніе стараго Кутузова, это мнніе было всеобщимъ. То, что я знаю объ этомъ человк, заставило меня сначала воспротивиться этому, но когда письмомъ отъ 5 августа Ростопчинъ увдомилъ меня, что вся Москва желаетъ, чтобы командовалъ Кутузовъ, находя Барклая и Багратіона одинаково къ этому неспособными, а, между тмъ, Барклай, какъ нарочно, длалъ вблизи Смоленска глупость за глупостью, я не могъ сдлать ничего другого, какъ уступить единодушнымъ желаніямъ и я назначилъ Кутузова. Я еще до сихъ поръ полагаю, что въ тхъ обстоятельствахъ, въ какихъ мы находились, я не могъ поступить иначе какъ выбрать, изъ трехъ генераловъ одинаково мало способныхъ къ командованію, того, на кого указывалъ общій голосъ. Теперь перехожу къ обстоятельству, которое касается меня ближе всего: это — моя личная честь. Признаюсь вамъ, дорогой другъ, что мн еще тягостне задвать эту струну и что въ вашихъ глазахъ, по крайней мр, я считалъ это нетактичнымъ. Я не ршаюсь даже подумать, чтобы въ вашемъ письм говорилось о томъ, личномъ мужеств, которымъ уметъ обладать каждый простой солдатъ и которому я не придаю никакой цны. Впрочемъ, если я долженъ испытать униженіе распространиться объ этомъ предмет, я скажу вамъ, что генералы полковъ Малороссійскаго и Кіевскаго могутъ подтвердить, что я умю держать себя подъ выстрлами такъ же спокойно, какъ и другіе. Но повторяю, я не могу думать, чтобъ въ вашемъ письм говорилось объ этомъ мужеств, и предполагаю, что вы желали сказать про нравственное мужество: это единственное, которому, въ боле высокомъ призваніи, возможно придавать какое-либо значеніе. Можетъ быть, если бъ я остался при арміи, мн удалось бы убдить васъ, что и я имъ отчасти обладаю. Но чего я не могу понять, такъ это того, какъ вы, которая, судя по вашимъ письмамъ къ Георгію въ Вильну, желали заставить меня ухать отъ арміи, вы, которая въ письм отъ 5-го августа, доставленномъ Вельяшевымъ, говорите мн: ‘Ради Бога, не принимайте ршенія командовать лично, потому что нуженъ немедленно такой главнокомандующій, къ которому бы войска питали довріе, а вы, въ этомъ отношеніи, не можете внушить никакого, кром того, если бы вы сами потерпли неудачи, то ощущеніе, ею причиненное, было бы непоправимымъ зломъ’, принявъ, такимъ образомъ, за достоврность, что я не могу внушать никакого доврія, не могу понять, повторяю, что хотите вы мн передать въ вашемъ послднемъ письм, говоря: ‘Спасайте вашу затронутую честь. Ваше присутствіе можетъ успокоить умы’. Подразумваете ли вы мое присутствіе въ арміи? И какъ примирить эти два мннія, столь противоположныя одно другому?

Принеся въ жертву польз мое личное самолюбіе, покинувъ армію, потому что утверждали, что я былъ тамъ вреденъ, что я освобождалъ генераловъ отъ всякой отвтственности, что я не внушалъ войскамъ никакого доврія, что неудачи, приписываемыя мн, были прискорбне, чмъ приписываемыя моимъ генераламъ,— судите сами, добрый другъ, какъ мн мучительно было услыхать, что моя честь затронута, тогда какъ, покидая армію, я только исполнялъ то, чего хотли другіе, самъ не имя иного желанія, какъ тамъ оставаться, и что до назначенія Кутузова я твердо ршилъ вернуться къ ней, отказавшись отъ этого желанія только посл назначенія Кутузова, отчасти вспомнивъ о томъ, что причинено льстивымъ характеромъ этого человка въ Аустерлиц, отчасти слдуя совтамъ вашимъ и многихъ другихъ вашихъ единомышленниковъ.

Если вы спросите меня, почему я не похалъ въ Москву, я скажу вамъ, что никогда я ни приглашенія не принималъ, ни общанія не давалъ пріхать туда. Ростопчинъ въ своихъ письмахъ очень просилъ меня это сдлать, но это было до отступленія отъ Смоленска, слдовательно, когда мое путешествіе въ Финляндію не давало мн возможности это сдлать, наоборотъ, потомъ, въ своемъ письм отъ 14-го августа, онъ говоритъ мн: ‘Теперь, Государь, касаюсь самаго главнаго, т.-е. Вашего путешествія сюда. Безъ всякаго сомннія Ваше присутствіе здсь вызоветъ еще большій энтузіазмъ, но если до Вашего прибытія обстоятельства намъ не благопріятствуютъ, то ваша особа только усилила бы всеобщее безпокойство и такъ Какъ вамъ не годится рисковать подвергнуться опасности, было бы лучше, чтобы Вы приняли ршеніе отсрочить Вашъ отъздъ изъ Петербурга до полученія какихъ-либо извстій, измняющихъ къ лучшему положеніе вещей’.

Теперь обсудимъ слегка, могъ ли я пріхать въ Москву?

Съ тхъ поръ, какъ однажды было ршено, что моя особа при арміи приносила боле вреда, чмъ пользы, приличествовало ли мн, когда армія, отступая отъ Смоленска, приближалась къ Москв, находиться въ Москв? Хотя я никогда не могъ думать, чтобъ Москва могла быть отдана такимъ недостойнымъ образомъ, однако я, конечно, долженъ былъ сказать себ, что посл одного или двухъ проигранныхъ сраженій это можетъ случиться. Тогда какую роль игралъ бы тамъ я, разв я пріхалъ бы въ Москву, чтобъ отступать вмст съ другими?

Но разсчитаемъ еще, могъ ли бы я пріхать туда во-время или нтъ? Какъ только Бентинкъ вернулся, я ухалъ въ Финляндію, чтобъ быть тамъ въ указанное имъ мн время. Я оставался въ Або съ Наслднымъ Принцемъ только 3 дня: согласитесь, что это немного. Съ 21-го по 22-ое я возвращался въ Петербургъ. Предположивъ, что выхалъ бы на другой день, все же я прибылъ бы въ Москву только въ день битвы 26-го, слдовательно, я бы не могъ даже помшать пагубному отступленію, совершившемуся въ ночь битвы и сгубившему все. Разсудите же о моемъ положеніи тогда въ Москв. Вся отвтственность за послдующія событія разв не обрушилась бы на меня только одного, находящагося въ тотъ моментъ такъ близко, и однако, по справедливости, могъ ли бы я помшать случившемуся, когда однажды пренебрегли воспользоваться побдой и благопріятный моментъ былъ упущенъ? Я бы, значитъ, пріхалъ только для того, чтобъ взвалить на себя весь позоръ, до котораго довели другіе.

Наоборотъ, моимъ побужденіемъ было уловить первый моментъ преимущества нашей арміи надъ непріятелемъ, принудивъ его оставить намреніе дйствительно придти въ Москву. Даже посл извстія о сраженіи 26-го числа, я бы тотчасъ выхалъ, если бы Кутузовъ не сообщилъ мн въ томъ же донесеніи, что онъ ршилъ отступить на 6 верстъ, чтобъ оправиться. Эти роковыя 6 верстъ, отравляя все удовлетвореніе, доставленное мн побдой, заставили меня ожидать слдующаго донесенія и это-то послднее дало мн ясно предвидть только одни бдствія.

Вотъ, дорогой другъ, точная повсть всхъ обстоятельствъ.

Прибавлю къ этому нкоторыя свднія, которыя васъ, быть можетъ, поразятъ.

Этой весною, передъ моимъ отъздомъ въ Вильну, я былъ предупрежденъ изъ достоврныхъ источниковъ, что постоянная работа тайныхъ агентовъ Наполеона должна была быть направлена на дискредитированіе правительства всми возможными способами, чтобъ поставить его въ прямую оппозицію съ націей, что, для того, чтобъ это удалось, ршено было, если бы я находился при арміи, вс могущія быть неудачи отнести на мой счетъ и представить, будто бы я принесъ безопасность Европы въ жертву моему личному самолюбію, мшая генераламъ боле опытнымъ, чмъ я, добиться побдъ надъ непріятелемъ, и, наоборотъ, если бы я не находился при арміи — обвинить меня въ недостатк храбрости. Но это еще не все, адскіе замыслы, согласно тмъ же свдніямъ, должны были стремиться внести разладъ въ наше семейство.

Разв вы не удивитесь, когда я скажу вамъ, что за 8—10 дней до моего отъзда, я былъ предупрежденъ, что дйствія ихъ обратятся на васъ и будутъ употреблены вс усилія, чтобъ изобразить меня предъ вами въ самомъ невыгодномъ свт? Но такъ какъ ваша дружба ко мн постоянно открывала вамъ мое сердце и вс мои помышленія, то я былъ совершенно спокоенъ и очень мало этимъ озабоченъ. Должны были также испытать и меня, заставляя меня тревожиться о васъ, но скоро убдились что эта только напрасная трата времени. Для успха во всхъ этихъ адскихъ замыслахъ существа, совершенно невинныя въ этихъ интригахъ, испуганныя тмъ, что удалось довести до ихъ ушей, должны были сдлаться, сами того не подозрвая, и даже усердствуя, эхомъ этихъ клеветъ, первоначально распространенныхъ орудіями Наполеона, чтобъ такимъ путемъ мы подъ конецъ добрались до нихъ, а настоящіе виновники остались бы совершенно неизвстными. Время захвата непріятелемъ одной или обихъ столицъ было назначено срокомъ, когда вс эти средства особенно должны были быть пущены въ ходъ.

Здсь, въ Петербург, я съ каждымъ днемъ все боле убждаюсь, насколько точны были сдланныя мн предостереженія, а сказанное вами мн въ вашемъ послднемъ письм не мало способствуетъ мн это подтвердить. Между тмъ, я первый готовъ признать, что въ тхъ несчастныхъ обстоятельствахъ, въ какихъ мы находимся, подобное злоумышленіе удается очень легко, а распространители клеветъ этого рода совершенно должны находить большое количество приверженцевъ.

Что касается до меня, дорогой другъ, то все, чмъ я могу оправдаться, это то, что мое сердце, мои намренія и мое рвеніе, согласно лучшимъ моимъ убжденіямъ, направлены ко всему тому, что можетъ клониться къ благу и польз моего отечества. Что касается таланта, можетъ быть, у меня его и недостаточно, но онъ не пріобртается, это даръ природы и никто его себ никогда не добывалъ.

Вынуждены будутъ, если пожелаютъ быть справедливыми, согласиться, что неудивительно, если я испытываю неудачи, имя такихъ дурныхъ помощниковъ, какъ мои, страдая недостаткомъ орудій во всхъ партіяхъ, управляя такой огромной машиной, во время необычайнаго кризиса и имя предъ собой адскаго противника, соединяющаго въ себ ужаснйшее злодйство съ самымъ выдающимся талантомъ и споспшествуемаго всми силами цлой Европы и массой талантливыхъ людей, созданныхъ 20-тью годами войны и революціи. Припомните, что, бесдуя съ вами обоими, мы ихъ часто предвидли, даже потеря обихъ столицъ считалась возможной и только одна настойчивость предназначалась служить лкарствомъ отъ болзней этой жестокой эпохи.

Далекій отъ унынія, несмотря на вс причиняемыя мн непріятности, я имю боле ршимости, чмъ когда-либо, быть настойчивымъ въ борьб и вс мои усилія направлены къ этой цли.

