Отрывокъ изъ Делиллевой поемы: Сады, или искусство украшать сельскіе виды.
——
Отрывок из Делиллевой поэмы: Сады, или Искусство украшать сельские виды, Делиль Жак, Год: 1815
Время на прочтение: 4 минут(ы)
Весна слетла къ намъ съ лазоревыхъ небесъ!
Воскреснули поля, и ожилъ спавшій лсъ,
Природа облеклась въ зеленую одежду,
Встрчаемъ и любовь, и счастье, и надежду,
Ходящихъ объ руку по холмамъ и лугамъ.
Подайте лиру мн! да гряну по струнамъ!
Не не хвалу вождямъ, не подвиги ихъ ратны…
Нтъ! Флора бросила мн взоръ благоприятный,
И я пою сады, стремлюся научить
Искусству дернъ, цвты, деревья улучшить
Дать жизнь и блескъ водамъ, разстановить утесы,
Развсить, разбросать зеленыя завсы,
Въ поляхъ явленія и виды избирать,
Ваянье, зодчество на помощь приглашать:
Одно кумирами лсъ мрачный заселяетъ,
Другое зданія творитъ и украшаетъ.
А ты, полезное съ приятнымъ съединивъ,
Веселой прелестью разсказа ожививъ,
О Муза! томный ходъ и сухость строгихъ правилъ
Въ стихахъ, которые Лукрецій намъ оставилъ,
Сопернику его вдыхала бодрый духъ,
Когда онъ сельскія работы, острый плугъ,
Плъ — языка боговъ чрезъ то не унижая,
Приди,— и нжною усмшкой ободряя,
Обильнйшій предметъ со мною ты воспой!
Виргилій самъ его плнялся красотой.
Какъ утромъ облако лучь солнца озлащаетъ,
Блескъ выраженій мн предметъ мой сообщаетъ,
Не будемъ мы чужихъ заимствовать внковъ,
Сплетемъ себ внокъ изъ собственнымъ цвтовъ!
Лишь смертный покорилъ серпу и плугу нивы,
Близъ крова уколокъ избралъ себ счастливый,
Куда пересадилъ душистые цвты,
Любимыя древа, избранные кусты,
Ихъ освжилъ ручьемъ, ихъ оградилъ заборомъ,
И подъ особеннымъ ихъ блюлъ своимъ надзоромъ.
Въ сердечной простот безхитростной рукой
Посельски нарядилъ свои садикъ Алкиной,
И чудо Вавилонъ явя очамъ вселенной,
Сады на воздух повсилъ ухищренно.
Тимляне на Царей оковы наложа,
Въ садахъ украшенныхъ побдой, возлежа
На лаврахъ, объ трудахъ военныхъ забывали*
Сады обителью премудрости бывали:
Подъ снію древесъ она уча людей,
И снисходительнй была и веселй о
За добродтели святымъ и добрымъ боги
Сооружали ли высокіе чертоги?
Нтъ! Елисейскіе цвли для нихъ сады,—
Гд вчная весна и вчные плоды.
Но время!… я спшу… предметъ мой ожидаетъ:
Филиппъ меня зоветъ и взоромъ ободряетъ.
Когда желаешь ты сады свои убрать,
Не золото, но вкусъ старайся расточать,
Великолпіе природу безобразитъ,
И блеску ей придавъ, приятностей убавитъ:
Нарядна безъ убранствъ, одта съ простотой,
Природа милая мила сама собой.
Садъ есть обширная и сельская картина:
Рисуй! полянка, холмъ, ручей, гора, долина,
Отливы муравы, и листьевъ, и деревъ,
Оттнки, яркой блескъ и пестрота цвтовъ,
Часы и времена, премнная погода,
И дневный малый кругъ, и кругъ великій года:
Вотъ краски, полотно, вотъ кисть, располагай, —
Природа вся твоя, старайся, поправляй,
Но не спши садить: смотря и замчая,
Учися украшать, природ подражая.
Случалось ли теб, въ глухихъ мстахъ бродя
И не ожиданно прекрасный видъ найдя,
Какъ пораженному предъ нимъ остановиться,
И въ думу сладкую на долго погрузиться?
Замть же лучшія и рзкія черты,
И украшать поля въ доляхъ учися ты.
И быть въ украшенныхъ мстахъ искусствомъ должно,
Вновь выбирать еще изъ выбраннаго можно.
Великолпіе мшая съ простотой,
Белель плняетъ насъ изящной красотой,
Шантильи время, вкусъ, природа украшали,
Вкъ вку, вождь вождю прелестнйшимъ вручали,
Шаншлу, гордясь собой, еще не позабылъ,
Что знаменитому Герою ссылкой былъ.
Какъ роза юная при обновленьи міра
Стыдливо нжится въ объятіяхъ зефира,
Весенній ранній цвтъ, луговъ, долинъ внецъ,
Тиволи новаго искусства образецъ.
Рзвяся Граціи, Монтрель нарисовали:
Ринси, Отель, Лимуръ меня очаровали 5
Какъ сладко въ ихъ садахъ прохладою дышать,
И по запутаннымъ тропинкамъ пробжать!
