Письма к И. С. Аксакову, Хомяков Дмитрий Алексеевич, Год: 1863 читать онлайн, скачать электронную книгу fb2, pdf бесплатно

Время на прочтение: 13 минут(ы)

‘День’ И. С. Аксакова: История славянофильской газеты: Исследования. Материалы. Постатейная роспись

СПб.: ООО ‘Издательство ‘Росток», 2017. — Ч. 1. (Славянофильский архив, Кн. 5).

ПИСЬМО Д. А. ХОМЯКОВА ОТ 23 МАЯ — 3 ИЮНЯ 1863 г.*

Публикация А. П. Дмитриева

* Работа выполнена при поддержке РФФИ. Научный проект No 17-04-00170а (‘А. С. Хомяков и его наследие: подготовка комментированного издания сочинений’).

Дмитрий Алексеевич Хомяков (1841—1919) — православный мыслитель, славянофил, старший сын А. С. Хомякова. Выпускник историко-филологического факультета Московского университета. Почетный попечитель Тульской мужской гимназии и Тульской палаты древностей. Издатель и истолкователь наследия отца. В своей публицистике популяризировал славянофильское учение, особенно выделяются трактаты ‘Самодержавие. Опыт схематического построения этого понятия’ (1899), ‘Православие (Как начало просветительно-бытовое, личное и общественное)’ (1907) и ‘Народность’ (1908).

В ‘Дне’ Хомяков не помещал своих статей, но внимательно прочитывал газету и живо реагировал на ее материалы в письмах к Аксакову. Интересны и его сообщения (см. также письма от 25 июня и 11 июля 1864 г.) о подготовке к печати сочинений отца, в частности, ‘Семирамиды’, а также оценка им перевода трактата ‘Церковь одна’ на английский язык, выполненного А. А. Пфейфером по просьбе Аксакова (ранее об этом не было известно).

Д. А. ХОМЯКОВ — И. С. АКСАКОВУ
Село Богучарово Тульской губ., 23 мая — 3 июня 1863 г.

Многоуважаемый Иван Сергеевич!

Не думайте, пожалуйста, чтобы обет, данный мною перед отъездом, не тревожил постоянно мою совесть, я давно уже собирался написать к Вам и непременно написал бы, если бы не пришлось провести большую часть времени в разъездах, а остальную — в ожидании записочки от Вас с извещением о приезде Юрия Феодоровича.¹ Теперь наконец я убедился, что на приезд Юр<ия> Феод<оровича> надеяться и рассчитывать нечего, поэтому и решаюсь написать к Вам несколько строк и этим хоть немного напомнить Вам о своем существовании. Прежде всего мне бы хотелось попросить Вас обратить внимание на печатание ‘Записок’,² до отъезда из Москвы я просил Машеньку³ заняться просмотром корректуры и доставлять мне чистые листы. Но до сих пор я еще не получил ни одного листа и недавно узнал, что и корректуру вовсе не присылали из Типографии, я было думал сначала, что уже теперь до осени нечего хлопотать, но вчера я получил письмо от А. Ф. Гильфердинга,⁴ в котором он пишет, что он так устроился, чтобы и летом продолжать печатание, он забрал с собою необходимые для справок {Слова: для справок — вписаны над строкой.} книги, а если нужно будет делать справки в Пуб<личной> Библ<иотеке>, то этот труд взял на себя Коссович.⁵ При таких обстоятельствах необходимо опять обратить внимание на Типографию и подогнать ее, мне отсюда сделать это трудно, п<о>э<тому> я бы и попросил Вас, добрейший Иван Сергеевич, взять это на себя и сделать при случае замечанье фактору,⁶ чтобы он получше и поисправнее занялся печатанием. Также посоветуйте, пожалуйста, что сделать летом с корректурою, кому поручить ее. Вас просить не смею — а помимо-то Вас к кому же и обратиться? Впрочем, в течение июня я твердо надеюсь побывать в Москве, если не для свидания с Юрием Феодор<овичем>, то для того, чтобы записаться в ряды доблестной национальной гвардии, так скоро состряпанной Кн. Щербатовым⁷ по рецепту ‘М<осковских> Ведомостей’.⁸ Москва как-то вообще очень падка на всякие новости, это не то что наша Тула, которую решительно ничем не проймешь. Для нее Польский вопрос как бы и не существует, п<о>э<тому> и пример Москвы относительно устройства городовой стражи вовсе не соблазнит ее. Дрянный Алексин⁹ и тот уже подумывает о нац<иональной> гвардии, а Тула решительно об этом и не помышляет. Мне, однако, кажется, что в настоящем случае едва ли она не благоразумнее других городов поступает, потому что, кажется, не из чего уже на нынешний год и хлопотать. Едва ли будет война, даже сам Катков начинает понемногу притихать, а то он было сначала так расходился, что даже и меня было расшевелил, я стал уже на всякий случай постреливать из штуцера,¹⁰ но теперь опять успокоился и повесил его на стенку.

