Плиш и Плум. Две собачки, Буш Вильгельм, Год: 1882 читать онлайн, скачать электронную книгу fb2, pdf бесплатно

Время на прочтение: 12 минут(ы)

Скачать в PDF

Скачать в FB2

Вильгельм Буш — Веселые рассказы про шутки и проказы.

Переводчик: К.Н. Льдов.

Художник: В. Буш.

Издание товарищества М.О. Вольф, С.-Петербург, 1890 г.

Оцифровка текста и перевод в современную орфографию: Сказки Оскара Уайльда (Читайте сказки Оскара Уайльда!)

См. также статью в Википедии.

Плиш и Плум. Две собачки

Глава первая

Однажды с трубкою в зубах

Шел старый Шлих. В его руках

Визжат — собаки. Он в щенках

Не видит пользы никакой:

— ‘Они тревожат мой покой

Пищат и воют день-деньской’.

Дымя табак, как пароход,

Шлих сердцем холоден, как лед.

— ‘К чему мне глупые щенки? —

Он рассуждает. — Не с руки

Терять досуг на пустяки.

В чем, вместо пользы, лишь урон,

Швырять тотчас же — мой закон!’

Вот старый Шлих пришел на пруд,

Собачек он потопит тут.

Увы! От страха и тоски

Ногами дрыгают щенки,

Им тайный голос говорит:

— ‘Коварный умысел здесь скрыт!’

Вот Плиш летит уже к воде, —

И забарахтался в пруде!

Братишка шлеп за ним во след, —

И Плум погиб во цвете лет!

— ‘Ну, дело в шляпе!’ Шлих решил,

Пошел и трубкой задымил.

Но, к счастью маленьких собак,

Купанье кончилось не так.

В кустах на пруд, одежду сняв,

Смотрели дети: — ‘Шлих неправ’, —

Они решили. Петр и Павел

Совсем других держались правил,

И, как лягушки, мигом в пруд

Вскочили оба и плывут.

Схватили дети по щенку,

И, вот, уже на берегу.

Собачку Плумом Петр назвал.

— Мой будет — Плишем!’ Поль сказал.

Вот, взявши за руки щенят,

Домой купальщики спешат,

Павлуша с Петею бегут,

Но псов отменно берегут.

Глава вторая

Алело небо, как коралл,

День так прекрасно догорал,

Что Фитих вышел и с женой

Сел на скамью. Рука с рукой

Они, любуясь на закат,

Прекрасной парочкой сидят

И ждут с купания ребят.

Вот дети ужинать бегут,

Щенки, конечно, оба тут.

Едва щенков увидел Фитих,

Сердито крикнул: — ‘Утопить их!’

Но за детей взмолилась мать:

— ‘Позволь собачек им принять!’

С женою Фитих очень дружен,

Он позволение дает, —

И вся семья спешит за ужин,

А Плиш и Плум бегут вперед.

О, ужас! Гадкие щенки,

В тарелки сунув языки,

Лакают громко молоко…

Представить сцену нелегко!

Шлих, наблюдавший из окна,

Дивясь, воскликнул: — ‘Вот-те на!

Щенков спасли… Какой скандал!..

Я очень рад! Я так и знал!’

Глава третья

Под вечер дети позабыли,

Что их питомцы натворили,

Разделись, кинулись в кровать

И мирно стали почивать.

Вот Петр и Павел захрапели…

Собаки, сидя у постели,

Свой довершают туалет, —

И мыслят: — ‘Нам перины нет.

Лечь на полу? С какой же стати?..’

И лезут к детям на кровати.

Плиш, по привычке, у ноги

Вертеться трижды стал в круги,

Плум нежно к Павлу прикорнул

И даже в нос его лизнул.

Но сердит заспанных детей

Приход непрошенных гостей.

— ‘Подите прочь!’ — они кричат,

И Плум, и Плиш летят назад.

Назло Павлуше и Петру

Щенки затеяли игру —

И, чтобы время скоротать,

Одежду начали трепать.

Вот в бахрому превращены

Сапог и новые штаны.

Отец, чуть в детскую вошел,

Руками в ужасе развел:

— ‘Кто это сделал? Кто посмел?

Ах, он негодник! Ах, пострел!’

Досадой гневною объят,

Детей он хочет наказать!..

Те притворились, точно спят

Тут снисходительная мать

За них вступилась: — ‘Милый Фитих!

Мой друг, прошу тебя простить их’.

Супругу Фитих уважал

И прекословить ей не стал.

Петру и Павлу — всё равно,

Им не досадно, а смешно:

В калошах Петр, а Павел мой

В штанах с нарядной бахромой! —

Собак за шалости в игре

Продержит Фитих на двор?

Неделю в темной конуре.

