П. А. Вяземскій
Отрывокъ изъ біографіи Каннинга.
Отрывокъ изъ біографіи Каннинга.
1827.
Отрывок из биографии Каннинга, Вяземский Петр Андреевич, Год: 1827
Время на прочтение: 8 минут(ы)
Вяземскій П. А. Полное собраніе сочиненій. Изданіе графа С. Д. Шереметева. T. 2.
Спб., 1879.
Если есть отрада въ потеряхъ чувствительныхъ для человчества, то единственно заключается она въ чувств возвышающемъ душу, съ которымъ мы цнимъ великую утрату. Есть что-то умилительное и торжественное въ сей скорби, такъ сказать, отвлеченной, съ которою мы, въ отдаленіи, отчужденные отъ сферы дятельности великаго человка, оплакиваемъ его смерть, какъ будто хы жили подъ непосредственнымъ вліяніемъ его жизни, мыслили и чувствовали его мыслями и чувствами.
Такъ! сродство высокихъ побужденій, коими движется нравственное бытіе человка, есть всемогущее надъ тмъ, кто достоинъ званія человка. Поэтъ, сказавшій: я человкъ и ничто человческое мн не чуждо, передалъ намъ полное выраженіе образованности. Кто, читая въ газетахъ неожиданное извстіе о скоропостижной болзни Англійскаго министра, не былъ на ту пору Англичаниномъ? Кто не сочувствовалъ опасеніямъ, тоскующему безпокойствію народа, съ боязливымъ любопытствомъ допрашивающимъ свдній о состояніи недужнаго, о надеждахъ своихъ и страх? Чье сердце, озаренное и согртое любовью въ благамъ человческимъ, не отозвалось уныніемъ и недоврчивымъ недоумніемъ на предопредленіе земнаго промысла, когда роковое извстіе, что Каннинга не стало, разнеслось съ береговъ Темзы по дальнимъ краямъ внимательнаго міра.
Смерть Каннинга есть одно изъ важныхъ и бдственныхъ событій, вашего времени. Она поражаетъ не только Англію, но и Европу и, можно сказать, почти весь міръ, ибо нын географическія границы, частныя и общія, нравственно раздвинулись и Европа не въ одной Европ, поражаетъ не однихъ его согражданъ, но и всхъ благомыслящихъ людей, для коихъ дло человчества нигд и никогда не чуждо. Они съ упованіемъ смотрли на новое направленіе, данное Каннингомъ Англійской политик, и слдовательно политик Европейской, ибо также замтить можно, что въ наши дни нтъ политики личной, мстной и исключительно приспособленной къ выгодамъ такого-то государства. Нтъ сомннія, что правило сіе не объемлетъ всхъ частностей цлаго, во какъ въ хорошо устроенномъ обществ гражданскомъ каждое званіе иметъ свой кругъ дйствія и свои выгоды, отъ него зависящія, то и въ общемъ объем выгоды сіи не должны прекословить другъ другу, а, напротивъ, взаимно содйствовать для достиженія великой цли: благоденствія общаго, основаннаго на согласіи благоденствій частныхъ, такъ и въ обществ народовъ просвщенныхъ не должно быть господствующихъ противорчій въ исповданіи высшей политики. Можетъ и должно быть соперничество, во не должна существовать вражда. Политика естественная, то-есть политика человчества, должна всегда имть верхъ надъ политикою кабинета, въ случа ошибки одной съ другою. Здсь правило нравственности основывается на правил математическомъ: часть мене своего цлаго. Вотъ нравоучительность великой драмы, долго разыгрываемой и которой развязка заключается въ договор Парижскомъ, подписанномъ союзными монархами. Въ старые годы, смерть государственнаго человка, господствующаго силою ума и покоренныхъ имъ обстоятельствъ, могла быть празднована въ другихъ странахъ, какъ побда надъ могучимъ соперникомъ, нын смерть великаго государственнаго человка, исповдующаго правила политики великодушной и просвщенной, есть общая потеря: такова смерть Каннинга. И когда постигла она его? Въ самое то время, когда, побдивъ силою здраваго мннія насильственное владычество предразсудковъ, онъ схватилъ могущественною рукою кормило Англійской политики и стремилъ ее по стезямъ боле открытымъ и широкимъ. Мелкіе умы стараются тсне сосредоточивать выгоды (intrts) вокругъ себя, боясь выпустить ихъ изъ рукъ и изъ вида, если очертить ими объемъ обширный, умъ открытый, не прикованный въ настоящему, обтекая дальновидностью своею грядущее, расправляетъ свободне силы свои и летитъ въ отдаленнйшую цль. Сколь одобрительны должны быть для него надежды на успхъ, сколь неистощимы бываютъ для него средства, почерпаемыя имъ собственно въ себ и въ обстоятельствахъ современныхъ, если не одно холодное и сжатое личными видами честолюбіе подвизаетъ его на смлый и благородный подвигъ, если онъ подкрпленъ въ усиліяхъ своихъ могучимъ убжденіемъ совсти, непреложными правилами высшей государственной мудрости. Есть совсть политики, сей науки государственной нравственности, какъ есть совсть нравственности частной. Не признавая святости ея непреложныхъ вдохновеній, можно помчаться блестящею стезею успховъ, но успховъ часто пагубныхъ, славы, но славы превратной, такъ сказать, софистической, а не славы истинной, основанной на общей польз. Огромные и яркіе обломки державы Наполеона, подрытой и опрокинутой съ высоты, казалось, уже не доступной потрясеніямъ и непріязненности чуждыхъ стихій, знаменуютъ одни слды его исполинскаго хода на краю бездны и величія, на которое онъ такъ быстро вознесся и съ котораго такъ внезапно низринулся. Каннингъ хорошо постигъ то, что нужно для державы могучей, какова Англія: независимое бытіе ея основано и поддерживаемо не столько на могуществ физическомъ, сколько на превосходств нравственномъ, ограждено оно просвщеніемъ, безпрепятственно раскидывающимъ свои охранительныя втви, и законнымъ устройствомъ отъ всхъ переворотовъ и превратностей, ему было ясно, что для такой державы нтъ другой политики, какъ та, которая предписывается безкорыстнымъ просвщеніемъ, человколюбіемъ и возвышенною добросовстностью.
Признаніемъ сихъ истинъ были ознаменованы вс мры, которыя озарили, къ сожалнію, слишкомъ краткое пребываніе Каннинга на высот министерства Англійскаго, на высот, которая служитъ возвышеннйшею мтою для честолюбія смертнаго, не рожденнаго на ступеняхъ престола. Вс важныя событія, возбуждающія нын вниманіе и благородное участіе образованнаго міра, имли въ Каннинг, облеченномъ властію, надежное поручительство.
Внутри Англіи,— горестная для человчества тяжба католиковъ Ирландскихъ съ мнимымъ и худо понимаемымъ закономъ государственной необходимости, еще полнйшее развитіе свободы промышленности, торговой и гражданской, сихъ источниковъ Англійскаго благоденствія, вн Англіи,— Португалія, угрожаемая ужасами раздоровъ междоусобныхъ и чуждымъ посредничествомъ, можетъ быть не мене пагубнымъ, утвержденіе самобытности и независимости новаго міра, который въ бодромъ юношеств уже поражаетъ насъ признаками зрлости и совершеннолтняго мужества, Греція, которой одно имя возбуждаетъ вс возвышенныя чувства, доступныя душ: вс сіи политическіе запросы имли въ Каниниг дятельнаго и мощнаго ходатая передъ судилищемъ царей и правительствъ.
