ПОКАЗАНИЯ МАГНИЦКОГО. О СЛУЖБЕ ДЕЙСТВИТЕЛЬНОГО СТАТСКОГО СОВЕТНИКА МАГНИЦКОГО
ПОКАЗАНИЯ МАГНИЦКОГО. О СЛУЖБЕ ДЕЙСТВИТЕЛЬНОГО СТАТСКОГО СОВЕТНИКА МАГНИЦКОГО
ПРИМЕЧАНИЯ
ПРИМЕЧАНИЯ
Показания Магницкого, Магницкий Михаил Леонтьевич, Год: 1829
Время на прочтение: 4 минут(ы)
Магницкий M. Л. Православное просвещение
М.: Институт русской цивилизации, Родная страна, 2014.
Записан будучи по тогдашнему обыкновению в лейб-гвардии Преображенский полк унтер-офицером в 1781 году, он произведен в сержанты в 1792-м, а в 1795-м определен ординарцем к майору сего полка, князю Голицыну, и отправлен с ним в Польшу.
В 1796-м выпущен в армию, капитаном.
В 1798-м вступил в коллегию иностранных дел и переведен в канцелярию вице-канцлера, из коей в том же году определен к Венскому посольству, от которого, будучи прикомандирован к фельдмаршалу Суворову, отправлял при нем, во всю бытность его в Вене, все политические и военные дела, а во все время его кампании исключительно занимался как перепискою с ним посла, так и донесениями по оной к Государю и к министерству, равно как и переводом всех сообщений графа Суворова на французский язык, для австрийского министерства.
По отозвании посольства из Вены находился он при вице-канцлере, получил разные награждения за труды при посольстве в Австрии и отправлен в Париж с послом, ехавшим туда для заключения мира.
Отправлял в Париж два года все дела, относившиеся к размену пленных, писал протокол мира при конференциях посла с министром Талейраном, образовал начальную канцелярию посольства и после двух лет определен в канцелярию государственного канцлера.
В 1803-м переведен в новообразованное Министерство внутренних дел начальником отделения.
В 1804-м послан по высочайшему повелению с секретным поручением во Псков по дошедшим до Государя сведениям о лихоимстве губернатора, который и сменен по его донесению.
В 1805-м по высочайшему же повелению послан для открытия заговора в Вильну. Исполнил сие поручение с успехом, представил ясные доказательства, что в тамошнем университете было и тогда уже (за 25 лет до последнего мятежа Польского), под начальством ректора Стройновского и покровительством попечителя князя Чарторижского, гнездо будущих возмущений (князь Чарторижский был в то время в величайшей силе при дворе). Магницкий получил за сие орден св. Анны 2-й ст., но и обратил на себя гонение временщика1 и охладил к себе начальство, ему угождавшее, до такой степени, что в рескрипте, препровождавшем орден, не решились сказать, за что дают его. Сие важное дело кончено выговором князю Чарторижскому через министра просвещения.
С сего времени Магницкий осужден был на черную канцелярскую работу без всякой возможности к какому-либо отличию до 1810 года, в котором Государю угодно было, без всякого со стороны его искательства и даже совершенно для него неожиданно, взять его к себе в статс-секретари, с пожалованием в действительные статские советники.
В сем новом звании, кроме текущих дел по государственной канцелярии, Его Величество поручать ему изволил:
1) Все дела военные в высшем их отношении, а именно: а) инструкции главнокомандующим, b) рескрипты, кои должны были оставаться неизвестными военному министерству, с) образование Министерства полиции, d) образование Министерства военного и проект наказа ему.
За сии труды награжден он орденом св. Владимира 3-й степени.
2) Откупное дело графа Зубова, коему присуждено было Сенатом миллионное вознаграждение, а оказалось справедливым взыскать с него два миллиона рублей, что и исполнено.
3) Учреждение комиссии для сочинения уставов и уложений, по всем частям военного ведомства.
