Ив. Кубасов.
Погоский, Александр Фомич, Кубасов Иван Андреевич, Год: 1910
Время на прочтение: 7 минут(ы)
Погоский, Александр Фомич, писатель для народа и деятель на пользу народного образования. Происходил из дворян Витебской губернии, вероисповедания римско-католического, родился в Полоцке 26-го февраля 1816 года. Шестилетним мальчиком был привезен в Петербург и помещен в богатую аристократическую семью И. В. Маркова, бывшего могилевским губернатором. Вместе с детьми Маркова, в имении последнего (‘Буймере’, Харьковской губернии), и воспитывался Погоский до 1829 года. В этом году Погоский вместе с детьми того же Маркова был помещен в Высшее Училище (ныне 2-я С.-Петербургская гимназия), из которого, впрочем, вскоре вышел и шестнадцатилетним юношей, в 1831 г., поступил рядовым в 45-й Егерский полк, где через несколько месяцев службы успел получить чин унтер-офицера. В 1835 г., по расформировании полка, Погоский был переведен в Выборгский пехотный полк, оттуда в Гренадерский фельдмаршала графа Румянцева-Задунайского полк, где в 1838 г. получил чин прапорщика, и в том же году был переведен в Московский Карабинерный полк. В 1843 г., в чине подпоручика, Погоский вышел в отставку. За 12 лет, проведенных на военной службе, Погоский за примерное и ревностное исполнение обязанностей успел не раз получить Высочайшее одобрение и денежные награды. Вскоре по выходе в отставку Погоский определился комиссионером по заготовлению лесов в Балтийском округе с причислением к Департаменту Корабельных Лесов и переименовался в коллежские регистраторы. В 1851 г. он поступил на службу в Департамент Корабельных Лесов, в 1859 г., по упразднении этого Департамента, был уволен от службы, приносившей ему незначительный заработок, но дававшей возможность близко познакомиться, при частых разъездах, с бытом русского народа на обширном пространстве нашего отечества. С 1859 по 1873 год Погоский не состоял на какой-либо казенной службе и вполне отдался литературной деятельности, которую начал еще в сороковых годах сотрудничеством в ‘Чтении для солдат’. Порой наиболее широкой деятельности Погоского были пятидесятые и в особенности шестидесятое годы. В 1858 г. Погоский, уже известный писатель, труды коего были отмечены Высочайшим вниманием, был ‘приглашен начальником Гвардейского Штаба графом Барановым с Высочайшего соизволения издавать журнал для нижних воинских чинов’. Во исполнение этого приглашения, Погоский предпринял издание журнала ‘Солдатская Беседа’, который он вел до 1863 г., пока не передал заведование журналом, а впоследствии и право издания В. Дерикеру. В первые годы издания ‘Солдатской Беседы’ Погоскому, за неимением сотрудников, приходилось пополнять книжки журнала исключительно собственными произведениями. В 1862 г. Погоский предпринял еще новое издание ‘Народная Беседа’, размер и содержание этого журнала были те же, что и в ‘Солдатской Беседе, с той лишь разницей, что последний выходил ‘с необходимыми военно-специальными пополнениями’. Погоский считал возможным давать в своих изданиях и для войска и для народа одно и то же содержание, выходя из того убеждения, что ‘нравственные и умственные потребности войска и народа, в сущности, одни и те же’. Журналы эти имели своей целью, с одной стороны, в противовес бессодержательным лубочным изданиям дать народу занимательное и доступное народному пониманию чтение, преимущественно из жизни народной же, дать ряд картин из нашего исторического прошлого, с другой — по возможности обогатить ум простолюдина, в частности солдата, необходимыми сведениями и нравственного, и чисто-практического характера. Наряду с букварем, арифметикой, календарем и т. п., маленькие книжки журналов Погоского вмещали в себе и тот круг выдающихся современных событий нашей общественной жизни и ряд новых административных распоряжений, учреждений и проч., знакомство с которыми так или иначе, могло быть не бесполезно для простого читателя. Оба журнала имели значительный материальный и нравственный успех и в ряду сотрудников Погоского встречаются имена таких писателей, как: Н. А. Некрасов, А. Н. Майков, А. Слепцов, проф. А. Бекетов и др. Расстроенное здоровье и некоторые другие обстоятельства заставили Погоского на время оставить свою деятельность и он, в 1863 году, передав издания В. Дерикеру, уехал за границу, где пробыл три года, живя подолгу в Швейцарии и останавливаясь в Берлине, Дрездене, Париже, Лондоне и других городах Западной Европы. Долгое пребывание Погоского за границей навлекло было на него подозрение в политической неблагонадежности, от которого, впрочем, он скоро был избавлен и благополучно вернулся к 1867 году в Петербург, где в том же году предпринял новое издание: ‘Досуг и Дело’ по плану, одобренному и восполненному военным министром Милютиным. Этот журнал выходил книжками (до 15-ти книжек в год), причем каждая книжка представляла одно законченное сочинение по одной из трех отраслей ‘образования и