Письма А. А. Ахматовой, Блок Александр Александрович, Год: 1916

Время на прочтение: 6 минут(ы)

A. A. БЛОК

Письма А. А. Ахматовой

Анна Ахматова. Pro et contra
Антология. Том 1
Серия ‘Русский путь’
С.-Пб., Издательство Русского Христианского гуманитарного института, 2001

18 января 1914. (Санкт-Петербург)

Глубокоуважаемая Анна Андреевна.

Мейерхольд будет редактировать журнал под названием ‘Любовь к трем апельсинам’. Журнал будет маленький, при его студии, сотрудничают он, Соловьев, Вогак, Гнесин. Позвольте просить Вас (по поручению Мейерхольда) позволить поместить в первом номере этого журнала — Вапіе стихотворение, посвященное мне, и мое, посвященное Вам. Гонорара никому не полагается. Если вы согласны, пошлите стихотворение Мейерхольду (Площадь Марийского театра, 2), или напишите мне два слова, я его перепишу и передам.
Простите меня, что перепутал No квартиры, я боялся к Вам звонить и передал книги дворнику.

Преданный Вам Александр Блок.

Офицерская, 57, кв. 21. Тел. 612-00.

26 марта 1914. (Петербург)

Многоуважаемая Анна Андреевна.

Вчера я получил Вашу книгу, только разрезал ее и отнес моей матери. А в доме у нее — болезнь, и вообще тяжело, сегодня утром моя мать взяла книгу и читала не отрываясь: говорит, что не только хорошие стихи, а по-человечески, по-женски — подлинно.
Спасибо Вам.

Преданный Вам Александр Блок.

P. S. Оба раза, когда Вы звонили, меня действительно не было дома.

14 марта 1916. (Петроград)

Многоуважаемая Анна Андреевна.

Хоть мне и очень плохо, ибо я окружен болезнями и заботами, все-таки мне приятно Вам ответить на посылку Вашей поэмы. Во-первых, поэму ужасно хвалили разные люди и по разным причинам, хвалили так, что я вовсе перестал в нее верить. Во-вторых, много я видел сборников стихов, авторов ‘известных’ и ‘неизвестных’, всегда почти — посмотришь, видишь, что, должно быть, очень хорошо пишут, а мне все не нужно, скучно, так что начинаешь думать, что стихов вообще больше писать не надо, следующая стадия — что я стихов не люблю, следующая — что стихи вообще — занятие праздное, дальше — начинаешь уже всем об этом говорить громко. Не знаю, испытали ли Вы такие чувства, если да, — то знаете, сколько во всем этом больного, лишнего груза.
Прочтя Вашу поэму, я опять почувствовал, что стихи я все равно люблю, что они — не пустяк, и много такого — отрадного, свежего, как сама поэма. Все это — несмотря на то, что я никогда не перейду через Ваши ‘вовсе не знала’, ‘у самого моря’, ‘самый нежный, самый кроткий’ (в ‘Четках’), постоянные ‘совсем’ (это вообще не Ваше, общеженское, всем женщинам этого не прощу). Тоже и ‘сюжет’: не надо мертвого жениха, не надо кукол, не надо ‘экзотики’, не надо уравнений с десятью неизвестными, надо еще жестче, неприглядней, больнее. — Но все это — пустяки, поэма настоящая, и Вы — настоящая. Будьте здоровы, надо лечиться.

Преданный Вам Ал. Блок.