Вам, конечно, лучше знать, на что теперь можно надеяться, но я, признаться, решительно не вижу, с кем бы теперь мы могли вступить в бой, самое вос<с>тание в Польше как будто бы начинает слабеть, а если численность шаек не убавляется, то в них как-то уже не заметно той дикой энергии, которую выказывали они сначала, когда вместо штуцеров и револьверов они дрались косами да двухстволками <так!>. Интересно бы теперь знать, каково настроение петербургских дипломатов и чего там ожидают. Так как все это Вам хорошо известно, то я и надеюсь, что Вы будете столь обязательны, что хоть немного поделитесь с нами своими мыслями насчет развязки Польского дела. Поверьте, что, хотя мы живем около самой Тулы, следовательно, в самой безжизненной среде, какую только возможно представить себе, но все-таки в нас еще не вполне погасло патриотическое чу<в>ство, чему блестящим доказательством служит пламенное желание Ив<ана> Юл<ьевича> Некрасова¹¹ лететь на защиту отечества в рядах 200 слушателей и студентов Моск<овского> Универ<ситета>.¹²

В надежде получить от Вас какие-нибудь сведения о Польше и я бы охотно поделился с Вами нашими местными новостями, но, к несчастию, их-то и не имеется. Вопрос крестьянский, как заметил Ваш каширский корреспондент {Далее зачеркнуто: сошел.}¹³успел уже сойти на второй план, что, конечно, делает великую честь р<усскому> народу, так легко сживающемуся с новым Положением, несмотря на то что сшито оно вовсе не по его мерке и частехонько жмет его и стесняет свободу его движений. Впрочем, если он легко принимает новое, то, к счастию, с старым он вовсе не спешит рас<с>таваться, как говорили, напр<имер>, Кн. Черкасский и отчасти, вполголоса, Александр Иванович,¹⁴ утверждавшие, что общинный быт совершенно распадается. Судя по нашим местам, это всё не что иное, как создание фантазии Князя Черкасского. Действительно, богатые и особенно торговые крестьяне мало дорожат общинным бытом, но это было и прежде, зато большинство крестьян твердо стоят за общину и прекрасно понимают пользу, которую получают они от общинного быта.

Что же собственно теперь, спросите Вы, стоит на первом плане в сфере сельской жизни? Да, кажется, что картина сельского быта в настоящее время первого плана вовсе не имеет, сначала я было думал, что вопрос об улучшении быта духовенства вылезет немного вперед, но благодаря примерной апатии сельских пастырей вопрос этот решительно никого не интересует. Вы, без шутки, не поверите, до какой степени доходит апатия сельского духовенства в вопросе, столь существенном для их будущности. Значительное большинство отозвалось на вопросы, заданные Синодом,¹⁵ просто незнанием — и после этого можно еще утверждать, что нашему духовенству следует {Далее зачеркнуто: поручить.} вести народ вперед по пути развития? {Далее зачеркнуто: Духовенству вообще, конечно, это.} Как хотите, чтобы оно думало о других, когда оно о себе подумать не желает! Пожалуй, впрочем, оно о себе и думает, только думы-то своей не решается высказывать. Задушевная же дума духовенства — поскорее высвободиться из зависимости от прихода и попасть на казенное жалование, очиновничиться же оно вовсе не боится, напротив, оно чает только того, чтобы правительство собирало для него с крестьян повинности и поручило бы посредникам¹⁶ загонять их по праздникам к обедне. Воля Ваша — а такое духовенство едва ли может стать во главе народа, да и дай Бог, чтобы этого никогда не случалось. Может быть, со временем явится новое поколение священников, которые лучше поймут свои отношения к народу, и тем, конечно, нельзя не пожелать успеха, но современному сельскому духовенству, как его быт ни улучшай, а во главе народа ему не стоять.

