Прелестная незнакомка или В первый и последний раз, Манн Ипполит Александрович, Год: 1877

Время на прочтение: 26 минут(ы)

ДЛЯ СЦЕНЫ.

СБОРНИКЪ ПЬЕСЪ.

Томь шестой.

ИЗДАНІЕ ВИКТОРА АЛЕКСАНДРОВА.

С.-ПЕТЕРБУРГЪ.
Типографія Шредера, Гороховая, 49.
1894.

ОТЪ ИЗДАТЕЛЯ.

‘Прелестная незнакомка’, первая пьеса 6-го тома ‘Для сцены’, есть оригинальная комедія извстнаго и опытнаго драматурга, коего большія пьесы занимаютъ видное мсто въ современномъ репертуар русской сцены. Веселая и типичная комедійка, которую мы здсь печатаемъ, имла огромный успхъ на Императорскихъ сценахъ обихъ столицъ, а на провинціальныхъ постоянно составляетъ счастливое прибжище для актеровъ, обладающихъ юморомъ, наблюдательностью и способностью приложивать ихъ къ своему длу. Наивный, добродушный чиновникъ, съ почтеннымъ положеніемъ, которое длало его до сихъ поръ чуждымъ всякихъ романическихъ приключеній, но тутъ вдругъ растерявшійся отъ г маскарадной встрчи,— старый сановникъ съ отшибленной памятью,— его лакей,— купеческій сынокъ и другіе, все это богатыя роли для актеровъ. Мы, однако, обращаемъ вниманіе тхъ, кому придется исполнять эту комедію, чтобы они при этомъ воздержались отъ шаржа, пьеса сама по себ на столько весела, что усиливать ея юморъ нтъ никакой надобности. Шутливый тонъ комедіи не долженъ увлекать актера къ выходкамъ фарса. Комедія ‘Прелестная незнакомка’ напечатана здсь въ первый разъ.

В. А.

ПРЕЛЕСТНАЯ НЕЗНАКОМКА
ИЛИ
ВЪ ПЕРВЫЙ и ПОСЛ
ДНІЙ РАЗЪ.

Шутка въ одномъ дйствіи.

И. М.

ДЙСТВУЮЩІЯ ЛИЦА.

Филимонъ Петровичъ Синицынъ, чиновникъ средняго чина, 50-ти лтъ.
Елена Лаврентьевна, его жена 35-ти лтъ.
Иванъ Ивановичъ Барбашовъ, 35-ти лтъ, другъ дома Синицыныхъ.
Назаръ Разуваловъ, кутящій купчикъ, 28-ми лтъ.
Графъ Редисовъ, 80-ти-лтній старецъ.
Каролина, горничная Синицыныхъ, изъ Ревеля, 18-ти лтъ.
Викторъ, лакей графа Редисова, здоровенный молодой малый.
Незнакомка, 25-ти лтъ.

Дйствіе въ С.-Петербург.

Гостиная въ квартир Синицыныхъ. На заднемъ план въ средин отворенная дверь, черезъ которую видна часть прихожей. Съ лвой стороны отъ зрителей дв двери, съ правой стороны дверь, а ближе ея къ аванъ-сцен зеркало съ консолемъ. Убранство комнаты весьма приличное, шерстяныя занавски съ вырзками и кистями, цвты, много мягкой, обитой шерстяной матеріей, мебели, справа и слва на аванъ-сцен по одному дивану, передъ каждымъ изъ нихъ столъ, покрытый шерстяной салфеткой, а возл каждаго въ глубин сцены большое кресло. На аванъ-сцен, направо ближе зеркала, письменный столъ, заваленный бумагами, книгами законовъ и уставовъ. Такія же книги лежатъ и подъ столомъ. На одномъ изъ большихъ креселъ повшенъ черезъ спинку сложенный фракъ. На консол передъ зеркаломъ стоитъ мужская шляпа.

ЯВЛЕНІЕ 1-е.

КАРОЛИНА, а затмъ БАРБАШОВЪ.

Каролина, въ высокомъ, бломъ фартук, мететъ комнату. Слышенъ осторожный звонокъ. Каролина продолжаетъ мести. Слышенъ еще разъ звонокъ.

Каролина. Сишасъ! (продолжаетъ торопливо мести, еще звонокъ и нсколько слышне.) Ноо-ноо-ноо, что такой? Что такой? Сишасъ, сишасъ! (Прислоняетъ щетку къ столу охорашивается передъ зеркаломъ и поправляетъ платье, снова звонокъ.) А, mein Gott, mein Gott! динъ, динъ, динъ, конца не иметъ!

Вбгаетъ въ прихожую и тотчасъ-же впускаетъ Барбашова, который, снявъ въ прихожей пальто, входитъ, со шляпой въ рук, и кладетъ ее на одинъ изъ стоящихъ у дверей стульевъ.

Барбашовъ. (Обращаясь ко входящей вслдъ за винъ Каролин.) Ну! заставили же вы меня, фрейлинъ Каролина, подежурить у дверей, за это съ васъ штрафъ, слышите ли, штрафъ: два поцлуя,— понимаете-ли?
Каролина. Я глупи словъ не понимаю, моя маменька приказалъ мн никогда слушать глупости мужчинъ,
Барбашовъ. (Ршительно.) А. мой папенька приказалъ мн цловать всхъ хорошенькихъ горничныхъ.

Хочетъ взять ее за талію.

Каролина. (Отталкивая его.) Фи, фи! Что такое, mein Gott! я буду кричать и буду уходи!
Барбашовъ. Что вы, что вы! ну, не сердитесь. (Въ сторону.) Фу! какая чопорная Нмка! (Громко.) Ну! послушайте, вотъ что… что ваша барыня?
Каролина. Спи.
Барбашовъ. Что-жь, она какъ я ушелъ вчера въ два часа, тотчасъ же раздлась и легла спать?
Каролина. Нтъ, плакалъ, зачмъ мужъ не дома.
Переть щетку и снова начинаетъ мести.
Барбашовъ. (Въ сторону.) женщинъ ей-Богу не разберешь: то принимала, кажется благосклонно, вс мои любезности, а какъ я отправилъ секретно мужа въ маскарадъ, да хотлъ было приступить къ ршительному объясненію, такъ по муж стосковалась!.. Досада взяла: какъ мужъ, безъ спросу, куда то на два часа отлучился. А съ досады и меня чуть не прогнала. Ну да шалишь! по-немножку, да по немножку — добьемся своего. (Каролин.) А мужъ когда пріхалъ?
Каролина. На пятый часъ.
Барбашовъ. Въ пятомъ часу! (Въ сторону.) браво, браво! каково! будемъ почаще отправлять его въ маскарадъ. (Каролин.) Гд же онъ?
Каролина. (Указывая на дверь на право.) Спи тамъ.
Барбашовъ. Однако-жь двнадцать часовъ, ему пора на службу. Я пойду разбужу его. Прощайте, мой ангелъ, а на прощанье, ужь какъ хотите, позвольте поцловать васъ.

Хочетъ обнять ее.

Каролина. (Отбиваясь отъ него.) Ай, ай, ай! Что такое, фи, фи!
Барбашовъ. (Продолжая приставать къ ней.) Нтъ ужь, тутъ не фи, фи, а давайте цловаться!

Хватаетъ ее за талію и цлуетъ.

Каролина. (Взвизгивая отталкиваетъ его.) Ай!

Бросаетъ щетку и убгаетъ.

ЯВЛЕНІЕ 2-е.

БАРБАШОВЪ и СИНИЦЫНЪ

Синицынъ выходитъ изъ двери направо. Онъ въ домашнемъ рабочемъ пиджак, идетъ медленно, скрестивъ руки на груди и склонивъ голову, какъ бы занятый глубокой думой.

