Осип Мандельштам.
Перекличка с читателями
Осип Мандельштам.
Перекличка с читателями
Перекличка с читателями, Мандельштам Осип Эмильевич, Год: 1929
Время на прочтение: 3 минут(ы)
Укажите, что делать? Литучеба и непрерывная неделя. Литкружок и стенгазета. ‘Хочу напечататься’. Кого считать классиком?
Письмо тов. Колосова [*] вызвало горячую волну читательских откликов.
[*] — Читай ‘Московский комсомолец’ от 12 сентября с. г. —— Пpимеч. О. Мандельштама).
Представим слово тов. Морозову:
‘В деревне до 1925 г. мне пришлось быть 2 года пастухом. Не кончил 2-х классов сельской школы. Порешил расстаться на некоторое время, а может навсегда, со стадом, поехал в Москву.
Приветствую нарождение новой газеты. Полагаю, что и я, быть может, с ней нарождусь. Наладим правильное творчество начинающего литкружка при редакции этой газеты. У меня большая тяга к такому кружку. Я и сам пишу стихи, хотя и зеленые. Прошу не ругайте, а пособите исправить ошибки. За свой краткий путь я перенес много невзгод и, может, только поэтому у меня зародилась мысль писать стихи. Укажите что делать для дальнейшего моего развития к этой склонности или начинанию’.
Письмо тов. Морозова приводим полностью потому, что в нем прекрасно выражено подлинное отношение рабочего и крестьянина к литературной учебе. Источник творчества — сама действительность с ее ‘невзгодами’ и противоречиями.
Цель его — ‘родиться заново’, т. е. стать участником великого движения. Литературное самолюбие на последнем плане.
Тов. Марсев (1-я Госмакаронная фабрика) пишет:
‘У нас много ребят желают заниматься в литкружках, но, к сожалению, не могут. Тот парень не занят учебой, но грамотен, завален по горло общественной работой на производстве. Кроме того будет мешать сменная работа на фабрике. От посещения одной утренней недели и пропуска двух других будет мало толку’.
Плохой тов. Марсев считает также непрерывную неделю. Взамен кружков он предлагает письменную литконсультацию, ‘чтобы все учились у себя дома, как, например, немецкому языку в ‘Комсомольской правде’.
Отвечаем тов. Марсеву: литработник на страницах газеты, опирающийся на опыт кружковой работы и дающий примерные занятия кружков, мы обязательно поведем в ‘Московском комсомольце’. Но нет никакого смысла проходить этот рабфак в одиночку, каждому в своем углу, при малейшей возможности надо организовать группы, дополняя печатную программу своей инициативой. Что касается до непрерывной недели и 3-сменной работы, то надо помнить, что сам литкружок по заданиям своим разбивается на группы и что большая часть литучебы (чтение, подготовка к докладу) протекает на дому.
Тов. Хоменчук (Калуга) вносит ценное предложение:
‘Если заглянуть в стенные газеты более крупных предприятий или деревень, то в большинстве из них увидишь совершенно неграмотную редакционную правку. А почему? А потому что работники редколлегии стенгазеты зачастую сами малограмотны! К ним нужно прикрепить литкружковца, который, с одной стороны, учился бы сам, с другой — помогал бы редколлегии газеты’.
Тов. Петухов (г. Дмитров, мастерские им. Кропоткина) начинает с совершенно ложной мысли, по которой нужно крепко ударить:
‘Не надо бросать в корзину хоть мало-мальски подходящее стихотворение, а дать автору полезный совет, как его исправить, чтобы изменить и напечатать. Печатанье вообще имеет громадную пользу для автора, который после этого приободряется для дальнейшей работы’. Тов. Петухов смотрит на печатанье, как на лекарство для унывающих. Он ошибается, когда думает, что слабую вещь можно почти всегда исправить советом и указаниями и за волосы протащить в печать. Можно лишь устраивать временами в газете показательные разборы слабых вещей, но никакими фокусами, никакой лакировкой их не выправишь. Далее т. Петухов советует созвать конференцию начинающих писателей и создать курсы для руководителей литкружков.
Вместо конференции всех начинающих писателей, которая вышла бы чересчур громоздкой и неработоспособной, ‘Московский комсомолец’ предполагает созвать конференцию актива литкружков Москвы с участием делегатов области.
Тов. Бернштейн отмечает, что ‘тяга среди молодежи к классикам чрезвычайно велика, но многим бросаются в глаза одни лишь любовные драмы и больше ничего’.
— Как-то на днях, — рассказывает тов. Бернштейн, — я беседовал с одним комсомольцем, только в прошлом году окончившим семилетку. Этот комсомолец сильно увлекается классиками.
Разговор зашел о романе Тургенева ‘Дым’.
— Хорошая вещь. Читал с увлечением.
— Что же тебе понравилось?
Да там один только главный момент, любовь. Больше я ничего не заметил…
Желательно, чтобы читатели сами высказались, кого они считают классиками и какой смысл вкладывают в это понятие. Слово ‘классик’ многие часто произносят, не вдумываясь. Когда мы договоримся, кто такие ‘классики’, интересно будет поставить вопрос, кто из современных писателей заслуживает это название.
Наконец тов. Паршин (Москва) предлагает перепечатать отрывки из лучших произведений прошлого, ‘которые учили бы, как нужно писать’. Здесь возникает вопрос: имеет ли смысл в газете перепечатка высокоценных вещей (не только старых, но и современных авторов) с критическим разбором?
Таким образом от литстраницы можно перекинуть мост к книге.
1929