Письма Вольтеру, Екатерина Вторая, Год: 1779 читать онлайн, скачать электронную книгу fb2, pdf бесплатно

Время на прочтение: 17 минут(ы)

ВОЛЬТЕР И ‘СЕВЕРНАЯ СЕМИРАМИДА’

Вольтер: pro et contra, антология

СПб.: РХГА, 2013. — (Русский Путь).

ЕКАТЕРИНА II
Письмо Вольтеру
от 9 [20] июля 1766 года

Милостивый государь. Свет северной звезды есть не что иное, как северное сияние: ее благодеяния, рассыпанные на несколько сот лье, о которых вам угодно упоминать, не принадлежат мне. Каласы одолжены тем, что они получили от своих друзей, г. Дидро в продаже своей библиотеки обязан — своим, все подобно Каласам и Сирвенам, вам должны всем¹. Это ничего не стоит дать немного своему ближнему из того, что имеется в великом излишестве, но делается бессмертным, когда становишься адвокатом за человечество, защитником угнетенной невинности. Эти два дела привлекают к вам уважение, которого заслуживают такие чудеса. Здесь вы поражали соединенных врагов людей — суеверие, фанатизм, невежество, кляузы, худых судей и часть власти, находящейся в руках тех и других. Надобно много доблести и достоинств, чтобы побороть эти препятствия. Вы показали, что обладаете ими — вы победили.

Вы желаете, государь мой, скромного пособия Сирвенам: могу-ли я отказать? похвалите-ли вы меня за такое деяние? есть-ли за что? С этой точки зрения, признаюсь, что мне бы лучше хотелось, чтобы не знали моего векселя. Однако, если вы полагаете, что мое имя, как ни мало гармонично оно, сделает добро этим жертвам духа преследований, то я полагаюсь на вашу предусмотрительность, и вы меня назовете, лишь бы только это не повредило им, а у меня есть причины думать, что это случится².

Неудачное происшествие с ростовским епископом было обсуждаемо гласно, и вы, государь мой, по своему усмотрению можете сообщить записку, как подлинную выписку, полученную вами верным путем³. Я с большим вниманием читала печатную статью, приложенную к вашему письму⁴. Трудно осуществить на деле заключающиеся в ней начала. К несчастью, большинство будет долго противодействовать тому. Однако возможно притупить острее мнений, клонящихся к уничтожению человечества. Вот, что между прочим я включила слово в слово в инструкцию для комиссии, которая будет переделывать наши законы:

‘В великом государстве, которого владычество распространяется на столько различных народов, насколько есть различных верований у людей, ошибкою, самою вредною для покоя и тишины его граждан, будет нетерпимость к их различным верам. Только мудрая терпимость, одинаково признаваемая православною верою и политикою, может привести этих заблудших овец к истинному верованию. Преследование раздражает умы, терпимость их смягчает и делает менее упорными, так как потушает распри, которые противны покою государства и союзу граждан’⁵. После того следует извлечение из книги Духа законов о волшебстве⁶, что было бы долго здесь сообщать, где говорится все, что можно сказать для предохранения с одной стороны граждан от зол, которые могут произвести подобные обвинения, не нарушая однако, с другой стороны, спокойствия верований и не оскорбляя совести верующих. Я думала, что это единственный существенный путь ввести голос рассудка, когда дать ему в основание общественное спокойствие, в котором всякой отдельный член постоянно чувствует потребность и пользу.

Молодой граф Шувалов, по возвращении в отечество, рассказывал мне об участии, которое вы ему выказывали в отношении всего, что меня касается. Кончаю изъявлением вам за то моей благодарности⁷.

Письмо Вольтеру
от 26 марта (6 апреля) 1767 года

Милостивый государь. Вчера я получила ваше письмо от 24 февраля¹, в котором вы мне советуете произвести чудо, чтобы сделать менее жестоким климат здешней страны. Здешний город в старину был очень привычен к чудесам, или скорее добрые люди принимали за них самые обыкновенные вещи. Я читала в предисловии к собору царя Ивана Васильевича², что когда царь всенародно произносит свое покаяние, то случилось чудо — солнце показалось в полном блеске, и блеск его отразился на нем и на всех собравшихся отцах. Заметьте, что этот государь, после сделанной им громким голосом исповеди, кончил упреками в очень сильных выражениях духовенству за его беспорядки и заклинал собор исправить его, а с ним также и его духовенство.