Откроюсь вамъ, что быть непризнаваемымъ народомъ или множествомъ лицъ, знающихъ меня мало или не знающихъ совсмъ, для меня — наказаніе мене чувствительное, чмъ быть непризнаваемымъ небольшимъ числомъ тхъ, кому я посвятилъ вс свои привязанности и кому надялся быть основательно извстнымъ. Но если бы даже еще и эта печаль должна была прибавиться ко всмъ другимъ мною переносимымъ, увряю васъ передъ Богомъ, что я не обвинилъ бы ихъ и видлъ бы въ этомъ только судьбу, общую всмъ несчастнымъ, судьбу быть покинутыми.

Простите, добрый другъ, что я такъ долго испытывалъ ваше терпніе и длиной этого посланія и количествомъ времени, которое, за невозможностью освободиться отъ моихъ ежедневныхъ занятій, потребовалось мн, чтобъ вамъ его написать.

Теперь мн нужно отдать вамъ отчетъ въ вещахъ второстепенныхъ. Мн не удалось получить у моей Матери ленту Св. Екатерины для Волконской, она вамъ объ этомъ писала сама и я нашелъ ее очень вооруженной противъ этого предложенія.

Что касается Гагарина, мн совершенно невозможно его повысить, ибо тогда онъ опередилъ бы Салтыкова и множество другихъ старйшихъ сенаторовъ.

Вообще, въ настоящее время, когда происходятъ такія великія событія, мн кажется нужнымъ пріостановить раздачу наградъ всмъ, кром проливающихъ кровь въ защиту отечества.

О двухъ врачахъ сообщаю, что они получили повышеніе.

Считаю себя виноватымъ, дорогой другъ, что не спросилъ Васъ, въ какой полкъ желали бы вы помстить Вашего мальчик по примру старшаго?

Привыкнувъ писать вамъ обоимъ вмст, скажу вамъ, милый Георгій, что въ данное время вы мн гораздо полезне во глав вашихъ трехъ губерній и части путей сообщенія, чмъ въ главной квартир. Въ то время, когда непріятель старается всми возможными средствами разстроить все внутри, ничто не кажется достаточнымъ, чтобъ помшать ему въ этомъ и поддержать порядокъ. Никогда значеніе вашего генералъ-губернаторскаго поста въ этихъ трехъ губерніяхъ не было такъ велико. Единственные остающіеся намъ пути для сношенія съ другими частями Имперіи проходятъ теперь чрезъ Ярославль, часть Москвы находится въ Ярославл и такъ много еще и другихъ соображеній. Сохранивъ порядокъ и спокойствіе въ вашихъ трехъ губерніяхъ, вы окажете мн и государству величайшую услугу.

Наконецъ, заканчиваю, увщевая васъ обоихъ быть постоянными и настойчивыми. Вы мн такъ часто сами это совтовали, вотъ моментъ, чтобъ выказать эти качества, и, будьте уврены, что ихъ требуется гораздо больше для борьбы съ внутренними разногласіями, чмъ съ вншнимъ врагомъ.

Сердцемъ и душой принадлежу вамъ обоимъ до конца жизни.

Копія.

Первопрестольной Столиц&#1123, Нашей Москв.

Непріятель вошелъ съ великими силами въ предлы Россіи. Онъ идетъ раззорять любезное НАШЕ Отечество. Хотя пылающее мужествомъ ополченное Россійское воинство готово встртить и низложить дерзость его и зломысліе, однакожъ, по отеческому сердоболію и попеченію НАШЕМУ о всхъ врныхъ НАШИХЪ подданныхъ, не можемъ МЫ оставить безъ предваренія ихъ о сей угрожающей имъ опасности: да не возникнетъ изъ неосторожности НАШЕЙ преимущество врагу. Того ради имя въ намреніи, для надежнйшей обороны, собрать новыя внутреннія силы, наиперве обращаемся МЫ къ древней Столиц предковъ НАШИХЪ, Москв: она всегда была главою прочихъ городовъ Россійскихъ, она изливала всегда изъ ндръ своихъ смертоносную на враговъ силу, по примру ея изъ всхъ прочихъ окрестностей текли къ ней, на подобіе крови къ сердцу, сыны отечества, для защиты онаго. Никогда не настояло въ томъ вящ- шей надобности, какъ нын. Спасенія вры, престола, царства, того требуютъ. И такъ да распространится въ сердцахъ знаменитаго Дворянства НАШЕГО, и во всхъ прочихъ сословіяхъ духъ той праведной брани, какую благословляетъ Богъ и православная наша церковь, да составитъ и нын сіе общее рвеніе и усердіе новыя силы, и да умножатся оныя, начиная съ Москвы, во всей обширной Россіи! МЫ не неумедлимъ САМИ стать посреди народа СВОЕГО въ сей Столиц и въ другихъ Государства НАШЕГО мстахъ, для совщанія и руководствованія всми НАШИМИ ополченіями, какъ нын преграждающими пути врагу, такъ и вновь устроенными, на пораженіе онаго везд, гд только появится. Да обратится погибель, въ которую мнитъ онъ низринуть насъ, на главу его, и освобожденная отъ рабства Европа да возвеличитъ имя Россіи.

На подлинномъ подписано собственною ЕГО ИМПЕРАТОРСКАГО ВЕЛИЧЕСТВА рукою тако:

АЛЕКСАНДРЪ.

Въ лагер, близъ Полоцка.

6 Іюля, 1812 года.

ПРИКАЗЪ ПО АРМІЯМЪ.

Рускіе Воины! Наконецъ вы достигли той цли, къ которой стремились. Когда непріятель дерзнулъ вступить въ предлы НАШЕЙ Имперіи, вы были на границ для наблюденій оной. До совершеннаго соединенія арміи НАШЕЙ временнымъ и нужнымъ отступленіемъ удерживаемо было кипящее ваше мужество остановить дерзкій шагъ непріятеля. Нын вс корпусы первой НАШЕЙ арміи соединились на мст предназначенномъ. Теперь предстоитъ новый случай оказать извстную вашу храбрость и пріобрсти награду за понесенные труды. Ныншній день, ознаменованный Полтавскою побдою, да послужитъ вамъ примромъ! Память побдоносныхъ предковъ нашихъ да возбудитъ къ славнйшимъ подвигамъ! Они мощною рукою разили враговъ своихъ, вы, слдуя по стезямъ ихъ, стремитесь къ уничтоженію непріятельскихъ покушеній на Вру, честь, Отечество и семейства ваши. Правду нашу видитъ Богъ и низпошлетъ на васъ Свое благословеніе.

На подлинномъ Собственною

ЕГО ИМПЕРАТОРСКАГО ВЕЛИЧЕСТВА

рукою написано тако:

АЛЕКСАНДРЪ.

27-го Іюня 1812 года.

Въ Лагер при Дрисс.

ДРУЖЕСКОЕ ПОСЛАНІЕ
отъ главнокомандующаго въ Москв къ жителямъ ея.

Слава Богу! все у насъ въ Москв хорошо и спокойно. Хлбъ не дорожаетъ и мясо дешеветъ. Одного всмъ хочется, что бъ злодя побить, и то будетъ. Станемъ Богу молиться, да воиновъ снаряжать, да въ армію ихъ отправлять. А за насъ предъ Богомъ заступники: Божія Матерь и Московскіе Чудотворцы. Предъ свтомъ милосердый Государь нашъ АЛЕКСАНДРЪ ПАВЛОЕИЧЪ, а предъ супостаты Хрістолюбивое воинство, а что-бъ скоре дло ршить: Государю угодить, Россію одолжить и Наполеону насолить, то должно имть послушаніе, усердіе и вру къ словамъ Начальниковъ, и они ради съ вами и жить^и умереть. Когда дло длать, я съ вами, на войну идти передъ вами, а отдыхать за вами. Не бойтесь ничего, нашла туча, да мы ее отдуемъ, все перемлится, мука будетъ, а берегитесь одного: пьяницъ, да дураковъ, они распустя уши шатаются, да и другимъ въ уши въ расплохъ надуваютъ. Иной вздумаетъ, что Наполеонъ за добромъ идетъ, а его дло кожу драть, общаетъ все, а выйдетъ ничего. Солдатамъ сулитъ Фельдмаршальство нищимъ золотыя горы, народу свободу, а всхъ ловитъ за виски да въ тиски и пошлетъ на смерть: убьютъ либо тамъ, либо тутъ. И для сего и прошу, есть ли кто изъ нашихъ, или изъ чужихъ станетъ его выхвалять и сулить и то и другое, то какой бы онъ ни былъ, за хохолъ, да на съзжую, тотъ кто возьметъ, тому честь, слава и награда, а кого возьмутъ, съ тмъ я раздлаюсь, хоть пяти пядей будь во лбу, мн на то и власть дана, и Государь изволилъ приказать: беречь матушку Москву, а кому жь беречь мать, какъ не дткамъ! Ей Богу, братцы, Государь на васъ, какъ на Кремль надется, а я за васъ присягнуть готовъ. Не ввдите въ слово. А я врной слуга Царской, Руской баринъ и православной христіанинъ.

Вотъ моя и молитва.

Господи Царю Небесный! продли дни Благочестиваго земнаго Царя нашего! продли благодать Твою на православную Россію, продли мужество христолюбиваго воинства, продли врность и любовь къ Отечеству православнаго Рускаго народа! Направь стопы воиновъ на гибель враговъ, просвти и укрпи ихъ силою животворящаго креста, чело ихъ охраняюща и симъ знаменіемъ побдита.

Графъ Растопчинъ.

ИЗВЩЕНІЕ
О БОРОДИНСКОМЪ СРАЖЕНІИ.

Два курьера, отправленные съ мста сраженія, привезлиотъ Главнокомандующаго арміями слдующія извстія.

Вчерашній день 26-го, было весьма жаркое и кровопролитное сраженіе. Съ помощью Божіею Руское войско не уступило въ немъ ни шагу, хотя непріятель съ отчаяніемъ дйствовалъ противъ его. Завтре надюсь я, возлагая мое упованіе на Бога и на Московскую Святыню, съ новыми силами съ нимъ сразиться.

Потеря непріятеля неизчетная. Онъ отдалъ въ приказ, чтобъ въ плнъ не брать (да и брать нкого), и что Французамъ должно побдить или погибнуть. Когда сего дня, съ помощію Божіею, онъ отраженъ еще разъ будетъ, то злодй и злоди его погибнутъ отъ голода, огня и меча.

Я посылаю въ Армію 4000 человкъ здшнихъ новыхъ солдатъ, на 250 пушекъ снаряды, провіанта. Православные, будьте спокойны! Кровь нашихъ проливается за спасеніе отечества. Наша готова, и естьли придетъ время, то мы подкрпимъ войска. Богъ укрпитъ силы наши, и злодй положитъ кости свои въ земл Руской.

Графъ Ростопчинъ

27 Августа.

1812.

Свтлйшій Князь, чтобъ скорей соединиться съ войсками, которыя идутъ къ нему, перешелъ Можайскъ и сталъ на крпкомъ мст, гд[непріятель не вдругъ на него пойдетъ. Къ нему идутъ отсюда 48 пушекъ съ снарядами. А Свтлйшій говоритъ: что Москву до послдней капли крови защищать будетъ, и готовъ хоть въ улицахъ драться. Вы, братцы!|не смотрите на то, что присудственныя мста закрыли, дла прибрать надобно, а мы своимъ судомъ съ злодемъ разберемся! Когда до чего дойдетъ, мн надобно молодцовъ и городскихъ и деревенскихъ, а кличъ кликну дни за два, а теперь не надо, я и молчу! Хорошо съ топоромъ, не дурно съ рогатиной, а всего лучше вилы тройчатки, французъ не тяжеле снопа ржанова, завтра посл обда я поднимаю Иверскую въ Екатерининскую Гофшпиталь къ раненымъ, тамъ воду освятимъ, они скоро выздоровютъ, и я теперь здоровъ, у меня боллъ глазъ, а теперь смотрю въ оба!