КОММЕНТАРИИ

Блок Александр Александрович (1880—1921). Знакомство с Ахматовой произошло в октябре 1911 г. на первом заседании Цеха поэтов, созданного Н. С. Гумилевым и С. М. Городецким, как своего рода протест против ‘наставничества’ мэтра символизма и хозяина Башни Вяч. И. Иванова. Цех ставил задачу организационно отмежеваться от символизма, несколько позже разработав принципы новой литературной школы, получившей название акмеизм. В середине октября 1911 г. были разосланы приглашения на первое заседание Цеха поэтов, состоявшееся в квартире С. М. Городецкого (Фонтанка, 143). В письме Блоку Городецкий писал: ‘Милый мой Саша! Пожалуйста приходи — и с Любовью Дмитриевной — 20-го в четверг. Будут молодые поэты, а ты — в классиках… (Вечером, к 8-ми)’. Кроме Блока из ‘старших’ присутствовали М. Кузмин, Ал. Н. Толстой, Вл. Пяст и некоторые другие. Дневниковая запись Блока под 20 октября: ‘Безалаберный и милый вечер… Молодежь. Анна Ахматова. Разговор с Н. С. Гумилевым и его хорошие стихи о том, как сердце стало китайской куклой… Было весело и просто. С молодыми добреешь’ (Блок. Т. 7, 75—76). И другая запись от 7 ноября: ‘В первом часу мы пришли с Любой к Вячеславу …А. Ахматова (читала стихи, уже волнуя меня, стихи чем дальше, тем лучше)’ (7, 83). В дневниковых записях Блока и Записных книжках Ахматовой перечислены и все другие их немногочисленные встречи. Из переписки Ахматовой с Блоком сохранились три письма Блока, и одно письмо Ахматовой. — См. публикацию В. А. Черных ‘Переписка Блока с Ахматовой’ (ЛН. Кн. 4. С. 571—577).
Мифологизация отношений Блока и Ахматовой началась при их жизни и продолжается до сих пор. Ахматова, стремясь в свои поздние годы прояснить факты своей биографии, не дать ее ‘перекосить’, предполагала написать книгу ‘Как у меня не было романа с Блоком’.

А. А. Блок — Ахматовой. 18.I.1914

Впервые — ЛН. Кн. 4. С. 577.
С. 75. Соловьев Владимир Николаевич (1887—1941) — театральный критик.
Вогак Константин Андреевич (1887—?), Гнесин Михаил Фабианович (1883—1957) — преподаватели студии Мейерхольда. Блок вел в журнале ‘Любовь к трем апельсинам’ литературный отдел.
Написано в ответ на письмо А. Ахматовой (от 6 или 7 января 1914 г.) ‘…Знаете, Александр Александрович, я только вчера получила Ваши книги. Вы спутали номер квартиры, и они пролежали все это время у кого-то, кто-то с ними расстался с большим трудом. А я скучала без Ваших стихов.
Вы очень добрый, что надписали мне так много книг, а за стихи я Вам глубоко и навсегда благодарна. Я им ужасно радуюсь, а это удается мне реже всего в жизни.
Посылаю Вам стихотворение, Вам написанное, и хочу для Вас радости (Только не от него, конечно. Видите, я не умею писать, как хочу). Анна Ахматова. Тучков переулок, 17, кв. 29′.
Письмо Ахматовой связано с ее посещением Блока 15 декабря 1913 г. Ахматова вспоминала: ‘В одно из последних воскресений тринадцатого года я принесла Блоку его книги, чтобы он их надписал. На каждой он написал просто: ‘Ахматовой — Блок’… А на третьем томе поэт написал посвященный мне мадригал: ‘Красота страшна Вам скажут…’. У меня никогда не было испанской шали, в которой я там изображена, но в это время Блок бредил ‘Кармен’ и испанизировал меня’.
Ваше стихотворение, посвященное мне, и мое, посвященное Вам. — Стихотворение Блока ‘Анне Ахматовой’ датировано 16 декабря 1913 г., было написано после визита Ахматовой и помещено на обороте авантитула третьей книги собрания сочинений А. Блока (Собрание М. С. Лесмана. Петербург). Стихотворение Ахматовой, по-видимому, написанное 7 января 1914 г. в ответ на мадригал Блока:
Я пришла к поэту в гости.
Ровно полдень. Воскресенье.
Тихо в комнате просторной,
А за окнами мороз.
И малиновое солнце
Над лохматым сизым дымом…
Как хозяин молчаливый
Ясно смотрит на меня!
У него глаза такие,
Что запомнить каждый должен,
Мне же лучше, осторожной,
В них и вовсе не глядеть.
Но запомнится беседа,
Дымный полдень, воскресенье
В доме сером и высоком
У морских ворот Невы.

