Памяти Ю. А. Сидорова.
Ум. 21 января 1909 года.
Сергй Соловьевъ.
Памяти Ю. А. Сидорова (ум. 21 января 1909 г.), Соловьев Сергей Михайлович, Год: 1914
Время на прочтение: 3 минут(ы)
Соловьев С. M., свящ. Памяти Ю. А. Сидорова (ум. 21 января 1909 г.) [Некролог] // Богословский вестник 1914. Т. 1. No 1. С. 223-225 (2-я пагин.).
21 января исполняется пять лтъ со смерти Юрія Ананіевича Сидорова, юноши-поэта, умершаго двадцати одного года отъ рожденія. Вскор посл его смерти вышла книга его стиховъ (книгоиздательство ‘Альціона’). Но эта книга даетъ очень слабое представленіе о покойномъ Сидоров, о томъ, что было въ немъ особенно характернаго, о его религіозной личности.
Я простился съ Ю. А. за мсяцъ до его смерти. Онъ говорилъ мн, что ршилъ принять священство, что иначе онъ боле не выдержитъ жизни. Онъ казался глубоко утомленнымъ, хотя бодрымъ и полнымъ надеждъ. Тогда сложилось уже его міросозерцаніе, проникнутое духомъ византійскаго аскетизма. Раньше Сидоровъ прошелъ черезъ увлеченія современности, онъ былъ поклонникомъ Бодлера, его влекло къ себ ученіе египетскихъ офитовъ. Изъ этой школы онъ вынесъ врное пониманіе грха, евангельское отрицаніе міра. Любимыми писателями его были Гоголь и Константинъ Леонтьевъ.
Характерно его отрицательное отношеніе къ Достоевскому. Онъ любилъ повторять слова К. Леонтьева, что христіанство Достоевскаго ‘розовое, сентиментальное’ христіанство. Во имя византійскаго аскетизма онъ вступилъ въ споръ съ В. Ф. Эрномъ, который въ то время пробовалъ основать на ‘Пастыр’ Герма односторонне-оптимистическое пониманіе христіанства.
Однажды я, исходя изъ фальшивой точки зрнія на Франциска Ассизскаго, противопоставлялъ его якобы природное христіанство византійскому аскетизму. Сидоровъ, еще не покидая той же фальшивой точки зрнія на Франциска, оживленно воскликнулъ: ‘Что написалъ Францискъ? Гимнъ солнцу! A Златоустъ написалъ литургію!’
Я призналъ себя побжденнымъ.
Сидоровъ былъ глубоко правъ, не принимая Франциска въ томъ вид, въ какомъ любятъ представлять его модернисты. Но исторически Францискъ не покидалъ церковной почвы, онъ былъ постникомъ и аскетомъ въ самомъ строгомъ смысл слова.
Чтобы дать понять, что ушло въ могилу со смертью Ю. Сидорова, я приведу нсколько отрывковъ изъ его послдняго письма ко мн изъ Калуги, написаннаго за нсколько недль до смерти:
‘Получилъ Ваше письмо въ самый день Праздника. И хочется радостно отвтить Вамъ прежде всего словами, кои только что теперь плись церковью. Державныя, властныя слова, крпко замыкаютъ они святыни душевныя и хранятъ ихъ отъ современныхъ намъ антихристовыхъ слугъ. ‘Огнь Божества… вниде въ утробу Маріи’, ‘незаходимое солнце грядетъ возсіять изъ двственнаго облака и просвтить всю подсолнечную’ и,— ‘Младенецъ міродержавный родился, небо — вертепъ, престолъ херувимскій — Два’, но и ‘ясли — престолъ огнезрачный’, и ce ‘херувимъ отступаетъ отъ древа жизни и мы пріобщаемся райской пищи Эдема’.
‘Съ Праздникомъ, милый и дорогой мой, съ Праздникомъ.
‘Вы собирались когда-то, другь мой, писать ‘Опроверженіе язычества’, непремнно примите меня въ сотрудники. Я обуреваемъ обличительною яростью и съ нескрываемымъ удовольствіемъ припоминаю стихи В. Иванова:
Дулъ втеръ, осыпались розы,
Склонялся скорбный кипарисъ…
Обнажены роптали лозы:
‘Почилъ великій Діонисъ’.
И съ тризны мертвенно-вакхальной
Мы шли туманны и грустны,
И былъ далекъ земли печальный
Возвратъ языческой весны.
‘Не ‘почилъ’, a яросто истуканъ его расколотили и оттуда выбжали гнздившіеся тамъ мыши и тараканы. Да будетъ воля Божія какъ на неб, такъ и на любимой и родной земл, но ‘языческой весны’ ей не нужно.
…’Отъ язычества празднуется Новый Годъ, но 1-го января поминается какъ бы намренно церковью Василій Великій, эта ‘молнія проповданій’, ‘труба Божественнаго грома’, ‘свтоносный таинникъ Христовъ Василій».
Юрій Сидоровъ былъ единственнымъ. сыномъ престарлыхъ родителей. Мать не перенесла его смерти, и угасла въ тотъ же годъ.
Я пріхалъ въ Калугу поклонитьсй могил моего друга. Помню пустое загородное кладбище, бшеную февральскую вьюгу, звенящую металлическими внками и, надъ могилой,— могучаго, безмолвнаго отъ горя старика-отца, закутаннаго пледомъ…
Эта безвременная смерть юноши наканун посвященія въ духовный санъ произвела впечатлніе рокового удара и грознаго предостережеяія. И теперь друзья не перестаютъ собираться въ день кончины Сидорова въ томъ храм, гд онъ любилъ бывать, въ храм Христа Спасителя, для совершенія паннихиды. И какъ не врить, что этотъ юноша, вырванный изъ жизни наканун своего великаго дла, уже обрекшій себя на служеніе предъ престоломъ, и теперь невидимо присутствуетъ въ церкви, молится съ нами, помогаетъ намъ? Здсь не одно сожалніе и печаль, здсь твердая вра и надежда.