Подписалъ Графъ Ростопчинъ.

30 Августа 1812 года.

Главнокомандующій въ Москв, Генералъ отъ инфантеріи и Кавалеръ, Графъ Ростопчинъ, объявляетъ, что во исполненіе Высочайшаго ЕГО ИМПЕРАТОРСКАГО ВЕЛИЧЕСТВА Рескрипта отъ 11-го Ноября, для поданія всевозможной помощи пострадавшимъ жителямъ Московскимъ, на первый случай учреждается въ Приказ Общественнаго Призрнія особенное отдленіе, въ которое будутъ принимать всхъ тхъ, кои лишены домовъ своихъ и пропитанія, а для тхъ, кои имютъ пристанище и не пожелаютъ войти въ домъ Призрнія, назначается на содержаніе чиновныхъ по 25, а разночинцевъ по 15 копекъ въ день на каждаго, что и будетъ выдаваться еженедльно по воскреснымъ днямъ въ тхъ частяхъ, въ коихъ кто изъ нуждающихся иметъ жительство, по билетамъ за подписаніемъ Господина Главнокомандующаго въ Москв, на полученіе же билета должно представить свидтельство Частнаго Пристава, что дйствительно лишились имущества, съ означеніемъ числа особъ, составляющихъ семейства и находящихся служителей.

Письмо Императора Александра I гр. Н. И. Салтыкову ¹).

Бльковщина. 4-го іюля 1812 г.

1) Изъ этого письма ясно, насколько Александръ боялся захвата Петербурга.

Вчерашняго числа было удачное дло между авангардомъ корпуса гр. Витгенштейна подъ командой ген.-майора Кульнева и французскимъ кавалерійскимъ корпусомъ. Благодаря Бога, оной былъ разбитъ, генералъ Сенъ-Женіеръ взятъ въ полонъ съ многими офицерами и боле 200 рядовыхъ. Непріятель насъ не атакуетъ съ переди, а старается обойти съ фланговъ, сперьва устремился на нашъ правый флангъ и хотлъ завладть штурмомъ Денабургскимъ мостовымъ укрпленіемъ, но онъ былъ отъ онаго отбитъ, и до сихъ поръ сіе ему не удалось. Потомъ началъ стремиться на нашъ лвой флангъ къ Дисн. Чтобы не быть обойденному, потому что Двина иметъ въ сіе время года много бродовъ, мы сдлали движеніе въ лво къ Дисн и Полоцку. До сихъ поръ благодаря Всевышняго вс наши арміи въ совершенной цлости, но тмъ мудрене и деликатне становятся вс наши шаги. Одно фальшивое движеніе можетъ испортить все дло, противу непріятеля, силами насъ превосходне, можно сказать смло, на всхъ пунктахъ. Противу нашей 1-й арміи, составленной изъ 12-ти дивизій, у него ихъ 16 или 17, кром трехъ направленныхъ въ Курляндію и на Ригу. Противу Багратіона, имющаго 6-ть дивизій, у непріятеля ихъ 11-ть. Противу Тормасова одного силы довольно равны. Ршиться на генеральное сраженіе столько же щекотливо, какъ и отъ онаго отказаться, въ томъ и другомъ случа можно легко открыть дорогу на Петербургъ, но, потерявъ сраженіе, трудно будетъ исправиться для продолженіи кампаніи. На негосіяціи же намъ и надяться нельзя, потому что Наполеонъ ищетъ нашей гибели, и ожидать добраго отъ него есть пустая мечта. Единственно продолженіемъ войны можно уповать, съ помощію Божію перебороть его. Вс сіи обстоятельства заставляютъ помыслить заблаговременно о предмет разговора нашего незадолго передъ моимъ отъздомъ, то-есть о возможности непріятеля пробраться до Петербурга. Я бы желалъ, чтобы ваше сіятельство внимательно подумали о семъ предмет и, по крайней мр, чтобы уже ршено было по здравомъ размышленіи все то, что надобно будетъ увезти изъ Петербурга, и о способахъ сего увоза. Въ то- ропяхъ сіе будетъ сдлано, съ замшательствомъ и неосновательно. При семъ прилагаю реестръ того, что мн на первой случай на память пришло. За симъ ваше сіятельство, бывъ на мст, боле имете способовъ сообразить сей важный предметъ, нежели я. Само собою разумется, что вы будете исправно извщены о всемъ происходящемъ здсь, и я уповаю на Всевышняго, что онъ отвратитъ отъ насъ сіи послдствія. Въ протчемъ если бы они должны случиться, то отъ произшествія здсь могущаго быть, до прибытія непріятеля въ Петербургъ дней двадцать необходимо пройдетъ. Но я считаю необходимымъ заране все примыслить и приготовить, дабы не въ торопяхъ все длалось. Я твердо считаю на привязанность вашего сіятельства ко мн и къ отечеству, и что въ семъ важномъ случа вы мн докажете оную вашимъ дятельнымъ содйствіемъ.

Пребываю навсегда вамъ искренно доброжелательнымъ Александръ.

Нужно вывезти изъ Петербурга:

Совтъ. Сенатъ. Синодъ. Департаменты Министерскіе. Банки. Монетный дворъ. Кадетскіе корпуса. Заведенія, подъ непосредственнымъ начальствомъ Императр. Маріи еодоровны состоящія. Арсеналъ. Архивы. Коллегіи Иностранныхъ длъ. Кабинетской. Изъ протчихъ вс важнйшія бумаги. Изъ придворнаго вдомства: серебро и золото въ посудахъ. Лучшія картины Эрмитажа, также и камни рзные, хранящіеся также въ вденіи придворномъ одежды прежнихъ государей. Сестрорецкой заводъ съ мастеровыми и тми машинами, которыя можно будетъ забрать.

По достоврнымъ извстіямъ Наполеонъ въ предположеніи вступить въ Петербургъ намревается увезти изъ онаго статую Петра Великаго, подобно какъ онъ сіе учинилъ уже изъ Венеціи, вывозомъ извстныхъ четырехъ коней бронзовыхъ съ плаца Св. Марка, и изъ Берлина тріумфальной бронзовой колесницы съ конями съ воротъ, называемыхъ Браденбургскими, то об статуи Петра I-го большую, и ту, которая передъ Михайловскомъ замкомъ, снять и увезти на судахъ, какъ драгоцнности, съ которыми не хотимъ разставаться.

Восковое изображеніе Имп. Петра 1-го, въ Академіи наукъ хранящееся, и вс вещи къ оному принадлежащія. Изъ Монплезира также вс вещи, сему великому Государю принадлежащія. Я бы думалъ также разобрать бережно домъ его, возл крпости состоящій, и равномрно на галіот увезти — вс трофеи, хранящіеся въ крпости, въ Исакіевской церкви, въ арсенал, въ Петергофской слободской церкви. Богатства Александровской лавры. Если можно, то и мощи.— Направленія всему сему другаго дать нельзя какъ Казань, куды и Императорская фамилія можетъ отправиться въ нужномъ случа черезъ Ярославль.

Везти можно вс сіи предметы водою по Маріинскому каналу и частію, что можно, сухимъ путемъ, въ наряженныхъ подвозахъ.— Кром тхъ судовъ, которыя можно будетъ найтить нарядомъ, взять можно отъ маркиза Траверсе 60 судовъ плоскодонныхъ, которыя были построены олонецкимъ губернаторомъ.— Статую Суворова съ Царицынскаго луга. Лучшія мраморныя статуи изъ Таврическаго дворца.

Письма французовъ на родину изъ Россіи.

No 1. Письмо короля Неаполитанскаго къ королев.

‘Дорогая Каролина! Только-что получилъ четыре эстафеты сразу, но он привезли мн только твое письмо отъ 16/2-го октября, которое нахожу прелестнымъ. Я цню должнымъ образомъ все, что въ немъ есть нжнаго, ты всегда добра и относишься сочувственно къ моимъ горестямъ. У меня нтъ ихъ уже по тому поводу, который былъ причиною моего унынія, и я горюю только о нашей разлук. Долгое отсутствіе очень тягостно для человка съ чувствительной душой. Я сообщалъ теб, что съ 24-го числа я сопровождалъ Императора и что онъ осыпалъ меня милостями, он дошли теперь до высочайшей степени, почему я и позналъ настоящую цну ихъ только въ тотъ моментъ, когда получилъ извстіе о событіи 23-го числа, оно столько же непостижимо, сколько и нелпо. Какъ не пришло никому въ голову заговорить о Римскомъ Корол. Это было такъ естественно и до такой степени въ порядк вещей. Сколь сильно почувствовалъ я свою любовь къ Императору въ этотъ моментъ. До какой степени онъ оказался выше всякой случайности. Какимъ показалъ онъ себя прекраснымъ супругомъ, добрымъ отцомъ и милостивымъ Государемъ. Я удостоврился въ правильности того представленія о его добромъ сердц, которое я составилъ себ. Все спокойно. Злоди поплатились головой за ужасное преступленіе, совершенное ими.

Мы вскор двинемся противъ корпуса Витгенштейна, Императоръ собирался было отправить меня впередъ и я повиновался съ удовольствіемъ, но разставался съ нимъ съ грустью .. Словомъ,— я счастливъ.

Я хотлъ или желалъ бы, чтобъ въ стать о нашемъ молебн было хотя бы только упомянуто мое имя и чтобы вы казались благодарными Богу за мое спасеніе. Прощай, другъ мой, я ожидаю общанныхъ тобою сорочекъ, Здоровье мое прекрасно, обнимаю тебя отъ всего сердца и продолжаю льстить себя надеждой имть возможность обнять тебя ныншней зимой. Но пусть это не помшаетъ отдлк моего помщенія. Карафъ отправляется сегодня вечеромъ съ письмами. Онъ привезетъ теб работу, которую я никакъ не могъ отправить теб раньше. Я желаю, чтобы онъ снова принялъ на себя отправленіе обязанностей оберъ-шталмейстера. Онъ никакъ не могъ привыкнуть къ здшнимъ морозамъ’.

——

No 2. Письмо къ дочери.

‘Дорогая моя и прекрасная Летиція! Я нашелъ письмо твое очень милымъ и жалю, что не могу писать теб почаще. Если это и лишаетъ меня счастья получать твои милыя записочки, зато мамочка твоя часто пишетъ мн о васъ и общаетъ мн твой портретъ. Боюсь, чтобъ онъ не оказался мене похожимъ, чмъ первый. Вы еще пользуетесь прекрасными днями, мы же здсь занесены снгомъ и инеемъ. Все предвщаетъ намъ суровую зиму. Мы приближаемся другъ къ другу, и но занятіи зимнихъ квартиръ я надюсь имть возможность отлучиться, чтобы похать обнять моихъ милыхъ и нжныхъ дтей. Какъ счастливъ былъ бы я возможностью побыть съ ними снова. Прощай, дорогая моя Летиція, меня утшаютъ письма твои, а любовь твоя и братьевъ твоихъ скрашиваетъ мои досуги и утоляетъ печаль, причиняемую нашей разлукой. Я могу быть счастливымъ только вблизи королевы и съ вами. Рана моя перестала безпокоить меня. Прощай. Сердечно обнимаю милую свою Луизу и благодарю ее за строки, приписанныя ею на конверт. Я весь твой, дочь моя. Обнимаю тебя отъ всего моего сердца’.

