Полонский Я. П.
Письмо к издателю ‘Времени’.
‘Время’, No 2, 1861
Оригинал здесь — http://smalt.karelia.ru/~filolog/vremja/1861/FEBRR/piskizd.htm
ПИСЬМО КЪ ИЗДАТЕЛЮ ‘ВРЕМЕНИ’
ПИСЬМО КЪ ИЗДАТЕЛЮ ‘ВРЕМЕНИ’
Милостивый государь,
Письмо к издателю ‘Времени’, Полонский Яков Петрович, Год: 1861
Время на прочтение: 9 минут(ы)
Въ No 4 газеты ‘Вкъ’ напечатана статья, подъ заглавiемъ Столоверченье и медiумы по новйшимъ источникамъ. Не удивляйтесь, что я, мало того что прочелъ эту статью, намреваюсь — не то, чтобъ на нее отвчать — она не задаетъ никакого вопроса, — не то, чтобъ возражать — я не спиритуалистъ, не мистикъ и не стану стоять за духовъ, вызываемыхъ г. Омомъ: нтъ, мн хочется сказать автору, что статья его ни на-волосъ не поколебала бы моей вры въ чудеса г. Юма, если бы я имлъ несчастье врить имъ, что вообще статьи, въ которыхъ гг. авторы только острятъ, и остратъ съ явной цлью показать публик, какъ высоко стоятъ они надъ толпой, способной увлекаться, заблуждаться и врить пустякамъ, и до какой степени они, владющiе перомъ, — люди современные, — не достигаютъ цли. Въ этихъ владющихъ перомъ къ сожалнью незамтно ни малйшаго желанiя раскрыть истину или серьёзно изобличить обманъ. Имъ даже какъ-будто весело, что сотни тысячъ людей способны заблуждаться, тогда какъ они выше всякихъ заблужденiй. Но чтобъ не заблуждаться, надо имть или громадный умъ, или вовсе не имть его, чтобъ разбить сложившееся врованье, мало ума, нужно немножко и любви къ тмъ, которые иногда, при всемъ своемъ благородств, не только сами заблуждаются, но и другихъ увлекаютъ… т. е. не вдятъ бо что творятъ, а потому и достойны не столько насмшки, скольско сожалнья, и не на столько казни, на сколько прощенья.
Пусть страннымъ и даже дикимъ мокажется вамъ письмо мое, но на этотъ раз пусть я буду похожъ — не на француза, не на нмца и даже не на рускаго, а на тхъ свободныхъ чудаковъ-эксцентриковъ англо-саксонской расы, которые не боятся голоса свта. Я знаю напередъ, что особенно покажется вамъ и страннымъ и дикимъ: это — ршимость писать серьёзно о вздор. Но что вы называете вздоромъ и что не вздоръ по вашему? Спиритуализмъ въ Европ не есть минутная забава или модная болтовня въ гостинныхъ, ради развлеченiя, это цлое ученiе, секта, которая не десятками, а сотнями тысячъ считаетъ своихъ послдователей, однихъ медiумовъ въ Америк до 30.000, однихъ журналовъ, не считая книгъ, издающихся спиритуалистами, смло можно считать десятками… Стало быть этотъ вздоръ въ нкоторомъ род историческое явленiе. Тутъ Юмъ не главное, онъ тутъ далеко не первая спица въ колесниц. И кажется эта странная, фантастическая колесница не безъ шума и блеска, она везетъ на себ боле полумиллiона смертныхъ и стало быть никакъ не можетъ быть чмъ-то въ род дтской игрушечной колясочки, недостойной вниманiя современнаго намъ мыслителя. Я нисколько не ставлю себя въ число великихъ мыслителей, но во-первыхъ, я не отказываюсь отъ права мыслить, во вторыхъ не смюсь надъ тмъ, что любопытно какъ фактъ, или грустно какъ заблужденье. Я не врю духамъ, послушнымъ Юму, но къ спиритуализму не могу отнестись, какъ къ вздору, потомучто вижу въ немъ одно изъ такихъ явленiй, которое не безъ значенiя въ исторiи общества, намъ современнаго. Я могу не врить, но обязанъ вникать, почему люди, изъ которыхъ тысячи не слупе меня и вроятно не глупе автора статьи, помщенной въ ‘Вк’, поддаются обману и нердко длаются спиритуалистами. Пусть въ одномъ изъ осеннихъ померовъ Пунча представлена женщина съ гусиной головой, и пусть эта гусиная голова, внчаемая духами, ничто иное какъ каррикаура на ту самую даму, которая аомстила въ ‘Коригильскомъ сборник’ статью свою: ‘нчто боле чудное, чмъ вымыселъ’ (strteger ther fiction). Я знаю, что дама эта другъ Теккерея, неутомимаго карателя обмановъ и неумаолимаго сатирика. Знаю, что Теккерей не стыдится признаться, что авторъ статьи — другъ его, съ которымъ онъ связанъ двадцать пять лтъ, за безъукоризненную правдивость котораго онъ смло отвчаетъ, и съ меня довольно это знать, чтобъ придти въ изумленiе — не отъ Юма и не отъ его чудесъ, нтъ! — а отъ того, что у такого проницательнаго человка какъ Теккерей, другомъ, въ продолженiе двадцати пяти лтъ, можетъ быть — дура, гусиная голова. Какъ хотите, а надо признать что-нибудь одно: или Теккерей не великiй наблюдатель и сердцевдецъ, или другъ его уменъ такъ, какъ немногiя дамы. Будь эта дама жена его — о, тогда ни слова! Мы знаемъ, что и генiй можетъ жениться по увлеченiю, и Теккерей, также какъ и всякiй смертный, ослпленный страстью, могъ сначала и не замтить, что избранная имъ подруга — рожа, гусиная голова: но какая другая женщина, если только она глупа, въ продолженiе двадцати лтъ, при близкихъ отношенiяхъ, спрячетъ свою глупость и тупость отъ такого зоркаго и характернаго господина, какимъ вс мы поимаемъ автора ‘Ярмарки тщеславiя’. Какимъ образомъ такая глупая барыня можетъ быть не только другомъ, но даже имть влiянiе на издателя ‘Корнгильскаго сборника’? Оглянитесь на себя, на тхъ, которыхъ вы считаете умными людьми, и ршите сами, возможно ли это Если это такъ, то дружба и доврiе Теккерея къ тупоумной женщин, къ гусиной голов сами по себ — фактъ, достойный удивленiя.
Авторъ вышеупомянутой статейки въ четвертомъ номер газеты ‘Вкъ’ пишетъ что намъ, читателямъ, страшно за человка! Дйствительно, ужъ если Теккерей проповдуетъ столоверченье и духопоявленье, — то какъ не бояться за себя… за васъ, за вашихъ друзей, такихъ умныхъ, такихъ проницательныхъ, но все же не такихъ проницательныхъ, какъ великiй романистъ Англiи.
Впрочемъ врядъ ли кому нибудь изъ насъ, пишушихъ журнальныя статейки, дйствительно когда-нибудь бываетъ страшно за человка. — Это фраза, нчто въ род реторическаго украшенiя, — фраза, пущенная по свту Гамлетомъ, говорящимъ басомъ покойнаго Каратыгина или дребезжащимъ голосомъ Максимова.
Авторъ статейки, помщенной въ ‘Вк’, замтно не боится за свою мыслящую голову, — иначе онъ не сталъ бы шутя относиться къ такимъ предметамъ, на которыхъ, какъ видите, легко споткнуться даже и такимъ генiальнымъ людямъ, каковъ Теккерей, отъ которыхъ, по его словамъ, сходитъ съума миллiонъ людей въ Америк и мшаются сотни тысячь англичанъ. Русскимъ читателямъ конечно прiятно вмст съ авторомъ статьи думать, что онъ гораздо умне этого миллiона, догадливе этихъ сотенъ тысячь, и что стало-быть его не проведешь. Я, пишущiй это письмо, думаю почти также, т. е. что и меня не проведешь, но… мн вовсе не смшно мое громадное самолюбiе, мн решительно хочется всячески обойдти его, чтобы разглядть ту опасность, которой никогда не увидитъ и не узнаетъ тотъ, кто ни къ чему не стремится, ничего не ищетъ и какъ нельзя лучше доволенъ мастерскимъ построенiемъ и невозмутимой крпостью своей головы.