Блок — Ахматовой 26 марта 1914. &lt,Петербург&gt,

Впервые: Блок. Т. 8. С. 436—437. М., Л., 1963.
Написано в ответ на посылку книги ‘Четки. Стихи’ (‘Гиперборей’. СПб., 1914) с дарственной надписью: ‘Александру Блоку — Анна Ахматова. От тебя приходила ко мне тревога и уменье писать стихи. Весна 1914’.
Отметив подчеркнуто-деловой тон письма, В. А. Черных не без оснований связывает его с письмом матери Блока — А. А. Кублицкой-Пиоттух к М. П. Ивановой от 29 марта 1914 г.: Блок был предельно откровенен с матерью, и не исключено, что в письме получили отражение какие-то их разговоры: ‘Я все жду, — писала она, — когда Саша встретит и полюбит женщину тревожную и глубокую, а стало быть и нежную… И есть такая молодая поэтесса, Анна Ахматова, которая к нему протягивает руки и была бы готова его любить. Он от нее отвертывается, хотя она красивая и талантливая, но печальная. А он этого не любит. Одно из ее стихотворений я Вам хотела бы написать, да помню только две строки первых:
Слава тебе, безысходная боль, —
Умер он — сероглазый король.
Вот можете судить, какой склон души у этой юной и несчастной девушки. У нее уже есть, впрочем, ребенок. А Саша опять полюбил Кармен…’ (цит. по: ЛН. Кн. 4. С. 572).
Ср. в письме А. Блока Ахматовой от 14 марта 1916 г.: ‘…не надо мертвого жениха, не надо кукол, не надо ‘экзотики».

А. Блок — А. А. Ахматовой 14 марта 1916. &lt,Петроград&gt,

Впервые: Блок. Т. 8. С. 458—459.
Написано в ответ на письмо Ахматовой с аполлоновским оттиском поэмы ‘У самого моря’, помеченным 27 апреля 1915 г. Такой же оттиск был подарен Ахматовой через пятьдесят лет и приблизительно с той же датой (23 апреля 1965 г.) А. Г. Найману. А. Марченко в своем ‘опыте расследования’ взаимоотношений Ахматовой и Блока в контексте поэмы ‘У самого моря’ напоминает, что свой отзыв о поэме Блок прислал лишь через год после того, как ему был вручен подарок: ‘На этот-то подарок Блок… ответил достаточно лестным для Ахматовой письмом: ‘Поэма — настоящая и Вы — настоящая’. Письмо и впрямь содержит несколько приятных для начинающего и неуверенного в себе юного автора ободряющих эпитетов, но написано-то оно не в 1911-м, когда Горенко-Ахматова распечатывала ‘Вечер’, а весной 1916-го, когда имя Днна Ахматова гремело по всей России! Ненамеренную бестактность Анна Андреевна могла бы, наверное, и простить Блоку. Труднее было извинить то, что дорогой, со значением, подарок пролежал непрочитанным на письменном столе педантичного и крайне аккуратного в отношениях со своими корреспондентами Александра Александровича без двух недель год! Это граничило с оскорблением, а значит зачеркивало и обесценивало комплименты. Во всяком случае, убегая из гумилевского дома (в 1916 году), Ахматова писем Блока с собой не взяла и опоздавшую на много лет и еще на год поощрительную рецензию… как бы и не вспомнила. А главное, больше никогда не дарила Блоку своих книг. А кто бы на ее месте поступил иначе? ‘Четки’, не читая, переправил на женскую половину — матушке и тетушке, ‘У самого моря’ прочитал лишь год спустя’ (Марченко Алла. ‘С ней уходил я в море…’. Анна Ахматова и Александр Блок: опыт расследования // Новый мир. 1998. No 8. С. 204—205).
С. 76. Будьте здоровы, надо лечиться. — В 1915—1916 гг. у Ахматовой обострился туберкулез.
Прочитали? Поделиться с друзьями:
Электронная библиотека