——

No 3. Письмо къ сыну.

‘Дорогой Ахиллъ! Въ настоящую минуту я приблизился къ своему семейству на сто миль. Я уже въ Смоленск, откуда писалъ своимъ дтямъ. Я приближусь еще боле и продолжаю надяться имть возможность обнять ихъ ныншней зимой. Мысль эта утшаетъ меня и помогаетъ мн переносить съ твердостью нашу разлуку. Прощай, другъ мой, говорятъ, что эстафета отправляется и я покидаю тебя. Здоровье мое въ отличномъ состояніи. Обними за меня маменьку, говори съ ней обо мн, поцлуй Луизу и врь моей привязанности къ теб. Сынъ г-на находится здсь и здоровъ. Весь твой любящій тебя отецъ. Императоръ здоровъ и очень ко мн милостивъ’.

——

No 4. Г-на Боне къ матери.

‘Мы прошли по самой скверной и опустошенной дорог, лошади, падавшія по пути, немедленно съдались’.

——

No 5. Г-нъ Балари къ жен.

‘Я никогда не буду въ состояніи описать теб положеніе, въ коемъ мы оказались по выступленіи нашемъ изъ Москвы. Безпрестанно тревожимые непріятелемъ и казаками, фланкирующими насъ и днемъ и ночью, среди мертвыхъ и умирающихъ, безъ състныхъ припасовъ и въ стран, совершенно разоренной уже три мсяца тому назадъ’.

——

No 6. Буденъ, главный комиссаръ службы полевой Императорской почты, графу Лавалетту, главному почтъ-директору.

‘У меня мало чего сообщить вамъ относитетьно службы, мы теряемъ ежедневно по нсколько штукъ лошадей изъ-за недостатка корма и вслдствіе трусости почтарей, условія затруднительны, но они все-таки виноваты и я заставлю ихъ заплатить за потерянныхъ лошадей и сдла’.

——

No 7. Гео, директоръ продовольственнаго отдла при главной квартир, своей жен.

‘Я сохранилъ свое здоровье и вотъ все, на что ты можешь разсчитывать съ моей стороны во время этого похода. Я буду стараться продолжать жить по возможности лучше, приходится много тратить, чтобы кормиться, спать, на освщеніе, на пріобртеніе самыхъ необходимыхъ принадлежностей хозяйства, на прозды и, наконецъ, на зимнюю одежду. Этотъ разъ приходится покупать все на свой счетъ, и мы не встрчаемъ никакой поддержки въ стран, гд мало жителей, а у тхъ, которые остались, нтъ желанія прійти намъ на помощь’.

——

No 8. Его же къ пріятелю его Малле.

‘Ныншнее мое положеніе не можетъ ни изгладить изъ памяти моей, ни возмстить потери, понесенныя мною въ Испаніи, напротивъ того, я имю въ перспектив такія же приключенія въ ближайшемъ будущемъ’.

——

No 9. Отъ дивизіоннаго генерала графа Лаборда къ жен.

‘Съ начала сей кампаніи я лишился 13 лошадей, что никоимъ образомъ не устраиваетъ моихъ денежныхъ длъ, но я переношу это затруднительное положеніе безропотно: настанетъ боле удачное время, которое вознаградитъ меня’.

——

No 10. Г-нъ Бушъ своей жен.

‘Любезный другъ, я потерялъ все: карету, лошадей, вещи, слугъ. При мн осталась только бывшая подо мной лошадь и то, что было на мн … Надо думать, что карета моя досталась непріятелю, если только она не увязла и не была разграблена у насъ въ тылу. Большая часть моихъ товарищей потеряли боле или мене, но я все потерялъ, совершенно все, и даже іоо серебряныхъ экю, находившихся въ коляск’.

——

No 11. Графъ Оденардъ своей матери (Кирасирскій полковникъ и шталмейстеръ Императора.)

‘Вы, безъ сомннія, знаете уже о моемъ несчастій. Вс мои экипажи достались непріятелю. Потеря эта громадная и очень меня безпокоитъ, ибо придется замнять большую часть потеряннаго. Я надюсь, по крайней мр, завести новые экипажи по чину генерала, ибо меня увряютъ, что я внесенъ въ списокъ, который не сегодня-завтра будетъ представленъ Императору. Дай Богъ, чтобы Его Величество меня произвелъ. Это утшитъ меня и вознаградитъ хоть немного за убытки, понесенные во время этой несчастной кампаніи. И, наконецъ, мн крайне необходимо милостивое вниманіе Государя, для возстановленія моего душевнаго равновсія. Я не знаю, куда мы отправимся, но думаю, что довольно далеко, для приведенія въ порядокъ моего изрядно потерпвшаго полка, на что потребуется достаточно времени. Мы вс въ одномъ положеніи и очень нуждаемся въ отдых и хорошихъ квартирахъ’.

——

No 12. Его же г-ж Френель, въ Люнневилъ.

‘Вчера я видлъ Вьевилли, которому пришлось плохо по прибытіи сюда: у него украли лошадей. Онъ прошелъ пшкомъ въ два дня, ничего не вши, цлыхъ семнадцать миль. Надобно вамъ сказать, что въ арміи нтъ боле кавалеріи, т немногія лошади, которыя остались еще, падаютъ отъ холода и голода, и не успютъ он околть, какъ ихъ уже разбираютъ по кусочкамъ. Ежели это будетъ продолжаться, то вскор лошади останутся разв только у одного Императора, потому что т, которыя принадлежатъ ему лично, всегда защищены, по крайней мр, по возможности’.

——

No 13. Г-нъ Ленцъ г-ж Дарю, матери.

‘Я выхалъ изъ Москвы 16/4-го октября и прибылъ въ Смоленскъ съ жалкимъ маленькимъ обозомъ, который былъ разграбленъ казаками, стащившими, между прочимъ, и мой ящикъ съ провизіей, такъ что я въ теченіе 18 дней питался сухарями и водой. И все это по той причин, что я ношу длинный титулъ: генералъ-директоръ службы запаснаго продовольствія, который не доставилъ мн покуда большихъ хлопотъ, я думаю, все-таки, что мн придется отправиться въ Оршу.

Наши физическія тяготы со времени выступленія изъ Москвы и до сихъ поръ были дьявольскія … Я считаюсь счастливйшимъ изъ всхъ, ибо цной денегъ и брани съ погонщиками повозокъ, назжавшихъ на мою коляску, мн удалось спасти ее. Ежели только можно назвать спасеніемъ сохраненіе 4 сорочекъ и одного сюртука. Бда въ томъ, что все это никого не забавляетъ. Нкоторая доля веселости помогла бы намъ не видть всего нашего горя, но вс, кто лишенъ хотя бы небольшого запаса душевной твердости, исполнены горечи’.

Докторъ баронъ Ларрей и инженерный офицеръ Монфоръ сравниваютъ испанскій и египетскій походы съ русскимъ.

——

No 14. Письмо барона Ларрея жен.

‘Никогда еще такъ не страдалъ. Египетскій и Испанскій походы были ничто въ сравненіи съ теперешнимъ, и все-таки злоключенія наши далеко еще не окончились. Я чувствовалъ себя очень дурно по прізд сюда, но 24 часа отдыха помогли мн прійти опять почти въ то же самое состоянія, въ которомъ я былъ при вызд изъ Москвы. Притомъ же я могу сказать все-таки, что здоровъ, а потому не безпокойся. Какъ и товарищи мои, я потерялъ почти все, и мы не имемъ никакой надежды на вознагражденіе. Нердко приходилось намъ радоваться кусочкамъ мяса отъ павшихъ лошадей, попадавшихся намъ по пути. Ихъ поджаривали на угольяхъ и въ этомъ заключалась вся наша пища’.

——

No 15. Отъ г-на Монфоръ, инженернаго офицера, состоявшаго при генералъ Шаслу, полковнику Деко, начальнику инженернаго отдла при военномъ министерств.

‘Вотъ мы и въ Смоленск, посл двадцатидневнаго безпрерывнаго похода. Вс мы чрезвычайно устали, а лошади окончательно изнурены. Четыре дня уже, какъ земля вся покрыта снгомъ, такъ что он почти не въ состояніи двигаться. Въ нашемъ парк пришлось уже сжечь нсколько повозокъ. И если правда, какъ того ожидаютъ, что мы пойдемъ до Вильны, то я боюсь, что мы не довеземъ ни одной, и что нашъ паркъ будетъ ограниченъ тми, кои оставлены были нами при первомъ проход черезъ сей городъ. Какъ бы тамъ ни было, онъ исполнилъ, по крайней мр, свое назначеніе въ теченіе всей кампаніи, а если и придется возстановлять его совсмъ заново, то участь его будетъ общею со многими другими, потому что я не думаю, чтобы артиллерія справилась лучше насъ съ этими затрудненіями. Вся почти кавалерія идетъ пшкомъ. Не найдется даже іоо человкъ конныхъ на каждый полкъ. Я встртилъ вчера г-на Дежо довольно здоровымъ, а нсколько дней тому назадъ я получилъ извстіе о вашемъ двоюродномъ брат, который въ 6 кирасирскомъ полку, онъ тоже здоровъ. Въ Смоленск нашли кое-какіе запасы, но вы легко можете себ представить, что ихъ не можетъ хватить надолго для такой изголодавшейся арміи. А потому я думаю, что мы тамъ недолго пробудемъ. Я полагаю, что главная квартира пойдетъ въ Вильну, а войска будутъ разбросаны по всей Литв. Русскіе должны быть не мене насъ утомленными и голодными, это дастъ намъ возможность распространить наши зимнія квартиры, безъ чего дальнйшее существованіе будетъ невозможнымъ. Могу васъ уврить, любезный Деко, что сія кампанія была ужасно трудная. Вс, кто вернулся изъ Испаніи, увряютъ, что тамъ былъ рай по сравненію съ тмъ, что у насъ здсь’.

——

No 16. Отъ г-на Лористона къ его жен.

‘Не стуй, любезный другъ, на издержки, мы съ Огюстомъ счастливе всхъ, въ отношеніи лошадей и экипажей, въ этомъ столь славномъ поход, столь поспшномъ и во время котораго приходится забираться такъ далеко, невозможно не загонять множества лошадей. Когда императору нечего уже было длать въ Россіи, онъ пожелалъ сосредоточить свои арміи, и если непріятель не пожелаетъ мира, мы будемъ въ состояніи заставить его дорого заплатить за свое упорство’.

Оптимистическое письмо Лористона вызываетъ слдующее замчаніе, приписанное по-французски неизвстной рукой.

——

No 17.

‘Наше упорство лишаетъ васъ возможности сдержать свое слово. Походъ вашъ былъ очень торопливъ, а отступленіе ваше и того больше. Что вы выиграли, добравшись до Москвы, и чего только не потеряли при отступленіи. Но вы воображаете, что походъ вашъ былъ славенъ. Варвары, опустошившіе Римъ, тоже, вроятно, гордились своими подвигами. Истинная слава принадлежитъ Русскому народу, сумвшему уничтожить васъ и завоевать свою независимость’.

——

No 18. Письмо Наполеона Императриц.

