Отрывокъ изъ Виргиліевыхъ Георгикъ.
‘Встникъ Европы’, No 7, 1814
Отрывокъ изъ Виргиліевыхъ Георгикъ.
Отрывки из Виргилиевых Георгик, Вергилий, Год: 1816
Время на прочтение: 17 минут(ы)
Щастливъ, стократъ щастливъ оратай домовитый,
Умющій постичь всю цну сельскихъ благъ,
Отъ шума браннаго и роскоши сокрытый!
Колосья полныя на вспаханныхъ браздахъ,
Благословеніе земли его питаютъ.
Вотъ пышныхъ у него чертоговъ, гордыхъ вратъ,
Которыя льстецовъ волнами изрыгаютъ,
Ни позолотою, ни рзьбою не блестятъ
Огромные ряды столповъ и кровы башенъ.
За то удла его свобода и покой,
Ему невдомы позорища, искуства,
Необходимыя обширнымъ городамъ,
Гд скукой, праздностыо притуплены вс чувства,
Оратай не уснулъ природы красотамъ.
Его помстье: кравъ, быковъ стада ревущи,
Соломенный шалашъ, домашній ручеёкъ,
И лсъ, подъ тнь свою на мягкій дернъ зовущій,
Гд въ полдни лтомъ сонъ и сладокъ и глубокъ.
Въ сел, въ сел теперь единственно ищите
И бодрыхъ юнощей и двъ невинныхъ! тамъ
Къ маститой старости почтеніе узрите
И поклоненіе отеческимъ богамъ.
Веселость на поляхъ, въ лугахъ — не въ бурномъ свтъ,
Она среди-работъ, она среди утхъ,
И правда удалясь съ земли — въ своемъ полет
У нихъ въ послдній разъ имла свой ночлегъ.
О Музы! съ юныхъ лтъ вашъ нжный почитатель,
Высокій и святый питалъ я въ сердц жаръ,
Природы таинствъ быть хочу истолкователь,
И къ вамъ съ моей мольбой: пошлите свыше даръ,
Явите мн стези свтилъ неоткровенны,
Повдайте, почто и блескъ въ красоту
Луна теряетъ въ день, отвкъ опредленный?
Почто средь свтлаго стремленья въ высоту
Безъ тучъ глаза свтилъ внезапно померкаетъ?
Какою силою гонимое къ брегамъ
Въ урочный море часъ оплоты разрушаетъ,
И отступать велитъ бунтующимъ валамъ?
Трясенія земли откройте мн причину,
Повдайте, почто съ лазоревыхъ небесъ
Зимою ебъ спшитъ сокрыть свой зракъ въ пучину?
Когдажъ не мой удлъ познанье сихъ чудесъ,
Вкругъ сердца моего уже лежащу хладу,
О благодатныя! дозвольте пть луга,
Работы сельскія и рощицы прохладу.
Кто, Сперхій! мн твои укажетъ берега?
Гд вы, Тайгетскіе пригорки и равнины?
Кто, кто меня на семъ цвтущій проведетъ?
Примите странника, Темпейскія долины!
И скройте снію густою отъ заботъ!
Блаженъ, кто первую вину проникнуть можетъ,
Кто противъ жизни бурь стоитъ не колебимъ,
Кого о смерти мысль ни мало не тревожитъ!
Блаженъ и сельскими богами кто любимъ,
Чтитъ Нимфъ богинь лсовъ, и бога стадъ чтитъ Пана!
Не домогается короны Царской онъ,
Чернь своенравная, въ раздорахъ обуянна,
Не увлечетъ его въ порыв бурныхъ волнъ,
Сената въ преніяхъ участья не пріемлетъ,
Торжестователемъ не хочетъ міръ протечь,
Ни воплямъ Дака онъ воинственнымъ не внемлетъ,
Въ грудь братій съ лютостью не устремляя мечь,
Гражданскую вражду вмняетъ въ святотатство.
На праг судебныхъ мстъ не ступитъ ябдъ чуждъ,
Не алчетъ пріобрсть пронырствами богатство,
Не знаетъ прихотью изобртеннчыхъ нуждъ:
Довольствуется онъ простыми овощами?
Простыми сндями, какія для него
Приноситъ огородъ, воздланный трудами,
И нива — малое наслдіе его.
Тотъ пнитъ веслами равнину Океана,
Сей пресмыкается предъ сильными земли,
Того въ кровавый бой уноситъ храбрость рьяна,
Иной, держа въ умъ лишь выгоды свои,
Готовъ потрясть града и опрокинуть Царства,
Чтобъ спать на пурпуръ и пить изъ чашъ златыхъ.
Другой, разсчетовъ рабъ и жалкой стражъ богатства,
A сей витійствуетъ на торжищахъ большихъ,
Иные страстію рукоплесканій страждутъ,
Въ театр ихъ ловить спшатъ отъ плебеянъ
И отъ Сенаторовъ. Иные крови жаждутъ,
A сей, слпецъ! бжитъ подъ небо чуждыхъ странъ
Искать другихъ боговъ, отечества другова.