Впрочем, я хотел было только напомнить Вам в нескольких словах о своем существовании, а вместо того вот до чего расписался. Хорошо, что еще Вы не можете пенять на меня за это, ибо Вы сами требовали, чтобы я писал к Вам, — кто же виноват, что я записался.

Душевно преданный Вам
Д. Хомяков.

P. S. Мысль Ваша о сейме для решения Польского вопроса,¹⁷ конечно, очень хороша, но еще бы лучше, если бы вы указали способ ее применения к делу. Возможен ли в Польше сейм, пока господствует в ней террор} Подпольное правительство не сумеет ли заткнуть рот самому ярому защитнику России, если оно сумело взыскать поземельный налог даже с имений Вельопольского.¹⁸ Сейм же под прикрытием русских войск не будет иметь никакого значения, а иначе как же его устроить?

3 июня 1863 г.

С. Богучарово.

Печатается впервые по автографу: ИРЛИ. Ф. 3. Оп. 4. Ед. хр. 662. Л. 1—5.

¹ Ю. Ф. Самарин весной 1863 г. завершил свои служебные дела в Самарской губернии (в частности, введение там уставных грамот), уволился из Губернского присутствия и в начале лета приехал в Москву, где провел месяц.

² Имеются в виду ‘Записки о всемирной истории’ А. С. Хомякова, подготовленные к печати А. Ф. Гильфердингом и впервые изданные в составе 1-го издания Полного собрания сочинений писателя в 1871—1873 гг. (т. 3 и 4). Отрывки из ‘Записок’ увидели свет в ‘Дне’: 1863. 5 янв. No 1. С. 9-13, 12 янв. No 2. С. 6-8, 19 янв. No 3. С. 6-10.

³ Марья Алексеевна Хомякова (1840—1919) — старшая дочь А.С.Хомякова. Д. А. Хомяков был на год моложе ее. Иван Аксаков в 1862—1864 гг. безуспешно сватался к ней.

⁴ Александр Федорович ГЪльфердинг (1831—1872) — историк, фольклорист, этнограф, председатель С.-Петербургского отдела Славянского благотворительного комитета, председатель Этнографического отдела Русского географического общества, журналист, чиновник Министерства иностранных дел, консул в Боснии (1856—1859), впоследствии помощник статс-секретаря в Департаменте законов Государственного совета при А. П. Заблоцком-Десятовском, участник реформ в Царстве Польском (1864—1865).

⁵ Каэтан Андреевич Коссович (1815—1883) — санскритолог, переводчик ‘Махабхараты’, редактор научных трудов в Публичной библиотеке (с 1850 г.), преподаватель (с 1854 г.) и профессор (с 1859 г.) С.-Петербургского университета.

⁶ Фактор — распорядитель в типографии {устар.).

⁷ Князь Александр Алексеевич Щербатов (1829—1902) — поручик гвардии и общественный деятель, московский городской голова (1863—1869), действительный статский советник (1893).

⁸ Когда начались беспорядки в Польше, Московская городская дума предложила создать в городе народное ополчение (городскую стражу), газета M. H. Каткова поддержала эту инициативу. То же он предлагал сделать министру внутренних дел П. А. Валуеву в письме к нему от 12 мая 1863 г.: ‘…благодаря патриотическому воодушевлению, которое овладело всеми нашими сословиями, возникла мысль об ополчении, которая в последнее время приняла более практическую форму местной стражи. <...> Это сразу пришибло бы все дурные элементы, которые бродят у нас, в промежутках общества, и совершенно дезорганизовало бы их, а главное, привело бы в уныние Польскую революцию, в которой они коренятся. <...> В настоящую пору весь народ исполнен самого искреннего и сильного патриотизма: это чистое золото, и им следует воспользоваться. Было бы непростительным грехом дать этому великому и всеобъемлющему чувству испортиться или измельчать. Такими минутами надобно дорожить’ (Михаил Никифорович Катков и Петр Александрович Валуев в их переписке (1863—1879 гг.) / Сообщ. В. Мустафин // PC. 1915. Т. 163, авг. С. 299).

⁹ Алексин — уездный город Тульской губернии, в 60 верстах к северо-западу от Тулы.