‘Любезный другъ. Ты видишь, что мы уже на много шаговъ приблизились другъ къ другу. Я отправляю младшаго Монтескью въ Парижъ. Погода холодная, отъ 4 до 5 градусовъ, земля покрыта снгомъ. Здоровье мое въ порядк, помню я о теб. За счастіе почту увидться, съ тобою въ скоромъ времени, ты въ этомъ не сомнваешься, потому что знаешь, сколь нжно я тебя люблю. Поцлуй моего сына. Смоленскъ 11-го ноября./30 октября.

——

No 19. Письмо Наполеона герцогу Бассано.

‘Г-нъ герцогъ де-Бассано! Прибыло сразу четыре эстафеты, такъ что я получилъ вс ваши письма до 7 числа. Я очень доволенъ, что вы призвали въ Ковно 34^-ю дивизію. Важне всего, чтобы она тамъ хорошо продовольствовалась. Генералъ Луазонъ сообщаетъ о закупк имъ 600 лошадей для его артиллеріи, и что тотъ же продавецъ предложилъ продать ему еще 10.000 лошадей. Пошлите это предложеніе къ генералу Бурсье съ тмъ, чтобы онъ устроилъ эту покупку, если найдетъ это нужнымъ. Скажите генералу Бурсье, что необходимо, чтобы онъ прибавилъ къ сторгованнымъ имъ лошадямъ еще 6.000 для всхъ родовъ оружія и 6.000 лошадей для артиллеріи и военнаго обоза. Мы ежедневно несемъ значительныя потери, благодаря морозамъ и холоднымъ ночамъ. Мн нтъ надобности разъяснять вамъ всю важность этихъ закупокъ. Генералъ Бурсье долженъ купить до 30.000 лошадей, а если можетъ, и боле. Предломъ будетъ то количество лошадей хорошаго качества, которое окажется возможнымъ достать. Лошадей! Лошадей и еще лошадей! все равно кирасирскихъ, драгунскихъ, для легкой кавалеріи, артиллеріи или военнаго обоза. Въ этомъ мы больше всего нуждаемся, 10.000 человкъ пшей кавалеріи будутъ вскор отправлены въ Минскъ. Надо, чтобы генералъ Бурсье направилъ ихъ на Кенигсбергъ и Варшаву, въ зависимости отъ того, гд могутъ найтись лошади. Постарайтесь, чтобы не было никакихъ задержекъ, ни замедленій. Напишите князю Шварценбергу, чтобы онъ ускорилъ свое движеніе, и растолкуйте ему важность онаго. Ко мн пріхалъ адъютантъ герцога Беллюнскаго, разставшійся съ нимъ 9 числа. Я послалъ ему положительныя приказанія. Затмъ молю Бога оградить васъ своимъ святымъ покровомъ. Смоленскъ 11-го ноября/30-го октября. 1812 г.

Подписано: Наполеонъ.

——

No 20. Письмо генерала Тильмана 10-го октября къ генералу Вальцдорфу:

‘Вынужденъ диктовать свое письмо къ вамъ, по причин совершеннаго разстройства моего здоровья вслдствіе жестокихъ трудовъ. Оба имющіеся у меня здсь полка почти совершенно спшены, и я положительно утверждаю, что черезъ нсколько дней не будетъ уже ни одной лошади. Несмотря на это, увряютъ, что полки эти могутъ быть здсь снова ремонтированы, хотя очевидно, что утрата обозовъ и потери людьми длаютъ осуществленіе этого невозможнымъ. Сіе побудило меня обратиться къ принцу Невшательскому съ офиціальнымъ запросомъ, объясняя ему, что общая выгода обоихъ Государей требуетъ предоставленія королю способовъ облегчить для него выполненіе обязательствъ его, какъ союзника, и что при ныншнемъ положеніи нашемъ единственнымъ къ тому способомъ будетъ отправленіе сихъ двухъ полковъ и въ какое-нибудь депо для переформированія ихъ, посл чего я берусь доставить 2 Саксонскихъ кирасирскихъ полка къ концу будущаго мая мсяца на берега Буга или Нмана. Гвардійскіе кирасиры, находящіеся въ пути, облегчаютъ сіе дло, потому что можно будетъ слить полки — лейбъ-гвардейскій и Застрова — и составить изъ нихъ одинъ полкъ, который при усиленной дятельности можетъ быть обученъ и обмундированъ между 1 февраля и 15 апрля. Вотъ содержаніе моей просьбы, которая не понравилась принцу Невштельскому. Но генералъ де-Нарбонъ, изъ любезности ко мн, доложилъ объ этомъ самому Императору. Его Величество нашелъ мое мнніе справедливымъ, и я надюсь получить вскор приказъ возвратиться’.

——

No 21. Письмо Ларибосьера 1-го, инспектора артиллеріи маіору Пуарелю, начальнику артиллеріи въ Вильн. 10 ноября/29-го октября

‘Мы прибыли въ Смоленскъ, любезный маіоръ, въ коемъ нашли большое количество боевыхъ припасовъ, а потому нтъ надобности присылать еще въ этотъ пунктъ. Сохраните въ Вильн все, что у васъ имется. Напишите въ Ковно, чтобы этотъ пунктъ продолжалъ быть хорошо снабженнымъ. Изъ этихъ двухъ депо вы должны продолжать удовлетворять требованія 2, 9 и 10 корпусовъ, вамъ нтъ надобности присылать намъ еще оружія. Не присылайте намъ больше вина, насъ обременяетъ уже и то, которое мы нашли въ Смоленск’.

——

No 22. Бодюенъ генералу Марену.

‘Въ случа возстановленія королевства Польскаго, что очень вроятно, Смоленскъ будетъ составлять часть оборонительной линіи въ качеств важнаго пункта на Днпр. А посему я полагаю, что наши зимнія квартиры будутъ недалеко отсюда’.

——

No 23. Письмо Жюно къ жен изъ Смоленска, 9-го ноября 1812 г.

‘Съ самаго нашего отъзда я не спалъ и двухъ ночей въ дом, а все на бивакахъ, или у себя въ карет, не вши цлый день, до 9 или 10 часовъ вечера. Вчера я прибылъ сюда, теперь уже 5 часовъ вечера и до сихъ поръ не дождался еще ни одной изъ своихъ повозокъ. Къ счастью, я встртилъ генерала Шарпантье, который принялъ меня къ себ, но у него неважныя вина и поваръ, потому ты можешь себ представить, что я недоволенъ подобнаго рода ‘гостиницей’.

Завтра я снова отправлюсь въ путь и займу позицію за нсколько миль отсюда, но не знаю, долго ли на ней пробуду’.

——

No 24. Люрокъ оберъ-камергеру Монтескью.

‘Какъ видите, вс наши приготовленія для зимовки въ Москв оказались безполезными и что вс наши надежды на удовольствія и на зрлища пошли прахомъ, но не совсмъ, однако, ибо мы возимъ съ собою комическую труппу, и если она не застрянетъ гд-нибудь по дорог, то мы будемъ имть удовольствіе смотрть комедію тамъ, гд будемъ стоять на зимнихъ квартирахъ. Мы совершенно не знаемъ, гд это будетъ, все будетъ зависть отъ хода событій и отъ движеній непріятеля. Смоленскъ сохранился не лучше Москвы. Онъ выжженъ въ такой же степени, какъ и столица’.

Приказы и переписка французовъ при отступленіи.

Приказъ отъ 14/2 ноября 1812 іода, въ, 7 часовъ утра, данный въ Смоленск по французской арміи.

‘Князь Экмюльскій! Императору угодно, чтобы вы пришли на помощь къ герцогу Эльхингенскому въ дл производимаго имъ арріергарднаго отступленія, такъ какъ вице-король вынужденъ отправиться завтра, 15-го, въ Красный, посему вы постараетесь занять или смнить посты, по вашему усмотрнію, и которые могутъ быть оставленными вице-королемъ. Его Величество желаетъ, чтобы вы отступили со своимъ армейскимъ корпусомъ и съ корпусомъ герцога Эльхингенскаго къ Красному. Произведя ваше движеніе 16-го или 17-го числа, генералъ Шарпантье со своимъ гарнизономъ, состоящимъ изъ трехъ третьихъ польскихъ баталіоновъ и изъ одного кавалерійскаго полка, уйдетъ изъ города съ арріергардомъ. Передъ уходомъ вы распорядитесь взорвать башни стны, окружающей Смоленскъ, приказавъ зажечь уже приготовленныя мины, вы позаботитесь о томъ, чтобы были сожжены артиллерійскіе снаряды, зарядные ящики и все, чего нельзя будетъ увезти, между прочимъ и ружья, что же касается до орудій, которыхъ нельзя будетъ взять съ собою, то велите артиллеристамъ спилить цапфы и закопать ихъ. Генералы Шаслу {Начальникъ инженернаго корпуса.} и Ларибосьеръ останутся здсь для наблюденія за выполненіемъ вышесказанныхъ распоряженій, каждый по своей части.

Вы позаботитесь, г-нъ маршалъ, о назначеніи патрулей для подбиранія всхъ остальныхъ и примете мры къ тому, чтобы въ госпиталяхъ осталось возможно меньшее количество людей.

Прилагаю къ письму моему только что продиктованную мн Императоромъ инструкцію, касающуюся выполненія упомянутыхъ выше распоряженій. Вы будете руководиться этой инструкціей.

Князь Невшательскій, генералъ-маіоръ’.
Подписано: Александръ.

——

Инструкція насчетъ способа выполненія распоряженій Императора.

‘Герцогъ Эльхингенскій останется на своей позиціи весь сегодняшній день 14-го. Завтра, 15-го, онъ займетъ монастырскую гору, тетъ-де-понъ и предмстья, 16-го, въ 4 часа утра, когда все будетъ въ готовности, должны быть взорваны стны и сожжены боевые припасы. Князь Экмюльскій займетъ, въ ночь съ 15-го на 16-е, позицію за рвомъ, оставивъ въ Смоленск только одну изъ своихъ дивизій, командованіе которою онъ можетъ поручить герцогу Эльхингенскому, 16-го на разсвт посл того, какъ вс мины будутъ взорваны, герцогъ Эльхингенскій двинется къ Красному. Если непріятель не обнаружитъ большаго, чмъ до сихъ поръ, количества войскъ, и если не все будетъ еще въ готовности, герцогъ Эльхингенскій можетъ пробыть въ город весь день, 19-го, занимая тетъ-де-понъ и взорвать стны только 17-го числа, за два часа до разсвта.

Принцъ Экмюльскій, Герцогъ Эльхингенскій, генералъ Ларибосьеръ, генералъ Шаслу, генералъ Гаксо и генералъ Шарпантье сговорятся относительно измненія и утвержденія настоящихъ распоряженій. Смоленскъ, 14/2 ноября 1812 года.

Принцъ Невшательскій, генералъ маіоръ’.
Подписано: Александръ.

——

No 1. Письмо генерала д’Албиньякъ (d’Albignac), начальника главнаго штаба 6-го корпуса, герцогу Бассано, изъ Минска, отъ 13/1 ноября.

‘Вынужденный остановиться здсь на нсколько дней, я отправилъ письмо, адресованное Вашему Превосходительству герцогомъ Реджіо. Я буду имть честь дать ему отчетъ въ томъ’ что мн поручено было сказать ему на словахъ. Вашему Превосходительству извстно, что сегодня на непріятеля долженъ былъ напасть герцогъ де-Беллюно {Маршалъ Викторъ.} въ Чашникахъ. Желательно, чтобы онъ (непріятель) былъ разбитъ. Императоръ приказалъ, чтобы дло это было упорнымъ. Долженъ сознаться Вашему Превосходительству, что герцогъ Беллюно, идущій на непріятеля по направленію къ Чашникамъ изъ Лукомля и открывающій свой лвый флангъ корпусу, находящемуся въ Лепел, внушаетъ безпокойство, ибо если русскіе дебошируютъ изъ Лепеля, то они помшаютъ его движенію. Если же, напротивъ того, они заставятъ его завязать серьезный бой при Чашникахъ и атакуютъ его съ тылу, то это можетъ повести къ катастроф’.

