П. Гогенъ. ‘Ноа-Ноа’. Подъ редакціей и со вступительной статьей Я. Тугендхольда. Изд. Д. Маковскаго, М. 1914 г., Ц. 2 р. 50 к.
‘Не будь Гогена, не было бы, быть можетъ, Аксель Галлона — въ Финляндіи, Рериха — въ Россіи’, — говоритъ Я. Тугендхольдъ въ своей прекрасной стать-характеристик П. Гогена, предпосланной къ ‘Ноа-Ноа’. Это сказано ‘немножко черезчуръ’. Но что Гогенъ объясняетъ и углубляетъ наше пониманіе той художественной тяги къ архаизму и варваризму, каковую демонстрируетъ собой Рерихъ — это несомннно.
Бгство изъ города и возвращеніе на лоно матери-природы, воспитавшей въ человк чувство прекраснаго. О. Мирбо писалъ по поводу отъзда Гогена на Таити: ‘Какъ примчательно и трогательно, это бгство человка отъ цивилизаціи, это добровольное исканіе забвенія и тишины для того, чтобы лучше услышать т внутренніе голоса, которые заглушаются въ насъ шумомъ нашихъ споровъ и страстей’… Гогенъ убжалъ изъ города, чтобы опроститься, дойти до культурнаго уровня первобытнаго человка и сбросить съ себя оковы порода, убивающаго красоту.
Въ этомъ ‘исход изъ города къ дикарямъ’ мы находимъ объективное объясненіе гогеновскаго примитизма. Но есть еще и иное объясненіе, субъективное, чисто личное. П. Гогенъ впервые взялъ въ руку кисть въ 30 съ лишнимъ лтъ. Онъ никогда не прошелъ серьезной школы, никогда не сдлался настоящимъ рисовальщикомъ, вполн грамотнымъ въ живописномъ смысл человкомъ. И его неумнье было обстоятельствомъ, облегчающимъ дорогу къ художественному примитивизму и варваризму.
Книга П. Гогена даетъ намъ нсколько боле чмъ одно знакомство съ художественной жизнью идей автора. Это прекрасный документъ о душ П. Гогена вообще. Изъ ‘Ноа-Ноа’ мы видимъ, что французскій художникъ могъ бы честно взяться за перо. Его записки составлены съ такой чуткостью, наблюдательностью и живостью, что сдлали бы честь любому беллетристу. Значительно слабе попытки П. Гогена философскаго толкованія маозійской миологіи Наконецъ, книга Гогена даетъ матеріалъ для этнографа и историка человческой культуры, изложенный при томъ съ художественной живостью и простотой. Характеристика П. Гогена и его біографія, составленная въ приложенномъ къ ‘Ноа-Ноа’ очерк Я. Тугендхольда, крайне интересны. Языкъ перевода легкій, яркій. Интересно, что одна глава (III-ья), написанная Гогеномъ не самостоятельно, а съ Ш. Морисомъ, слабе остальныхъ, боле шабловна и натянута. Повидимому красочность книги, не только заслуга переводчиковъ и редактора, но истинная чуткость самого автора.
Все, и сами записки П. Гогена ‘Ноа-Ноа’ (‘восхитительная’ какъ зовутъ маозійцы свой островъ — Таити), и статья Я. Тугендхольда производитъ одинаково прекрасное впечатлніе. Превосходная книга. Жаль только, что репродукціи приводятся въ книг (11 на листахъ и 10 въ текст) не цвтныя, для Гогена такъ характерна его окраска. ‘Ноа-Ноа’ хорошій вкладъ въ художественную литературу.