ПИСАТЕЛЬ ОСТАЛСЯ ОДИН
ПИСАТЕЛЬ ОСТАЛСЯ ОДИН
К. Циолковский’.
В. КРЕМНЕВ
‘Литературная Газета’, No 8, 1938
Писатель остался один, Кремнев В., Год: 1938
Время на прочтение: 3 минут(ы)
В нашей Литературе научная фантастика является дефицитным жанром, а А. Р. Беляев — единственный писатель, все свое творчество посвятивший научно-фантастической тематике. Великий ученый Циолковский писал в одном из своих писем к писателю:
‘Глубокоуважаемый Александр Романович!
Ваш роман ‘Прыжок в ничто’ прочел и по поводу его могу высказать следующее:
Роман содержательнее, научнее и литературнее всех известных мне оригинальных и переводных произведений на тему ‘межпланетных путешествий’.
Поэтому я буду очень рад появлению 2-го издания. Оно еще более распространит интерес к великой задаче 20-го века.
Одни изобретают и вычисляют, другие
более доступно излагают эти труды, а третьи посвящают им романы. Все необходимы, все драгоценны!
Почему же в книжных магазинах так давно нет новых произведений Беляева, почему его старые романы можно увидеть только у букинистов?
Мы пытались навести об этом справку в Ленинградском отделении союза советских Писателей. Но там недоуменно спросили:
— Беляев?
В канцелярии союза имеется длинный-предлинный список членов ленинградской организации союза. Там, под номером 5, значится писатель Александр Романович Беляев. Время от времени упомянутому в списке А. Р. Беляеву из канцелярии союза посылаются отпечатанные на папиросной бумаге извещения и повестки.
А писатель Беляев все не ходил.
Никто не знал, что А. Р. Беляев, которому союз настойчиво предлагал являться на собрания, в течение трех лет прикован тяжелым недугом к постели. Три года, как писатель оторван от живой жизни, лишен возможности общаться с людьми, отрезан от творческой среды. И как ни мучительна была болезнь Александра Романовича, но еще мучительнее было ему получать из союза писателей клочья папиросной бумаги, символизировавшие канцелярское равнодушие к его судьбе.
Честь и хвала врачам Литфонда! Они немало облегчили Беляеву физические страдания. Лечебный отдел Литфонда оказался на высоте. А вот к литератору Беляеву так и не заглянул ни один литератор, в ‘литературном мире’ забыли о Беляеве, обрекли на трехлетнее творческое одиночество.
А. Р. Беляев даже в самые тяжелые периоды болезни не прекращал свой творческий труд. За время болезни им были написаны ‘Звезда Кетц’, ‘Небесный гость’, ‘Рогатый мамонт’ и др. В ‘Смене’ был напечатан его роман ‘Голова профессора Доуэля’. Беляев работает и сейчас много и плодотворно. Он задумал повесть о достижениях астрономии и роман о будущем советской медицины. Но ему трудно работать. И не только потому, что он не может приподняться с постели, но — главным образом — из-за отсутствия элементарной творческой помощи.
— Недавно, — рассказывал нам писатель, — я допустил географическую ошибку, — неправильно указал расстояние между двумя географическими точками. Читатели указали мне на это. Не мог же я рассказать им, что у меня не было дома необходимого справочника, а память в таких случаях легко может подвести.
А. Р. Беляев вынужден сейчас работать, только полагаясь на свою память. Он не может рассчитывать — без содействия союза — на научные труды, хранящиеся в специальных библиотеках и ученых учреждениях, на всевозможные справочники, на необходимые пособия. Даже библиотека Дома писателя не могла обеспечить Беляева подбором нужной для его работы литературой и библиографией.
Конечно, если бы Беляев мог ходить, настаивать, разъяснять огромное значение научно-фантастического жанра в нашей литературе, может быть ему удалось бы пробить стену косности и незаинтересованности Издателей. То. что оказалось не под силу прикованному к постели Беляеву, обязана была сделать литературная организация, кровно заинтересованная в развитии всех жанров советской литературы.
Но нет ничего удивительного в том, что, забыв о судьбе писателя, союз оказался равнодушным и к судьбе его книг.
Когда группа детских авторов, узнавшая на-днях о тяжелом материальном положении Беляева, рассказала об этом правлению союза, раздались возмущенные голоса:
— Разве Беляев не был обеспечен медицинской помощью, разве к нему не ездили доктора?
— Ездили! — тут же дал показания представитель Литфонда.
— Кто же обвинит нас в равнодушии?!— облегченно вздохнули члены правления
И все же — мы обвиняем.