По поводу первыхъ земскихъ выборовъ и собраній.
По поводу первыхъ земскихъ выборовъ и собраній.
‘Денъ’, 29-го мая 1865 г.
По поводу первых земских выборов и собраний, Аксаков Иван Сергеевич, Год: 1865
Время на прочтение: 11 минут(ы)
Сочиненія И. С. Аксакова.
Общественные вопросы по церковнымъ дламъ. Свобода слова. Судебный вопросъ. Общественное воспитаніе. 1860—1886
Томъ четвертый.
Москва. Типографія М. Г. Волчанинова (бывшая М. Н. Лаврова и Ко.) 1886
Уже значительная часть Россіи надлена теперь земскимъ ‘самоуправленіемъ’, во многихъ губерніяхъ уже покончили съ выборами, происходили засданія земскихъ собраній, открыты и дйствуютъ земскія управы. Но едвали было бы не преждевременно пускаться теперь же въ какіе-нибудь выводы и заключенія. Вся дятельность уздныхъ земскихъ собраній ограничивалась въ сущности только заявленіемъ о начатк ихъ гражданскаго бытія, выборомъ членовъ управы и гласныхъ въ губернское собраніе, а также составленіемъ на скорую руку инструкцій управамъ, инструкціи эти сводятся вс къ одному знаменателю: собрать какъ можно боле статистическихъ данныхъ, недостатокъ которыхъ обнаружился съ самаго же начала. Тотъ же характеръ имла и дятельность губернскихъ собраній. Ничего другаго, конечно, на первыхъ порахъ нельзя было и ожидать: для земства главною теперь задачею было — опознаться, оглядться, ощупать почву подъ своими ногами, извдать вншніе пріемы и порядки, встртиться лицомъ къ лицу всмъ сословіямъ вмст. Въ этомъ отношеніи начало уже положено,— и надо сказать правду, начало удалось свыше нашихъ, слишкомъ уже можетъ-быть несмлыхъ ожиданій. Во всякомъ случа, если еще нтъ основаній ликовать объ успх и обнадеживаться радужными надеждами, то еще мене имется поводовъ предаваться какимъ-либо мрачнымъ догадкамъ и предчувствіямъ, кричать караулъ и принимать какія-либо искусственныя мры къ отвращенію какой-то опасности. Эти догадки и внушенія исходятъ, впрочемъ, исключительно изъ лагеря дворянъ-землевладльцевъ, преимущественно крупныхъ,— и по нашему мннію нисколько не вызываются и не оправдываются фактами Русской современной дйствительности, а основаны на ошибочныхъ теоретическихъ и апріористическихъ умозаключеніяхъ. Дйствительные факты, представляемые намъ земскими собраніями, таковы, что тактъ, приличіе, скромность, умнье себя держать — большею частью на сторон крестьянъ, что послдніе явились даже — не во гнвъ будь сказано дворянству — несравненно боле ‘comme il faut, чмъ многіе изъ насъ, среднихъ и крупныхъ землевладльцевъ, такъ неумстно кичившіеся своею породою и европейскимъ образованіемъ на всесословныхъ земскихъ собраніяхъ! Дйствительные факты таковы, что заставили даже извстный органъ нашей печати, ратующій за принципъ и интересы крупной собственности, воздать хвалу крестьянамъ за отсутствіе въ нихъ демократическихъ стремленій, и напротивъ того высказать горькое и совершенно непривычное для этой газеты слово упрека дворянству за его политическую -безтактность. Тмъ не мене тотъ же органъ крупныхъ землевладльцевъ, похваливъ крестьянъ, говоритъ вслдъ за тмъ такія зловщія рчи: ‘И такъ крпостное право не вселило въ крестьянъ ни ненависти, ни даже недоврія къ дворянству, а отмна крпости не возбудила въ дворянахъ непріязненнаго чувства къ крестьянамъ. Но это итоги прошедшаго. Надо обратиться къ будущему, не загадочному или возможному, а весьма вроятному или даже неизбжному’. Будущее же представляется автору выписанныхъ нами строкъ въ самомъ мрачномъ вид… Не можемъ не остановиться здсь и не замтить, что странно же рекомендуетъ эта газета ‘просвщенное’ и ‘передовое’ дворянское сословіе, если заявляетъ, какъ утшительное явленіе, что ‘отмна крпости не возбудитъ въ дворянахъ непріязненнаго чувства’… къ кому же? ‘къ крестьянамъ’!! За что же къ крестьянамъ?! Но эта газета не только признаетъ такое непріязненное чувство въ дворянахъ явленіемъ, повидимому, вполн естественнымъ и возможнымъ (отсутствіе котораго можетъ быть даже поставлено имъ въ заслугу), но и противополагаетъ его, какъ равное по степени натуральности и законности, непріязненному чувству освобожденныхъ отъ крпостнаго ига крестьянъ — къ владльцамъ, державшимъ ихъ подъ крпостнымъ игомъ! Въ самомъ дл: быть подъ игомъ и держать подъ игомъ, разв это не одно и то же?! Дальше тотъ же органъ крупныхъ землевладльческихъ интересовъ пророчествуетъ, что при -ежегодно увеличивающемся числ крестьянъ-землевладльцевъ. при соблазнахъ власти и жалованья,— ‘если не теперь, то положительно весьма скоро, общественное образованіе будетъ зависть отъ людей безграмотныхъ, вс важныя дла въ уздахъ, все хозяйство въ уздахъ, а затмъ и въ губерніяхъ, будетъ находиться въ рукахъ людей невжественныхъ и ихъ корыстныхъ руководителей!… Въ Россіи окажутся неизвстные въ ней досел элементы политическаго раздраженія… Послдствія искусственно-возбужденнаго неудовольствія массъ’ (въ случа поздняго измненія законовъ о земскихъ выборахъ), е уже вкусившихъ самовластія, легко предвидть… Тмъ сильне долгъ озаботиться ихъ предотвращеніемъ’… Невольно бросается въ глаза, что все утшительное въ настоящемъ является для автора ‘итогомъ прошедшаго’, т. е. крпостнаго права: ему мы обязаны — еще покуда существующими добрыми отношеніями между сословіями! при немъ мы были бы избавлены отъ грозящихъ намъ ужасовъ политическаго раздраженія! Какое же мы сокровище потеряли! какъ велика же была въ крпостномъ прав сумма добра, если, за всми расходами, она дала такіе прекрасные итоги! Такъ и разбираетъ охота, по прочтеніи этихъ строкъ, къ нему воротиться. Средства же, предлагаемыя авторомъ для отвращенія бды, состоятъ, какъ извстно, въ подъм юридическаго значенія крупной поземельной собственности, въ надленіи ея особыми правами и — по связи идей, высказанныхъ не разъ прежде,— въ обезпеченіи ея экономической цнности чрезъ отданіе у насъ многочисленнаго класса рабочихъ, нуждающихся въ чужомъ куск хлба и кров. Мы разсмотримъ потомъ эти средства подробне, а теперь взглянемъ на факты, представляемые намъ современностью — въ круг дйствія земскихъ учрежденій.
