АЛЕКСЙ ГРОМОВЪ.
АЛЕКСЙ ГРОМОВЪ.
РАЗСКАЗЫ.
РАЗСКАЗЫ.
ТИПОГРАФІЯ Л. Н. ХОЛЧЕВА.
Москва, Тверской бульв., д. 105.
Преступникъ.
Преступникъ.
Преступник, Громов Алексей Матвеевич, Год: 1908
Время на прочтение: 2 минут(ы)
Нтъ судья!.. Нтъ я не виновенъ!
Вы взяли меня, сказали, что я совершилъ ужасное преступленіе, и предали суду, чтобы наказать.
Но такъ ли это, судья?..
Преступленіе ли совершилъ я?..
Нтъ — тысячу разъ, нтъ!..
Я совершилъ доброе дло, убивъ своихъ дтей.
Я избавилъ ихъ отъ страшныхъ мученій.
Я такъ любилъ ихъ…
Вотъ слушайте, я разскажу какъ все случилось…
Я былъ безъ работы, и мы переживали черные дни.
Надо было что нибудь длать, чтобы не умереть съ голоду.
Но что же?
Я мучился, я не спалъ ночей.
Жена съ каждымъ днемъ тихо угасала, у ней была чахотка.
Дти просили хлба…
Я искалъ выхода, но не могъ найти.
Потомъ, умерла жена…
Я ее безумно любилъ, и смерть ея была боле ужасна, чмъ голодъ.
Когда она умирала, былъ вечеръ…
Втеръ глухо завывалъ и врывался къ намъ въ комнату черезъ большія щели.
Казалось, и онъ рыдалъ вмст съ нами… Казалось, что онъ плъ послднюю грустную пснь умирающей матери…
Въ комнат было очень холодно…
Трое дтишекъ голодныхъ съ плачемъ обступили мать.
О, судья, если бы вы видли ея взглядъ!.. Тихій, тихій онъ едва горлъ остаткомъ жизни.
Сколько великихъ страданій свтилось въ немъ!..
Едва внятнымъ голосомъ она попросила ее поцловать.
Дти, одинъ за другимъ, прикоснулись къ ея мертввшимъ устамъ.
Она закрыла на мгновеніе глаза и, открывъ ихъ снова, взглянула на меня и дтей.
Они стали еще тускле отъ скрытой боли…
Дв крупныя слезы медленно скатились по ея блднымъ щекамъ…
Она умерла…
Дти рыдали надъ трупомъ матери, словно старались разбудить.
Я же, объятый непостижимымъ горемъ и печалью, не плакалъ.
Я сидлъ молчаливо въ темномъ углу и смотрлъ на дтей и трупъ жены.
Дти бились въ судорожныхъ рыданіяхъ и обнимали худыми рученками мертвый станъ матери.
Ее похоронили…
Дти все время плакали и тосковали по матери, особенно самый маленькій жалобно звалъ:
— Мама!.. Милая, мама…
Они просили у меня хлба.
Они страшно мучились отъ голода.
Голодная смерть уже вяла своими черными крыльями въ нашей комнат.
Я чувствовалъ ея холодное дыханіе.
Сердце разрывалось, глядя на страданія дтей:
Я ршилъ ихъ избавить отъ этихъ страданій.
Я не могъ видть, какъ они умирали медленной ужасной смертью,
Я убилъ ихъ.
И, вы судья, назвали это преступленіемъ.
Если они испытывали физическую боль въ самый моментъ убійства, то вдь это же мгновенье въ сравненіи съ медленной страшно-мучительной голодной смертью.
Моя совсть спокойна.
Такъ въ чемъ же мое преступленіе, судья?..