Многострадальная Греція во второй разъ должна была оплакивать смерть Британскаго союзника: безъ сомннія, союзъ Каннинга былъ для нея существенне союза Байрона, но, въ благоговйной признательности своей, Греки почтутъ народной данью память сихъ двухъ мужей, которые, каждый въ черт своихъ дйствій, озарили благороднымъ участіемъ темный жребій героическихъ мучениковъ.
Должно надяться, что благія смена, посянныя Каннингомъ, созрютъ и разовьются подъ снью его преждевременнаго гроба, что великодушныя начинанія его не искоренятся и что Англія, подвинутая однажды на чреду, достойную ея просвщенія и силы, не совратятся со стези, на которой Каннингъ совершилъ ея примиреніе съ началами политики, боле достойной Англійскаго просвщенія.
Каннингъ (Георгій), Ирландскаго происхожденія, родился въ 1770 году (а въ біографіи, напечатанной въ С.-Петербург, 1771), въ Лондон, по другимъ біографіямъ — въ Ирландіи. Онъ рано лишился отца, человка незнатнаго и незажиточнаго, но умвшаго снискать уваженіе нкоторыми политическими сочиненіями, писанными въ дух независимомъ. Его мать, посл смерти мужа, вступила, кажется, на поприще театральное, а сына помстила въ училище Этонское, образованіе же свое окончилъ онъ въ Оксфордскомъ университет. Уже съ молодыхъ лтъ явилъ онъ въ себ дарованія необыкновенныя: въ Этон уже участвовалъ онъ съ другими писателями въ изданіи журнала: Микрокосмъ, который обращалъ на себя общее вниманіе. Тогда же сталъ онъ извстенъ и какъ поэтъ, если не первостепенный, то по крайней мр пріятный и остроумный. Между прочими стихотвореніями его, замчательна элегія на порабощеніе Греціи. Предчувствовалъ ли тогда юноша, что Промыслъ доставитъ ему нкогда случай быть предъ лицомъ Европы краснорчивымъ заступникомъ бдствій, которыя онъ тогда могъ только оплакивать? Въ пребываніе свое въ училищ и университет, усплъ онъ заключить нсколько пріятельскихъ связей съ наслдниками первйшихъ Англійскихъ фамилій, связи сіи имли, вроятно, вліяніе на раннее его политическое поприще.
По прізд въ Лондонъ, онъ продолжалъ учиться правовднію и готовиться въ адвокатскому званію, коему хотлъ посвятить себя. Литтературная извстность, которую онъ усплъ уже заслужить, и пріятели, товарищи его юношества, отвратили его отъ стези, смиренно имъ избранной, и ввели его въ кругъ боле блестящій. Въ Англіи юноша съ дарованіемъ есть спорный предметъ, который каждая изъ противныхъ партій желаетъ завоевать въ свою пользу. Питтъ, Фоксъ, Шериданъ отличали его: по однимъ извстіямъ покровительство Питта, по другимъ Шеридана, споспшествовало назначенію его членомъ парламента отъ города Нью-Портъ (New-Port) въ 1793 году, слдовательно, онъ былъ тогда 23 лтъ. Связь его съ Шериданомъ и похвальные отзывы, которыми сей знаменитый мужъ и грозный противникъ министровъ превозносилъ новаго бойца на поприщ парламентальныхъ битвъ, общали въ немъ сильнаго сподвижника оппозиціи. Цлый годъ не удовлетворялъ онъ любопытнымъ ожиданіямъ тхъ, которые нетерпливо ожидали возможности судить о дарованіи ораторскомъ и политическомъ исповданія человка, уже замченнаго общинъ мнніемъ. Наконецъ, посл годоваго молчанія, подалъ онъ, 31 января 1794 года, въ первый разъ голосъ въ пользу договора, заключаемаго Англійскимъ кабинетомъ съ Сардиніею. Сія рчь, обманувшая надежды членовъ оппозиціи, обратила на него еще боле внимательность министерства и ршила политическій союзъ его съ Питтомъ, неизмнившимся до конца жизни министра, игравшаго столь значительную роль въ длахъ Англіи и Европы.