Теперь дела изменились. Петр Великий установил столько обрядностей для доказательства чуда, и синод исполняет это так точно, что я опасаюсь выдать то, которое вы мне советуете. Однако я сделаю все, что в моей власти, для доставления Петербургу лучшего климата. Уже три года, как окружающие его болота осушают посредством каналов и рубят сосновые леса, закрывающие его от юга. Теперь уже имеются три большие дачи, занятые колонистами там, где прежде не могла пройти нога человека без того, чтобы вода не доходила ему по пояс. Колонисты прошлою осенью засеяли землю в первый раз.

Так как вы, государь мой, выказываете участие ко всему, что я ни делаю, то препровождаю к вам при этом письме манифест, обнародованный 14 декабря прошлого года: перевод его был так изуродован в голландских газетах, что не знаешь даже, что он должен был значить³. По-русски это произведение ценится, потому что богатство и точность нашего языка сделало его таковым, и перевод тем более был от того труден. В июле месяце наше огромное собрание начнет свои заседания и скажет нам, что ему не достает⁴. После того примутся за составление законов, которые, надеюсь, не неодобрит человечество. До того времени я объеду разные области по Волге, и, может быть, в минуту, когда ждете всего менее, вы получите письмо из какого-нибудь селения в Азии. Я там буду, как и везде, преисполнена почтения и уважения к владетелю Фернейского замка⁵.

Граф Шувалов показывал мне письмо⁶, в котором вы спрашиваете его известий о двух сочинениях, посланных в Экономическое общество в Петербурге⁷. Мне известно, что из дюжины записок, присланных туда для разрешения задачи, есть одна французская, отправленная чрез Шафгаузен⁸. Если вы можете мне указать девизы тех, в которых вы берете участие, то я велю спросить общество, получило ли оно их. Полагаю, что день для вскрытия их еще не прошел.

Письмо Вольтеру
(написано до 12 (23) декабря 1767 года)

Милостивый Государь! Два рассуждения, посланные в петербургское экономическое общество и в которых вы принимаете участие, дошли по назначению, но они не будут прочтены ранее моего возвращения, так как большая часть членов в отсутствии¹.

Екатерина II уже много обязана племяннику аббата Базена² за все лестное, распространяемое им касательно ее. Если бы она знала место его жительства, она бы непременно обратилась к нему с просьбою умножить эти обязательства присылкою всего, чтобы не было недостатка ни одной строчки в том, что ни выходило из-под уважаемого пера его дяди и его самого, ибо как ни алчны у 60-го градуса к его произведениям, однако невозможно, чтобы некоторые не ускользнули — потеря, к которой мы очень чувствительны. Государь мой, я не знаю вовсе племянника аббата, но если вам удастся его отрыть и убедить прислать мне все его сочинения старые и новые совершенно полные, то вы усугубите мою признательность. Вам, может быть, покажется странным, что я так часто обращаюсь к вам с разного рода поручениями, вы скажете: у ней только один способ, она его всегда употребляет и по несчастию это всегда обрушивается на мне. Но не всем, государь мой, суждено иметь неистощимое воображение и веселость, какая бывает в двадцать лет. Легче удивляться дарованиям, чем подражать им — это истина всеобщая, признаваемая от юга до севера. Но, к несчастью, не признано таким же образом, что на севере есть также в высшей степени разум, как это доказал г. Бурдильон, профессор в Базеле³. Правда, что ему очень можно возразить, что он не прав, но я вызываю доказать это честным людям даже при помощи обрядов, употребляемых инквизициею, которой руководство я читала. Читая его, я размышляла и удивлялась, что бывали люди, которые так мало имели на своей стороне разума. Это, я думаю, было причиною падения более чем одного здания. Когда я говорю разум, то понимаю здравый разум, потому что у этих людей был, конечно, свой, ведший их к безумию неправды и несправедливости. Дай Бог, чтобы каждый был предохранен от такого разума. Вы понимаете, государь мой, что в эту минуту в России стараются удалить несчастье водворить подобный. Я должна отдать справедливость народу: это превосходная почва, на которой быстро всходит хорошее зерно, но нам необходимы также аксиомы, бесспорно признанные за истинные. Всякий другой найдет кому говорить, когда будет окончен французский перевод начал, долженствующих служить основанием наших новых законов. Я возьму смелость переслать его к вам, и вы увидите, что благодаря подобным аксиомам это сочинение заслужило одобрение тех, для кого оно было написано⁴. Я смею предсказывать успех этой важной работе, основываясь на горячем участии, которым каждый проникнут к ней. Мне думается, что вам понравилось бы быть за столом, за которым православный, сидя с еретиком и мусульманином, мирно слушают мнение идолопоклонника и уговариваются часто все четверо для того, чтобы сделать свой приговор сносным для всех. Они так хорошо забыли обычай сжигать взаимно друг друга, что если бы нашелся какой-нибудь недогадливый и предложил депутату сжечь своего соседа в угоду высшему существу, то я ручаюсь, что не найдется ни одного, который бы не отвечал: он человек, как я, а на основании первого параграфа инструкции Ее Императорского Величества мы должны делать друг другу сколько возможно более добра и нисколько зла⁵. Уверяю вас, что я никак не преувеличиваю и что в действительности дела идут так, как я вам это рассказываю. Если бы понадобилось, у меня было бы 640 подписей, с епископской вверху, подтверждающих эту истину. На западе, может быть, скажут: какие времена, какие нравы! но север сделает как луна, которая продолжает свой путь. Будьте уверены, государь мой, в уважении и особенном, неизменном почтении, с которыми я есмь к вам, к вашим сочинениям и к вашим прекрасным деяниям.