¹⁰ Штуцер (от нем. Bergstutzen) — нарезное оружие с ‘качающимися’ стволами, предназначенное для охоты на крупного, крепкого на рану зверя с близкого расстояния.

¹¹ Иван Юльевич Некрасов (?—1873), дворянин, окончил юридический факультет Московского университета, служил инспектором Народных училищ Московской губернии, отец академика А. И. Некрасова, выдающегося специалиста в области механики и математики.

¹² См.: Заявление Московских студентов о единении с русским народом//День. 1863.25 мая. No 21. С. 19—20. В конце: Студенты и слушатели Московского университета. (Следуют 200 подписей).

¹³ Имеется в виду публицист и историк Николай Михайлович Павлов (1835—1896), опубликовавший под псевдонимом ‘Н. Б.’ с 21 октября 1861 г. по 27 апреля 1863 г. цикл из 11 ‘писем’-корреспонденции под названием ‘Из Каширы’. Позднее цикл пополнился еще двумя статьями.

¹⁴ Здесь и далее речь идет об А. И. Кошелеве. Он был назначен официальным опекуном детей А. С. Хомякова после смерти последнего.

¹⁵ Имеется в виду анкетирование причтов созданным в 1862 г. Особым присутствием по изысканию способов улучшения быта духовенства, в которое вошли все члены Св. Синода и высшие должностные лица государства.

¹⁶ Речь идет о мировых посредниках.

¹⁷ См.: Ред. <Аксаков И. С.>. Заметка по поводу статьи в журнале ‘Время’ (в 1 книге) Роковой вопрос // День. 1863.1 июня. No 22. С. 1-2.

¹⁸ О маркизе Александре Велёпольском см. коммент. 2 на с. 346

ПИСЬМО Д. А. ХОМЯКОВА ОТ 25 ИЮНЯ 1864 г.

Публикация А. П. Дмитриева

О Д. А. Хомякове см. преамбулу к публикации его письма от 23 мая 1863 г. (наст. изд., с. 279). См. также его письмо от 11 июля.

Д. А. ХОМЯКОВ — И. С. АКСАКОВУ
Село Богучарово Тульской губ., 25 июня 1864 г.

25 июня 1864 года.
С. Богучарово.

Многоуважаемый Иван Сергеевич,

Я охотно готов покаяться в грехах своих и сознаться, что лень, сонливость и другие приписанные мне Вами атрибуты часто руководят мною и налагают свою печать на многие действия мои, но позвольте мне, однако, на нынешний раз заступиться за своих обыкновенных руководителей и убедить Вас, что они нисколько не виноваты в тех преступлениях, в которых Вы теперь меня обвиняете. Если я не отвечал целых 2 недели на письмо Ваше, то, конечно, этому была только одна причина, как Вы и сами предполагаете, отсутствие из Богучарова. Понятно, что иной причины и быть не могло! Позвольте же мне усомниться, добрейший Иван Сергеевич, в том, чтобы Вы сериозно могли предполагать, что я молчу не по невозможности ответить, а по пренебрежению, лени, дряблости и т. п. Надеюсь, что оправдываться в этом не нужно и что я могу теперь приступить к защите своей по обвинению в воровском похищении рукописи Пфейфера.¹ — Рукопись эту я получил от Вас в четверг вечером, на другой день утром я должен был ехать в Богучарово и п<о>э<тому> хотел возвратить ее Вам до своего отъезда, но Вы тогда же сказали мне, что я могу взять ее с собою в деревню, ибо в настоящую минуту она не нужна, а Вам бы желательно, чтобы я просмотрел ее внимательно и даже, если нужно, сделал бы свои замечания. Последним правом я, конечно, никогда не думал пользоваться, но мне, конечно, приятно было иметь возможность просмотреть на свободе перевод Пфейфера (чего я не мог бы сделать в Москве в течение одного или двух часов), вот почему я и решился воспользоваться Вашим обязательным разрешением и увез рукопись в деревню. Вы, конечно, забыли об этом, но надеюсь, что, напоминая Вам Ваши собственные слова, я избавлюсь от упрека в неисполнении того, на что сам вызвался: возвратить рукопись до отъезда в деревню. Довольно ли будет этого для моего оправдания? По крайней мере, надеюсь, что Вы признаете, что в настоящем случае обыкновенные мои качества не играли никакой роли.