Цль этого письма въ томъ и заключается, чтобъ по мр возможности побдить свое самолюбiе — заняться вздоромъ и ршить вопросъ, почему спиритуализмъ пользуется такимъ успхомъ, — потому ли, что человкъ такъ созданъ, что способенъ поврить всякой нелпости, что масса людей суеврна и что нтъ такого шарлатана проповдника, который бы не нашолъ себ ревностныхъ поклонниковъ, что люди вообще раздляются на лпыхъ и зрячихъ, что слпыхъ несравненно больше, и что стало-быть легко проводить ихъ за носъ, или потому, что въ спиритуализмъ есть дйствительно нчто такое, которое озадачиваетъ — есть такой колоссальный и въ тоже время скрытый обманъ, котораго нтъ возможности обнаружить, не мотря на все наше къ нему недоврiе, такой обманъ, передъ которымъ авторъ статьи, помщенной въ ‘Вк’, кажется пигмеемъ. Этотъ авторъ ничего не опровергаетъ, ничего не разъясняетъ, а между-тмъ приводитъ статью, помщенную Теккереемъ, какъ ‘любопытный очеркъ современнаго чаромутiя, какъ исторiю любопытнаго нравственнаго ослпленiя.’ Несомннно успхъ спиритуализма основывается и на нашей склонности врить всему на свт и на этомъ нчто, которое скрывается въ спиритуализм, или какъ обманъ, или какъ новое знанiе.
Почему Юмъ способенъ обмануть меня, васъ, Теккерея, Наполеона и многое множество умныхъ и глупыхъ людей, — а я не могу? Не потому ли, что Юмъ знаетъ то, чего ни я, ни вы не знаемъ, пользуется этимъ знанiемъ и, какъ шарлатанъ,. его отъ всхъ скрываетъ. Не значитъ ли, что вся задача въ томъ и состоитъ, чтобъ допытаться, дознаться, что это такое? Неизвстный авторъ статьи, помщенной въ ‘Вк’, говоритъ: г. Дмъ и его медiумы люди весьма почтенные ихъ сверхъестественныя дла изумительны, необъяснимы, чудны, но не хороши однимъ только: он не возбуждаютъ никакого ужаса.
Но… зачмъ же называть Юма и его медiумовъ людьми почтенными, если они обманщики! Если они обманщики и длаютъ дла изумительныя, неолъяснимыя — почему не стараться объяснить ихъ, вмсто того, чтобы смяться надъ тми, кто вритъ имъ. Зачмъ жалть, что штуки Юма не возбуждаютъ ужаса (?), или жалть напримръ о томъ, что столъ, показывавшiй искусство, ужасомъ поразившее зрителей (!), только постоялъ на конц лапы, а не перепрыгнулъ черезъ диванъ. Ясно, что авторъ признаетъ факты, такъ какъ они описаны въ ‘Корнгильскомъ Сборник’, только недоволенъ тмъ во-первыхъ, что они его не пугаютъ, не поражаютъ его воображенiя, а во вторыхъ тмъ, что они не длаются такъ, какъ бы ему хотлось. Что за ребяческое сожалнiе! — Положимъ, я поднимаю одной рукой десять пудъ, я силачъ! авторъ говоритъ, ну, да, десять пудъ — удивительно! необъяснимо! а аачмъ же не сорокъ? Положимъ, я видлъ привиднiе, ко мн приходитъ врачь и объясняетъ мн возможность призрака разстройствомъ мозговыхъ нервовъ, галлюцинацiей, приводитъ мн множество доказательствъ. Я совершенно соглашаюсь съ нимъ и успокоиваюсь, но я разсказываю положимъ тоже самое врачу, что видлъ самъ, — какъ столь поднялся на воздухъ, какъ онъ качался, нагибался и какъ, не смотря на это, лампа съ этого стола не повалилась и карандаши не скатились. А онъ мн твтилъ: это не страшно и даже не величаво, — вотъ еслибъ столъ началъ плясать или прыгать… Я бы увидалъ изъ этого возразенiя, что мой врачь или считаетъ меня неучемъ или и знать не хочетъ ничего такого, чего не нашолъ онъ въ своемъ учебник. Появленiе призраковъ мн объясняетъ современная наука, а тутъ, вмсто объясненiя, я слышу только дтскiй смхъ.