Письмо Вольтеру
от 25 июня [6 июля] 1776 года

Чем дольше живешь на свете, тем более привыкаешь видеть попеременно счастливые события, уступающие свое место самым печальным зрелищам, за которыми, в свою очередь, следуют явления самые отрадные. Упоминаемые вами, милостивый государь, потери в свое время глубоко тронули меня, в особенности вследствие тех несчастных обстоятельств, которыми они сопровождались. Никакая человеческая помощь не могла ни предвидеть, ни предупредить, ни спасти обоих или, по крайней мере, одного из двух¹. Участие, принимаемое вами, милостивый государь, служит мне новым доказательством чувств, всегда вами высказываемых, и за которые я тысячу раз вам признательна. Теперь мы усердно стараемся загладить наши потери. Законоположения, которых вы у меня просите, переведены еще только на немецкий язык, ничего нет труднее, как иметь хороший французский перевод какого бы то ни было русского сочинения². Русский язык так богат, так выразителен и допускает столько сочетаний слов, что с ним можно обращаться как вам угодно, между тем как французский так беден и так мудрен, что надо быть вами, чтобы суметь так воспользоваться им и сделать из него то употребление, какое вам удалось. Как только я получу мало-мальски сносный перевод, я пришлю его вам, но предупреждаю вас вперед, что произведение это очень сухо и скучно, и если в нем будут искать чего-нибудь другого, кроме стройности и здравого смысла, то очень ошибутся. Во всей этой массе, конечно, не проглядывает ни гений, ни ум, но зато заключается много пользы. Прощайте, милостивый государь, будьте здоровы и верьте, что ничто не в состоянии будет изменить моего мнения о вас.

Письмо Вольтеру
от 1 [12] октября 1777 года

Милостивый государь, чтобы отвечать но порядку на ваши письма, нужно прежде всего сказать вам, что если вы остались довольны князем Юсуповым, то я должна засвидетельствовать вам, что он в восторге и от приема, который вам угодно было ему оказать, и от всего того, что он от вас слышал во время свидания с вами¹. Во-вторых, я не могу прислать вам собрание моих законов, потому что его еще не существует. В 1775 году я издала ‘учреждение о губерниях’, оно переведено только на немецкий язык. Во вступлении излагаются причины, вызвавшие необходимость такого устройства: эта часть замечательна по точности и ясности помещенного в ней описания исторических событий различных времен. Не думаю, чтобы это учреждение могло быть применимо к 13 кантонам, но посылаю вам один экземпляр его для библиотеки Фернейского замка².

Наше законодательное здание мало-помалу воздвигается, основанием ему служит наказ для составления уложения, посланный вам мною десять лет тому назад, вы увидите, что это учреждение не противоречит духу его, а прямо из него истекает, двухлетний опыт показал, что совестные суды, введенные им, способствуют искоренению ябедничества³. За этим учреждением будут следовать другие: о финансах, торговле, полиции и проч., составлением которых занимаются уже два года, а затем и издание уложения будет уже делом легким и скорым⁴. Вот что я предполагала бы в нем сделать: по части уголовной (распределение преступлений по категориям не может быть велико) важно соразмерить наказания с преступлениями. Я полагаю, что это должно составлять отдельный труд. Мне кажется, что определение свойства и силы доказательств и подозрений могло бы быть подчинено систематичной и весьма простой форме — посредством допросов, которые разъяснили бы дело. Я убеждена и уже признала это в своем учреждении, что лучший и более верный способ уголовного судопроизводства есть тот, когда дела подобного рода рассматриваются, через известные сроки, тремя инстанциями, без чего личная безопасность могла бы быть во власти страстей, невежества, невольных промахов или вспыльчивости. Вот предосторожности, которые могли бы не понравиться инквизиции, но разум имеет свои законы, рано или поздно одерживающие верх над безрассудством. Не сомневаюсь, что Бернское общество одобрит мой взгляд, так как вы один из членов его. Будьте уверены, милостивый государь, что мое о вас мнение не подлежит никакому изменению.