По свидтельству даже ‘Московскихъ Вдомостей’, крестьяне не выказали нигд ни самонадянности, ни гордости, ни хвастовства, ничего такого, что выражается словомъ: ‘зазнаться’. Въ самомъ дл, имя нердко на своей сторон, въ уздныхъ земскихъ собраніяхъ, численное превосходство, они,— кром нкоторыхъ случаевъ, о которыхъ скажемъ ниже,— не старались нигд употребить во зло свою силу и относились къ длу очень серьзно, очень осмотрительно и по своему — важно. Можно предположить наврное,— зная характеръ и воззрнія нашихъ крестьянъ,— что они, засдая гласными, вовсе не предвкушали сладости будущей политической полноправности и вообще съ мыслью о земскомъ самоуправленіи не соединили никакого политическаго значеніи. Они смотрли на дло просто — какъ на раскладку земскихъ повинностей, такую раскладку, при которой отвтственность ляжетъ уже не на правительство (что несравненно покойне и даетъ возможность сваливать на него вину, кряхтть и жаловаться), а уже на самихъ раскладчиковъ. Сколько можно судить по корреспонденціямъ, помщеннымъ въ ‘Московскихъ Вдомостяхъ’, крестьяне-гласные сами по себ безличны, т. е являются вовсе не личною своею стороною, не какъ Матвй, Сидоръ, Карпъ, а какъ крестьяне — представители крестьянскаго сословія, какъ выборные отъ своихъ обществъ. Они очевидно чувствуютъ важность лежащаго на нихъ полномочія, и эта память о довренности, оказанной имъ избирателями и объ отвтственности ихъ передъ послдними, это уваженіе къ своему знанію, какъ въ временному порученію, эта врность своему ‘наказу’ или тому, что Французы называютъ ‘mandat’ — составляетъ одно изъ первыхъ условій всякаго истиннаго представительства. Только при такомъ условіи представительство является правдой. Таковы по крайней мр первоначальные признаки крестьянскаго отношенія къ длу,— и надо надяться, что земскія собранія будутъ для нихъ лучшею школою, нежели собранія дворянскія, еслибъ предположить, что крестьяне захотли бы предварительно поучиться у дворянъ совщательному пріему и порядку. Крестьяне почти повсюду отказывались выбирать гласныхъ изъ своей среды въ губернское земское собраніе, находя, что въ послднемъ они мене нужны, и что дворяне тамъ будутъ полезне: вроятно они сознаютъ себя еще недостаточно подготовленными къ общимъ соображеніямъ, къ обсужденію интересовъ касающихся цлой губерніи, а не одной знакомой имъ уздной мстности, да наконецъ и непосредственныя сношенія съ губернскимъ начальствомъ ихъ вроятно еще пугаютъ: имъ ловче быть ближе къ своимъ обществамъ, ближе въ корню. Какъ бы то ни было, но губернскія земскія собранія до сихъ поръ состояли преимущественно изъ дворянъ, и про нихъ уже никакъ нельзя сказать, чтобъ они, по личному своему составу, имли характеръ ‘демократическій’. Крестьяне почти везд изъявили желаніе имть только одного члена отъ себя въ управ и вообще обнаруживали такую мысль, что въ управ должно-быть отъ каждаго сословія по одному представителю, кром предсдателя. Крестьяне везд заявляли себя противъ назначенія большаго жалованья, а въ одномъ узд (Бугульминскомъ), несмотря на сопротивленіе дворянства, настояли на томъ, чтобы членамъ управы изъ крестьянъ было положено жалованье вдвое меньше противъ другихъ членовъ. Такъ было до сихъ поръ, но очень можетъ быть, что и крестьяне впослдствіи взалкаютъ богатой мзды за свою службу обществу, какъ этого справедливо боятся ‘Московскія Вдомости’,— т. е. что же? соблазнятся примромъ своего же ‘передоваго’, ‘просвщеннаго’ сословія!… Въ такомъ случа дворянство будетъ имть право съ гордостью свидтельствовать о своемъ нравственномъ вліяніи на непросвщенныя народныя массы!