Представьте себ, что я — та самая дама, которая иметъ счастiе пользоваться цлую четверть столтiя, да еще какого — девятнадцатого, т. е. самаго безпощаднаго столтiя, — дружбой г-на Теккерея. Представьте себ, что авторъ этого письма находится посреди такого общества, которое со всхъ сторонъ кишитъ всякаго рода предразсудками, — одни хотятъ уврить меня, что въ Америк нашлись скрижали Моисея и прочтены мармонами, другiе провозглашаютъ скорое свто-представленiе, третьи доказываютъ, что антихристъ уже явился, и въ лиц такого-то угрожаетъ благоденствiю Англiи, четвертые на томъ основанiи, что столы вертятся, убждаютъ меня призывать души покойниковъ. Я на столько умственно и нравственно развита, что не только не врю имъ, но глубоко сожалю о такихъ жалкихъ, недостойных нашего вка заблужденiяхъ. Наконецъ представьте, что мн пришла идея, изъ любопытства или ради развлеченiя съ двумя-тремя близкими мн знакомыми, ссть за столъ, положить на этотъ столъ руки и ждать что будетъ, вдругъ столъ начинаетъ трещать, кружится, подниматься… что прикажете длать? уйдти или остаться и наблюдать? обвинятъ ли меня за то, что я увлекаюсь, что я сама хочу видть Юма, хочу во что бы то ни стало продолжать мои наблюденiя, хочу быть достойною дружбы такого человка, какъ Теккерей, — этотъ злой Теккерей ршительно засметъ меня, если я безъ всякаго основанiя поддамся глупому увлеченью. Нтъ, я буду зорко глядть, буду слдить… и… спасите меня, я чувствую, что умъ мой сталъ въ тупикъ, воображенiе мое поражено, я, умная женщина, готова врить и въ духовъ и въ тысячи нелпостей.
Какъ вы думаете, еслибы я былъ на мст этой дамы, этого двадцати-пяти-лтняго друга г. Теккерея, спасли ли бы меня шутливыя фельетонныя статейки въ род той, которую прочли мы въ 4 No ‘Вка’? Едва ли! Я очень радъ, что спасать меня не зачмъ. Лично мн никакiе подобные опыты не удавались, стало-быть и не могли увлечь меня. Личное знакомство съ Юмомъ и быть можетъ нежеланье быть обманутымъ спасло меня даже отъ желанiя видть вс эти удивительные и необъяснимые фокусы, но когда я слышалъ разсказы объ нихъ отъ людей достойныхъ того, чтобъ имъ врили, мн стало досадно, что я упустилъ случай… Юмъ жилъ въ Петербург съ женой, въ дом графа Кушелева-Безбородко, въ маленькихъ двухъ комнаткахъ, рядомъ съ нимъ жили другiе, — вс двери были растворены… Стало-быть еслибъ г. Юмъ вздумалъ дома длать какiя-либо приготовленiя къ своимъ фокусамъ, тайна такихъ приготовленiй не долго бы оставалась тайной. Тмъ боле, что въ дом не было ни у кого особеннаго расположенiя врить этому духо-вызывателю — напротивъ!.. Изъ этого справедливо заключать, что фокусы г. Юма — не такiе, какiе видимъ мы такъ часто на подмосткахъ театра, что это особенные фокусы, не требующiе подготовленiй.
Называя штуки Юма фокусами, я хочу сказать только, что не признаю въ нихъ ничего сверхъестественнаго, но что это такое, въ чемъ заключается ихъ возможность или естественность, какими средствами напр. г. Юмъ заставляетъ быстро двигаться стулья, съ особами, на нихъ сидящими? (одна моя знакомая, а именно жена художника Ч. при этомъ упала въ обморокъ) — понять трудно, объяснить еще трудне. Это не ловкость жонглера, нтъ! я отъ множества очевидцевъ слышалъ, что Юмъ во время передвиганья стульевъ или полета платковъ сидитъ неподвижно и нердко поодаль, стало-быть весь на виду у всхъ. Участниковъ у него въ петербургскомъ обществ быть не могло, — это можно сказать почти наврно.
Но предположимъ, что приготовленьи къ своимъ фокусамъ г. Юмъ длаетъ такъ ловко, хитро и незамтно, что наблюдать за нимъ нтъ возможности, не является ли вопросъ — у кого г. Юмъ усплъ выучиться такимъ фоакусамъ, въ такiе молодые годы? (Ему не было и двадцати лтъ, когда онъ сталъ извстенъ). Если онъ выучился, отчего тотъ, который научилъ его, не длалъ самъ такихъ же поразительныхъ фокусовъ, отчего у Юма нтъ учениковъ, почему никто не можетъ за деньги купить его секрета, и наконецъ, если это секретъ, отчего другiе медiумы длаютъ почти тоже самое, отчего напримръ не только Юмъ, но и дама съ гусиной головой, другъ Теккерея, безъ его помощи заставила трещать столъ и подниматься на воздухъ? Вотъ т вопросы, которые невольно раждаются и которые, нтъ сомннiя, многихъ ведутъ сначала къ недоум?нiю, а потомъ отъ недоумнiя къ вр.