Письмо Ф. М. Гримму¹
Царское Село, 21 июня 1778

Увы! Доселе я питала надежду, что слухи о кончине Вольтера неверны, но вы мне подтверждаете их. Получив ваше письмо, я вдруг ощутила всемирную утрату и вместе с тем величайшее презрение ко всему на здешнем свете. Май месяц для меня роковой. Я лишилась двух людей, которых никогда не видала, которые меня любили, и я их почитала: Вольтер и Чатам!² Долго, долго, и может быть во веки веков, никто не сравнится с ними, особливо с первым из них, и никогда никто не превзойдет, и для меня они безвозвратно погибли! Хоть кричать, так в ту же пору. Но возможны ли где-нибудь, кроме той страны, где вы живете, такие переходы от почета к обиде и от разума к безумию? После всенародного чествования через несколько недель лишать человека погребения, и какого человека!³ Первого в народе его несомненную славу. Зачем вы не завладели его телом, и притом от моего имени? Вам бы следовало переслать его ко мне, и ей-ей это промах с вашей стороны, первый в вашу жизнь. Ручаюсь, что ему была бы у нас великолепнейшая гробница. Но если у меня нет его тела, то непременно будет ему памятник. Осенью, вернувшись в город, я соберу письма, которые писал ко мне великий человек, и перешлю их к вам. У меня их много. Но если возможно, купите его библиотеку и все, что осталось из его бумаг, в том числе мои письма. Я охотно и щедро заплачу его наследникам, которые, вероятно, не знают всему этому цены. Вы меня очень одолжите также, доставивши мне Крамера⁴, не только самое полное издание сочинений, но и все листки, вышедшие из под пера его. Я устрою особую комнату для его книг.

Рескрипт полномочному министру в Париже, князю И. С. Барятинскому, об оказании содействия Ваньеру, секретарю Вольтера, намеревающемуся отправиться в С.-Петербург с его библиотекою (4 марта 1779 г.)

Господин генерал-порутчик и полномочной министр князь Борятинский¹. Находившийся при покойном Вольтере секретарем Ванье² вскоре намерен оттуда отправиться в Санктпетербург с библиотекою, после Волтера Мною купленною, и как он пожелал ехать сюда курьером, то и прилагается при сем от коллегии иностранных дел паспорт, в котором вы имя его записать прикажите. Сверх того Я желаю, чтоб вы всякое возможное пособие ему подать не оставили³, пребывая впрочем вам благосклонная.

Екатерина.

В Санктпетербурге,

марта 4 дня 1779 года.

Екатерина II
Письмо Вольтеру от 9 [20] июля 1766 года

Впервые: Evangile du jour, Londres, 1773. T.X. P. 112-114. Русский перевод: Сборник РИО. 1872. Т. 10. С. 93-95.

Печатается по: Сборник РИО. 1872. Т. 10. С. 93-95.

В Сборнике РИО письмо датируется 29 июня (9 июля) 1766 г. На самом деле письмо написано 9 [20] июля 1766 г. (см. Stroev, p. 53-54, D 13433).

О датировках писем в переписке Вольтера с Екатериной см.: Письма к Вольтеру / Публикация, вводные статьи и примечания В. С. Люблинского. М., 1970. С. 185. Зачастую датировка этих писем в различных французских изданиях и русских переводах XVIII и XIX века совершенно неточная, данная неточность, как правило, связана с совершенно произвольным переводом дат из старого в новый стиль. При датировке писем мы опирались на издание переписки Вольтера (Voltaire. Correspondance and related documents / d. Theodor Besterman, Voltaire. OC. T. 85-135. Gen&egrave,ve, Banbury, Oxford, 1968-1977), ссылки на это издание обозначаются буквой D с номером письма, на новейшее научное издание переписки Вольтера и Екатерины II: Voltaire — Catherine II: Correspondance 1763-1778 / Texte prsent et annot par Alexandre Stroev. Non lieu, 2006 далее обозначается как Stroev и приводится страница или номер письма, а также на цитированное выше издание: Письма к Вольтеру / Публикация, вводные статьи и примечания В. С. Люблинского. М., 1970.

В комментариях к письмам Екатерины составитель использовал комментарии Александра Строева к переписке Екатерины II и Вольтера (см. Voltaire — Catherine II: Correspondance 1763-1778 / Texte prsent et annot par Alexandre Stroev. Non lieu, 2006).