Барбашовъ. (Поднимая щетку, ставя ее къ сторон, а вмст съ тмъ обращаясь издали къ входящему Синицыну.) А! самъ Филимонъ Петровичъ изволитъ пожаловать. Здравствуй!
Синицынъ. (Остановившись на аванъ-сцен въ прежней поз.) Здравствуй, что это ты ужь кажется нашей Каролин началъ куры строить?
Барбашовъ. Что будешь длать? какъ только горничная или швея — ну, не могу… страсть моя! просто глупость. Самому даже досадно! А ты, братъ, заспался сегодня, заспался, видно посл танцевъ-то…
Синицынъ. (Знакомъ руки останавливая его и показывая на дверь налво.) Тс… я не спалъ…
Барбашовъ. Не спалъ? Что-же ты, съ пяти ча совъ-то утра, все вчерашніе грхи отмаливалъ?
Синицынъ. (Съ тмъ же жестомъ.) Тс!
Подходитъ къ ближайшей двери налво и прислушивается, потомъ снова возвращается на аванъ-сцену.
Барбашовъ. (Вполголоса, подходя къ Синицыну.) Ну, такъ какъ же? что вчера, какъ ты?..
Синицынъ. (Глубокомысленно, какъ бы про себя.) Идти или не идти?.. вотъ въ чемъ весь вопросъ!
Барбашовъ. Куда идти?
Синицынъ. (Какъ бы въ раздуньи.) Туда.
Барбашовъ. Куда, къ чорту, туда?
Синицынъ. (Съ нкоторой досадой.) Дальше идти, понимаешь? продолжать или нтъ?
Барбашовъ. Да объясни толкомъ, что такое случилось? что ты изъ себя Гамлета корчишь?
Синицынъ. (Внезапно принимается быстро ходить по аванъ-сцен, то хватаясь за голову, то обращаясь жестами къ Барбашову.) Что случилось?!. Непонятно! Непостижимо!— Вотъ что случилось!.. Это что-то такое, что-то… ну, понимаешь, волшебство, чудеса, превращенія, персидская шехеразада, восемьдесятъ дней вокругъ свта или Филимонъ Петровичъ Синицынъ и прелестная незнакомка!.. Ну ужь и скажу теб, дйствительно, прелестная. На минуту сняла маску — ослпила, ослпила красотой!.. А ручка, ручка-то какая! (Складывая вмст свои 5 пальцевъ, чтобы показать размръ руки и тоненькихъ голоскомъ). Маленькая, нжненькая, безе, пухъ какой то!.. Вотъ вдь жену за руку возьмешь, ну ничего, ршительно ничего, никакого чувства, все равно, что сейчасъ нашего кота ваську за лапу бралъ,— а тутъ, какъ прикоснешься, такъ у тебя по всему тлу огонь, а изъ тебя точно искры, такъ вотъ и чувствуешь — искры! точно ты электрическая банка какая.
Барбашовъ. (Съ удивленіемъ смотритъ на Синицына.) Филимонъ Петровичъ! да ты въ бреду, ей-богу въ. бреду!… Что съ тобой? ты боленъ.
Синицынъ. Въ бреду, въ бреду! ха, ха, ха! Ты думаешь, что мы ужь совсмъ никуда не годимся, не можемъ заинтересовать собою женщину? (Охарашиваась.) Кажется, слава Богу, не хуже другихъ.
Барбашовъ. (Равнодушно.) Чтожь ты, вроятно присталъ къ какой-нибудь?..
Синицынъ. (Съ сердцемъ) Позвольте вамъ замтить, милостивый государь, что во первыхъ это не какая нибудь, а баронесса — по муж, а по отц — даже графиня. Она предполагаетъ, кажется, развестись съ мужемъ…
Барбашовъ. Графиня! Смотри, пожалуй, графиня!… Этого еще не доставало, ха, ха, ха!
Синицынъ. (Еще болё горячась.) Да, да, да! можетъ быть и графиня!.. Лакеище громаднйшій, воротничище медвжій, вотъ какой… Я самъ кричалъ на подъзд ея лакея.
Барбашовъ. Гмъ, вотъ какъ!
Синицынъ. А во вторыхъ не я присталъ, какъ ты говоришь, а сама баронесса, или какъ тамъ графиня, что-ли, подошла ко мн, въ то время, какъ этотъ пьяница Разуваловъ, съ которымъ ты меня изъ Малаго Ярославца въ маскарадъ отправилъ, вздумалъ накачивать меня шампанскимъ. Она долго ходила со мной по всмъ комнатамъ, говорила искренно, отъ души, (Ударяя себя въ грудь.) можно сказать — сердечно, и поужинала съ нами. А тутъ какой то молодчикъ за ней увязался, какъ муха, такъ и крутилъ около нея, со мной сцпился, съ Разуваловымъ чуть не подрался. А она мн шепчетъ: ‘спасите, спасите меня!’ и, знаешь, чтобы поскоре отъ него отвязаться, я даже поручился за этого мальчишку по счету Тамъ… сто рублей, что-ли. Вдь, каналья какая — буянитъ, а денегъ не платитъ… я её мигомъ въ карету, и ужь не понимаю какимъ образомъ, въ этой сует, въ попыхахъ-то, очутились у меня въ рукахъ ея ленты, что ли и потомъ еще какія-то вещи. Только я очень хорошо помню, что она, садясь въ карету, сказала ‘merci, до свиданія, моя прелесть!’ А дальше ужь не разобралъ.
Барбашовъ. Моя прелесть!— этакій орангъ-утангъ-то, ха, ха, ха!
Синицынъ. Къ чему тутъ орангъутангъ! что за глупыя шутки? ты лучше объясни мн по дружески, что мн длать: идти дальше или нтъ?.. Быть можетъ, не спорю, я разгоряченъ былъ виномъ, но, съ другой стороны, какъ хочешь, а это что-то такое… понимаешь… Жизнь стучится ко мн, а вдь я до сихъ поръ не жилъ… меня служба зала, заботы зали, жена зала! Цлый день въ дом крикъ да трезвонъ.
Барбашовъ. (Успокоительно.) Ну, ну! Правда жена твоя немножко нервная.
Синицынъ. (Горячо.) нервная! взбалмошная — вотъ что! Ужь такой несчастный характеръ: то, ни съ того ни съ сего, одна войну затетъ, то на помощь свою мамашу призоветъ. А для меня эта мамаша тоже что зеленое знамя пророка — значитъ нтъ пощады.
Барбашовъ. (но прежнему.) Полно, полно!
Синицынъ. (Горячась.) Нтъ, нтъ! я чувствую, что я погибаю (Указывая на письменный столъ.) Ты видишь вотъ это? вотъ мой рабочій станокъ, къ которому я прикованъ, и денно и нощно. И кругомъ ничего! мракъ, пустота, ни единаго слова сочувствія! И вдругъ, среди этого то мрака, вдругъ… какъ молнія, лучъ свта… сердечное рукопожатіе! какое то неземное существо, какая-то прелестная незнакомка. очаровательнымъ голоскомъ, шепчетъ теб: ‘я тебя, говоритъ, понимаю, пойдемъ со мной, труженикъ!’
Барбашовъ. (Передразнивая.) Пойдемъ со мной, труженикъ, угости меня ужиномъ.
Синицынъ. (Обидясь.) Фу! какая гадость! что за матеріализмъ такой! Ей Богу удивительно!— точно ты завидуешь… А ты вотъ что: помоги-ка мн, знаешь на счетъ того, чтобъ жену то какъ нибудь смягчить, что вчера такъ поздно вернулся. Ты, при случа, мастеръ соврать, а со мной такой казусъ въ первый разъ,— цлую ночь дома не былъ. Не знаю какъ и вывернуться.
Барбашовъ. Хорошо, хорошо! помогу какъ нибудь. Продолжай свою интрижку. (Въ сторону.) мн же лучше, пусть чаще здитъ въ маскарадъ.
Синицынъ. (Съ нкоторой торжественностью, положивъ руку на сердце.) Нтъ, Иванъ Ивановичъ, ты меня не обижай. Это не интрижка, тутъ дло симпатіи, взаимнаго пониманія. Я задыхаюсь, мн не достаетъ воздуха. Я хочу дышать!
Барбашовъ. Дыши, дыши, братецъ, длись симпатіями, а при этомъ раздл симпатій, можно конечно и маленькую ручку пожать! ха, ха, ха!.. (Толкаетъ въ бокъ Синицына.)
Синицынъ. (Какъ бы удерживаясь отъ смха и говоря серьезно.) Можетъ быть и ручку пожмемъ…
Барбашовъ. И пожалуй поцлуйчикъ на ней напечатлть?
Синицынъ. (тамъ же тономъ.) Напечатлемъ, отчего-же нтъ?
Барбашовъ. А то и въ губки чмокнуть!
Синицынъ. Чтожь, чмокнемъ!
Барбашовъ. А потомъ, знаешь, за талію обнять. Брр!! чортъ возьми!
Синицынъ. За талію!… ухъ, канальство! ха, ха, ха! (Оживляясь ходя по комнат и самодовольно потирая руки.) обнимемъ, обнимемъ!..
Барбашовъ. Такъ, что, значитъ теперь, при случа, мы съ тобой вмст, (Показываетъ, какъ танцуютъ канканъ.) знаешь этакъ, легонькій канканчикъ! Ты съ твоей баронессой, а я тоже подберу себ какуюнибудь герцогиню.
Синицынъ. (Оживляясь все боле и боле.) Почему-же нтъ, почему-же нтъ! ха, ха, ха!
Барбашовъ. И пошла писать!… трала-ла, трала-ла.

Снова слегка канканируетъ.

Синицынъ. (Беретъ себя за фалды пиджака и, тоже припвая, танцуетъ.) Да, да! Тра-ла-ла, тру-лу-лу, труру ру!…

Онъ обращенъ спиной къ лвой двери и потому не видитъ входящую изъ оной Елену Лаврентьевну. Барбашовъ танцуетъ обратясь правымъ бокомъ къ этой-же двери.

ЯВЛЕНІЕ III.

ТЖЕ И ЕЛЕНА ЛАВРЕНТЬЕВНА.

Елена Лаврентьевна. (Удивленная и строгимъ голосомъ,) Что это такое? что это значитъ?
Синицынъ. Ой, батюшки!

Въ сильномъ испуг, какъ бы лишившись опирается рукой на близстоящій столъ.

