Р. М.Самарин
Р. М.Самарин
М. М. Морозов (1897-1952)
М. М. Морозов (1897-1952)
* * *
* * *
Р.М.Самарин. М.М.Морозов, Морозов Михаил Михайлович, Год: 1954
Время на прочтение: 17 минут(ы)
М. М. Морозов. Избранные статьи и переводы
М., ГИХЛ, 1954
Имя профессора Михаила Михайловича Морозова, выдающегося советского шекспироведа, активного деятеля советского театра, известно не только в СССР, но и далеко за пределами нашей страны. Его книга ‘Шекспир на советской сцене’ — яркий и правдивый рассказ об успехах и достижениях советского театра, — изданная в 1947 году на английском языке, пользуется большой популярностью в зарубежных прогрессивных кругах работников искусства.
Советский читатель помнит и ценит книги и статьи М. М. Морозова о Шекспире. Актеры и режиссеры, работающие над постановками пьес Шекспира, обращались и обращаются к трудам М, М. Морозова, написанным в помощь театральным коллективам.
Работы М. М. Морозова, посвященные Шекспиру — и другим английским писателям, а также его переводы представляют живой интерес. Многие из них, однако, рассеяны по давно разошедшимся периодическим изданиям, а некоторые вообще не были опубликованы при жизни автора. В настоящем издании трудов М. М. Морозова отобрано то лучшее из богатого наследия советского ученого, что и в наши дни может быть полезно для читателя.
От встреч с М. М. Морозовым и от его выступлений всегда оставалось впечатление страстности, убежденности, горячей заинтересованности в том, чем он занимается. Человек деятельный и творческий, одаренный тонким пониманием искусства, блестящий лектор и стилист, он полностью нашел себя в любимой работе — многостороннем изучении Шекспира, которому и была отдана его жизнь, начиная с двадцатых годов. Найти себя как ученого, служащего развитию культуры своего народа, помогла М. М. Морозову советская действительность.
С молодых лет М. М. Морозов был связан с советским театром. ‘С 1920 года я перешел на театральную работу, — писал о себе М. М. Морозов, — режиссировал в народном доме под Москвой, читал лекции по истории театра’. К тому же времени относится начало переводческой деятельности ученого, в 1923 году был напечатан его перевод трагедии Шиллера ‘Заговор Фиеско’, о котором тепло отозвался в печати А. В. Луначарский.
Со второй половины двадцатых годов М. М. Морозов начал преподавать английский язык. Вспоминая о своей педагогической работе. М. М. Морозов писал: ‘Этот путь в конце концов привел меня к любимому делу — шекспироведению’. Специально шекспироведением М. М. Морозов начал заниматься примерно с 1928 года. С этого времени он стал все больше внимания уделять анализу шекспировских текстов в курсе английской литературы, который вел на английском языке.
Уже в те годы М. М. Морозов много работал над вопросами теории и практики перевода, издал специальное пособие ‘Техника перевода научной и технической литературы с английского на русский’ (издание Института иностранных языков, Москва, 1932).
В тридцатых годах М. М. Морозов окончательно посвятил себя шекспироведению. Он изучает произведения великого английского писателя, участвует в их издании, помогает театрам, занятым постановками пьес Шекспира. В 1937 году М. М. Морозов возглавил Кабинет Шекспира и западноевропейского театра при Всероссийском театральном обществе. Под руководством М. М. Морозова Кабинет Шекспира вскоре стал центром изучения творчества писателя в СССР.
Основой успешной деятельности Кабинета было правильное понимание задач изучения творчества Шекспира в условиях советской действительности. Шекспироведы, объединенные вокруг Кабинета, видели в Шекспире прежде всего автора пьес, идущих на советской сцене. Не раз цитировал М. М. Морозов слова А. М. Горького, указавшие ему путь к правильному пониманию Шекспира: ‘…учитель, деятель, строитель нового мира и должен быть главным героем современной драмы. А для того, чтоб изобразить этого героя с должной силой и яркостью слова, нужно учиться писать пьесы у старых, непревзойденных мастеров этой литературной формы, и больше всего у Шекспира’ {М. Горький, О литературе. Литературно-критические статьи, М. 1953, стр. 607.}. Невиданно широкая популярность Шекспира в СССР, постановки его произведений, осуществлявшиеся или готовившиеся в театрах республик нашей страны, выдвинули перед Кабинетом и его руководителем огромные и увлекательные задачи, раскрыли перед М. М. Морозовым новые горизонты. Он увидел неограниченные возможности применения своих знаний.