развития: военного дела, общеобразовательного развития и словесности’. И этот журнал, продолжавшийся под другой редакцией и после смерти Погоского, также как и предыдущие, имел значительный успех, и сам издатель удостоился редкой чести: 24-го апреля 1869 года вышло Высочайшее повеление ‘зачесть литературную деятельность Погоского, как издателя народных журналов (вышеозначенных) за действительную службу’. Эта Высочайшая милость была весьма кстати для Погоского, так как, несмотря на энергичную и плодотворную деятельность ‘военного Даля’, труды его на пользу просвещения народа давали ему весьма скудный заработок. А между тем, деятельность его имела весьма широкие размеры и требовала большого напряжения. Погоский много потрудился и как издатель народных журналов, и как народный беллетрист, и как автор народных пьес и один из главных радетелей на пользу народного театра, и как член-основатель и председатель Комитета Грамотности, и как один из инициаторов народных воскресных школ и наглядного обучения в войсках и т. д. Находясь долго без службы, обремененный большим семейством Погоский в 1873 г. обратился сначала к военному, а затем к морскому министру с ходатайством о предоставлении ему штатного места. Ходатайство его было уважено: в том же году в Морском Министерстве была учреждена должность Инспектора экипажных школ морского ведомства в Петербурге и Кронштадте, каковая должность и была предоставлена Погоскому. Погоский с жаром принялся за столь близкое его сердцу дело, но скоропостижная смерть — 26-го августа 1874 г. — не дала ему возможности привести в исполнение широких планов по преобразованиям в постановке учебного дела в экипажных школах. Похоронен Погоский в Петербурге, на Волковом кладбище, на могиле его, по инициативе и на средства Комитета Грамотности, поставлен красивый памятник.
Как литературный деятель, Погоский личность весьма примечательная, или, — как выразился Ф. М. Достоевский, — явление исключительное. Свой талант и заветные мысли он всецело отдал русскому народу, именно той ‘темной массе’, исключительно для которой он писал и работал и которую будил и призывал к свету. Полагая образование главным звеном, связующим между собой всех людей, ‘созданных по образу и подобию Божию’, он всю свою жизнь энергично проводил мысль о необходимости грамоты и образования для русского простолюдина. ‘Все люди — братья, ибо все созданы по одному и тому же подобию Божию… Преграда между людьми — образование. Стоит необразованному образоваться и преграда рушится’, — говорит между прочим Погоский в одном из своих сочинений (‘Майорская дочка’). С другой стороны, он скорбел о слишком недостаточной духовной пище русского простолюдина, пробавляющегося сказками да побасенками и в своих изданиях и сочинениях старался дать народу по возможности не только назидательное, но и полезное чтение. Чуждый каких бы то ни было литературных и политических партий, Погоский держался в своей деятельности лишь одного направления: просветить русский народ ‘разумным правдивым русским словом’, любовью согретым, указать русскому народу на его обязанности по отношению к Богу, царю и отечеству на каком бы то ни было поприще, указать на прекрасное и достаточное для счастья человека в той сфере мелких, обыденных явлений, из которых слагается наша частная и семейная жизнь и, наконец, начертать идеал честной жизни. Для успешного следования в этом направлении у Погоского были все необходимые средства: превосходное знание русского языка и народа, неподдельная искренняя любовь к русскому простолюдину, горячее желание счастия ему и мастерское владение пером. К этой цели он стремился и словом, и делом: и как литературный деятель и популяризатор, и как энергичный член Комитета Грамотности и, наконец, как инспектор экипажных школ грамотности. Ближайшей задачей Погоского на первых порах его писательской и издательской деятельности было принести посильную лепту в дело обучения и образования русского войска, но тем не менее ‘военного Даля’ можно одинаково справедливо назвать и одним из лучших русских народных писателей. (К тому же, сторона чисто военная в большинстве случаев не составляет главного в произведениях Погоского). Писатель для народа и про народ, Погоский не проводил резкой грани между солдатом и крестьянином, зная, что солдат-простолюдин тот же крестьянин, лишь на время уходящий от своих односельчан, чтобы вновь к ним возвратиться, и что круг понятий их и сфера умственных и нравственных интересов, в сущности, одни и те же. Вот почему он считал образовательно-воспитательные меры для солдат вполне пригодными и для народа вообще. Русский народ и в частности русского солдата Погоский знал не по книгам, но по живому общению с ними и, любя народ и зная его потребности, он лучшую часть своей жизни положил на изыскание и указание средств если не для счастья, то для благополучия его. Добрые и искренние намерения и действия Погоского, конечно, все