Барбашовъ. (Въ сторону.) Ой, попались! надо вывернуться! (Громко Синицыну, и какъ бы не замчая Елены Лаврентьевны.) Ну чтожь ты сталъ? Продолжай, продолжай!
Синицынъ. (Въ удивленіи.) Какъ, продолжать? какъ?… какъ?
Барбашовъ. Ну какъ? такъ, какъ я теб сказалъ. Теперь ужь валяй на одной ног.
Синицынъ. (Еще боле изумленный.) На одной ног? (Показывая глазами на Елену Лаврентьевну.) Что ты! что ты!
Елена Лаврентьевна. Что это значитъ? я спрашиваю
Барбашовъ. (Какъ бы мимоходомъ Елен Лаврентьевн.) Виноватъ, Елена Лаврентьевна, виноватъ. (Быстро подбгая къ Синицыну и присвъ на одно колно около него, тянетъ его за ногу, Синицынъ упирается, видимо не зная, повиноваться или нтъ Барбашову.) Чудакъ! да вотъ такъ… вотъ, такъ! Согни ее, потомъ вдругъ вытяни да Сразу, Сильне, сильне! (Елен Лаврентьевн.) Нвпугайтесь, не пугайтесь!
Елена Лаврентьевна. Чего пугаться?— тутъ какая то пляска…
Барбашовъ. Ничего, ничего, это пройдетъ. Это бываетъ. Представьте себ, вашъ мужъ вотъ тутъ сидлъ, занимался. Вдругъ крикъ, пронзительный крикъ! подбгаю — гляжу… сидитъ, блдный какъ мертвецъ, на лбу холодный потъ. Это ему вдругъ ногу свело, да такъ, страшно…
Синицынъ. Да, да, такъ страшно, вдругъ ногу! (машетъ ногой, потирая колно, въ сторону.) О! благодтель, о благодтель! какъ вретъ отлично!
Барбашовъ. Я сначала испугался — ужъ не ударъ-ли? потому что изъ ноги, представьте себ, да прямо въ голову!…
Синицынъ. (Хватаясь за голову.) Да, да, въ голову.

Продолжаетъ тереть ногу.

Барбашовъ. Нтъ, думаю, шалишь… Я догадался въ чемъ дло, сейчасъ поставилъ его на ноги, да и давай встряхивать… Топчись скоре, говорю, топчись: разъ, два, три, тра-ра-ра!
Синицынъ. Да. да! (Въ сторону.) Вотъ вретъ-то ловко!
Барбашовъ. А то, знаете шутка плохая, потому что, вотъ какъ у моего знакомаго случилось (Показывая на колно.) Вдь вотъ тутъ, въ этомъ мст, скрещиваются два нерва (Припоминая.) nervus… nervus… Ну тамъ какой то… и потомъ тутъ-же фиброзная стка. Стало быть, если вдругъ, гд это скрещеніе, да произойдетъ нервообнаженіе, и не привести этотъ нервъ въ растяженіе, то, понимаете, сейчасъ же и… и пораженіе.

Елена Лаврентьевна смотритъ то на одного, то на другаго съ недовріемъ.

Синицынъ. (Въ сторону.) Великолпно! великолпно! спасъ, спасъ меня, благородная душа!…
Барбашовъ. (Синицыну.) Ну, что теперь? хорошо?
Синицынъ. (По прежнему держась за столъ и пробуя ногу.) Да, да, лучше кажется, лучше!

Слегка прихрамывая, направляется черезъ сцену къ письменному столу.

Барбашовъ. (Подбжавъ къ нему и поддерживая его руку.) Что ты, что ты? одинъ-то! Постой я теб помогу (Ведетъ его къ столу и помогаетъ ссть.)
Синицынъ. (Усвшись у письменнаго стола.) Благодарю, благодарю, (Многозначительно.) за вс.

Впродолженіе всей слдующей сцены, онъ, раскрывъ передъ собою на стол одно изъ лежащихъ длъ и наклонившись надъ нимъ, длаетъ видъ, что просматриваетъ, его, переворачиваетъ по временамъ листы, а самъ постоянно прислушивается къ разговору.

Елена Лаврентьевна. (Недоврчиво.) Странная болзнь и странное леченіе!
Барбашовъ. Чтожь тутъ страннаго? это массажъ, массажъ, понимаете?— разминаніе членовъ. Теперь вс этимъ лечатся.
Елена Лаврентьевна. (Подходя къ Синицыну и строго.) Гд вы провели ночь? говорите сейчасъ! гд, гд?
Синицынъ. Гд я былъ? Ты сама знаешь, гд былъ. Вдь Иванъ Ивановичъ, вроятно, говорилъ теб еще вчера. (Въ сторону.) Ай батюшки!— вотъ и не знаю, что онъ ей говорилъ. (Громко.) Конечно, по дламъ службы.
Барбашовъ. (Елен Лаврентьевн.) Вдь я вамъ говорилъ, что въ особой комиссіи.
Елена Лаврентьевна. (Вспыливъ и почти съ крикомъ. Не Иванъ Ивановичъ, а вы! вы, вы, разсказывайте все подробно, что вы длали, шагъ за шагомъ. (Грозя ему пальцемъ чуть не подъ самымъ носомъ) Все, все, все!…
Синицынъ. (Нершительно.) Какъ же это подробно? (Въ сторону.) Хитрая, поймать хочетъ. (Громко.) Изволь, я теб разскажу, только… только, гмъ… гмъ! (Не знаетъ, что сказать.) Иванъ Ивановичъ, я теб все ужь разсказалъ, такъ ты сдлай для нея на словахъ, такъ сказать, экстрактецъ.
Елена Лаврентьевна. (Вн себя.) Что о-о? Экстрактецъ!… Это что еще?… Да ты съ ума сошелъ, да какъ-же ты смешь шутить со мной!
Барбашовъ. (Въ сторону.) Энергичная, чортъ возьми, женщина!… для мужа, конечно, немного неудобно, а для любовника прелесть!… страсти-то, страсти-то сколько! ухъ, вулканъ!
Елена Лаврентьевна. (По прежнему.) Ну, ну, ну! разсказывай. Можетъ ты ночь-то на разныхъ пикникахъ да маскарадахъ провелъ. Покажи свой бумажникъ, сколько ты потратилъ денегъ? Подай сейчасъ! Гд онъ? (Бросается къ письменному столу и начинаетъ искать.) Тутъ нтъ его! (Быстро переходитъ къ консолю, на которомъ стоитъ шляпа, и выхвативъ изъ нея бантъ изъ широкихъ пунсовыхъ лентъ останавливается въ ужас, какъ окаменлая.) Это что такое? Ленты! каково, каково! (Яростно бросаясь на Синицына и тыкая ему въ самые глаза бантомъ.) Чье это? чье это?
Синицынъ. (Сконфуженный въ сторону.) Оплошалъ! ршительно оплошалъ!
Елена Лаврентьевна. Слышишь, я тебя спрашиваю. откуда это?
Синицынъ. (Потерявшись.) Откуда? я думаю, то есть, я предполагаю. (Въ сторону.) Завязъ, совсмъ Завязъ въ трясину. (Барбашову почти плачевнымъ тономъ, указывая на ленты.) Иванъ Ивановичъ! что это такое?
Барбшовъ. (Вглядываясь въ ленты.) Что это? (Въ сторону) А кто его знаетъ, что это такое. (Ударивъ себя по лбу и съ притворнымъ смхомъ.) Ахъ, да! ха, ха, ха! такъ это-то васъ напугало?
Елена Лаврентьевна. Это что еще?
Синицынъ. (Въ сторону.) Тащи, тащи, голубчикъ!
Барбашовъ. (Продолжая смяться.) Конечно, это мой секретъ… Но длать нечего, ради вашего спокойствія, я его открою, хотя, признаться, мн это немножко и досадно. Представьте себ, какой случай. У одного изъ нашихъ чиновниковъ сестра привезла какимъ-то способомъ изъ Парижа цлый выборъ дамскихъ шарфиковъ, кушаковъ, бантовъ и продаетъ ихъ… Мн одинъ изъ нихъ очень понравился, а Такъ какъ черезъ два мсяца (Склонивъ голову и потупивъ глаза.) Елены мученицы… или нтъ. Елены царицы, (Вполголоса.) царицы моего сердца, восхитительной, прелестной, божественной Елены…(Громко.) то я и задумалъ преподнести его вамъ.
Синцынъ. (Все еще сидя, въ сторону.) Вытянулъ, молодецъ, вытянулъ!
Елена Лаврентьевна. (Съ злобной ироніей.) Такъ по этому случаю бантъ и попалъ въ шляпу моего мужа? Скажите пожалуйста! Это обстоятельство вы упустили изъ виду въ вашемъ сочиненіи.

Синицынъ, наклонившись надъ бумагами и смотря на зрителей, съ видимымъ нетерпніемъ, ожидаетъ, что отвтитъ Барбашовъ.