— ‘Вот сорванцы!’ — подумал Шлих, —

‘Мне к счастью дела нет до них!’

Глава четвертая

Вот в западню попалась мышь.

Ворчат и лают Плум и Плиш,

Довольны мама и отец:

Злодейка стихнет, наконец,

Не будет больше по ночам

Шуметь и лазить тут и там!

Вот дети выпустили мышь.

— ‘Хватайте зверя, Плум и Плиш!

Но мышка шмыг в штаны к Петру

И скрылась мигом, как в нору!

Плиш храбро бросился в штаны,

Плум ждет с противной стороны.

Вдруг запищал от боли пес:

Вцепилась мышка Плуму в нос!

Плиш хочет хвост ей оторвать,

А мышь его за ухо — хвать!

Затем как бросится назад —

И шмыг соседке прямо в сад!

Летят вдогонку Плиш и Плум

И роют клумбу наобум.

Соседка в лампу керосин

Вливать хотела в этот миг,

Взглянула как-то на цветник, —

И видит в лучшей из куртин

Двух землю роющих щенков, —

И мчится вихрем на врагов.

— ‘Погибли пышный георгин

И резеда, и красный мак!’

И льется едкий керосин

На обезумевших собак.

Они вертятся, как волчки,

И мнут последние цветки.

Так много скорби, столько зла

Снести соседка не могла,

Как в лихорадке затряслась, —

И странным смехом залилась.

— ‘Увы’ — воскликнула раз семь,

И чувств лишилася совсем!

Доволен Петр, Павлуша рад,

Смеются, в сторону глядят:

Не сожалеют, видно, детки,

Ни смятой клумбы, ни соседки!

— ‘Что день, то грех’, заметил Шлих, —

‘И пусть! Не мне страдать от них!’

Глава пятая

В июльский полдень брел пешком

Еврей-торговец. Нос крючком,

Крючком и трость, сюртук до пят,

Цилиндр, напяленный назад, —

Таков был Айзик Шифельсон.

(Точь-точь как здесь изображен).

Вот домик Фитиха. Еврей

Испуган лаем у дверей.

Щенки забрались под сюртук

И с лаем клочья рвут от брюк.

Рванулся Айзик, но шалишь!

Вцепились крепко Плум и Плиш.

И вот, от брюк его щенки

Большие вырвали куски.

— ‘Теперь я знаю вашу прыть,

Я знаю, как мне поступить!’

И, к изумлению собак,

Взяв шляпу в зубы, точно рак,

К дверям попятился бедняк.

Тут быстро в дверь толкнулась мать.

— ‘В чем дело?’ — хочется ей знать, —

Но чуть ступила за порог,

Как Айзик сбил мамашу с ног…

— ‘Гевалт! Гевалт!’ — еврей вопит,

И Фитих сам к нему спешит.

— ‘Вей-мир! Огромные куски

Из брюк мне вырвали щенки.

Платите, сударь, за беду, —

Не то пожалуюсь суду!’

Что ж делать?.. Фитих огорчен,

Но заплатить он принужден.

Он смотрит строго на детей: —

— ‘Вот, мол, плоды таких затей!

Платить я должен из-за вас,

Из-за щенков, из-за проказ

Чуть не попались мы под суд…’

Но те и ухом не ведут.

Бормочет Шлих: ‘Скандал вполне!

Платиться, к счастью, не мне!’

Глава шестая

У Плума с Плишем, господа,

Большая дружба иногда.

Нередко, сидя в конуре,

Щенки резвятся и в игре

Друг друга лижут. Но — вопрос

Надолго ль верен другу пес?

Напротив как-то у окна

Болонка нежилась. Она

На Плума с Плишем смотрит вниз,

Приятен им такой сюрприз.

Они стремятся, в свой черед,

Забраться как-нибудь вперед.

Плиш оттеснил уже дружка,

Плум разозлился, но пока

Ворчит сквозь зубы и слегка.

Теперь вперед забрался Плум.

Плиш смотрит косо. Вот и шум.

Щенки бросают злобный взгляд,

Ногами роют и рычат.

Вот битва жаркая кипит,

Плиш побеждает, Плум — бежит…

Мамаша Фитих, в день войны

Пекла отборные блины.

И на блины, и на салат

Павлуша с Петенькой глядят.

Стремглав летит на кухню Плум, —

А Плиш — вдогонку… Бум! Бум! Бум!

Свалилось тесто. Жаль блинов!

Петр разозлился на щенков

И Плиша, сколько было сил,

Любимой плеткой угостил.

От боли Плиш кататься стал

Тут и Павлуша осерчал.

— ‘Мою собаку бить не дам’, —

И хвать братишку по ногам!

Такой обиды Петр не снес, —

И бац Павлушу плеткой в нос!