М. М. Морозов утверждал, что советский театр — глубокий комментатор Шекспира. Есть все основания предполагать, что ученый убедился в этом прежде всего на собственном опыте, разделяя с актерами и режиссерами радость проникновения в сущность шекспировского реализма, радость нового сценического воплощения великих замыслов писателя. Работа в Кабинете Шекспира, постоянная творческая связь с актерскими коллективами способствовали развитию шекспироведческих интересов М. М. Морозова. Отдавая все свои силы и знания любимому делу, М. М. Морозов и сам учился у советского актера и советского зрителя. С каждой новой постановкой он острее и разностороннее понимал творчество любимого писателя, находил в нем те глубины и оттенки, которых никогда не мог бы открыть, если бы его исследовательская деятельность не была связана со всей практикой советского театрального искусства.
М. М. Морозов развертывает широкую деятельность консультанта-шекспироведа, посещает города, где готовятся и осуществляются новые шекспировские постановки, принимает участие в диспутах и обсуждениях, помогает актерам и режиссерам полнее и ярче передать образы произведений великого писателя.
Так работал М. М. Морозов с коллективами ярославского, горьковского, воронежского театров, минского театра им. Янки Купалы, нескольких московских театров.
Выступления М. М. Морозова на обсуждениях шекспировских постановок и его лекции-консультации имели существенное значение для воспитания актеров, работавших над пьесами Шекспира. Здесь сказался опыт педагога-преподавателя английского языка. Знаток текстов, М. М. Морозов в ходе репетиций корректировал и дополнял переводы Шекспира, помогая актерам полнее использовать текст, раскрыть его неисчерпаемое словесное богатство.
Систематическое изучение шекспировских постановок, осуществлявшихся в советских театрах, отразилось в многочисленных рецензиях М. М. Морозова. В списке печатных трудов М. М. Морозова можно найти отзывы о постановках ‘Макбета’, ‘Ромео и Джульетты’, ‘Гамлета’, ‘Отелло’, ‘Укрощения строптивой’, ‘Короля Лира’, ‘Цимбелина’ и других пьес Шекспира. В ряде случаев — М. М. Морозов рецензировал разные постановки одной и той же пьесы, тонко показывая своеобразие исполнения, раскрывая картину благородного соревнования советских актеров в создании шекспировских образов.
Под руководством М. М. Морозова, начиная с 1939 года, проходят десять шекспировских конференций, организованных Кабинетом Шекспира. Съезды советских шекспироведов происходили и в годы Великой Отечественной войны, демонстрируя успехи советской культуры.
Деятельность во Всероссийском театральном обществе М. М. Морозов сочетал с работой в Московском государственном университете, в институтах Академии наук СССР. В качестве автора и члена редколлегии М. М. Морозов участвует в первых двух выпусках истории английской литературы, подготовленных Институтом мировой литературы имени Горького. Сотрудничал он и в Институте истории искусств.
Осознавая задачи, стоявшие перед советским шекспироведением в годы Отечественной войны против германского фашизма, М. М. Морозов весной 1942 года на очередной шекспировской конференции, проведенной ВТО в Москве, выступил с докладом ‘О борьбе за гуманизм в творчестве Шекспира’. Он указал на актуальное значение произведений Шекспира, являющихся оружием в борьбе против фашизма. Под знаком борьбы против фашистского варварства прошла и VII всесоюзная шекспировская конференция, состоявшаяся в 1944 году в Ереване, на которой М. М. Морозов выступил с докладом ‘Шекспир в Советском Союзе’.
Конференция в Ереване была предвестием того нового подъема советского шекспироведения и нового периода сценической истории Шекспира в СССР, который начался после победы над фашистской Германией. Последнее пятилетие жизни М. М. Морозова было отдано неустанному изучению творчества любимого писателя, работе над его текстами и новыми постановками его пьес.
Наряду с изучением русского шекспироведения, М. М. Морозов использовал опыт прогрессивных зарубежных ученых. Ведя постоянную борьбу против фальсификации Шекспира, советский ученый с глубоким вниманием и уважением отнесся к подлинно научным изысканиям зарубежных шекспироведов в области изучения эпохи, стиля и языка Шекспира, в которых на конкретном материале разрабатываются вопросы народности творчества Шекспира, подчеркивается демократический характер его реализма.
Свое глубокое знание современного зарубежного театра М. М. Морозов использовал и для того, чтобы выступить с рядом острых и убедительных статей, разоблачающих империалистическую реакцию, направленных против превращения театра за рубежом в средство пропаганды новой войны, в средство растления и одурманивания зрителя.