Барбашовъ. (Спокойнымъ тономъ.) Онъ попалъ туда, потому что, когда я принесъ его сюда сію минуту, тутъ была Каролина. Я и сунулъ его потихоньку въ эту шляпу, такъ какъ вовсе не имю обыкновенія интимничать съ горничными. А предварительно показать этотъ подарокъ вашему мужу, я считалъ обязанностью. Обыкновенный долгъ вжливости требовалъ…. Положимъ, мы друзья,— и я увренъ, что онъ такой бездлиц никакого значенія не придастъ, но все-же… (Обращается къ Синицыну и пожимаетъ ему руку.) Послушай, Филимонъ Петровичъ! Надюсь, что ты не будешь въ претензіи на меня, что я вздумалъ предложить Елен Лаврентьевн… Я полагаю… что тутъ… что ничего обиднаго… что ты позволишь….
Синицынъ. (Вставъ и съ увлеченіемъ принимаясь пожимать ему руку.) О! о, помилуй, что ты, что ты? Очень радъ, сдлай милость! (Многозначительно.) Очень теб благодаренъ, очень теб благодаренъ! (Въ сторону и какъ-бы восторженно.) Геній! геній! Дипломатъ, ршительно — дипломатъ!
Елена Лаврентьевна. Тутъ что-то не такъ! Тутъ что-то не такъ! (Ршительно мужу.) Подавай же свой бумажникъ! (Ощупываетъ грудь Синицына.) Здсь его нтъ! Гд вы раздвались, когда пріхали? Гд вашъ фракъ?
Синицынъ. Матушка, я раздвался тамъ, кажется.

Указываетъ на комнату на право.

Елена Лаврентьевна. А! хорошо, мы сейчасъ узнаемъ.

Убгаетъ направо.

ЯВЛЕНІЕ IV.

ТЖЕ, безъ ЕЛЕНЫ ЛАВРЕНТЬЕВНЫ.

Синицынъ. (Подбгая къ Барбашову и нсколько разъ пожимая ему руку.) Благодарю, благодарю, тысячу разъ благодарю! отъ всей души благодарю! выручилъ, голубчикъ, выручилъ!
Барбашовъ. (Передразнивая Синицына) Выручилъ, выручилъ! хорошо что удалось выручить. Скажи пожалуйста, кой чортъ теб веллъ набрать всякаго мусору въ карманы?
Синицынъ. (Съ удивленіемъ.) Какого мусору въ карманы!
Барбашовъ. Ну, да! эту бабью дребедень: ленты какія-то…
Синицынъ. Да помилуй, братъ, сама баронесса…. мн впопыхахъ… какъ лента отшпилилась… передала… (Хватаясь за голову и бгая по сцен.) Ай, ай, ай! батеньки! батеньки! Ай, ай, ай!
Барбашовъ. Что такое? Что съ тобою?
Синицынъ. Батюшки! я забылъ, что у меня въ карман, во фрак, еще браслетъ. У той съ руки спалъ — дала мн на минутку подержать, да такъ у меня и остался, а теперь жена побжала фракъ ревизовать! батюшки! погибъ, погибъ! совсмъ погибъ! теперь ужь не вывернуться.
Барбашовъ. (Тоже суетясь.) Гд, во фрак?
Синицынъ. Ахъ. Боже мой! во фрак, который былъ на мн. (Указываетъ на комнату направо.) Вдь я тамъ раздвался.
Барбашовъ. (Указывая на перевшанный черезъ спинку кресла фракъ.) А это, какой-же фракъ? разв не твой?
Синицынъ. (Вглядываясь во фракъ и съ радостью.) Батюшки! Онъ, онъ и есть! Стало быть я здсь снялъ его. А я и забылъ. (Схватывая вмст съ Барбашовымъ фракъ.) Скорй, скорй тащи, тащи! скорй браслетъ! Пока жена не увидала (Съ нетерпніемъ шаря въ карман.) Да здсь, братецъ, въ этомъ карман.
Барбашовъ. (Торопливо ощупывая боковой карманъ, вынимаетъ изъ него бумажникъ.) Гд здсь? Тутъ только бумажникъ, (Передаетъ бумажникъ Синицыну, который поспшно прячетъ его въ карманъ.) а браслетъ врно въ заднемъ карман.
Синицынъ. Да, да, да! должно быть… Ай, ай, ай!! Жена идетъ, скорй, скорй!

Оба шарятъ въ карманахъ.

Барбашовъ. А, да что тутъ! думать некогда! улепете — да и баста. Я его въ передней выну и уйду совсмъ, а ты посл возьми тамъ фракъ.

Убгаетъ въ среднюю дверь, унося съ собою фракъ и надвъ стоящую возл двери шляпу.

Синицынъ. (Вслдъ ему.) Да, да, да! хорошо! (Одинъ и садясь на диванъ.) Уфъ! Спасенъ, спасенъ, кажется. Авось гроза стороной пройдетъ, разв только краешкомъ заднетъ.

ЯВЛЕНІЕ 5-е.

СИНИЦЫНЪ и ЕЛЕНА ЛАВРЕНТЬЕВНА.

Елена Лаврентьевна. (Вбгая.) Нтъ! нигд ничего не нашла. Не только бумажника нтъ, даже фрака нтъ. Гд-жь фракъ, наконецъ? Куда фракъ двался? (Бросаясь на кресло, стуча руками и топая ногами съ крикомъ.) Гд фракъ? Фракъ! Фракъ! (Синицыну.) Вы, пожалуй, домой совсмъ безъ фрака воротились?
Синицынъ. (Съ укоромъ и подходя къ ней.) Матушка!
Елена Лаврентьевна. (Почти съ крикомъ.) Не подходите, не подходите ко мн. Вы мн гадки! Фи! Я боюсь прикоснуться къ вамъ, посл вашихъ оргій. Каковъ! каковъ! (Плаксивымъ тономъ.) Тутъ сидишь, ждешь его всю ночь, а онъ, онъ тамъ, тамъ гд-то веселится. (Плачетъ.) Мало этого — домой ленты какія то тащитъ! (Еще сильне плачетъ.) Дома, при жен не можетъ съ своими любовницами разстаться. (Рыдаетъ.) Нтъ, надо все, все разсказать мамаш!
Синицынъ. (Въ сторону.) А, мамаш! Зеленое знамя пророка! Ну да ничего! теперь не страшно! уликъ больше нтъ.

ЯВЛЕНІЕ 6-е.

СИНИЦЫНЪ, ЕЛЕНА ЛАВРЕНТЬЕВНА, КАРОЛИНА и РАЗУВАЛОВЪ.

Каролина испуганная вбгаетъ изъ задней двери на-лво, за ней въ дверяхъ показывается Разуваловъ. Онъ во фрак, въ бломъ галстук и со шляпой на голов. Сильно пьянъ.

Каролина. (Синицыну.) Ай, ай, ай! Gndiger Herr! Гаспадинъ ходилъ на кухно, aber ganz пьянъ, ganz пьянъ, кричалъ, за талію берилъ руками. (Показываетъ, какъ ее схватывали за талію.) Вотsъ такъ берилъ.
Разуваловъ. (По прежнему въ дверяхъ и передразнивая Каролину.) Бери! бери! было бы еще что! бери: а то и брать то нечего. Эхъ, ты! веретено, спица ты этакая! что тутъ бери, коли все словно воздухъ сквозь пальцы проходитъ?
Синицынъ. (Въ сторону.) Господи, купчикъ то, съ которымъ вчера въ маскарадъ здилъ. Разуваловъ!— вотъ не легкая принесла!
Елена Лаврентьевна. (Вставъ съ кресла и стоя на аванъ сцен съ лвой стороны, такъ что она не на глазахъ у Разувалова, обращаясь къ Синицыну.) Что это? Что это? Кто это такой?
Разуваловъ. (Синицыну, по прежнему въ дверяхъ, разводя руками.) Ха, ха, ха! Что братъ, смотришь? Нешто не признаешь? (Тыча себя пальцемъ въ грудь.) Филимонъ! се онъ, твой другъ — Назарка Разуваловъ. (Подходитъ къ Синицыну.) И знаешь откуда? (Прыснувъ смхомъ и какъ бы сообщая тайну.) Все оттуда-же, гд вмст были, прямо изъ маскарада. Вотъ оно какъ!— до утра!
Елена Лаврентьевна. (Синицыну.) Изъ маскарада! изъ маскарада! Теперь понимаю. Кто это такой?
Синицынъ. (Въ тревог Елен Лаврентьевн.) Матушка! мой знакомый, подрядчикъ, милліонеръ… нужный человкъ, по длу. (Въ сторону.) Выдастъ, выдастъ, разбойникъ! (Разунадову.) Ахъ, виноватъ, Назаръ Панфилычъ, не узналъ было, прошу покорно.
Разуваловъ. Не Панфилычъ, а просто Назарка, Назарка твой другъ и только! а ты, Филимошка. (Лзетъ къ Синицыну цловаться.) Цлуй же меня! (Синицынъ упирается.) Цлуй! разбойникъ ты этакой, бестія, морда собачья!

Цлуетъ Синицына.