Спешу, однако, исполнить Ваше требование и посылаю рукопись, мною похищенную, по легкой почте,² надеюсь, что оказия, на которую Вы рассчитывали, еще не уехала и что отправка перевода еще возможна.

Позвольте теперь поблагодарить Вас, добрейший Иван Сергеевич, за заданную Вами мне головомойку. В настоящем случае она может быть и не совсем мною заслужена, но сознаюсь, что вообще она весьма для меня полезна и, следовательно, не могу не выразить Вам за нее искренную мою благодарность.

Душевно преданный
Вам Д. Хомяков.

Позвольте попросить Вас передать мое почтение матушке Вашей и всему Вашему семейству. Иван Юльевич³ и сестры⁴ благодарят Вас за память.

Печатается впервые по автографу: ИРЛИ. Ф. 3. Оп. 4. Ед. хр. 662. Л. 6—7 об.

¹ Антон Антонович Пфейфер (? — не ранее 1881) — горный полковник, финансист, переводчик, в службе с 1841 г., действительный статский советник (1876), чиновник Министерства государственных имуществ (уп. 1881). Его рукопись, как становится ясно из следующего письма, — перевод на английский язык трактата А. С. Хомякова ‘О Церкви’ (‘Церковь одна’).

² См. коммент. 7 на с. 239.

³ И. Ю. Некрасов. См. о нем коммент. 11 на с. 283.

⁴ У Д. А. Хомякова было пять сестер.

ПИСЬМО Д. А. ХОМЯКОВА ОТ 11 ИЮЛЯ 1864 г.

Публикация А. П. Дмитриева

О Д. А. Хомякове см. преамбулу к публикации его письма от 23 мая 1863 г. (наст. изд., с. 279). См. также его письмо от 25 июня 1864 г.

Д. А. ХОМЯКОВ — И. С. АКСАКОВУ
Село Богучарово Тульской губ., 11 июля 1864 г.

11 июля 1864 г. С. Богучарово.

Если бы я был последователем Юркевича¹ и не признавал бы свободы воли, тогда взгляд Ваш на мое смиренное покаяние был бы отчасти верен. Но ведь христианская этика, основанная на признании свободной воли, учит, что покаяние есть решительный шаг к исправлению, почему же Вы, многоуважаемый Иван Сергеевич, не хотите допустить, что, признавая в себе склонность к лени, я этим самым доказываю намерение бороться с нею, превозмочь, а? Вы желали бы, чтобы я принимал к сердцу, обижался даже за сделанные мне укоры, но ведь это возможно только в том случае, когда я не признавал бы законности их, когда я не сознавал бы в себе тех недостатков, за которые Вы меня упрекаете. Не могу поверить, чтобы Вы желали мне такого ослепления насчет самого себя, и душевно радуюсь, что его во мне нет, что и доказывается совершенным согласием в необходимости предложенного Вами лекарства для изгнания лени и замены ее бодростью и жаждою деятельности. Благодарю Вас за указание его, но, к несчастию, совет Ваш, заманчивый совет перепархивать с места на место решительно неприменим для меня в настоящее время, когда обстоятельства сложились так, чтобы совершенно связать меня по рукам, по ногам.

