H. А. СЕТНИЦКИЙ
H. А. СЕТНИЦКИЙ
Письмо M. И. Цветаевой
Письмо M. И. Цветаевой
Н. Сетницкий
КОММЕНТАРИИ
КОММЕНТАРИИ
Письмо M. И. Цветаевой, Сетницкий Николай Александрович, Год: 1932
Время на прочтение: 3 минут(ы)
Н.Ф.Федоров: pro et contra: В 2 кн. Книга вторая
СПб.: РХГА, 2008.
Многоуважаемая Марина Ивановна,
Первое — напоминание о себе. Я имел удовольствие познакомиться с Вами у Вас в Медоне, будучи приведен к Вам П. Сувчинским в один из хороших летних вечеров 1928 года в июне месяце1. Фамилия моя — Сетницкий, Н. А. — Я приехал тогда в Париж проездом через СССР. Второе — одновременно с этим письмом я посылаю Вам на ‘Современные Записки’, так же, как и это письмо, бандероль с двумя брошюрами. Одна: ‘Федоров и Современность’, вып. III-ий принадлежит перу одного из авторов, о которых мы говорили в 1928 году и который сейчас находится в Соловках. Вторая: ‘об искусстве (заметки)’ подписана псевдонимом. Я позволил себе послать Вам эти книжки потому, что темы наши встретились, — я с большим интересом прочел в последней книжке ‘Совр<,еменных>, Записок’ Вашу статью на близкую тему. Продолжу — мне исключительно интересно было бы услышать Ваш отзыв о ней, и Вы очень одолжили бы меня, черкнув пару строчек о впечатлении, которое производит эта брошюрка2. Она невелика и чтение ее займет у Вас ничтожное количество времени. Как Вы можете усмотреть, взглянув на оборот титульного листа, она выпущена в таком количестве экземпляров, что вряд ли можно ожидать отзывов и распространения ее иным порядком кроме личных обращений.
На этом я позволяю себе окончить это письмо и послать Вам и супругу Вашему надлежащее и очень большое количество сердечнейших пожеланий всяческого благополучия.
Харбин (Новый Город)
Почтовый ящик No 91.
P. S. Писать сюда сейчас можно только через Канаду (via Canada).
5—XII—32
Печатается по: РГАЛИ. Ф. 1496. Оп. 1. Ед. хр. 912.
Поводом для обращения Н. А. Сетницкого к М. И. Цветаевой стала публикация в No 50 журнала ‘Современные записки’ за 1932 г. статьи поэтессы ‘Искусство при свете совести’, в которой шла речь об искусстве как высшем служении, о религиозной ответственности художника, который должен содействовать ‘произращению доброго’, подчиняя художественное ‘наитие’ созидательной воле, о высшем смысле ‘утилитаризма’ (‘наша ‘польза’— только совесть’). Это и навело Сетницкого на мысль послать Цветаевой третий выпуск работы Горского ‘Федоров и современность’, носивший название ‘Организация мировоздействия’, где речь шла об искусстве pi его жизнетворческом задании, и брошюру ‘Заметки об искусстве’, автором которой были Горский и Сетницкий, выпущенную последним в Харбине под псевд. ‘Г. Г. Гежелинский’ (вышла в конце 1932 г., на титуле— 1933 г., текст ее см.: Сетницкий, 231—250).
В настоящее время письмо, посланное Сетницким вместе с книгами на адрес журнала ‘Современные записки’, хранится в архиве Н. А. Бердяева. Дошло ли оно до Цветаевой, неизвестно.
1 Встретиться с М. И. Цветаевой Сетницкому, по всей вероятности, посоветовал А. К. Горский, высоко ставивший творчество поэтессы. В письме Сетницкому от 2 февраля 1928 г. он писал: ‘Раздобудьте новую драму Мариам Цветаевой ‘Тезей’. <,…>, Это нечто превосходящее всякие вероятия по захвату и силе. Лучшие вещи Вяч. Иванова и Брюсова на аналогичные темы, по сравнению с этим, кажутся дамским рукодельем. Непременно узнайте ее адрес — и снабдите ‘Смертоб<,ожничеством>,’ и пр. литературой. ‘Эпафр<,одит>,’ обязательно! Говорят, что и другие ее новые вещи столь лее умопомрачительны. Подобный творческий взлет — великая радость для всех. Только говорят, она там очень томится в эмигрантском болоте — давно пора бы ей вернуться на родную почву — тем более что в политику она как будто никогда особенно не путалась. Так или иначе, возьмите ее на учет непременно и спрысните сначала мертвой (‘смертоб<,ожничество>,’) а потом и живой водой’ (FP. 1.3.27). В мае 1928 г., когда Сетницкий проезжал через Москву, направляясь по служебным делам в Европу, они с Горским, по всей вероятности, обсуждали, с кем именно Сетницкому следует встретиться во время пребывания в Париже.
2 Никакого ответа от Цветаевой Сетницкий не получил, да и не мог получить, так как письмо, по всей видимости, до нее так и не дошло. Сам же Сетницкий воспринял молчание Цветаевой как сознательное отстранение от темы. 15 сентября 1933 г., излагая в письме Чхеидзе свои соображения о том, кто из парижан ‘перспективен’ в плане федоровских тем, он писал: ‘Очень интересной была бы Марина Цветаева, но трудно ее раскачать. Она не рискует ни читать, ни думать на эти темы, ни тем более писать. Вершина ее был ‘Тезей’ — и в этом непреходящая заслуга ‘Верст’ и тех, кто ее вовлек в это дело’ (Сетницкий, 430). 10 апреля 1934 г., посылая Чхеидзе часть тиража второго выпуска ‘Вселенского
Дела’, он просил послать 1 экземпляр сборника Марине Цветаевой, которую ‘очень ценил и ценит Горностаев’ (FP.I.3.37).