Разсказы Н. Успенскаго, въ трехъ частяхъ. Спб. 1864.
Сверхъ тхъ разсказовъ, которые извстны читателю по первому изданію, здсь помщены и напечатанные въ послднее время въ журналахъ: ‘Ужинъ’, ‘На постояломъ двор’, ‘Работница’, ‘Лошадь’, ‘Работникъ’ и ‘Декаловъ’ (IX главъ).
Посл самыхъ неумренныхъ похвалъ, которыя воздавались г. Успенскому, теперь, кажется, настало время, когда къ этому автору относятся довольно безразлично. И содержанія-то въ его новыхъ разсказахъ нтъ, и черты народной жизни, которыя рисуетъ г. Успенскій, слишкомъ поверхностны, и труда глубокаго и задуманнаго въ нихъ тоже нтъ. Такія крайности въ отзывахъ — у насъ не рдкость, публика наша давно къ нимъ прислушалась, и, я полагаю, сдлалась такъ же безразлична къ рецензентамъ, какъ рецензенты къ г. Успенскому. И въ самомъ-дл, не удивительно ли читать, что тотъ же критикъ, который хвалитъ въ какомъ нибудь другомъ писател объективность творчества, не видитъ этой объективности въ г. Успенскомъ, тотъ же рецензентъ, который, казалось бы, уметъ цнить тонкіе штрихи у талантливыхъ писателей, не видитъ ни одного такого штриха у г. Успенскаго. А между тмъ, все это такъ. Вмсто того, чтобы замтить довольно упорную работу надъ самимъ собою, у г. Успенскаго, который прежде писалъ многіе свои разсказы на легкія обличительныя задачи, а теперь глубже вдумывается въ жизнь, увидли въ новыхъ его очеркахъ одну безцльную наблюдательность. Показалось, что писать такія картинки, какъ ‘На постояломъ двор’, ‘Лошадь’, ‘Работникъ’, отмнно легко — все одн вншнія черты. Но вдь и ‘Метель’, гр. Толстаго, тоже вншняя картинка, однакожь она постоитъ за себя. Критики не хотли посмотрть, какъ глубоко врзываются тонкіе штрихи въ самую сущность описываемыхъ предметовъ у г. Успенскаго. Правда, въ послднихъ произведеніяхъ г. Успенскаго не видно большихъ задачъ, за то очень видно умніе находить въ самомъ предмет рзкія черты его физіономіи. Мы считаемъ такіе труды г. Успенскаго переходными къ чему нибудь большему. Эта рисовка съ натуры, это изученіе быта, знакомство съ разными лицами, помимо предвзятой идеи, очень важны у такихъ писателей, которые прежде подводили всю жизнь подъ одну формулу. Для писателя, честно и строго смотрящаго на общественную жизнь, нужно пріучиться къ нкоторому художественному воздержанію, чтобы идея не брала перевса надъ формой.