С 1950 года М. М. Морозов возглавил журнал ‘Новости’ на английском языке, служащий благородному делу сотрудничества передовых сил культуры во всем мире. Смерть (апрель 1952 года) помешала ему закончить статью ‘Первое мая’, предназначенную для майского номера ‘Новостей’. В этой последней своей статье советский ученый обращался к английскому народу со словами дружбы, высказывал уверенность в том, что соединенные усилия народов мира преградят дорогу войне.
Вся тридцатилетняя деятельность М. М. Морозова — педагога, ученого, переводчика, критика — была проникнута живой любовью к нашей советской действительности, неиссякаемым интересом к ее достижениям, стремлением активно способствовать развитию советской культуры.
Работы М. М. Морозова, полные любви к Шекспиру, проникнутые чувством советского патриотизма, работы передового ученого вносят вклад в изучение биографии и творчества великого английского драматурга.
Историко-литературные и театроведческие интересы М. М. Морозова были очень разнообразны. Он занимался итальянским театром XVI века и переводческим наследием А. Н. Островского, пьесами Бернарда Шоу и Альфреда де Мюссе, советской драматургией и балладами о Робин Гуде. В работу над любой из этих тем он вносил присущую ему острую заинтересованность, свежесть восприятия. Но основным и постоянным кругом научных вопросов, в котором жил в течение четверти века ученый, было творчество Шекспира, понятое им в духе нашей советской эпохи. Наиболее значительные работы М. М. Морозова — ‘Комментарии к пьесам Шекспира’ (1941), ‘Шекспир на советской сцене’ (1947), ‘Шекспир’ — книга в серии ‘Жизнь замечательных, людей’ (1947), как и десятки других работ, — посвящены творчеству великого английского драматурга.
Взгляды М. М. Морозова на творчество Шекспира, выраженные в его ранних статьях и рецензиях (самая ранняя из них — рецензия на один из новых советских переводов ‘Гамлета’, 1937), складывались на том этапе развития советского литературоведения, когда оно, преодолевая пережитки вульгарно-социологических теорий, уверенно двигалось вперед, все глубже разрабатывая принципы марксистско-ленинской литературоведческой методологии,
Бурное развитие советского театра, расширение классического репертуара требовали разностороннего изучения творчества великих драматургов-классиков и, в частности, Шекспира. Появилось много новых постановок шекспировских пьес, много новых переводов. Интерес к Шекспиру в широких кругах советской общественности способствовал более глубокому и вместе с тем приближенному к жизни изучению творчества великого английского писателя.
Значительные успехи советского литературоведения сказались в работах тридцатых годов, посвященных зарубежным литературам эпохи Возрождения, а среди них — проблемам шекспироведения.
Советское шекспироведение значительно продвинулось за это время. Советские историки литературы впервые начали тогда глубоко изучать творчество Шекспира в свете высказываний о нем Маркса и Энгельса. Особенно значительным фактором в деле развития советского шекспироведения было опубликование переписки Маркса и Энгельса с Лассалем. Ценным вкладом в изучение творчества великого английского писателя явились последние работы А. В. Луначарского о Шекспире {А. В. Луначарский. Бекон в окружении героев Шекспира, ‘Литературный критик’, 1934, ? 12.}.
В борьбе с ложным истолкованием Шекспира как писателя-аристократа (такие порочные взгляды на Шекспира высказывались и некоторыми советскими авторами) сложился взгляд на Шекспира как на великого прогрессивного писателя, связанного с передовыми общественными силами своего времени. Этот взгляд был изложен в книге А. А. Смирнова ‘Творчество Шекспира’ (1934).
К работе А. А. Смирнова были близки по своим основным положениям статьи о Шекспире С. Д. Кржижановского, трактовка Шекспира в некоторых новых курсах и пособиях по истории зарубежных литератур и западноевропейского театра. Однако в трактовке творчества Шекспира сохранялись в некоторых случаях пережитки вульгарно-социологического подхода к произведениям великого английского драматурга: его все еще рассматривали как ‘буржуазного’ гуманиста, анализировали его мировоззрение как ‘буржуазно’ ограниченное. Но вскоре советская наука о литературе преодолела и это препятствие на пути к более правильному освещению творчества Шекспира.
М. М. Морозов примкнул к тем советским шекспироведам, которые стремились анализировать творчество великого писателя с учетом конкретно-исторических условий его развития, видели в произведениях Шекспира прежде всего правдивое и глубокое отражение английской действительности его времени. Это сказалось в ранних работах М. М. Морозова — в статье ‘О жизни Шекспира’ и ряде рецензий на шекспировские спектакли.