понимали: мы уже знаем что его труды были осчастливлены Монаршим вниманием. На всех обаятельно действовали еще две особенности в творчестве Погоского: его своеобразный чисто народный стиль, всегда подернутый дымкой юмора, и уменье найти в среде и быте низших слоев нашего общества и положительные типы, и положительные идеалы. Недостатки Погоского — некоторая растянутость и расплывчатость в изложении, а также кое-когда и некоторая циничность легко извинялись, а при строгих нападках даже брались иными критиками под защиту. Отметим также, что Погоскому хорошо удавалось живым народным образным языком создавать порой в высшей степени художественные образы и целые картины (особенно из быта военного). Художнический поэтический талант Погоского, слабо высказавшийся в ранних стихотворных опытах, более удачно проявился в его драматических произведениях. Его народные пьесы: ‘Неспособный человек’, ‘Легкая надбавка’, ‘Чему быть, того не миновать’ и др., пользовались долгое время значительным успехом. Для более полной характеристики Погоского, как литературного деятеля, необходимо отметить и его заслуги перед юношеством, давно признанные нашими выдающимися педагогами: многие произведения Погоского до сих пор еще не потеряли своего значения, как воспитательно-образовательный материал для детей старшего возраста. Резюмируя все сказанное о деятельности Погоского, мы должны признать, что более примечательной стороной этой многосторонней деятельности были труды Погоского, как члена Комитета Грамотности, как издателя вышеназванных народных журналов и как народного писателя для народа и про народ. В частности, литературная деятельность Погоского, как ‘военного Даля’, с его исканием человека в служаке Николаевских времен, с его горячей проповедью в защиту гуманных начал в обращении с солдатом, — имела — как всеми признано — свою долю воздействия на заметное улучшение в быту низших ратных слуг, нашего отечества. К более выдающимся произведениям Погоского следует отнести: ‘Неспособный человек’, ‘Дедушка Назарыч’, ‘Сибирлетка’, ‘Майорская дочка’, ‘Посестра Танька’, ‘Подосиновики’, ‘Музыкант’, ‘Старики’, ‘Суходольщина’, ‘Темник’, ‘Мирские детки’, ‘Штуцерник Нечипор Зачины-ворота’, ‘Оборона Севастополя’ и друг. В заключение следует отметить, что упреки Погоского некоторыми критиками в сентиментальности лишены основания: Погоский был реалистом (см., напр., его ‘Темник’), и критиков вводил в заблуждение тот мягкий тон, в котором он всегда с горячей любовью говорил о своих ‘серых героях’. Большинство сочинений Погоского выходили в отдельных изданиях не раз (некоторые выдерживали до восьми изданий) и при жизни, и после смерти автора. Повести и рассказы Погоского выходили и ‘собраниями’: в трех частях в 1866 году (изд. автора) и в трех томах в 1878 году (изд. Фену). Полное собрание сочинений Погоского вышло в четырех томах в 1899—1900 гг. (с приложением портрета, вступительной статьи А. В. Арсеньева но без обещанных редакцией примечаний. Изд. В. Березовского). Все издания вышли в Петербурге.
Материалом для биографии Погоского послужили: устные сведения, полученные автором от вдовы Погоского — Э. К. Погоской (урожденной Сулима-Сулковской), послужной список писателя и Дело о нем, находящееся в Архиве Морского Министерства и следующие статьи и заметки: А. В. Арсеньев — ‘А. Ф. Погоский. Его жизнь и произведения’, СПб., 1878 (перепечатано при ‘Полном собрании сочинений’ Погоского), некрологи: ‘Иллюстрированная Неделя’ 1874 г., No 35, ‘Биржевые Ведомости’ 1874 г., No 237, ‘Всемирная Иллюстрация’ 1874 г. No 301, ‘Голос’ 1874 г., NoNo 236, 237, 241, ‘Домашняя Беседа’ 1874 г., No 37, ‘Петербургская Газета’ 1874 г., No 134, ‘Петербургский Листок’ 1874 г., No 167, ‘С.-Петербургские Ведомости’ 1874 г., NoNo 237 и 240, ‘Церковно-Общественный Вестник’ 1874 г., No 100 и др. Прочие статьи и отзывы: ‘Всеобщий Календарь’ Гоппе на 1875 г., ‘Гражданин’ 1875 г. No 8, ‘Театральный Альманах’ на 1875 г., А. Соколова, А. И. Вольф ‘Хроника петербургских театров’, СПб. 1877 г., ч. III, ‘Пчела’ 1877 г., NoNo 42—43 (обзор предшествовавших рецензий о сочинениях Погоского), ‘Отечественные Записки’ 1865 г., No 1, ‘Журнал Мин. Нар. Просв.’ 1863 г., No 3, ‘С.-Петербургские Ведомости’ 1855 г., No 219, ‘Сын Отечества’ 1856 г., No 8, ‘Отечественные Записки’ 1856 г., No 1, ‘Прибавление к Херсонским Епархиальным Ведомостям’ 1863 г., ч VIII, No 1, ‘Военный Сборник’ т. ХХIV, XXVIII, NoNo 3 и 12, ‘Русский Инвалид’ 1867 г., No 61, ‘Кронштадтский Вестник’ 1867 г., No 44, ‘Россия’ 1899 г., No 118 и 125, ‘Русский Инвалид’ 1899 г., No 186, ‘Новое Время’ 1899 г., NoNo 8434, 8438, В. П. Острогорский — ‘Русские писатели как воспитательно-образовательный материал для занятий с детьми и для чтения народу’. Вып. II, СПб., 1879 г., стр. 178—215, Энциклопедический словарь Брокгауза.
Источник текста: Русский биографический словарь А. А. Половцова, том 14 (1910): Плавильщиков — Примо, с. 179—182.