Французская революція была тогда главнымъ предметомъ общаго вниманія, предметомъ ненависти, страха для однихъ и ложныхъ упованій для другихъ. Англійскій парламентъ былъ также раздленъ на ея приверженцевъ и ненавистниковъ. Имена: Питта, Фокса, Шеридана, Бурка сіяютъ съ равнымъ блескомъ, хотя и въ противоположныхъ рядахъ, въ семъ ратоборств мнній и страстей. Эта эпоха была, можетъ быть, въ Англійскомъ парламент блистательнйшей эпохою ораторскаго краснорчія. Люди, запросы, событія, все было въ возвышенномъ равновсіи. Каннингъ былъ одинъ изъ самыхъ горячихъ противниковъ Франціи, и не только не уступалъ Питту, но можетъ быть и превосходилъ его въ озлобленныхъ филиппикахъ своихъ противъ Французовъ. Тогда партія антифранцузская боялась прилипчивости революціонной язвы для Англіи, но едва-ли страхъ этотъ былъ справедливъ. Франція могла завидовать Англія и желать усвоить себ ея благоденствіе. Англія уже пользовалась всмъ тмъ, чего только могла искать и добиваться Франція.
Не довольствуясь воевать съ ораторской трибуны, воевать противъ Французовъ и правилъ, коихъ торжество хотли утвердить они, Каннингъ велъ еще дятельную войну съ ними и въ ежедневномъ журнал: Анти-Якобинецъ, который издавалъ онъ вмст съ другими участниками. Вооруженный противъ правилъ революціи, разилъ онъ и Англійскую оппозицію, которая не раздляла мнній министерства. Противорчіе сіе въ образ мыслей тогдашнихъ, сличенныхъ съ тми, которыя онъ явилъ посл, будетъ объяснено въ своемъ мст. Впрочемъ, біографъ — не академическій панегиристъ, обязанный настроить рчь свою на однозвучный ладъ торжественной похвалы. Радуясь яркими чертами въ жизни описываемаго имъ лица, онъ долженъ сохранить и тни, которыя спорятъ съ лучами свта. Между тмъ, замтимъ, предварительно, что образъ мыслей въ человк долженъ боле или мене зависть отъ событій и положенія, которое онъ занимаетъ: одинъ образъ чувствъ долженъ быть неизмненъ и независимъ. Чувства истины положительны и непреложны, мннія истины прикладны.
Званіе помощника государственнаго секретаря по департаменту иностранныхъ длъ, коимъ завдывалъ тогда лордъ Гренниль, было возмездіемъ за дятельное участіе, которымъ Каннингъ содйствовалъ успху мръ правительства, умвшаго оцвить вліяніе, дарованіемъ его пріобртенное въ нижнемъ парламент. Въ 1801 году, по заключеніи Аміенскаго мира, Питтъ предвидлъ возможность сближенія Англіи съ Французскимъ правительствомъ и, слдовательно, ниспроверженіе системы имъ основанной. Онъ отошелъ отъ кормила государственнаго, ибо въ Англіи министръ и система его составляютъ одно цлое, нераздльное, и онъ не переживаетъ созданія своего.
Каннингъ послдовалъ его примру. Въ 1802 году былъ онъ снова избранъ членомъ парламента отъ города Трале въ Ирландіи и сталъ въ ряды оппозиціи: тогда главою министерства былъ Аллингтонъ (лордъ Сидмутъ), и преемникъ Питта имлъ въ его бывшемъ сподвижник упорнаго и опаснаго противника. Новый министръ ршилъ объявленіе войны Англіи противъ Франціи и Каннингъ силою рчей своихъ много способствовалъ сей мр, сіе обстоятельство доказываетъ, что, считаясь въ рядахъ оппозиціи, онъ не заключилъ безусловнаго союза съ Фоксомъ, Гренвилемъ и другими значительными начальниками, которые хотли ниспровергнуть перваго министра. Въ разрыв Аміенскаго мира, Питъ съ новымъ торжествомъ и съ новымъ могуществомъ принялъ бразды управленія. Изъ рядовъ оппозиціи Каннингъ перешелъ снова въ союзники министерства, коего онъ былъ единомышленникомъ.