Стремление рассматривать творчество Шекспира в конкретных исторических условиях, анализировать его драмы в связи с состоянием английского общества современной писателю эпохи лежит в основе книги М. М. Морозова ‘Комментарии к Шекспиру’. Она адресована прежде всего постановщикам и актерам шекспировских спектаклей, но за материалами комментариев к пьесам Шекспира чувствуется уже сложившаяся точка зрения Морозова на творчество великого английского писателя как на явление глубоко народное, живое именно своим демократизмом. В подготовке ‘Комментариев к Шекспиру’ ученому немало помогла работа над редактированием отдельных пьес Шекспира на английском языке и составлению комментариев к ним. Объяснение шекспировских реалий, которое дано в этих изданиях, тесно связано с книгой ‘Комментарии к Шекспиру’. Так в этой первой шекспироведческой книге М. М. Морозова соединился его опыт театроведа и знатока английского языка, старавшегося помочь советскому студенчеству правильно и глубоко понять текст пьес Шекспира.
Важной особенностью подхода М. М. Морозова к творчеству Шекспира было глубокое внимание к языку писателя. Надо сказать, что русские исследователи Шекспира долго не уделяли этому вопросу должного внимания.
В 1939 году появилась первая статья М. М. Морозова, посвященная этой теме, ‘Слово Шекспира’ {‘Советское искусство’, 21 апреля 1939 г., ? 40.}, наметившая программу изучения языка и стиля Шекспира. М. М. Морозов попытался осуществить ее в ряде дальнейших своих работ, наиболее значительная из которых ‘Язык и стиль Шекспира’ {Сб. ‘Из истории английского реализма’, АН СССР, М. 1941.}. В отличие от буржуазных филологов, пытавшихся рассматривать язык и стиль Шекспира в отрыве от содержания его произведений, М. М. Морозов уже в те годы выдвигал требование изучать язык писателя как арсенал важнейших художественных средств, выбор которых определяется направленностью произведения, его идейной сущностью.
Внимание к стилю великого английского писателя, подкрепленное прекрасным знанием языка и специальной филологической подготовкой, помогло М. М. Морозову найти путь к раскрытию многих существенных сторон реализма Шекспира, выступить с авторитетными статьями о новых советских переводах произведений Шекспира. Борясь за точную и художественно яркую передачу текстов Шекспира, М. М. Морозов осуждал попытки модернизировать Шекспира, ввести в русский текст черты, чуждые писателю.
К сожалению, не во всех своих рецензиях на переводы пьес Шекспира М. М. Морозов проявлял достаточную взыскательность. Так, например, его оценка переводов, принадлежащих Б. Пастернаку, больше помогла бы переводчику, если бы содержала в себе более точный и последовательный анализ перевода в сравнении с текстом.
Свой взгляд на задачи, стоящие перед советским переводчиком, ученый обосновал требованиями советского читателя, что очень характерно для всей деятельности М. М. Морозова, всегда внимательно прислушивавшегося к мнению тех, для кого он работал. ‘Советский читатель, — писал М. М. Морозов, — требует, чтобы переводчик не просто пересказывал, как толмач, переводимого поэта, но раскрывал бы идейную направленность его творчества, его историческое и национальное своеобразие, его художественный стиль’.
Этими требованиями М. М. Морозов неизменно руководствовался в своих переводах из Шекспира. Перевод ‘Виндзорских насмешниц’ {Вильям Шекспир. Виндзорские насмешницы, перевод С. Маршака и М. Морозова, изд. ‘Искусство’, М. 1951.}, принадлежащий М. М. Морозову и С. Я. Маршаку, — успех двух выдающихся знатоков Шекспира, двух переводчиков, придерживающихся общего взгляда на задачи художественного перевода.
Как уже говорилось, изучение произведений Шекспира было для М. М. Морозова неразрывно связано с его деятельностью в области советского театра. Кроме целого ряда театральных рецензий на шекспировские пьесы, среди которых многие представляют значительный интерес для истории советского театра, в 1939 году вышла книга ‘Мастера театра в образах Шекспира’, подготовленная под редакцией М. М. Морозова. Она до сих пор пользуется заслуженной известностью как сборник материалов, важных для изучения постановок Шекспира в СССР.
В годы войны М. М. Морозов закончил главу о Шекспире, предназначенную для истории английской литературы, выпускаемой Институтом мировой литературы Академии наук им. Горького {‘История английской литературы’, АН СССР, т. 1, вып. II, М. 1945.}. Сильной стороной этой работы М. М. Морозова было преодоление вульгарно-социологических пережитков в трактовке творчества Шекспира.
В целом глава о Шекспире была ценным обобщением работы советских шекспироведов и прежде всего обобщением исследований самого М. М. Морозова, проделанных им к концу тридцатых годов. В ней М. М. Морозов говорит о народности Шекспира, затрагивая важнейшую проблему изучения творчества писателя, над решением которой он успешно работал в дальнейшем. Однако в главе не было теоретического рассмотрения особенностей реализма эпохи Возрождения, не был поставлен вопрос о своеобразии реализма Шекспира, анализ произведений великого английского писателя иногда подменялся эффектным пересказом.