Екатерина II (1729-1796) — российская императрица с 1762 по 1796 г. Проводила политику ‘просвещенного абсолютизма’. Переписывалась с Вольтером, после смерти Вольтера купила его Библиотеку. В Петербург был приглашен Дидро, его Библиотека также была куплена Екатериной. Была автором ‘Наказа данного Комиссии о сочинении проекта нового Уложения’ — памятника идеологии ‘просвещенного абсолютизма’, сторонницей веротерпимости. Однако многие практические действия Екатерины противоречили ее заявлениям. При Екатерине продолжалось укрепление крепостного права и распространение его на новые земли, было жестоко подавлено восстание Пугачева. Имели место преследования по идеологическим и политическим мотивам (дело Н. И. Новикова, дело А. Н. Радищева).

¹ Жан Калас (1698-1762) — протестант, был обвинен в убийстве своего сына Марка Антуана за то, что он якобы хотел перейти в католицизм. На самом деле Марк-Антуан покончил жизнь самоубийством. Жан Калас и его жена были заключены в тюрьму. Жан Калас за мнимое убийство сына был приговорен к смерти, и 10 марта 1762 г. был казнен. Вольтер начинает борьбу за пересмотр приговора с апреля 1762 г. В 1765 г. благодаря усилиям Вольтера приговор был пересмотрен и Калас был признан невиновным.

Пьер Поль Сирвен (1709-?) — протестант, обвинялся в убийстве в 1761 г. своей дочери, желавшей перейти в католицизм. Сирвен вместе со своей семьей бежал в Швейцарию. В 1764 г. муж и жена Сервены были приговорены к повешению. Начиная с 1765 г. Вольтер выступает в защиту Сирвенов, в 1766 г. принимает Сирвена в своем замке в Фернее. В 1771 г. под влиянием протестов Вольтера суд оправдал Сирвенов.

Екатерина II купила Библиотеку Дидро в 1765 г., назначила его библиотекарем, выплатила ему жалованье на 50 лет вперед и оставила Библиотеку в его распоряжении. После смерти Дидро Библиотека прибыла в Петербург. Однако в отличие от Библиотеки Вольтера как отдельная коллекция она не сохранилась до нашего времени. Уже в XIX в. она была расформирована как коллекция, каталога Библиотеки не сохранилось.

² Екатерина II действительно оказала помощь семье Сервенов наряду с другими монархами и правительствами. ‘Правительства бернское и женевское, русская императрица, короли польский, прусский и датский, ландграф гессенский, герцоги саксонские по вызову Вольтера прислали несчастному семейству богатую помощь’ (Геттнер Г. История всеобщей литературы XVIII века. Т. 2. СПб., 1866. С. 125).

³ Имеется в виду дело ростовского епископа Арсения (в миру Александра Ивановича Мациевича) (1697-1772), выступавшего против секуляризации церковных имуществ, проведенной Екатериной. На имя Синода по этому поводу им были поданы две записки. За это в 1763 г. он был судим Синодом, лишен митрополичьего титула и сослан в монастырь. В дальнейшем в 1767 г. он был разжалован в крестьяне и посажен в Ревельскую крепость, где умер.

⁴ Возможно, по мнению А.Ф. Строева, работа Вольтера: Avis au public sur les parricides imputs aux Calas et aux Sirvens. [Gen&egrave,ve, Cramer], 1766. (‘Мнение публики об убийстве, вменяемом в вину Каласам и Сирвенам’, Женева, Крамер, 1766).

⁵ Это первоначальный вариант статей 494, 495, 496 ‘Наказа’ Екатерины. Ср.: Наказ императрицы Екатерины II, данный Комиссии о сочинении проекта нового Уложения. СПб., 1907. С. 134.

⁶ Имеется в виду книга Монтескье ‘О духе законов’. Известно, что 40 статей ‘Наказа’ Екатерины дословно повторяют текст Монтескье (об этом см.: Наказ императрицы Екатерины II, данный Комиссии о сочинении проекта нового Уложения. СПб., 1907. С. CXXIV).

Екатерина имеет в виду главу V под заглавием ‘О некоторых обвинениях, которые требуют особой умеренности и осмотрительности’ книги XII ‘Духа законов’ Монтескье, где имеются рассуждения о волшебстве. Ср.: Наказ… Гл. XX, статья 497 (СПб., 1907. С. 134).

⁷ Имеется в виду Андрей Петрович Шувалов (1744-1789) — граф, сенатор, действительный тайный советник, писатель (писал на французском языке), покровитель искусств. Он переписывался с Вольтером на протяжении семнадцати лет, дважды побывал у Вольтера в Фернее.

