Пестрая книга XI
Пестрая книга XI
Агенты
Агенты
1917 г.
ПРИМЕЧАНИЯ
ПРИМЕЧАНИЯ
Пестрая книга XI, Куприн Александр Иванович, Год: 1917
Время на прочтение: 3 минут(ы)
Куприн А. И. Пёстрая книга. Несобранное и забытое.
Пенза, 2015.
‘Покажите нам союзные договоры!’ — кричали в исступлении наши доморощенные Мараты, Дантоны, Сен-Жюсты и Камиль-Демулены, окруженные толпой.
Им не показали. Договоры — государственная тайна. Несомненно, она давно знакома Германии, но все-таки и секреты полишинеля суть секреты.
Как бы то ни было, война Германии с Россией рано или поздно должна была произойти. Напрасно говорить, что Германия готовилась к этому 44 года, т. е. начиная с 1870 г., она готовилась за много лет. Франко-русская кампания была пробой отточенности меча. Германские политики давно говорили о том, что весьма разумно, возможно и необходимо загнать Россию, эту страну варваров и свиней, за Уральский хребет, туда, в Азию, где ей и есть настоящее место. Германские философы рассуждали так: немцы мужественны, смелы, предприимчивы, деловиты, трудолюбивы. Они настоящая творческая раса мужчин. Славяне же в своей натуре таят женственное начало: они мягки, безвольны, мечтательны, ленивы. Следовательно, — прямой долг Германии покорить славянство, овладеть им и оплодотворить для создания новой породы сильных людей. А германские стратеги в это время разрабатывали план будущего великого наступления, разрабатывали в глубокой тайне и с такой поразительной, кропотливой точностью, которая привела бы меня в восхищение, если бы дело не касалось остроумно-расчетливого поджога моего собственного дома.
Обратите когда-нибудь внимание на подробную географическую карту России и проследите по ней расположение немецких колоний. Вы увидите, что эти колонии планомерно рассеяны по трем главным направлениям — Петербург, Москва, Киев — и, кроме того, сгруппированы около главных крепостей. Подумайте: во сколько десятков лет растянулась такая колонизация!
Настоящая война обнаружила с беспримерной яркостью страшный прусский принцип: на войне все дозволено и для победы все пригодно.
Германцы беспощадно и гениально использовали, во имя этого принципа, все, что доступно для человеческого воображения в мире. Воздух, воду, огонь и землю. Электричество, газы, яды и микробы. Жестокость, подкуп, риски, ловушки, сплетни, слухи, литературу, прессу, честолюбие, рабство, трусость, пьянство и еще тысячи человеческих пороков, слабостей.
Надо ли говорить о том, как изумительно метко и широко были ими разбросаны сети агентуры, подкупа? На днях мне рассказывали о том, что как-то, не то в Луцке, не то в Ковеле, был обнаружен начальник германской осведомительной партии по фамилии Петров или Сидоров, оказавшийся Мюллером (подробности забыл) и служивший по министерству народного просвещения в звании инспектора народных училищ. Тридцать лет безупречной службы у России и тридцать лет обстоятельнейшей микроскопической работы для германского генерального штаба! Я глубоко убежден, что есть целые ряды немецких поколений, от деда до внука, которые преемственно и, если хотите, самоотверженно, патриотично несут такие же двойственные обязанности. Это почти честная деятельность.
Говорить ли о смелости агентурной немецкой работы? Вспомните взрыв на Охте весной 1915 года, взрыв поезда со снарядами в Гатчине летом того же года, взрыв в Архангельске, взрыв броненосца ‘Мария’ в Севастополе, недавний пожар на Гутуевском острове? Какова их причина?
Говорить ли о том, как оплачивают немцы предательство? Их короли и фельдмаршалы дарят знаменитым артистам кожаные портсигары, а любовницам редиски из собственного огорода. Но измену они вознаграждают как сказочные Гарун-аль-Рашиды. ‘Гораздо дешевле купить противника, чем быть им побежденным’, — практично рассуждают они.
И, наконец, надо ли сомневаться в том, чтобы немцы не учли физических и моральных, больших и малых (впрочем, в этом страшном деле мелочей нет), чтобы они не использовали такого явления русской жизни — революции? В 1916 году, когда впервые зашатался старый 500-вековой порядок, не Вильгельм ли приказал стянуть свои корпусы к восточной границе? Тогда несвоевременная революция была страшна всем. Но в 1914 году, когда в Петербурге и в Москве вспыхнули грандиозные забастовки, она уже считалась одним из крупных слагаемых в сумме благоприятных обстоятельств, говоривших об объявлении войны. Неужели же великолепный германский главный штаб смотрит на совершающиеся внутри России события только с внимательной улыбкой исторического наблюдателя?
Нет, логика вещей и событий убеждают нас в том, что последняя революция, начавшаяся так неожиданно, светло и просто и перешедшая во власть злых, фанатических, враждебных, корыстных и, попросту, подлых интересов, — далеко не чужда и германского влияния.
Да и можно ли думать иначе? Исчерпав все, что может придумать для выигрыша человеческий ум, могла ли бы Германия упустить такой замечательный козырь? Тем более что навстречу ее агентам идут все низменные инстинкты толпы: растерянность, стадность, трусость, леность, хищничество и старинная, давно накопленная мстительность.
И потому, когда я вижу на улице плакаты с надписями: ‘Долой войну!’, ‘Да здравствует Германия!’, ‘Немедленный мир!’, ‘Долой Временное правительство!’, ‘Братание на фронте!’ — и когда я читаю в газетах о мародерстве и дезертирстве, о призывах к захватам и насилиям, о бедствии и попустительстве, созданными русской злобой, глупостью, трусостью и продажностью, я вижу ясный, холодный, трезвый, расчетливый ум германского политического и военного агента, совершающего ответственную и тяжелую, но (по-своему) высокую и патриотическую задачу.
Подумайте же, граждане, о том, за какими знаменами нас иногда заставляет идти ваша милая привычка протестовать ради одного только протеста. ‘Протестую, не весьма против чего!’ — как говорит польское присловье.
Статья впервые опубликована в газете ‘Свободная Россия’. — 1917. — No 35.
— Марат, Дантон, Сен-Жюст, Камилл-Демулен — политические деятели эпохи Великой Французской революции.
— секреты Полишинеля — мнимая тайна, секрет, который и так всем известен. Выражение происходит от имени комического персонажа Комедии дель арте.
— Гутуевский остров — остров в СПб., дельте Невы.
— Гарун-алъ-Рашид — правитель Багдада из арабских сказок ‘Тысяча и одна ночь’.