При сравнении с последующими работами М. М. Морозова, посвященными творчеству Шекспира в целом (книги ‘Шекспир’, ‘Шекспир на советской сцене’, вступительная статья к однотомнику Шекспира, Детгиз, 1951), читатель видит, как настойчиво и упорно трудился советский шекспировед, углубляя свою оценку творчества Шекспира. В книге ‘Шекспир’ и в предисловии к однотомнику Шекспира М. М. Морозов дал более полное и историческое исследование о национальных корнях творчества Шекспира, подчеркнул его связь с народным творчеством, глубже раскрыл творческую эволюцию великого английского писателя.
Книга ‘Шекспир’, вышедшая в издательстве ‘Молодая гвардия’, является одной из самых удачных работ М. М. Морозова. Свой опыт ученого, свои ценные наблюдения над творчеством любимого писателя, свои огромные знания в области шекспироведения М. М. Морозов изложил в форме простого и увлекательного рассказа о жизни и произведениях писателя, о его эпохе. Биография Шекспира, любовно написанная Морозовым, свидетельствует о значительном художественном таланте рассказчика, которым обладал ученый. Это по существу повесть о Шекспире, выгодно отличающаяся от других попыток такого рода.
В этой книге сказалась важная особенность, присущая шекспироведческим исследованиям М. М. Морозова в целом. Он был крупнейшим знатоком шекспировских реалий, стремился к полному проникновению в материальные и духовные условия жизни шекспировской Англии. Многолетняя вдумчивая работа комментатора подсказывала ему множество ценных наблюдений над поведением шекспировских персонажей, над сложными ситуациями драм Шекспира.
Повествуя о жизни великого английского писателя, о его эпохе и его деятельности, М. М. Морозов с особой убедительностью и живостью сумел ввести читателя в шекспировский мир, раскрыть его неповторимое историческое своеобразие.
Значителен вклад, сделанный М. М. Морозовым в развитие русского шекспироведения. Опираясь на лучшие его традиции, М. М. Морозов внес немало нового в истолкование творчества великого драматурга. Изучив народные истоки его искусства, он глубже и подробнее других шекспироведов показал теснейшую связь реализма Шекспира с народным творчеством. В связи с этим обогатилось и конкретизировалось представление о гуманизме Шекспира — великого национального английского писателя.
Больше чем кто-либо из советских шекспироведов сделал М. М. Морозов для изучения языка писателя. Вдумчивый комментатор Шекспира, он по-новому прочел произведения великого англичанина и помог читателю, актеру и литературоведу увидеть такие стороны реализма Шекспира, которые до того оставались в тени. Это относится, например, к характеристике Отелло, данной в комментариях издания, подготовленного М. М. Морозовым, к анализу ‘Гамлета’, намеченному в статье ‘Белинский о Шекспире’, и ко многим другим страницам работ М. М. Морозова.
Далеко не все шекспироведческие работы М. М. Морозова включены в сборник. Те, что выбраны для данного издания, наиболее полно характеризуют общее направление исследовательской деятельности М. М. Морозова, содержат в себе наиболее ценные результаты его многолетнего труда.
Статья ‘Вильям Шекспир’, открывающая сборник, является полным выражением взглядов М. М. Морозова на творчество Шекспира в целом. Опираясь на опыт послевоенного советского литературоведения, учитывая его новые достижения, ученый раскрывает творчество Шекспира как явление глубоко народное, принадлежащее передовым силам английского общества, передовой человеческой культуре. Эта статья — как бы итог, к которому пришел литературовед в пору своей научной зрелости. Вместе с тем в ней следовало бы больше сказать об антикапиталистической тенденции, которая заложена в лучших произведениях Шекспира. Народность великого английского драматурга не только в той силе, с которой он выступал против феодальной реакции, но и в его все более резкой критике неуклонно растущей власти золота.
Ни в этой статье, ни в других работах М. М. Морозов не успел до конца обобщить свои очень важные наблюдения над творческим методом Шекспира. Вполне прав шекспировед, когда он говорит о реализме Шекспира. Но каковы были философские основы эстетики Шекспира? В чем исторические особенности реализма Шекспира, как творческого метода, возникшего на определенном этапе развития общества, как категории изменяющейся, исторической?