… Гд же, посл того, источникъ опасности, о которой толкуютъ ‘Московскія Вдомости’, отъ кого и откуда, она исходитъ?!.. Дале. Крестьяне везд дйствуютъ дружно и сообща, и большею частью, прежде чмъ подавать мнніе, просятъ позволенія посовтоваться между собою,— что совершенно разумно и на что очень неосновательно нападаютъ нкоторые корреспонденты, называя такой образъ дйствій — стачкою! Но спрашивается: что же толку въ гакомъ ршеніи, когда мысль человка застигнута, такъ сказать, въ расплохъ. и онъ не усплъ сообразить, въ какой мр предложенное ршеніе- будетъ соотвтствовать интересамъ его избирателей? Представляя собою въ собраніи интересы крестьянъ, сельскіе гласные, по нашему мннію, поступаютъ и умно и честно — не раздробляя свои силы, а соединяя ихъ въ одномъ направленіи,— дружно ограждая интересы своихъ обществъ, но нисколько не враждуя противъ интересовъ другихъ сословій. Вообще, сколько можно заключать изъ опубликованныхъ данныхъ, нарушителями единства и согласія являлись до сихъ поръ — говоримъ это съ истиннымъ сожалніемъ — одни дворяне. Если въ Солигалич управа состоитъ только изъ купцовъ (на что указываютъ ‘Московскія Вдомости’), то вина въ томъ лежитъ на гласныхъ изъ нашего же дворянскаго сословія, такъ неумстно разобидившихся за свою дворянскую честь и отказавшихся отъ баллотировки — себ же во вредъ. Если въ Херсонской губерніи въ Бобринецкомъ узд предсдателемъ и членами управы очутились, къ великому для себя смущенію, одни крестьяне, то это произошло единственно вслдствіе гласныхъ, грубыхъ оскорбленій, нанесенныхъ представителями ‘образованнаго’ сословія представителямъ сословія необразованнаго. Извстно, что дворяне на Бобринецкомъ уздномъ собраніи прямо объявили, что выбирать мужиковъ въ уздную управу не слдуетъ, и что самый законъ не даетъ будто бы на это права,— а на Александрійскомъ земскомъ собраніи еще ршительне провозгласили, что отъ скудоумія и невжества мужиковъ не можетъ быть никакой пользы ни имъ, ни другимъ, и они поэтому не должны быть избираемы въ члены управы. На Александрійскомъ собраніи крестьяне подали письменный протестъ, который однакоже ихъ заставили взять назадъ, увривъ, что это незаконно (слдовало бы по крайней мр извиниться): а на Бобринецкомъ возбужденный вопросъ отправленъ былъ на разршеніе къ губернатору, который, разумется, разъяснилъ, что отстранять крестьянъ отъ выбора въ члены управы совершенно противорчивъ закону. Слдствіемъ всего этого было то, что крестьяне, справедливо чувствуя себя обиженными, показали дворянамъ свою численную силу я забаллотировали ихъ всхъ,— но сами же потомъ смиренно объявили, что они не въ состояніи вести длопроизводство управы, сами указали на одного изъ дворянъ котораго бы они желали имть представителемъ, и сами просили объ уничтоженіи выборовъ, доставившихъ такъ неожиданно всю власть въ ихъ руки. Это заявленіе крестьянъ подало, разумется, поводъ къ разнымъ остроумнымъ надъ ними шуточкамъ дворянамъ-корреспондентамъ. Но мы спрашиваемъ вашихъ читателей: кто въ этомъ случа поступилъ добросовстне: крестьяне ли, вынужденные оскорбленіями со стороны дворянъ заявить свою численную силу и потомъ отказывающіеся отъ денегъ и власти, или же дворяне, такъ не по дворянски или, врне, такъ не но ‘джентльменски’ дававшіе чувствовать крестьянамъ свое къ нимъ презрніе, свое превосходство въ образованіи (есть чмъ хвастать предъ мужиками!), и наконецъ принесшіе въ жертву своей сословной гордости — интересы и своихъ избирателей и цлаго узда! Даже мысль объ общей польз не внушила имъ сознанія необходимости дйствовать согласно и дружно. Посл такой безтактности, если нужно искать гд-либо основанія мрачнымъ предчувствіямъ, которымъ предается печатный органъ крупныхъ землевладльцевъ, такъ это именно въ подобномъ способ дйствій — не крестьянъ, а землевладльцевъ-дворянъ.— Справедливо, между прочимъ, замчаетъ нашъ Нерехотскій корреспондентъ (въ 21 No), что крестьяне — въ званіи членовъ управы — могутъ, подъ руководствомъ умнаго и знающаго предсдателя, во многихъ случаяхъ, при исполненіи равныхъ порученій, быть полезне членовъ изъ дворянъ, напр. для осмотра магазиновъ, дорогъ и т. п.