Синицынъ. (Въ сторону и отойдя нсколько шаговъ.) Фу! какая гадость! лобызаться съ пьяницей? что за униженіе!
Разуваловъ. (Приставая къ нему.) Ну! другъ Филимоша! подхватилъ-же ты себ красавицу! старый чортъ!
Елена Лаврентьевна. (Въ сильномъ волненіи.) Какую красавицу? гд красавицу?
Синицынъ. (Въ сторону.) Злодй, зарзалъ, зарзалъ, бездльникъ! (Елен Лаврентьевн.) И матушка, разв не видишь, пьяный человкъ: мелетъ, что въ голову придетъ.
Разуваловъ. Филимоша! А я къ теб, потому что пьянъ, самъ чувствую — пьянъ, сознаюсь, а у меня отецъ, зврь, стало быть, никакого деликатнаго обращенія не понимаетъ. Тотчасъ оттаскаетъ. Ну выпьемъ шампанскаго.
Синицынъ. (Рзко.) Нтъ у меня шампанскаго!
Разуваловъ. (Глядя на Синицына лукаво, грозя пальцемъ) Ай, Филимоша, ай, Филимоша! нечестно, братъ, нечестно, угостить не хочешь! А я еще за тебя вчера въ скандалъ попался…
Синицынъ. (Испуганный въ сторону.) Господи, что еще такое?
Разуваловъ. (видимо пьяня). Знаешь посл исторіи съ мальчишкой-то, графчикъ онъ, что-ли тамъ… какой, лакея такъ и хлобыснулъ сразу. (Показывая на полъ.) Ничего не осталось… Совсмъ исчезъ… Полицію призвали… протоколъ составили… твое имя тоже упоминается.
Синицынъ. (Въ сторону.) Ну, этого еще не доставало! въ скандалъ замшали!
Разуваловъ. (Сильно зваетъ.) Голова болитъ и спать хочу.
Елена Лаврентьевна. (Устремляясь къ Разувалову.) Нтъ, не могу дале выносить этихъ разговоровъ. Я имю право, да-съ, я имю право требовать, чтобъ вы или прекратили подобныя неприличія, или….
Разуваловъ. (Нсколько удивленный появленіемъ Елены Лаврентьевны, которой онъ до сихъ поръ не замчалъ, оборачивается къ ней и разсматриваетъ пьяными глазами.) Те, те, те! Филимоша! Кто эта женская особа? вдь ты гововорилъ, ты не женатъ. (Какъ бы спохватившись) А! Понимаю. (Грозя Синицыну пальцемъ). Ахъ ты, старая крыса! вотъ ты чмъ обзавелся….
Елена Лаврентьевна. Какъ вы смете предполагать такія гадости. (Синицыну.) Выведи его вонъ, вонъ сейчасъ!
Разуваловъ. (Снимая шляпу.) Сударыня, позвольте познакомиться. (Раскланивается спотыкаясь.) Честь имю рекомендоваться.
Елена Лаврентьевна. (Синицыну.) Я говорю — выведи его.
Разуваловъ. Зачмъ выведи… когда я самъ уйду. (Оборачивается и длаетъ нсколько шаговъ, затмъ останавливается и зваетъ громко.) А-а-а! (Нжно.) А, другъ, Филимоша! спать хочу.

Внезапно падаетъ на диванъ, роняя шляпу и сидя потягивается съ закрытыми глазами.

Синицынъ. Вотъ другъ навязался!
Елена Лаврентьевна. Каково безобразіе! каково безобразіе!
Каролина. А, mein Gott, какой дурной!
Синицынъ. (Ухаживая за Разуваловымъ, который еще боле опьянвъ, положилъ голову на столъ.) Да. перестань же, перестань! Послушай, Назаръ Панфилычъ! Вдь это наконецъ неприлично, невжество. Вспомни, гд ты, кто я… Ты видишь, вдь ты видишь…
Разуцаловъ. (Приподнявъ голову и тмъ же нжнымъ голосомъ.) Ничего не вижу. (Внезапно откидываясь на спинку дивана.) Ванька, Ванька! раздвай меня.

Пробуетъ снять фракъ, а въ то же время тащитъ съ ноги сапогъ.

Елена Лаврентьевна. (Вскрикивая.) Ай, ай!

Убгаетъ въ ближайшую дверь направо.

Каролина. (Вскрикивая.) Ай!

Убгаетъ вслдъ за ней. Разуваловъ, оставивъ попытку раздваться, засыпаетъ.

Синицынъ. Вотъ чортъ его принесъ! Да еще говоритъ, скандалъ тамъ какой то сочинилъ, меня замшалъ! Господи, да когда-же я развяжусь съ этимъ маскарадомъ. Чортъ бы побралъ всхъ баронессъ И Графинь! (Оборачивается и видитъ на порог средней двери стоящую незнакомку). Ай! Боже мой! Что это такое? Баронесса, сама баронесса! (Совершенно растерявшись.) Откуда она? силы небесныя! да чтожь это?.. А жена! Господи! вдругъ жена… пропалъ!

ЯВЛЕНІЕ 7-е.

СИНИЦЫНЪ, НЕЗНАКОМКА и РАЗУВАЛОВЪ (спящій.)

Незнакомка. (Въ драповой кофт и шляпк) Ахъ! скажите какъ прекрасно! васъ самихъ встртила!
Синицынъ. (Совершенно потерянный.) Баронесса! ахъ, баронесса! какими судьбами? (Въ сторону.) Боже мой! что это?

Въ страх посматриваетъ на дверь жены.

Незнакомка. (Опускаясь, какъ бы въ изнеможеніи на диванъ.) Фу! погодите! измучилась васъ искамши по лстницамъ. Дайте вздохнуть. Пожалуй и хвостъ то себ совсмъ зашлепала. (Осматриваетъ подолъ платья) Нтъ, ничего! (Замтивъ спящаго Разувалова.) А! И вчерашній другъ вашъ здсь, не проспался еще, должно быть.
Синицынъ. (Въ сторону.) Что это, она кажется располагаетъ остаться здсь. (Въ отчаяніи ломаетъ руки.) А жена то, жена то! Господи! ну какъ, жена! (Громко.) Баронесса! Баронесса! вамъ можетъ быть угодно….
Незнакомка. (Осматривая комнату въ лорнетъ и тонируя.) Мн напередъ вотъ что угодно. (Какъ бы тономъ приказанія.) Подойдите сюда, душка, и садитесь возл меня.

Показываетъ ему мсто подл себя.

Синицынъ. Я, возл васъ?…

Посматриваетъ въ страх на дверь.

Незнакомка. Конечно! Что вы прикидываетесь то казанскимъ сиротой. Будто возл двицъ никогда не сидли? А вчера то забыли небось какимъ купидономъ были?
Синицынъ. Да, Да! вчера. (Садится въ сторону.) Провались ты, проклятая!
Незнакомка. (Протягивая руку.) Ну, теперь цлуйте ручку.
Синицынъ. (Окончательно потерявшись.) Я? ахъ!.. графиня… баронесса!…
Незнакомка. Ахъ вы трусъ, трусъ! курица вы мокрая!
Синицынъ. (Не ршается поцловать. Въ сторону.) Да что она ко мн пристала?
Незнакомка. (Почти крича.) Да ну, цлуйте-же. Какой несносный! (Синицынъ со страхомъ и осматриваясь цлуетъ.) Нтъ! скажите пожалуйста, отчего вы въ самомъ дл сегодня точно какой ошпаренный? (Приподнимаетъ плечи и склоняетъ нсколько впередъ голову, представляя Синицына.) Съежился, скорчился и хвостъ поджалъ. Вчера небось съ какимъ жаромъ со мной поступали, а сегодня на что похожи? Разв для чувствительной женщины можетъ быть интересна такая индюшка? Вы какъ будто совсмъ не рады мн.
Синицынъ. Какъ не радъ. Помилуйте! (Въ сторону.) Чортъ-бы тебя побралъ! (Громко.) Извольте видть, графиня, я ожидаю къ себ, по дламъ, въ настоящую минуту, одно важное лицо, отъ котораго зависитъ мое положеніе по служб… мои средства… одного генерала… даже боле чмъ генерала…
Незнакомка. (Съ презрніемъ.) Ахъ! скажите! ужасти какія! какъ вы меня испугали вашими генералами! Я ихъ и видть-то не хочу, когда у меня можетъ у самой въ родств до десяти генераловъ и еще больше. Я уйду.
Синицынъ. (Въ сторону.) Слава теб, Господи!
Незнакомка. Отдайте мн только поскоре браслетъ. Хороши, нечего сказать. Я дала подержать на минуту, пока ботинки надвала, а вы такъ и не вспомнили отдать.
Синицынъ. Ахъ! браслетъ! да, да! сейчасъ (Въ сторону.) Ахъ, батюшки! Барбашовъ-то унесъ его. (Суетясь безпрестанно и поглядывая на дверь жены.) Извольте видть, графиня… баронесса… (Въ сторону.) Ахъ! Господи! что ей сказать? (Громко.) Баронесса! я вамъ его пришлю черезъ часъ.
Незнакомка. (Вспыльчиво.) Какъ пришлете? Вы съ ума сошли? Подавайте мн его сейчасъ?
Синицынъ. Да, да! сію минуту… только… (Въ передней слышенъ звонокъ.) Ай, яй! Кто-то пришелъ. (Отчаянно суетясь около незнакомки.) Баронесса, баронесса! я васъ прошу, я умоляю, ради Бога, не погубите. (Показывая на дверь, направо.) Одну минутку, одну минутку подождите! вотъ здсь, въ этой комнат… а я сейчасъ. Бываютъ такія обстоятельства… какъ благородный человкъ, все мое… вся моя… вс мои… (Въ сторону.) Господи! самъ не знаю, что говорю. (Снова звонокъ и за сценой голосъ Елены Лаврентьевны, ‘Каролина, отоприте-же!’) Графиня, Прошу! (Снова звонокъ.) Ай! ай!

Почти тащитъ ее въ комнату направо.