Письмо Вольтеру от 26 марта (6 апреля) 1767 года

Впервые: Voltaire. uvres compl&egrave,tes. Kehl, 1785. T. 67. P. 21-22. Впервые на русском языке: Переписка Российской императрицы Екатерины вторыя с г. Волтером / Пер. Михаил Антоновский. СПб., 1802. Ч. 1. С. 26-29.

Печатается по: Сборник РИО. СПб.,1872. Т. 10. С. 174-176.

В Сборнике РИО письмо датируется 15 (26 марта). На самом деле письмо написано 26 марта (6 апреля) 1767 г. (Stroev, p. 58-59, D 14091).

¹ На самом деле это письмо от 27 февраля 1767 г. (см. Stroev, p. 59. Переписка Российской императрицы Екатерины вторыя с г. Волтером. Ч. 2 / Пер. Михаил Антоновский. СПб., 1802. С. 26).

² Имеется в виду Иван IV Грозный.

³ 14 (26 декабря) 1767 г. был опубликован манифест о созыве Уложенной комиссии для составления нового Уложения (свода законов).

⁴ Уложенная комиссия начала свою работу 30 июля (10 августа) 1767 г.

⁵ В это время Вольтер жил в Фернейском замке. О Фернейском замке см. комментарий 20 к статье Гогоцкого.

⁶ Имеется в виду Андреев Петрович Шувалов. О нем см. комментарий 7 к письму Екатерины II Вольтеру от 9 [20] июля 1766 г. Данное письмо Вольтера Шувалову не сохранилось.

⁷ Вольное экономическое общество было создано в 1765 г. под покровительством Екатерины И. Имеется в виду конкурс Вольного экономического общества, посвященный крестьянской собственности. Тема конкурса звучала так: ‘Что полезнее для общества,— чтоб крестьянин имел в собственность землю или токмо движимое имение, сколь далеко его права на то или другое имение простираться должны?’. На конкурс было прислано 162 работы. Первую премию в 1768 г. получил Беарде де Лабей (Beard de L’Abbaye) (ум. 1771), предлагавший освобождение крестьян с небольшими наделами.

⁸ Город и кантон Швейцарии.

Письмо Вольтеру (написано до 12 (23 декабря) 1767 года)

Впервые: Сборник РИО. СПб., 1872. Т. 10. С. 33-36.

Печатается по данному изданию.

В Сборнике РИО письмо датируется 1765 г. На самом деле письмо написано в 1767 г. до (12) 23 декабря 1767 г. — это дата, когда оно было отправлено (см. об этом: Stroev, р. 65, см. также D 14611, где письмо датируется приблизительно 22 декабря).

¹ О рассуждениях, посланных на конкурс в Вольное экономическое общество, см. письмо от 26 марта (6 апреля) 1767 г. и комментарий 7 к нему. Речь идет о рассуждениях Вольтера, посланных на конкурс. См. об этом: Сомов В. А.

1) Два ответа Вольтера на петербургском конкурсе о крестьянской собственности // Европейское Просвещение и цивилизация России. М., 2004. С. 150-165,

2) Вольтер на конкурсе Вольного экономического общества: (две рукописи, присланные из Швейцарии в 1767 г.) // Русско-французские культурные связи в эпоху Просвещения: материалы и исследования / Отв. ред. С. Я. Карп. М., 2001. С. 37-99. Voltaire. Discours, sur le sujet propos par la Socit conomique, A tellure omnia / Editions critiques par Vladimir A. Somov // Voltaire. uvres compl&egrave,tes de Voltaire. T. 65A. Oxford, 2011. P. 39-76.

² Один из псевдонимов Вольтера.

³ Один из псевдонимов Вольтера. Под этим псевдонимом написан ‘Essai historique et critique sur les dissensions des glises de Pologne, par Josef Bourdillon, professeur en droit public’ (Basle [Gen&egrave,ve], 1767) (‘Опыт исторический и критический о разногласиях церквей в Польше, сочиненный Иосифом Бурдильоном’). Книга имеется в Библиотеке Вольтера в нескольких экземплярах (БВРНБ 9-41, 11-49, 11-119, 11-129, 11-178, 11-185, 11-176). ‘Опыт’ переводил Василий Тредиаковский, а также В. П. Мещерский (Вольтер, Франсуа Мари Аруэ де Опыт исторический и критический о разгласиях церьквей в Польше / Сочинен Иосифом Бурдильлионом профессором права общенароднаго, А с французскаго переведен В [асилием] Т [редиаковским]. СПб.: При Морск. шляхетн. кад. корпусе, 1768 (2-е изд. М., 1787), Вольтер, Франсуа Мари Аруэ де. Опыт исторической и критической, о несогласиях церквей в Польше / С французскаго подлинника переведен в Москве 1776 г. [кн. В. П. Мещерским]. [СПб.: Тип. Акад. наук, 1776].— [6], 45 с, 8 (2-м тиснением. [М.]: Унив. тип., 1778). В данном сочинении Вольтер защищал политику Екатерины в Польше, а также права православных и протестантов в этой стране. Сочинение было написано по заказу русского правительства (см. об этом Stroev, p. 66).

