Вильгельм Буш.
Проказы шалуна
Вильгельм Буш.
Проказы шалуна
Юмористический роман в стихах и карикатурах
Проказы шалуна, Буш Вильгельм, Год: 1859
Время на прочтение: 11 минут(ы)
Введение
Резвый пегас! уноси поскорей
Нас ты на крыльях мечты из столицы,
В Африку, к области черных людей,
Где так причудливы пестрые птицы.
Модные платья неведомы там,
Шляпы от зноя одни только носят,
В сфере мужчин африканских и дам
Черные члены убранства не просят.
Пальма с широким зубчатым шатром
К небу встает величаво и стройно,
Степи сверкают сыпучим песком,
В воздухе огненном душно и знойно.
Воет в ущельях свирепый шакал,
Блещет мираж изо мглы отдаленья~
Львы там рыкают в расселинах скал,
Только не светские львы, без сомненья.
Страшен самум африканской страны,
Страшны гиен кровожадные морды.
Важны, как будто банкиры, слоны
И величаво и царственно горды.
Страусы бездны громадных яиц
Сносят, а в беге и быстры, и ловки,
В перья же страуса дамы столиц
С видом кокетливым рядят головки.
Плавно струится там царственный Нил,
Полный старинной таинственной славы.
Зубы там скалит в волнах крокодил,
А на прибрежии — змеи-удавы.
Африка — мир баснословных чудес
В лоне кипучей тропической жизни~
Там под сиянием жгучих небес
Род обезьян процветает в отчизне.
Милые звери! четыре руки
С хвостиком вместе, дала им природа~
Скачут они, грациозно-легки,
Умные дети косматого рода.
Будущей нашей поэмы герой,
Бравый Коко, — так его называем
В нашей Европе, — был послан судьбой
К нам и расстался с полуденным краем.
Много он странствовал тут и угас
В северной области, в царстве тумана, —
Крылья свои разверни ты, пегас!
Будем следить за героем романа.
Глава I. Находчивость
Коко, не может, без сомненья,
Красавцем слыть, как модный франт,
За то он полон оживленья,
В проворстве весь его талант:
Все, что понравится, — украдет,
Что ни случись, — он тут как тут,
Всем подражать он вечно ладит,
При том весьма ехидный плут.
Жил негр: он обезьян ловил
И их готовил на жаркое,
Но стариков он не любил,
Предпочитая молодое.
‘Бебе’! он шамкал без зубов, —
‘На что мне жестких стариков!’
Для этой цели тыквы три
Берет он, выдолбив внутри.
Одна для головы, большая,
А две поменьше, те для рук,
И, на себя их надевая,
Он прячется в соломы пук.
И с виду кажется, что тут
Плоды прекрасные растут.
Коко таких больших покуда
Не видел с роду, — просто чудо!
И вот, при случае таком,
Спешит сюда одним прыжком,
Большую самую хватает
И уж о завтраке мечтает.
Но цели хитрый враг достиг,
Кокошку в этот самый миг
Он снизу за ноги хватает,
И тыква каждая влезает
На лапы задние вполне.
Злодей кричит: иди ко мне!
Кольцо, в носу у негра вдето.
Для украшенья служить это.
Его Коко схватил хвостом.
И негр остолбенел при том.
Нос у него, — злодей смутился, —
Спиралью длинной закрутился.
Тут длинный сук берет Коко,
Кольцо им зацепил легко.
Тут негр от ужаса немеет,
Короток дух, а нос длиннеет.
Толчок — и, надо быть греху,
Порвался нос — кольцо вверху.
Негр обезьян с тех пор боялся
И только зеленью питался.
Глава II. Морское путешествие
Кокошка вести стал себя осторожно,
Следит за другими он сколько возможно,
Насколько дела их ко благу ведут,
Глядит и пытливо, и зорко он тут,
Что будет: приятность во след иль страданье?
Ну, словом, пригодно ли впасть в подражанье?
И вот он сидит на прибрежьи морском
На пальме, раскинувшей листья шатром.
На якоре в море корабль отдыхает,
Оттуда челнок небольшой подплывает,
А вот уж гребец и причалить готов:
На нем нет сапог, да и нет башмаков.
Две пары больших и две малых с собою
Везет он, блестят сапоги красотою.
Сапожки, которые меньше, смотри,
Обмазаны клейкой смолою внутри.
Причаливши к берегу, вот, наконец,
Сапожные пары выносит гребец.
