С. Канатчиков.
С. Канатчиков.
НА ТЕМЫ ДНЯ.
НА ТЕМЫ ДНЯ.
(СТРАНИЦЫ ПРОЛЕТАРСКОЙ ИДЕОЛОГИИ).
ПЕТРОГРАД
Рабочее кооперативное издательство ‘ПРИБОЙ’.
1923.
ПРАЗДНИКИ ПРЕЖДЕ И ТЕПЕРЬ.
ПРАЗДНИКИ ПРЕЖДЕ И ТЕПЕРЬ.
Праздники прежде и теперь, Канатчиков Семен Иванович, Год: 1923
Время на прочтение: 4 минут(ы)
Во все времена истории господствующие классы всегда навязывали свое собственное мировоззрение классам угнетенным.
Во всех областях человеческого мышления господствующими идеями всегда являлись идеи господствующего класса — в области морали, религии, философии, литературы, искусства и т. д.
Духовное орудие в руках господствующих классов всегда являлось одним из могущественнейших средств, чтобы держать угнетенные массы в повиновении. Одним голым насилием ни один господствующий класс не мог-бы удержаться у власти и самое непродолжительное время. В старые докапиталистические времена — времена рабовладения, феодализма, крепостничества — господствующие классы при помощи жрецов, попов, философов, писателей, художников—внушали угнетенным массам, что существующий на земле порядок вещей установлен самим богом, и если угнетенные массы по временам роптали или возмущались этим порядком вещей, то они тем самым не повиновались самому богу или богам, нарушая заповеди божий, грешили против них.
Современная буржуазия, начавшая борьбу с феодально-дворянской аристократией за свое господство, с разрушения этого патриархально-рабовладельческого мировоззрения, не могла воспринять целиком этого последнего. Борясь с религиозной идеологией господствующих классов того времени, она противопоставляла им научно обоснованную идеологию своего класса. Но затем, закончив победоносно свою борьбу, буржуазия сама превратилась в господствующий класс и тогда она почувствовала потребность утвердить, обосновать теоретически, идейно не только законность своего привилегированного положения, но и его незыблемость, устойчивость, вечность. Особенно остро эта потребность у буржуазии появилась тогда, когда на сцене появился новый нарождающийся класс пролетариев, начавший оспаривать ‘вечность’ и ‘незыблемость’ основ, буржуазно-капиталистического строя.
Для буржуазии создалось весьма неудобное положение: вернуться к старой докапиталистической религиозной идеологии — это значило отрицать все завоевания современной науки и техники, что нелогично и неумно, признать об’ективными выводы, делаемые современной наукой, это значило придти к отрицанию своего господства и связанного с ним своего привилегированного положения.
Ни того ни другого буржуазия, как известно, не сделала: она попросту прибегла к фальсификации и искажению, в свою пользу, об’ективной науки — это с одной стороны, а с другой — она стремилась сохранить для ‘народа’ старые религиозные предрассудки
Отныне лакеи буржуазной науки, на все лады, стали доказывать путем ‘научных’ методов, что существующий общественно-капиталистический порядок вещей, с его гнетом, насилием и эксплоатацией, есть порядок, существующий в природе, являющийся следствием закономерного развития самих процессов природы и общества, а потому он никаким изменениям и перетасовкам не подлежит, ибо нелепо было бы бороться с ‘законами’ естественно-исторического развития — это было бы также неразумно, как, предположим, мы захотели бы бороться с лунными и солнечными затмениями. Кроме того, по словам той же ‘науки’, ‘природа скачков не делает’, в ней все развивается медленно, постепенно, без катастроф путем ‘эволюции’. А потому, делает совершенно неожиданный вывод эта ‘наука’ — и в развитии исторических процессов тоже не должно быть ни скачков, ни катастроф и ни революций, а посколько они существуют, они являются неразумным следствием заблуждающихся невежественных масс. Так утверждает свое господство ‘беспристрастная’ буржуазная наука. Она даже и социализма не отрицает, но только все это должно случиться опять-таки без ‘катастроф’ — путем постепенного вростания капитализма в социализм — лет этак через 1000!