И такъ, за исключеніемъ нкоторыхъ особенныхъ случаевъ, крестьяне, на всхъ бывшихъ досел земскихъ собраніяхъ, не проявили ни вражды, ни раздраженія противъ, помщичьяго сословія и никакихъ сословныхъ предубжденій (такъ какъ здсь нтъ того столкновенія интересовъ, какое происходитъ въ собственно такъ-называемомъ ‘крестьянскомъ дл’). Напротивъ, они везд оказывали совершеннйшую готовность довриться лицамъ изъ другихъ сословій, заслуживающимъ доврія, и даже лицамъ дворянскаго сословія предпочтительно предъ всми прочими, ибо, разсматривая всякое дло не съ отвлеченной, а живой его стороны, съ точки зрнія бытовой, крестьяне не могутъ не признать — и очень охотно признаютъ — за дворянами преимущество образованности, опытности, личной энергіи, личнаго развитія и положенія въ свт. Историческія преданія до сихъ поръ, въ глазахъ народа, утверждаютъ за дворянствомъ значеніе служилаго класса. Слдовательно отъ дворянъ покуда еще вполн и вполн зависитъ воспользоваться этимъ расположеніемъ, этою готовностью крестьянъ — заслуживая и оправдывая такое довріе на дл. Имъ открыто просторное поле и даны вс средства въ руки, чтобы руководить народныя массы своимъ личнымъ нравственнымъ вліяніемъ и стать по праву, безъ юридическихъ привилегій, передовымъ классомъ, въ силу тхъ нравственныхъ и соціальныхъ свободныхъ преимуществъ, которыя признаютъ за ними, безъ вражды и зависти, сами крестьяне. Крестьяне добровольно готовы отказаться, въ пользу дворянъ, отъ преобладанія, даруемаго имъ, крестьянамъ, ихъ численною силою. Но спрашиваемъ: справедливо ли и прилично ли для дворянъ — плакаться и стовать: зачмъ земскія учрежденія устроены такъ, что въ случа противномъ, т. е. когда дворяне оказываются, недостойными народнаго доврія, пользуются своимъ положеніемъ ко вреду, или же безъ пользы и толку для общества,— крестьянамъ дана возможность ограждаться своею численностью и прибгать къ пассивной защит отрицательныхъ, голосовъ? Напротивъ,— въ этомъ есть залогъ спасительнаго равновсія, есть постоянный побудительный поводъ для дворянъ — дйствовать не въ дух однихъ сословныхъ своихъ, интересовъ, но въ дух общей пользы, опираться не на дворянскія привилегіи, а на нравственное свое значеніе,— какъ и подобаетъ ‘передовому’ сословію,— названіе, которымъ такъ любитъ величаться наше дворянство!