Вот моя защита против нового обвинения, возведенного Вами на меня в последнем письме Вашем, удовлетворительна ли она, — не знаю, но в ожидании решения Вашего о ней позвольте поблагодарить Вас за интересное письмо Ваше. Хотя действительно — интерес к политическим делам несколько ослабевает в тиши деревенской жизни, но все-таки я очень благодарен Вам за известие о Ко-шелеве. От него самого нескоро дождешься письма, он теперь так занят делами (а в досужий час — созерцанием собственного величия), что даже и к нему не решишься часто писать, дабы не отвлечь его от государственных занятий. Вчера я принужден был по одному делу написать к нему довольно пространное письмо, но боюсь, что ответа не дождешься. Вы пишете, что Кошелев, Черкасский²и др. находятся в постоянной борьбе с Бергом,³ но ведь этого стоило было предвидеть заранее. Не знаю, какое влияние это имеет на исход дел, но я думаю, что для самого Кошелева такие отношения к Бергу очень полезны. Не будь у него с Черкасским общего врага, против которого надо постоянно сосредоточивать силы, едва ли б они долго ужились друг с другом, — а раздор между ними непременно кончался бы возвращением Алекс<андра> Ивановича в Песочню.⁴ Что же касается до Гйльфердинга, то я с своей стороны очень благодарен Бергу за то, что он его отстранил от нелегкой обязанности просвещать и обращать в Православие поляков.⁵ По крайней мере, наше издание пойдет вперед, а Александр Феодорович может утешиться тем, что если он и потерял по службе, то взамен выиграет немало во мнении В<асилия> Ал<ексеевича> Елагина.⁶ Не знаете ли Вы, что поделывает в Польше Пфейфер? Его обязанность состоит, кажется, в том, чтобы облекать в научную форму откровения, получаемые Алек<сандром> Ивановичем свыше по финансовой части, если так, то нельзя не похвалить предусмотрительность Кошелева, ибо, действительно, его финансовые соображения нередко носят на себе характер психического изречения, для истолкования коих и некоторого облечения в приличную форму необходим особый жрец. Полковнику Пфейферу роль эта очень идет: облечь любую мысль в непроницаемую броню цитат и ссылок его дело. Беда только, если Алек<сандр> Иванов<ич> вздумает также пользоваться его литературными способностями: русская речь решительно не дается Пфейферу, и я был очень удивлен, что по-английски он пишет очень ясно и складно. Его перевод статьи ‘О Церкви’,⁷ о котором Вы желаете знать мое мнение, очень хорош. Я не скажу, чтобы он легко читался, но зато верность и точность выражений необыкновенны. Мне особенно нравится в переводе его то, что слог {Это слово вписано над зачеркнутым: язык.} его не имеет ничего фельетонного, он сериозен, несколько тяжеловесен, но п<о>э<тому> самому прекрасно соответствует содержанию. Я бы охотно {Это слово вписано над строкой.} сравнил его с языком Юма,⁸ и это сравнение тем {Далее зачеркнуто: более.} возможнее, что Пфейфер сам большой поклонник Юма. Я, впрочем, говоря {Далее зачеркнуто: о точ<ности>.} о верности перевода, должен предупредить Вас, что сужу об ней только по некоторым местам, сличенным мною с подлинником, всего я сверить не успел, не предполагал я, что Вы так скоро похитите сам {Это слово вписано над зачеркнутым: его.} перевод. Вы, вероятно, опять отнесете и это на счет моей лени, небось, летом ничего не делаете, скажете Вы, а отговариваетесь недосугом. Действительно, трудно сказать {Это слово вписано над зачеркнутым: доказать.}, чем именно я занимаюсь в деревне. Кой-что почитает, кой об чем подумает, и глядь, день уже проходит. Должно быть, много времени отнимает созерцание природы, которая в нынешнем году особенно привлекательна благодаря прекрасной погоде. Я хотел было посвятить нынешнее лето чтению Византийцев, но на беду Кунт⁹ до сих пор не посылает их мне.

Вчера только прочел я последнюю статью Вашу по поводу циркуляра Антония.¹⁰ Я думаю, что наш Смоленский архипастырь, прочитавши ее, закается печатать впредь свои воззвания. Хотя Вы его лично {Это слово вписано над строкой.} нисколько не задеваете, но Вы доказываете, что необходимость изданного им послания сама собою обличает несостоятельность современного Церковного управления, основанного на внешней формалистике и чисто государственном чиноначалии, столь дорогом архиерейскому сердцу. Разве Антоний для этого печатал свое послание? Ясным доказательством того, до какой степени официальная Церковь пропитана государственностью, служит, например, способ разрешения вопроса об улучшении быта духовенства. В последнем No ‘Дня’ напечатана статья ‘Из Вятки, приговор крестьян об устройстве причта’,¹¹ из нее видно, что крестьяне сами ясно сознают неудо<б>ства настоящего способа вознаграждения церковнослужителей и охотно соглашаются обеспечить их другим, более удобным и более приличным образом. По словам многих сельских священников можно судить, что крестьяне вообще вовсе не прочь обеспечить духовенство более прочным и определенным содержанием, чем в настоящее время. Отчего же эпархиальные архиереи не обратятся от себя лично к прихожанам? Зачем непременно ждать, чтобы правительство взяло на себя это дело, вовсе до него не касающееся? Потому, что священники хотят быть чиновниками, состоящими на казенном жаловании, и, покуда этого не будет, они никогда не будут довольны.