Вопросы эти могутъ продолжаться безъ конца. Такъ напримръ, если каждый медiумъ ничто иное какъ шарлатанъ, неужели никто изъ нихъ (а ихъ въ одной Америк нсколько тысячъ) не могъ догадаться, что стоитъ только въ Нью-Йорк или Бостонъ разослать слдующаго рода объявленiе: ‘Въ такое-то число, въ такое-то время, я нижеподписавшiйся буду при всхъ длать все, что длаетъ Юмъ и другiе медiумы съ подробнйшимъ нагляднымъ объясненiемъ, какъ все это длается, и къ какимъ средствамъ прибгаютъ эти господа, чтобы обманывать высокопочтенную республиканскую публику. За входъ червонецъ’. Неужели такой догадливый медiумъ въ одномъ Нью-Йорк, въ одинъ вечеръ, не нажилъ бы боле денегъ, чмъ вс другiе медiумы, — товарищи по ремеслу? И не досадно ли, что появленiе одного такого господина передъ публикой разомъ подорвало бы всякую вру въ т нелпости, которыми наполняютъ спиритуалисты свои перiодическiя и неперiодическiя изданiя… и почему такого благодтельнаго человка до сихъ поръ нтъ, нтъ и нтъ?
Естественныя науки, математика, философiя, все противъ того, чтобъ какая-нибудь гармония или аккордiонъ играли сами собой, безъ всякаго къ намъ прикосновенiя, а между тмъ въ Европ это видли и слышали цлыя тысячи. Какъ вы разубдите ихъ въ чудесномъ, если не покажете имъ, какъ это можно сдлать, просто, не прибгая ни къ чему сверхъестественному.
Фокусники, мы знаемъ, не пользуются начмъ сверхъестественнымъ, они поражаютъ насъ неуловимымъ проворствомъ, ловкостью, и сами сознаются6 что они фокусники. Юмъ и медiумы никогда въ этомъ сами не сознаются, они говорятъ: ‘мы сами не знаемъ какъ, что и почему? Мы удивлены не меньше васъ!’ Какъ видите, такихъ людей трудно довести до сознанiя, но не ясно ли, что они знаютъ то, чего я не знаю, и что только этимъ знанiемъ они и могутъ морочить современное намъ общество, жаждущее врить хоть во что-нибудь, потомучто утратило всякую вру и страшно тоскуетъ.
Если мы не считаемъ пустяками побду надъ стотысячной армiей, если мы готовы удивляться вождю который хитрыми манёврами смшалъ и разбилъ во сто разъ сильнйшаго непрiятеля, — не понимаю, какъ можно, подобно автору статьи, помщенной въ ‘Вк’, шутя говорить о такой побд, гд одинъ или нсколько какихъ-то медiумовъ заставили полмиллiона грамотныхъ и по большей части ничему неврующихъ, признать свою силу и поврить ей.
Повторяю, явленiе спиритуализма любопытно какъ фактъ, или грустно какъ заблужденiе, но нисколько не забавно. Надюсь, что за письмо мое вы не обвините меня въ мистицизм, но быть можетъ вы спросите меня, что же я, желающiй отъ всей души разоблачить тайну, что же я самъ думаю объ этихъ медiумахъ? Но что вамъ сказать на это? вы знаете, что множество изслдованiй началось съ предположенiй.
Если будетъ доказано, что поднимающiеся столы, предметы переходящiе изъ рукъ въ руки и проч. и проч. фактъ несомннный, а не фокусъ и не обманъ воображенiя, — нельзя будетъ не предположить, что медiумы суть ничто иное, какъ такiе исключительные организмы, которые подобно электрическимъ машинамъ или вольтовымъ столбамъ, обнаруживающимъ разныя свойства электричества, служатъ живыми проводниками такой силы въ природ, котороая до сихъ поръ еще неизвстна намъ, и что теперь одни медiумы, пользуясь своими способностями или свойствами своего организма, нашли имъ разнаго рода примненiя и обманываютъ насъ, другiя сами обманываются и фантазируютъ.
Но повторяю, что и это будетъ только предположенiе.