ЯВЛЕНІЕ VIII.

Синицынъ и спящій Разуваловъ, за тмъ Елена Лаврентьевна и Викторъ. Въ прихожей показывается на минуту Каролина, отворяющая входную съ лстницы дверь Виктору.

Синицынъ. (Бросаясь на диванъ въ изнеможеніи.) Боже, милосердный! совсмъ изнемогаю. Ноги подкашиваются, голова кружится. Когда же все это кончится? (Склонивъ голову и съ печальной физіономіей.) Что еще будетъ? силъ нтъ!
Елена Лаврентьевна. (Выбгая изъ своей комнаты. Она въ шляпк, въ перчаткахъ и съ зонтикомъ.) Ну-съ! Прощайте, милостивый государь! я къ мамаш. Теперь все открылось. Ваши пріятели сами васъ выдали. Прощайте!
Синицынъ. (Махнувъ рукой и плачевнымъ голосомъ.) Прощайте!
Викторъ. (Останавливаясь въ средней двери и докладывая. Онъ въ голубой ливре, въ форм фрака, съ свтлыми пуговицами, въ бломъ жилет, красныхъ панталонахъ и штиблетахъ и со шляпой въ рукахъ.) Его Сіятельство, Графъ Сергй Сергичъ Редисовъ!
Синицынъ. (Въ сторону и съ неудовольствіемъ.) Это кто еще такой? Вотъ некстати!
Елена Лаврентьевна. Графъ Редисовъ? Къ намъ? Къ намъ? Просите! Просите! (Викторъ уходитъ. Синицыну.) А ты что-же, батюшка, сидишь, и слова не скажешь? Приподнимись, да встрть!… Я, полагаю, знаешь, что это другъ и родственникъ твоего начальника. (Синицынъ какъ-бы нехотя встаетъ, посматривая на дверь, въ которую ушла незнакомка.) А тутъ (Увидвъ спящаго Разувалова.) что за безобразіе! (Синицыну.) Да убери ты куда нибудь этого пьяницу!
Синицынъ. (Въ недоумніи, разставивъ руки.) Куда-жъ я его уберу?
Елена Лаврентьевна. Какъ, куда? Вдь это твой другъ! Вмст кутите. (Съ крикомъ и топая ногой.) Убери, куда хочешь. (Увидвъ входящаго графа.) Ай, Боже мой! графъ!

ЯВЛЕНІЕ IX.

СИНИЦЫНЪ, ЕЛЕНА ЛАВРЕНТЬЕВНА, графъ РЕДИСОВЪ, ВИКТОРЪ и спящій РАЗУВАЛОВЪ.

Графъ въ шинели, въ тапк, съ большимъ козырькомъ, и съ палкой-костылькомъ, останавливается около средней двери. Викторъ снимаетъ съ него шинель и шапку, поспшно кладетъ все это около входа и беретъ подъ руку графа, который, во время раздванья, стоитъ, опираясь на палку, безъ движенія, съ наклоненной впередъ головой. Затмъ Викторъ ведетъ графа къ свободному дивану и усаживаетъ, подложивъ подъ спину подушку и оправивъ воротникъ и фалды сюртука, онъ уходитъ.

Елена Лаврентьевна. Чему мы обязаны?.. Ваше сіятельство… такая честь…
Графъ. (Старческимъ голосомъ.) А!? Постойте, постойте!
Елена Лаврентьевна. Просимъ только Ваше сіятельство извинить насъ за безпорядокъ. (Указывая на Разувалова.) Тутъ у насъ больной случился: пришелъ въ гости — и вдругъ!
Графъ. (Машетъ рукой.) Не говорите много, не говорите, я не могу, я… (Стучитъ палкой въ полъ.) Викторъ, Викторъ! (Викторъ является въ дверяхъ.) Табакерку.

Викторъ подходитъ къ дивану и вынувъ изъ кармана ливреи табакерку и открывъ ее, подаетъ графу. Графъ нюхаетъ. Викторъ прячетъ табакерку и уходитъ.

Елена Лаврентьевна. Если Вашему, сіятельству угодно…
Графъ. (Нсколько съ сердцемъ.) Да, да, да, постойте постойте… не могу… не. могу!… меня утомляетъ (Обращаясь къ Синицыну.) Какъ ваша фамилія… Я забылъ.
Синицынъ. (Который всю сцену съ графомъ ведетъ, какъ-бы утомленный и плачевнымъ голосомъ.) Синицынъ, Ваше сіятельство!
Графъ. Да, да Лисицынъ… вы служите подъ начальствомъ моего стараго друга Порфирія Леонтьевич?
СиниЦынъ. Точно такъ, ваше сіятельство, имю честь…
Графъ. Ну такъ вотъ что я хотлъ сказать: вы… вы… вы… (Припоминая.) Вотъ что…
Синицынъ. Что такое, ваше сіятельство?
Графъ. Вы. (Стучитъ палкой въ полъ.) Викторъ, Викторъ! (Викторъ появляется въ дверяхъ.) Поди сюда. (Викторъ подходитъ.) Справься, зачмъ мы здсь. (Викторъ вынимаетъ изъ боковаго, груднаго кармана ливреи записную книжку и перелистываетъ ее, графъ, слдя взглядомъ за Викторомъ.) Ну, что?
Викторъ. (Глядя въ книжку.) На счетъ росписки, ваше сіятельство.
Графъ. Да, Да! подай. (Викторъ подаетъ росписку, вынувъ ее изъ того же кармана, графъ переворачиваетъ ее въ рукахъ, потомъ даетъ знакъ Виктору, чтобы тотъ ушелъ. Викторъ уходитъ.) Господинъ Лисицынъ, это ваша подпись?

Показываетъ Синицыну росписку.

Спицынъ. (Вглядываясь въ подпись всторону.) Моя вчерашняя росписка въ маскарад за мальчишку-то! (графу.) Да, да, моя.
Графъ. Вы поручились за моего внучатнаго племянника, графа Егора Алексевича Редисова, въ ста восьми рубляхъ, должныхъ имъ по счету вчера въ маскарад?
Елена Лаврентьевна. (Въ сторону.) Въ маскарад? А, теперь все… все ясно.
Графъ. Признаюсь я не ожидалъ, что подъ начальствомъ моего друга, Порфирія Леонтьевича, могутъ служить подобныя лица. Человкъ въ вашихъ лтахъ, семейный и вдругъ въ дружб, въ пріятельскомъ кутеж, съ мальчишкой, съ несовершеннолтнимъ, которому еще надо учиться, а не по маскарадамъ шляться. Странно, очень странно! (Рветъ росписку и бросаетъ ее ваполъ въ сторону Синицына.) Возьмите! вамъ не придется платить по этому ручательству: все ужь заплачено. Но не хорошо, не хорошо, такъ не годится, и, при случа, (Стучитъ палкой.) Я все, все объясню Вашему начальнику. (Опускается на диванъ.) Уфъ!

Вздыхаетъ и отдувается.

Синицынъ. (Который слушалъ все это стоя, въ почтительномъ разстояніи съ нсколько наклоненной головой, а теперь изгибаясь чуть не надвое, съ рукой на сердц) Честь имю удостоврить ваше сіятельство, что это больше ничего, какъ несчастная случайность, потому что… если бы…
Графъ. (Машетъ ему рукой.) Ну довольно, довольно, не утомляйте.

Дремлетъ.

Елена Лаврентьевна. (Подходя къ графу и патетически.) Ваше сіятельство конечно изволите понять, какъ жен тяжело жаловаться на мужа, но…
Синицынъ. (Длая ей знаки за спиной графа и вполголоса.) Да перестань, перестань ты ради Бога…
Елена Лаврентьевна. (Гнвно.) Оставь меня! (Графу.) Но, ваше сіятельство, бываютъ минуты… (Слезливымъ тономъ, ударяя себя въ грудь.) бываютъ такія минуты, когда… (Вглядываясь въ графа, который уже уснулъ и въ сторону.) Уснулъ! (Громко.) Ваше сіятельство, ваше сіятельство! Гмъ! Чурбанъ старый! Туда же пріхалъ выговоры длать. (Устремляясь въ среднюю дверь.) Нтъ! кончено! къ мамаш! къ мамаш!

Убгаетъ.

ЯВЛЕНІЕ 10-е.

СИНИЦЫНЪ, спящіе РАЗУВАЛОВЪ и ГРАФЪ и затмъ НЕЗНАКОМКА.

Синицынъ. (Смотря въ дверь, въ которую ушла Елена Лаврентьевна.) Ну, ушла, слава Богу! Выпустить ту поскоре. Все время какъ на угольяхъ поджаривали. (Идетъ къ боковой двери направо и на минуту останавливается возл спящихъ графа и Разувалова.) А эти-то! Эти-то! Мало того, что мн всякой бды въ домъ нанесли, такъ нтъ, еще спать тутъ улеглись. Проклятые!

Направляется къ двери направо и встрчается съ выбгающей оттуда незнакомкой.

