Георгий Гребенщиков
Георгий Гребенщиков
Письмо из Киева о русских на Украине 1918 г.
Письмо из Киева о русских на Украине 1918 г.
Письмо из Киева о русских на Украине 1918 г, Гребенщиков Георгий Дмитриевич, Год: 1918
Время на прочтение: 3 минут(ы)
Русские люди расплачиваются теперь за бесправное положение ‘инородцев’. Конечно, старые самодержавно-полицейские порядки, казалось бы, не должны служить ни примером для молодой свободной Украины, ни тем более поводом для сведения счетов с русскими людьми.
Не приходится замалчивать, что отношение к русским людям ухудшили те русские ‘социалисты’, которые на Украину вместо освобождения и блага принесли ужас и порабощение… Никогда русский человек не был так рабски покорен и холопски терпелив, как в эти месяцы террора и позора. А на Украине недавние правители-социалисты в своем парламенте, если таковым можно назвать бывшую Малую Раду, вели себя по отношению к русским прямо-таки неприлично, изобличая в себе совершенно полицейские вожделения, благодаря которым зафиксировано несколько случаев ареста в кафе и на улицах за ‘русскую речь’.
А о том, как оскандалилось это правительство со своей украинизацией правительственных учреждений, ходит много анекдотов, оканчивающихся всегда трагически для русских людей.
Анекдоты эти подхватили даже и друзья Украины — немцы, которые говорят:
‘Впервые встретили мы государство без границ, народ — без языка, армию — без солдат, правительство — без головы’.
Что бывшее ‘республиканское’ правительство действительно было без головы, это оно доказало с логической последовательностью, зафиксировав все в собственных стенограммах, опубликованных печатно. Всякому правительству культурные слои способны простить ошибки, несправедливость, даже жестокость, но только не глупость, какой отличалось правительство Грушевского и Голубовича, увековечившее память о себе внешним маскарадом, насильственной украинизацией. Последний ‘исторический’ закон об уничтожении памятников в Киеве, слава Богу, не успели привести в исполнение.
На пасхальной неделе в Киеве был устроен цикл вечеров под названием ‘Русские дни’. В один из этих вечеров, именно 10 мая, в Купеческом собрании был дан блестящий ‘Русский раут’, явившийся как бы генеральным смотром русской культурной интеллигенции в Киеве. Раут удался как внешне, так и по содержанию.
Выступившие ораторы с достоинством и обоснованно, без тени шовинизма или неприязни к Украине, доказывали, что Украина действительно без русских людей, без русской культуры, всосавшейся в плоть и кровь самих украинцев, была бы обречена на полное одичание или же в течение доброго столетия должна была бы ‘германизироваться’…
Коснувшись в своей речи международных отношений России и Украины, профессор Бугаевский, между прочим, сказал: ‘Горе тому государству, которое забывает все то, что живит народную душу и делает ее бессмертной. Мы, русские, вправе высоко нести свою голову даже в позорные 1917 и 1918 годы, потому что в наших бескорыстных жертвах всегда главной побудительной причиной была идея освободительная, идея мира и справедливости… Если в условиях переживаемой нами вражды и трудно это оценить, то при беспристрастной исторической работе там, на всеобщем мирном конгрессе, заслуга России будет учтена, и мы, русские, вновь вступим в семью народов, сильных духом и славных делами, — народов, с которыми мы кровью запечатлели наши надежды на лучшее будущее…’
С. Н. Луначарская (жена брата советского деятеля Луначарского) в своей прекрасной речи о русском слове на Украине подчеркнула следующие характерные положения:
‘В то время, когда нас угнетает русская действительность, одна лишь мысль служит утешением — это мысль о великом, сильном и свободном русском языке. И этому языку стала угрожать опасность в той стране, где русский язык был языком мысли и чувства. В начале революции мы думали, что украинский народ никогда не пойдет путем насилия, но прошел год, и украинские правящие круги поставили насилие своим лозунгом, забыв, что насильственная украинизация не укрепляет государство, а, наоборот, расслабляет его’.
Не менее яркой была и речь С. Г. Крупнова, который говорил о том, что мы, русские, имеем право требовать от Украины:
‘Так как мы располагаем силами физическими, духовными, техническими, которые и даем правительству Украины, то оно не может с нами не считаться. Никакое государство не может существовать без служилого сословия — правительственный механизм является тем, без чего государство жить не может. Если прибегнуть к упрощенному сравнению русской культуры с украинской, то можно сказать, что если бы мы сегодня задались украсить стены, где происходит наш праздник, портретами всех русских деятелей не меньшей ценности, чем почти единственный на Украине Шевченко, — стен этого здания не хватило бы. Итак, наши силы неисчислимы, и они могут поступить на пользу разумного правительства при исполнении некоторых условий, вполне исполняемых и естественных для обладающего государственным разумом правительства. Эти условия немногочисленны.
Во-первых, право русского языка, дабы мы не получали ответа, какой недавно получило одно учреждение от одного правителя: ‘Мы этого языка не понимаем’. Мы имеем право требовать, чтобы правительство Украины русский язык знало и понимало!
Во-вторых, мы должны требовать, чтобы никто из нас не мог подвергаться преследованию только за свое русское происхождение.
В-третьих, мы имеем право молится на обычном церковном языке, ибо недавно была сделана попытка украинизации богослужения.
В-четвертых, неотъемлемое наше право — духовная связь с Москвой, подобно магометанину, который, где бы он ни был, считает Мекку источником своей духовной жизни’.
Последний из ораторов г. Ефимовский, сравнивая в образах сказок и легенд течение русской истории, воскрешает богатыря Микулу Селяниновича, говорящего Турчину: ‘Мне чужой земли не надо, но и мне не мешай вести мою борозду’.
‘Посмотрите, — говорит далее оратор, — как устанавливалась связь между великорусским и малорусским народами: русский богатырь Илья Муромец едет к киевскому князю Владимиру Красну Солнышку. А впоследствии, наоборот идет, идет к Москве Богдан Хмельницкий, чтобы вместе творить дело русской культуры и государственности’.
В самом деле мы, ныне живущие на Украине русские люди, видим и чувствуем на каждом шагу, что без русских людей и без русского слова и дела Украина обойтись не сумеет, и поэтому русское слово и дело на Украине умереть не могут, а если умрут, то только тогда, когда умрет сама Украина.