——

No 2. Гилье г-ну Пирону.

‘Арміи Витгенштейна наврно придется раскаяться во всемъ томъ зл, которое она намъ причиняетъ. Императоръ идетъ къ ней на перерзъ съ 100.000 человкъ, а маршалы Викторъ и Сенъ-Сиръ тснятъ ее у насъ въ тылу, и я надюсь, что она вскор будетъ уничтожена. А пока набги ея отрядовъ причиняютъ намъ всевозможный вредъ, а когда къ намъ приходятъ подкрпленія, казаки оказываются уже далеко. Все было взято въ Витебск, генералъ-губернаторъ, комендантъ крпости, находившіяся тамъ наши орудія: одинъ изъ канонировъ далъ себя изрубить въ куски, прежде чмъ отдать свое орудіе въ руки непріятеля, и сколь люди, отличающіеся такой отвагой, достойны сожалнія, смерть одного полковника и нсколькихъ офицеровъ изъ числа моихъ знакомыхъ, убитыхъ при той же оказіи, усугубляетъ печаль мою по поводу этого происшествія.

Меня предупредили, что непріятель въ Орш, въ четырехъ миляхъ отсюда, и я немедленно узжаю’.

——

No 3 Письмо маршала Виктора герцогу Бассано изъ Череи, 9-го ноября 1812 года.

‘ Я получилъ письмо Вашего Превосходительства отъ 4-го сего мсяца, вмст съ депешей генерала Брониковскаго, въ коей онъ увдомляетъ меня, что русская армія, дйствующая противъ князя Шварценберга, направляется на Слонимъ. Если это движеніе состоится, то Его Сіятельству необходимо будетъ поспшить движеніемъ въ тылъ или на лвый флангъ сей арміи, дабы тревожить ее, замедлять ея движеніе и даже атаковать ее, если представится удобный къ тому случай.

2-й и 9-й корпуса находятся между Березиною и Усвеею. Герцогъ де-Реджіо прибылъ и снова принялъ командованіе. Мы сговорились относительно того, что будетъ наиболе полезнымъ. Армія графа Витгенштейна стоитъ противъ насъ въ Чашникахъ, говорятъ, что она состоитъ изъ 40 или 50 тысячъ человкъ. Увряютъ, что онъ отправилъ отрядъ на Минскъ, это пока сомнительно, потому что вс дороги свободны. У насъ было два авангардныхъ дла въ Лукомл 6-го и 7-го сего мсяца, они были благопріятны для насъ. Непріятельская конница и пхота, явившіяся въ семъ пункт, были опрокинуты. У нихъ оказались потери убитыми и взятыми въ плнъ’.

——

No 4. Письмо Лелорна герцогу Бассано.

‘Со времени Славкова я не имлъ чести писать Вамъ. Императоръ провелъ тамъ весь день 4-го числа. Выхалъ же оттуда 5-го въ 5 часовъ утра съ тмъ, чтобы отправиться въ Дорогобужъ. 6-го Его Величество отправился въ Михайловку, гд и провелъ ночь. 7-го Императоръ ночевалъ въ маленькомъ замк на берегахъ Днпра, недалеко отъ станціи Пнево. Его Величество слъ въ карету въ первый разъ, со времени вызда изъ Москвы. Снгъ, шедшій въ этотъ день, и сильный втеръ длали зду верхомъ очень непріятной. 8-го ночевали на станціи Бередикино, противной маленькой деревушк, гд мы были нагромождены одинъ на другомъ. 9-го Императоръ прибылъ въ Смоленскъ въ часъ пополудни. Мы пробыли тамъ вчерашній день и остаемся и сегодня, а удемъ, можетъ быть, завтра. Начиная съ 7-го числа походъ нашъ былъ очень труднымъ по причин дурной погоды. Шелъ сильный снгъ и морозъ, сопровождавшійся втромъ, былъ все время отъ 4 до 8 градусовъ. Лошади истощены. Было сдлано все возможное для спасенія артиллеріи. Нкоторые обозы останутся позади. Это не важно, въ виду нашего теперешняго положенія. При тхъ обстоятельствахъ, въ которыхъ мы тогда находились, надо было спасать людей, лошадей и орудія. Въ этомъ мы успли и если только непріятель справедливъ, то онъ долженъ удивляться поспшности и порядку нашего движенія. Я сообщу Вамъ подробности, когда буду имть счастіе бесдовать съ Вами у Васъ дома. Погода продолжаетъ быть холодной, хотя сегодня не боле 2 градусовъ. Генералъ Бараге д’Иль {Дивизіонный командиръ. При дальнйшемъ отступленіи часть его дивизіи принуждена была сдаться, что навлекло за него гнвъ Наполеона. Удрученный немилостью Императора, онъ скончался въ декабр того же года въ Берлин.} случился очень кстати на дорог въ Ельну, гд ему удалось остановить наступательное движеніе отряда, подъ начальствомъ казацкаго офицера графа Орлова-Денисова, имющаго подъ начальствомъ 12 полковъ Донскихъ казаковъ, 2 полка регулярной конницы и можетъ быть одну пхотную дивизію. Милорадовичъ находится съ авангардомъ между Вязьмою и Дорогобужемъ. Платовъ преслдуетъ маршала Нея со своими казаками и безпокоитъ его, не причиняя ему большого вреда. Неизвстно наврное, гд находится самъ главнокомандующій.

Генералъ Самсонъ попался въ плнъ съ 4 полками, близъ Дорогобужа’.

——

No 5. Отъ г-на Альфонса де-Верженнъ, адъютанта дивизіоннаго генерала Думера, къ г-ну Фридриху де-Верженнъ.

‘Съ тхъ поръ, какъ я теб не писалъ, любезный другъ, съ нами случилось столько непріятныхъ происшествій, что я считаю себя очень счастливымъ возможностью улучить нсколько минутъ спокойствія для увдомленія тебя объ оныхъ. Необходимо вернуться немного назадъ. Ты, вдь, знаешь, что

18-го октября мы были еще въ Полоцк, съ нашимъ необходимымъ армейскимъ корпусомъ, состоящимъ изъ 20.000 человкъ, но непріятель, получившій нсколько времени тому назадъ подкрпленія, имлъ подъ ружьемъ 52.000 человкъ и съ этимъ покрпленіемъ, гордый своимъ превосходствомъ, онъ изводилъ насъ безпрестанно. Наконецъ, 18-го октября, онъ ршилъ атаковать насъ и взять Полоцкъ обратно. Г-нъ маршалъ Гувіонъ Сенъ-Сиръ оборонялся превосходно и держался въ теченіе 4-хъ дней съ упорствомъ, могущимъ считаться славнйшимъ подвигомъ французскаго оружія, но, въ конц концовъ, мы были вынуждены очистить городъ и покинули берега Двины, все время преслдуемые’.

——

No 6. Рапортъ военнаго министра отъ 27 сентября/5 октября

‘Имю честь представить Вашему Величеству нсколько замчаній, съ которыми обратился ко мн г. завдующій рекрутскимъ наборомъ касательно срока отправки 17.000 рекрутъ, наборъ коихъ предстоитъ въ ныншнимъ году для пополненія состава когортъ національной гвардіи і-то всеобщаго народнаго ополченія.

Генералъ баронъ д’Астрель замчаетъ, что было бы желательно, чтобы время выступленія контингентовъ, предназначаемыхъ для когортъ, не было слишкомъ близкимъ къ сроку отправки рекрутъ, предназначаемыхъ для линейныхъ полковъ, для того, чтобы дать время соотвтствующимъ вдомствамъ на пополненіе состава ихъ контингентовъ, съ цлію избжать возможности зачисленія въ армію рекрутъ, которые согласно вынутому ими нумеру должны войти въ составъ когортъ.

Онъ присовокупляетъ, что такое замедленіе имло бы экономическое значеніе въ смысл сбереженія расходовъ на жалованье, и что, кром того, непополненіе когортъ не можетъ обусловить въ данный моментъ какихъ-либо неудобствъ вслдствіе того, что время года не даетъ непріятелю возможности предпринять что-либо противъ прибрежья. А потому онъ предлагаетъ отложить на 2 или 3 мсяца отправку 17.000 человкъ, предназначенныхъ для когортъ, назначивъ срокомъ для ихъ отправки 10 или 25 февраля 1813 года, съ тмъ, чтобы къ 13 или 20 марта они находились уже въ депо. Сія мра избавила бы, кром того, сихъ молодыхъ людей отъ путешествія въ дурное время года.

Ожидаю по этому предмету распоряженія Вашего Величества’.

Резолюція: ‘Одобрено’. Славково, 3 ноября 1813 года’.
Подписано: Наполеонъ.

——

No 7. Рапортъ министра полиціи, отъ 13/1 октября 1812 г.

‘Я узналъ о взятіи въ Праг подъ стражу г-на Трунера, бывшаго начальника полиціи въ Берлин. Я зналъ, что онъ былъ оставленъ въ семъ город г-немъ Штейномъ, хавшимъ тогда въ Россію.

Г-нъ Штейнъ оставался долгое время въ Праг для руководства интригами, клонившимися къ возбужденію умовъ и объединенію страстей нмцевъ противъ французской системы и власти Вашего Величества.

Разборъ бумагъ г-на Грунера и протоколы допросовъ его должны дать важныя свднія о всхъ этихъ продлкахъ. Мн кажется, что для пользы службы Вашего Величества было бы полезно познакомиться съ этими документами.

Имю честь предложить Вашему Величеству поручить министру иностранныхъ длъ потребовать и сообщить мн копіи протоколовъ допросовъ и результатовъ разбора бумагъ г-на Грунера’.

Резолюція: ‘Отослано къ министру иностранныхъ длъ’. Славково, 3 ноября 1812 года’.
Подписано: Наполеонъ.

Русскіе въ Париж въ 1814 г.

(ИЗЪ ДНЕВНИКА СВИТСКАГО ОФИЦЕРА С. Г. ХОМУТОВА) ¹).

¹) См. Руск. Арх. 1870 г. стр. 162.

17- то марта (1814) главная квартира была переведена въ деревню Кле, въ четырехъ миляхъ отъ Парижа. Генералъ Толь длалъ рекогносцировку съ Императоромъ и княземъ Шварценбергомъ, и мы провели ночь за дв мили только отъ Парижа, въ деревн Бонди. Въ Кле я былъ свидтелемъ трогательной сцены: Полиньякъ, которому принадлежала деревня Кле, увидался тамъ съ Гюбсономъ, другомъ его дтства и молодости, съ которымъ революція разлучила его, а война, возвративъ въ отечество, соединила съ потерянными друзьями.

18-го мы похали съ генераломъ Толемъ очень рано утромъ на мсто сраженія. Корпусъ маршала Мармона сталъ передъ самымъ Парижемъ въ очень крпкую позицію и собирался упорно защищаться. Его атаковали со всхъ сторонъ, жаркое сраженіе продолжалось около шести часовъ, мы потеряли многихъ воиновъ и между прочими храбрыхъ нашихъ офицеровъ Кнорринга и Лютинскаго. Наконецъ, въ два часа пополудни, мы заняли высоты Бельвиля, тогда сраженіе ршилось въ нашу пользу, непріятель бжалъ, и Парижъ предсталъ нашимъ взорамъ. Невозможно описать, что мы почувствовали при этомъ зрлищ.