Конечно, М. М. Морозову при его эрудиции удалось бы решить все эти немаловажные вопросы об исторической специфике реализма Шекспира, как об определенном этапе развития реалистического искусства. О том, что он настоятельно работал именно в этом направлении, свидетельствует статья ‘О динамике созданных Шекспиром образов’, впервые публикуемая в сборнике. М. М. Морозов на основании анализа ряда драм показывает, как изменяются образы Шекспира в ходе действия, как Шекспир открывает великий закон реалистического искусства, требующий изображения живых людей в динамике, в развитии.
Убедившись в этом, исследователь мог бы прийти к другому важному выводу: изменение образов, динамика их развития у Шекспира определяется воздействием общественных сил и ситуаций. Сложное развитие образа Гамлета происходит под давлением борьбы с придворной камарильей, он отвечает ударом на удар. Под влиянием общественных сил резко меняется характер Лира, порвав свою связь с родным народом, с родным городом, Кориолан из героя становится предателем, к которому враждебно относятся даже те, кому он служит.
Вместе с тем, остро ощущая противоречия современности и отражая их в своих произведениях, Шекспира, как писатель XVI века, не мог мыслить последовательно-исторически. Объективно достигнутый в его пьесах историзм — великая догадка, гениальное прозрение, выражение стихийного материализма Шекспира.
Особенности английского общественного развития того времени сделали возможным именно в Англии появление художника, шагнувшего далеко вперед, обогнавшего реализм писателей XVII-XVIII веков, во многом скованный рационалистическими предрассудками, просветительскими иллюзиями и метафизичностью просветительского материализма XVIII века. В силу этого великие эстетические открытия, сделанные Шекспиром, были непонятны большинству писателей XVII-XVIII веков и стали понятными реалистам XIX века.
Но если в трудах М. М. Морозова и не решена всесторонне теоретическая проблема шекспировского реализма, то советские шекспироведы, которые занимаются этим вопросом, найдут в них много ценных материалов и оригинальных наблюдений. Эти материалы содержатся в названной выше работе ‘О динамике созданных Шекспиром образов’ и в двух статьях о языке Шекспира, которые вошли в наш сборник, — ‘Метафоры Шекспира как выражение характеров действующих лиц’ и ‘Язык и стиль Шекспира’.
Обе эти работы ценны прежде всего как наблюдения исследователя-литературоведа над языком и образами драматурга. Обе работы являются этюдами, сделанными знатоком Шекспира и содержащими в себе много метких и правильных мыслей. Вместе с тем в обеих работах есть места спорные. Затрагивая важные вопросы, ставя их глубоко, автор не всегда отвечает на них. Так, например, сложилось ли искусство индивидуализации персонажа посредством речи уже в ранних произведениях Шекспира, или развивалось по мере его творческой эволюции? Обладают ли народные персонажи пьес Шекспира индивидуализированной речью или это достояние основных героев трагедий Шекспира? Присуще ли искусство индивидуализации только трагедиям Шекспира, или оно распространяется и на комедии? На эти вопросы автор ответить не успел, хотя обе названные работы свидетельствуют, насколько плодотворно было избранное М. М. Морозовым направление его исследования.
Статья ‘Язык и стиль Шекспира’ дает совершенно конкретное представление о языке Шекспира, заполняет большим реальным материалом содержание понятий ‘простота’, ‘народность’, ‘ясность’ языка Шекспира, подводит основу под отвлеченные утверждения о богатстве эпитетов у Шекспира и разнообразии его лексики. Эта работа помогает определить место Шекспира в борьбе за развитие общенародного английского языка, показывает, что Шекспир — знаток народного языка и его колоссальных лексических богатств.
Статьи о динамике образов Шекспира, о метафоре как средстве характеристики, о языке и стиле Шекспира должны рассматриваться как заметки советского шекспироведа, как фрагменты его большой незаконченной работы, сохраняющие определенное практическое значение и в наши дни.
К числу таких фрагментов большой работы о Шекспире, которую так и не успел написать М. М. Морозов, надо отнести и статью о сонетах Шекспира в переводах С. Маршака.
Сонеты Шекспира менее изучены, чем его драматургия. Совершенно недостаточно освещены они в русском шекспироведении. Поэтому небольшая работа М. М. Морозова представляет особый интерес. Ученый показал в своей статье реалистическую сущность сонетов Шекспира, постарался помочь читателю увидеть в них личность поэта, почувствовать непосредственную прелесть глубокой шекспировской лирики, ее философское содержание.
Анализ сонетов Шекспира, как и анализ других его произведений, в работах М. М. Морозова отличается точностью и конкретностью в силу особого внимания исследователя к языку писателя. Опыт М. М. Морозова-шекспироведа показывает, что путь к полному и разностороннему пониманию писателя лежит через изучение его языка, через кропотливую работу над стилем.
