ОСВОБОЖДЕННАЯ БОЛГАРІЯ.
ОСВОБОЖДЕННАЯ БОЛГАРІЯ.
(Louis Leger: ‘La Bulgarie’).
——
В. Г.
‘Русская Мысль’, кн. X, 1886
Освобожденная Болгария, Гольцев Виктор Александрович, Год: 1886
Время на прочтение: 6 минут(ы)
Смуты въ Болгаріи вызвали въ нашей печати множество статей и замтокъ, въ которыхъ, преимущественно въ черныхъ краскахъ, описывается состояніе болгарскаго общества. Въ большинств случаевъ изображаютъ въ непривлекательномъ вид болгарскую ‘интеллигенцію’, выдляя народъ, сохранившій первобытную свжесть, но иногда достается и всему народу, который обвиняется въ неблагодарности въ Россіи, въ черствости и т. п. Изрдка лишь слышатся голоса безпристрастныхъ людей, которыхъ не сбиваютъ съ толку печальныя недоразумнія въ нашихъ отношеніяхъ съ болгарами,— недоразумнія, наибольшая отвтственность за которыя должна падать на насъ самихъ. Къ числу этихъ рдкихъ исключеній принадлежитъ г. Малиновскій, корреспондентъ Одесскаго Листка, свидтельствующій о быстромъ политическомъ рост болгарскаго народа. Въ семь лтъ, говоритъ г. Малиновскій, ‘несчастный райя выросъ въ гражданина, усплъ полюбить независимость, дарованную ему русскимъ монархомъ, научился пользоваться ею. Возьмите самаго простаго селянина, раскопошите его, соскребите съ него невзрачную вншнюю оболочку, и вы жестоко ошибетесь, вообразивъ, что предъ вами предстанетъ татаринъ: вы будете поражены здравою логикой его сужденій, его тактомъ, его сознаніемъ собственныхъ правъ, его политическими воззрніями’.
Въ этомъ оптимистическомъ отзыв можно, конечно, предположить случайность: захваченный быстро смняющимися событіями, корреспондентъ не иметъ возможности дать цлой картины, онъ легко можетъ принять частное за общее. Но уже самый фактъ появленія подобныхъ отзывовъ, какъ отзывъ г. Малиновскаго, долженъ послужить предостереженіемъ нашимъ крикунамъ, поносящимъ болгаръ и безцеремонно увряющимъ, что болгарскимъ народомъ распоряжается какая-то шайка. Жизненные интересы Россіи требуютъ спокойнаго и внимательнаго отношенія къ длу, близкаго знакомства съ тою страной, за освобожденіе которой пролилось столько русской крови, пошло столько имущественнаго достоянія русскаго народа. Мы считаемъ потому полезнымъ и своевременнымъ передать, въ краткихъ чертахъ, содержаніе книги Луи Леже: Болгарія. Книга ата вышла въ Париж вскор посл филиппопольскаго переворота, объединившаго Болгарское княжество съ Восточною Румеліей. Леже — профессоръ славянскихъ литературъ въ Cottage de France — одинъ изъ лучшихъ на запад Европы знатоковъ Россіи и славянства вообще.
Леже говоритъ, что у болгаръ нравственное освобожденіе, посредствомъ школы и книги, предшествовало освобожденію матеріальному, посредствомъ сабли и пушки. Сорокъ лтъ тому назадъ Ламартинъ замтилъ, что болгары вполн созрли для независимости и что они вмст съ сербами послужатъ основаніемъ для будущихъ государствъ въ предлахъ Европейской Турціи. Безпристрастные наблюдатели признаютъ у болгаръ много выдающихся достоинствъ, а Леже считаетъ болгарскіе народъ народомъ политическимъ, умющимъ цнить свободу и пользоваться ею.
Въ основательно составленной первой глав своего сочиненія Леже говоритъ о древней болгарской литератур и объ изученіи ея преимущественно русскими учеными. Авторъ отмчаетъ при этомъ глубокіе вредъ византійскаго вліянія въ Болгаріи, т пагубныя послдствія, къ которымъ приводило господство грековъ-фапаріотовъ.
Къ концу прошлаго вка болгарскій народъ какъ бы исчезъ съ лица земли. Знаменитые славянскіе филологи, Конитаръ, Добровскій, ничего не знали о болгарскомъ язык. Шафарикъ, напечатавшій въ 1826 г. Исторію славянскихъ литературъ, признавался, что не имлъ въ рукахъ ні одной болгарской книги. Когда русскіе, въ 1828—29 гг., въ первый разъ перешли Балканы, московскій Телеграфъ съ удивленіемъ могъ констатировать, что болгары говорятъ языкомъ, близкимъ къ древне-славянскому.