Въ эту эпоху получилъ онъ мсто въ казначейств адмиралтейства. Смерть Питта, послдовавшая въ август 1806 г., ниспровергла его министерство, которое лишилось въ немъ души и силы: образовалось новое, и Каннингъ оставилъ свое мсто. Постояннйшій и значительнйшій соперникъ Питта, Фоксъ, наслдовалъ по немъ его власть. Каннингъ, избранный въ парламентъ, остался вренъ памяти своего знаменитаго предводителя. Сторона оппозиціи обрла въ немъ значительную подпору. Недолго Фоксъ управлялъ судьбами Англіи: силы его истощенныя не могли боле продлить жизнь, изнуренную двойною расточительностью въ трудахъ и страстяхъ государственныхъ и въ излишеств пылкихъ страстей боле житейскихъ. Семь мсяцевъ посл смерти Питта умеръ и Фоксъ. Новыя перемны послдовали въ Сенъ-Джемскомъ кабинет. Персеваль назначенъ былъ начальникомъ министерства, а Каннингъ принялъ тогда подъ свое вдомство департаментъ иностранныхъ длъ. Въ это правленіе Англійскій флотъ сжегъ Копенгагенъ: Европа изумлена была симъ нарушеніемъ народнаго права, и вслдствіе сего Императоръ Александръ торжественнымъ актомъ, послдовавшимъ 26-го октября 1807, прервалъ вс сношенія политическія и торговыя съ Англіею. Общее негодованіе вынудило Каннинга оправдываться въ сей мр рчью, произнесенною имъ въ нижней палат 21 января 1808 года. По поводу неудачной экспедиціи Англичагъ въ август мсяц 1809 года, возникли въ засданіи нижней палаты между Каннингомъ и лордомъ Кастельре, тогда управлявшимъ министерствомъ военнымъ и колоніальнымъ, непріязненныя пренія, поединокъ былъ послдствіемъ сей размолвки, и Каннингъ былъ раненъ въ ногу. Наканун ихъ битвы, оба министра подали прошенія въ отставку. Кастельре непосредственно посл вступилъ снова въ министерство и занялъ мсто соперника своего, котораго удалось ему побдить и на мст сраженія, и на поприщ власти. Съ того времени, до назначенія своего посланникомъ въ Лиссабонъ, въ 1814 г., не имлъ Каннингъ участія въ длахъ правленія, но не сходилъ со сцены политической и подавалъ нердко краснорчивый и значительный голосъ въ запросахъ, подлежащихъ преніямъ парламентальнымъ. Права католиковъ Ирландскихъ имли въ немъ тогда смлаго заступника, во торжество мнній не всегда зависитъ отъ правоты своей и искусства своихъ поборниковъ. Укоренившееся временемъ однимъ временемъ искорениться можетъ. Усилія Каннинга не были увнчаны успхомъ, но когда торжество мнній его совершится въ свою чреду, тогда имя его произнесется съ памятью признательною въ день побды справедливости. Назначеніе Каннинга министромъ въ Лиссабонъ, которое совершенно было ничтожно для пользъ Англіи, почиталось какимъ-то милостивымъ разжалованьемъ, навлекло на него много насмшекъ, каррикатуръ и оскорбленій отъ юмористической своевольности Англійскихъ журналистовъ. Въ 1816 году былъ онъ отозвавъ изъ Лиссабона. Въ томъ же году избраніе его въ парламентъ отъ Ливерпуля не обошлось безъ шума и безпорядковъ, которые, впрочемъ, въ Англійскомъ быту не могутъ быть почитаемы за признаки важнаго или необыкновеннаго потрясенія.