Н. Захаров-Мэнский.
Н. Захаров-Мэнский.
Поэзия никитинцев.
Поэзия никитинцев.
——————————————————————
Поэзия никитинцев, Захаров-Мэнский Николай Николаевич, Год: 1921
Время на прочтение: 4 минут(ы)
1) ‘Зарницы’. Альманах Тверского Литературно-художественного о-ва имени И. С. Никитина. Книга первая. Тверь. 1920 г. 56 стр. Цена 100 руб.
2) Н. Власов-Окский. ‘Рубиновое Завтра’. Стихи. Брошюра шестая. Тверь. 1920 г. 16 стр. Цена 30 руб.
3) Н. Власов-Окский. ‘Воскресшая земля’. Стихотворения. ‘Красная книжка’ N 11. Гос. издат. 1920 г. 40 стр. Цена 20 руб.
4) Н. Рогожин. ‘Листопад’. Стихи. Книга первая. Тверь 1921 г. 48 стр. Цена не указана.
5) Устав ‘Тверского Литературно-художественного общества имени И. С. Никитина’. Тверь 1920 г. 8 стр.
В начале ноября 1919 года 24 вышедших из рабоче-крестьянской среды литератора, во главе с когда-то, гораздо более чем теперь, известным крестьянским писателям С. Д. Дрожжиным, собравшись на съезде писателей Тверской губернии, положили основу новому литературному обществу, назвав его ‘Тверское Литературно-художественное общество имени И. С. Никитина’.
Имена лишь престарелого С. Д. Дрожжина, да председателя о-ва Н. С. Власова-Окского, хоть что-нибудь говорят читателю… Имена же остальных — Л. Мошина, Я. Хохунова, Н. Раменского, Н. Рогожина, К. Ковалева (я перечисляю лишь имеющих книги)… не говорят ничего, даже наиболее внимательному, даже наиболее чуткому к быту и жизни современной русской литературы…
Имена Дрожжина и Власова-Окского как-то неразрывно связаны с почтенным наименованием ‘суриковца’ и, быть может, поэтому, а быть может и потому, что оба общества согласованно выступали на Московском совещании пролетарских писателей год назад, молодое Никитинское и маститое Суриковское общества, для большинства читающей публики, да и для большинства поэтов, кажутся чем-то одним, неразрывно и воедино связанным. Взгляд этот нам кажется в корне неправильным.
Суриковцы — в большинстве — писатели-самоучки, выходцы из крестьянской среды, забитые нашей дореволюционной действительностью, грустные певцы беспросветной ‘доли бедняка’… Объединившиеся вокруг И. З. Сурикова в 70-х годах, ярко мелькнувшие в 90-х и скоро забытые. Кого дали они нам? — Е. Нечаева, Ф. Шкулева, С. Кошкарова, С. Ганьшина… и все, и не назовешь больше! Все одаренные настоящим дарованием пролетарские писатели недолго оставались суриковцами… пример последних лет, — разве не доказателен. — Талантливые суриковцы В. Александровский, С. Обрадович и даже Е. Е. Нечаев променяли горькие песни суриковцев, на горны, ошибающейся, но все же талантливой — ‘Кузницы’.
Не таковы никитинцы. Если Дрожжин все еще поет старые песни, то уже Власов-Окский рвет оковы суриковщины, идет к новым далям яркого и бодрящего творчества, а идущая за ним молодежь уже совершенно порвала с суриковщиной.
Никитинцы — преимущественно поэты, все три помещенные в ‘Зарницах’ рассказа — Власова-Окского, Синякова и Рогожина ученически слабы… Никитинцы еще не нашли новой дороги и пролетарии они лишь по происхождению, но отнюдь не по творчеству. Творчество их все еще ноющее, все еще робко ищущее, все еще веющее надсоновщиной и все еще далеко не свободное от влияния его последователей до Ратгауза и Гиляровского включительно. Влияние народников Сурикова, Никитина, Белоусова, Дрожжина… почти не чувствуется в их стихотворениях…
Из трех вышедших за время существования о-ва книжек никитинцев 2 — принадлежат Власову-Окскому и одна — Н. Рогожину.
Почти все стихи Рогожинского ‘Листопада’ датированы 1913 и 1914 годами и лишь два последних, кстати довольно слабых, стихотворения помечены 1921 годом.
Размер Рогожинского стиха чрезвычайно однообразен, рифмовка почти во всех стихотворениях — первой строки с третьей, при чем 2-ая и 4-ая не рифмуется вовсе. там, где рифма выдержана, она на редкость убога: — цветы — ты, даль — печаль, цветы — мечты, мечты — ты, слезы — грезы, сени — сирени…
Зачастую встречаются у поэта и невозможные прозаизмы. — Хотя бы —
‘Мнится: воля, полог неба надо мной’ (стр. 12).
Не только Надсон и Бальмонт, но и Власов-Окский (стихотворение ‘Лунною ночью’) оказали влияние на поэта, в общем бесхитростно слагающего свои очень убогие, но все же от души рвущиеся песни.
Хотелось бы видеть позднейшие стихи Н. Рогожина, ибо какой-то проблеск дарования нет-нет да и выглядывает в длинном ряде никому ненужных и слабых строчек. Вот, например, как в стихотворении ‘Залив’ поэт описывает море:
‘Гребни звонкие роняют
Горы яркой бирюзы’ (стр. 24).
Право же это не плохо!
Если нет современности в стихах Н. Рогожина, то хоть отбавляй ее в стихотворениях Н. С. Власова-Окского. Тут и опролетаризованный Северянин и Бальмонт, ‘на народный лад’ надсоно-ратгаузовщина и вместе со всем этим много молодого и неожиданного, а иногда и прямо-таки яркого. Избитые рифмы (слезы — грезы, цветы — красоты) нет-нет да и перемешиваются с рифмами новыми, а иногда и интересными (‘Крапы — трапы, гулы — карбункулы’)… Иногда мелькнет хороший образ, яркая строчка. Поэзия этих двух книг Власова-Окского может быть названа ‘Поэзия Мака’.
Цветок Мака алый, как и сама революция, и как она кровавый, манящий и таинственный встречается почти во всех революционных стихотворениях поэта.
В ‘Зарницах’ представлено 11 поэтов по 2 — 3 стихотворения каждый.
Читаешь эти стихотворения и не знаешь случайно ли неудачные стихи попали в сборник, или уж такова и должна быть эта никитинско-надсоновская поэзия… Впрочем, трудно говорить по 2 — 3 стихотворениям о поэте, особенно о таком, имя которого слышишь впервые. Отмечу лишь очень хорошее стихотворение ‘Недопетая песня’, еще в 1871-м году написанное и лишь теперь впервые напечатанное С. Д. Дрожжиным. Из его же последних стихотворений отмечу ‘Песню’ — грустную песню старого поэта:
Кудри черные
Убелилися…
Очи ясные
Помутилися.
Все друзья мои
Спят могильным сном.
Дрожжин не Никитин, не Суриков даже, но его простые и бесхитростные песни любимы деревней и, конечно, займут почетное место в истории русской поэзии, как песни последнего крестьянского поэта.
Что сказать о поэзии никитинцев?
Если у суриковцев все в прошлом и от суриковцев мы уже ничего не ждем, то у никитинцев, нам кажется, есть что-то молодое, пусть еще ошибающееся, пусть еще слишком надсоновское, но искреннее и может быть талантливое.
Источник текста: Захаров-Мэнский Н. Поэзия никитинцев. [Статья] // Красная новь. 1921. No 2. С.333-335.