Въ 1762 году монахъ Паисій написалъ по-болгарски историческое сочиненіе, которое распространялось въ рукописяхъ. Паисій имлъ въ виду возрожденіе народа, онъ горячо возставалъ противъ заимствованія во всемъ иностранныхъ обычаевъ, противъ усвоенія, вмсто родной рчи, языка другихъ народовъ (въ особенности греческаго). Вторымъ замтнымъ дятелемъ въ этомъ направленіи былъ Стойко Владославовъ (епископъ Софроній), родившійся въ 1739 году, умершій въ 1815 году въ Букарешт. Софронію пришлось перенести тяжелое гоненіе. Букарештъ въ начал ныншняго вка сталъ отправнымъ пунктомъ возрожденія Болгаріи. Здсь печатались книги и брошюры на болгарскомъ язык, отсюда велась дятельная пропаганда національной самостоятельности. Леже отмчаетъ труды Верона или Беровича (умеръ въ 1871 году въ Париж), бывшаго сторонникомъ взаимнаго обученія въ шкод. Но выходящее изъ рада значеніе пріобрли труды хорошо въ Россіи извстнаго Венелина (родился въ Венгріи, по происхожденію малороссъ). Въ 1829 году Венелинъ напечаталъ въ Москв (по-русски) сочиненіе о болгарахъ, полное энтузіазма и произведшее сильное впечатлніе. Какъ этотъ трудъ, такъ и послдующія работы Венелина отличаются слабостью научной критики, но, тмъ не мене, они произвели весьма благодтельное вліяніе и дали сильный толчокъ знакомству съ болгарами и ихъ литературой, а также національному возрожденію этого народа.
Леже разсказываетъ потомъ объ усиліяхъ Апридова и Палаузова (поселившихся въ Одесс болгаръ) распространить въ Болгаріи просвщеніе, основать тамъ школы, типографія, и о тхъ препятствіяхъ, которыя встрчала ихъ дятельность со стороны турокъ и греческаго духовенства. Къ названнымъ лицамъ присоединились многія другія, и, какъ замчаетъ Иречекъ, возрожденіе болгарскаго народа совершилось въ одно поколніе. Въ 1844 году появилось первое періодическое изданіе на болгарскомъ язык.
Во время крымской войны, въ Одесс образовался болгарскій комитетъ. Война не оправдала ожиданій болгарскихъ патріотовъ, но дятельность комитета не прекратилась. Онъ заботился о воспитаніи болгаръ въ Россіи, о болгарскихъ школахъ и церквахъ. Въ 1870 году болгарамъ удалось получить отъ турецкаго правительства согласіе на учрежденіе особаго экзархата, который объединилъ въ религіозномъ отношеніи земли съ болгарскимъ населеніемъ и освободилъ ихъ отъ тягостнаго господства греческаго духовенства. Полемика, вызванная стремленіемъ болгаръ къ религіозной автономіи отъ константинопольскаго патріархата, укрпила національное самосознаніе болгарскаго народа. Дятельную роль игралъ въ это время Раковскій, публицистъ, поэтъ, лингвистъ и политическій агитаторъ. Перечисляя другихъ выдающихся болгарскихъ дятелей, Леже съ большимъ сочувствіемъ упоминаетъ о поэт Славейков, профессор Дринов и романист Любен Каравелов, брат Петко, каравелова, горячемъ патріот и одномъ изъ наиболе симпатичныхъ борцовъ за освобожденіе Болгаріи.
Леже постилъ Болгарію {Онъ описалъ эту поздку въ книг: Le Save, le Danube et le Balkan, 1884.} и внимательно слдитъ за движеніемъ въ литератур этого возрожденнаго народа. Говоря о замчательной хрестоматіи, изданной Вазовымъ и Величковымъ, французскій ученый указываетъ на то, какую важность придавали составители хрестоматіи политическому отдлу, помстивши много отрывковъ изъ лучшихъ рчей Мирабо, Верньо, Гамбетты, сочиненій Мишле, Виктора Гюго и т. под.
Тяжелая участь выпала на долю болгарскихъ писателей, поэтовъ, ученыхъ и публицистовъ, бывшихъ, въ то же время, и политическими дятелями. Большую часть лизни приходилось имъ скитаться по тужилъ краямъ, съ трудомъ добывая себ средства къ существованію. Раковскій (родился въ 1806 году) получилъ образованіе въ Аинахъ, Париж, Константинопол и Москв. Онъ зналъ французскій, греческій, русскій, арабскій, турецкій и сербскій языки. Спасаясь отъ преслдованій турокъ, Раковскій скрывался въ Балканскихъ горахъ и стадъ гайдукомъ, а затмъ пробрался за границу. Австрійское правительство запрещало издававшіяся имъ газеты, и Раковскій вынужденъ былъ, наконецъ, жить то въ Россіи, то въ Сербіи, то въ Румыніи и умеръ въ Букарешт въ 1868 году. Любенъ Каравеловъ (родился въ 1840 году) учился въ Фидиппопод, а затмъ въ Московскомъ университет. Талантливый романистъ, онъ отдалъ свою жизнь на служеніе политическому освобожденію своего народа. Въ Венгріи онъ былъ замшанъ въ процессъ Александра Карагеоргіевича, но освобожденъ мадьярами, несмотря на всю ихъ былую ненависть къ иде независимости славянскихъ племенъ. Изъ Венгріи Любенъ Каравеловъ удалился въ Букарештъ, гд издавалъ газеты сначала Свободу, а потомъ Независимость. Умеръ Любенъ Каравеловъ въ Рущук, въ 1878 году. Онъ былъ лучшимъ болгарскимъ публицистомъ и никто не содйствовалъ въ такой, какъ онъ, степени распространенію симпатіи къ болгарскому народу.
Переходя къ состоянію Болгаріи въ ближайшее время, къ оцнк филиппопольскаго переворота, Леже удивляется политическому смыслу и ршительности народа, такъ недавно освобожденнаго отъ гнета турецкихъ нашей. Мы встрчаемъ въ его книг любопытное замчаніе о томъ, что народъ, получившій самостоятельность, силою вещей становится эгоистомъ. Въ доказательство Леже приводитъ образъ дйствій Италіи но отношенію къ освободившей ее Франціи. Де надо забывать, однако, то Наполеонъ III старался остановить объединеніе Италіи, которая пріобрла Венецію и Римъ вопреки французскому императору. Кром того, особенныхъ симпатій не могла заслуживать у итальянцевъ наполеоновская Франція и потому, что она присоединила къ себ чисто-итальянскія области, Ниццу и Савойю.
Есть не лишенное печальной правды изреченіе: исторія учитъ, что исторія ничему не учитъ. Много разъ правительства и народы впадаютъ въ такія печальныя ошибки, послдствія которыхъ въ былыя времена общеизвстны. Но иной разъ знаніе исторіи служитъ и къ добру. Neue Freie Fresst, возставая противъ органа князя Бисмарка, Norddeutsche Allgemeine Zeitung, высказывается за то, чтобы Австро-Венгрія ршительно выступила на защиту самостоятельности славянскихъ и другихъ народовъ Балканскаго полуострова. Престарлый Кошутъ въ Festi Naplo настаиваетъ на той же мысли, видя въ политически-независимыхъ государствахъ на развалинахъ Турецкой имперіи оплотъ противъ Россіи. Вожди оппозиціи въ венгерскомъ парламент, нападая на слабость правительственной политики, также выступали на защиту автономіи славянскихъ народовъ, освобожденныхъ отъ турецкаго владычества. Все это съ достаточною ясностью показываетъ, въ какомъ направленіи должна дйствовать русская дипломатія, чтобы согласовать достоинство и прямые интересы нашего отечества съ законными желаніями болгаръ и сербовъ. Мы, зрители совершающихся событій, имемъ лишь возможность указывать на т вроятныя послдствія, которыми будетъ сопровождаться та или иная дипломатическая система.
Въ нападеніяхъ на болгарскую ‘интеллигенцію’ которыя такъ рзко раздаются теперь въ нашей печати, есть и доля правды. Недостатокъ выдержки и заносчивость, напримръ, замтны во многихъ дйствіяхъ современныхъ вождей болгарскаго народа. Но дло въ томъ, что нкоторые изъ подобныхъ недостатковъ свойственны и другимъ, славянскимъ въ особенности, племенамъ, и многіе изъ нихъ исчезнутъ съ политическимъ ростомъ молодого государства. Несомннно, во всякомъ случа, что своимъ возрожденіемъ болгарскій народъ обязанъ своей интеллигенціи, и можно, дйствительно, лишь подивиться быстрот этого возрожденія и глубин патріотическаго чувства, которое одушевляло немногочисленныхъ образованныхъ болгаръ, переносившихъ преслдованія и изгнаніе: Надо надяться, что русское общество съуметъ, въ конц концовъ. оцнить эту дятельность, не увлекаясь печальными событіями послдняго времени, взвсивъ безпристрастно вс условія, при которыхъ приходится жить современной, все еще не объединенной, Болгаріи. Въ освобожденіе болгарскаго народа легла и русская мысль. Оно не могло бы совершиться, по крайней мр, такъ быстро, безъ тхъ свдній объ этомъ народ и тхъ симпатій къ нему, которыя распространяли и возбуждали у насъ славянофилы. Инсаровъ тургеневскаго ‘Наканун’ также былъ въ нашемъ обществ миссіонеромъ идеи объ освобожденіи болгаръ. Идея эта окрпла, развилась, и ея объединяющая сила уже теперь на столько значительна, что ее лишь временно могутъ ослабить наши собственныя ошибки и то раздраженіе, которое невольно вносится въ настоящее время въ наши взаимныя съ болгарами отношенія.