Тут ссора в драку перешла,

Как два настойчивых козла,

Мириться братья не хотят

И в рот врагу суют салат.

Буяны, — грох! Чтоб усмирить их,

Явился с палкой папа Фитих.

Но сожаления полна,

К нему взмолилася жена:

‘Голубчик Фитих, не секи!

Всему виной — одни щенки’.

Жены не слушает отец,

Взмахнул, — и палкою в чепец!

-,Эге!’ смеется злобно Шлих —

‘Урок гимнастики у них!’

Но кто беде чужой смеется,

Тот сам в такую ж попадется

Трах! Сковородка — кверху дном!

И Шлих танцует под блином!

Бормочет Шлих, трясясь в блине:

— ‘Теперь досталося и мне!’

Глава седьмая

Конец проказам, Плиш и Плум!

Чтоб устранить несносный шум,

Решил на месяц папа Фитих

На цепь глухую посадить их.

Но, ах! Не только Плиш и Плум

Предмет забот его и дум:

Буянят дети. Фитих очень

Их поведеньем озабочен.

— ‘Пошлю их в школу. Я и мать, —

Мы можем их избаловать!’

И, вот, Павлуша с Петей в ряд

Перед учителем сидят.

Учитель к детям речь повел

О том, к чему так много школ

И почему везде ребят

Учить родители хотят.

Он говорил им: ‘Без науки

Бессильны были б наши руки,

Чтобы полезным миру стать —

Учиться надобно читать,

Считать, писать и размышлять.

Но, кроме этого, дружки,

Должны мои ученики

Стараться быть всегда, во всем

Манер приличных образцом.

Я предлагаю вам сперва

Обдумать все мои слова —

И, их разумность оценя,

Решить: хотите ли меня

Отныне слушаться всегда?

Затем, ответить просто: ‘Да!’

Но шалуны, исподтишка

Смеясь, глядят на старичка,

И на слова его в ответ

Не говорят ни да, ни нет.

Учитель долго ждать не стал

И так сурово им сказал:

— ‘Кто лаской вас не мог смягчить,

Иначе должен поступить.

С детьми упрямыми я крут!

И вынимает длинный прут.

Так первый кончился урок.

Пришелся он, как видно, впрок,

Едва учитель кончил сечь,

Иную братья держат речь:

— ‘Мы рады вам ответить: да!

И будем слушаться всегда’

И в самом деле, с той поры

Вдруг стали наши сорванцы —

Умны, приветливы, добры,

Ну, словом, просто образцы.

И сотоварищам игры

Дают, заимствуя пример,

Урок порядка и манер.

Работа клеится на лад, —

Щеночки стали просто клад!

В восторге смотрят все на них,

Косится только старый Шлих.

Заключение

Из отдаленных прибыл стран

В деревню нашу мистер Тран.

Земного шара зная треть,

Он весь задумал осмотреть.

Идя с подзорною трубой,

Он в даль смотрел перед собой:

— ‘Так сократится труд вдвойне

И всё виднее будет мне!’

Но, ах, неверен был расчет!

В пруд угодил мой звездочет!

Папаша Фитих вдоль пруда

С детьми купаться шел тогда —

Вдруг, видит, — Тран свалился в тину…

— ‘Поможем, детки, господину!’

Но англичанин в этот миг

На землю сам собою — прыг!

Картуз с подзорною трубой

Остались только под водой.

Но Плум и Плиш влезают в пруд —

И шляпу с трубкою несут.

(Им — дети крикнули: ‘апорт!’)

— ‘Собаки — просто первый сорт!’

Решил в восторге мистер Тран

И за бумажником в карман.

— ‘Я сто рублей за них даю!’

Тут Фитих шляпу снял свою

И, тонкость выказав манер,

Сказал в ответ: ‘Давайте, сэр!’

Хотя собаки просто клад,

Но ста рублям он больше рад.

— ‘Прощайте, Плиш и Плум! Для нас

Настал разлуки горький, час.

Здесь, год почти тому назад,

Спасли мы глупых двух щенят.

То — были вы. С тех пор давно

Вам воспитание дано, —

Идите ж смело в высший свет —

И от бифштексов и котлет

Толстейте много, много лет!’

Случайно видел это Шлих, —

И пожалел щенков своих:

— ‘Жаль ста рублей. Щенки в цене!..

Но, видно, счастье не мне!’

Бросает Шлиха в дрожь и в жар…

Апоплексический удар!

В последний раз он покурил —

И трубку наземь уронил…

Свалился Шлих мгновенно в пруд

И потонул… Закончить тут

Пора последнюю главу.

Упала трубка на траву,

Взвился дымок… Табак погас…

Фюить! — и кончен мой рассказ.