Я былъ подл гр. Милорадовича. ‘Вотъ,— вскричалъ онъ,— столица цлаго свта, я попотчую ее своимъ манеромъ’, и веллъ бросить въ городъ нсколько бомбъ. Мы съ нимъ подошли къ самой застав, но войска получили повелніе остановиться. Къ Императору пріхалъ парламентеръ, который объявилъ, что французская армія ретируется, и Парижъ сдается побдителямъ. Капитуляцію подписали, и вс не помнили себя отъ радости, вс обнимали другъ друга, поздравляли, показывали Парижъ рукой и благодарили Бога. Оставивъ графа Милорадовича, я не нашелъ генерала Толя при Император и, посл совершенія капитуляціи, похалъ его искать. Поднимаясь на одну высоту, я увидлъ его дущаго ко мн навстрчу, а съ двухъ противоположныхъ сторонъ Государя Императора и Барклая де Толли. Его Величество, увидя послдняго, закричалъ: ‘Михаилъ Богдановичъ, поздравляю васъ фельдмаршаломъ!’ Государь объявилъ еще много другихъ награжденій, и мы похали ночевать въ Бонди, довольные, счастливые, увнчанные безсмертною славою.

19- то марта изъ Парижа пріхали въ Бонди члены сената и другіе чиновники. Государь Императоръ принялъ ихъ очень милостиво. Они увряли насъ, что Парижане ненавидятъ тиранское правленіе Наполеона и ожидаютъ насъ съ нетерпніемъ. Въ десять часовъ утра Государь Императоръ слъ на коня и похалъ въ Парижъ съ многочисленной свитой, въ которой и я находился. Вся наша гвардія, гренадерскій корпусъ, три кирасирскія дивизіи, часть артиллеріи, прусская гвардія, австрійскіе гренадеры, корпусъ баварцевъ, корпусъ виртембергцевъ и баденская гвардія, стояли въ парад у воротъ, которыя еще были заперты. Какъ только Его Величество подъхалъ, ворота отворились, музыка загремла со всхъ сторонъ. Нсколько кавалерійскихъ эскадроновъ и гвардейскіе казаки открыли маршъ, за ними халъ Императоръ съ королемъ Прусскимъ и княземъ Шварценбергомъ. Народъ толпился около насъ, изъявляя величайшую радость. Вс бросались къ ногамъ Государя, цловали его одежду, даже его лошадь, насъ тоже безпрестанно останавливали, называли русскихъ своими избавителями и кричали: ‘Да здравствуетъ Императоръ Александръ! Да здравствуетъ король Прусскій, да здравствуетъ Людовикъ восемнадцатый, да здравствуютъ Бурбоны, да здравствуетъ миръ!’..

Государь Императоръ остановился въ Елисейскихъ поляхъ, и вс войска дефилировали передъ нимъ, что продолжалось боле четырехъ часовъ. Народъ окружалъ Его Величество, и надо было силою разсевать толпу. По окончаніи парада, Государь похалъ во дворецъ принца Бенвентскаго, гд онъ остановился, хотя ему былъ приготовленъ Елизе Бурбонъ. Намъ всмъ казалось, что мы видимъ прекрасный сонъ. Кто видлъ наяву входъ Всероссійскаго Императора въ столицу Франціи, тому, кажется, не остается ничего и желать!

20-го мы пробыли въ Париж, и я весь день гулялъ по городу въ кабріолет, въ фіакр, верхомъ и пшкомъ, видлъ Пантеонъ, Лувръ, Тюльери, но въ одинъ день нтъ возможности осмотрть все достойное вниманія въ этомъ великомъ, образованномъ, славномъ город. Парижане хотятъ имть на престол Бурбоновъ и вс надли блую кокарду. Сенатъ объявилъ, что Наполеонъ пересталъ царствовать, и учредилъ временное правленіе. Кажется, Бонапартъ навсегда лишенъ престола, который онъ пріобрлъ ужасными преступленіями и кровью многихъ несчастныхъ жертвъ. Онъ приближается со своей арміей, но теперь никто его не боится, и большая часть войскъ отъ него отстала.

Вечеромъ я былъ въ опер. Хотли дать Траяна, пьесу, относящуюся къ ныншнимъ обстоятельствамъ, но Государю Императору не угодно было принять столь лестное выраженіе приверженности Парижанъ, и онъ просилъ, чтобъ эту пьесу перемнили. Зала была уже полна зрителей, когда одинъ изъ актеровъ вышелъ объявить, что будутъ играть Весталку. Это было принято съ общимъ негодованіемъ, поднялся страшный шумъ, стучали ногами, руками, палками, кричали: Траяна, Траяна! Тотъ же самый актеръ сказалъ, что перемнили пьесу по желанію Императора Александра, и мгновенно шумъ и крики умолкли. При появленіи Императора Русскаго и Короля Прусскаго поднялись громкія восклицанія, радостные крики. Требовали, чтобъ сбитъ былъ орелъ, украшающій ложу Наполеона. Энтузіазмъ усиливался каждую минуту. Съ восторгомъ приняли старинную пснь Генриха IV, и вс плакали, призывая на тронъ Бурбоновъ.

21-го главная квартира князя Шварценберга пошла въ Ше- вилье, въ двухъ миляхъ отъ Парижа, и я похалъ туда же и занялъ хорошія квартиры для генерала и для себя.

22-го. Сегодня Вербное Воскресенье, мы молились въ католической церкви. Мн не такъ жаль Парижа, какъ жаль того, что я не могу слышать нашей службы въ Страстную недлю.

Парижъ 1-го Апрля.

23-го марта мы простояли въ Шевилье, и какъ началась Страстная недля, графъ Апраксинъ пригласилъ меня на постный завтракъ, состоявшій изъ икры и рдьки. Изъ разсказовъ Новосильцева (адъютанта генерала Сеславина), который съ нами завтракалъ, мы узнали, что князь Шварценбергъ похалъ на наши аванпосты и имлъ свиданіе съ Мармономъ, Неемъ и Макдональдомъ, которые согласились оставить Бонапарта и признать Бурбоновъ, которыхъ французы единодушно призываютъ на престолъ. Такъ какъ врнаго мы не знали ничего, то генералъ Толь послалъ меня на аванпосты за извстіями. Пріхавъ въ замокъ, гд была конференція, я обратился къ графу Радецкому, и онъ подтвердилъ мн, что маршалы отстали отъ Наполеона и послали курьера къ нашему Императору просить аудіенціи. Съ этими извстіями я возвратился къ генералу Толю въ часъ ночи.

24-го мы узнали, что князь Шварценбергъ ухалъ въ Парижъ, генералъ Толь ршился то же сдлать и послалъ меня занять квартиры. Несравненно пріятне быть въ Париж, чмъ въ маленькой деревушк. Теперь, кажется, можно скоро ожидать мира, потому что Наполеонъ формально отрекся отъ престола. Я взялъ для генерала прежнюю его квартиру, а самъ остановился у г-на Терси, тоже прежняго моего хозяина, который очень ласково меня принялъ. Устроивъ все и всхъ, я пошелъ къ князю Волконскому — повидаться съ товарищами и посмотрть на толпу народа, окружавшую дворецъ и съ нетерпніемъ ожидавшую Государя Императора. Онъ скоро пошелъ въ церковь, и я послдовалъ за нимъ. о., обдней генералъ Толь сказалъ мн, что графъ Канкринъ общалъ намъ выдать жалованье, это извстіе меня очень обрадовало, и я поспшилъ сообщить его всмъ товарищамъ. Обдали мы въ Пале-Роял и вернулись во дворецъ ко всенощной.

25-го за обдней было множество народа и вся конногвардія, такъ какъ Благовщеніе — праздникъ ихъ полка. Цлый день мы провели у себя на квартирахъ, а вечеромъ собрались опять въ церкви. Посл всенощной Императоръ пошелъ исповдаться, прося у насъ всхъ прощенія, съ великимъ, трогательнымъ смиреніемъ. За нимъ послдовали Великій Князь, вс генералы и мы.

26- то опять была полная церковь, когда запли причастный стихъ, Императоръ подошелъ къ алтарю, приложился къ мстнымъ образамъ, поклонился всмъ и принялъ Святое Причастіе съ такимъ благоговніемъ, съ такою теплою врою, что лицо его казалось еще прекрасне, счастье, небесная радость блестли въ его глазахъ, а кротость и доброта, сіяющія въ его чертахъ, длали лицо его, всю особу его, какимъ-то неземнымъ видніемъ. Когда мы подходили ко кресту, Его Величество поздравлялъ насъ. Посл обда съ товарищами въ Пале-Роял я ходилъ къ г-ну Дикре, бывшему учителемъ въ нашемъ пансіон, онъ обрадовался, увидавъ меня, и живо напомнилъ мн счастливые года моего дтства. Отъ него я пошелъ опять въ дворцовую церковь слушать двнадцать Евангеліевъ.

27-го вечерня была въ четыре часа. Много было французовъ и француженокъ. Императоръ посл вечерни снялъ шпагу, отдалъ ее держать дежурному генералъ-адъютанту, сдлалъ нсколько земныхъ поклоновъ, приложился къ плащаниц и дожидался, пока вс выполняли этотъ священный обычай.

28- то посл обдни я гулялъ въ Тюльерійскомъ саду съ Офросимовымъ и Вишняковымъ, были въ Дом Инвалидовъ и потомъ смотрли, какъ снимали статую Бонапарта съ колонны Вандомской. Площадь была покрыта народомъ, работали съ большимъ усердіемъ, но статуя была такъ прикрплена, что съ трудомъ ее сняли. Наполеонъ подписалъ свое отреченіе отъ престола, вс его маршалы отъ него отошли, и вся армія его покинула. Хвала Богу! Миръ возвращенъ Европ, и Европа своимъ благополучіемъ обязана нашему Императору. Какая слава Александру Первому, какая слава Россіи! Я не могу довольно благодарить Небо за то, что я могъ участвовать въ этой войн, которая будетъ служить удивленіемъ потомству.

29- то марта, Свтлое Христово Воскресенье. Въ исход двнадцатаго часа я пошелъ въ церковь съ моимъ генераломъ. Вс уже дожидались Государя. Онъ скоро изволилъ выйти съ королемъ Прусскимъ, наслднымъ принцемъ Виртембергскимъ, съ княземъ Шварценбергомъ и генераломъ Вреде, за ними слдовало множество генераловъ всхъ націй, которые пришли поклониться Воскресшему Христу. Въ этотъ торжественный, радостный день, казалось, одна вра соединила вс народы. Заутреню и обдню служили съ большою пышностью. Императоръ усердно молился. Его Величеству не угодно было принимать поздравленій въ обыкновенное время, и посл обдни вс разошлись по домамъ, но часть присутствующихъ пошла во дворецъ, и я въ томъ числ: мы приносили поздравленіе Государю Императору, и онъ христосовался съ нами и пригласилъ разговться Святой Пасхой. Государь изволилъ сказать намъ, что представленія князя Волконскаго и генерала Толя вс подписаны. Я былъ пожалованъ въ штабсъ-капитаны и благодарилъ Бога за эту новую монаршую милость. Въ двнадцать часовъ былъ большой парадъ, и войска, прошедъ мимо Императора, стали на площади Людовика XVI или Конкордъ, посреди которой былъ поставленъ амвонъ, на самомъ томъ мст, гд кончилъ жизнь несчастный Людовикъ XVI. На этомъ амвон совершено было молебствіе за послднія побды, за взятіе Парижа и за возвращеніе престола Бурбонамъ. Пушки выпалили сто одинъ разъ, радостныя восклицанія слышались со всхъ сторонъ: ‘Да здравствуетъ Александръ I! Да здравствуетъ Людовикъ XVIII!’ У всхъ зрителей были слезы на глазахъ, и вс единодушно преклонили колна предъ милосердымъ Богомъ, единымъ подателемъ всхъ благъ! Посл молебствія Императоръ обнялъ французскихъ маршаловъ, сказавъ имъ, что русскіе въ этотъ день всегда христосуются съ своими друзьями.