Статьи М. М. Морозова об Островском — переводчике Шекспира — и о Белинском как авторе ряда работ о Шекспире отражают глубокую любовь М. М. Морозова к русской культуре, его гордость за нее. М. М. Морозов, сам опытный переводчик, показал, с каким блеском передан текст Шекспира в переводе Островского — великого русского драматурга, изучением которого М. М. Морозов специально занимался. Разбор переводов Островского показывает мастерство Островского переводчика, передавшего шекспировский текст во всей его силе. Вместе с тем статьи поучительна для тех советских литературоведов, которые должны будут взяться за интересное и благородное дело изучения переводческого мастерства русских писателей и поэтов. Работы вроде небольшой статьи М. М. Морозова у нас еще сравнительно редки. Но для развития искусства советских переводчиков и для изучения истории русской литературы исследование переводов, сделанных классиками русской литературы, принесет большую пользу.
Статья ‘Белинский о Шекспире’ захватывает читателя широкой картиной шекспироведческих интересов великого русского критика, смело ставит вопрос о новаторстве Белинского в трактовке Гамлета, удачно соединяет анализ высказываний Белинского о Шекспире с изучением взглядов. Белинского на современный ему русский театр.
С полным основанием М. М. Морозов указывает на неумирающее значение высказываний Белинского о Шекспире. Собирая и рассматривая мысли Белинского о Шекспире, характеристики шекспировских драм и персонажей в работах критика, М. М. Морозов обращает внимание актера на ценность заметок Белинского о Шекспире для постановок шекспировских пьес, для трактовки шекспировских образов. В статье дано представление о глубине и поразительном разнообразии наблюдений Белинского над драматургией Шекспира, над мировоззрением и эстетикой писателя, М. М. Морозову удалось передать в своей работе обаяние и смелость мысли Белинского, присущую великому критику силу прозрения и обобщений.
Совершенно правильно основное положение статьи, утверждающее, что Белинский видел в Шекспире прежде всего писателя-реалиста и боролся за такое понимание Шекспира против реакционно-романтической критики, фальсифицировавшей Шекспира.
Большая работа М. М. Морозова ‘Шекспир на советской сцене’ представляет в сборнике его театроведческие интересы. Эта работа М. М. Морозова, проникнутая гордостью за достижения советской театральной культуры, не только дает богатейший исторический материал, не только повествует об истории освоения шекспировского репертуара на советской сцене, но и раскрывает величественную картину роста культуры советских народов, национальной по форме, социалистической по содержанию.
М. М. Морозов показал всенародный масштаб популярности Шекспира в Советском Союзе, в самых общих чертах подвел первый итог тридцатилетней истории Шекспира на советской сцене. Мастерство изложения, присущее Морозову, помогло ему в ряде мест дать яркую характеристику красок спектакля, сохранить его внешний колорит. Начатая в этом очерке работа ждет своего продолжателя: пора вести дальше летопись шекспировских постановок в СССР, пора начать и более глубокую обобщающую работу о Шекспире на советской сцене.
Шекспировские материалы сборника заключаются переводами трагедий Шекспира ‘Отелло’ и ‘Гамлет’, сделанными М. М. Морозовым. В конце сороковых годов, в расцвете своих творческих сил, он взялся за трудное дело перевода произведений любимого писателя.
Переводы М. М. Морозова сделаны в прозе. Они не претендуют на полную передачу художественных особенностей текста Шекспира, так как стихи, переведенные прозой, конечно, не дают полного представления о художественной ценности подлинника.
Но переводы стихов или стихотворных драматических произведений, сделанные в прозе, дело нужное и полезное, когда это касается такого сложного и глубокого писателя, как Шекспир. При всей точности лучших стихотворных переводов поэт-переводчик иногда в силу того или иного соображения отступает от текста. Такой требовательный знаток переводческого мастерства, как Пушкин, одобрительно отзывался о переводах, сделанных в прозе.
М. М. Морозов стремится к максимально полному и безукоризненно точному переводу текста Шекспира. Такие переводы — клад для актера и режиссера, работающих над текстом трагедии. Они помогают глубже, непосредственнее понять подлинник, ощутить его на родном языке. Переводы М. М. Морозова, сделанные с любовью и глубоким знанием обоих языков, ценны и для переводчиков — как опыт мастера.
Литературоведческие интересы М. М. Морозова не ограничивались Шекспиром. Он потому смог так глубоко понять Шекспира, что видел его место в развитии всей английской литературы. Кристофер Марло, Флетчер, блестящий комедиограф XVIII века Шеридан и великий народный поэт Берне, Ките, Диккенс, Б. Шоу — вот далеко не полный список классиков английской литературы, которым посвящены отдельные статьи и рецензии М. М. Морозова. Он знал английскую литературу во всей сложности и противоречивости ее развития, со всеми ее национальными особенностями.