Оратай не таковъ: и ночь и день въ трудахъ,
Всегда близь милаго родительскаго-крова,
То въ огородъ, то въ лугу, то на поляхъ
Съ сохой, иль заступомъ, онъ роется веселый,
Отечество, жену, и внуковъ, и сыновъ,
Товарищей въ трудахъ — стада воловъ дебелы,
И мягкою волной блющихъ овновъ
Пропитываетъ онъ. Дотол недовольный,
Пока не узритъ древъ согбенныхъ подъ плодомъ,
Пока не ломятся анбары житомъ полны
И не уставленъ весь подвалъ его виномъ.
Наступитъ ли зима? уже въ тискахъ оливы,
И масло цдитъ онъ янтарною струей,
Созрли яблоки, въ скирдахъ богатства нивы,
Вкругъ шеи обвился малютокъ милый рой,
Играютъ прыгаютъ, ласкаются умильно,
Стыдливость чистая въ его дому гоститъ,
Придутъ ли праздники въ досужный часъ длитъ
Межъ приношеніемъ богамъ своимъ молитвы,
Между невинныхъ игръ, безхитрочныхъ утхъ:
То мирныя между селянъ заводитъ битвы,
Метанье копій въ цль, борьбу, плясанье, бгъ,
То кубки увнчавъ душистыми цвтами,
И возливая въ честь твою, румяный Вакхъ!
Онъ старое вино пьетъ съ старыми друзьями,
Роскошно возлежа на дернъ при огняхъ.
Такъ въ силахъ гордые Тосканцы возрастали,
Такъ древде милые Сабинцы жизнь вели,
Когда еще мечей железныхъ не ковали,
Какъ не багрила кровь текущая земли,
И звука трубъ еще военныхъ не слыхали,
Когда не царствовалъ Юпитеръ —Царь боговъ,
Такъ Римулъ обиталъ нашъ праотецъ великой,
И крпкой заключа оградой седмь холмовъ,
Такъ Римъ содлался вселенныя владыкой.
Съ Латин. Воейковъ.
Пою земледльцевъ работы, благопріятныя нивамъ,
Созвздія здсь нареку: Меценатъ! открою и время
И способъ, какъ съ вязомъ младымъ сочетать виноградную лозу,
Скажу, какъ овецъ и воловъ содержать, улучшая ихъ племя,
Какъ пчелъ разводить домовитыхъ. Вы лучезарны свтила,
По своду небесному путеводители ясные года!
Ты Бахусъ румяный, и ты даровитая матерь Церера!
Вамъ, счастье людей устрояющимъ, жолуди въ класы златые
И воды студеныя въ сокъ превратились кипящій въ покал!
Красавицы двы, Дріады, и вы легконогіе Фавны!
Пою драгоцнные ваши дары. Нептунъ, удареньемъ
Трезубца изведшій коня изъ земли, заржавшаго грозно!
И ты, охранитель лсовъ, для котораго въ Цейскихъ долинахъ
Муравчатыхъ триста тельцовъ оснженныхъ тихо пасутся?
И Панъ, покровитель Менала, пастырь овецъ неусыпной!
Минерва, ты съ маслиной мирной, Сильванъ съ кипарисомъ въ десниц!
И ты, Триптолемъ, изобртатель остраго плуга,
Вс боги, богини полей, луговъ и долинъ плодоносныхъ,
Во благовремени росу и дождь посылающи съ неба,
Явитесь доступны и въ помощь мою приникните свыше!
Тыжъ въ свтлый сонмъ уже сопричтенный Олимпа, о Цесарь!
Устроивать будешь ли грады и царства смертныхъ ко благу?
На скраніиль матерній миртъ возложа, всемогущій владыко,
И бурь, и ненастья, и ведреныхъ дней виновникомъ будешь?
етидой ли древнею въ зятя любезнаго сердцу избранный,
Къ обтамъ, мольбамъ мореходцевъ, преклонишь ты кроткое ухо?
Созвздіе-ль ново межъ звздъ удивленныхъ, близь Еригоны
Восхочешь блистать? Скорпіонъ удалится съ клешнями,
Праведно мсто великое въ неб теб уступая.
Но чтобъ ты ни избралъ? Царемъ преисподней не будешь во вки!
Поля Елисейски оставишь Плутону Царю съ Прозерпиной,
И будешь любовью, отрадой вселенны, неужасомъ мрачнымъ!
Великій! мольбы земледльцовъ внимать принучайся съ терпньемъ,
И робкую пснь одобри ты улыбкою благопривтной!
Весн прилегавшей снгъ серебромъ покатится въ долины,
Зефиры дыханьемъ тепла разршаютъ изсохшія глыбы,
Сошникъ углубленный, сверкая, взрываетъ пыльную землю,
И волъ работящій тащится съ плугомъ, тихо ступая,
Два лта терпвшая зной, дв зимы терпвшая мразы
Сторичнымъ плодомъ обрадуетъ нива поселянина,
И рухнутъ амбары подъ бременемъ тяжкимъ пшеницы и жита.