Вообще вс указанные нами дйствительные факты мало располагаютъ въ пользу мннія тхъ, которые жалуются, что крупная поземельная собственность не достаточна ‘представлена’ на земскихъ собраніяхъ, и что ей слдовал-обы дать право личнаго представительства: т. е. что крупные собственники должны быть гласными eo ipso, по личному праву, а не по избранію. По этому поводу была помщена интересная статья г. Лугинина въ 108 No ‘Московскихъ Вдомостей’, которыя съ своей стороны находятъ полезнымъ разсортировать собственность на три разряда и установить для каждаго особый цензъ. Въ одномъ изъ слдующихъ мы разсмотримъ это предположеніе въ подробности, а теперь ограничимся только нсколькими словами. Прежде всего скажемъ, что по нашему мннію и разсуждая теоретически — не только всякому интересу, но и всякому оттнку интереса должно бы быть дано мсто цъ общемъ земскомъ представительств. Вообще мы думаемъ, что чмъ боле голосовъ, чмъ боле оттнковъ всякаго интереса представлено въ собраніи,— тмъ лучше, тмъ полне охвачивается предметъ, тмъ безошибочне можетъ быть сужденіе. Такъ въ краю (говоримъ это только для примра), гд сильно развита горнозаводская промышленность, или лсная, было бы справедливо желать, чтобы и та и другая промышленность имла своихъ компетентныхъ представителей и чтобъ земское собраніе не было составлено изъ однихъ чиновниковъ или полевыхъ хозяевъ, и т. п. Мы съ своей стороны не видли бы особеннаго неудобства въ томъ, если бы въ земскихъ уздныхъ и губернскихъ собраніяхъ число гласныхъ было въ полтора или даже въ два раза больше. Пусть и общинная, и личная, и мелкая, и средняя, и крупная собственность найдутъ себ въ ней выраженіе, но дло законодателя найти этому выраженію такую формулу, комбинировать число голосовъ и вообще все дло такъ, чтобъ всякія мннія высказывались и ршенія принимались — вполн свободно и чтобъ ни одна сторона не имла предопредленнаго перевса. Если-же отыскать такой формулы нельзя, то всего безопасне у васъ предоставить такой перевсъ сторон крестьянской, какъ потому, что сила количества можетъ быть здсь перевшиваема силою качественною и въ противовсіе численности крестьянъ являются значительныя нравственныя и бытовыя преимущества другихъ сословій,— такъ и потому, что Русскій простой народъ вовсе не демагогъ, отличается особенною разумностью, здравымъ смысломъ и консервативнымъ (не въ пошломъ смысл этого слова) направленіемъ, и если можно отъ кого опасаться злоупотребленій силы и власти, при нормальномъ состояніи духа, такъ всего мене отъ него. Вся исторія, дворянскія и недавнія земскія собранія подтверждаютъ это блистательнымъ образомъ. Въ Русскихъ крестьянахъ несравненно мене замашекъ демократическихъ. чмъ въ крупныхъ собственникахъ-дворянахъ — замашекъ аристократическихъ. При разрыв нашего образованнаго общества съ народомъ, при склонности общества, вертться по втру всякихъ отвлеченныхъ и новомодныхъ заграничныхъ теорій, при его незнаніи и непониманіи Русской жизни — не только полезно, но и необходимо, чтобъ центръ тяжести былъ въ народ, чтобъ имлся грузъ, который могъ бы противопоставить достаточный упоръ волнамъ и втрамъ и легкомыслію дворянъ-кормщиковъ. Затмъ, обращаясь собственно къ существующему порядку земскаго представительства и къ вопросу о представительств крупной поземельной собственности, мы не видимъ, чтобъ крупнымъ собственникамъ заграждено было право быть избираемыми. Едвали есть основанія предполагать, чтобъ своя братья-землевладльцы не пожелали ихъ выбрать, если первые находятся налицо и пользуются довріемъ послднихъ. Говорятъ: расходъ, не чувствительный для владльца 250 десятинъ, очень чувствителенъ для владльца 30,000 десятинъ. Это совершенно справедливо, но въ этомъ-то и можетъ заключаться поводъ къ избранію перваго. Выбирая крупнаго землевладльца въ гласные, я могу быть заране увренъ, что