Ф. М.
Пизистрат, Мищенко Федор Герасимович, Год: 1898
Время на прочтение: 4 минут(ы)
Пизистрат () — сын Гиппократа из рода Филаидов, того самого, к которому принадлежал Мильтиад, а также воспетый Гомером П., сын Нестора, принявший радушно в Пилосе Одиссеева сына Телемаха и сопровождавший гостя в Спарту к Менелаю (Одиссея III, 400, 415, 454, 481, IV, 155, XV, 4, 44). Знатный, богатый, щедрый, П. отличился в войне с мегарянами, окончившейся возвращением Саламина афинянам (570 г. до Р. Хр.): П. было в это время около 40 лет от роду (он был на 30 лет моложе Солона). Еще раньше П. приобрел расположение беднейшего класса жителей Аттики и прослыл усердным предстателем народной массы. Он искусно воспользовался политическими и экономическими смутами, возобновившимися с новой силой по завершении Солоновых преобразований. Сложились три партии в зависимости от трех областей Аттики, от преобладающего в каждой из них рода занятий и от степени экономического благосостояния жителей: педиаки, или педиэи, с Ликургом во главе — по преимуществу знатные и богатые землевладельцы кефисской равнины, сторонники олигархического правления, паралии, или паралы, с вождем Алкмеонидом Мегаклом — средняя политическая партия, состоявшая преимущественно из торговых людей и ремесленников, занимавших западное побережье Аттики и составлявших значительную часть городского населения, наконец, диакрии (или гиперакрии, эпакрии), беднейшие земледельцы и пастухи горных частей страны, образовали третью партию, во главе которой стал П. Народное собрание предоставило в его распоряжение 50 человек, вооруженных дубинами, и в 561—60 г. П. стал тираном. Противодействие Солона замыслам П. не нашло поддержки в народе, законодатель был пассивным свидетелем того, как демократия, им организованная, сменилась самовластием народного любимца. Не успела, однако, власть П. окрепнуть, как вожди остальных партий, Ликург и Мегакл, соединили свои силы против общего врага и тиран был изгнан (556—5). Через шесть лет он был возвращен в Афины при участии вождя паралиев и при помощи обмана легковерной толпы (550—549). Обидев свою жену, дочь Мегакла, П. вынужден был покинуть Афины вторично и только на одиннадцатый год возвратился в Афины, уже завоевателем. Во время второго изгнания он жил сначала на македонском побережье, потом внутри Македонии, на добытые здесь деньги нанял войско и отправился на Евбею в Эретрию, где ему оказали содействие державшие тогда власть в своих руках всадники. Помогали П. также фивяне, фессалийцы, наксосский владыка Лигдамид, от аргивян он получил вспомогательный отряд в 1000 чел., женившись на знатной аргивянке Тименассе, вдове одного из Кипселидов, не безучастно относились к нему и другие эллины. На этот раз П. явился в Афины как монарх, с требованием возвратить ему его власть и владения, опирался он при этом уже не на хитрость и обман, а на довольно значительные военные силы, состоявшие частью из наемников, частью из добровольных соратников, и свидетельствовавшие, что в то время у эллинов не сложилось еще представление о тиране как о существе ненавистнейшем, заслуживающем жесточайшей участи. На территории Аттики, на пути от Марафона к Афинам, П. разбил выставленное против него афинское войско и овладел городом (540—39). С этого времени П. правил спокойно в течение 12 лет: на 82-м или 83-м году жизни он умер от болезни (528—7). Хотя и раньше было известно, что П. достигал тирании и держался во власти не одним обманом и насильственными средствами, не тем только, что содержал отряд телохранителей, проводил на высшие должности своих родственников, обезоружил афинских граждан и находился в сношениях с иноземными владыками, — но с открытием ‘афинской политии’ Аристотеля стало невозможным сомневаться, что наибольшую силу П. давало сочувствие большинства населения Аттики. Это сочувствие вызывалось заботами П. об экономическом благосостоянии народа, а также принижением знатных афинских родов, которые к политическому бесправию массы всегда готовы были прибавить гнет экономический. По словам Аристотеля, отчасти повторяющим Фукидида, П. в управлении государством старался сообразоваться с существующими установлениями и нравами. Показание Аристотеля, что во время тирании Солоновы законы не применялись к делу и пришли в забвение, должно относиться не к самому П., а к Пизистратидам. Особенно превозносим был П. простыми людьми за доступность и добросердечие, простонародья он ничем не отягощал, напротив, старался обеспечить ему мир извне и спокойствие внутри государства, нуждающимся крестьянам он выдавал денежные ссуды, заботясь о том, чтобы они могли содержать себя земледелием, учредил судей по околоткам (демам), часто покидал город для обозрения Аттики, разрешал споры по деревням и наблюдал за отправлением правосудия. Поэтому-то часто можно было слышать, как единоличное управление П. называлось кроновым, т. е. золотым веком, по той же самой причине, замечает Аристотель, ‘он долгое время сохранял власть за собою, и если его и изгоняли, то он без труда добивался власти снова’. Он улучшил пути сообщения, перестроил город по определенному плану, украсил его новыми общественными зданиями, все это давало заработок беднейшему классу городских жителей, оживляло промыслы и торговлю. Вместе с благосостоянием поднималось чувство народной гордости. П. увеличил великолепие празднеств Афины, богини-покровительницы города (так назыв. великих панафеней), и установил их периодичность, приурочив к третьему году каждой олимпиады, он обратил особенную заботливость на чествование Диониса, божества простых людей, по преимуществу, заступника рабов, друга поселян. К прежним, деревенским праздникам в его честь П. присоединил городские, или великие, дионисии, праздновавшиеся ежегодно в марте-апреле месяце. Они вскоре сделались средоточием драматических и лирических состязаний и привлекали в Афины много иноземцев. Начатки трагедии положены были в это время приглашением из Икарии Феспида, первого афинского актера и составителя трагедий (между 536 и 532 гг.). Благодаря усилиям П. Афины уже с того времени получали значение ‘школы Эллады’. Ономакриту, Орфею Кротонцу и Зониру предание приписывало первую редакцию гомеровских поэм, с именем П. связывалось начало обычая исполнять гомеровские песни по государственному списку на панафенейском празднестве. Наконец, образование первого общественного книгохранилища также приписывалось П. Тирания П. способствовала социальному и политическому равенству, знатные должны были подчиниться общим для всех законам и господствовавшей над всеми власти тирана, реакционные попытки евпатридов были подавлены, борьба и смуты на время улеглись, Солоновы законы могли войти в самую жизнь, благосостояние массы поднялось, демос окреп. О сыновьях П., Пизистратидах, см. Гиппий и Гиппарх. Ср. Геродот (I, 59—64), Фукидид (I, 20, VI, 54—57), Аристотель, ‘Афинская полития’ (13—17). Кроме общих сочинений по истории Греции, см. Haeuisch, ‘De P. et Hippiae tyrannide’ (1862), Bethe, ‘Athen unter d. Herrschaft d. P. und Hippias’ (1864), Мищенко, ‘Опыт по истории рационализма’ (Каз., 1884, стр. 139—147), Бузескул, ‘Афинская полития’ (Харьк., 1895, стр. 199—215, 853—379).
Источник текста: Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона, т. XXIIIa (1898): Петропавловский — Поватажное, с. 581—582.