Незнакомка. (Въ сильномъ волненіи.) Чтожь это такое? будетъ ли конецъ?
Синицынъ. Графиня!.. баронесса! пожалуйста, прошу васъ, я сейчасъ-сейчасъ пришлю вамъ браслетъ.
Незнакожка. Какъ пришлете? вы врно его совсмъ оттянуть хотите. Нтъ-съ, не дуру нашли. Я не выйду отсюда, пока не получу браслета. Подавайте его сейчасъ, а то я съ вами, чортъ знаетъ, что сдлаю. (Бросаясь на него.) Я вамъ глава выцарапаю. (Синицынъ въ испуг отскакиваетъ отъ нея.) Я сейчасъ караулъ закричу. (Въ сторону.) Чмъ бы напугать мн этого стараго чорта? Разв въ обморокъ упасть?..
Синицынъ. Графиня, что вы это? Успокойтесь! Браслетъ будетъ вамъ возвращенъ, него отдалъ спрятать пріятелю.
Незнакомка. Врете вы! врно подарили вашей любовниц. Я слышала здсь женскій голосъ.
Синицынъ. Баронесса, это такое оскорбленіе…
Незнакомка. (Перебивая.) Вы можетъ и въ маскарадъ-то забрались вчера только для того, чтобы браслеты обирать. Я васъ прежде тамъ что-то не видывала.
Синицынъ. (Съ важностью.) Такое подозрніе! Нтъ-съ! я больше не. допущу.
Незнакомка. (Иронически.) Ахъ! скажите, пожалуйста! ужасть, какъ страшно! (Горячо.) Такъ вы думаете, я вамъ разные сувениры оставлять буду? Да за что это? За вашу красоту-то, что-ли?.. Такъ вы посмотрли-бы на себя въ зеркало, ни дать, ни взять — старая швабра!
Синицынъ. (Сильно обидясь.) Сударыня, не забывайте, что вы говорите не съ какимъ-нибудь писаремъ. Мой чинъ…
Незнакомка. Нуженъ мн очень вашъ чинъ. Коли мазурничать начали, такъ…
Синицынъ. (Вн себя бросается къ ней.) Какъ вы осмливаетесь говорить подобныя…
Незнакомка. Ай, ай, ай! онъ меня убить хочетъ, мн дурно, дурно!

Падаетъ на близь стоящее кресло.

Синицынъ. Вотъ-те на! Этого еще не доставало! Третья улеглась! Творецъ всемогущій, да что же это такое? я просто съ ума сойду. Я чувствую, что у меня разсудокъ мутится. (Бгая по комнат.) Когдаже это кончится? Когда-же это кончится? И все этотъ маскарадъ! и чортъ меня понесъ туда! (Въ отчаяніи.) Однако, что-жь мн длать? Чего добраго — еще умретъ тутъ. Хоть-бы воды, воды скоре. (Подбгая ко вторымъ дверямъ на лво кричитъ.) Каролина, Каролина, Каролина!
Каролина. (Выбгая впопыхахъ и смотря только на Синицына.) Что такой? Что такой?
Синицынъ. (Въ сильной тревог.) Каролина, ради Бога воды, воды!
Каролина. Зачмъ вода? Пить хотлъ?
Синицынъ. (Также.) Нтъ! Вотъ тутъ одна дама по дламъ, пришла… Ей помочь… ей дурно! она умираетъ.
Каролина. (Въ испуг взглянувъ на незнакомку) Ай, ай, ай! Умирай! Mein Gott! Не могу, не могу, видлъ, какъ умирай, сишасъ спугался, головъ кружитъ и мой ногъ такъ… такъ… (Хватаясь за голову, принаравливается упасть въ кресло.) Ахъ! ахъ! ахъ!
Синицынъ. (Держа ее за талію и не давая ей разлечься въ кресл.) Четвертая!! Нтъ, ужь позвольте! Это наконецъ чортъ знаетъ, что такое!… Коли такъ, Такъ всхъ зови! (Обращаясь къ выходной двери кричитъ.) Человкъ! Человкъ! какъ его тамъ? Иванъ — чтоли? Иванъ! Человкъ! (Кричитъ во все горло.) Помогите! помогите!

ЯВЛЕНІЕ 11-е.

Тже и ВИКТОРЪ.

Викторъ. (Показываясь въ дверяхъ и громкимъ голосомъ.) Изволили звать?
Синицынъ. Вотъ помоги мн, любезный, проводить сюда.

Указываетъ на дверь на лво. Викторъ беретъ подъ руку Каролину, которая идетъ охая, жеманясь и положивъ голову на его плечо.

Каропна. (Подойдя къ двери и съ легкимъ поклономъ.) Ich danke! (Въ сторону.) Какой корошь, и какъ элегантъ! Уходитъ.
Незнакомка. (При вход Виктора быстро приподнявшись съ дивана и отпрыгнувъ на право, въ сторону.) Ай! онъ!, зачмъ здсь? Вотъ попалась!
Синицынъ. (Въ сторону и глядя на незнакомку.) Опомнилась! (Возвращаемуся Виктору.) Благодарю, любезный, больше не нужно, благодарю! Ступай голубчикъ, ступай! (Викторъ замтилъ незнакомку, переминается съ ноги на ногу, стоя на одномъ мст.) Ступай же! Разв ты не понимаешь?
Викторъ. (Нсколько рзко и съ фатовствомъ лакея изъ знатнаго дома.) Слава Богу, достаточно образованія имемъ, чтобы понять, что ступай, значитъ или вонъ. Тмъ не мене какъ теперича я застигъ у васъ эту женскую особу, (Указывая на незнакомку.) то я, прежде, полагаю, долженъ получить надлежащее обезпеченіе касательно того, по какому случаю она здсь.

Незнакомка издали длаетъ ему знаки, чтобы онъ молчалъ.

Синицынъ. (Въ изумленіи.) Какъ? Какое обезпеченіе! Да теб-то что?
Викторъ. А то, что коли подобная особа у женатаго принята, такъ значитъ тутъ дло не о женитьб идетъ, и это не настоящая, какъ быть должна, любовь, а одна только интермедія.
Синицынъ (По прежнему.) Что ты мелешь, что ты мелешь? Теб какое дло?
Викторъ. А такое дло, что если при этомъ да въ той-же самой особ другой человкъ какъ слдуетъ интересъ принимаетъ, и притомъ же все это замчаетъ, такъ ему (Выразительно.) Очень тяжело-съ. Да-съ!.. (Съ волненіемъ и почти плача.) Очень тяжело-съ! потому что это его очень потрясаетъ и можетъ въ немъ такую общую мобилизацію произвести…
Незнакомка. (Топнувъ ногой.) Перестань вздоръ нести, не ври, ничего тутъ такого нтъ.
Викторъ. Да, да! если я вижу, что вы сегодня у этого господина, и, теперича, тоже вашъ выздной, едоръ, мн говорилъ, что можетъ они же (Указывая на Синицына) вчера съ вами въ маскарад..
Синицынъ. (Почти въ ярости.) Что! Что!? въ маскарад! съ нами крестная сила! Да что-же это наконецъ — всемірное событіе что-ли? Вс только о томъ и говорятъ, что я былъ въ маскарад. Всмъ до этого дло. Вс терзаютъ и мучатъ меня! Какъ собаки, такъ на меня и бросаются. Какой-нибудь лакей, лакей… и тотъ…
ВИКТОРЪ. (Размахивая руками.) Нтъ-съ, позвольте-съ, не лакей, а камердинеръ и секретарь графскій!
Синицынъ. Чортъ возьми, графскій, дьяволовъ-ли, мн все равно. А коли на то пошло, такъ я не позволю собой вертть. Самъ, самъ буду на всхъ площадяхъ и улицахъ кричать, въ телеграфное агентство сообщу! былъ, былъ, былъ въ маскарад, былъ! Цловался, обнимался!…
Викторъ. (Горячо.) Обнимался! Такъ позвольте-съ, да это можно такую катастрофу сдлать, даже до самой физіономіи дойти.
Незнакомка. (Виктору.) Да не дури ты, чортъ этакой, уймись, дуралей!
Синицынъ. Да какъ ты смешь? Какъ ты смешь? (Дергая спящаго графа за руку.) Ваше сіятельство! Ваше сіятельство!
Викторъ. (Насмшливо.) Не безпокойтесь, дергайте хоть до утра, не проснутся, коли нужнаго слова не скажете. А это слово только намъ извстно.
Синицынъ. (Съ угрожающими жестами.) Ахъ, ты разбойникъ! Да я тебя!…
Викторъ. (Дерзко.) Ничего мы этого не боимся, а напротивъ сами можемъ отвтственности потребовать.
Синицынъ. (Бросаясь на него.) Вонъ сейчасъ! Ну, ну! (Въ сторону.) Тьфу! срамъ! до чего забылся! Чуть не въ драку съ лакеемъ лзу! Не доставало только, чтобъ меня отколотили за этотъ проклятый маскарадъ.

ЯВЛЕНІЕ 12-е.

Тжи и БАРБАШОВЪ.

Барбашовъ. (Вбгая и подавая Синицыну браслетъ.) Филимонъ Петровичъ! Вотъ теб! На силу урвался со службы.
Незнакомка. (Выхватываетъ браслетъ изъ рукъ Барбашова.) Его то мн и надо. (Прячетъ браслетъ въ карманъ.) Мерсисъ.
Барбашовъ. (Удивленный, Синицыну.) Какъ? Разв?
Синицынъ. (Махнувъ рукой.) Да, да!
Барбашовъ. Да что у васъ тутъ такое? кажется ссора была, шумъ?
Синицынъ. Да вотъ, баронесса сама за браслетомъ ко мн пріхала.