Для народа, как я уже сказал выше, буржуазия старалась сохранить старые религиозные предрассудки, ибо по ее словам ‘народ без религии — разнузданный зверь’.
Все сказанное мною, само собой разумеется, относится также и к праздникам, ибо эти последние являются только небольшой частью целостного миросозерцания.
Все праздники в классовом обществе также служили делу угнетения в руках господствующих классов — трудящихся масс.
Даже старые демократические праздники первобытных народов, праздники природы, ими превращены в прославление богов небесных, земных, царей, князей и т. д.
Стоит только заглянуть в современные календари буржуазных стран и вы там найдете — взятие, покорение, одоление, умер такой-то граф, канцлер-покровитель наук и просвещения, заключен мир и договор и т. д. и т. п.
Всякий класс пытается приспособить эти события к своим собственным потребностям и рассматривает их под своим углом.
Так, напр., наше русское крестьянство давно уже перевело всех святых, чудотворцев и угодников на свое крестьянское положение. Известный библейский Иов многострадальный назван ими Иовом горошником, так как в это время созревает горох, св. апостол Онисим переименован в Онисима-овчарника, св. Афанасий, архиепископ Александрийский, один из самых ревностных защитников христианского ‘благочестия’ против ‘лжеучения’ Ария, переименован просто в Афанасия ломоноса, потому что около дня его имени 18 января бывают самые страшные морозы, от которых кожа слезает с носа. Св. преподобная мученица Евдокия, отличавшаяся в молодости тем, что ‘пленяла красотой юношей и жила во грехе’,— а потом по увещанию некоего Гермогена обратилась к истинному богу,— именуется — ‘Евдокия-плющиха, подмочи порог’, так как 1-го марта, в день ее празднества тает, плющит снег и т. д.
День пасхи у всех народов тесно связан с поклонением огню — культ солнца.
Поводом для установления этого праздника являлось весеннее равноденствие — пробуждение и воскресение природы. Во времена язычества празднества продолжались целую неделю.
Праздники прежде и теперь
У древних финикиян один день святой недели посвящен был печали смерти бога Адониса (бог солнца), страстной четверг посвящался смерти бога света. Постепенно гасились все свечи за исключением одной, пасхальной, которая ставилась за алтарем и снова выносилась только в день воскресенья, Во второй день, который был посвящен Венере, верующие финикияне являлись в храм для поклонения покоившемуся на своем ложе богу Адонису. На следующий день печаль сменялась радостью, повсюду в храмах раздавались торжественные песнопения в честь воскресшего и обновленного после земных мук бога солнца. Так же дело обстояло и с другими праздниками.
Праздник бога Мифры, непобежденного солнца, также праздновался 25 декабря. Этот праздник означал начало нового года ‘день нового солнца’, как говорили в Риме.
‘Христиане,— говорится в одном сирийском документе, — принимают участие во всех празднествах, увеселениях дня нового солнца. Когда учители церкви заметили это, они решили перенести празднование рождества Господа на этот день’.
С победой класса пролетариев, само собой разумеется, побеждает и новая, пролетарская идеология. Это новое целостное материалистическое миросозерцание, основанное на достижениях современной науки и техники.
Миросозерцание пролетариата проникнуто радостной, бодрой верой в лучшее будущее всего человечества, ему не зачем выдумывать себе фантастических представлений, пугаться их, падать перед ними ниц и трепетать от страха перед своими собственными божественными вымыслами, как это делали в течение многих поколений все угнетенные.
‘Его не страшат громы небесные, а земные он держит в руках’.
Вместе с разрушением старого рабского миросозерцания, само собой, отпадают и старые фантастические праздники в честь богов и героев.
Пролетариат устанавливает отныне свои собственные трудовые праздники, праздники солидарности, освобождения от гнета и насилия.
Эти свои переживания и чаяния пролетариат особенно ярко выражает в первомайском празднике.