Заботливо их он к груди прижимает,
И, на небо глядя, печально вздыхает.
Но только сапог натянул он один,
Вдруг будто не стало недавних кручин.
В улыбку печаль перешла во мгновенье,
Когда же обулся он в номер второй,
Вполне уж беспечно доволен душой
И дальше с отвагой свой путь направляет,
Садится в челнок, на земле-ж оставляет
Он пару другую сапожную тут,
Как будто забыв по рассеянью, плут.
Кокошка слезает мгновенно с ветвей,
На задние лапы спешит он скорей
Надеть сапоги. Вот и обувь готова.
Хитрец же выходит вдруг на берег снова,
Увы, сапоги помешали бежать.
Не трудно Кокошку за хвост удержать.
Напрасно он бьется, усилье бесплодно,
Добычу пловец забирает свободно.
Затем к кораблю подплывает челнок,
Уносит корабль в океан ветерок.
Пловец же (в Европе он Шмидтом зовется),
С добычею новою в Ригу несется.
Глава III. В парикмахерской
Есть в Риге парикмахер славный,
Крюль, немец ловкий и исправный,
И все к нему в том городке,
Кто без волос, кто с волосами
Идут~ оттуда ж налегке
Выходят чисто господами.
Постричься захотел и Шмидт.
Крюль нежно на Коко глядит:
Забавна очень обезьяна,
В ее покупке нет изъяна,
И посетителям Коко
Забавой может стать легко.
И вот Коко он покупает.
Как в парикмахерской бывает,
Что посетителей в них нет,
Тогда здесь рядом в кабинет
Хозяин тотчас же уходит,
Помаду лучшую разводит,
Шиньоны, косы там плетет,
Вид лучший парикам дает,
Искусной, опытной рукою
Служа как жрец пред красотою.
И вот пришел в подобный час
Крестьянин неуклюжий раз.
У дурня волосы торчали
Подобно трепаной мочале.
Благообразней стать хотел
Постригшись, дурень~ в кресла сел.
Он пьян был, у него из глотки
Разил сивушный запах водки.
Ему на шею во мгновенье
Вскочил Кокошка и стриженье
Ему стал делать сгоряча.
В ход ножницы пошли, звуча:
Летит пучков волос не мало,
И дурню что-то жутко стало.
Ой! — уха кончик обстригнул
Ему Кокошка: — Караул!
Оставь! — кричит он от страданья.
Но вот щипцы для завиванья
Каленые Коко несет
И ими ухо прижигает,
В крови железо погасает,
И пар как облако встает.
В такое страшное мгновенье
Исчезло мира обольщенье.
Несчастный закричал от боли,
Мрачится свет в его глазах,
Он лезет в воду по неволе.
Тут Крюль вбегает второпях,
Взамен кнута косой махая,
Но вышла шутка тут плохая:
В осколках зеркало звенит,
Крюль сам как в рамке в нем сидит.
‘Я здесь не нравлюсь!’ — так Кокошка
Подумал и прыгнул в окошко.
Глава IV. Вмешательство в чужой пир
Тихо, сумерки стемнели.
Вкусный пудинг у Адели
Хочет друг ее души
Скушать с ней вдвоем в тиши.
Пудинг… что есть лучше в мире? —
Молвит он, и потому
Подает Адель ему
Как десерт, на скромном пире,
В красном соусе, большой,
Пудинг с пышной красотой.
Аппетитно он дымится.
Друг глядит — не наглядится.
Но превратен мир наш весь,
И — увы! — конец мечтаньям…
Привлечен благоуханьем,
В миг один Кокошка здесь.
Миг, — и пир он нарушает,
Пудинг он украсть желает,
Тащит жадною рукой.
Ай, горячий он какой!
Жар подобный досаждает.
Шлеп! — мужчине надевает
Шапку теплую Коко,
На Адель же льет при этом
Красный соус. За корсетом
Льются брызги далеко.
Так сладчайший час порою
Двум в союзе меж собою
Третий грубо возмутит,
Если в жизнь он к ним ворвется.
Все вверх дном перевернется.
Там печали вздох звучит.
И тогда плохие шутки, —
Воркотня пошла в желудке.
Глава V. Уличные похождения и плен
Кокошке настало и время поесть.
По счастию, улицей шел он такою,
Кондитерской где заведение есть.
Туда и шмыгнул он минуткой одною.
Как много там лакомых, вкусных вещей,
Там все соблазнительно, мягки печенья,