В сборник вошли статьи М. М. Морозова о тех произведениях английской литературы и о тех ее авторах, о которых у нас мало специальных работ и которые вместе с тем популярны в СССР.
Кто из советских людей не знает о Робин Гуде? Выпуская в свое время перевод ‘Баллад о Робин Гуде’, Горький снабдил это небольшое издание собственной вступительной статьей, в которой разъяснял значение благородного образа Робин Гуда — народного героя, народного заступника {‘Баллады о Робин Гуде’. Предисловие А. М. Горького, изд. ‘Всемирная литература’, П. 1919.}.
Статья М. М. Морозова дает немало ценных сведений относительно баллад о Робин Гуде. Указывая на их самостоятельную художественную ценность, она отмечает и их значение для Шекспира: одной из заслуг шекспировских статей М. М. Морозова было постоянное внимание к робингудовской, народной теме в драмах Шекспира.
Бесспорное достоинство небольшой статьи о Робин Гуде в том, что автору удалось показать своеобразие национального колорита английской баллады, передать ее художественные особенности.
Талантливо и ярко написана статья о гениальном предшественнике Шекспира — Кристофере Марло, замечательном английском поэте и драматурге. С увлечением обрисован в ней образ этого писателя-бунтаря, убитого в полном расцвете дарования сыщиками королевы Елизаветы. Раскрывая прогрессивное значение драматургии Марло, рассказывая его собственную драму, М. М. Морозов отбрасывает порочное истолкование творчества Марло, согласно которому этот талантливый поэт был якобы пьяным шалопаем, подозрительным субъектом. Подобная трактовка усердно насаждается реакционным буржуазным литературоведением. Статья М. М. Морозова решительно противостоит попыткам очернить Марло. Однако в ней недостаточно рассмотрены противоречия в творчестве этого сложного писателя. Бунтарский индивидуализм Марло, толкавший его на создание резких и сильных произведений, направленных против феодальной реакции, вместе с тем существенно ограничил возможности талантливого поэта, об этом говорит одиночество его героев, отсутствие в трагедии Марло народных образов, которые так замечательно углубляют социальный характер драматургии Шекспира.
Статьи о Робин Гуде и Марло все время возвращают читателя к вопросам изучения Шекспира. Но это вполне закономерно. Появление шекспироведческой проблематики в обеих статьях, непосредственно к Шекспиру не относящихся, свидетельствует о том, что М. М. Морозов обладал определенной системой взглядов на английскую литературу, определенной концепцией. Он рассматривал английскую литературу средних веков и эпохи Возрождения в ее движении к Шекспиру, к шекспировскому реализму, как высшему достижению национальной английской литературы на данном этапе ее развития.
Одна из лучших литературно-критических статей М. М. Морозова — статья о Р. Вернее, опубликованная как предисловие к переводам С. Маршака. В этой работе М. М. Морозову удалось в полной мере раскрыть значение поэзии Бернса и показать ее неумирающую ценность.
Статья о Бернсе примечательна своим боевым характером. Часть этой статьи М. М. Морозов посвятил выступлению против клеветников Бернса, против буржуазных литературоведов, фальсифицировавших творчество поэта, пытавшихся преуменьшить его значение в развитии английской поэзии.
Статьи М. М. Морозова об английской поэзии, о Шекспире были не только выступлением литературоведа, пишущего о поэтах, не имели и практическое значение.
М. М. Морозов часто останавливается в них на одной из любимых своих тем — на вопросах поэтического перевода, высказывает ценные суждения и замечания, относящиеся к технике перевода, помогающие молодым переводчикам учесть и осознать опыт советских мастеров перевода.
Работы М. М. Морозова, посвященные вопросам литературы и театра, создавались в течение тридцатых — сороковых годов и отражают особенности этого этапа развития нашего литературоведения с его достижениями и недостатками. Нельзя не отметить, что М. М. Морозов неустанно двигался вперед, стремился осмыслить в своих работах обогащавшийся опыт нашей науки, нашего искусства, не удовлетворялся достигнутым. Рассмотренные в хронологической последовательности, его работы являют яркую картину научного развития, показывают совершенствование методов научного анализа.
В течение всей своей научной деятельности М. М, Морозов упорно и настойчиво овладевал новыми и новыми знаниями, расширявшими его кругозор специалиста-шекспироведа. Накопленными материалами он делился щедро, стремясь передать их в простой, широко доступной форме.
Надо надеяться, что сборник трудов М. М. Морозова будет полезен самым широким читательским кругам.