Магницкий определен директором сей комиссии и в несколько месяцев довел дело сие до такого состояния, что все нужные уставы и учреждения были уже в аналитических табелях составлены, рассмотрены и одобрены, но в то время как для окончания его оставалась одна механическая работа — вставить текст законов в готовые, систематические рамы, она приостановлена повелением составить немедленно, в несколько месяцев до Отечественной войны оставшихся, известное учреждение для большой действующей армии.
Вся комиссия занята была, день и ночь, сим трудом, и Магницкий, имея ежедневные по оному доклады у Государя, часто до глубокой ночи продолжавшиеся, привел ее к окончанию в декабре 1811 года, в котором и награжден за то орденом св. Анны 1-й степени.
Четыре типографии едва успели напечатать сие учреждение в половине марта 1812 года. Магницкий подписал последнюю его корректуру в начале сего месяца, книга вышла и разослана с фельдъегерями 17 марта поутру, а в тот же день, вечером, Магницкий, уже государственный преступник, послан в изгнание.
Не прежде как через четыре года прислан за ним фельдъегерь, с дозволением принести свои оправдания в Грузине. Там, под именем оправданий, предложены ему некоторые смягчения изгнания, в котором жена его, от жестокого климата, потеряла здоровье, а дочь умерла. Но он просил или способа к совершенному, публичному оправданию, или дозволения возвратиться в свое изгнание. Там пробыл он еще восемь месяцев, как получил пять тысяч рублей на подъем, продолжение назначенного, без просьбы его, за несколько до того лет, пенсиона, место вице-губернатора в Воронеже и повеление отправиться туда прямо, равно как и копию с высочайшего указа Правительствующему Сенату об его оправдании.
Сие происходило в 1816 году.
В бытность его вице-губернатором, получал он от Государя разные, важные и доверенные поручения, для поверки или обнаружения дел бывшего в то время там губернатора.
В половине 1817 года получил он высочайший указ, определяющий его Симбирским губернатором с назначением, опять без его просьбы, вместо 3 тыс. руб., до того им получаемых, шести тысяч из государственного казначейства.
В 1819 году, будучи по отпуску в Петербурге и желая оставить службу, в которой видел он одно продолжение какого-то прикрытого изгнания, получил он, от высочайшего имени, предложение вступить в члены Главного правления училищ, с пожалованием аренды и земель, в сравнительное вознаграждение с товарищем изгнания его, тайным советником Сперанским, с тем, чтобы тотчас ехал осмотреть через 13 лет запущенный Казанский университет, который бывший тогда министр предполагал уничтожить, и чтобы благодарил Его Величество не прежде, как по исполнении сего поручения и как бы при донесении о нем.
Магницкий все исполнил с точностью. Он имел счастье, при изъяснении Императора, рыдать в объятиях сего ангела Божия и вышел из кабинета его, как бы никогда не страдавшим.
Государь, выслушав донесение его о состоянии Казанского университета, изволил потребовать, чтобы он принял звание его попечителя, с неограниченным полномочием. ‘Je vous donne carte blanches’2 — слова Его Величества, известные бывшему тогда министру. Как Магницкий ни уклонялся от сего рокового поручения, должно было принять его. Магницкий, через семь лет труда необъятного по силе противодействия, допил до дна чашу служебных скорбей в сем звании. Он не только не получил никакого награждения, но ниже одобрительного слова, в течение семи лет непрестанно обходимый и обижаемый, но он и не думал на то жаловаться: ибо, несомненно, был уверен, что свято исполняет волю Государя и благодетеля своего, а ежели бы даже и Его Величеству представлены были дела его в столь превратном виде, то и тогда, в чистоте их побуждений, в пользе их для Церкви, Государя и Отечества, остается ему свидетелем и помощником Бог!
В сем положении чувств и дел его узнал он, что царственного благотворителя его не стало и что ему воспрещается даже и последнее утешение — омыть гроб его слезами!
Печатается по: Показания Магницкого. О службе действительного статского советника Магницкого (Копия с собственноручной его записки) // Девятнадцатый век. Исторический сборник. — М., 1872. Кн. 1. С. 235-238.
1 То есть князя А. Чарторыйского.
2 ‘Даю Вам полную свободу действий’ (фр.)