Не раздирая искривленымъ плугомъ новыя пашни.
Ты прежде пошву испытай, примнися къ погод и мсту,
Поврье и опытъ сперва вопроси земледльцевъ старинныхъ:
Въ равнин златая пшеница, на холм янтарныя грозды,
На влажной и низкой пошв густая трава зеленетъ,
Не видишь ли ты, какъ шафранъ ароматами дышетъ на тмин?
Какъ Индія костью слоновой, Понтъ бобровой струею,
Иберія свтлымъ желзомъ хвалится между странами?
Какъ Савва ліетъ многоцнную мрру изъ древъ благовонныхъ,
Епиръ же готовитъ всегодно для пышныхъ торжествъ Олимпійскихъ
Коней быстроногихъ, восхищающихъ пальму побды?
Уже съ тхъ временъ, какъ Девкаліонъ засвая кремнями
Опустошенный міръ, заселилъ человками каменнымъ родомъ,
Природа рукой осторожной дары земл раздлила.
И начертала уставъ, неизмняемый вчно.
Съ возвратомъ весны плодоносный кряжъ воздлывать должно,
И сочныя глыбы на солнечномъ зно надолго оставить,
Напротивъ же тощую землю отсрочить пахать до Арктура,
Чтобъ въ первой хорошихъ смянъ не губили вредныя травы,
Въ послдней хранилась потребная добрая влага и сила.
По жатв богатой да будетъ нив лто покоя,
Истекшемужъ отдыха году и силамъ земли обновленнымъ
Вновь поле своезасвай, смяна ежегодно мняя,
Замть, перемна трудовъ отъ трудовъ есть прекраснйшій отдыхъ.
Гд нын ты сялъ ячмень, тамъ завтра овощь огородный,
Потомъ колосистую рожъ, потомъ и пшено золотое.
Замть: истощаетъ овесъ, истощаетъ и макъ усыпитель,
И ленъ волокнистый поля, изъ нихъ жизненный сокъ извлекая,
Но ты оскудвшую ниву щедрой рукой удобряя,
И отдыхъ назнача урочный, вдвое прибавишь ей силы.
Полезно солому тощихъ полей предавать на сожженье:
Трескучее пламя поля утучняетъ пепломъ горячимъ,
Или, испаряя ненужную влагу, его озираетъ,
Иль тайныя поры земли разширяя, откроетъ дорогу
Питательной жидкости къ нжнымъ и тонкимъ волокнамъ кореньевъ,
Или, можетъ быть, затворяя разслины, жилы растній сжимая?
Рос и палящему зною и втрамъ входъ заграждаетъ,
Съ веселой улыбкою златовласая видитъ Церера
Селянъ, разбивающихъ граблями груды лнивыя въ пол,
Зубчатую борону тяжко влачащихъ по глыбистой пашн,
И новыя бразды по старымъ браздамъ проводили ихъ глубоко
Блистающимъ плугомъ, нудящимъ къ щедрости землю скупую.
Люблю я дождливое лто, и ясную мразную зиму!
Богатый Гаргаръ, плодоносная Мизія жатвы обильемъ
Обязаны ясной зим Своей и влажному лту.
Хвала земледльцу, который дождемъ смяна разсыпая,
Немедленно тучной землею ихъ покрываетъ прилжно,
Потомъ къ утомленной полуденнымъ зноемъ и жаждой нив
Приводишь изъ ближней рки пнистую воду — и шумно
Журчащимъ межъ камней живымъ ручейкомъ ее освжаетъ!
Хвала земледльцу, которой роскошь излишнюю нивы,
Юную зелень густую, тогда какъ она лишь едва
Бразды покрываетъ листами, стадамъ предаетъ безъ пощады!
Который въ дождливые мсяцы года смрадную влагу
Болотъ и черную тину рки, въ разлив широкомъ
Забывшей брега, осушаетъ копая рвы, неусыпной!
Увы! человкъ безпрестанно муча воловъ и въ пот лица работая,
Не можетъ спокойно и смло ждать за труды награжденья!
Бды и печали мрачною тучей висятъ надъ главою,
И тнь густая деревъ, и алчныхъ гусей вереницы,
И журавлей Стримонскихъ ненасытная хищность,
Все вредоносное насъ осторожности учитъ,
И сердце колеблется поперемнно надеждой и страхомъ.
Зевесъ громовержецъ, самъ проложилъ намъ дорогу къ работ,
И первый искуственно землю воздлавъ, праздности тучной
Онъ въ царств, своемъ не терплъ — изгналъ порочную лность,
Но прежде его ни одинъ земедлецъ свободную землю
Не покорялъ серпу и не зналъ ни границъ, ни раздла,