30-го церковь опять была полна французовъ, которыхъ привлекло любопытство видть Государя Императора. Всмъ желавшимъ быть въ церкви позволено доставать билеты у Рошешуара. Цлый день я былъ занятъ счетами и къ вечеру подалъ ихъ генералу Толю.

31-го пошелъ съ Воейковымъ въ церковь Богоматери, гд ожидали графа д’Артуа, брата Людовика XVIII. Онъ пріхалъ въ три часа, народъ принялъ его съ живйшей радостью, громкія восклицанія встртили его въ церкви, гд былъ молебенъ. Все время графъ д’Артуа стоялъ на колняхъ и молился очень усердно. Онъ не молодъ, но свжъ, и на лиц его написана доброта.

2-го апрля осматривали Гобеленовскую фабрику обоевъ и зоологическій садъ, вечеръ провели въ театр. Было такъ тсно, что я съ трудомъ могъ пройти, однакожъ имлъ довольно хорошее мсто. Ожидали Государя Императора, но онъ не пріхалъ. Прусскій Король съ сыновьями былъ въ закрытой лож. Партеръ очень долго кричалъ: ‘Да здравствуетъ Императоръ Александръ! Да здравствуетъ Король Прусскій! Да здравствуетъ Людовикъ XVIII, Графъ д’Артуа, даже графъ Сакенъ, который тоже былъ въ театр. Давали: Охоту Генриха IV. Пьеса эта мн очень понравилась, особенно при теперешнихъ обстоятельствахъ. Весь партеръ плъ псню Генриха IV, и вс съ радости плакали. Въ заключеніе спектакля, актеръ Мишо плъ куплеты, относящіеся къ славны мъ происшествіямъ ныншняго времени, что умножило восторгъ зрителей и вызвало громъ рукоплесканій.

4-го генералъ Толь позвалъ меня къ себ и сказалъ, что онъ детъ въ Россію и что мы будемъ прикомандированы къ графу Дибичу. Это меня очень огорчило, я боялся, что графъ отошлетъ насъ въ какой-нибудь дальній корпусъ, цлый день думалъ, что длать, и ршился просить, чтобы и мн дали отпускъ.

5-го пошелъ къ своему генералу съ просьбою объ отпуск, онъ, по обыкновенію, весьма добрый ко мн, общалъ поговорить съ княземъ Волконскимъ и посл обдни сказалъ мн, что я отпущенъ въ Россію.

6 и 7-го цлые дни былъ занятъ дловыми бумагами и счетами. Генералъ Толь скоро узжаетъ, и надо вс дла привести въ порядокъ. Орловскій детъ вмст со мной въ Россію.

8-го генералъ Толь ухалъ! Я съ прискорбіемъ прощался съ нимъ, грустно мн было разстаться съ такимъ добрымъ начальникомъ, которому я столькимъ обязанъ и съ которымъ мы столько времени были неразлучны.

16-го. Давали: Возвращеніе Улиса. Пьеса не очень понравилась, хотя и написана прекрасными стихами и разыграна была лучшими актерами. Тальма представлялъ Улисса.

19-го спшилъ къ обдн, но опоздалъ. Императоръ ухалъ въ Компіень навстрчу Королю, и потому обдню отслужили ране обыкновеннаго.

21-го Король Людовикъ XVIII въхалъ въ свою столицу. Поутру я пошелъ въ церковь Богоматери, гд его ожидали, но тамъ была такая духота и тснота, что я ушелъ домой. Въ полдень пушечная пальба возвстила прибытіе Короля въ церковь. Тогда я пошелъ въ Тюльерійскій садъ, пробрался черезъ толпу народа и видлъ, какъ французскія войска проходили парадомъ. Солдаты были дурно одты, дурно выстроены и казались печальными. Король долго не халъ, и я пошелъ въ Пале-Рояль, тамъ погулялъ съ знакомыми и, услышавъ радостныя восклицанія, выбжалъ на улицу и видлъ всю церемонію. Множество нарядныхъ каретъ хало передъ золоченой каретой, въ которой сидлъ Людовикъ съ герцогиней Ангулемской, герцогомъ Конде и герцогомъ Бурбонскимъ. Король очень толстъ и, говорятъ, не можетъ ходить, потому что у него подагра въ ногахъ. Военная музыка и народный крикъ провожали Короля до самаго Тюльерійскаго замка, гд онъ остановился. Въ девять часовъ вечера городъ освтился, я пошелъ съ Нелединскимъ смотрть на иллюминацію, потомъ въ галлерею князя Волконскаго видть фейерверкъ, который былъ совсмъ не хорошъ. Иллюминація тоже показалась мн бдна, какая разница съ тою, которая ежегодно ослпляетъ насъ въ Петергоф!

27-го ходилъ прощаться съ княземъ Волконскимъ, съ товарищами и съ добрыми моими хозяевами. Какъ они хлопотали снабдить меня всмъ нужнымъ на дорогу, никогда не забуду ихъ дружбы. Завтра вызжаю съ Орловскимъ въ бричк, купленной Павломъ, и на своихъ лошадяхъ. Надюсь на милость Божію, что Онъ поможетъ намъ дохать благополучно.

Смоленскъ, 16 Іюня.

Вс деревни по дорог разграблены и выжжены, въ одной изъ нихъ мы встртили французскихъ плнныхъ. Воображаю, что они должны чувствовать при вид слдовъ ихъ варварства. Они сами не могутъ найти убжища и должны ночевать въ поляхъ.

Въ Крупк мы нашли большое общество исправниковъ’ засдателей и т. д. въ большомъ парад: они ожидали Великаго Князя. Мы увряли ихъ, что онъ уже давно въ Петербург, но они не врили намъ. Вся дорога, по которой мы хали, напоминала мн 1812 годъ. Възжая въ Смоленскъ, я содрогнулся, увидя этотъ несчастный городъ. Ни одинъ домъ не сохранился,— только торчатъ обгорлыя стны, развалины и кучи пепла. Бдные жители помщаются кое-какъ въ подвалахъ. Мы остановились во вновь выстроенномъ трактир. Я долго грустно ходилъ по городу, сравнивая его съ тмъ, что онъ былъ два года тому назадъ. Вс церкви разорены, только соборъ напоминаетъ блестящіе дни Смоленска. Церковь Пресвятой Богородицы, что на Днпровскихъ воротахъ, возобновлена и богато украшена. Я молился передъ чудотворной иконой, которая находилась въ арміи почти всю кампанію 1812 года и была шей надеждой, нашимъ утшеніемъ. Сколько слезъ видла Пресвятая Владычица, сколько слышала теплыхъ молитвъ! Я какъ теперь гляжу на князя Кутузова, который посл Тарутинскаго сраженія палъ на колни передъ образомъ Смоленской Богородицы и благодарилъ Ее за успхи Россійскаго оружія.

21 Іюня. Москва.

Вся дорога, Дорогобужъ, Вязьма, все напоминало мн нашу ретираду. Въ Гжатск — я былъ пріятно удивленъ, увидавъ его вновь выстроеннымъ: нельзя думать, что онъ весь былъ сожженъ. Подъзжая къ Можайску, весь 1812 годъ живо представился моей памяти, сердце у меня сжалось при вид Бородинскаго поля. Каждый кустикъ, каждое дерево, каждая тропинка напоминали мн 26 августа: здсь Кутузовъ стоялъ съ своимъ штабомъ, здсь пронесли раненаго князя Багратіона, на этой высот погибъ молодой Кутайсовъ, и мы нашли врнаго его коня, и сколько воиновъ легло здсь за вру и отечество…

Я все ближе и ближе подвигался къ Москв. Что я чувствовалъ, ты не можешь себ представить, и я не въ силахъ теб описать {Дневникъ этотъ писанъ въ вид писемъ къ сестр Хомутова, Анн Сергевн.}. Грусть и вслдъ за нею радость, благодарность къ Богу умиляли мою душу. Печальныя мысли, смняясь радостными, какъ-то слились въ молитву.

Съ Поклонной горы я увидлъ Москву,— Москву такую же почти прекрасную, какъ прежде, только колокольня Ивана Великаго безъ креста напоминала мн все, что выстрадала наша Блокаменная. У заставы я вышелъ изъ повозки, слъ на извозчика и похалъ къ церкви Ильи Пророка. Еще видны были слды злодйствъ непріятеля, но новыя строенія уже возвышались подл и радовали взоры. Я тотчасъ же узналъ домъ тетушекъ, уцлвшій отъ всеобщаго пожара, и взошелъ тихо, не желая ихъ испугать, но поваръ Константинъ, попавшійся мн навстрчу, опрометью бросился въ комнаты, крича изо всхъ силъ. Прибжали об тетушки, и ты можешь себ вообразить нашу радость… Он разсказали мн, гд батюшка купилъ домъ, и мы вмст отправились къ нему. Дорогой тетушки осыпали меня вопросами, показывали меня всмъ встрчающимся знакомымъ, т выходили изъ экипажей, присоединялись къ намъ и съ тріумфомъ привели меня къ батюшк…

Я и теперь еще съ восторгомъ вспоминаю ту минуту, счастливйшую, какую можно имть, увидавъ отца посл долгой разлуки. Я цлый день была какъ бы вн себя. Сбжались вс люди, пришли старые знакомые, пріхали вс друзья батюшки, вопросамъ и разсказамъ не было конца. Къ вечерн пошли въ церковь Ильи Пророка отслужить благодарственный молебенъ за благополучное возвращеніе и за вс милости, ниспосланныя мн отъ Бога.

Церковь Ильи Пророка много пострадала отъ непріятеля, но уже, насколько можно, поправлена, во многихъ мстахъ недостаетъ золота и серебра, но вообще она такая же, какъ и была и живо мн напомнила мое дтство.— Домъ, купленный батюшкой, очень хорошъ, но его надо заново отдлать, и батюшка устроилъ себ пока пріютъ въ бан.

На слдующій день батюшка повезъ меня длать визиты, показывать меня своимъ знакомымъ. Прежде всего мы похали къ графу Ростопчину, съ которымъ отправились въ соборъ на благодарственный молебенъ за заключеніе мира съ Франціей, радостное извстіе котораго привезъ генералъ адъютантъ Васильчиковъ. Архіепископъ Августинъ сказалъ отличную проповдь, Изъ собора продолжали визиты до самаго обда у графа Ростопчина для празднованія мира. Обдъ былъ великолпный, съ музыкой и псельниками. Шампанское лилось ркой.

Москва совсмъ не кажется такой печальной, какъ я воображалъ: хотя и видны слди ярости непріятеля, но она почти вся вновь обстроена и черезъ нсколько лтъ никто не повритъ, что это та же Москва, которая была принесена въ жертву для спасенія Европы.