Викторъ, при слов баронесса, въ недоумніи поглядываетъ на всхъ.

Барбашовъ. (Въ удивленіи.) Баронесса!
Викторъ. (въ сторону.) Какъ, баронесса?
Синицынъ. (Указывая на Виктора.) И вдругъ, этотъ графскій лакей точно, съ цни сорвался.
Викторъ. (Горячась.) Нтъ-съ, не съ цпи-съ, а когда у насъ можетъ быть на ум совершеніе бракосочетанія…
Незнакомка. Господа! Позвольте, я уйму этого дурака. Разскажу сущую правду. Браслетъ я ужъ выручила, такъ чтожь теперь лгать то.
Викторъ. (Съ неудовольствіемъ.) Ну-ка! Ну-ка!
Незнакомка. (Обращаясь къ Синицыну и Барбашову и и указывая на Виктора.) Вотъ онъ знаетъ, что я состою при гардероб у баронессы.
Синицынъ и Барбашовъ. (Вмст.) У какой баронессы?
Незнакомка. Она такъ прозывается, а шутъ ее разберетъ, кто она такая: нмку какую-то старый банкиръ изъ Варшавы привезъ.
Синицынъ. Такъ вы сами не баронесса?
Незнакомка. Я же вамъ сказала, что я камерфрау при ней. (Синицынъ длаетъ печально-изумленную физіономію, Барбашовъ прыскаетъ отъ смха.) А иногда вмст съ ней за подругу вызжаю.
Синицынъ. (Въ сторону и ударивъ себя по лбу.) Такъ стало быть? я то вчера съ горничной (Плюетъ.) Тьфу, какая гадость!
Незнакомка. (Продолжая разсказъ.) Вчера моей нужно было безпремнно у своего секретнаго душеньки, у одного офицера, князя, быть, а банкиръ ревнивъ. Вотъ она и придумала со мной въ маскарадъ хать, чтобы оттуда потихоньку ее князь къ себ увезъ. Совсмъ было удалось, да на бду привязался къ намъ вотъ ихняго графа внукъ. Онъ за ней тоже втихомолку ухаживаетъ и съ банкиромъ знакомъ. Не даетъ намъ покоя да и только. Тогда мы пошли въ уборную. Моя то и говоритъ: ‘Наднь мое домино съ пунцовыми лентами съ бантомъ на груди и мой браслетъ, а я надну твое. Тебя примутъ за меня. Ты останешься въ маскарад, а я уду съ княземъ. Подожди меня часовъ до четырехъ вотъ въ этой комнат, и коли я не вернусь, такъ позжай прямо домой, въ моей карет, а я сама ужъ, посл, черезъ черную лстницу домой приду’.
Барбашовъ. Браво! ловко, очень ловко!
Незнакомка. (Продолжая.) Какъ-же, Я Говорю, если молодой-то графъ ко мн пристанетъ, вдь онъ-же сейчасъ узнаетъ, что не вы, чего добраго — вашему то разскажетъ. ‘Ничего!’ говоритъ баронесса, ‘я сказала этому мальчишк, что выхожу замужъ, и что у меня здсь старикъ, который за меня сватается. Такъ ты выбери какого нибудь старика, да поуродливе: на правду больше похоже будетъ, да и таскай его за собою. Графъ приставить побоится…’ Я такъ и сдлала. (Улыбаясь и потупя глаза.) Вотъ ихъ (Указывая на Синицына.) и выбрала (Хихикая.) Какъ самаго подходящаго, (Разражается хохотомъ.) Ха, ха, ха!
Барбашовъ. Ха, ха, ха! (Синицыну.) Какъ красоту то твою оцнила!
Синицынъ. (Въ сторону.) Дура!
Незнакожка. Они то за мной ухаживаютъ, въ комплиментахъ разсыпаются, ха, ха, ха! а я то турусы на колесахъ горожу — ха, ха, ха!.. а они то и ручку и ножку жмутъ: ой, графиня! ой баронесса! ой! ой! ха, ха, ха!… (Сильный припадокъ смха.) Охъ! отцы родные! тутъ отъ смха животики надорвешь.

Барбашовъ и Викторъ тоже смются.

Синицынъ. (Съ сильнымъ неудовольствіемъ.) Однако, это дерзость.
Барбашовъ. (Незнакомк.) Ну-съ, а что-же дальше?
Незнакомка. Да ничего… у меня ейный то браслетъ съ руки спалъ, да вотъ въ торопяхъ у нихъ, и остался. Браслетъ то почти что грошовый — да банкировъ подарокъ. Я. сегодня хватилась его, ну тотчасъ-же и сюда. Думаю нмка моя узнаетъ — такую гонку задастъ… А тутъ, (Указывая на Виктора.) вотъ этотъ чортъ, лшій, прости Господи, привязался. (Виктору.) Ну чтожь, ты теперь понялъ, али нтъ? (Передразнивая его.) Бракосочетаніе, бракосочетаніе! Посмотримъ еще! Какъ станешь больно горячиться, такъ вмсто бракосочетанія-то шишъ получишь.
Виrтjръ. (Робко.) Чтожь ты, въ самомъ дл, такъ и обезкуражила. Я вдь ничего. Я только такъ, больше для наблюденія.
Незнакомка. То-то! для наблюденія. (Указывая на графа.) Зналъ бы, таскалъ свой куль. Убери его по крайней мр отсюда, не срамись! Камардинъ! Крюшникъ! (Синицыну и Барбашову.) Ну-съ! Адью мусью! Бьенъ мерси! о ревуаръ! съ нашимъ наиглубочайшимъ.

Сдлавъ книксенъ, убгаетъ во входную дверь.

Барбашовъ. Ха, ха, ха! Молодецъ-двка!
Викторъ. Совсмъ ни за что афронтъ сдлала.

Подходитъ къ графу.

Синицынъ. (Вынимая изъ бумажника деньги и передавая Вистору.) Послушай, любезный! мы старое забудемъ, а ты вотъ что: когда графъ вспомнитъ о росписк, такъ ты пожалуйста какъ нибудь, знаешь?
Викторъ. (Беретъ деньги.) Понимаемъ-съ: другое направленіе дать?— Дадимъ-съ. Да и не извольте безпокоиться, потому что они вообще изъ современности мало припоминаютъ, а больше все изъ малолтства. Стало быть васъ не будутъ касаться.
Синицынъ. (Вздыхая.) Ну, и слава Богу!
Викторъ (Нагнувшись надъ графомъ кричитъ ему въ ухо.) Готово! Ваше сіятельство, пожалуйте! (Графъ мгновенно приподнимается и тотчасъ, скорыми шагами идетъ къ двери.) На нихъ всегда это слово дйствуетъ. Съ молодости привыкли, когда еще въ корпус были. Товарищи ихъ такъ пужали.

Уходитъ, вмст съ графомъ.

Барбашовъ. (Указывая ни Разувалова.) А этого ужь я уберу: у меня есть также слово.
Синицынъ. Постой, постой! онъ говорилъ, что убилъ или ушибъ кого-то и меня въ уголовное дло втянулъ.
Барбашовъ. Говорилъ! ну ты не безпокойся. Это значитъ, что онъ допивается уже до чертиковъ, коли пошелъ городить объ убійствахъ.
Синицынъ. Благодарю тебя, Всевышній!
Барбашовъ. (Наклонившись надъ Разуваловымъ, кричитъ ему въ ухо.) Отецъ, отецъ идетъ!
Разуваловъ. (Быстро вскакивая.) Гд? Гд? куда?
Барбашовъ. Сюда! сюда! уходи!
Разуваловъ. Погибаю!

Сильно шатаясь и поддерживаемый Барбашовымъ, который нахлобучиваетъ ему на голову шляпу, уходитъ въ среднюю дверь.

Барбашовъ. (Оставляя его на минуту и подбгая къ Синицыну.) Ну, братъ, подцпилъ баронессу, подлился симпатіями! ха, ха, ха!.. А, знаешь? Какъ горничная, она ей-Богу не дурна, интересна, канальство, такъ что, при случа, можно принять къ свднію.

Убгаетъ.

Синицынъ. (Одинъ стоитъ на аванъ-сцен, съ скрещенными на груди руками, и хватаясь за голову). Что все это? Гд я былъ? Куда попалъ? Въ омутъ какой-то, очертя голову, сдуру, бросился. Свтскихъ удовольствій захотлъ! Ну и получилъ. Нтъ, братъ, Филимонъ Петровичъ, поздно! вотъ теперь, слава Богу, вс свидтели и улики — прочь. Жена подуритъ денекъ, другой, да, какъ доказать нечмъ, такъ и уймется. Заслъ снова за письменный столъ, да и пошелъ, какъ прежде, перомъ скрипть, до скончанія вка. Вотъ теб и вс удовольствія — и музыка и танцы! А въ маскарады васъ теперь никакими калачами, ни баронессами, не заманишь! Довольно! Ужъ были тамъ. (Поднявъ руки и торжественно.) Въ первый и послдній разъ!
Прочитали? Поделиться с друзьями:
Электронная библиотека