⁴ Имеется в виду ‘Наказ, данный Комиссии о сочинении проекта нового Уложения’. Имеются два экземпляра ‘Наказа’ на французском языке в Библиотеке Вольтера: один — рукописный (БВ РНБ 4-253), посланный Екатериной Вольтеру, а второй печатный (БВ РНБ 4-213).

⁵ Имеется в виду первая статья ‘Наказа’, которая гласит ‘Закон христианский научает нас взаимно делать друг другу добро, сколько возможно’ (Наказ императрицы Екатерины II, данный Комиссии о сочинении проекта нового Уложения. СПб., 1907. С. 1).

Письмо Вольтеру от 25 июня [6 июля] 1776 года

Впервые: Voltaire. uvres compl&egrave,tes. Kehl, 1785. T. 67. P. 310-311. Впервые на русском языке: Переписка Российской императрицы Екатерины вторыя с г. Волтером. Ч. 2 / Пер. Михаил Антоновский. СПб., 1802. С. 209-211. Печатается по: Сборник РИО. СПб., 1880. Т. 27. С. 85-86.

В Сборнике РИО и в Кельском издании письмо датируется 14 (25) июня 1776 г. На самом деле оно написано 25 июня [6 июля] 1776 г. (см. Stroev, р. 315, D 20207).

¹ Речь идет о смерти великой княгини Наталии Алексеевны (1755-1776), первой жены великого князя Павла Петровича (будущего императора Павла I), которая умерла во время родов, ребенок также погиб.

² Речь идет о переводе ‘Учреждения для управления губерний Российской империи’, изданного в 1775 г. (Благочестивейшия самодержавнейшия ве-ликия государыни имп. Екатерины Вторыя… учреждения для управления губерний Всероссийския империи. [М.]: [Сенат, тип.], [1775]), в соответствии с которым в 1775-1785 гг. была проведена реформа административно-территориального деления Российской империи. Немецкий перевод вышел в Санкт-Петербурге в 1776 г., французский перевод был напечатан в Петербурге в 1778 г.

Письмо Вольтеру от 1 [12] октября 1777 года

Впервые: Voltaire. uvres compl&egrave,tes. Kehl, 1785. T. 67. P. 314-315. Впервые на русском языке: Переписка Российской императрицы Екатерины вторыя с г. Волтером. Ч. 2 / Пер. Михаил Антоновский. СПб., 1802. С. 213-216.

Печатается по: Сборник РИО. СПб., 1880. Т. 27. С. 135-137.

В Сборнике РИО датируется 20 сентября (1 октября) 1777 г. На самом деле письмо датировано 1[12] октября 1777 г. (см.: Stroev, p. 321, D 20847).

¹ Юсупов Николай Борисович (1750-1831) — дипломат, коллекционер, владелец усадьбы Архангельское, покровитель искусств. Имел свой крепостной театр, коллекцию живописи, прекрасную библиотеку. Встречался с Вольтером.

² Данной книги нет в Библиотеке Вольтера.

³ Совестный суд — губернский суд, создан Екатериной в 1775 г. Совестный суд был создан императрицей под влиянием идей ‘Энциклопедии’ и ‘Духа законов’ Монтескье. Совестный суд должен был судить на основании ‘естественной справедливости’. Состоящий из судьи и шести заседателей (по два от дворян, городского и сельского сословий, за исключением крепостных крестьян) суд рассматривал запутанные дела, не представляющие большой общественной опасности, тяжбы между родственниками, дела с участием малолетних, невменяемых, глухонемых и т. д. Суд должен был во многих случаях способствовать примирению сторон.

⁴ В период правления Екатерины появилось множество законодательных актов. В 1785 г. были обнародованы и получили законную силу ‘Жалованная грамота дворянству’ и ‘Жалованная грамота городам’, в 1786 г. — ‘Высочайше утвержденный устав народным училищам в Российской империи’. Однако Комиссия по составлению проекта нового Уложения была распущена, и Уложение так никогда и не было составлено.