Однако пора проститься с Вами, многоуважаемый Иван Сергеевич. Извините, что я заболтался, вперед не буду!

Душевно преданный Вам
Д. Хомяков.

Севрюковская станция уже не существует, ее заменила <станция> Малахов. Впрочем, в настоящем случае я не пользуюсь услугами Малаховской станции, я посылаю письмо свое по оказии.

Печатается впервые по автографу: ИРЛИ. Ф. 3. Оп. 4. Ед. хр. 662. Л. 8—11 об.

¹ Памфил Данилович Юркевич (1826—1874) — православный мыслитель, философ-идеалист, профессор Киевской духовной академии (1858—1861) и Московского университета (с 1861 г.).

² В 1864—1866 гг. они оба служили в Царстве Польском: А. И. Кошелев состоял членом Учредительного комитета, где на него было возложено управление финансами, а князь В. А. Черкасский был председательствующим в Комиссии внутренних и духовных дел.

³ Граф Федор Федорович фон Берг (1794—1874) занимал пост наместника Царства Польского с 1863 г. См. о нем подробнее коммент. 4 на с. 405—406.

⁴ А. И. Кошелев купил усадьбу в северо-западной части села Песочня Сапожковского уезда Рязанской губернии в 1835 г. и обычно проводил здесь теплое время года вплоть до своей кончины в 1883 г.

⁵ А. Ф. Гильфердинг в 1864—1865 гг. участвовал в работе Комитета по делам Царства Польского, где разработал проект преобразования учебных заведений с целью ослабить влияние Католической церкви.

⁶ В. А. Елагин упомянут как публицист, выступавший в ‘Дне’ со статьями по польскому вопросу.

⁷ Катехизический трактат ‘Церковь одна’, написанный А. С. Хомяковым около 1845 г. и впервые опубликованный под заглавием ‘О Церкви’ (Православное Обозрение. 1864. No 3), самим названием декларировал пагубность раскола, отъединения от истинной церкви.

⁸ Дэвид Юм (Hume, 1711—1776) — шотландский философ, экономист, историк, публицист.

⁹ Эдмонт Кунт (Кундт) — книгопродавец, имевший магазин на Кузнецком мосту в Москве и специализировавшийся на продаже иностранных книг.

¹⁰ <Аксаков И. С.>. Москва, 4 июля // День. 1864. 4 июля. No 27. С. 1-4. Передовая статья посвящена циркуляру (окружному посланию) преосвященного Антония (в миру Яков Гаврилович Амфитеатров, 1815—1879), в тот период (1859—1866) епископа Смоленского и Дорогобужского, о свечном сборе, обеспечивавшем содержание семинарий и духовных училищ, разосланному в январе 1864 г. и перепечатанному в официозе МВД газете ‘Северная Почта’ в июне.

¹¹ Филадельфов К., свящ. Из Вятской губернии: приговор крестьян об устройстве причта и удельное ведомство (из 6 книжки ‘Правосл<авного> Обозрения’) // Там же. 11 июля. No 28. С. 15-16.

ПИСЬМО Д. А. ХОМЯКОВА ОТ 23 МАЯ — 3 ИЮНЯ 1863 г.*

Д. А. ХОМЯКОВ — И. С. АКСАКОВУСело Богучарово Тульской губ., 23 мая — 3 июня 1863 г.

ПИСЬМО Д. А. ХОМЯКОВА ОТ 25 ИЮНЯ 1864 г.

Д. А. ХОМЯКОВ — И. С. АКСАКОВУСело Богучарово Тульской губ., 25 июня 1864 г.

ПИСЬМО Д. А. ХОМЯКОВА ОТ 11 ИЮЛЯ 1864 г.

Д. А. ХОМЯКОВ — И. С. АКСАКОВУСело Богучарово Тульской губ., 11 июля 1864 г.

Читайте также:

Д. А. ХОМЯКОВ — И. С. АКСАКОВУ
Село Богучарово Тульской губ., 23 мая — 3 июня 1863 г.

Д. А. ХОМЯКОВ — И. С. АКСАКОВУ
Село Богучарово Тульской губ., 25 июня 1864 г.

Д. А. ХОМЯКОВ — И. С. АКСАКОВУ
Село Богучарово Тульской губ., 11 июля 1864 г.