Тнь Генриха еще Наварру посщаетъ!
Величіемъ съ красой плняя. подражаетъ
Владычиц своей волшебный Тріанонъ:
Для ней украшенный — украшенъ ею онъ!
О Принца добраго садъ тихій и спокойной,
Смиренное тебя названье недостойно!
Молю, да обртетъ съ избыткомъ у тебя
Вс блага, коими осыпалъ онъ меня —
Свободу райскую, убжище отъ свта!
Благотворитель сей и Музы и Поета,
Въ бесду избранныхъ, увнчанныхъ пвцовъ,
Не по достоинству простыхъ моихъ стиховъ,
Въ саду украшенномъ Парнасскими цвтами
Приемлетъ и меня. Въ тни надъ берегами
Такъ съ лиліей растетъ фіалка, притаясь.
О если бы я могъ, возвыся слабый гласъ,
Безвстный спутникъ сихъ Поетовъ славныхъ въ мір,
Играть подобно имъ на громозвучной лир,
Восплъ бы я твой садъ и бога твоего,
Науки, дружество гостящихъ у него!
Будь раемъ ты ему!— О еслибъ Провиднье
Мн дало уголокъ земли въ распоряженье,
Которой бы я самъ убрать смиренно могъ,
И благодтелю отдать сердечный долгъ,
Тамъ образъ я его поставивъ подъ древами,
Осыпалъ бы его прелестными цвтами,
Вкругъ колоннадою тополей обсадилъ,
И на чело его лавръ съ миртомъ возложилъ:
И миртъ, и лавръ всегда Бурбонамъ драгоцнны!
Прохладой, тишиной, свободой вдохновенный,
Когда почувствую въ душ священный жаръ,
Отважно воспою, ему вс псни въ даръ!
Богатый рощами, лугами и водами
Германецъ съ новыми знакомитъ образцами,
Кому, кому изъ насъ быть можетъ незнакомъ
Лсистый Рейнзбергъ, и озеро кругомъ —
(Искусствъ, и храбрости, и славы тамъ обитель),
Потсдамъ, то мирныхъ дней, то бурь военныхъ зритель,
Потсдамъ, столь памятный и миромъ и войной,
Бельвю, гд тихою плескаетъ въ брегъ волной
Рка, привыкшая въ внокъ свой осоковый
При торжествахъ побдъ вплетать, внки Лавровы,
Гозовъ, гордящійся лсочковъ густотой,
Ворлицъ, гульбищъ своихъ прохладой и красой,
И Кассель, свжестью и нгою богатый,
Пнистые съ холмовъ ліютъ водоскаты?
Земля, вода, лса, смсь горъ, холмовъ, долинъ,
Не представляютъ намъ нигд такихъ картинъ!
Въ отчизн Цесарей, вкругъ древней ихъ столицы
Кумиръ и памятникъ, чертоги и гробницы
Межъ тополей густыхъ разметаны лежатъ —
И о событіяхъ минувшихъ говорятъ.
Обломки бъ тысячъ здсь видахъ, Римъ великой
И въ прах кажется вселенныя владыкой.
Пришлецъ, зашедшій въ садъ, чудяся мнитъ, что онъ
Въ палату рдкостей волшебствомъ заведенъ.
Иберія, гордясь, Ескуріалъ понын
За пышность царскую, за древность чтитъ святыней,
И превозноситъ намъ Аранжуецъ хыалой,
Но больше Идельфонсъ!— роскошествуя водой
Его ручей журчать, ключъ бить не перестанутъ,
Не опечалятъ лсъ и еха не обманутъ,
Вчнобіющіе — увеселяя взоръ
Во образ столповъ, сноповъ, алмазныхъ горъ,
Кидаютъ воду вверьхъ съ неукротимой силой,
А горъ отеческихъ равняются съ вершиной,
Въ семъ замк пышностью Филиппъ обворожалъ,
Версаль срисовывалъ — и съ ддомъ споръ держалъ.
И во свою чреду Батавецъ неусыпный
Въ сады преобратилъ болота первобытны,
Но странная его привязанность къ цвтамъ,
По скучнымъ цвтники разсяла полямъ,
Взоръ утомляяся, въ такомъ саду скучаетъ,
И горы дикія ему предпочитаетъ.
Деревни, мльницы, суда, мосты, брега,
Каналы полные, богатые луга,
И движимую даль бродящими стадами,
Чту настоящими Батавскими садами,
Скажуль объ роскоши садовъ Турецкихъ я?
Въ купальняхъ мраморныхъ красавицы себя
Подъ водометами тамъ въ полдень освжаютъ,
Кіоски ихъ манятъ, иль рощи призываютъ,
Лсъ розовыхъ кустовъ у входа въ гротъ возросъ,
Везд, всегда цвты: востокъ есть царство розъ.
Воейковъ.
Воейков А.Ф. Отрывок из Делиллевой поемы: Сады, или Искусство украшать сельские виды (‘Весна слетела к нам с лазоревых небес…’) / Воейков // Вестн. Европы. — 1815. — Ч.80, N 7. — С.170-177.