онъ постоитъ за свои интересы, потому что всякое неумстное великодушіе земства прежде всего, своею тяжестью, ляжетъ на него, а если онъ стоитъ за свои интересы, то вмст съ тмъ стоитъ и за мои. Если же такой вры въ избирателяхъ нтъ, и если такой крупный собственникъ не представляетъ благонадежныхъ ручательствъ въ томъ, что интересы свои онъ будетъ считать солидарными съ интересами мелкихъ собственниковъ, то личное право представительства, предоставленное крупнымъ собственникамъ, не можетъ служить залогомъ особенной пользы для общаго дла и для интереса землевладльцевъ. Скоре даже напротивъ. Можно даже предполагать, что крупные собственники у насъ въ Россіи не очень склонны принимать въ соображеніе скудныя средства мелкихъ собственниковъ, доказательствомъ этому служитъ назначеніе высокаго жалованья. Мене всего противъ высокихъ размровъ жалованья были дворяне вообще, въ томъ числ и довольно крупные собственники — по своей замашк длать вещи en grand, съ блескомъ, съ великодушіемъ, нескупо,— а противъ большихъ окладовъ заявляли себя вопервыхъ крестьяне, вовторыхъ мелкіе собственники другихъ сословій.— Впрочемъ, повторяемъ, мы съ своей стороны готовы были бы содйствовать обезпеченію представительства и за крупною собственностью, равно какъ и за всякимъ интересомъ, и полагаемъ, что предлагаемыя въ ‘Московскихъ Вдомостяхъ’ облегченія правилъ представительства чрезъ уполномоченныхъ могли бы быть допущены, съ нкоторыми ограниченіями, безъ всякаго вреда. Мы желали бы только,. чтобъ это представительство не создавало для крупной поземельной собственности въ нашей гражданской жизни никакого особеннаго юридически-привилегированнаго положенія. Усиливать ее нечего: она и такъ и сильна. Довольно съ нея ея бытовой силы, которая всегда присуща богатству и обстановк, нераздльной съ положеніемъ крупнаго землевладльца. Вообще намъ очень странны эти дворянскія іереміады въ виду бытоваго значенія, упроченнаго за дворянами, въ глазахъ народа, исторіей, въ виду ихъ просвщенія, опытности, образованности, которыми они такъ гордятся, въ виду свободнаго поприща, предоставленнаго закономъ ихъ нравственному вліянію, въ виду наконецъ полной готовности крестьянъ отнестись къ нимъ съ довріемъ и уваженіемъ въ дл общихъ земскихъ интересовъ, въ виду всхъ этихъ преимуществъ,— противополагаемыхъ чисто вншнему преимуществу крестьянской численности,— при крестьянской гражданской неполноправности, при совершенномъ подчиненіи ихъ административному произволу, при существующей и продолжающейся законной возможности подвергать ихъ тлесному наказанію безъ ограниченія числа ударовъ по одному усмотрнію полицейской власти,— при ихъ невжеств, неопытности и столько разъ — дворянами же осмяннномъ и обруганномъ смиреніи! Пора бы дворянамъ понять, что наше общественное нравственное безсиліе происходитъ отъ разрыва съ народомъ, и что именно дворянамъ то и надо желать и заботиться, чтобы народъ, такъ долго связанный по рукамъ и по ногамъ, сталъ наконецъ на ноги и окрпъ — въ союз съ ними. Но не сладкими пснями о прелестяхъ барщины въ новомъ вид — можно предотвратить сословное раздраженіе, но не проповдью о необходимости довести крестьянъ искусственными мрами до состоянія бездомныхъ, бродячихъ рабочихъ, ради возвышенной цли — воздлыванія помщичьей земли,— не покушеніями сломить ограду крестьянской общественности и самоуправленія,— не доводами въ пользу созданія особой юридической силы крупной поземельной личной собственности,— не возбужденіемъ страховъ по случаю расширенія крестьянскихъ правъ, посл двухвковаго крпостнаго ига,— не воззваніями къ заблаговременному принятію противъ народа мръ, какъ противъ врага,— можно снискать довріе, можно вступить въ союзъ и единеніе съ народомъ и предупредить опасность демократическихъ, пока еще не существующихъ инстинктовъ! Avis a la noblesse!…