Письмо Ф. М. Гриму
Царское Село, 21 июня 1778

Впервые: Русский архив. 1878. Кн. 3. No 9. С. 52. Печатается по данному изданию.

¹ Гримм Фридрих Мельхиор (1823-1807) — публицист, деятель Просвещения. Выпускал ‘Литературную корреспонденцию’ (‘Correspondance littraire, philosophique et critique’), рукописный журнал, который рассылался коронованным особам. Переписывался с Екатериной II. По поручению Екатерины II вел переговоры о покупке Библиотеки Вольтера.

² Имеется в виду Уильям Питт Старший, граф Чатам (1708-1778) — британский государственный деятель, премьер министр в 1766-1768 гг., внес большой вклад в становление британской колониальной империи.

³ Вольтер умер 30 мая 1778 г., и сразу возник вопрос о его погребении. Духовные власти Парижа дали понять, что невозможно будет похоронить Вольтера в столице Франции. Тогда аббат Миньо, брат племянницы Вольтера мадам Дени, решил похоронить его в аббатстве Сельер в Шампани. Мертвый Вольтер был усажен в карету в халате и ночном колпаке и через двенадцать часов доставлен в аббатство Сельер, где и похоронен. Запрещение хоронить Вольтера пришло с опозданием на один день.

⁴ Братья Крамеры: Габриэль (1723-1793) и Филибер (1727-1779) в период с 1756 по 1775 г. выпустили множество произведений Вольтера, в том числе несколько изданий его сочинений. Вероятно, имеется в виду последнее издание в 38 томах, вышедшее в свет в 1775 г.

Рескрипт полномочному министру в Париже,
князю И. С. Барятинскому, об оказании содействия
Ваньеру, секретарю Вольтера, намеревающемуся отправиться
в С.-Петербург с его библиотекою
(4 марта 1779 г.)

Впервые: Письма и бумаги императрицы Екатерины II, хранящиеся в Императорской Публичной библиотеке. М., 1873. С. 16-17.

Печатается по данному изданию.

¹ Барятинский Иван Сергеевич (1740-1811) — российский государственный деятель, князь. С 1773 по 1785 г. являлся чрезвычайным посланником и полномочным министром во Франции. Содействовал укреплению дружеских отношений между Россией и Францией.

² Ваньер Жан-Луи (1739-1802) — секретарь Вольтера в течение более 20 лет, его биограф. Большинство произведений Вольтера на протяжении двадцати последних лет его жизни записано Ваньером. Вольтер называл Ваньера ‘верный Ваньер’. Ваньер одним из первых обратил внимание на пометы Вольтера на книгах его Библиотеки. Он просмотрел Библиотеку и отметил пометы Вольтера с помощью закладок с надписью N. M. (note marginal — помета на полях). В августе 1779 г. привез в Петербург Библиотеку Вольтера, которую по повелению Екатерины II расставил в Эрмитаже. Рукописи Ваньера, посвященные биографии Вольтера, хранятся в Библиотеке Вольтера в Российской национальной библиотеке. Ваньеру посвящена большая литература (см.: Bonnefon P. Quelques renseignements nouveaux sur J.-L. Wagni&egrave,re // Revue d’histoire littraire de la France, 1897, p. 74-88, Jean-Louis Wagni&egrave,re ou les deux morts de Voltaire: correspondance indite / d. Christophe Paillard, prface de Michel Delon, Saint-Malo, ditions Cristel, 2005, Paillard Ch. Jean-Louis Wagni&egrave,re, secrtaire de Voltaire. Lettres et documents. Oxford, Voltaire Foundation, 2008 (Studies on Voltaire and the eighteenth century, 2008:12).

³ Екатерина II предоставила Ваньеру пенсию, которая выплачивалась и тогда, когда он уехал из России (тысяча пятьсот французских ливров). В дальнейшем, после смерти Ваньера, пенсия в триста рублей выплачивалась по распоряжению Александра I его вдове.

ВОЛЬТЕР И ‘СЕВЕРНАЯ СЕМИРАМИДА’

ЕКАТЕРИНА IIПисьмо Вольтеруот 9 [20] июля 1766 года

Письмо Вольтеруот 26 марта (6 апреля) 1767 года

Письмо Вольтеру(написано до 12 (23) декабря 1767 года)

Письмо Вольтеруот 25 июня [6 июля] 1776 года

Письмо Вольтеруот 1 [12] октября 1777 года

Письмо Ф. М. Гримму1Царское Село, 21 июня 1778

КОММЕНТАРИИ

Екатерина IIПисьмо Вольтеру от 9 [20] июля 1766 года

Читайте также: