Очерки крайнего Востока, Венюков Михаил Иванович, Год: 1871 читать онлайн, скачать электронную книгу fb2, pdf бесплатно

Время на прочтение: 105 минут(ы)

ОЧЕРКИ КРАЙНЯГО ВОСТОКА

I.
Китайскія эмиграція.

Знакомство съ Востокомъ пріобртаетъ для наръ съ каждымъ годомъ новый, не только научный, но и практическій интересъ. Торговые виды Россіи на Восток могутъ осуществиться только при содйствіи нашихъ общественныхъ силъ, а эти силы должны быть направлены предварительнымъ изученіемъ тхъ далекихъ странъ, которыя такъ долго и напрасно были нашими сосдями, какъ наприм. Китай. Между тмъ, китайцы, окруженные, но извстному выраженію, ‘китайскою стною’, начали сами выходить за заповдную черту, и съ каждымъ годомъ все боле и боле обращаютъ на себя вниманіе широкою эмиграціей. Точная цифра населенія Китая остается попрежнему ршительно неизвстною, и различные писатели принимаютъ разные итоги, между 362 и 516-ю милліонами, врно одно, что это населеніе очень велико и, несмотря на обширность страны, весьма густо. Вотъ почему, при вопрос о причинахъ колонизаціи китайцевъ, которые столь горды своею національностью, возникаетъ обыкновенно отвтъ, что главнымъ и даже единственнымъ поводомъ въ эмиграціи служитъ непропорціональность итога населенія съ средствами содержанія, съ производительностью страны. Пребываніе въ большихъ торговыхъ городахъ и ихъ окрестностяхъ, гд дйствительно люди живутъ очень тсно и гд голодный пролетаріатъ очень многочисленъ, укрпляетъ этотъ взглядъ и длаетъ его какъ бы аксіомой.

Однако же, при нсколько внимательномъ знакомств съ Небесной Имперіей, возникаетъ сомнніе, дйствительно ли одна излишняя людность страны заставляетъ китайцевъ оставлять ее. Четырехсотъ-милліонное населеніе занимаетъ вдь территорію въ 95,000 кв. м., и слдовательно средняя густота населенія не превышаетъ средней населенности большей части Франціи, откуда вовсе нтъ эмиграціи, и уступаетъ людности Бельгіи, Прирейвскихъ земель и даже нкоторыхъ уздовъ Польши. Затмъ самое поверхностное знакомство съ внутренностью Китая удостовряетъ, что еще обширныя пространства въ Срединномъ царств остаются необработанными, и нетолько по горамъ, но и въ равнинахъ, даже около Пекина. Старые разсказы Риччи и другихъ іезуитовъ оказываются поэтому неточными, и никто, бывавшій въ Кита, не ршится сравнить эту страну напр. съ Ломбардіей или Бельгіей, разв будутъ взяты для сравненія долина Янъ-цзе-Кьяна или окрестности Кантона, Нингпо и т. п. А какъ китайская почва очень производительна и климатъ страны напоминаетъ климаты земель сосднихъ Черному и Средиземному морямъ и даже тропическихъ, то нтъ, кажется, возможности сомнваться, что 95,000 кв. м. могутъ прокормить нетолько 400, но даже 500 и боле милліоновъ. И дйствительно, дешевизна многихъ продуктовъ земледлія доказываетъ, что общій недостатокъ первой потребности, хлба, есть причина эмиграціи, а бдность низшихъ классовъ — результатъ дурного управленія страною, и небезопасность, опять-таки отъ чиновничьяго произвола, собственности и личности людей съ состояніемъ.

Сингапуръ, Гонъ-Конгъ, Сайгонъ и другіе города Востока содержатъ много китайскихъ богачей, которые, оставляя свою страну почти безъ куска хлба, жили мечтами вернуться въ нее, чтобы среди родныхъ и знакомыхъ насладиться нажитымъ состояніемъ, но едва они привыкали къ европейскимъ порядкамъ, какъ мысль о возвращеніи на родину оставляла ихъ навсегда. Патріотизмъ сталъ ограничиваться лишь тмъ, что умирающій приказываетъ прахъ свой отвести въ Срединное царство и тамъ похоронить на семейномъ кладбищ, живые же люди почти невозвращаются въ Китай. О въ самомъ дл, какъ ни безцеремонны французскіе чиновники и офицеры въ обращеніи съ китайцами, какъ ни грубо-пристрастны къ нимъ англичане и американцы, которые вс, отъ посланниковъ и губернаторовъ до лавочниковъ и фермеровъ, видятъ въ сынахъ Небесной Имперіи опасныхъ промышленныхъ соперниковъ и слд. жесточайшихъ враговъ, но все-таки китайцу лучше живется въ Сайгон, Гонъ-Конг и C.-Франциско, чмъ гд-либо въ Чэнъ-ду-фу или въ Нанкин.

Поэтому на эмиграцію китайцевъ нужно смотрть, какъ на явленіе не только экономическое, но и соціально-политическое, и даже видть въ ней преимущественно послднее. Конечно’, голодъ иметъ большую долю участія въ лишеніи родины многихъ сыновъ Небесной Имперіи, но въ настоящее время главная: причина выселенія ихъ состоитъ въ желаніи лучше обезопаситъ свою личность и собственность на чужбин, чмъ дома. Въ доказательство этого стоитъ только привести, что китайцы теперь выселяются исключительно туда, гд есть европейски-устроенныя правительства, хотя въ другихъ странахъ они могли бы найти? для себя боле матеріальныхъ выгодъ и даже стать поземельными собственниками. Они не заселяютъ пустынныхъ, но роскошныхъ странъ Новой Гвинеи или Новой Голландіи, не перезжаютъ въ Африку, въ Персію, даже въ близкій Аннамъ, куда бгутъ только преступники, а идутъ въ Новый Южный Валлисъ, на Яву, въ Калифорнію, даже въ при-атлантическіе штаты Сверной Америки, хотя это и значительно дальше. Можно съ увренностью сказать, что не будь постановлено нсколькихъ стснительныхъ правилъ противъ наплыва китайцевъ въ Австралію и Калифорнію, они въ нсколько лтъ сдлались бы господствующимъ населеніемъ въ этихъ странахъ, съ совершеннымъ почти исключеніемъ европейскаго элемента, столь еще слабаго по числу. Умренность ихъ нуждъ, смышленность и трудолюбіе — въ томъ ручательство.,

Нтъ никакой возможности установить сколько-нибудь точную статистику китайской эмиграціи въ общемъ ея объем, не для нкоторыхъ странъ, колонизируемыхъ сынами Небесной Имперіи, это возможно. Начнемъ съ ближайшихъ въ Китаю.

Англійская колонія Гонъ-Кон содержитъ, при 2,600 человкъ европейскаго населенія, 117,000 китайцевъ, почти исключительно изъ южныхъ провинцій. Между ними есть богатые купцы, ремесленники и масса рабочихъ. Великолпныя зданія Гонъ-Конга, доки Абердина, магазины въ гонконгскомъ порт все это сооружено китайскими руками. Гонконгскіе китайцы-капиталисты участвуютъ во многихъ европейскихъ предпріятіяхъ своими капиталами, а еще боле служатъ повренными по прибыльной торговл опіумомъ. Ибо посл договоровъ 1858—60-хъ годовъ разные почтенные (honorables) Джардини, Гиббы и др. не занимаются сами ни контрабандною, ни даже ‘законной’ торговлею ядомъ (‘предметомъ роскоши’, по словамъ извстнаго Боуринга), они передаютъ, полученный оптомъ изъ Индіи, товаръ своимъ агентамъ изъ китайцевъ, которые и дйствуютъ’,толь успшно, что ежегодно боле чмъ на 17.000,000 рублей опіума ввозится въ Китай безпошлинно, о чемъ благородные цивилизаторы и не стыдятся публиковать въ газетахъ, на смхъ дружественному китайскому правительству {Что купцы, безъ сомннія, люди съ узкимъ кругозоромъ и испорченные нравственно алчностью въ прибыткамъ, заботятся о разширенія гнусной торговли, это еще не удивительно, но любопытно, что въ кичащейся успхами ‘гуманизма’ Англіи самые законодатели страны — люди ‘отборные’, горячо стоятъ за эту торговлю. См. напр. отчетъ о засданіи англ. парл. 10-го мая 1870 г., гд на предложеніе г., Лаусона выразить неодобреніе палаты Остъ-Индскому правительству въ томъ, что оно вс свои финансовые планы основываетъ главнйше на пошлинахъ съ опіума (7 м. фунт. ст.), палата отвчала отказомъ 150 голосовъ противъ 46, см. также письмо Боуринга, того самаго, во время губернаторства котораго въ Гонъ-Конг продавалось по 4000 пушекъ въ годъ пиратамъ, и который въ 1870 г. увряетъ, что ‘опіумъ есть предметъ роскоши у чужеземной націи: почему же намъ и не извлекать изъ него выходы?’}. Евреи и парсы, какъ Сасунъ, Ландштейнъ, Фрамжіи, Рустемжіи и др. помогаютъ имъ. Масса китайскаго населенія Гонъ-Конга составлена изъ отъявленныхъ негодяевъ, и хваленое англійское правосудіе терпливо сноситъ ихъ, ибо, по справедливому замчанію многихъ наблюдателей, безъ негодяевъ нельзя было-бы успшно набивать англійскіе карманы {Этотъ упрекъ англійской юстиціи длается не съ втра: она совсмъ не та въ колоніяхъ, что въ самой Англіи. Изъ безчисленнаго множества примровъ, приведу одинъ, бывшій на моихъ глазахъ въ окогам. Японскій купецъ сторговалъ въ Апрл 1870 г. у англійскаго, г. Книксона, грузъ рису по 2 д. 20 ц. за пикуль, на 20-е мая, причемъ далъ задатку 2000 долларовъ. 20-е мая пришхо, грузъ еще не прибылъ, а цны между тмъ возвысились до 3 д. 25 ц. Тогда англійскій купецъ увдомилъ японскаго, что контрактъ ихъ разрывается, ‘какъ неисполненный буквально’, грузъ же и задатокъ остаются собственностью его, англичанина. На жалобу японца англійскій консульскій судъ отвчалъ приговоромъ его къ издержкамъ и оправданіемъ Англичанина. Вс буйства матросовъ и солдатъ англійскаго гарнизона въ окогам, безпрестанное битье японцевъ и истребленіе ихъ имущества постоянно наказываются Лишь приговорами на работу англійской казны: обиженные не получаютъ никогда ни копйки.}. Но иногда китайцы выводятъ изъ терпнія англичанъ, особенно когда начнутъ рзать и грабить ихъ но закоулкамъ и на дачахъ, что вовсе не рдкость въ благоцвтущей колоніи. Иностранецъ есть положительная жертва китайскихъ robbers въ Гонъ-Конг: его встрчаютъ на улиц, среди благо дня, бросаютъ ему горсть табаку въ глаза, обираютъ и уходятъ безнаказанно: никто изъ видвшихъ грабежъ китайцевъ не пойдетъ въ свидтели, а тмъ боле не явится на помощь. Иностранцу поэтому весьма благоразумно одному не показываться въ китайскій кварталъ. Разсказы о подземныхъ ходахъ, проведенныхъ издали, чтобы ограбить кладовую банка (фактъ), о такомъ изчезаніи людей, что и слда ихъ не могли найти (много случаевъ), о грабителяхъ, которые, обчистивъ прохожаго, сами кричатъ: ‘караулъ!’ и находятъ свидтелей,— эти разсказы сообщаются въ Гонъ-Конг съ улыбкой, какъ вещь совершенно обыкновенная и даже въ нкоторомъ смысл заслуживающая хвалы. Ночью Гонъ-Конгъ былъ-бы положительно непроходимъ, если-бы англичане не знали, съ кмъ имютъ дло’ Посл 9-ти часовъ вечера китайцамъ запрещено выходить изъ’ дому подъ опасеніемъ немедленнаго заключенія въ тюрьму, и даже слуги европейскихъ домовъ могутъ появляться на улицахъ, только съ особыми билетами отъ полиціи, подъ отвтственностью господъ. Китайскіе лодочники въ порт должны, тотчасъ по захожденіи солнца, отчаливать отъ берега на ружейный выстрлъ я смютъ приближаться въ пристанямъ только по зову полицейскихъ солдатъ, которые охраняютъ набережную и къ которымъ нужно обращаться, если имешь надобность въ лодк, чтобы ночью похать на рейдъ.

Сингапуръ — старшій братъ Гонъ-Конга, хотя уступившій ему пальму первенства въ дл того, что англичанами называется: на Восток Christian civilisation, и что на самомъ дл есть самая вопіющая, нахальная эксплуатація, можно сказать, организованный коммерческій грабежъ и мошенничество. Китайцевъ здсь боле 60,000, и они составляютъ господствующее населеніе города уже не по одному числу, а по богатству. Европейцы, можно сказать, сохранили за собою въ Сингапур только три промысла: пароходство, продажу пиратамъ пороха и оружія, и администрацію:, все остальное въ рукахъ китайцевъ, между прочимъ и обширная торговля рисомъ, колоніальными продуктами и европейскими мануфактурными издліями (послдняя, къ сторон Нидерландскихъ колоній, большею частію контрабандная).

Съ Сингапуромъ и Гонъ-Конгомъ нын связанъ отчасти похожій на нихъ Сайгонъ. Здсь, подъ крыломъ французскаго императорскаго орла, процвли такіе китайскіе Перейры, что нкоторые изъ нихъ однхъ пошлинъ съ вывозимаго опіума уплачиваютъ ежемсячно по полумилліону франковъ. Въ самомъ Сайгон нтъ ни одной лавки, даже съ европейскими товарами, которая бы не принадлежала китайцу, исключеніе составляютъ’ нсколько кофеенъ и билліардныхъ, содержимыхъ французами. Китайскій городъ однако лежитъ ‘за городомъ’, т.-е. въ сторон отъ пустынной и чопорной резиденціи французскихъ чиновниковъ, солдатъ и миссіонеровъ, начинающейся полицейскою префектурою и оканчивающейся въ одну сторону монастыремъ, а въ другую жандармской казармой.

Подвигаясь къ западу отъ Малакскаго пролива, мы находимъ, снова на англійской почв, китайскія колоніи въ Малакк и Пуло-Пенанг, Мольмейн и Рангун. Два послдніе города, особенно Мольмейнъ, мало извстны у насъ, но это важные порты по торговл тековымъ деревомъ, слоновою костью, сахаромъ, рисомъ и пр. Китайцы во всхъ четырехъ мстностяхъ суть главные торговцы, жестоко эксплуатирующіе бдныхъ, невжественныхъ туземцевъ.

Въ голландскихъ колоніяхъ, особенно на Яв, китайцевъ довольно много, именно до 242,000. Но это боле потомки прежнихъ колонистовъ, чмъ новые эмигранты. Съ тхъ поръ, какъ Нидерландское торговое общество,— котораго самъ король есть главный акціонеръ и предсдатель, а генералъ-губернаторъ въ Батавіи какъ-бы управляющій,— развило свою дятельность, съ тхъ поръ китайцы, подавляемые слишкомъ могущественною конкурренціею, такъ сказать, утратили почву на Яв, хотя продолжаютъ тамъ оставаться и имютъ среди себя много богатыхъ людей. Эмиграція новаго времени, даже простыхъ рабочихъ, весьма незначительна, ибо Ява иметъ довольно туземныхъ рукъ, прежніе же переселенцы, переженившись на малайкахъ, образовали расу, которая хотя и хранитъ наружность и обычаи китайцевъ, но уже не тяготетъ много къ Небесной Имперіи. Впрочемъ и здсь, какъ везд на юго-восток Азіи, китайцы крпко держатся другъ за друга и даже составляютъ особыя тайныя общества, которыхъ члены обязаны помогать одинъ другому во всхъ случаяхъ жизни. Было время, что они угрожали самому существованію голландскихъ поселеній и вмст съ туземцами осаждали Батавію, Самарангъ и пр., но теперь образъ жизни ихъ мирный, и наиболе развитые изъ нихъ усвоили нкоторые европейскіе обычаи, будучи притомъ лучше поставлены въ европейскомъ обществ, чмъ въ какой-либо другой европейской колоніи.

На принадлежащихъ Испаніи Филиппинскихъ островахъ издавна водворилось много китайцевъ, но здсь они подвергнуты множеству стсненій: во 1-хъ, всякій новый переселенецъ долженъ внести значительную сумму денегъ при своей высадк на берегъ, во 2-хъ, вс китайцы обложены подушною податью вчетверо большею, чмъ туземцы, въ 3-хъ, они не могутъ жениться на туземкахъ безъ принятія католичества. Притсненія ведутся изстари и возбуждали даже вооруженныя возстанія китайцевъ. Общественное положеніе ихъ здсь очень плохо, и хотя они успваютъ обходить законъ, по которому имъ дозволено жить за Люсон только для воздлыванія почвы, но большихъ торговыхъ домовъ здсь мало, и китайцы, нсколько поправившіеся съ длами, предпочитаютъ даже переселяться обратно въ Срединное царство, именно въ родныя области Фу-цзянь и Чжецзянь.

Что до торговыхъ колоній на Японской, то здсь китайцевъ есть до 4,000, и они представляютъ намъ довольно любопытный примръ почти республиканскаго самоуправленія. Въ самомъ дл, въ открытыхъ портахъ нтъ другихъ правительственныхъ ‘лицъ, кром консуловъ: китайское же правительство таковыхъ отъ себя не держитъ. Подданные пекинскаго сына неба остаются безъ покровительства на японской почв, и если бы по временамъ (какъ напр. было, когда они начали заниматься фабрикаціей фальшивыхъ ассигнацій) за нихъ не вступалось англійское посольство, подъ предлогомъ, что они гонконгскіе или сингапурскіе подданные ея британскаго величества, то имъ было бы несовсмъ хорошо въ Японіи, потому что японскій народъ ихъ презираетъ. Однако они устроились очень недурно. Торговля ихъ обширна и оттсняетъ даже понемногу европейскую: въ Нангасаки они имютъ свой банкъ. Для взаимныхъ разбирательствъ, они имютъ выборныхъ старшинъ, во многомъ подобныхъ по власти еврейскимъ раввинамъ у насъ, и за проступки и даже большія преступленія, если только не пойманы японской полиціей, отдлываются денежными штрафами въ пользу общины и обиженнаго.

Въ Австралію за послдніе 20—25 лтъ переселилось очень немало китайцевъ, но эмиграціи этой положенъ извстный предлъ предусмотрительнымъ эгоизмомъ англичанъ, которые боятся, чтобы океаническій міръ не перешелъ изъ ихъ рукъ въ китайскія. Однако въ разныхъ частяхъ Новой Голландіи есть довольно китайцевъ, преимущественно работниковъ ремесленниковъ и поденщиковъ. Политическихъ правъ они здсь не имютъ и вліятельныхъ колоній общинъ не составляютъ, а разсяны по стран на тхъ-же основаніяхъ, какъ негры въ Соединенныхъ Штатахъ посл войны. Въ Новой Зеландіи англо саксонскій эгоизмъ сказался со всею силою: тамъ конституція страны объявляетъ врагомъ отечества всякаго, кто привезетъ китайскаго и такимъ образомъ, охотясь за туземцами съ ружьемъ и собакой съ одной стороны, и недопуская чужеземцевъ на новозеландскую почву съ другой, соотечественники Клейва и Гастингса быстро пріобртаютъ эту почву для своей Christian civilisation, т.-е. для безраздльной эксплуатаціи.

Многіе острова Индйскаго и Тихаго океановъ, независимые отъ европейцевъ, имютъ китайскихъ поселенцевъ, но участь ихъ здсь, напр. во владніяхъ борнеоскаго султана, еще хуже, чмъ на Филиппинскихъ островахъ и въ Австраліи.

Наконецъ, самою важною эмиграціею китайцевъ за послднее время нужно назвать выселеніе ихъ въ Соединенные Штаты и вообще въ Америку. Республиканская свобода оказывается столь же привлекательною для терпливыхъ учениковъ Конфуція, стоически пріучившихъ себя къ произволу чиновниковъ, къ бамбукамъ и рзанью въ куски, какъ и для ‘либерально’ эксплуатируемыхъ, ‘безпокойныхъ’ ирландцевъ. Поэтому ежегодно прибываетъ въ Санъ-Франциско отъ 12 до 16,000 китайцевъ, которые и поселяются въ Калифорніи и сосднихъ ей штатахъ. Здсь они частью занимаются торговлею, частью ремеслами и земледліемъ. Многіе вновь прибывшіе служатъ поденщиками и нердко заработываютъ доллара по полтора въ день (2 р. с.), что длявскормленнаго на чохахъ китайца составляетъ капиталъ. Въ С. Франциско китайцы имютъ свой кварталъ, свои лавки, театръ, кумирни и пр. Вообще въ Калифорніи они составляютъ почти третью часть населенія (около 100,000). непризнаваемаго однако за гражданъ подъ тмъ остроумнымъ предлогомъ, который могъ быть выдумалъ только англо-саксонскимъ эгоизмомъ и лицемріемъ, что ‘они не христіане, не могутъ приносить присяги’, хотя съ ними ведутся большія дла, требующія честности и основанная на довріи. Въ южныхъ при-атлантическихъ штатахъ также встрчается теперь немало китайцевъ {Всего ихъ въ Союз есть около 300,000 душъ.}, которые замняютъ тутъ негровъ на плантаціяхъ и оказываются, какъ работники, лучше ихъ. Американцы, впрочемъ, принимаютъ мры противъ нихъ по тому же побужденію, какъ англичане въ Австраліи, и переселеніе ихъ нын подчинено извстной регламентаціи. Особенно стараются не допускать женщинъ, чтобы китайцы, которые не могутъ жениться на европейкахъ, не размножились. Въ этомъ отношеніи любопытно ходатайство калифорнскихъ сената и законодательнаго собранія предъ конгрессомъ въ феврал 1870-го года, которое проситъ центральную власть Союза принять мры противъ переселенія китайскихъ женщинъ, которыя тысячами прізжаютъ въ С. Франциско для занятія, будто бы, проституціей)!…

Слдующая замтка объ эмиграціи китайцевъ изъ Гонъ-Конга жъ Америку извлечена изъ ‘Правительственной Гонъ-Конгской Газеты’:

‘Въ 1869-мъ году число взрослыхъ китайцевъ-эмигрантовъ изъ Гонъ-Конга увеличилось, на 47,4 проц, противъ 1868 г., именно на 2,408 душъ.

‘Возрастаніе эмиграціи направлено, главнымъ образомъ, въ Санъ-Франциско, и это поддерживается постоянно со времени послдней американской войны.

‘Быстрота хода и большой комфортъ, который представляютъ пароходы Pacific Mail Steam Ship Company {Пароходы Р. М S. 8. С находятся въ пути отъ Гонъ-Конга до с. Франциско 82 дня, парусныя суда — отъ 70 до 90 дней.}, доставляютъ имъ огромный успхъ между эмигрантами, и 69% всхъ выселившихся въ Америку китайцевъ ухали съ этими пароходами’.

Въ Гонъ-Конг, какъ въ мстности, гд, за немногими исключеніями, сосредоточиваются вс эмигранты изъ Китая предъ отправленіемъ своимъ въ другія страны, была установлена особая система регистраціи ихъ, сопровождаемая медицинскимъ осмотромъ. Но въ послднее время эта система, благодаря многочисленности эмигрантовъ, оставлена, какъ обременительная для администраціи, и только китайцы, дущіе въ англійскія колоніи и на англійскихъ корабляхъ, подвергаются ей.

Изъ Макао также совершается выселеніе, преимущественно въ бывшую испанскую или точне католическую Америку. Вотъ какъ говоритъ объ одномъ изъ случаевъ этой эмиграціи, бывшемъ въ 1869-мъ году, таже англійская газета:

‘Эмиграція изъ Макао въ Перу сдлалась очень популярною. Одинъ бельгійскій капитанъ-собственникъ корабля, прослышавъ о живой потребности въ рабочихъ рукахъ, ощущаемой въ южной Америк, вздумалъ даже набирать къ себ на корабль эмигрантовъ на свой рискъ и притомъ въ Гонъ-Конг. Какъ здсь для дозволенія судну принимать на бортъ эмигрантовъ требуется контрактъ съ ними, то капитанъ-бельгіецъ представилъ таковой. И хотя было ясно, что китайцы везутся какъ товаръ, на который вовсе не было спроса, а который капитанъ думалъ только предложитъ покупателямъ, какъ рабочій скотъ, но поелику вс формальности были соблюдены, и гонконгская администрація не иметъ полномочія стснять этого рода торговлю людьми, то капитанъ и отплылъ, хотя не съ полнымъ грузомъ, ибо часть законтрактованныхъ китайцевъ не явилась ко дню отъзда’.

Американскіе агенты, стсняемые англійскими властями въ Гонъ-Конг и еще боле калифорнскими въ С. Франциско, въ послднее время стали договаривать китайцевъ переселяться прямо въ Новый Орлеанъ, общая имъ, что тамъ всегда найдется работа (что и справедливо). Размры, которыхъ эта эмиграція должна достигнуть, по предположеніямъ спекулянтовъ, таковы, что они не разсчитываютъ уже на одинъ гонконгскій рынокъ, а ршились испытать и шанхайскій, куда въ 1870 г. отправили три корабля. И вроятно надежды велики и основательны, ибо даже въ Англіи, у старинныхъ негроторговцевъ, ливерпульскихъ купцовъ, проснулась зависть къ барышу отъ живого товара {Выраженіе это не метафора: въ Новомъ Орлеан кули т.-е. рабочіе продаются на всъ, при чемъ въ соображеніе берутся еще лта и нкоторыя другія физическія особенности.} и основалась компанія для перевозки китайцевъ въ другія части свта. Только китайскимъ кули отъ того едва ли будетъ лучше. Напротивъ, по прибытіи на новоорлеанскій рынокъ, подавляемые конкурренціею, они по необходимости станутъ продавать себя на весьма тягостныхъ условіяхъ, такъ-сказать, поступать за 250—300 долларовъ (изъ которыхъ еще большую часть придется уплатить ‘агентству’) въ кабалу, похожую на прежнее рабство негровъ. И сверо-американскому центральному правительству, казалось бы, слдовало скоре озаботиться положеніемъ предла этой безсовстной спекуляціи своихъ согражданъ, чмъ удовлетвореніемъ ходатайства калифорнскихъ властей. Но на дл мы видимъ противное, и іюльскій (1870) актъ конгресса о натурализаціи иностранцевъ снова приравниваетъ китайцевъ туземныхъ дикарямъ-индйцамъ, которые, какъ извстно, не могутъ быть гражданами республики, отнявшей у нихъ земли, и которые обречены погибели отъ водки, продаваемой имъ цивилизаторами и отъ охоты за ними съ ружьемъ этихъ самыхъ цивилизаторовъ.

Китайцы нанимаются также въ Гвіану, въ Чили и на Антильскіе острова. На остров Куб ихъ есть до 100,000. Т изъ нихъ, которые успваютъ сбить капиталъ, не остаются однако же въ испанской Америк, а спшатъ возвращаться домой или поселяться въ ‘международныхъ’ портахъ, въ род Гонъ-Бонга и Санъ-Франциско, чтобы вести здсь торговлю. Отправляясь въ Перу, они отказываются также заниматься добычей гуано.

Въ 1869-мъ году разнесся въ Гонъ-Конг слухъ, что вслдствіе запрещенія со стороны китайскаго правительства выселяться китайскимъ женщинамъ, нкоторые антрепренры занижаются похищеніемъ таковыхъ въ Анвам, съ цлью везти въ С. Франциско, на продажу китайцамъ. Поэтому губернаторъ колоніи, генеральный атторней, генеральный регистраторъ, полиція и нсколько аннамитовъ длали поврку на одномъ заподозрнномъ судн, но ничего не нашли. Доносчики аннамиты, тогда сознались, что они доносили со словъ макаоскихъ іезуитовъ, а эти послдніе, бывъ оффиціально спрошены, конечно, отозвались, что ‘они ничего не знаютъ, слышали что-то подобное, но вовсе не утверждаютъ за врное’…. Любопытная черта ‘цивилизованныхъ нравовъ на Восток, засвидтельствованная оффиціально…. Говорятъ, что іезуиты хотли этою клеветою, нанести ударъ американцамъ, чтобы на ихъ счетъ поднять дла, католическихъ антрепренровъ изъ Макао и изъ Южной Америки, быть можетъ даже агентовъ своего ордена. Впрочемъ, англо-американцы сами еще безсовстне владютъ тмъ же оружіемъ, т.-е. не стсняются ни торговлей людьми, ни тмъ боле клеветою.

Если мы, оставивъ выселеніе китайцевъ моремъ, обратимся къ сухопутнымъ дорогамъ, то увидимъ, что здсь есть три главныя направленія для эмиграціи. Первое и важнйшее есть на сверовостокъ отъ Пекина, въ Маньчжурію и въ ту часть Монголіи, которая лежитъ восточне Большого Хингана. Здсь до двухъ третей населенія (не считая чисто-китайской провинціи, Ляодуна) состоитъ изъ китайцевъ, и самые туземцы, особливо маньчжуры, мало-по-малу окитаиваются. Американскій миссіонеръ Уильямсонъ и англійскій консулъ Медоусъ, подтверждая свидтельство еще Хюна, говорятъ, что въ монгольскихъ аймакахъ между Сунгари и Хинганомъ господствующимъ населеніемъ нын стали китайцы, и монголамъ остаются лишь т земли, которыя мало удобны для земледлія. Китайцы здсь торгаши, горнорабочіе, но всего боле хлбопашцы. Конечно, они здсь находятся подъ опекою чисто азіатской администраціи, и слдовательно быстрому процвтанію колоній положенъ предлъ, но климатъ и сосдство номадовъ ихъ не стсняютъ. Лица, знакомыя съ современнымъ состояніемъ Амурскаго края, свидтельствуютъ, что китайскіе эмигранты охотно пошли бы и туда, если бы было дозволено {Позволительно не желать такого разршенія, ибо здсь въ сосдств съ Маньжуріею, русскіе китайцы всегда будутъ тянуть на сторону своего бывшаго отечества. На противъ, въ Туркестанскомъ кра, особенно въ Сыр-Дарвинской области, желательно видть китайскія колонія, чтобы ослабить исключительное вліяніе мусульманъ’ Также и на Сахалин китайцы были бы не лишними людьми.}, и притомъ на условіи селиться вн казачьей линіи и быть обложенными податьми. Это послднее условіе, какъ ни страннымъ кажется съ перваго взгляда, иметъ свое основаніе. Китайцы понимаютъ, что русское правительство только тогда станетъ считать ихъ предметомъ своихъ заботъ и владльцами данныхъ въ пользованіе земель, когда спи сдлаются его подданными вполн. Это желаніе постоянно высватываютъ и живущіе уже въ русскихъ предлахъ китайцы, именно манзы Уссурійскаго края.

Второй районъ для эмиграціи китайцевъ внутрь азіатскаго материка составляетъ южная Монгалія, сосдняя Великой стн. Оюда выселяются впрочемъ немногіе, частію земледльцы, частію торгаши. Центрами колонизаціи служатъ Долонъ-Поръ и Хухухотонь. Выходцы суть почти исключительно саньсійцы, игеньсійцы и чечжилійцы, т.-е. уроженцы сосднихъ провинцій Китая, подобно тому, какъ значительная часть переселенцевъ въ Маньчжурію суть уроженцы близкаго къ ней Шань-дуня.

Третій районъ для разселенія китайцевъ по Азіи составляютъ предгорья Тяньшаня и Алтая (въ обширномъ смысл системъ). Здсь китайцы завладли-было всми сколько-нибудь удобными для осдлой жизни мстностями, но нын, какъ извстно, должны были уступить значительную ихъ часть мусульманскимъ туземцамъ или другимъ выходцамъ, единоврнымъ съ послдними. Эмиграція въ этомъ направленіи, и всегда бывшая преимущественно невольною, нын совсмъ прекратилась, а часть бывшихъ колонистовъ ушла къ намъ въ Заилійскій край.

Къ сторон Тибета нтъ эмиграціоннаго движенія китайцевъ, а къ сторон Индо-Китая оно нын совершается моремъ, на джонкахъ и европейскихъ судахъ, и отчасти лишь сухопутно, одиночными людьми, большею частію преступниками. Многіе города Сіама и Аннама содержатъ многолюдныя колоніи китайцевъ, торговцевъ и ремесленниковъ.

Изъ этого краткаго очерка китайской эмиграціи можно вы~ жести слдующія заключенія:

1. Она нын направлена преимущественно въ страны съ высшимъ политическимъ устройствомъ, обезпечивающимъ личность и собственность боле, чмъ сама Небесная Имперія. Но китайцы на чужбин хранятъ свой языкъ, свои врованія и обычаи, и крпко держатся другъ за друга.

2. Она служитъ къ окитаенію тхъ странъ, жители которыхъ мене цивилизованы, чмъ китайцы.

3. Она возбуждаетъ ревнивыя опасенія и вызываетъ крайнія притсненія со стороны другой расы, стремящейся въ овладнію почвой востока, расы англо-саксонской.

Въ этомъ послднемъ вывод заключается главнйшій историческій и, можно сказать, драматическій интересъ китайскаго эмиграціоннаго движенія, и хотя враги его сильны, искусны въ дйствіяхъ и совершенно беззастнчивы въ выбор средствъ, но какъ раса китайская живуча, а центръ ихъ могущества далекъ отъ мста борьбы, то вопросъ: ‘по истеченіи вковъ кто одолетъ?’ — остается проблематическимъ.

Для насъ, русскихъ, въ этомъ міровомъ вопрос, однако, есть свой національный и большой интересъ: оставаться ли намъ хладнокровными зрителями разгарающейся борьбы или принять въ ней какое-либо участіе и стать на которой-нибудь сторон?… Девятнадцатый вкъ, безъ сомннія, не кончится, какъ вопросъ этотъ станетъ на очередь, можно сказать, облечется въ плоть и кровь, въ такой же степени, но съ большею историческою силою и логическою необходимостью, какъ и вопросъ ‘восточный’, т.-е. турецко-славянско-греческій.

II.
Китайскія пираты.

Морской разбой издавна существовалъ въ восточной части Индйскаго и въ западной Тихаго океана, и успхи пиратовъ всегда обезпечивались здсь обиліемъ острововъ и закрытыхъ бухтъ между ними, и у береговъ твердой земли, гд мелкія разбойничьи суда безъ труда находятъ пристанище, недоступное для военныхъ и даже для купеческихъ кораблей. Кром этого благопріятнаго условія пираты постоянно имли на своей сторон слабость правительствъ Китая, государствъ Индіи и мелкихъ владній Зондскаго архипелага. Въ новое время къ выгоднымъ для разбойниковъ обстоятельствамъ присоединилось еще одно, о которомъ будетъ сказано ниже.

Португальцы въ XVI-мъ столтіи едва успли проникнуть въ Восточную Индію и въ Китай, какъ уже должны были вести открытую борьбу съ пиратами, особенно гнздившимися вокругъ Макао на Хайнан и мелкихъ островахъ противъ устья Кантонской рки, донын называемыхъ Ладронскими, т.-е. разбойничьими. Въ 1517-мъ году даже военныя ихъ суда, въ числ восьми, стоявшія въ кантонской дельт, подверглись нападенію пиратовъ, вроятно впрочемъ не безъ тайнаго желанія китайскихъ властей, которыя, употребляли вс средства удалить иностранцевъ отъ береговъ Небесной Имперіи. Во все теченіе трехъ столтій, съ XVI-го по ХХ-е, морскіе разбои не прекращались въ Китайскомъ мор, такъ что иногда вызывали противъ себя обширныя мропріятія правительствъ, какъ китайскаго, такъ и европейскихъ. Китайская каботажная торговля и береговое населеніе особенно много терпли отъ буйства пиратовъ, и жители береговъ Чже-цзяна, Фу-цзяна и Куанъ-дуня платили имъ правильные налоги, чтобы откупаться отъ полнаго разоренія, мучительной смерти и еще боле мучительнаго плна. Китайское правительство, не имя порядочнаго флота, по большей части прибгало къ иностранцамъ за помощью противъ пиратовъ, но эта помощь, парализируя морской разбой въ нкоторыхъ мстностяхъ, преимущественно около открытыхъ европейцамъ портовъ — Нингпо, Амоя, потомъ одного Кантона,— не могла превратить разбоя во всей его обширности. Въ XVII-мъ столтіи былъ особенно знаменитъ разбойникъ Куо-шинъ или Кошинга, который, несмотря на помощь китайцамъ со стороны голландцевъ и португальцевъ, истреблялъ цлые флоты купеческихъ судовъ и наконецъ въ 1662-мъ году взялъ голландскія укрпленія на Формоз, овладлъ всмъ этимъ островомъ и до 1683-го года оставался спокойнымъ его владтелемъ, посл чего подчинился Китаю, признавъ себя начальникомъ морскихъ силъ этого государства — по предложенію самого пекинскаго правительства, которое невидло другого средства прекратить морской разбой. Все XVIII-е столтіе наполнено печальными подвигами морскихъ разбойниковъ на китайскихъ водахъ, несмотря на то. что китайское правительство постоянно нанимало португальскіе лорчи, т.-е. канонерскія лодки, для защиты берегового плаванія. Упорное нежеланіе китайцевъ слдовать примру европейцевъ и создать военный флотъ было главною причиною этихъ успховъ пиратовъ и конечно разоряло Китай боле, чмъ могло разорить его содержаніе хорошей военной эскадры.

Въ начал ХX-го столтія, именно въ 1807—9-мъ годахъ, мы видимъ пекинское правительство въ правильной войн съ пиратами, которыхъ число возрасло тогда до 70,000, владвшихъ 800-мы джонками, не считая множества мелкихъ судовъ. Купцы и береговые жители откупались тогда отъ разбойниковъ складчинами въ ихъ пользу, а въ сверной части моря, за устьемъ Лнъ-цзе-Кьяна, купеческія суда искали спасенія въ плаваніи цлыми флотами, что также весьма стсняло торговлю. Китайское правительство снова прибгло къ помощи португальцевъ, а у береговъ Фу-цзяни даже англичанъ, которыхъ до той поры старалось обходить. Со времени утвержденія англичанъ на о. Гонъ-Лонг въ 1842-мъ году пиратство уменьшилось-было на китайскихъ подахъ, но скоро гонконгскія начальства объявили, что они ‘будутъ преслдовать только тхъ разбойниковъ, которые осмлятся нападать на англійскіе корабли, до китайскихъ же судовъ имъ нтъ никакого дла’…. Это затаенное, а для пиратовъ очень ясное, желаніе Англіи убитъ китайскій коммерческій флотъ, вновь оживило надежды разбойничьихъ предводителей. Въ 1849-мъ году особенно сдлался извстнымъ нкто Шапъ-ань-цай, грабившій близъ устьевъ Кантонской рки. Онъ владлъ боле, чмъ 100 джонками и не давалъ покоя даже англичанамъ, которые сначала высылали противъ него небольшія военныя суда — бригъ ‘Колумбину’, пароходъ ‘Кантонъ’, по потомъ должны были отправить фрегатъ ‘Fury’, а наконецъ и цлую эскадру, къ которой присоединилось не мало китайскихъ soi-disant военныхъ джонокъ съ Хай-паня. Разбойничій флотъ Шанъ-ань-цая былъ отысканъ въ устьяхъ Тонкинской рки и потерплъ сильное пораженіе: 58 джонокъ были сожжены и потопленія и 1500 пиратовъ преданы смерти. Но Шапъ-ань-цай ускользнулъ и даже усплъ казнить китайскаго мандарина, высланнаго къ нему кантонскимъ генералъ-губернаторомъ для переговоровъ: не пожелаетъ ли онъ, подобно Куо-шипу, поступить на службу къ пекинскому правительству и быть ‘великимъ адмираломъ’ Китая? Успхи пиратовъ посл 1849-го года нсколько ослабли, но ремесло ихъ еще не искоренено на китайскихъ водахъ и они упорно держатся: на Формоз, на Минданао, на Борнео, у юго-восточныхъ береговъ самого Китая и особенно въ многочисленныхъ бухтахъ индо-китайскаго берега. Не проходитъ года, чтобы не пропадало въ этихъ мстностяхъ нсколькихъ купеческихъ судовъ, даже европейскихъ. Въ 1867-мъ году было убито нсколько европейцевъ, проникшихъ на восточные берега Формозы. Въ 1868-мъ году одно французское судно, на юго-запад отъ Гопъ-Конга было ограблено до-чиста, экипажъ умерщвленъ поголовно и въ бортахъ сдланы пробоины, чтобы пустить корабль ко-дну. Но какъ послдняго съ нимъ не случилось, то онъ приведенъ былъ англичанами въ Гонъ-Конгъ совершенно пустой. Въ 1869-мъ году были случаи морского разбоя около Нингпо и Гонъ-Конга, въ 1870-мъ опять около этихъ городовъ, при чемъ нападенію подвергались: сначала’ китайская джонка изъ Шанхая, везшая до 80,000 піастровъ денегъ и вырученная изъ плна китайскою канонерскою лодкою, потомъ нмецкое судно ‘Gazelle’, освобожденное сверо-германскимъ военнымъ кораблемъ ‘Hertha’, наконецъ цлая флотилія китайскихъ крейсерскихъ.пароходовъ, которая была атакована’. 15-ю пиратскими джонками невдалек отъ Нингпо и лишилась, въ бою одного судна. Въ Сайгон французскія власти не разъ вшали пиратовъ, но тмъ не мене море, сосднее Камбодж, ‘еще не свободно отъ нихъ.

Въ настоящее время состояніе пиратства можно характеризовать слдующимъ образомъ. Предлами морского разбоя служатъ: на свер 30-й градусъ широты, т.-е. параллель Нингпо и Чусана {Изрдка морскіе разбои случаются и у береговъ Шань-дуня.}, на сверо-запад берега Китая и Иидо-Китая, на запад Малакскій проливъ и Суматра, на юго-восток Борнео, на восток Филиппинскіе острова и Формоза. У береговъ Японіи пиратство не существуетъ какъ потому, что сами японцы имъ не занимаются, такъ и потому, что сюда трудно проникать малайцамъ, аннамитамъ и китайцамъ, которые составляютъ главную массу морскихъ разбойниковъ. Важнйшими притонами пиратовъ, какъ упомянуто выше, служатъ: независимыя части острововъ Формозы, Минданао и Борнео и восточные берега Лидо-Китая, гд, по словамъ нкоторыхъ торговцевъ, гнздится еще, въ общемъ итог, до 3,000 пиратскихъ лодокъ, изъ которыхъ каждая можетъ поднимать отъ 10 до 25-ти человкъ. Истиной мы же центрами морского разбоя, дающими средства къ существованію этому гнусному промыслу, служатъ Сингапуръ и Гонъ-Конгъ. Здсь, въ этихъ ‘свободныхъ’ портахъ, открыто предаются пиратамъ порохъ, ружья и даже нарзныя орудія, и англичане въ Сингапуръ съ цинизмомъ показываютъ пороховой магазинъ-корабль, который стоитъ у города на мертвомъ якор и даже отвченъ на морскихъ картахъ, какъ пунктъ постоянный и годный для оріентировки при плаваніи. Въ Гонъ-Конг не проходитъ недли, чтобы не было аукціона для продажи пороха, ружей, револьверовъ и даже орудій. Самъ бывшій губернаторъ этой колоніи, сэръ Дж. Боурингъ, разсказывалъ французскому посланнику барону Гро {См. составленное де-Можемъ оффиціальное описаніе путешествія барона Гро.}, что въ его время, т.-е. около 1858-го года, продавалось ежегодно въ Гонъ-Конг до 4,000 орудій разныхъ мелкихъ калибровъ главнйше мелкимъ разбойникамъ. Девэ, въ своемъ описаніи Сингапура, упоминаетъ, что въ 1863—4-мъ столахъ находилось въ этомъ город на склад до 100,000 нарзныхъ ружей, и изъ гонконгскихъ газетъ 1870-го года видно, что столько же находится ихъ нын въ Викторіи. Выше уже было упомянуто о тайной цли, которую при этомъ преслдуетъ Англія, къ ней можно присоединить извстную беззастнчивую алчность англійскихъ купцовъ, продававшихъ ружья даже кафирамъ во время войны ихъ съ Англіею. Что касается до ослабленія китайскаго купеческаго флота, то оно успшно продолжается, благодаря, между прочимъ, пиратству. Теперь вошло въ обычай между китайскими купцами не имть своихъ кораблей, а вступать въ товарищество съ англійскими арматорами, давать имъ капиталы за постройку судовъ, особенно пароходовъ, и затмъ лишь de-facto быть хозяевами кораблей и грузовъ, оставляя юридическую принадлежность за англичанами, которые въ замнъ своей услуги прикрываютъ суда британскимъ флагомъ. Слабое китайское правительство не можетъ противиться этого рода обману собственныхъ подданныхъ, и извстно, что барка Arrow, подавшая поводъ къ войн 1857-го года, была именно изъ разряда этихъ двусмысленныхъ судовъ. Она даже имла дерзость поднять англійскій флагъ въ то время, когда по бумагамъ не смла этого сдлать, такъ-какъ срокъ даннаго ей на то права окончился. Пираты дятельно помогаютъ англичанамъ въ этомъ усвоеніи китайскаго купеческаго флотгі и капиталовъ, наводя страхъ на тхъ арматоровъ, которые ршаются плавать подъ національнымъ флагомъ Небесной Имперіи. Можно поэтому думать, что при морскомъ всемогуществ Англіи, пиратство долго еще будетъ процвтать на китайскихъ водахъ, несмотря на громкія фразы о заслугахъ британскаго флота по истребленію морского разбоя, произносимыя въ обихъ палатахъ англійскаго парламента.

Легкія лодки, употребляемыя небольшими партіями морскихъ разбойниковъ, вообще отличаются своею относительною длиною и малою шириною, при значительной парусности, что длаетъ ихъ чрезвычайно ходкими. Большія же пиратскія суда имютъ видъ обыкновенныхъ китайскихъ джонокъ, только наиболе легкихъ на ходу, т.-е. длинныхъ, а не кузовообразныхъ. Он выбираются пиратами изъ числа захваченныхъ ими призовъ. Скорость хорошаго пиратскаго судна при попутномъ втр отъ 9 до 12-ти узловъ, такъ что неповоротливому купеческому кораблю, а тмъ боле тяжелой джонк трудно бываетъ уходить отъ разбойниковъ. Пираты постоянно держатъ на своихъ судахъ или рыбачьи сти (если это мелкія лодки), или (на джонкахъ) грузъ рису, либо какого товара, который, въ случа опроса ихъ европейскими кораблями, выдаютъ за коммерческій грузъ. Такъ-какъ между восточными народами не принято снабжать суда бумагами о личности судохозяина, мстахъ отхода и назначеніе корабля и о свойствахъ его груза, то нтъ никакой возможности уличить пиратское судно въ его промысл, если только не будетъ открыто значительныхъ запасовъ оружія, пороху и пр. Но и въ этомъ случа пираты обыкновенно говорятъ, что сдланные ими запасы совершенно необходимы на случай встрчи съ разбойниками, что на самыхъ европейскихъ почтовыхъ пароходахъ есть пушки и ружья, и проч. Придя въ портъ для продажа награбленнаго, пираты дйствуютъ смло, выдавая себя за купцовъ изъ какого-нибудь отдаленнаго города. Въ случа придирчивости мстныхъ властей, стараются либо подкупить эти власти,— въ чемъ нердко успваютъ, благодаря безсовстности китайской бюрократіи,— либо уйти внезапно въ море. Пираты вообще попадаются рдко, потому что долговременный опытъ въ ремесл научилъ ихъ избгать встрчи съ противниками опасными.

Жертвами морского разбоя бываютъ: 1) мелкія малайскія, аннамитскія, сіамскія и китайскія суда, плавающія у береговъ, даже рыбачьи лодки, при недостатк другой добычи, 2) торговые китайскія джонки всхъ размровъ, неповоротливость которыхъ служитъ обыкновенно причиною гибели, и 3) европейскія купеческія суда небольшихъ размровъ, особенно, если он плохіе ходоки въ мор или проходятъ мста трудныя для плаванія, наполненныя скалами или отмлями. Пакетботы, вообще пароходы и военныя суда нын безопасны отъ нападеній пиратовъ, почему нкоторыми иностранцами, долго небывавшими на мстахъ, даже отрицается самое существованіе морского разбоя, пока они не прочтутъ нсколькихъ гонконгскихъ и шанхайскихъ журналовъ. Что на самомъ дл этотъ разбой внушаетъ еще серьезныя опасенія торговымъ людямъ, доказывается высокою страховою преміею за товары, перевозимые на парусныхъ небольшого размра судахъ, и боевымъ снаряженіемъ всхъ торговыхъ кораблей на Восток. Обыкновенная участь европейскаго судна, попавшагося пиратамъ, состоитъ въ пропаж его безъ всти, такъ какъ самый корабль пускается ко дну, а экипажъ умерщвляется. Но съ китайскими джонками поступаютъ иначе: ихъ уводятъ въ плнъ вмст съ грузомъ и потомъ стараются продать, изъ людей же убиваютъ лишь тхъ, которые не пожелаютъ сами стать морскими разбойниками.

Современныя средства противъ пиратовъ довольно разное образны. Главное изъ нихъ состоитъ въ постоянномъ присутствіи значительнаго числа европейскихъ военныхъ судовъ во всхъ открытыхъ портахъ Китая. Къ нему, въ два три послдніе года, присоединилось крейсерство китайскихъ таможенныхъ и даже военныхъ судовъ. Эти два средства гарантируютъ отъ. скопленія морскихъ разбойниковъ массами, хотя не обезпечиваютъ отъ пиратства въ малыхъ размрахъ. Противъ этого послдняго гораздо дйствительне оказывается увеличеніе числа коммерческихъ пароходовъ, которые недостижимы для пиратскихъ судовъ и которые притомъ скоре доставляютъ товары, хотя за высшую цну. Этотъ же береговой морской разбой отчасти парализируется китайскими военными джонками, которыя имютъ иногда паровыхъ двигателей и обыкновенно бываютъ снабжены многочисленными экипажемъ и оружіемъ, тщательно скрываемыми при приближеніи въ пиратамъ. Когда одно или нсколько разбойничьихъ судовъ появились на горизонт, военная джонка обыкновенно принимаетъ видъ судна потерпвшаго аварію и даетъ сигналы о помощи, а когда разбойники подойдутъ въ ней и не останется боле сомннія въ ихъ ремесл, то открываетъ порты и стрляетъ по нимъ, а иногда даже старается схватить на абордажъ. Но какъ китайцы вообще не охотники до серьезныхъ боевыхъ схватовъ, то въ результат выходитъ, что служба крейсерскихъ джонокъ мало приноситъ пользы.

Китайскій законъ неумолимъ противъ пиратовъ. Будучи пойманы, они подвергаются смерти безъ исключенія, и это вроятно служитъ причиною ожесточенія ихъ въ случа боя съ правительственными морскими силами. Въ послднее время бывали впрочемъ случаи, что китайцы ограничивались казнію лишь главныхъ вождей. Такъ какъ слабость китайскаго правительства и порочность его агентовъ уже давно извстны европейцамъ, то послдніе, въ обезпеченіе себя, приняли за правило: всякія три джонки, плывущія вмст, останавливать, подвергать осмотру и отправлять въ ближайшій портъ для изслдованія ихъ свойствъ. Въ случа же отказа подчиниться этому условію, всякое европейское судно, если оно достаточно сильно, считаетъ себя въ прав преслдовать непокорныя суда, какъ разбойничьи. Этотъ англійскій обычай очевидно иметъ и свою обратную сторону, подъ предлогомъ уничтоженія морского разбоя, онъ стсняетъ китайскую береговую торговлю, которая вся производится на джонкахъ. Но, впрочемъ, онъ очень рдко прилагается къ длу, потому что никому нтъ охоты тратить по-напрасну время или рисковать неудачей, если самыя дйствія подозрительныхъ джонокъ не обнаруживаютъ вполн ихъ злодйскихъ намреній.

Лтомъ текущаго года, едва ли не по предложенію графа Бисмарка, важнйшія изъ морскихъ державъ, ведущихъ торговлю на Восток, согласились искоренить окончательно пиратство на китайскихъ водахъ и для этой цли назначить особые военные корабли. А la bonne heure! Только въ план, составленномъ по общему соглашенію Англіи, Германіи, Голландіи и Испаніи,— да позволено будетъ сказать,— есть что-то недоговоренное и отчасти похожее на иронію. Именно, каждая изъ этихъ державъ взялась истреблять разбойниковъ только у себя дома, какъ будто для этого нужно было международное соглашеніе. Такъ голландцы должны будутъ трудиться на Зондскихъ моряхъ, испанцы у Филиппинскаго архипелага, нмцы вроятно у Формозы, завладнія котораго добивается. Но львиная доля, конечно, досталась Англіи: она взяла на себя берега материка по об стороны Гонъ-Конга, т.-е. Китай… Кто знаетъ однако же, какъ до настоящаго времени англичане относились къ пиратству у китайскихъ береговъ, несмотря на парламентскіе спичи, инструкціи покойнаго Кларендона и на 32 военныя судна въ Китайскомъ мор, кому извстно, какъ мало любятъ англійскіе морскіе офицеры оставлять порты, чтобы гоняться за отчаянными головорзами безъ приманки какою-нибудь преміею {Такія преміи существуютъ доя крейсеровъ по негроторговл у африканскихъ, береговъ, и замчательно, что мста офицеровъ на подобныхъ судахъ продаются какъ-бы съ аукціона, по газетнымъ объявленіямъ и притомъ дороже, чмъ офицерскіе чины въ англійской арміи. За каждое пойманное судно съ неграми выдаете’ премія по размру судна. Я умалчиваю о результатахъ этой мры, потому что они состоятъ въ томъ, что 1) англичане хватаютъ безъ разбора всякія суда съ неграми, будь то злодйскія или честныя, и немедленно топятъ ихъ, составивъ предварительно актъ о возможно большей вмстимости (tonnage) судна, и 2) освобожденныхъ негровъ, отвозятъ не въ отечество ихъ, а къ себ въ Бомбей, доя работъ на плантаціяхъ, сахарнаго тростника и хлопчатой бумаги.},— тотъ усомнится, чтобы пиратство въ Кита было скоро истреблено…

Въ Европ за послднія 15—20 лтъ не безъ основанія обратилъ на себя всеобщее и весьма серьезное вниманіе принципъ, національностей. При сознательномъ желаніи каждой отдльной: народности обособиться, жить своею жизнью политическою, соціальною, умственною и проч., инымъ государствамъ, какъ Австріи и Турціи, стало угрожать распаденіе, другимъ, какъ Великобританіи,— возможность постоянныхъ политическихъ смутъ. Напротивъ, такія страны, какъ Германія и Италія, долго бывшія раздробленными, вдругъ, но сил того же начала народностей, слились въ обширныя однородныя массы и отъ политическаго ничтожества и слабости перешли въ величію и сил. Въ Азіи пока еще нтъ такого горячаго желанія самостоятельной политической жизни у разныхъ племенъ, ее населяющихъ, тамъ все еще подъ именемъ государства разумются правительства — то-.есть отдльныя случайныя личности, либо группы личностей,— и безусловно-подчиненныя имъ многолюдныя, политически-ничтожныя массы подданныхъ (sujets), которыя нердко состоятъ изъ многихъ племенъ, разнородныхъ по языку, образу жизни, религіи и умственному развитію. Деспотизмъ азіатскихъ правительствъ, конечно, подводитъ всхъ подъ одинъ общій уровень, и отъ того многія государства кажутся вполн однородными, хотя внутри ихъ бродитъ множество разнородныхъ началъ жизни, которыя никогда неспособны произвести одинъ стройный организмъ и которыя только ждутъ случая выказаться во всемъ ихъ противорчіи.

Китай въ этомъ случа не только не составляетъ исключенія между такими землями, какъ Турція, Афганистанъ, англійская Индія, государство Индо-Китая, но еще превосходитъ всхъ ихъ обширностью своихъ разнородныхъ частей, которыя, въ самомъ строгомъ смысл слова, не составляютъ вовсе одного политическаго тла. Китайская имперія есть союзъ нсколькихъ странъ, совершенно отличныхъ одна отъ другой, союзъ, положимъ, созданный исторіею, но имющій вс признаки временной комбинаціи. Несмотря на нивеллирующее вліяніе китайской, такъ-называемой, образованности, то-есть риторической и схоластической учености и лицемрной свтскости, несмотря на дйствительное превосходство китайцевъ въ умственномъ и многихъ другихъ отношеніяхъ надъ такими народами, какъ монголы, кочевые тюрки, финны, тибетцы и проч., несмотря, наконецъ, на огромный численный перевсъ китайцевъ, Небесная Имперія есть не боле, какъ аггрегатъ, весьма слабо спаянный. Онъ держался до сихъ поръ и еще держится потому, что до народовъ средней Азіи не дошелъ живительный лучъ самопознанія, что, повинуясь преданіямъ и рутин, они привыкли чтить въ китайскомъ император ‘сына неба’, предъ которымъ вс прочіе владыки земли не больше, какъ второстепенные правители, данники. Номады Монголіи или горцы Тибета, морскіе разбойники Формозы или звроловы Маньчжуріи, мусульмане-торгаши въ Гань-су или лолосы-земледльцы въ Юнъ-нани,— вс эти племена держатся подъ одною властью потому, что нтъ другой, которая бы способна была дать имъ лучшія условія быта, вывести изъ невжества и политическаго ничтожества. Разъ, что подобная власть появится, ютъ теперешней Небесной Имперіи останутся лишь развалины, правда, развалины величавыя по размрамъ, но изъ которыхъ только геніальные политическіе вожди, избранники народа, могутъ создать прочныя государства.

На первомъ план между составными частями Дайцинской монархіи стоитъ, конечно, Китай-собственно, или Срединное государство. Триста восемьдесятъ милліоновъ населенія, занимающаго хорошо округленную территорію въ 95 т. кв. миль, говорящаго почти Однимъ языкомъ, проникнутаго одними и тми же началами образованности, гордаго своимъ превосходствомъ надъ сосдями и боле 4000 лтъ жившаго одною историческою жизнію, повидимому представляютъ такое внушающее уваженіе цлое, что за его будущность можно также смло ручаться, какъ за будущность Франціи, Германіи, Соединенныхъ Штатовъ Америки и проч. Однако это далеко не такъ. Уже между самими китайцами изъ сверныхъ и южныхъ провинцій замчается значительная разница если не въ образ жизни, то въ говор и склад понятій. Житель Кантона боле образованъ, боле привыкъ къ хорошей обстановк, чмъ житель Гань-су, земледлецъ изъ Сы-чуани довольно рзво отличается отъ рыбака изъ Шанъ-дуни или Фу-цзяни и отъ торговца изъ Сань-си. Эти люди далеко не всегда понимаютъ другъ друга при разговор {Извстно, что въ Кита есть три главныя нарчія: сверное, придворное или нанкинское, южное, или кантонское, и фу-дзяеское. Вотъ, напримръ, какъ различаются два первыя. Одна и таже фраза: ‘въ этомъ рис есть песокъ’ — говорится:

По придворному: Na ко mi уи sha tsz’.

По кантонски: Ко tik таі уаи sha tsoi noi.

или фраза: ‘я не понимаю, что онъ говоритъ’ —

По придворному: Wo’ min puh tung teh te Idang shim то.

По кантонски: Ngo’m hiu k kong mat y.

См. Wiliams, The Middle Kingdom, I, 490, изд. 1861.}, далеко не съ одинаковымъ сочувствіемъ относятся къ существующимъ общественнымъ порядкамъ и вовсе не такіе централисты, какими ихъ представляли многіе синологи, особенно никогда невызжавшіе изъ пекинскихъ монастырей или кантонскихъ факторій. Возстаніе тайпинговъ доказало это вполн. На знамени инсургентовъ, въ прокламаціяхъ ихъ въ народу, еще боле во взаимныхъ отношеніяхъ ихъ вождей была ясно выражена мысль о федеративномъ соединеніи различныхъ провинцій Китая {См. Callery, L’Insurrection en Chine, p. 110—111, прокламаціи тайпинговъ.},— и народъ шелъ за возставшими. Пекинскій абсолютизмъ и всепоглощающая, все нивеллирующая бюрократія также противны природ китайца, какъ и всякой живой человческой природ въ Европ, Азіи и Америк. Правда, китайцы съ ними сжились, Ч)ни нескоро въ состояніи бы были придумать сами что-либо вн единодержанія и чиновничества, вн сына неба и конфуціевой премудрости, но новйшая исторія имъ помогаетъ. Ореолъ, который окружалъ представителей обоихъ руководящихъ началъ государственной жизни, сына неба и ученыхъ классиковъ-бюрократовъ, мало-по-малу начинаетъ тускнть. Побды иностранныхъ варваровъ, къ которымъ централизація и бюрократія долго внушали презрніе, отозвались во всхъ сердцахъ и отозвались невыгодно для сына неба и ставленниковъ его. Кром того, въ массы начало проникать христіанство и даже кое-какія другія западныя ученія, которыя то ставятъ около императора папу, то даже противополагаютъ схоластическо-неподвижной классической мудрости свободу изслдованія. Эгимъ вносятся въ жизнь элементы, досел ей чуждые и начинающіе понемногу ее разлагать. Поколнія,.’ которыя врили въ непогршимость и прочность прежнихъ порядковъ, вымираютъ, а новыя родятся и растутъ при условіяхъ совершенно различныхъ отъ прежняго. Молодые китайцы нын командуютъ пароходами, умютъ приготовлять нарзныя орудія, читаютъ астрономію Гершеля {За военнымъ разгромомъ Китая англичане подарили ему, трудами своихъ синологовъ, нсколько руководствъ по математик, механик и естествознанію. Къ сожалнію, мы ничего подобнаго не можемъ сказать про нашихъ синологовъ, мирно проживающихъ 180 лтъ въ Пекин, безъ всякой для Китая пользы.} и въ большомъ числ наполняютъ христіанскіе храмы {Въ одномъ Шанха изъ 2807 учителей есть 60—70 христіанъ, и въ большей части весьма усердныхъ.}. То, что едва было мыслимо за 30 лтъ назадъ, то совершается теперь въ-очію. Какъ ни упорны вковые предразсудки, какъ ни трудно побдить оскорбленное народное чувство сближеніемъ съ чужеземцами-оскорбителями, но дло проникновенія въ Китай западной цивилизаціи идетъ твердою, хотя и медленною стопою. Напрасно пекинская автократія: запирается все больше и больше въ стнахъ своихъ дворцовъ, чтобы недоступностью придать себ больше величія и тмъ какъ-бы поддержать старо-китайское традиціонное знамя: ветхая хоругвь эта рвется все больше и больше, и даже въ сред чиновничества, самаго своекорыстнаго и закоренлаго въ своихъ привычкахъ сословія, начинаютъ появляться новые люди. Они сидятъ теперь, среди европейскихъ сотрудниковъ, по таможнямъ, гд не берутъ взятокъ, они образуются въ нсколькихъ школахъ, устроенныхъ, volens-nolens, самимъ консервативнымъ правительствомъ, и мало-по-малу перейдутъ наконецъ на мста генералъ-губернаторовъ и министровъ. Когда это случится, жители разныхъ областей Небесной Имперіи узнаютъ, что далеко не все такъ однородно, въ ихъ государств, какъ думали ихъ отцы, дды и прадды.

Прежде всего нужно обратить вниманіе на этнографическій составъ населенія, на происхожденіе расъ, потомъ на ихъ общественный строй, религію, образъ жизни и родство во всхъ этихъ отношеніяхъ съ сосдними чужими землями. Тутъ даже у ослпленнйшихъ врователей въ единство и соединенную съ нимъ ‘силу Китая,— напр. у отца акинфа, который при начал войны, за опіумъ предсказывалъ пораженіе англичанъ,— можно найти драгоцнныя данныя, которыя противоречатъ ихъ врованіямъ. Цлыя три провинціи, изъ восьмнадцати, составляющихъ имперію, почти сплошь населены инородцами, иногда, правда, окитаившимися, но иногда рзко сохранившими вс свои племенныя отличія. Провинціи эти суть Буанъ-си, Буй-чжеу и особливо Юнъ-нань. Сами китайцы изъ внутреннихъ областей признаютъ, что эти три губерніи почти чужды ихъ Срединному царству. Къ этому нужно присоединить, что цлая треть Сы-чуани и три четверти Гань-су населены инородцами то тибетской, то монгольской или турецкой расы. Если даже отбросить часть Гань-су за заставой Цзя-юй-гуань, то въ этой провинціи найдется нсколько мстъ сплошь занятыхъ тюрками. Тюрки же распространены и въ четырехъ другихъ сверныхъ провинціяхъ: Шенъ-си, Сань-си, Шань-дун и самой Чжи-ли, т.-е. около Пекина. Они, какъ показываетъ современное возстаніе, отличаются отъ китайцевъ собственно далеко не однимъ тмъ, что ‘не дятъ свинины и имютъ на своихъ мясчитахъ надписи: Ли-бай-си’, они, вопреки отцу акинфу {Стат. Оп. Кит. Имперіи, т. II, стр. 210.}, чувствуютъ себя отдльною расою и въ силу этой отдльности возстаютъ противъ китайскаго самовластія, несмотря на принятіе китайскихъ обычаевъ. Инородцы въ предлахъ 18-ти провинціи принадлежатъ къ тремъ различнымъ этнографическимъ группамъ: индо-китайской, тибетской и туркестанской. Ботъ нкоторыя объ нихъ подробности.

а) Индо-китайскія племена родственны съ бирманаму, аннамитами и ляосами и извстны у китайскихъ ученыхъ подъ общимъ именемъ Мань-цзы. Он живутъ преимущественно въ губерніи

Юнъ-нань и занимаютъ едва-ли не большую ея часть. Главныя ихъ группы носятъ названія Мань, Лоло и Міао и подраздляются на боле мелкія отрасли, извстныя уже подъ родовыми названіями. Лолосы суть коренные жители Юнъ-нани, которые еще въ Х-мъ столтіи составляли довольно сильное самостоятельное государство, уничтоженное и присоединенное къ Китаю лишь Хубилаемъ въ 1253-мъ году. Они подъ собственнымъ своимъ именемъ населяютъ области {Для тхъ, кто пожелать прослдить названія областей по карт, рекомендуемъ карту Уильямса, а не Бергхауза или друг.} Юнъ-нань, Цюй-цзунъ, Линь-ань, Чеи-цзянъ, By-типъ, Куанъ-си, Дунъ-чуань, Чжао-тхунъ, Чу-хюнъ, Шунь-линъ, Мынъ-хуа и Кхай-хуа, да кром того подъ именемъ Вы-и распространены во всхъ частяхъ Юнъ-наньской губерніи. Занятія лолосовъ состоятъ частію въ земледліи, но больше въ охот, подобно самимъ китайцамъ, живущимъ въ Юнъ-нани, ониллатятъ поземельную подать. Часть ихъ, называемая Вы-и, состоитъ изъ сіамскихъ йыходцевъ, а другая, которой китайцы придаютъ названіе Ша и которая живетъ по дремучимъ лсамъ и высокимъ горамъ въ областяхъ Куанъ-нань, Куанъ-си, Цюй-цзунъ, Линь-ань и Кхай-хуа,— изъ аннамскихъ. Въ Аннам и Сіам лолоси и понын распространены по лсамъ, покрывающимъ бассейнъ Ме-конга, и извстны здсь подъ именемъ лаосовъ. Собственно мань суть крайніе въ западу инородцы Юнъ-нани, обитающіе по рк Ланцанъ, или Me-конгу, и на запад отъ него, т.-е. въ областяхъ Шунь-нимъ, Чемъ-вьянъ, Пху-эръ Чусюнъ, Юнъ-ганъ и Цзянъ-дунь. Нкоторые изъ нихъ, занимающіе горные округи по Ну-кьяну (Сіамской рк) и верхнимъ частямъ Ланцана, до сихъ поръ находятся въ состояніи дикости, питаясь лишь отъ звриной ловли и отъ выкапыванія корней лодныхъ растеній. Китайцы имъ придаютъ названіе ну-жиней и цю-жиней, и послдніе особенно свирпы, такъ что не только не платятъ никакихъ податей, но и неохотно допускаютъ въ дебри свои чужеземцевъ, считая въ томъ числ и китайцевъ. Міао — третья втвь индо-китайской расы, разсяны по всей губерніи Куй-чжеу и живутъ подъ управленіемъ собственныхъ старшинъ, хотя уплачиваютъ поземельный налогъ правительству {Теперь они въ возстаніи.}. Ихъ занятія состоятъ въ земледліи и ткань холстовъ. Они малочисленны и хотя говорятъ своимъ языкомъ, но знаютъ китайскій и иногда даже допускаются къ испытаніямъ въ китайской словесности. Какъ вс инородцы юго-западнаго Китая, они не имютъ духовенства, храмовъ и богослуженія, но приносятъ, въ извстныхъ случаяхъ, жертвы духамъ своихъ предковъ или имютъ свои особые предметы для обожанія. Часть мань-цзы находится также въ Ху-нани, именно въ области Юнъ-шунь-фунь, гд занимается земледліемъ.

b) Тибетскія племена, коренныя въ западной части средняго Китая, и донын еще многочисленны въ бассейн Янъ-цзе-Кьяна. Китайская исторія застаетъ ихъ даже въ Ху-нани, то-есть невдалек отъ ныншняго Хань-коу, но потомъ, мало-по-малу, они оттсняются въ западу. Именно, въ 2288-мъ году до P. X., говоритъ китайское преданіе, часть туземцевъ Ху-нани была прогнана въ Хухуноръ за то, что не хотла принять участія въ осушеніи болотъ, образовавшихся при знаменитомъ наводненіи средне-китайской низменности. Эта изгнанная часть дала начало тангутамъ или тибетцамъ, между тмъ какъ оставшіяся въ Кита племена той же расы получили названія и міао. Послднее хотя и сходно съ названіемъ одного изъ индо китайскихъ колнъ, но не иметъ съ нимъ ничего общаго. Міао и яо раздробились съ теченіемъ времени на множество мелкихъ отраслей, которыя теперь извстны подъ китайскими ихъ родовыми названіями, но они сохранили воспоминаніе о единств своего происхожденія отъ нкоего Пхань-ху. Этотъ Пхань-ху ими обоготворенъ, и ему приносятся жертвы всми яо и міао.

Тибетскіе, т. -е. не индо-китайскіе, міао нын обитаютъ въ слдующихъ мстахъ: въ области Шень-чжеу-фу, губерніи Хунань, близъ границы ея съ Куй-чжеу и Сы-чуанью, въ области Цзинъ-чжеу, той-же губерніи, къ сторон Куй-чжеу и Куанъ-си, въ сверо-западной части области Лю-чжеу-фу, губерніи Куанъ-си. Они населяютъ преимущественно горы, но занимаются земледліемъ и лишь отчасти звриною ловлею, платятъ поземельную подать, не имютъ своей письменности, а, что нужно записать для памяти, отмчаютъ на биркахъ.

Яо боле многочисленны и разбросаны, чмъ міао. Они живутъ въ губерніяхъ Ху-нань, Куанъ-дунгъ, Куанъ-си и даже Фу-цзяни. Именно, въ первой губерніи они встрчаются по областямъ: Чанъ-ша-фу, въ 130-ти верстахъ на юг отъ губернскаго города, и Юнъ-чжеу-фу, на юго-востокъ отъ того же города, въ 75—90 верстахъ. Въ Фу-цзяни они населяютъ гористыя мста въ области самаго города Фу-чжеу-фу. Въ Куанъ-дун они особенно многочисленны и живутъ по областямъ: Кантонской, Шао-чжеуской, Лянь-чжеуской и по округамъ: Логдинскому и Льянъ-чжеускому. Частію они уже слились съ китайцами и говорятъ ихъ языкомъ, но частію сохранили и свои обычаи, языкъ и поврья. Они земледльцы и мстами платятъ налоги, но въ округ Жу-юань-сянь, области Шао-чжеу, совсмъ остаются независимыми отъ китайскихъ начальствъ. Въ Куанъ-си яо обитаютъ по горамъ въ областяхъ: Куй-линь, Юнъ-нимъ-чжеу, Лю-чжеу-фу, Цинъ-юань-фу и Пьхинъ-лэ-фу. Они частію земледльцы, но боле дровоски, такъ какъ земля ихъ иметъ мало открытыхъ и ровныхъ площадей, а боле покрыта лсистыми горами. До какой степени они мало зависятъ отъ Китая, видно изъ того, что многіе изъ нихъ свободно переходятъ съ мста за мсто, подобно тунгусамъ Приамурья, съ которыми сходны и относительно первобытной честности.

Къ Міао и яо примыкаетъ цлая группа инородцевъ юго-западнаго Китая, которыхъ племенныя отличія намъ неизвстны, но которыхъ сами китайскіе ученые сближаютъ съ тибетскими племенами, аборигенами этихъ странъ. Таковы Юэ-минь, Линъ, Я, Нао, Минъ и Тхунь-жинь. Эти послдніе суть въ строгомъ смысл коренные обитатели Буанъси, ибо и названіе ихъ значитъ ‘туземцы’. Поколніе линя обитаетъ въ горахъ области Ли-чжеу-фу и такъ дико, что не иметъ домовъ, а живетъ не пещерамъ и питается желудями, скорпіонами или дичью всякаго рода. Нао суть дровоски, подобные яо, и хлба не сютъ, а вымниваютъ его у китайцевъ: они живутъ въ области Сы-энь-фу, по горамъ. Минъ и янь, въ области Сы-чэнъ-фу, напротивъ, хотя также горцы, но уже настолько успли въ земедліи, что умютъ даже строить водопроводы для орошенія. Инородцы Фу-цзяни, называемые Юс-минь, равнымъ образомъ занимаются воздлываніемъ полей, хотя и живутъ по пещерамъ и шалашамъ. Они замыкаютъ на восток эту длинную цпь горныхъ племенъ хребта Нань-линъ, который можно назвать китайскимъ Кавказомъ, и который далъ столько ратниковъ въ ряды тайпинговъ. (Съ югу отсюда можно найти еще одно особое племя во внутренности острова Хайнана. Но есть ли оно тибетское, индокитайское или даже смсь обихъ этихъ расъ съ малайскою, объ этомъ трудно сказать, хотя въ ‘Физическомъ Атлас’ Бергхауза оно и отнесено къ тибетанамъ. Жилища его въ горахъ, а, китайское названіе Ли.

Если мы теперь оставимъ южныя провинціи Китая, гд видимъ такое множество мелкихъ туземныхъ племенъ {Обыкновенно вс эти племена на европейскихъ картахъ обозначаются подъ однимъ общихъ именемъ Міао-цзы, но изъ предыдущаго уже видно, что это неврно. Въ 1869—70 мъ годахъ многіе изъ нихъ были въ возстаніи противъ Китая.}, и перенесемся на западъ, то встртимъ еще большія массы иноплеменнаго населенія. Это будутъ такъ-называемые си-фани или тангуты, которые ничмъ почти не отличаются отъ тибетцевъ. Выше было упомянуто, что часть міао, выгнанная за двадцать три вка до P. X. изъ Ху-гуани въ Хухуноръ, была родоначальницею тангутовъ и тибетцевъ: мнніе это высказано, какъ неподлежащее сомннію, нашимъ извстнымъ синологомъ акинфомъ, но безусловно ли оно справедливо,— это еще вопросъ. Едва ли изгнанные міао нашли на Яро-узанбучу и въ верховьяхъ Хуанъ-хэ и Янъ-цзе-Кьяна одн пустыни. Скоре, они тутъ примкнули къ своимъ соплеменникамъ, которые въ боле глубокой древности были, можетъ статься, соплеменниками и самихъ китайцевъ. Ибо жители теперешняго Срединнаго царства выводятъ свой родъ также изъ страны, сосдней верховьямъ Янъ-цзе, изъ хребта Куень-лунь, и даже въ преданіяхъ своихъ хранятъ легенду о томъ, какъ отсюда на востокъ вышли ‘сто семей’,бывшихъ ихъ предками. Впрочемъ, не вдаваясь въ область, слишкомъ давно прошедшаго, примемъ за фактъ, что по крайней мр съ 2282 г. до P. X. ныншніе си-фани живутъ на своей территоріи: это слдовательно одинъ изъ самыхъ древнихъ историческихъ народовъ, хотя онъ почти никогда не игралъ значительной роли въ исторіи. Только въ VII—Х-мъ вк по Р. X. существовало сильное Тангутское государство, но потомъ оно упало, а въ Х-мъ вк и вовсе было уничтожено монголами. Съ того времени теперешніе си-фани почти не жили самостоятельною жизнью и мало-по-малу пришли къ той же степени общественнаго развитія, на которой стояли горцы Кавказа предъ ихъ покореніемъ. Они раздробились на множество родовъ и управляются старшинами, которые однакожъ не имютъ и тхъ, неважныхъ преимуществъ, какими пользуются, напримръ, монгольскіе князья и тайцзи, т.-е. не получаютъ жалованья, подарковъ, не составляютъ сеймовъ и проч. Въ предлахъ губерній Гань-су они образуютъ 49 родовъ {Неизвстно, принадлежатъ ли къ этимъ 49-ти родамъ Длинноволосые си-фана (Чанъ-мяо-эрлъ), которые кочуютъ, то около Си-нинъ-фу, то въ тибетскихъ горахъ Баинь-кара. Гюсь, сообщившій первыя свднія о Длинноволосыхъ, ничего не говоритъ. Объ управленіи ими.— См. ‘Souvenirs du voyage’ etc., chap. XXII.}, въ предлахъ Сы-чуани 269, и эти роды занимаютъ обширную площадь до 1000 верстъ, длиною и отъ 200 до 400 в. шириною. Ихъ главное занятіе — земледліе, преимущественно посвъ гималайскаго ячменя, на они содержатъ также не мало скота, а нкоторые изъ нихъ, даже исключительно скотоводы, и притомъ еще кочующіе. Тожество языка и вры, къ которой они очень усердны, сближаетъ ихъ. гораздо боле съ единоплеменнымъ Тибетомъ, чмъ съ Китаемъ собственно, хотя они и живутъ внутри оффиціальныхъ границъ, послдняго. Интересовъ къ поддержанію существующаго правительства они конечно не имютъ и даже въ настоящее время. (1869 г.) находятся частью въ возстаніи, хотя оставались спокойными во время тайпинговъ. Слдующій разсказъ Аміо {См. Mmoire concernant les Chinois, tome VI.} о событіи, ему современномъ, дастъ наилучшее понятіе о характер отношеній си-фаней къ Китаю въ конц прошлаго вка, к вмст послужитъ матеріаломъ для вроятныхъ соображеній О будущемъ.

Кряжи горъ на запад отъ Чэнъ-ду-фу издавна были обитаемы народомъ полудикимъ, предпочитавшимъ вольность всему за свт и боле всего желавшимъ жить вн вліянія китайскихъ законовъ. Эти свободолюбивые горцы имли двухъ владтелей, въ которыхъ Китаи заискивалъ, давая имъ чины и другія почести. И хотя китайскій императоръ утверждалъ сихъ владтелей въ ихъ званіи особыми грамотами, но въ сущности, они были совсмъ независимы и не допускали на свою землю китайскихъ войскъ, которыя не разъ пытались туда проникнуть.

За нсколько лтъ до эпизода, о которомъ идетъ рчь (т.-е. до 1775 г.), они было-поссорились между собою и начали войну. Тогда губернаторъ Сы-чуани вздумалъ воспользоваться случаемъ къ утвержденію китайскаго вліянія и предложилъ спорившимъ превратить междуусобіе, но этимъ онъ только вооружилъ пробивъ себя об стороны, которыя немедленно соединились и начали набги на китайскія области. Губернаторъ, видя свое безсиліе, обратился въ императору съ просьбой о подкрпленіи, и тогда былъ посланъ извстный уже по войн въ Туркестан полководецъ А-гуй, чтобы привести безпокойныхъ горцевъ въ покорности во что бы ни стало. Нсколько лтъ воевалъ А~ryд, отбирая у мужественныхъ противниковъ землю шагъ за шахомъ, цною обильно пролитой крови. Не разъ китайцы попадали въ засады, не разъ предпринимали трудныя работы для взятія замковъ и крпостей. Былъ случай, что одинъ маленькій фортъ не хотлъ сдаться, несмотря на то, что его защищала только одна женщина, которая поочереди то бросала камни, то стрляла въ непріятеля и которую захватить удалось только случаемъ. Наконецъ, посл долгой борьбы А-гу удалось, въ 1775-мъ г., довести крпость си-фаней, Карайю, гд заперся владлецъ ‘Сономъ съ своими соратниками, до необходимости сдаться. Изъ

10,000 туземцевъ оставалось не боле 500, и А-гуй общалъ имъ пощаду, если они сдадутся. Пощада дйствительно была дана, но по китайскому обычаю лишь для того, чтобы плнныхъ I отправить въ Пекинъ, гд они большею частію были преданы смерти. Самъ императоръ Цянь-Лунъ присутствовалъ при допросахъ, сопровождавшихся пытками, и самъ изрекъ приговоръ: молодого Сонома, несмотря на защиту его однимъ старымъ вождемъ си-фаней, великодушно принимавшимъ всю отвтственность за продолженіе войны на себя,— изрзать въ куски вмст съ многими приближенными. Другіе вожди си-фанскіе были осуждены на простую смертную казнь, а иные отданы въ рабство въ калмыкамъ… Этотъ эпизодъ вроятно хранится еще въ памяти си-фаней, хотя Гюкъ, послдній изъ европейцевъ, посщавшій ихъ страну, и не говоритъ ничего о немъ. Какое чувство онъ долженъ внушать потомкамъ несчастныхъ предковъ и ихъ соплеменникамъ,— нетрудно понять.

Въ Гань-су, по замчанію Гюка, сверхъ си-фаней попадаются еще и монголы, да и самые китайцы отличаются своимъ особымъ типомъ и употребленіемъ языка, который составляетъ нчто среднее между настоящимъ китайскимъ, монгольскимъ и тибетскимъ. Съ антропологической точки зрнія это, стало быть, весьма интересная область.

с) Въ пяти сверныхъ провинціяхъ Срединнаго царства, именно въ Гань-су, Шенъ-си, Сань-си, Шань-дун и Чжи-ли, весьма многочисленны инородцы турецкой расы. Китайцы обыкновенно всхъ ихъ называютъ Хой-хой (Hoe-Hoe), т.-е. Уйгуры, но они не вс уйгурскаго племени. Происхожденіе этихъ инородцевъ существенно различно отъ происхожденія міао, мань и си-фаней, ибо они не туземцы страны, а пришли въ нее на памяти исторіи съ запада. Эта эмиграція частію была добровольная, обусловленная безпорядками въ Туркестан, частію, гораздо боле, невольная, ибо китайское правительство, неодног кратно воюя противъ туркестанцевъ, не видло лучшаго средства къ ослабленію ихъ, какъ выводъ части народа въ собственнокитайскія области, съ цлью свободныя земли и подножія Небесныхъ горъ передать природнымъ китайцамъ изъ ссыльныхъ или военныхъ. Турецкія племена перваго разряда, т.-е. добровольно переселившіяся въ Китай, впервые совершили свою эмиграцію въ Х-мъ вк по P. X. {Такъ полагаетъ архим. Палладій въ записк о магометанахъ въ Кита (Тр. Рос. Дух. Мис. въ Пек., т. IV), хотя онъ самъ приводитъ показанія китайскихъ историковъ о гораздо боле древней (328 г. по P. X.) эмиграціи 3,000 бухарскихъ семействъ въ Китай. Нужно вообще замтить, что было бы трудно, если не невозможно выслдить дйствительно-первое водвореніе турецкихъ выходцевъ на юг отъ Великой стны, ибо тюркскія племена еще до P. X. были жителями сосдняго хребта Инь-шаня, откуда спускались для грабежей въ Шенъ-си, Савь-си и проч. См. для подробностей богатый матеріалъ въ риттеровой ‘Азіи’, т. I рус. пер.}, когда нкоторый Софэиръ, бывшій владлецъ бухарскій, получилъ позволеніе со всми своими родичами водвориться на почв Небесной имперіи. За нимъ послдовало повидимому нсколько другихъ переселеній, такъ что въ Х-мъ вк у императоровъ династіи Гинь былъ уже цлый полкъ воиновъ изъ хой-хой’цевъ. Въ XIV-мъ столтіи водворилась добровольно колонія туркестанцевъ въ Салар, около Си-нинъ-фу (пров. Гань су), гд тюрки и донын сохраняютъ не только магометанскую вру, но и языкъ, хотя умютъ говорить по-китайски. Обширное народное волненіе, произведенное Чингизъ-ханомъ во всей внутренней Азіи, также не осталось безъ вліянія на эмиграцію турецкихъ племенъ къ востоку отъ ихъ первоначальной родины. Именно, не только уйгуры, но и другіе тюрки съ восточной и западной стороны Болерскихъ горъ были заброшены волнами расходившагося моря народовъ въ Китай. Они сошли туда частію какъ солдаты чингизхановыхъ полчищъ, частію сакъ предводители ихъ или гражданскіе правители завоеванныхъ областей Небесной имперіи, частію даже какъ торгаши и ремесленники, сопровождавшіе армію. Разъ поселившись въ стран несравненно боле богатой по природ, чмъ ихъ родныя степи, они уже не хотли возвращаться домой и мало-по малу образовали особый слой населенія, который говоритъ и одвается по-китайски, держится китайскихъ обычаевъ, по упорно хранитъ магометанскую вру и находится по дламъ ея въ непрерывной и тсной связи со всми мусульманами западной половины внутренней Азіи.

Гораздо большую массу тюркскаго населенія въ сверномъ Кита, чмъ исчисленные сейчасъ добровольные эмигранты, составляютъ военноплнные. Выше уже было замчено, почему китайское правительство заботилось о переселеніи захваченныхъ за войн туркестанцевъ во внутреннія свои владнія: оно надялось, конечно, совершенно ихъ окитаить. Но цль осталась недостигнутою вполн. Если тюрки и окитаились въ своемъ вншнемъ быту, если страна пріобрла въ нихъ довольно полезныхъ гражданъ, знакомыхъ съ разными ремеслами, то особенность вры сохранила за ними внутреннее единство и слдов. отчужденность отъ собственно-китайскаго населенія. Эта же отчужденность и притсненія китайскихъ чиновниковъ привели къ тому, что нердко вспыхивали возмущенія, которыя правительству стоило немалаго труда утишать. Сначала они были мстныя, потомъ стали длаться боле или мене общими. Такъ въ 1780-хъ годахъ одно изъ подобныхъ возстаній вызвало тревогу на всемъ обширномъ пространств отъ хребта Бэй-линь въ Гась-су и Шенъ-си до Тянь-шаня въ Урумційской области. Напрасно по усмиреніи его правительство воспретило путешествія китайскихъ магометанъ съ религіозными цлями на западъ, выходъ оттуда мусульманскихъ ученыхъ, построеніе новыхъ мечетей, содержаніе при нихъ людей пришлыхъ и проч., напрасно уничтожило оно высшую магометанскую іерархію, имвшую власть на обширныхъ пространствахъ: національное, или, точне, религіозное единство осталось и послужило въ послдствіи источникомъ новыхъ волненій. Правда, въ 1820-хъ годахъ, при возстаніи въ Туркестан, мусульманское населеніе свернаго Китая оставалось спокойнымъ, но за то въ послднее время оно приняло самое горячее участіе въ инсуррекціи, охватившей весь западъ имперіи, отъ Кашгара до Сань-си и даже Шань-дуна и отъ Бэй-линя до Тарбагатая и Алатау. Туркскія племена вообще суть самые опасные и безпокойные, враги Небесной имперіи, и справедливо замчаютъ знатоки Китая, что эта имперія стала впадать въ истощеніе и упадокъ именно съ тхъ поръ, какъ должна была начать частыя войны съ этимъ безпокойнымъ, полуварварскимъ населеніемъ. Для всхъ государствъ, имющихъ мусульманскихъ подданныхъ, это важный урокъ.

Въ Пекин въ настоящее время есть не мене 13-ти мечетей {Во времена о. акинфа (1820 г.) ихъ было только 8, слдов. число мусульманъ возросло безусловно Оно возросло еще боле по сравненію съ общимъ итогомъ населенія сверной столицы Китая, которая быстро приходить въ упадокъ, содержитъ множество развалинъ и иметъ едва ли боле 750,000 жителей. Упадокъ особенно сталъ замтенъ въ послднія 20 лтъ.}, принадлежащихъ китайскимъ магометанамъ, преимущественно турецкаго происхожденія, но собственно туркестанцевъ, т.-е. людей, сохранившихъ вс особенности своего племени, немного: это именно выходцы изъ Яркенда, занимающіеся торговлею, и отчасти потомки военноплнныхъ XVII-го столтія, составляющіе роту мастеровыхъ при дворц. Послдніе впрочемъ усвоило много китайскихъ обычаевъ. Вс пекинскіе туркестанцы строгіе магометане и имютъ въ состав своего духовенства муллъ и ахуновъ. Они либо торговцы, либо ремесленники, и вообще народъ промышленный, какъ и вс ихъ соотечественники въ сверномъ Кита. Но извстная доля цивилизаціи не смягчила ихъ грубой, по выраженію К. Риттера, застарлой въ варварств натуры, и при послднемъ возстаніи свирпости мусульманъ далеко оставили за собою предшествовавшія жестокости танпинговъ. Огонь возстанія поддерживается между ними и досел, несмотря на неоднократныя побды императорскихъ войскъ, особенно вооруженныхъ винтовками. Еще лтомъ 1869-го г. возстаніе начинало возобновляться въ Шань-дун, въ 1870-мъ г. оно коснулось Ху-бея.

Общее число мусульманъ въ сверномъ Кита неизвстно. Архимандритъ Палладій полагаетъ отъ 3 до 4-хъ милліоновъ. На ежели бы ихъ было и меньше, то во всякомъ случа они составляютъ опасныхъ внутреннихъ враговъ для Китая, ибо узы вры связываютъ ихъ съ многочисленными мусульманами, разсянными по цлой имперіи, особливо въ Юнъ-нани. Мусульманство, какъ извстно, давно водворилось въ Кита, несмотря на то, что законъ признавалъ только три религіи: конфуціевскій раціонализмъ, соединенный съ поклоненіемъ предкамъ, буддизмъ и религію даосовъ. На юг Китая магометане имютъ весьма древнюю мечеть въ Кантон, и основаніе ея относятъ къ первымъ вкамъ исламизма. Но особенно многочисленны мечети, а вмст и постители ихъ, въ наполненной инородцами Юнъ-нани {См. Milne, Life in China, IV, chap. 2.}, гд въ послднее время извстны, какъ инсурренты, подъ именемъ Ненфеевъ. Въ средне имперіи мусульманъ такж можно найти почти во всхъ большихъ городахъ, преимущественно же въ Гань-чжеу-фу, столиц Чже-цзяна.— Предки этихъ людей, говоритъ одинъ китайскій писатель {Юнъ-наньскіе магометане суть потомка выходцевъ изъ Багдадскаго калифата въ VIII-мъ в. по Р. Хр.}, въ 750-мъ г. по P. X. ‘пришли на корабляхъ изъ-за моря, именно изъ Индіи, Аравіи и Персіи, и высадились сначала въ Кантон. Когда Хубилай взошелъ на императорскій китайскій престолъ,, они уже были распространены во всей имперіи и составляли тсные между собою союзы’. Признаки политической опасности, стало быть, давно обнаруживались въ магометанскомъ населеніи Китая. Теперь она, можетъ быть, возросла, ибо мусульмане распространились не только въ самомъ Срединномъ царств, гд все еще составляютъ незначительную долю населенія, но и на сверо-восток отъ него, въ Маньчжуріи, гд мстами составляютъ до одной трети всего числа жителей {Извстный миссіонеръ Уильямсонъ, послдній изъ путешественниковъ но Маньчжуріи, говоритъ: ‘въ Маньчжуріи много магометанъ, которые всегда отличаютъ себя отъ китайцевъ. Въ каждомъ значительномъ город они имютъ свои мечети (въ Гирин три). Иногда живутъ особыми слободами. Въ г. Аше-хе и ближайшихъ окрестностяхъ есть 1,800 семей мусульманъ’. См. North-China Herald 1868 г. ноября 14.}.

Города Гиринь, Ажехэ, Сань-синь и проч. наполнены ими, и въ большей части случаевъ это суть ссыльные туркестанцы. Встрчаются они и въ Монголіи, особенно на юг и юго-восток ея. ‘Всюду, замчаетъ Гюкъ, они сохранили свой энергическій характеръ, котораго недостаетъ китайцамъ, вс тсно между собою связаны и противудйствуютъ всему дружно, съобща, какъ одно цлое’.

Къ магометанамъ-тюркамъ по религіи примыкаютъ упомянутые уже выше арабскіе выходцы VIII-го вка въ Юнъ-нани, а по другимъ первоначальнымъ отношеніямъ къ западной Азіи еще и евреи. Китайцы мало отличаютъ послднихъ отъ поклонниковъ ислама, называя ихъ по-просту ‘синими магометанами’, I отъ цвта головного убора ихъ раввиновъ. Живутъ евреи въ город Кай-фынъ-фу, столиц Хо-нани, и община ихъ состоитъ едва изъ 200 человкъ. Ни по одежд, ни по роду занятіи, ни по богатству они не имютъ ничего выдающагося изъ массы китайцевъ, но очертаніе лица и обычай обрзанія напоминаетъ о происхожденіи ихъ изъ Палестины, откуда они, по преданію, проникли въ III-мъ вк по P. X. чрезъ Индію. Нужно думать, что въ Кита они постоянно находились въ неблагопріятныхъ условіяхъ, ибо первоначально ихъ было 70 семействъ, а теперь даже этого нтъ, и остающіеся вс очень бдны. Въ 1850-хъ годахъ на нихъ было обращено вниманіе христіанскими миссіонерами изъ Нингпо, но затмъ они снова пришли въ забвеніе, изъ котораго едва ли когда и выйдутъ.

Теперь, чтобы не пройти молчаніемъ ни одного инородческаго племени въ Кита собственно, мы должны упомянуть о маньчжурахъ, которые хотя не чужіе люди въ дайцинской монархіи, но все же пришельцы въ Срединномъ царств. Извстно, что нын царствующая династія происходитъ изъ Маньчжуріи и что въ самомъ Пекин большая его половина населена потомками маньчжурскихъ завоевателей, которые вс принадлежатъ въ сословію воиновъ. Много маньчжуръ того же разряда водворено въ разныхъ пограничныхъ мстностяхъ губерніи Чжи-ли и еще боле ихъ разсяно по гарнизонамъ всхъ большихъ городовъ въ провинціяхъ. Общее число этого народозавоевателя, въ предлахъ Китая-собственно, можно считать въ настоящее время отъ одного до полутора милліона, однако нельзя не замтить, что лишь по своей принадлежности къ военному сословію эти люди отличаются отъ китайцевъ: во всхъ прочихъ отношеніяхъ они совершенно ассимилировались массою населенія Срединнаго царства. И если они не пользуются популярностью въ народ, если китайцы считаютъ для себя оскорбительнымъ, что они повинуются этой рас, нкогда столь грубой и досел столь малочисленной, то все-таки дйствительнаго антагонизма между пришельцами и туземцами не такъ много, какъ можно думать, судя напр. по тому, что возстаніе тайпинговъ тянулось пятнадцать лтъ и сопровождалось нердко поголовнымъ истребленіемъ маньчжурскихъ гарнизоновъ. Маньчжуры, во-первыхъ, окитаились, такъ сказать, почти слились съ потомками сета семей’, и не только въ смысл домашняго быта, религіи, обычаевъ, но даже по отношенію къ общественному строю. Ихъ аристократія, о созданіи которой такъ заботились первые государи дайцинскаго дома, теперь выродилась въ чиновничество обще-китайскаго образца, и наслдственныя званія остались пустыми титулами. Это значительно сблизило ихъ съ китайцами, самымъ демократическимъ народомъ въ мір. Потомъ, они много сдлали для Китая. Давъ Небесной Имперіи нсколькихъ даровитыхъ правителей, какъ Кханъ-си, Цянь-Лунь, отчасти Дао-Гуань, они возвеличили государство среди азіатскихъ его сосдей до такой степени, до какой оно не достигало прежде ни отъ одной національной династіи. Многіе маньчжуры снискали себ громкую славу на административномъ поприщ, какъ напр. бывшій кантонскій генералъ-губернаторъ Кн-имъ. Въ случа войны съ вншними врагами, маньчжурскія знамена развевались рядомъ съ китайскими и даже впереди ихъ. Но эти люди все-таки пришельцы и слдовательно принадлежатъ къ инородцамъ въ Срединномъ царств. Составляя притомъ оффиціальную опору пекинскаго престола, они находятся въ исключительно-невыгодномъ положеніи во всхъ тхъ случаяхъ, когда отъ неискусства или злонамренности верховныхъ правителей возбуждаются въ стран политическія волненія.

Обозрвъ такимъ образомъ все инородческое населеніе Срединнаго царства, повторимъ вкратц общія о немъ замчанія. Оно, какъ мы видли, слагается изъ племенъ: индо-китайскихъ, тибетскихъ, турецкихъ, тунгузскаго, семитическихъ.

Изъ нихъ къ тремъ первымъ принадлежитъ масса иноплеменныхъ обитателей Китая. Эти три племени Максъ-Мюллеръ, удачно или неудачно, сближаетъ между собою подъ общимъ именемъ туранской расы, и если нкоторыя родственныя черты составляютъ неотъемлемую и характеристическую принадлежность расъ, то нужно признаться, что за туранскою остается исключительно репутація народовъ-разрушителей, и что, слд., Китаю всегда надобно ждать опасности именно съ этой стороны. Оно такъ и есть на самомъ дл. Въ теченіи одного послдняго столтія можно насчитать множество бунтовъ и даже обширныхъ возстаній, исходившихъ именно отсюда и потрясавшихъ иногда государство до основанія. Въ то самое время, когда пишутся эти строки, т.-е. въ 1870-мъ году, индо-китайскіе, тибетскіе и турецкіе иноплеменники ведутъ ожесточенную борьбу, съ Китаемъ въ Куй-чжеу, Юнъ-нани, Сы-чуани, Гань-су, Шенъ-си, Сань-си и даже въ Хэ-нани, Ху-вс, Шань-дуни и самомъ Чжи-ли, гд разбросаны малочисленные, во энергическіе ихъ представители. Невыгода для Китая состоитъ особенно въ томъ, что народы эти занимаютъ мстности трудно-доступныя, лежащія на окраинахъ государства и большсю частію бдныя отъ природы, такъ что повстанцы мало теряютъ отъ пораженій, тогда какъ всякій ихъ успхъ ведетъ къ разоренію богатыхъ’ областей собственнаго Китая {Если позволено сдлать сближеніе, то Россіи слдуетъ опасаться именно тхъ-же враговъ, тмъ боле, что они въ нашихъ предлахъ исповдуютъ мусульманскую вру.}.

Но если этнографическій составъ Срединнаго царства, несмотря на огромное численное превосходство китайцевъ и вковое вліяніе ихъ цивилизаціи на инородцевъ, не обезпечилъ досел эту страну отъ инсуррекціонныхъ движеній этихъ инородцевъ, то было бы слпотою не замтить, что отнын въ будущемъ можетъ предвидться только усиленіе этихъ движеній, а не ослабленіе ихъ. Причиною этого появленія на китайской почв {Не говоримъ уже о приближеніи къ границами Китая съ юга опасныхъ соперниковъ, которые, въ лиц Клейна, ясно заявили намреніе либо покорить Китай, либо низвести его до степени ничтожества, и которые успшно идутъ къ этой цли извн.} новыхъ и могущественныхъ элементовъ разложенія въ лиц христіанскихъ миссіонеровъ и даже иностранцевъ вообще. Князь Гунь, разставаясь въ 1869-мъ г. съ англійскимъ посланникомъ Олькокомъ, справедливо сказалъ ему: ‘Жаль, что вы не увозите съ собою опіума и миссіонеровъ’ — въ этой шутк кроется глубокая истина. Миссіонеры прежде всего иностранцы, для которыхъ интересы китайскаго патріотизма не существуютъ, а потомъ они враги по призванію національной религіи и философіи китайцевъ, которыя столь долго царили безраздльно въ Небесной имперіи и, худо ли хорошо ли, сплочивали отдльныя части ея въ одно прочное цлое. Теперь, съ 1840-хъ годовъ, явилось начало, которое разъдаетъ эту связь, какъ ржавчина металлическія связи построекъ. Исторія возстанія тайпинговъ показываетъ намъ, что важнйшая внутренняя война Китая за послднія 20 лтъ произошла именно подъ вліяніемъ наплыва миссіонерскихъ идей, и притомъ это вліяніе прежде всего сказалось въ области, наполненной инородцами — въ Куанъ-си. Теперь работа миссіонеровъ продолжается дятельне прежняго и, что всего лучше, на Китайское правительство, не даже китайскій народъ не въ силахъ остановить этой дятельности, пагубной для національнаго единства Небесной имперіи: флоты ‘цивилизованныхъ’ державъ стоятъ на сторож и за каждую неудачу интригановъ въ сутанахъ и въ блыхъ галстухахъ готовы мстить всякаго рода насиліями {Добросовстнйшіе изъ миссіонеровь, напр. авторъ лучшаго изъ описаній Китая, The Midie Kingdom, Уильямсъ, сами признаются въ этомъ, называя пропаганду въ Кита дломъ коммерческимъ. езуитскій орденъ въ настоящее время, конечно, есть самый богатый собственникъ въ Кита: въ одномъ Шанха ему принадлежитъ цлая улица домовъ, въ Сыкаве — фабрика и пр. Извстный путешественникъ-миссіонеръ, Гуцлафъ, большую часть жизни провелъ въ торговыхъ операціяхъ, путешествуя по разнымъ странамъ ‘съ евангеліемъ въ одной рук и съ аршиномъ въ другой’. О насиліяхъ всякаго рода можно конечно не говорить: вся исторія Китая, со времени договоровъ 1842—44 годовъ до недавнихъ подвиговъ на Янъ-цзе битаго китайцами французскаго дипломата графа Р., есть рядъ такихъ насилій, почти всегда прикрытыхъ религіознымъ знаменемъ. Тяньцзинская рзня, лтомъ 1870 г., показываетъ, до какого ожесточенія способны довести народъ гнусныя продлки папистовъ и подобной имъ братіи.}. Китай оскорбленъ, и всегда будутъ находиться подъ скрытымъ вліяніемъ Константинополя, а вскор конечно и Калькутты. Самое поступательное движеніе наше въ бассейн Аральскаго моря только увеличиваетъ эту опасность, ибо сближаетъ ненадежныхъ туранскихъ вашихъ подданныхъ съ главными руководителями всхъ враждебныхъ вамъ предпріятій униженъ въ самыхъ основаніяхъ своего нравственнаго и политическаго существованія, а тамъ, господствующее племя чувствуете себя униженнымъ, тамъ инородческіе элементы начинаютъ дйствовать все съ большею и большею силою, стремясь обособиться. Мы имемъ примры этого рода и въ самой Европ ХX-го столтія, гд однако есть одинъ общій космополитическій интересъ, уравнивающій, смягчающій антагонизмъ расъ, именно наука съ ея приложеніями. Въ настоящее время всмъ инородцамъ Китая есть разсчетъ стать хотя по имени христіанами, и если это случится,— а усилія миссіонеровъ и дипломатовъ заставляютъ думать, что такое время недалеко,— тогда разложенію Китая нельзя будетъ противиться никакими силами. За христіаниномъ китайскимъ подданнымъ всегда стоитъ миссіонеръ-европеецъ, а рядомъ съ послднимъ и отчасти въ его распоряженіи — вс разрушительныя силы могущественнаго Запада, который, лицемрно и святотатственно прикрываясь знаменемъ Бога любви и братства, ищетъ только своекорыстныхъ стяжаній на счетъ разслабленнаго Китая.

Но оставимъ въ сторон обще-антропологическій и историческій вопросъ о вліяніи водворяющейся, мало-по-малу, европейской расы и обратимся слова въ обзору установившихся этнографическихъ фактовъ, перейдя на этотъ разъ заграницы собственно Китайскаго государства, въ принадлежащія ему части средней Азіи. Извстно, что четыре обширныя страны принадлежатъ въ Срединному царству на свер и запад: Маньчжурія, Монголія съ Джунгаріею, Восточный Туркестанъ и Тибетъ. Каждая изъ этихъ странъ составляетъ особую этнографическую область, но съ весьма разнообразными частностями. Маньчжурія, какъ было уже упомянуто отчасти, сильно окитаилась. Будучи лучшею по природ изъ всхъ вншнихъ, за-стнныхъ земель Китайской имперіи, она давно подверглась наплыву китайскихъ выходцевъ, особенно изъ Шань^:дуни. Вся южная половина страны, именно Ляо-дунъ и южныя части Гириньской губерніи, населены китайцами почти сплошь, такъ что маньчжуры тутъ почти незамтны, ибо и существующіе говорятъ по-китайски. Къ сверу отъ параллели Гирина маньчжурскій элементъ сохраняется чище,но и тутъ по тремъ главнымъ въ стран направленіямъ онъ почти совершенно уступилъ мсто китайскому. Именно, отъ Гирина по дорогамъ въ Нинчуту и Хуньчунь, въ Ажехэ и Саньсинь и наконецъ чрезъ Бедунэ въ Цицикаръ и Айгунъ, во множеств водворились сыны Срединнаго царства и обратили эти мстности въ совершенное продолженіе Чжили и Ляо-дуна. Китайскіе земледльцы, китайскіе купцы, китайскіе ремесленники — вотъ изъ чего состоитъ масса населенія по сказаннымъ тремъ направленіямъ. За маньчжурами осталась администрація и отчасти землевладніе. На крайнихъ предлахъ къ востоку и сверу лсистыя части бассейновъ Хурхи, Нонни и Амура, какъ извстно, заняты Гольдами, Орочонами, Дахурами и Солонами — охотничьими тунгузскими племенами, но и тутъ водворилось уже не мало китайцевъ, которые, съ одной стороны, доставляютъ туземцамъ звроловамъ нужные имъ предметы домашняго обихода, а съ другой скупаютъ отъ нихъ мха и отчасти рыбу, ихъ единственныя богатства. Вообще, сообразивъ разселеніе китайцевъ въ Манчьжуріи, можно думать, что изъ 10—12-ти милліоновъ теперешняго населенія этой страны вроятно 9—11 приходится на уроженцевъ Срединнаго царства и только 1 милліонъ на туземцевъ тунгузской расы.

Небольшой отростокъ этой расы, изъ Солоновъ и Сабо, былъ заброшенъ въ прошломъ вк, волею правительства, на западъ, въ Джунгарію, но теперь отъ него почти ничего не осталось.

О присутствіи турецкаго элемента въ Манчьжуріи уже упомянуто выше.

Въ восточной Монголіи, между Нонни, Сунгари и Хинганомъ, туземное монгольское населеніе, хотя довольно многочисленное (до 1.200.000), нын совершенно уступило мсто китайскому или само окитаилось. Китайцы имютъ здсь города и села, разработываютъ рудники и пашутъ землю. Подъ вліяніемъ ихъ сами монголы измнили свой образъ жизни и, за исключеніемъ немногихъ, оставшихся врными кочевой жизни, завелись осдлыми жилищами и земледльческимъ хозяйствомъ. Они въ этомъ отношеніи напоминаютъ нашихъ селенгинскихъ и иркутскихъ бурятъ. Богатые старшины аймаковъ, князья и тайцзи, вс владютъ домами съ полнымъ осдлымъ хозяйствомъ. Монгольская ихъ природа сказывается только въ неумніи вести торговыя дла, которыя вс перешли въ руки китайцевъ, и въ меньшемъ книжномъ образованіи.

Переваливъ за Хинганскій хребетъ въ западу, мы вступаемъ въ боле или мене безводныя степи, сначала богатыя хотя травами, а потомъ представляющими почти одну голую почву. На селеніе этой страны, отъ Хингана до, Тянь-Шапя и Алтая, намъ достаточно извстно, частію по государственной географіи Китая, переводы изъ которой находятся у акинфа и Тимковскаго, частію по личнымъ обозрніямъ многихъ новыхъ путешественниковъ. Упомянемъ вкратц о его распредленіи по степи. На юг, у Великой Стны, живутъ Ордосы, Тумоты и Чахары, изъ которыхъ послдніе суть солдаты пекинскаго правительства. Эта часть населенія Монголіи, при всемъ антагонизм монголовъ къ сынамъ Срединнаго царства, можетъ быть однако считаема лучшимъ щитомъ его съ свера, отъ собственно кочевыхъ хищниковъ, потому что чахары и тумоты, перемшанные съ китайцами, слишкомъ уже привыкли къ многимъ удобствамъ, которыя имъ доставляетъ присутствіе послднихъ. Затмъ, къ сверу отъ большого изгиба Желтой рки, полосою, въ 1,200 в. длины и отъ 450 до 500 вер. ширины (до линіи, проходящей черезъ урочища Саиръ-балгасунъ, Тугуривъ, Олопъ-худукъ и пр. и оканчивающейся у верховьевъ Калки) тянутся земли и другихъ, собственно кочевыхъ и весьма бдныхъ монголовъ. Это наиболе угрюмая часть степи, то гористая, то песчаная, и почти постоянно безплодная и безводная. Рдкія кочевки и невозможность собираться большими массами, отъ недостатка травъ, длаютъ эту часть Монголіи также какъ-бы второю стною отъ наплыва боле воинственныхъ сверныхъ племенъ {Ворота для нашествія остаются только на восток, вдоль подножій Хингана.}. Эти сверныя племена суть Халхасы, ядро бывшихъ чингиз-хановыхъ полчищъ и досел самые бодрые изъ монголовъ, наиболе ненавидящіе китайцевъ и, что важне всего, управляемые не множествомъ мелкихъ князей, а четырьмя большими ханами: Децепомъ, Тусету, Джасакту и Саинъ-ноиномъ. Намъ, русскимъ, довольно близко извстны отношенія этихъ сосдей нашихъ въ ихъ повелителямъ въ Пекин. Они подчинились Китаю по нужд, отъ страха передъ нашествіемъ соплеменныхъ джунгаровъ, но правительство сына неба держитъ ихъ въ рукахъ только угодливостью передъ главными вождями и особенно передъ ургинскимъ хутухтой. При малйшемъ ослабленіи этихъ личныхъ узъ, народъ охотно возстанетъ противъ китайскаго ига, и если тогда найдется вождь въ род Темучина, то можетъ повториться гроза, если не столь страшная, какъ та, которая была въ Х-мъ вк, то не мене опасная для Китая. Энергія монголовъ-халхасцевъ не заснула на вки.

На сверо-запад отъ большого изгиба Желтой рки, до восточнаго конца Тянь-шаня, встрчаемъ мы опять голую степь, еще боле ужасную, чмъ суніотская, и занятую лишь весьма не многими родами Элютовъ или калмыковъ {Извстно, что филологи отличаютъ три нарчія у монголовъ: бурятское, собственно-монгольское и калмыцкое. Поэтому и элюты здсь именуются какъ нчто особое, хотя они въ этнографическомъ смысл ничмъ не отличаются отъ монголовъ-собственно. Замтимъ здсь, что небольшой отрывовъ элютскаго племени находится въ восточной части Халхи, близъ береговъ Аргуни, гд также есть переходное къ тунгусамъ племя Баргу-Бурятовъ. Въ замнъ того нсколько родовъ халхасцевъ находятся на юг, въ восточной Монголіи и даже въ Хухунор.}. Это калмыцкое населеніе тянется и дале къ западу, въ пространств между Небесными горами и Алтаемъ. Наиболе западные его представители живутъ по Юлдусу, въ бассейн Или, по Черному Иртышу и у южныхъ границъ нашей Томской губерніи, куда часть ихъ также распространилась. Племена эти, извстныя подъ названіями Хошотовъ, Дурботовъ, Торгоутовъ, Хойтовъ, весьма малочисленны. Вмст съ халхасцами, элютами, суніотачи, ордосами и другими кочевниками на западной сторон Хингана и на свер отъ Гань-су, он имютъ едва-ли боле 800,000 душъ, сгустившихся предпочтительно на свер и на юго-восток. Средина степи есть знаменитая Гоби.

Монголы на юг и на юго-запад отъ губерніи Гань-су составляютъ, такъ-называемые, хухунорскіе аймаки, съ населеніемъ, не свыше 200,000 душъ. Занимая страну гористую, сравнительно лучше орошенную, чмъ другія монгольскія степи, но въ то же время мало доступную, а что всего важне, сосднюю съ центромъ ламанскаго правоврія, Тибетомъ, эти кочевники всегда будутъ страшны Китаю. И хотя извстная система китайцевъ, выражающаяся тремя словами: подарки, родственныя связи и почетъ главамъ отдльныхъ аймаковъ, достигла здсь весьма удовлетворительно своей цли’ — держать кочевниковъ въ, мир, но въ случа какихъ-либо общихъ волненій въ центр Азіи, особенно съ религіознымъ оттнкомъ, провинціи Сычуинь, Ганьсу и имъ сосднія могутъ опасаться повторенія тхъ же опустошеній, которыя бывали, напр., въ VIII-мъ и VII-мъ вкахъ до P. X. и съ тхъ поръ повторялись не разъ, особливо въ Х-мъ вк по P. X., при войн Китая съ Тибетомъ.

На юго-запад отъ Хухунора, почти до Яркента и Хотана, а можетъ быть и въ округахъ этихъ городовъ, встрчаются отдльные обрывки монгольскаго племени, занесенные сюда войнами XVIII-го и предшествовавшихъ столтій. То же можно сказать и про сверный Тибетъ, гд притомъ монголовъ нужно считать аборигенами, ибо мстныя названія горъ, ркъ и пр.— монгольскія. Все это кочевое населеніе чрезвычайно рдко и отличается грубостью нравовъ.

Такимъ образомъ можно сказать, что на пространств отъ Хотанъ-дарьи до Аргуни, отъ Или и Зайсана до Сутари и Нонни, отъ Великой Стны до границъ Нерчинскаго края, и наконецъ, отъ истоковъ Янъ-цзе-Кьяна и Желтой рки до верховьевъ Селенги и до хребта Таину, живетъ одно племя — монгольское, въ числ, примрно, отъ 2 до 2 ¹/₂ милліоновъ. Въ настоящее время оно, конечно, подъ вліяніемъ ламаизма и искусной политики китайцевъ, не представляетъ ничего опаснаго для Срединнаго царства, но по извстной способности кочевниковъ приходить въ волненіе при всякомъ удобномъ случа, можетъ стать снова грозою Китая, особенно если почему-либо пекинское правительство утратитъ ту роль въ Тибет, которую оно играетъ теперь. Англичане хорошо понимаютъ это могущество варваровъ, и вотъ почему ихъ старанія пріобрсти вліяніе на Тибетъ такъ постоянны, хотя покамстъ, еще неудачны.

Взглянувъ на карту Азіи, мы увидимъ, что на юго-запад отъ монголовъ, по сверной сторон Гималая, живутъ тибетцы. Это уже люди осдлые и хотя подчиненные вол миролюбиваго духовенства, которое иметъ свой интересъ жить въ ладахъ съ Китаемъ, но мало надежные и изъ всхъ инородцевъ Небесной имперіи наимене испытавшіе вліяніе китайской цивилизаціи. Они фактически и теперь мало зависимы отъ Срединнаго царства, въ случа же, если будутъ пробуждены отъ многовкового усыпленія, подъ игомъ теократіи, какимъ-либо толчкомъ съ юга или запада,— могутъ стать страшными врагами Китая, подобно тому какъ было 1000 лтъ назадъ. Вслдствіе упомянутаго сей-часъ религіознаго вліянія на Монголію китайцы, конечно, употребятъ вс усилія вернуть свою власть, и борьба можетъ продолжаться многіе годы, къ совершенному истощенію Срединнаго царства. Притомъ тибетцы хотя и горцы, которые вообще не любятъ выходить изъ предловъ своей территоріи, но они уже успли распространиться по монгольской почв на сверъ за Тенгри-норъ и почти до истоковъ Желтой рки, въ собственномъ же Кита имютъ соплеменниковъ въ лиц сычуанскихъ и амдосскихъ си-фаней, объ отношеніяхъ которыхъ въ китайцамъ было говорено.

Въ западной части Тибета, а отчасти по всей стран разсяны кашмирскіе и другіе индйскіе выходцы, по религіи мусульмане или брамины. Ихъ число и политическое значеніе для Китая намъ мало извстны, но это суть, по большей части, торговцы, подобно индусамъ въ нашихъ туркестанскихъ владніяхъ.

На юго-восточныхъ предлахъ страны, въ направленіи въ Ассаму и Бирм, живутъ также нкоторыя индйскія племена, малочисленныя и даже мало-извстныя по именамъ. Въ послднее время англійскій путешественникъ, Куперъ, описалъ т изъ нихъ, которыя ближе всего подходятъ въ Ассаму. Горцы эти, Мишміи, суть люди осдлые, простые нравомъ, и свободолюбивые. Вліяніе Китая на нихъ сказывается только тмъ, что среди ихъ распространены нкоторыя китайскія издлія, напр. трубки. Они вс буддисты и ревниво не допускаютъ въ свою страну чужеземцевъ. Сосдніе Юнъ-нани и Сы-чуани, они представляютъ любопытную въ антропологическомъ отношеніи расу, но политическаго значенія для Китая пока не имютъ, разв въ томъ смысл, что не допускаютъ въ его предлы путешественниковъ — піонеровъ изъ Индіи.

Переходя теперь въ сверу отъ Тибета, мы касаемся послднихъ инородческихъ племенъ китайской имперіи, племенъ, изъ которыхъ одно было постоянно и продолжаетъ быть досел явно-враждебнымъ Китаю. Разумю племя турецкое. Оно иметъ за почв восточнаго Туркестана, т.-е. у подошвы Тянь-шаня, Болора и Куель-луня, представителей двухъ разрядовъ: номадовъ и осдлыхъ земледльцевъ-промышленниковъ. Къ первымъ главнише принадлежатъ киргизы, обитатели отчасти горныхъ высотъ въ Тянь-шан и Болор, отчасти плоскихъ степей въ бассейн Лобъ-нора. Число ихъ намъ неизвстно, но можно думать, что оно достигаетъ нсколькихъ сотъ тысячъ. Вторые, т.-е. осдлые туркестанцы, издавна составляютъ бичъ дайцинской монархіи и нын находятся частію вн всякой отъ нея зависимости, частію въ возмущеніи. Эти войны съ тюрками подгорной полосы Тянь-шаня издавна служатъ къ истощенію силъ Небесной имперіи и только тогда могутъ превратиться, когда самъ Китай лишится своихъ туркестанскихъ владній совсмъ, а на свер и юг отъ этихъ земель станутъ твердой ногой Россія и Англія. Число туркестанцевъ едва ли превосходитъ два или три милліона, такъ-какъ занятая ими полоса отъ Хами до Кашгара и оттуда чрезъ Яркентъ до Хотана иметъ едвали боле 12—15-ти верстъ ширины, да и по длин часто прерывается безплодными мстностями. Счисленія же, дающія большую цифру, въ род напр. 5-ти или даже 30-ти милліоновъ, суть чисто химерическія и показываютъ совершенное незнаніе характера степной природы средней Азіи, которая неспособна произвести для такой массы людей нужную пищу.

Туркестанцы населяютъ вообще только южный сватъ Небесныхъ горъ, но въ нкоторыхъ мстахъ, напр. у Барвуля и въ Илійскомъ округ, они перевалили на сверный и здсь въ послднее время, подъ именемъ дунганей, стали зерномъ магометанскаго возстанія, охватившаго всю Джунгарію и вообще притяньшаньскій край. Начало волненіи туркестанцевъ въ самой западной части Туркестана, у Кашгара и Яркента, какъ извстно, относится къ 1857-му году, джунгарская революція послдовала 7—8 лтъ позже. Возстанія эти можно считать періодическими и предпослднее было въ 1820-хъ годахъ, а наиболе извстное въ исторіи — въ 1757—9-мъ годахъ. Нын, находясь въ связи съ волненіями мусульманъ въ самомъ Кита, эта инсуррекція составляетъ главную разъдающую его язву, и хотя нкоторые хинофилы la Hyacinth надются, что китайцы, по обычаю, выйдутъ побдителями изъ трудной борьбы, но въ этомъ людямъ непредубжденнымъ позволительно сомнваться, тмъ боле, что Яркентъ и Кашгаръ потеряны конечно ужъ безвозвратно.

О немногихъ, этнографически впрочемъ интересныхъ, племенахъ индо-персидскихъ, живущихъ въ Цунъ-лин (горахъ Болорскихъ), можно здсь вовсе не говорить, потому что эти племена совсмъ уже чужды теперешнему Китаю. Поэтому, чтобъ завершить этотъ очеркъ, остается сказать нсколько словъ объ обитателяхъ крайняго свера Небесной имперіи, о

Народцы этого племени, сойоты, урянхи, дархаты, частію сохранившіе довольно хорошо чистоту своей расы, частію перемшавшіеся съ тюрками и монголами, живутъ по сверную сторону хребта Танну, въ бассейн верхняго Енисея и отчасти у источниковъ Селенги, близъ Косогола. Они суть звроловы, но мстами и скотоводы, такъ какъ страна ихъ, съ одной стороны, богата лсистыми горами, а съ другой несовсмъ лишена и пастбищъ. По природ своей это люди мирные. Китайцы изъ Улясутая имютъ на нихъ вліяніе частію черезъ чиновниковъ, частію черезъ купцовъ, которые имъ доставляютъ принадлежности охоты и домашняго обихода. Но, впрочемъ, они до Чугучакскаго договора 1860-го года были для Китая отчасти людьми ‘заграничными’, такъ-какъ, по смыслу статьи 3-й Буринскаго трактата 1728-го г. Россія на нихъ могла предъявлять почти столькоже правъ, какъ и Небесная имперія. Самая линія пограничныхъ китайскихъ карауловъ шла южне хребта Танну.

Сводя теперь въ одно цлое все изложенное объ инородцахъ, живущихъ въ зависимыхъ отъ Китая земляхъ, но вн самаго Срединнаго царства, мы найдемъ, что въ состав этого разноплеменнаго населенія есть:

Тунгузскаго племени вроятно не больше — 1.000,000 душъ

Монгольскаго — 2.500,000 ‘

Тибетскаго — 5.000,000 ‘

Турецкаго — 3.000,000 ‘

Разныхъ индйскихъ народцевъ и переселенцевъ — ?

Финскаго племени — 50,000 ‘

Въ общемъ итог едва-ли 12.000,000 душъ.

Цифра, по сравненію съ громаднымъ населеніемъ собственнаго Китая, мало значительная, но по огромности занятаго этими инородцами пространства, по варварскому состоянію многихъ изъ нихъ и по исторической вражд большинства ихъ къ китайцамъ, очень внушительная для потомства сета семей’ и для его предводителей.

Китайское правительство это хорошо понимаетъ.

Но варвары средней Азіи стоятъ лицомъ не только къ Китаю, а и къ Россіи. Дорога за Уралъ имъ также извстна, какъ дорога за Великую Стну. Притомъ, Россія иметъ въ предлахъ своихъ множество соплеменниковъ ихъ, на которыхъ могутъ отражаться (и нердко отражаются) вс волненія ихъ… Интересы Россіи по отношенію въ средней Азіи, слдовательно, тождественны съ интересами Китая, и чмъ прочне, ненарушиме будетъ связь между двумя государствами, тмъ будетъ лучше для каждаго изъ нихъ. Здсь можно еще прибавить, что исключительное обладаніе безпокойнымъ и непроизводительнымъ среднеазіатскимъ міромъ со стороны одной изъ этихъ державъ было бы величайшимъ несчастіемъ именно для этой державы, ибо возложило бы на нее одну ту обязанность, которую едва выполняютъ дв, соединенными силами.

IV.
Европейцы въ Кита.

При разсмотрніи племенного состава населенія Китая, было слегка упомянуто о вліяніи водворяющейся тутъ европейской расы на судьбы собственно-китайскаго населенія. При этомъ, естественно, была указана одна самая существенная и наиболе выдающаяся сторона этого вліянія. Здсь, при нсколько боле подробномъ ознакомленіи съ составомъ и дятельностію европейцевъ въ Небесной имперіи, найдутъ себ мсто и другія стороны этого вліянія, чмъ и пополнится сказанное прежде. Разумется, въ этомъ очерк я опущу большую часть собственныхъ именъ городовъ, лицъ и пр., такъ-какъ читателя могутъ занимать, конечно, лишь факты изъ общественныхъ и международныхъ отношеній европейцевъ на Восток, а не лица и города. Но относительно достоврности изложенія мн остается только сослаться на мстныя книги, журналы и на самихъ мстныхъ жителей, сообщившихъ мн данныя. Нкоторыя событія происходили даже у меня на глазахъ.

Вообще европейцы и американцы, въ Кита и Японіи, вс, безъ различія занятій и степени образованія, привыкли отличать себя отъ туземцевъ общимъ именемъ ‘цивилизованныхъ’. При удобномъ случа они словесно и въ журналахъ заявляютъ, кром того, претензію быть ‘цивилизаторами’.

Отвтомъ на эту претензію можетъ служить слдующая таблица, съ небольшими къ ней поясненіями. Она составлена для нкоторыхъ городовъ по спеціальнымъ, современнымъ спискамъ ихъ резидентовъ, такъ-называемымъ для большинства же мстностей по ‘Hong-Kong Directory’, при чемъ я могу только пожалть, что цивилизованная редакція этого сборника ввела покупателей въ обманъ, поставивъ на корешк и заголовк его 1870-й годъ, тогда какъ на самомъ дл книга относится къ 1867—68-му годамъ и была напечатана въ этомъ послднемъ.

Общее число европейцевъ въ Кита, за 1869-й г. — около 6,100

Изъ нихъ: Миссіонеровъ католическихъ, съ сестрами милосердія и др. монахинями, причетниками и пр. — 375 *)

Миссіонеровъ протестантскихъ — 112

Дипломатовъ и консуловъ съ ихъ штатами — 136

Чиновниковъ при китайскихъ таможняхъ — 290

Инструкторовъ войскъ, техниковъ и ученыхъ на служб Китая — 91

Инженеровъ, докторовъ и другихъ спеціалистовъ не на служб Китая — 630

Купцовъ и ихъ прикащиковъ — 2,200

Лицъ прочихъ званій, живущихъ для собственныхъ выгодъ и большею частію лишь временно, до составленія капитала: парикмахеровъ, булочниковъ, портныхъ, полицейскихъ сторожей, лоцмановъ, матросовъ, трактирныхъ слугъ, публичныхъ женщинъ и др. — 2,250

*) Цифра эта мене истинной, потому что о состав нкоторыхъ миссій внутри Китая у меня нтъ свдній.

Разсмотримъ послдовательно характеръ каждаго изъ этихъ сословій.

Самое многочисленное изъ нихъ, очевидно, можетъ и должно быть названо чернью. Одна половина ея, какъ матросы,— извстна грубымъ своимъ поведеніемъ, часто переходящимъ въ буйство, другая — промышленники разнаго рода — состоитъ изъ отъявленныхъ chevalirs d’industrie цлаго свта, контрабандистовъ, воровъ и даже разбойниковъ. Эти-то люди снабжали тайпинговъ оружіемъ, полученнымъ ‘на коммиссію’ отъ богатыхъ купцовъ, они-то продаютъ по мелочамъ контробандные товары, опіумъ, держатъ кабаки, гд обираютъ пьяныхъ, сдаютъ покупателю вмсто денегъ сигарами, считая каждую въ 30 в. и выживая дерзостями е безпокойнаго’, который бы вздумалъ настаивать на деньгахъ, и пр. Изъ этого класса вышли, впрочемъ, нкоторые ‘негоціанты’, особливо въ одномъ не совсмъ приморскомъ город, гд напр. одинъ бывшій кузнецъ, босикомъ черезъ поля, по ночамъ носившій сквозь китайскую цпь оружіе къ тайпингамъ, во время приближенія ихъ къ городу, сдлался владльцемъ дока и занималъ видное мсто въ числ ‘почетныхъ’ жителей города (тоже по большей части self-made men). Другой экземпляръ того же разряда и въ той же мстности представлялъ бглый боцманъ, которому ничего не оставалось больше длать, какъ броситься въ море или идти въ матросы, и который однакоже сталъ потомъ чуть ли не секретаремъ какого-то консульства и associй одной большой торговой фирмы. Третій…. но было бы долго перечислять всхъ, довольно замтить, что цивилизующаго вліянія на китайцевъ этотъ классъ людей оказывать, конечно, не въ состояніи.

Второй по многочисленности разрядъ будутъ купцы и ихъ прикащики. Люди, большею частію знакомые только съ коммерческою ариметикою и бухгалтеріею, занятые съ 8 часовъ утра до 7-ми вечера въ конторахъ, а посл того въ билліардныхъ и публичныхъ домахъ, они, конечно, не могутъ имть никакого права на названіе цивилизаторовъ. Вліяніе ихъ на Китай выражается лишь: коммерческою эксплуатаціею, ввозомъ опіума и торговыми обманами. За прикащиками, народомъ молодымъ и холостымъ, остается еще спеціальность ‘гражданскихъ браковъ’ съ китайскими женщинами, которыхъ они обыкновенно бросаютъ, лишь только т начнутъ родить дтей.

Характеризовать ‘цивилизацію’ европейскаго купца въ Кита вообще нетрудно. Вотъ три примра, которыхъ достоврность не подлежитъ сомннію.

Извстный богачъ — пусть будетъ X.,— любившій окружать себя чисто азіатскою роскошью, заставлявшій публичныхъ женщинъ брать, у себя въ дом, при пріятеляхъ, но такъ, чтобы вс знали, ванны въ шампанскомъ,— обманулъ своихъ кредиторовъ на 88% пустилъ по-міру цлыя сотни несчастныхъ, доврявшихъ ему свои капиталы. Городъ Макао особенно ему обязанъ своимъ упадкомъ. Но едва удовлетворивъ своихъ кредиторовъ 12-ю за 100, онъ вновь началъ торговлю, при всеобщемъ сочувствіи коммерческихъ тузовъ, которые находили, что ‘нужно возстановить славу столь стариннаго дома’ — торговца-контрабандиста опіумомъ en gros.

Одинъ esprit-fort въ той же мстности два раза былъ банкротомъ, бгалъ для спасенія въ Европу и Америку и, возвращаясь оттуда, снова, какъ esprit-fort, поступалъ въ купеческія конторы, гд цнилась его опытность въ коммерческихъ ‘длахъ’… Потомъ онъ сталъ однимъ изъ почетнйшихъ жителей ‘китайской Венеціи’ и даже консульскимъ агентомъ какого-то падающаго государства. Въ насмшку надъ его званіемъ и какою-то цвтною ленточкою, полученною имъ отъ чужеземнаго правительства и сданной, по закону, въ Вашингтонъ для храненія, сами ‘китайскіе венеціане’ называли его charg des affaires.

One distinguished commercial gentleman,— положимъ Y., управлялъ долго длами одного первокласснаго дома и пароходной компаніи. Замтивъ, что большинство пароходовъ этой компаніи приходитъ въ негодность, ликвидировалъ онъ свои личныя дла и, какъ коммерческій тузъ, былъ провожаемъ цлою толпою своихъ согражданъ на пароходъ, увозившій его въ Америку… Только по отъзд его замтили, что его управленіе длами компаніи привело ее почти къ банкротству и что пароходы вс сгнили безъ правильной ремонтировки {Жалть ихъ впрочемъ было нечего: акціонеры по большей части нецивилизованные китайцы.}. Игрекъ этотъ, былъ однако предсдателемъ мстной торговой палаты и единогласно признавался казовымъ концомъ города…

И когда о подобныхъ ‘джентльменахъ’ высказался правдиво одинъ бывшій генералъ американской арміи, а посл консулъ въ одномъ изъ китайскихъ портовъ, то ‘благородному’ негодованію почтенныхъ негоціантовъ-цивилизаторовъ не было предла. Они въ газетахъ объявили республиканскаго генерала клеветникомъ и даже прибавили, что онъ высказалъ самую черную неблагодарность, принадлежность душъ низкихъ, потому что въ рукахъ ихъ есть вексель его на сумму 1,500 долларовъ…

Генералъ, разумется, не отвчалъ. Да и трудно было отвчать, потому что авторы пасквиля подписались не собственными именами, а названіями фирмъ. А неугодно ли узнать напр., кто дйствовалъ отъ имени фирма R. and С, когда въ состав этой фирмы нтъ и никогда не было ни одного R.? Пришлось бы наткнуться на такой же случай, какъ у Луи-Блана съ редакціей ‘Times’а’, которая, напечатавъ клевету на этого француза, говорила ему, что у нея нтъ отвтственнаго редактора. И при этомъ трудно бы даже было отвчать la Луи-Бланъ: ‘жаль, что нтъ, я бы ему надавалъ пощечинъ’, ибо изъ Нью-орка трудно давать пощечины жителямъ китайской Венеціи.

Итакъ, изъ 6,100 европейцевъ, живущихъ въ Кита, 4,450 конечно не могутъ имть ни малйшаго права на названіе цивилизаторовъ. Во всякомъ благоустроенномъ государств значительная часть ихъ, конечно, сидла бы по тюрьмамъ и work-house’амъ.

Остается 1,600 человкъ, среди которыхъ мы находимъ 630 человкъ докторовъ, аптекарей, инженеровъ, механиковъ и др.— самое полезное сословіе, заработывающее, правда, хорошія деньги, но по крайней мр не даромъ. Однако эти доктора — безъ дипломовъ, инженеры — изъ уволенныхъ отъ службы правительствами, механики — ненашедшіе себ мста въ Европ, вообще въ своемъ род оборыши. Китайцы отъ нихъ выигрываютъ разв только то, что получаютъ случаи знакомиться у себя дома съ европейской наукой и ея приложеніями.

91 человкъ техниковъ-спеціалистовъ въ фу-чжеускомъ, шанхайскомъ и нанкинскомъ арсеналахъ и въ тянь-цзинскихъ арсенал и пороховомъ завод, тутъ же преподаватели въ Фу-чжеу и инструкторы войскъ въ разныхъ мстахъ. Часть этихъ людей, именно инструкторы, исполняетъ свои обязанности недобросовстно. Другіе, какъ инженеры арсеналовъ, содйствуютъ эксплуатаціи Китая, заставляя правительство вс нужные матеріалы покупать заграницею, въ своихъ отечественныхъ странахъ. Но этотъ разрядъ людей все-таки самый полезный для Китая. Теперь посмотримъ на остальные.

290 чиновниковъ таможенныхъ, съ г. Гартомъ во глав. Призваніе ихъ — ‘водворить честность въ китайскихъ таможняхъ, подавая примръ добросовстности’. Это, конечно, имъ нетрудно, ибо ни одинъ изъ нихъ не получаетъ мене 2,000 піастровъ (2,670 р. сер.) въ годъ, а г. Гартъ даже 50,000 п. (67,000 р.) Но длаются ли китайскіе чиновники отъ соприкосновенія съ ними честне?— это еще вопросъ, и сдлаются ли когда?— тоже вопросъ. Господа европейскіе чиновники сами подаютъ примръ крайней недобросовстности, напримръ, они не только не занимаются службою въ дни многочисленныхъ христіанскихъ праздниковъ, но справляютъ даже рожденіе королевы Викторіи, дни скачекъ, лодочныхъ гонокъ и т. п. Стоютъ же они китайскому правительству боле 1.000,000 р. ежегодно. Будучи по происхожденію преимущественно купеческими прикащиками европейскихъ домовъ, они хотя образованне своихъ мстныхъ собратьевъ, но не отстоятъ отъ нихъ столь далеко, чтобы ихъ легко было съ разу отличить. Съ китайскими сослуживцами они не сближаются, а потому цивилизующее вліяніе ихъ, главнымъ образомъ, выражается лишь рожденіемъ, отъ китайскихъ женщинъ, побочныхъ дтей, которыхъ и прогоняютъ изъ дому тотчасъ но появленіи ихъ на свтъ, вмст съ матерями.

Дипломаты и консулы, по самому званію своему, стоятъ, такъ сказать, вн Китая, и ихъ вліяніе, иногда очень могущественное, конечно, направлено не за Китай, а противъ него. Впрочемъ, консулы, находясь въ частныхъ соприкосновеніяхъ съ китайцами по торговымъ дламъ, могли бы подавать имъ примръ европейскаго правосудія. Къ сожалнію, это не всегда такъ. По крайней мр весьма обыкновенно, что китайцы, обиженные или обманутые европейцами, находятъ самое слабое удовлетвореніе у блюстителей европейскаго правосудія. И еще теперь, по законамъ Англіи, Франціи и Соединенныхъ Штатовъ, консуломъ не можетъ быть мстный купецъ, а прежде обыкновенно бывало, что такому коммерсанту-юристу приходилось разбирать въ суд чуть не собственныя дла и во всякомъ случа дла пріятелей, компаньоновъ и пр.

Какъ характеристическіе случаи дятельности этого высшаго по цивилизаціи класса европейскихъ людей на Восток, можно привести три эпизода, хорошо извстные повсюду въ Кита и Японіи и вполн достоврные.. Въ одномъ случа дло идетъ о консул значительной морской державы въ большомъ город, господин, положимъ, А. Сострадая къ положенію одной вдовы миссіонера съ дочерью, открылъ онъ подписку между негоціантами своей націи и самъ написалъ свое имя во глав листа на сумму 500 долларовъ (670 р. с.). Когда общій итогъ дошелъ до 3.000 фунт. стерл., онъ женился на ‘бдной’ вдов. Эти 3.000 ф. ст. пустилъ онъ въ оборотъ, покупая вазы, издлія изъ слоновой кости, лакированныя вещи и пр. и отправляя ихъ, какъ correspondance officielle, въ Европу безпошлинно. По словамъ своихъ собратій, дипломатовъ, онъ составилъ этимъ капиталъ въ 20.000 фунт. стерл. И замчательно, что граждане города, въ которомъ онъ нкогда былъ консуломъ, всегда находили, что онъ поступалъ очень умно и совершенно соотвтственно своему званію. Только заключеніемъ, непонравившагося имъ, торговаго договора усплъ онъ впослдствіи вызвать ихъ насмшки надъ своею женитьбой, не совсмъ respectabily-looking. Но это было уже передъ самою смной его.

Въ другомъ случа, тоже бывшій консулъ и потомъ дипломатъ принялъ такое горячее участіе въ продаж конской сбруи, солдатскихъ башмаковъ и т. п., что само правительство немедленно отозвало его.

Въ третьемъ случа джентльменъ, котораго домъ прикрытъ консульскимъ флагомъ одной большой державы въ двухъ городахъ, попался публично въ торговл людьми, сопровождавшейся такимъ варварствомъ, что даже ‘азіатское’ японское правительство вступилось за бдный товаръ. Дло было весною 1870-го года и до извстной степени опубликовано даже въ іокогамскихъ газетахъ. Корабль ‘Palmer’, законтрактованный лавочникомъ въ консульскихъ доспхахъ (разумется, на имя гонконгскаго китайца-агента), вышелъ изъ Гонъ-Конга, чтобы идти въ Санъ-Франциско. По обычаю, китайцы товаръ нагружены были такъ тсно и продовольствуемы такъ дурно, что между ними, въ первую же недлю плаванія, открылись прилипчивыя болзни. Капитану ничего не оставалось, какъ зайти въ окогаму, хотя, конечно, это не было въ его разсчет. Медицинская коммиссія, наряженная іокогамскимъ портовымъ начальствомъ, оффиціально’ признала печальную истину, Китай цы-же-товаръ громко заявили, что они обмануты кругомъ контрагентомъ и хотятъ во что бы ни стало вернуться въ Гонъ-Конгъ. Японское правительство приказало, въ видахъ прекращенія эпидеміи и впредь до разбора дла, высадить ихъ на берегъ, но тутъ явился агентъ консула-лавочника и потребовалъ, чтобы японцы приставили въ товару стражу, иначе-де онъ разбжится, что нанесетъ убытокъ нашему другу, китайцу Лисингу. Когда одна іокогамская газета, вздумала было напечатать эту исторійку en toutes lettres, то нахальство прикащиковъ консула-лавочника дошло до того, что они ворвались въ типографію и смшали наборъ статьи…

Наконецъ, мы подошли въ классу, нравственному ex-officio и гласно заявляющему о себ, какъ о призванномъ водворитъ въ Кита Christian civilisation,— къ миссіонерамъ. Ихъ два разряда: англо-американскіе, разныхъ протестантскихъ сектъ, и французо-испано-итальянскіе — католической вры. О первыхъ можно сказать, что они люди ученые, нердко вмст богословы и лекаря, люди хорошей нравственности, иногда, подобно Уильямсу, добросовстно признающіе малополезность для Китая своихъ усиліи. Но каково въ дйствительности ихъ вліяніе? Почти ничтожно. Изъ послдняго отчета протестантскихъ миссій, за 1868-й годъ, читаннаго на създ миссіонеровъ, видно, что все число прозелитовъ у нихъ неболе 6.000. И это въ 30 лтъ пропаганды, при 112-ти проповдникахъ въ настоящее время.

О католическихъ миссіонерахъ такъ много говорено и писано, что можно бы не упоминать о ихъ нравственномъ значеніи. Довольно замтить, что большинство ихъ — іезуиты. Слдующіе факты дадутъ боле полное понятіе о религіи и морали, проповдуемой этими агентами римскаго ханжества, властолюбія и корыстолюбія.

езуиты имютъ въ Сикаве фабрику католическихъ картинъ и статуй, выгодно сбываемыхъ ими китайцамъ-христіанамъ. Здсь, ‘чтобы не уронить въ глазахъ китайцевъ католической вры {Такъ объяснялъ мн дло іезуитъ, сопровождавшій меня при осмотр Сикавейскаго учрежденія.}’ исусъ Христосъ является изображеннымъ въ китайскихъ башмакахъ съ толстыми подошвами, царство небесное рисуется въ вид крпости, совершенно похожей на китайскіе города, и т. п. Такъ какъ китайцы, принимающіе вру, всегда ‘испытуя’ ее, могли бы упрекнуть іезуитовъ въ противорчіи съ самими собою, когда они, вопреки второй заповди, занимаются ‘сотвореніемъ кумировъ’, то заповдь эта вычеркнута изъ іезуитскаго катехизиса, а послдняя, десятая, раздлена на дв для полученія полнаго числа десяти {См. Milne’s Life in China.}.

Въ томъ же Сикаве занимаются покупкой китайскихъ дтей, чтобы заставлять ихъ работать даромъ по 8 и 10-ти часовъ въ день на монастырской фабрик. Это крпостное состояніе продолжается до 20-ти лтъ, посл чего рабочіе, разумется, обращенные въ христіанство и уже втянувшіеся въ іезуитскую коммерцію, объявляются свободными и длаются агентами по покупк и сбыту товаровъ, а неспособнйшіе — рабочими на іезуитскихъ, поляхъ и о городахъ, носильщиками іезуитскихъ паланкиновъ и т. п.

Около того же Сикавея стоитъ женскій монастырь кармелитокъ. На воротахъ надпись гласитъ, что туда запрещается входъ всмъ мущинамъ, за исключеніемъ отцовъ-исповдниковъ….

И епископъ шанхайскій, въ своихъ отчетахъ коллегіи пропаганды, не находитъ ничего лучше сказать по поводу такой близости двухъ разнородныхъ монастырей, какъ то, что вліяніе благочестивыхъ сестеръ чрезвычайно благодтельно для развитія юи ихъ питомцевъ сикавейскаго училища, которые безъ того были бы лишены нжнаго участія женскихъ сердецъ, и т. п.

Понятно, какого рода впечатлнія такія религія и мораль производятъ на китайцевъ, и нельзя удивляться, что китайское правительство, обязанное трактатами пещись о личной безопасности проповдниковъ христіанства, нашлось вынужденнымъ держать въ Сикаве роту солдатъ и дв пушки для защиты отцовъ почтенной ‘компаніи’. въ Тянь-цзин забыли это сдлать, и народъ растерзалъ нсколькихъ монаховъ съ ихъ сестрами и даже съ французскимъ консуломъ, вздумавшимъ вступиться за соотечественниковъ.

Впрочемъ, справедливость требуетъ сказать, въ заключеніе этого очерка, что есть во вліяніи на Китай западныхъ пришельцевъ и, несомннно хорошія стороны. Такъ, ими возбуждена въ сынахъ Срединнаго царства любознательность къ явленіямъ общественной и государственной жизни, о которыхъ прежде, между ними распространялись лишь темные слухи. Въ Шанха издается китайская газета, которая иметъ боле 30.000 подписчиковъ. Съ другой стороны, мы видимъ нын китайцевъ управляющихъ пароходами, участвующихъ въ постройк и снаряженіи ихъ, выдлывающихъ скорострльное оружіе и пр., это также важный успхъ. Вліяніе европеизма отозвалось еще въ томъсмысл, что китайцы стали свободне относиться къ дятельности своихъ чиновниковъ, низшихъ и высшихъ, разбирать эту дятельность и преслдуемыя ею задачи. Но это послднее — въ очень слабой степени. Столь способные къ самоуправленію, когда они находятся на чужой почв, сыны Небесной имперіи представляютъ еще жалкихъ гражданъ, когда живутъ на своей родин, и это несмотря на горячій патріотизмъ.

О привитіи на китайской почв европейской науки, той строгой и точной науки, которая одна даетъ прочные залоги будущихъ успховъ народа, можно еще не говорить, ‘потому что тутъ дло едва начинается. И хотя европейскіе синологи перевели сочиненія Гершеля, Уеля и нкоторыя другія серьезныя книги на китайскій языкъ, хотя въ Пекин основано высшее училище съ европейскими профессорами, но пока все это шатко и мало надежно. Да и не можетъ не быть шаткимъ, когда въ преподаватели астрономіи, напр., поступилъ человкъ, отрицающій Ньютона, когда химію читаетъ профессоръ-юристъ изъ протестантскихъ миссіонеровъ.

М. Венюковъ.

Гонъ-Конгъ.— Сентябрь, 1870.

V.
Торговля китайцевъ съ Европою и Америкою.

Задолго до открытія сношеній съ западными народами, китайская морская торговля обнимала уже обширную область отъ Бореи до Борнео и отъ Аннама и Бирмы до острововъ Филиппинскихъ. Обладая компасомъ, китайскіе торговцы смло пускались въ эти страны, не держась непосредственно береговъ, какъ то длали европейскіе мореходцы до самаго XIV-го столтія. Но только въ Х-мъ вк по P. X. торговые ихъ города сдлались извстны промышленникамъ изъ сосдства Средиземнаго моря. Эти промышленники были арабы, которые и торговали потомъ нсколько вковъ въ одномъ изъ портовъ юго-восточнаго Китая, именно въ Банфу. Былъ ли этотъ Банфу — Кантонъ или Банпу, близъ ныншняго Ганъ-чжеу-фу, описанный въ ХIII-мъ столтіи Марко Поло,— это вопросъ нершенный, но изъ извстій, оставленныхъ арабами, видно, что торговля въ немъ была очень обширна, хотя сопровождалась весьма стснительными для чужеземцевъ условіями. Когда иностранный корабль входилъ въ гавань Банфу, его тотчасъ окружали таможенные агенты, товары переносились въ складъ, и только по отобраніи почти третьей доли ихъ, именно 30%, въ казну, отдаваемо было остальное владльцу, который затмъ уже воленъ былъ торговать, гд и какъ пожелаетъ. Иностраннымъ купцамъ того времени давалось даже право проникать внутрь Китая, для чего они получали особые виды, или паспорты, отъ таможенныхъ властей, упрежденіе которыхъ относится, вроятно, въ VI-му столтію, т.-е. ко времени династіи Танъ. Марко Поло, видвшій Банфу во второй половин XIII-го вка, описываетъ его какъ цвтущій и богатый городъ, въ порт котораго всегда тснилось много судовъ изъ Индіи, а Ибнъ-Батута, въ конц того же вка, замчаетъ, съ другой стороны, что китайскія джонки проникали до Малабарскаго берега Индіи и вели тутъ выгодную торговлю. Шелкъ и шелковыя издлія, повидимому, были тогда главными статьями вывоза изъ Китая, о ча же ничего неизвстно, хотя уже въ IX-мъ вк арабы знали его обширное употребленіе въ Срединномъ царств и описали способъ приготовленія.

Изъ европейцевъ первые прибыли въ Китай португальцы. Въ 1516-мъ году корабль ихъ, подъ начальствомъ Перестрелло, ‘счастливо торговалъ въ устьяхъ Бантонской рки, почему на слдующее лто генералъ-капитанъ Малакки, знаменитый Альбукеркъ, отправилъ цлую флотилію изъ восьми судовъ для начала боле обширнаго торга. Эта флотилія, подъ начальствомъ Переса де-Андрады, вошла въ кантонскую дельту и достигла Вампоа, откуда начальникъ ея послалъ просить разршенія у мстныхъ начальствъ Кантона торговать въ этомъ город. Отвтъ былъ данъ благопріятный, но когда Авдрада съ двумя судами самъ прибылъ къ городу и вступилъ въ переговоры объ основаніяхъ торга, то былъ вскор извщенъ о нападеніи, сдланномъ на большинство его флотиліи пиратами, и потому долженъ былъ съ поспшностью возвратиться. Часть его судовъ вернулась въ Малакку, а другая направилась въ сверу и здсь успла основать первую европейскую коммерческую колонію въ Нингпо. Тутъ португальцы торговали очень успшно, но не долгое время. Ихъ жадность въ прибыли и безпорядочное поведеніе скоро привели въ разнымъ стсненіямъ торговли со стороны китайскихъ властей, а наконецъ и къ самому изгнанію торговцевъ-волонистовъ. Чтобы дать понятіе о тогдашнихъ способахъ наживаться, достаточно сказать, что извстный португальскій авантюристъ, Ферпандъ Мендезъ Пинто, не затруднился ограбить семнадцать царскихъ могилъ, о существованіи которыхъ, на одномъ изъ острововъ въ сверу отъ Нингпо. онъ узналъ отъ китайцевъ. Пинто былъ пойманъ китайцами, взятъ въ плнъ, сидлъ въ тюрьм и вмст съ другими своими спутниками подвергся разнымъ суровымъ наказаніямъ, въ томъ числ отрзанію пальца на рук. Портъ Нингпо посл этого былъ, надолго для португальцевъ закрытъ.

Въ 1537-мъ году имъ однакоже удалось основаться на другомъ пункт юго-восточнаго прибрежья Китая, именно въ Макао, гд они и имли потомъ постоянный торгъ въ теченіи трехъ столтій. Но условія, въ которыя была поставлена торговля въ Макао, были далеко не т, что въ Нингпо. Здсь португальцы должны были платить ежегодную подать китайцамъ за землю, занятую подъ городъ, имть среди себя постоянно китайскихъ чиновниковъ для надзора и только разъ-два въ годъ торговать на кантонскомъ рынк. Самый городъ Макао, выстроенный на полуостров, былъ отдленъ отъ твердой земли Китая каменною стною, и непосредственно у этой стны водворено довольно значительное селеніе китайцевъ, чтобы чужеземцы не могли безнаказанно проникать за нее. Въ 1582-мъ году торговля ихъ въ Кантон должна была даже совсмъ превратиться вслдствіе безпорядковъ, и только обязавшись платитъ ежегодно значительную сумму кантонскимъ чиновникамъ, могли португальцы сохранить за собою право здить изъ Макао въ столицу двухъ южныхъ провинцій Китая. Они пробовали-была обращаться въ Пекинъ, надясь тамъ получить облегченіе по торговл, но вс ихъ посольства были принимаемы дурно и подвергались униженіямъ. Казалось, китайцы дозволяли чужестранцамъ торговать въ Кантон только изъ милости и лишь отчасти потому, что торговля приносила ихъ казн порядочный доходъ въ вид пошлинъ. Но въ 1750-мъ году даже и эти побужденія были отброшены, и португальцамъ предложено или подвергнуться новымъ стсненіямъ но торговл, или совсмъ оставить Китай. Напрасно они посылали, въ 1753-мъ году, новое посольство въ Пекинъ: оно не имло никакого успха, и торговля въ Макао падала все боле и боле, такъ что въ 1830-мъ году доходъ макаоской таможни простирался едва до 70,000 лапъ и не покрывалъ уже расходовъ на самое учрежденіе. Основаніе англичанами, въ 1841-мъ году, Гонъ-Конга окончательно убило торговлю въ Макао, а случившееся, въ послдніе годы (1867), банкротство огромнаго торговаго дома Дента, которому вврены были почти вс остатки португальскихъ маканскихъ капиталовъ, привело эту колонію въ состояніе почти всеобщаго нищенства.

Голландцы были второю европейскою націею, пытавшеюся завязать торговлю съ Китаемъ, посл открытія морского пути вокругъ Африки. Въ 1601-мъ году они появились въ Кантон, но не имли успха. Тоже сначала было и на Формоз, куда они обратились потомъ. Только цною уступки захваченныхъ было ими острововъ Пескадорскихъ, въ Формозскомъ пролив, достигли они возможности основать свою факторію на Формоз, гд и торговали нкоторое время съ успхомъ. Но въ 1662-мъ году факторія ихъ была взята извстнымъ морскимъ разбойникомъ, Кошингою, и колонисты частью преданы смерти, частью прогнаны навсегда съ острова.

Это однакоже не обезохотило предпріимчивыхъ голландцевъ, и въ 1664-мъ году они отправили посольство въ Пекинъ, чтобы добиться позволенія торговать въ Кантоп и въ портахъ Фуцзяня и Чже-цзяна. И хотя это посольство, предводимое Питеромъ фанъ-Горномъ, не имло большого успха, тмъ не мене мы видимъ, что въ XVIII-мъ столтіи голландцы производятъ торговлю въ Кантон, наравн съ другими европейскими націями, а въ 1762-мъ году основана была ими, въ томъ же город, постоянная торговая факторія. Въ 1794-мъ году голландцы пытались даже, вслдъ за англійскимъ посольствомъ Макартнея, хлопотать о дарованіи нкоторыхъ льготъ ихъ торговл въ Кита, но не имли успха. Теперь ихъ торговля довольно незначительна и производится боле между Китаемъ и нидерландскими колоніями въ Зондскомъ архипелаг, чмъ между Китаемъ и самой Голландіей.

Испанцы, съ начала XVII-го столтія, успли основать довольно дятельныя торговыя связи между Небесною имперіею и своими владніями на островахъ Филиппинскихъ. Ихъ корабли появлялись въ Кантон, Макао и Амо, и Манилла постоянно поддерживала торговлю особенно съ этимъ послднимъ городомъ. Это продолжается и досел, только вся торговля въ рукахъ у китайцевъ и англичанъ.

Французы, съ самаго появленія своего въ Кита, почти не занимались коммерческими длами. Ихъ первый корабль, прибывшій въ Кантонъ въ 1560-мъ году, произвелъ тамъ такой переполохъ пушечными выстрлами, что мстныя власти донесли объ этомъ въ Пекинъ и требовали инструкцій, результатомъ чего было временное прекращеніе всякой иностранной торговли. Въ 1728-мъ году, когда французамъ удалось основать свою факторію въ Кантон, при отбытіи оттуда перваго же французскаго судна, возникло между агентомъ факторіи и китайскими чиновниками столь рзкое столкновеніе по вопросу о пошлинахъ, что агентъ былъ посаженъ въ тюрьму, и только благодаря заступничеству іезуитовъ въ Пекин получилъ свободу.

Въ,1745-мъ году французскія суда добились права продавать ихъ товары въ Вампоа, платя 100 ланъ съ корабля пошлины, и съ того времени небольшое число этихъ судовъ ежегодно прибывало въ кантонскую дельту, гд за грузы сукна, очковъ, галуновъ и серебра, получало чай, шелкъ, ревень, нанку и фарфоръ. Но уже въ 1754-мъ году французы отличились безпокойнымъ поведеніемъ: именно, матросы ихъ затяли сильную драку съ англичанами, результатомъ которой было названіе мста битвы непріятнымъ для нихъ именемъ French-foly, торговля же ихъ преуспвала очень мало, да и вниманіе было больше обращено не на нее, а на дло католической пропаганды, что составляетъ, въ извстной степени, характеристическую черту въ отношеніяхъ Франціи съ Небесной имперіей до настоящаго времени. Въ 1844—45 годахъ министерство Гизо, обезпокоенное успхами англичанъ въ Кита, думало-было расширить торговыя связи Китай съ Франціею заключеніемъ коммерческаго трактата, для чего было отправлено большое посольство подъ начальствомъ Лагрене, но трактатъ былъ заключенъ, а связи расширились мало. Въ 1858—60 годахъ новые договоры, бывшіе слдствіемъ войны, дали французскимъ торговцамъ всевозможныя права въ открытыхъ китайскихъ портахъ, наравн съ другими націями, но это немного измнило существо дла. Досел французская торговля незначительна, и, можно сказать, вся ограничивается Шанхайскимъ портомъ, гд есть нсколько богатыхъ французскихъ домовъ, скупающихъ шелкъ и чай, и продающихъ вина и нкоторыя издлія французскихъ мануфактуръ.

Наравн съ французами, испанцами и голландцами торговала въ Кантон, съ первой половины XVII-го столтія, и скандинавскія націи. Но торговля ихъ никогда не была значительна’ Такъ, въ 1750-мъ году мы видимъ на кантонскомъ рейд всего два судна шведскихъ, одно датское и два французскихъ, между тмъ какъ англичане уже тогда высылали не мене девяти кораблей. Въ 1790-мъ году пропорція была еще мене выгодна, именно, датчане и французы выслали всего по одному кораблю, между тмъ какъ англичане двадцать одинъ и даже новорожденные тогда Соединенные Штаты четырнадцать.

Что касается до британской торговли, то изъ общей исторіи европейскихъ государствъ и ихъ колоній извстно, какія были причины, доставившія Англіи всемірное коммерческое преобладаніе. Здсь вспомнимъ только главные факты собственно изъ исторіи сношеній англичанъ съ Небесной имперіей. Первая торговая связь ихъ съ Китаемъ была завязана Остъ-Индской компаніей въ 1637-мъ году, когда эта компанія имла привилегію на торговлю съ Востокомъ. Снаряжены были пять кораблей, хорошо вооруженныхъ, и подъ начальствомъ капитана Уэдделя отправлены въ кантонскую дельту. Но здсь они были встрчены довольно недоврчиво, особенно по наущенію португальцевъ которые боялись торговаго совмстничества англичанъ. Эскадра была остановлена у входа въ Bocca-Tigris, и дока шли переговоры черезъ мелкихъ чиновниковъ съ кантонскими провинціальными властями, китайцы начали-было укрплять входъ въ. рку. Тогда Уэддель бомбардировалъ вновь возникавшія укрпленія и, захвативъ съ нихъ пушки и нсколько джонокъ, объявилъ, что ‘онъ пришелъ съ добрыми намреніями и что выказывать къ себ недовріе не позволитъ’. Испуганные мандарины уступили и дозволили ему выслать своихъ коммиссаровъ въ Кантонъ. Посланы были Джонъ Бонтеней и Томасъ Робинзонъ, которые, стоя на колняхъ и положивъ просьбу свою на голову, вручили ее португальскому переводчику, который передалъ уже начальнику китайской флотиліи въ Кантон. Послдній, видя такое смиреніе англичанъ, общался хлопотать о допущеніи ихъ въ Китай, и въ самомъ дл Контеней и Робинзонъ скоро получили дозволеніе войти въ кантонскій портъ съ ихъ судами, которыя должны были заплатить по 2,000 ланъ пошлины и обязались вносить таковую ежегодно. Съ того времена корабли Остъ-Индской компаніи стали навщать Китай постоянно, по первоначально лишь въ очень небольшомъ числ, ибо торговля ихъ встрчала сильную конкурренцію въ другихъ европейцахъ, особливо въ голландцахъ. Чай, главный впослдствіи предметъ, торговли съ Китаемъ, не былъ вовсе тогда вывозимъ, а покупались нанка, фарфоръ, шелковыя ткани и проч. Первый вывозъ, чаю англичанами послдовалъ не ране 1664-го года и состоялъ весь изъ ста съ небольшимъ фунтовъ, т.-е. изъ одного ящика.

Въ 1670-мъ году англичане успли добиться позволенія у тогдашняго повелителя Формозы, разбойника Кошинги, посщать этотъ островъ и начали-было на немъ торговлю, но скоро нашли ее невыгодной, а въ замнъ открыли факторію въ Амо. Несмотря на большія прижимки чиновниковъ въ этомъ послднемъ город, на посаженіе, напр., подъ арестъ въ цпяхъ ихъ суперкарго и на возвышеніе пошлины съ чая до 160 коп. за фунтъ, англичане продолжали настойчиво торговать, и въ 1669 мъ году имли уже въ Кита своего консула, въ лиц начальника кантонской факторіи. Въ 1701-мъ году Остъ-Индская компанія сдлала даже попытку торговли на Чусан и не безъ успха. Но только успхъ этотъ былъ чисто временный, и не дале, какъ въ 1703-мъ году англійскіе корабли не были допущены въ Кантонскую рку прежде, чмъ не согласились уплатить вс пошлины и поборы для мандариновъ впередъ. Въ 1720-мъ году англичане, вмст съ другими націями, должны были подчиниться новому стснительному правилу, именно торговать лишь съ извстнымъ товариществомъ китайскихъ купцовъ въ Кантон, которое получило названіе хонъ (hong, торговое товарищество). Вс находившіеся въ Кантон суперкарги возстали противъ этого, но тщетно, и скоро должны были уступить. Компанія хонъ во многомъ походила на наше и китайское товарищества въ Кяхт и Маймачен, до 1861 г., но только ея вліяніе было гораздо тягостне въ Кантон, чмъ въ Кяхт, потому что тамъ китайское единодушіе встрчало противъ себя не только не союзъ, но даже соперничества разныхъ европейскихъ народовъ. Отъ этого англійскіе и другіе западные купцы на юг Китая были всегда въ рукахъ китайцевъ до самаго нанкинскаго мира въ 1842-мъ году. И справедливость требуетъ замтить, что они сами частью въ томъ виноваты. Съ самаго начала торговли постановлено было правиломъ торговать только на наличныя деньги или товары, чтобъ избжать процессовъ и жалобъ. Вопреки этому, европейцы открыли китайцамъ въ Кантон кредита до 6.000.000 рублей, и когда послдніе, сдлавъ стачку, уговорились не платить этого долга, то пришлось раскрыть истину передъ китайскими властями и просить ихъ заступничества. Царствовавшій тогда въ Кита императоръ Кханъ-си, хотя и внялъ этой просьб европейцевъ, приказавъ, въ случа нужды, взыскать со всхъ китайскихъ купцовъ, торговавшихъ съ иностранцами, а не съ однихъ должниковъ, но въ то же время постановилъ правиломъ, что ‘вншнюю торговлю могутъ производить только т купцы, которымъ на то будетъ дано позволеніе мстными властями и которые притомъ должны вести торговлю подъ руководствомъ одного старшины, хоппу’. Эти купцы связаны были круговою порукою въ уплат всего должнаго иностранцамъ, но вмст съ тмъ обязывались торговать вс какъ одинъ, т. е. не длать перемнъ въ назначенныхъ разъ, по общему соглашенію, цнахъ. Такъ какъ въ этомъ заключалась общая ихъ выгода, то понятно, что они и держались строго разъ установленнаго порядка {Отецъ акинфъ, въ сочиненіи: ‘Китай въ гражд. сост.’ ч. I, стр. 67 и слд., длалъ опытъ по-своему объяснить организацію компаніи хонъ, называя ее собраніемъ не купцовъ, а маклеровъ. Но какъ онъ тутъ же прибавляетъ, что эти коммерсанты торговали за свой счетъ, то очевидно, что у него произошло смшеніе понятій, а вслдствіе того и неясность. Это, впрочемъ, довольно общая черта всмъ произведеніямъ русскихъ синологовъ духовнаго званія, которые, живя въ уединеніи своихъ монастырей, въ Пекин, рдко успвали ознакомиться съ практической стороной китайской жизни, особенно съ торговлею, которая иметъ столько сложныхъ подробностей. Сильные въ археологіи, исторій и отчасти географія Китая, они слаба везд, гд нужно не книжное ученіе, а знакомство съ дйствительностью. Какъ естественное слдствіе этого является излишняя притязательность на знаніе, которомъ иные хотятъ прикрыть прямо незнаніе. Нын нкоторые, впрочемъ немногіе, изъ нашихъ пекискихъ синологовъ начинаютъ читать англійскіе журналы, выходящіе въ Шанха, чмъ отчасти и пополняютъ свои свднія.}. Европейцамъ же, сндаемымъ конкурренціею, было трудно бороться съ ними.

Въ 1725-мъ году, при император Юнъ-чжен, установленъ былъ правильный тарифъ для иностранной торговли, но таможенные чиновники въ Кантон не слишкомъ соображались съ нимъ и взыскивали пошлинъ на 10% боле, чмъ по тарифу слдовало. Въ 1734-мъ году англичане попытались, поэтому, возобновить прежнюю торговлю въ Амо, но встртили тамъ, еще боле суровыя условія. Только черезъ два года посл этого, при восшествіи на китайскій престолъ Цзянь-луня, удалось европейцамъ добиться одного облегченія въ денежномъ отношеніи, именно уничтоженія произвольно введенной десяти-процентной накидки,— но за то какою цною! Суперкарги всхъ европейскихъ факторій должны были выслушать императорскій указъ на колняхъ и притомъ узнать изъ него, что отнын всякое входящее въ китайскіе порты иностранное судно должно, прежде всего, сдавать свои пушки и другое оружіе мандаринамъ. Исполненія этого послдняго условія въ Кантон имъ удалось избгнуть, но лишь за взятку въ 12,000 рублей. Въ 1755-мъ году англичане сдлали-было новую попытку выдти изъ тягостной зависимости отъ кантонскихъ чиновниковъ переносомъ торговли на сверъ, въ Нингпо, но, заплативъ тамъ двойную пошлину и множество побочныхъ сборовъ, должны были вернуться съ убыткомъ, причемъ еще имъ было объявлено, что отнын портъ Нинта запертъ для иностранной торговли. Въ 1757-мъ году, наконецъ, вс европейцы были поставлены въ извстность, что по вол императора вся иностранная торговля въ Кита должна ограничиваться Кантономъ. Попытавшійся-было, въ 1759-мъ году, нарушить это распоряженіе англичанинъ Флинтъ былъ захваченъ, посаженъ на три года въ тюрьму и потомъ выгнанъ изъ предловъ имперіи.

Въ 1770-мъ году товарищество хонъ, по настоятельнымъ, просьбамъ европейцевъ, было закрыто, но оно возобновилось, въ нсколько преобразованномъ вид, не дале, какъ въ 1779-мъ году. На этотъ разъ, такое возстановленіе было даже пріятна европейскимъ купцамъ, ибо обезпечивало ихъ въ уплат долговъ, сдланныхъ купцами китайскими. Долги эти простирались тогда до 6 ¹/₂ милліоновъ рублей, и никакой китайскій законъ на гарантировалъ ихъ уплаты. Приходилось обращаться къ генералъ-губернатору въ Кантон и даже въ Пекинъ, откуда и было получено повелніе взыскать должное, по впредь не допускать ни долговъ, ни другой торговли съ иностранцами, какъ черезъ товарищество хонъ, обязанное круговою порукою.

Въ 1784-мъ году послдовалъ въ Кантон случай, долго хранившійся въ памяти тамошнихъ европейскихъ резидентовъ и заставлявшій ихъ быть осторожными въ сношеніяхъ съ китайцами. Одно купеческое судно, Lady Hughes, вздумавъ салютовать боевыми зарядами, причинило смерть китайскому матросу на одной изъ джонокъ, стоявшихъ въ рк. Такой грубый и безчеловчный поступокъ вызвалъ кровавую месть. Несмотря на разныя увертки англичанъ, хозяинъ судна былъ захваченъ китайцами и посаженъ подъ арестъ. Это взволновало всхъ европейцевъ, и они приготовились-было къ военнымъ дйствіямъ. Но арестованный самъ положилъ предлъ недоразумніямъ. Онъ обвинилъ одного матроса, который будто бы сдлалъ боевой выстрлъ независимо отъ воли начальника судна, хотя, можетъ быть, и нечаянно. Тогда китайцы вытребовали матроса и казнили его. Этотъ эпизодъ былъ, можно сказать, высшимъ выраженіемъ того полновластія, которое китайцы долго сохраняли въ Кантон во всмъ, что касалось иностранцевъ.

Въ 1792-мъ году англійское правительство, ревнуя о барышахъ своихъ купцовъ въ Кита и думая доставить имъ нкоторыя исключительныя выгоды по торговл въ этой стран, снарядило, по ходатайству Остъ-Индской компаніи, извстное посольство лорда Макартнея въ Пекинъ. Посольство это приставило богатые подарки императору и важнйшимъ пекинскимъ чиновникамъ, посолъ былъ допущенъ на аудіенцію въ богдыхану въ Жехо, но практическаго результата его миссія не имла. Увривъ въ безпристрастіи и справедливости, которыя будутъ всегда оказываться англійскимъ торговцамъ въ Кантон, посла отпустили ни съ чмъ, даже подтвердили ему, что ни о какомъ расширеніи торговли, черезъ открытіе Нингпо, Тяньцзина и Чусана, какъ того желали англичане, не должно быть и рчи.

Торговля въ Кантон, однакоже, продолжала развиваться, особенно благодаря тому, что чай становился все боле и боле общеупотребительнымъ напиткомъ въ Европ. Въ 1813-мъ году одна англійская Остъ-Индская компанія вывезла разныхъ товаровъ изъ Китая боле чмъ на шесть милліоновъ рублей. Но, впрочемъ, нужно замтить, что успхи ея были результатомъ не однихъ честныхъ торговыхъ сдлокъ, а и подкуповъ китайскихъ чиновниковъ. Такъ, въ томъ же 1813-мъ году, открыто было, что англичане посылали дорогіе подарки въ Пекинъ, къ члену совта имперіи Сунъ-да-женю, который былъ передъ тмъ кантонскимъ генералъ-губернаторомъ и покровительствовалъ британскимъ купцамъ. Сунъ былъ за это разжалованъ, а подарки возвращены. Другіе иностранцы, особенно сверо-американцы и голландцы, также дятельно торговали въ Кантон. Но бывали и перерывы въ ход коммерческихъ длъ. Такъ, въ 1814-мъ году англичане, всегда завидовавшіе торговымъ успхамъ американцевъ и бывшіе тогда съ ними въ войн, позволили себ захватить, въ порт Макао, американское судно Doris: кантонскія власти немедленно объявили, что вслдствіе такого нарушенія международнаго права англичанамъ доле торговать воспрещается. Хотя это запрещеніе и было снято, ибо оно было очень невыгодно для самихъ китайцевъ, однако случай этотъ окончательно улаженъ былъ лишь посольствомъ лорда Амгерста въ 1816-мъ году. За то посл этого посольства,— которое впрочемъ не имло никакого успха во всемъ, что касалось облегченія условій торговли,— коммерческія дла въ Кантон быстро начали расширяться. Въ 1817-мъ году обороты англійской факторіи по привозу и вывозу были уже свыше 33 милліоновъ рублей.

Спокойный ходъ торговли на установившихся началахъ не былъ нарушаемъ до 1822-го года, когда новое столкновеніе возникло между китайцами и англичанами же. Эти послдніе давно уже успли завести обширную контрабанду опіумомъ на остров Линтин, въ усть Кантонской рки. Корабли ихъ поэтому часто приставили въ острову, и между ними былъ военный фрегатъ Topaze. Команда съ этого корабля была однажды послана на берегъ, будто бы за водою, и здсь подверглась нападенію китайцевъ. Командиръ судна, замтивъ это, выслалъ вооруженныхъ солдатъ и въ то же время открылъ огонь по близлежащей деревн…. Китайскія власти потребовали, чтобы контрабандисты-убійцы ихъ соотечественниковъ были выданы для суда надъ ними по китайскимъ законамъ и объявили, что въ противномъ случа вс члены англійской факторіи будутъ отвтчиками. Послдніе однакожъ не испугались. Вытребовавъ вооруженную помощь изъ Макао, они перешли на свои корабли и съ ними отплыли изъ Кантона, гд между тмъ торговля ихъ подверглась запрещенію. Такое ршительное поведеніе заставило китайцевъ быть снисходительне. Начались переговоры, и скоро дло уладилось, тмъ боле, что командиръ а былъ отданъ подъ судъ. Однако торговля 1822-го года была далеко не изъ лучшихъ, какъ благодаря этому случаю, такъ и пожару, который истребилъ большую часть Кантона и европейскихъ факторій. Одна Остъ-Индская компанія понесла при этомъ убытку боле чмъ на 1 ¹/₂ милл. рублей.

Въ 1829-мъ году послдовали новыя замшательства въ кантонской торговл. Двое изъ. китайскихъ купцовъ отказались платить долги, простиравшіеся до огромныхъ суммъ, и лишь посл долгихъ переговоровъ удалось добиться отъ компаніи хонъ обязательства въ уплат, но съ разсрочкою на 6 лтъ. Такъ какъ этотъ примръ показалъ самимъ членамъ товарищества всю невыгодность круговой поруки для нихъ, то было ими исходатайствовано уничтоженіе этой поруки. Такимъ образомъ, сдланъ былъ важный шагъ къ освобожденію торговли отъ одного изъ важнйшихъ стсненій, но самая компанія продолжала существовать и даже низведена была до весьма небольшого числа товарищей-монополистовъ, къ огромной невыгод европейцевъ. Только но настоятельнымъ просьбамъ иностранныхъ факторій кантонскій генералъ-губернаторъ согласился увеличить число ‘хонистовъ’, но вс другія ихъ ходатайства объ облегченіяхъ были отвергнуты. Замтимъ, что въ это время европейцы въ Кита еще не имли права привозить съ собою женъ и семейства, не могли употреблять носилокъ и проч. Порядки эти сохранялись до самаго нанкинскаго мира и были терпливо выносимы всми коммерсантами западныхъ націй.

Въ 1834-мъ году совершилось важное событіе въ исторіи англо-китайской торговли: истекъ срокъ привилегіи Остъ-Индской компаніи. Хотя уже и до того частнымъ англійскимъ кораблямъ изъ Индіи дозволялось приходить въ Кантонъ и здсь торговать подъ покровительствомъ британскаго консульства, но собственно англичанамъ, изъ Европы, доступъ въ Кантонъ былъ запертъ. Между тмъ мануфактурная промышленность Англіи получила такое сильное развитіе, что открытіе новыхъ рынковъ стало для нея вопросомъ первостепенной важности. И какъ въ Европ англійскія фабричныя издлія всюду встрчали конкурренцію мстныхъ произведеній, еще поддерживаемую покровительственными тарифами, то все вниманіе британскихъ торговыхъ домовъ было обращено на Востокъ. Китай былъ однимъ изъ тхъ рынковъ, которые должны были вознаградить англичанъ за потерю Россіи, Германіи и проч., гд, со времени континентальной системы и введенія строгихъ тарифовъ, развились собственныя мануфактуры. Итакъ, едва срокъ стснительной остъ-индской привилегіи истекъ, какъ англійскіе промышленники направились въ Кантонъ. Здсь ихъ торговля скоро стала преобладающею надъ прочими, такъ что лондонскій портъ сдлался главнымъ складочнымъ мстомъ по снабженію чаемъ всей западной Европы. Но это самое обиліе капиталовъ, направленныхъ бъ одному промыслу, по закону совмстничества, уменьшало торговые съ нихъ проценты, и англійскіе купцы, разъ уже втянувшіеся въ дла съ Китаемъ и частію переселившіеся на Востокъ, должны были искать средства снова увеличить свои доходы. Къ этому ихъ побуждало еще то, что при всемъ развитіи сбыта фабричныхъ издліи въ Кантон, все-таки огромныя суммы приходилось уплачивать китайцамъ за чай наличными деньгами. Тогда-то развилась знаменитая контрабанда опіума, столь настойчиво поддерживаемая англійскими купцами, а отчасти и государственными людьми, что они не устрашились войны за нее. Эта война не замедлила вспыхнуть. Въ 1838-мъ году китайское правительство, озабоченное успхами распространенія опіума въ стран и еще боле вывозомъ огромной массы серебра, которымъ оплачивался этотъ ядъ, ршилось принять строгія мры къ искорененію контрабанды. Одинъ изъ англійскихъ контрабандистовъ былъ арестованъ и выслалъ изъ Китая, китайскіе купцы и чиновники застращены казнью одного изъ нихъ. Въ слдующемъ 1839-мъ году новый генералъ-губернаторъ Кантона, Линъ, настойчиво потребовалъ отъ англичанъ выдачи всего яда, а за ослушаніе всхъ ихъ арестовалъ. Въ этой крайности суперъ-интендентъ британской торговли, Элліотъ, предложилъ купцамъ отдать весь находившійся у лихъ опіумъ ему, общая, отъ имени правительства, вознаградить ихъ. Боле 20,000 ящиковъ было выдано, причемъ купцы не упустили случая прибгнуть къ обману, наклавъ въ нихъ камней и проч. для увеличенія вса. Весь этотъ опіумъ былъ переданъ Лину и имъ брошенъ въ воду. 5-го мая арестованные англичане были выпущены, а 24-го Элліотъ, со всею британскою общиною, выселился сначала въ Макао, а потомъ въ Гонъ-Конгъ. Въ теченіе всего лта и осени 1839-го года переговоры о возобновленіи англійской торговли въ Кита возобновлялись, но не привели ни къ какому успху, развивъ только до крайности обоюдную ненависть англичанъ и китайцевъ. Одинъ изъ послднихъ былъ даже убитъ, и англичане отказались выдать убійцу. 3-го ноября 1839-го года, наконецъ, начались военныя дйствія, которыя, съ перерывами, тянулись нсколько лтъ и привели въ знаменитому нанкинскому договору 29-го августа 1842-го года, по которому уступленъ Великобританіи островъ Гонъ-Конгъ,— сдлавшійся отнын оффиціальнымъ убжищемъ контрабандистовъ и покровителей пиратства,— открыты, кром Кантона, еще четыре китайскія гавани: Нингпо, Амой, Фу-чжеу-фу и Шанхай,— уничтожена навсегда компанія хонъ и англичане получили отъ Китая 28.000,000 руб. сер. вознагражденія за издержки войны. Статьи о разршеніи торговли опіумомъ они не ввели въ договоръ, такъ какъ китайцы ршительно не допускали ея, но и не было въ тонъ нужды, ибо контрабанда отнын могла совершаться вполн безнаказанно на всемъ протяженіи юго-восточнаго берега Китая, отъ Кантона до устья Янъ-цзе-кьяна {Вывозъ опіума изъ Индіи въ Китай былъ:

Въ 1816—17 году — 3,200 ящиковъ.

Въ 1846—47 году — боле 60,000 ящиковъ.

‘ 1826—27 ‘ — ‘ 9,960 ‘

‘1866—67 ‘ — ‘ 66,306 ‘

‘ 1836—37 ‘ — 21,500 ‘

‘ 1866—67 ‘ — ‘ 77,000 ‘

При средней цн за ящикъ въ 900 р. сер. это даетъ для послдней эпохи около 70.000,000 рублей въ годъ. Правильныя станціи для контрабанды были учреждены съ 30-хъ годовъ близъ Кантона, Фу-чжеу, Шанхая и проч., гд всегда на стоявшихъ близъ порта корабляхъ мелкіе китайскіе контрабандисты могли получать по нскольку ящиковъ за-разъ.}. Кром того англійскіе дипломаты, Пальмерстонъ и Генри Поттинджеръ, хотли заискать своимъ трактатомъ передъ общественнымъ мнніемъ Европы, которое могло бы оскорбиться поставленіемъ гнусной торговли подъ защиту международнаго нрава. Съ этою же цлью они внесли въ договоръ выраженіе, что ‘торговля въ пяти портахъ свободна для всхъ христіанскихъ націй’, что, если не было ироніею, то не боле, какъ слдствіемъ опасенія американцевъ, французовъ и другихъ націй, ревниво слдившихъ за военными успхами британской эскадры въ Кита.

Порядокъ, установленный договоромъ 1842-го года, продолжался безъ большихъ перемнъ до 1857-го года, т.-е. 15 лтъ. Въ это время экономическое господство Англіи въ Кита пустило глубокіе корни. Огромное число британскихъ хлопчато-бумажныхъ и шерстяныхъ тканей ввозилось въ порты Небесной имперіи и продавалось безъ остатка. Большая половина чая, вывозимаго изъ Китая, приходилась на долю Англіи, которая снабжала имъ всю Европу. Въ 1847-мъ году, напр., Великобританія получила не мене 51.000.000 фунтовъ чая, что вчетверо превосходитъ количество того же товара, вывезеннаго тогда въ Россію. Шелкъ также вывозился большими массами изъ Китая и преимущественно англичанами, хотя они и продавали его потомъ вн Англіи. Городъ Викторія, т.-е. Гонъ-Конгъ, основанный не дале 1841-го года, быстро возросъ до степени богатйшаго города юго-восточной Азіи, гд многіе купцы имли цлые флоты своихъ судовъ, большею частію, впрочемъ, занимавшихся контрабандою опіума. Домъ Джардина, Матисона и К имлъ, напр., не мене 15 клиперовъ и нсколько пароходовъ, домъ Дента не многимъ лишь мене. Шанхай, открытый для чужеземной торговли не ране 1843 года, въ 1850-хъ годахъ былъ уже третьимъ или четвертымъ портомъ Азіи, и главнйшіе капиталисты въ немъ были англичане. Веда въ то время не коммиссіонерскую только, какъ теперь, а непосредственную, личную торговлю, они, не будучи стсняемы конкурренціею, выручали за свой рискъ страшные бырыши — 250, 300, даже 700%- Но какъ ни велики были коммерческіе успхи британскихъ подданныхъ въ Небесной имперіи, вождю національной англійской политики, лорду Пальмерстону, да и самимъ, купцамъ, казалось этого мало. Съ одной стороны, при небольшомъ числ открытыхъ портовъ нельзя было надяться на совершенное исключеніе совмстничества другихъ мореходныхъ націй, несмотря на многочисленность британскаго торговаго флота, съ другой, то же малое число открытыхъ рынковъ не позволяло надяться на скорое экономическое завоеваніе Китая. Необходимость быть всегда на сторож по поводу контрабанды опіумомъ также безпокоила англичанъ, какъ потому, что контрабанда была, во всякомъ случа, вн покровительства международнаго права, такъ и потому, что при неправильномъ сбыт затруднялось развитіе опіумныхъ плантацій въ Бенгаліи, что совращало таможенный доходъ съ вывозимаго опіума, скоро занявшій видное мсто въ остъ-индскомъ бюджет. Наконецъ успхи Россіи въ при-амурскомъ кра, возбудивъ ревнивое чувство самихъ государственныхъ людей Англіи, которые боялись усиленія русскаго могущества на Восток, ршили новую войну съ Китаемъ, которая началась въ конц 1857-го года. Поводомъ къ этой войн былъ избранъ столь ничтожный случай, что еслибы лордъ Пальмерстонъ не хотлъ войны quand mme, нельзя было бы и думать о ея возможности. Китайская барка ‘Стрла’, не имя никакого права вывшивать англійскій флагъ {Многія китайскія джонки въ это время уже усвоили обычай прибгать къ покровительству британскаго флага для защиты отъ произвола чиновниковъ. Такое покровительство давалось британскими консульствами на годъ, на два и боле, смотря по условію. Предполагалось, что подобныя суда перевозятъ товары англійскихъ купцовъ и наняты этими купцами на долгій срокъ. Для ‘Стрлы’ этотъ срокъ однако же давно миновалъ, когда она позволила себ злоупотребленіе.}, подняла его, въ усть Кантонской рки, чтобы прикрыть кое-какія незаконныя свои дйствія, за которыя она была преслдуема таможенными властями. Она однако же была арестована. Казалось бы, что, по существу дла, на ‘Стрл’ были два преступленія: нарушеніе таможенныхъ законовъ своего правительства и нарушеніе международнаго права, противъ котораго должны были особенно возстать англичане, но вышло не такъ. Англійскія начальства въ Гонъ-Конг вступились за честь британскаго флага по-своему, они обвинили не того, кто дйствительно позорилъ этотъ флагъ, прикрывая имъ преступленіе, а того, кто поймалъ преступника, т.-е. китайское правительство. Въ короткое время раздражительная переписка между представителями обихъ сторонъ, т.-е. Китая и Англіи, раздула пламя войны. Къ англичанамъ присоединилось бонапартовское правительство, которому, съ одной стороны, хотлось занять войною скучавшую дома армію и недовольныхъ подданныхъ, а съ другой, изъ скрытаго соперничества съ Англіею, усилить собственное вліяніе на Китай. Въ конц 1857-го и въ первыхъ числахъ 1858-го года союзниками былъ взятъ Кантонъ и порядкомъ ограбленъ, потомъ военныя дйствія перенесены были на сверъ и заняты форты Дагу, а наконецъ Тянь-цзинъ — ключъ къ столиц имперіи. Испуганное китайское правительство, вынужденное притомъ бороться внутри страны съ инсургентами, поспшило согласиться на вс предложенныя ему условія мира, въ числ которыхъ главными нужно считать: открытіе, вмсто пяти, тринадцати портовъ, изъ которыхъ три внутри страны на Янъ-цзе-кьян, дозволеніе иностранцамъ каботажной торговли, уплату большой контрибуціи союзникамъ и узаконеніе торговли опіумомъ. По этой послдней стать англійскому уполномоченному, лорду Эльджину, длались, въ 1858-мъ году, серьезныя представленія сверо- американскимъ посланникомъ Ридомъ, который указывалъ на негуманность торговли ядомъ, но нсколько милліоновъ фунтовъ стерлинговъ дохода въ остъ-индскомъ бюджет и не малая сумма въ вид барыша для британскихъ купцовъ въ Кита, были слишкомъ достаточными доводами, чтобы лордъ Эльджинъ, какъ всякій государственный человкъ пальмерстоновской школы, не усумнился отложить въ сторону вс виды гуманности. Съ оплатою 30 ланъ съ пикуля (60 р. съ 147 фу пт.) въ вид пошлины, опіумъ сталъ законною статьею торговли…. законною, впрочемъ, лишь въ Небесной имперіи, да и то не раньше разграбленія дворца Юань-минг-юань и ввоза 130,000 ящиковъ яда безъ всякой пошлины, по праву войны.

Изъ этого очерка исторіи вншней торговли Китая видно уже, что эта торговля возникла и развивалась во многомъ вопреки желаніямъ самой страны и, слдовательно, безъ существенной для лея потребности. Изъ этого нельзя, конечно, заключить, чтобъ она не удовлетворяла многимъ дйствительнымъ нуждамъ китайскаго народа, напротивъ, самый успхъ ея развитія доказываетъ, что въ ней было много жизненнаго. Но, тмъ не мене, какъ все искусственно привитое и даже насильно навязанное общественному организму, она стала источникомъ болзненныхъ явленій въ этомъ организм и даже причиною его ослабленія. Дв несчастныя войны, выдержанныя страною для выгодъ чужеземцевъ, въ ней водворившихся силою, уже сами по себ дорого обошлись населенію. Дале, въ числ статей привоза извн страна получила одну такую, которая, въ теченіе нсколькихъ поколній, способна убить вс живыя силы народа, убить физіологически и еще боле нравственно. Въ-третьихъ, торговля, быстро развившаяся въ нсколькихъ городахъ, есть торговля вполн пассивная для Китая. Ее ведутъ только иностранные купцы, которые къ барышамъ отъ продажи ввозимыхъ предметовъ присоединяютъ больше барыши отъ того, что китайскіе товары идутъ въ чужіе порты черезъ ихъ руки и на принадлежащихъ имъ судахъ, что китайскій купецъ или промышленникъ есть нын только коммиссіореръ иностранца, а не руководитель торга, который могъ бы приносить ему обильныя выгоды, будь онъ активнымъ вмсто пассивнаго. Притомъ еще страна, столь отсталая, какъ Китай, проигрываетъ отъ водворенія иностранной торговли потому, что не можетъ развивать правильно собственную промышленность, особливо заводскую. Огромный приливъ дешевыхъ иностранныхъ фабрикатовъ не даетъ возникнуть собственнымъ фабрикамъ, такъ что Китай представляетъ теперь странное явленіе обширнаго государства, которое свои сырыя произведенія (хлопокъ, шелкъ) посылаетъ на обработку за 18 и 20,000 верстъ. О покровительственныхъ пошлинахъ не можетъ быть и рчи, такъ какъ тарифы установлены по трактатамъ. Вс эти причины невыгодности быстраго и притомъ насильственнаго развитія вншней торговли въ Кита такъ очевидны, что ихъ не оспариваютъ, на мстахъ, сами производители этой торговли, хотя они и стараются извинить насилія европейской политики такъ-называемымъ варварствомъ Срединнаго царства.

Ненормальность условій, въ которыхъ находится торговля Китая съ Европою и Америкою, отражается особенно на односторонности ея, на малочисленности главныхъ статей привоза и вывоза. Въ самомъ дл, если назвать опіумъ и хлопчато-бумажныя ткани по ввозу, а шелкъ и чай по вывозу, то этими четырьмя статьями исчерпывается большая часть коммерческаго баланса Небесной имперіи. Очевидно, что затмъ множество нуждъ мстнаго населенія не находитъ себ удовлетворенія въ подвозахъ иностранныхъ продуктовъ, точно такъ, какъ, съ другой стороны, множество естественныхъ богатствъ страны не выходятъ изъ предловъ мстнаго рынка. Присоединивъ къ этимъ невыгоднымъ обстоятельствамъ худое состояніе дорогъ во всемъ Кита и недостаточную обезпеченность лицъ и имуществъ отъ произвола администраціи, мы легко поймемъ, что вншняя торговля и не можетъ быть такъ обширна и цвтуща, какъ бы того слдовало ожидать по счастливому географическому положенію Небесной имперіи, по способностямъ и трудолюбію ея обитателей. Въ самомъ дл, если взять цифры за четыре года, съ 1865 по 1868 г., то мы увидимъ, что средній годовой итогъ всхъ оборотовъ вншней торговли Китая достигаетъ едва 250 лан. рублей сер., что даетъ не боле какъ по 70—75 коп. сер. на душу населенія привоза и вывоза вмст. Между тмъ изъ европейскихъ странъ даже въ Австріи, расположенной столь невыгоднымъ образомъ для вншней торговли, на каждаго жителя приходилось, въ 1865 году, 4 рубля по привозу и 6 рублей по вывозу, и самая Турція представила въ томъ же году цифры 3 р. 75 к. вывоза и 5 р. ввоза. Путешественникъ, прибывшій въ Китай и особенно в$ порты по Янъ-цзе-кьяну, отъ Шанхая до Ханькоу, однако склоненъ думать обыкновенно, что между Срединнымъ царствомъ и Европою существуютъ коммерческія связи почти столь ‘же обширныя, какъ, напр., между Англіею и Соединенными Штатами. Множество пароходовъ на рейд въ Шанха и на пути изъ него и къ нему, огромные купеческіе дома, почти дворцы, на шанхайской набережной, массы рабочихъ, занятыхъ перегрузкой товаровъ,— все заставляетъ думать, что находишься въ центр торговли почти столь же обширной, какъ, напр., въ Нью-орк или Лондон. Но это только на первый разъ. Всмотрвшись въ перегрузку товаровъ, скоро замчаешь, что она потому занимаетъ такое огромное количество людей, что нтъ никакихъ машинъ, замняющихъ трудъ человка. Нтъ подъемныхъ крановъ, нтъ желзно-конныхъ дорогъ и вагоновъ, нтъ даже телгъ, а все замнено простыми носильщиками. Число пароходовъ, правда, значительное и само по себ, кажется необычайно большимъ лишь потому, что они стснены на небольшомъ рейд. Крупныхъ коммерческихъ домовъ можно насчитать лишь два-три десятка, да и т не затрачиваютъ свои капиталы въ стран, а ведутъ торговлю чисто коммиссіонную. Случись какое-нибудь несчастіе — вншняя война, междоусобіе, большой коммерческій кризисъ,— и значительная часть этихъ ‘князей торговли’ безъ большого сожалнія и труда оставитъ Китай, забравъ свою движимость и не оставивъ по себ глубокаго слда. Они, какъ воины на бивак, живутъ rus le qui vive, и ничмъ тснымъ, постояннымъ, кром крупнаго барыша на денежные капиталы, не связаны съ Небесной имперіей. Они гораздо боле въ ней чужеземцы, чмъ, напр., у насъ англійскіе, нмецкіе и французскіе капиталисты и антрепренеры. Едвали не единственное исключеніе въ этомъ случа составляютъ наши русскіе купцы въ Ханькоу, занимающіеся сами фабрикаціею чая, да нсколько владльцевъ доковъ въ Шанха, Фу-чжеу-фу и Кантон.

Я сейчасъ упомянулъ, что торговля, производимая европейскими и американскими купцами въ китайскихъ портахъ, гд они живутъ, есть чисто коммиссіонная. Это нужно понимать въ самомъ широкомъ смысл слова. Можно сказать, что ни одинъ корабль не грузится въ Кита, если грузъ его не купленъ заране по приказу изъ Нью-орка или Лондона, ни одинъ не приходитъ на рейдъ, не бывъ ожидаемъ какимъ-нибудь европейскимъ купцомъ, коммиссіонеромъ китайцевъ. Даже такіе громадные дома, какъ Дзардины, Россели, Гиббы, ведутъ торговлю исключительно коммиссіонную, не рискуя ничего предпринять на свой счетъ. Нсколько лтъ тому назадъ домъ Джардина, этого Ротшильда Востока, попробовалъ-было сдлать оборотъ цликомъ на свой рискъ, и, какъ говорятъ, остался до крайности недоволенъ послдствіями, понеся убытокъ. Исключеніе изъ этого общаго правила о коммиссіонномъ характер торга въ китайскихъ портахъ составляютъ, во-первыхъ, торговля опіумомъ, какъ товаромъ, котораго сбытъ всегда обезпеченъ и производство монополизировано, да транспортировка кладей, совершаемая на пароходахъ, которые принадлежатъ мстнымъ торговымъ фирмамъ. Однако и тутъ нужно замтить, что пароходы нын не принадлежатъ отдльнымъ купцамъ, какъ было въ 1840-хъ годахъ, а компаніямъ на акціяхъ. Знаменитый домъ Джардина, нкогда владвшій флотами, теперь иметъ всего одинъ пароходъ, домъ Герда тоже, а Гиббъ, Ливингстонъ, Гловеръ, Пустау и проч. совсмъ не держатъ своихъ судовъ, предпочитая ихъ нанимать. Для почты и перевозки срочныхъ кладей, правда, существуютъ многочисленные пароходы въ Гонъ-Конг и Шанха, но они, какъ уже сказано, принадлежатъ компаніямъ, значительная часть акціонеровъ которыхъ — китайцы.

Выше было упомянуто, что цифра всхъ оборотовъ вншней торговли Китая достигаетъ до 250.000,000 рублей. Такъ гласятъ ‘Returns on Trade’, издаваемые общимъ управленіемъ китайскихъ морскихъ таможенъ въ Пекин. Но здсь нужно сдлать оговорку. Цифра эта есть результатъ оффиціальныхъ оцнокъ, основанныхъ на заявленіяхъ самихъ купцовъ и, безъ сомннія, ниже дйствительности. Оно и понятно, потому что тарифъ въ Кита не дифференціальный, а простой: 5% со стоимости товара. Оттого, напр., въ отчет за 1868 годъ по шанхайскому порту мы видимъ, что привезенные туда 7,549 музыкальныхъ ящиковъ стоютъ всего 11,400 р. cep., по 1 р. 60 к. за штуку, когда и въ самой Европ нельзя купить музыкальной табакерки дешевле какъ за 5 рублей, 2,784 штуки часовъ оцнены всего въ 14,000 рублей и т. под. Этого рода неточности цифръ чрезвычайно затрудняютъ изслдованіе о дйствительныхъ размрахъ вншней торговли Небесной имперіи и длаютъ, во многихъ случаяхъ, выводы о ней невполн надежными. Одно, впрочемъ, несомннно на счетъ этой торговли, именно, что денежный балансъ ея, за послдніе годы, постоянно не въ пользу Китая. Прежде въ цлой Европ раздавались жалобы на поглощеніе Китаемъ огромныхъ массъ серебра, которое быстро исчезало съ европейскихъ рынковъ, теперь ежегодно многіе милліоны рублей вывозятся изъ Китая какъ въ Европу — преимущественно въ Англію,— такъ особенно въ Азію, именно въ Индію, за опіумъ.

Какъ ни гадательны, по сказанной сейчасъ причин, цифры оффиціальныхъ отчетовъ китайскихъ таможенъ, попробуемъ однако сдлать нкоторый анализъ ихъ, чтобы ближе познакомиться съ характеромъ вншней торговли Китая. Здсь я прежде всего замчу, для лицъ любящихъ точность, что таможенные отчеты въ Кита составляются за фиктивную монетную единицу, ланъ или tael, или даже на дв подобныя единицы, именно стоимость товаровъ обозначается въ торговыхъ или шанхайскихъ ланяхъ, которыхъ внутренняя стоимость есть 1 рубль 88 к. = 1 дол. 40 цент. = 5 шил. 10 пенс. = 7 фр. 50 сант., а пошлины берутся хайкуанскими ланами, стоимостью въ 2 рубля = 1 д. 55 ц. = 6 ш. 5 п. = 8 фр. Переводя, на основаніи этого указанія, цифры ‘Returns on Trade’ за 1864—68 годы въ рубли, мы получимъ, что вс обороты законной, т.-е. не-контрабандной вншней торговли Китая простирались:

	По ввозу.	По вывозу.	Итого.
Въ 1864	96 541,926 р.	101,532,37 р.	198,074,163 р.
— 65	116,267,017 —	112,902,711 —	229,169,728 —
— 66	140,179,606 —	105,584,197 —	246,763,803 —
— 67	130,339,130 —	108,813,930 —	239,183,843 —
— 68	133,707,880 —	129,935,378 —	263,643,258 —
Среднее	123,406,112 —	111,759,691 —	235,366959 —

Балансъ не въ пользу Китая въ 12,000,000 рублей. И еще нужно замтить, что самый оффиціальный отчетъ пекинскаго таможеннаго управленія длаетъ замчаніе, что изъ Гонъ-Конга отправлено въ Китай гораздо боле опіума, чмъ показано его привезеннымъ. Этотъ опіумъ, составляющій контрабанду, оцнивается слдующимъ образомъ:

Въ 1865 году — 20,390 пикулей на 9,175,500 лань

— 66 — — 16,834 — — 7,743,600 —

— 67 — — 25,582 — — 12,023.500 —

— 68 — — 15,622 — — 7,029,900 —

среднимъ числомъ на 8,992,875 ланъ = 16 милліонамъ рублей ежегодно. Придавъ эту цифру въ 12 мил. средняго ежегоднаго излишка привоза надъ вывозомъ, мы подучимъ общую цифру послдняго въ 28,000,000 р., оплачиваемыхъ чистыми деньгами. Явленіе печальное, если вспомнить, что за эту огромную сумму китайцы пріобртаютъ товаръ не только обращающійся въ дымъ не метафорически, а буквально,— но и растлвающій ихъ природу нравственную и физическую.

Теперь посмотримъ на цифры таможенныхъ доходовъ, которыя, повидимому, должно бы считать вознагражденіемъ стран за извлекаемые изъ нея иностранцами прибытки, хотя это и фикція, ибо по установившимся торговымъ обычаямъ значительная часть пошлинъ уплачивается не европейскими, а китайскими купцами, даже съ товаровъ привозныхъ, напр., съ опіума. Цифры эти достигали:

Въ 1865 г. до 6,775,700 ланъ = 13,551,400 р. с.

— 66 7,098,370 — = 14,196,740 —

— 67 7,350,434 — = 14,700.868 —

— 68 8,002,751 — =16,005,502 —

ср. ч. 14,6 мил.

и даже, если придать каботажныя пошлины, взыскиваемыя китайскимъ правительствомъ съ китайскихъ же товаровъ, перевозимыхъ на иностранныхъ судахъ, то будетъ среднимъ числомъ таможеннаго дохода въ годъ 17,1 мил. руб. сер., что на цлые 10,9 мил. р. ниже суммы ежегодно переплачиваемой Китаемъ иностранцамъ за ихъ товары.

И здсь еще принято, что 14,6 мил. или 17,1 мил. рублей составляютъ чистый таможенный доходъ, что далеко несправедливо. Изъ дохода этого, прежде всего, содержатся сами таможни, а въ нихъ есть около 280 европейскихъ чиновниковъ, изъ которыхъ ни одинъ не получаетъ мене 2,700 рублей, а нкоторые по 10, 15 и 65,000 рублей сер. Общій итогъ ихъ. вознагражденія достигаетъ до милліона рублей. Да стоимость, содержанія таможенныхъ зданій, таможенной стражи, таможенныхъ чиновниковъ китайцевъ и крейсерскихъ пароходовъ составляетъ, вроятно, неменьше 1 ¹/₂ милліона рублей. Все это низводитъ чистый доходъ съ китайскихъ таможенъ до какихъ-нибудь. 12,000,000 р. с. и слд. даетъ, для окончательной цифры, убытка Китая отъ вншней торговли ежегодно въ 16,000,000 р. с.

Оставимъ, впрочемъ, вопросъ о баланс и перейдемъ къ другому важному экономическому вопросу: съ какими именно націями китайцы ведутъ заграничный торгъ и отъ которой изъ нихъ состоятъ въ наибольшей экономической зависимости. Отвтъ на этотъ вопросъ даетъ слдующая таблица.

0x01 graphic

Итакъ, изъ 270 милл. рублей ежегоднаго оборота за два почядніе года, 230 милліоновъ, т.-е. шесть седьмыхъ приходится за долю Великобританіи и ея колоній. Затмъ слдуютъ Сверо-Американскіе Штаты, материкъ западной Европы и Японія. Россія же, Сіамъ, Филиппинскіе острова, Ява, Кохинхина и Южная Америка составляютъ второстепенныхъ дятелей въ китайской вншней торговл, хотя нужно замтить, что относительно Россіи цифры въ ‘Returns on Trade’ не обнимаютъ всей торговли, совершающейся, между двумя имперіями, а лишь т данныя, которыя собраны въ таможняхъ Ханькоу и Тлньцзипа. Насчетъ японской торговли слдуетъ замтить, что значительная часть ея находится въ рукахъ европейскихъ купцовъ и, вроятно, неменьшая въ рукахъ китайскихъ, сами же японцы ‘ъ ней не участвуютъ.

Теперь посмотримъ, какъ торговля распредляется по портомъ. Въ 1867-мъ и 1868-мъ годахъ обороты ихъ были:

	По ввозу.	По внвозу.
	1867.	1868.	1867.	1868.
	Лановъ
Шанхай (не считая товар., вывезен. обратно изъ Китая)	44.331,073	48,892,121	29.228,074	39.158,329
Фу-часеу-фу	3.872,280	3.887,464	14,323,230	14.814,354
Кантонъ	7.856,771	7.089,743	10.552,394	11.296,764
Амой	5.295,402	4.485,680	1.763,052	1.128,149
Сватоу	4.781,844	3.962,003	217,070	197,760
Тяньцзннъ	794,844	1.150,959	951,610	796,240
Чифу	770,656	1.066.137	191,759	127,907
Ханькоу	13,659	7.710	566,140	1.390,405
Нянгпо	794,744	604.471	5.680	33,448
Таксу	898,558	351.143	61,638	99,128
Ньючуань	872,028	280,005	10.997	—
Такоу	160,790	54,402	24,069	31,514
Кью-Кьянъ	_—	—	—	45,735
Чинъ-Кьянъ	—	—	—	—

Такимъ образомъ, Шанхай является рзко выдающимся изъ ряда четырнадцати портовъ. Но это только потому, что въ немъ живутъ главнйшіе негоціанты и что онъ, поэтому, служитъ для приходящихъ и отходящихъ иностранныхъ судовъ станціею, гд нердко товары перегружаются и даже оплачиваются пошлинами, но не продаются. Дйствительные обороты его рынка значительно меньше, какъ видно изъ слдующей таблицы, которая вмст показываетъ, что зависящіе отъ Шанхая порты, Хань-коу, Кью-Кьянъ, Нью-Чуань, Чифу, Тяньцзинъ и частію Нингпо, имютъ обороты очень значительные, въ сумм далеко превосходящіе собственно шанхайскую торговлю.

	Мстные оборота по привозу и вывозу.		Мстные обороты по привозу и вывозу.
	1867.	1868.		1867.	1868.
	Ланъ		Ланъ
Шанхай	88.093,101	46.823,271	Амой	10.058,401	7.940,131
Ханькоу	30.587,026	80,470,181	Кью-кьянъ	7.860,609	11.147,852.
Кантонъ.	24.296,136	23.460,665	Чифу	6.266,878	8.588,706.
Фу-чжеу-фу	23.457,792	22.388,997	Чингъ-Кьянъ	5.806,802	6.185,899
Тяньцзинъ	14.720,294	17.886,889	Ньюъ-чуань	6.444,280	6.507,457
Нингпо	12 563,541	12.599,445	Такоу	2.022,948	1.442,909
Сватоу	11.826,941	8.527,510	Тамсуй	870,298	897,307

Эту таблицу и можно считать истиннымъ выраженіемъ того распредленія, которое имютъ товары по рынкамъ. Относительно же Шанхая можно еще замтить, что даже цифры выше помщенной таблицы не выражаютъ всхъ его оборотовъ, ибо въ портъ его входятъ многіе товары, которые вовсе не назначаются, для китайской торговли или же имютъ точкою первоначальнаго отправленія за-границу одинъ изъ прочихъ китайскихъ портовъ. Если считать эти мимоходные грузы, предъявленные таможн только для счета и для платежа ластоваго сбора, то вся стоимость товаровъ, прошедшихъ черезъ шанхайскій портъ, на привозу и по вывозу будетъ:

Въ 1867 году — 97.035,459 ланъ.

‘ 1868 ‘ — 112.245,441 ‘

Откуда видно, что Шанхай есть дйствительный коммерческій центръ Китайскаго моря. По привозу онъ служитъ главною станціею для опіума, по вывозу же — для чая и шелка. Вс сверные и рчные порты снабжаются отсюда опіумомъ, рчные же порты и Нингпо высылаютъ сюда, для дальнйшаго отправленія’ шелкъ, чай и пр.

О другихъ портахъ можно замтить слдующее.

Обороты Кантона въ таможенныхъ вдомостяхъ показаны’ безъ сомннія, много ниже дйствительности, ибо нигд такъ контрабанда не развита, какъ въ окрестностяхъ этого города, чему способствуютъ многочисленные рукава Чунъ-кьяна и стоянка кораблей въ Вампоа, на 12 верстъ отъ Кантона.

Фу-чжеу-фу есть главный рынокъ для чая и важная контрабандная станція для опіума.

Ханькоу — второй посл Фу-чжеу чайный рынокъ и мста сбыта европейскихъ тканей, а также мстопребываніе русскихъ купцовъ, которые досел одни изъ всхъ иностранцевъ успли стать въ прямыя сношенія съ туземными производителями чая, минуя китайскихъ оптовыхъ торговцевъ.

Тянь-цзинъ любопытенъ тмъ, что въ немъ привозъ чрезвычайно преобладаетъ надъ вывозомъ и что отсюда начинается неморское странствованіе русскихъ чаевъ.

Чифу, Нью-чуань, Кью*кьяпъ, Чинъ-кьянъ и отчасти Нингпо суть какъ бы факторіи или отдленія Шанхая.

Предметы, обращающіеся во вншней торговл Китая, какъ уже было упомянуто, далеко не столь многочисленны и разнообразны, какъ въ торговл между европейскими націями, что происходитъ отъ неразвитости потребностей китайцевъ, отъ однообразія ихъ собственныхъ произведеній и отъ недостаточнаго знакомства съ Китаемъ самихъ негоціантовъ, производящихъ торговлю. Важнйшіе изъ этихъ предметовъ суть

*По ввозу.*	Въ 1867 р.	Въ 1868 г.
Опіумъ	31.994,576 ланъ.	26.127,869 лань, кром контрабанды
Хлопчато-бум. продукты	14.617,268 —	22.373,066 —
Шерстяныя ткани	7.391,226	6.511,514 —
Хлопокъ	5.164,392	4.299,709 —
Металлы	1.630,351	3.148,648 —
Уголь	1.001,840	1.517,152 —
Рисъ	1.101,565	510,009 —
Сахаръ	837,616	673,390 —
Морская капуста	573,998	489,107 —
Женьшень	369,656	289,466 —

Не трудно замтить отсутствіе въ этомъ перечн машинъ, кожъ, свчей, табаку, винъ, мебели, ковровъ, льняныхъ полотенъ, шелковыхъ тканей, articles de Paris, и вообще всхъ тхъ предметовъ, которыхъ совокупность выражаетъ европейскую цивилизацію и комфортъ. Въ самомъ дл, эти предметы — большая рдкость въ Кита и длаютъ жизнь въ немъ на европейскій ладъ весьма дорогою, даже для самаго неприхотливаго человка.

Что касается до вывоза, то статьи его еще однообразне, и изъ нихъ только дв первыя заслуживаютъ вниманіе, именно:

	Въ 1867 г.	Въ 1868 г.
Чай	34.546,088 ланъ	37.172,005 ланъ.
Шелкъ	18.862,211 —	27.577,589 —
Хлопокъ	458,424 —	587,821 —
Кассія	825,686 —	539,741 —
Циновки и др. плетен. издлія	884,542 —	351,797 —
Бумага и книги	255,323 —	278,033 —
Сахаръ и леденецъ	462,157 —	458,707 —
Вермишель и макароны	161,367 —	169,052 —
Ревень	123,672 —	159,502 —
Потшные огни	128,218 —	159,987 —
Вера	31,340 —	644,704 —

Послдняя статья ничтожна по стоимости, но важна по количеству вывозимыхъ предметовъ, ибо китайскіе вера въ огромномъ числ расходятся на всемъ Восток и даже проникаютъ въ Европу. Что касается до другихъ предметовъ какъ вывоза, такъ и привоза, то о нихъ можно замтить слдующее.

1) Опіумъ — важнйшій и спеціальный предметъ китайской вншней торговли. Онъ весь привозится изъ Индіи и вообще изъ южной Азіи {Кохинхина, по водвореніи въ ней владычества французовъ, не безъ успха начинаетъ соперничать съ Индіей въ производств опіума. Въ Сайгон ежемсячно собирается отъ 5 до 600,000 фр. пошлинъ съ вывозимаго опіума, котораго транспортировка доставляетъ немалыя выгоды пароходной компанія Menageries Franaises.}, напр., изъ Кохинхины, Персіи, Турціи, и проходитъ почти сполна чрезъ Гонъ-Конгъ, откуда уже разсылается по прочимъ портамъ Китая. Общее количество этого товара, дйствительно ввозимое ежегодно въ Небесную имперію какъ чрезъ таможни, такъ и контрабандою, достигаетъ до 75,000 ящиковъ, каждый въ 1 пикуль (147 ф.) чистаго товара, что равно

275.000 пудамъ или 11.000,000 фунтамъ. Оцнивая ежегодную пропорцію яда, потребляемаго каждымъ курильщикомъ, въ 1 ф. 85 зол., какъ то обыкновенно принято, получимъ, что число лицъ, курящихъ опіумъ въ Кита, простирается приблизительно до 6-ти милліоновъ, и въ этомъ числ, можно замтить, находится значительная часть интеллигенціи края, т.-а чиновниковъ и богатыхъ купцовъ. Въ земледльческія части имперіи опіумъ проникаетъ медленне, но въ городахъ, особенно большихъ, онъ въ обширномъ употребленіи. И хотя китайское правительство, сверхъ 30 ланъ пошлины, съ пикуля, при ввоз, беретъ съ него множество добавочныхъ сборовъ, потребленіе его быстро растетъ. Особенно привозному опіуму покровительствуетъ то, что онъ оплачиваетъ пошлину не тотчасъ по прибытіи въ портъ съ цлаго груза, а по мр дйствительной продажи китайцамъ, малыми партіями, что дастъ возможность заниматься ядоторговлею не однимъ милліонерамъ. Въ дополненіе къ этому злу за послдніе годы многія поля въ Сы-чуани, Юнъ-нани, Цзянъ-си, Чжили, Ляодун, и пр. стали обсменяться макомъ, дающимъ туземный, китайскій опіумъ. Несмотря на поземельную подать въ 4 р. 30 в. съ десятины, засянной этимъ растеніемъ, ежегодное производство и потребленіе китайскаго опіума въ одномъ Ляодун достигаетъ до 4,000 пудовъ, не считая привозимаго изъ Индіи, котораго чрезъ Ньючуанскій портъ прошло боле 9,000 пудовъ. Если пропорція туземнаго опіума въ привозному такъ же велика во всхъ провинціяхъ Китая, какъ въ Ляодун, то нужно считать, что вся Небесная имперія потребляетъ ежегодно не 11, а боле 15-ти милліоновъ фунтовъ и, слд., число курильщиковъ переходитъ за 8.000,000 душъ самаго цвтущаго по лтамъ населенія. Цны на привозный опіумъ, по оплат его пошлиною, доходятъ отъ 900 до 1,100 рублей за пикуль, изъ которыхъ большая половина достается англійскому остъ-индскому правительству въ вид отпускной пошлины въ Калькутт, Бомбе и пр.

2) Хлопчато-бумажныя издлія, а также иностранный хлоповъ, ввозятся изъ Англіи и ея колоній въ южной Азіи, и лишь очень немного изъ другихъ странъ. Между ними главное мсто принадлежитъ небленымъ и бленымъ митвалямъ, камчатнымъ тканямъ, холстинк и пряж, т.-е. продуктамъ дешевымъ, подвергавшимся мене тщательной, мене оконченной обработк. Ихъ главный складъ въ Шанха, а продажа тамъ же и въ сверныхъ портахъ, гд своего, мстнаго хлопка и издлій изъ него нтъ. Европейскіе ситцы, кисеи, кембрики мало находятъ сбыта въ Кита и преимущественно потребляются самими же европейцами, живущими въ Небесной имперіи.

3) Шерстяныя издлія, третій и послдній предметъ значительнаго ввоза, также направляется предпочтительно въ сверную часть Китая, какъ оно и естественно по климату страны. Это единственная статья ввоза, въ которой Россія не отстала отъ прочихъ народовъ Запада и еще выдерживаетъ ихъ конкурренцію. Вс почти привозимыя въ Китай сукна — синяго цвта и изъ легкихъ сортовъ, хотя съ хорошею аппретурою. Главные ихъ склады для англійскихъ въ Шанха, для русскихъ въ Тянь-цзин. Изъ прочихъ шерстяныхъ матерій боле другихъ привозятся и требуются люстрины, камлоты, лонгь-элльзы и пр. Полушерстяныя ткани, столь распространенныя въ Европ, въ Кита вовсе не употребляются.

4) Чай есть главный и спеціальный предметъ китайской вншней торговли по вывозу, какъ опіумъ по ввозу. Можно даже сказать, судя по стоимости обоихъ предметовъ, что одинъ изъ нихъ промнивается на другой западными народами у китайцевъ. О мстахъ добыванія чая, о способахъ его приготовленія и пр. такъ много писано, что нтъ нужды говорить здсь объ этомъ. Замчу впрочемъ, что перевозка чая требуетъ нкоторыхъ особыхъ условій, именно: весьма тщательной и потому тяжелой укупорки и сохраненія отъ подмочки. Оба эти условія содйствуютъ возвышенію перевозной платы какъ при морской торговл, такъ особенно при сухопутной. Такъ какъ морская дорога, въ особенности на желзныхъ судахъ, во всякомъ случа, безопасне и притомъ несравненно дешевле, то я осмлюсь здсь высказать, кстати, что даже предположенная-было дорога для нашихъ чаевъ, на Улясутай вмсто Кяхты, не можетъ служить ни къ улучшенію этихъ чаевъ, ни въ удешевленіи ихъ. Одесса и Суэзскій каналъ кажутся единственными законными, т.-е. логическими и практическими наслдниками Нижняго и монгольскихъ степей. Фрахты на перевозку чаевъ изъ Шанхая въ Европу, по сказаннымъ сейчасъ причинамъ, всегда на 8—10 шиллинговъ за тонну дороже, чмъ прочихъ товаровъ, потому что корабельщикъ отвчаетъ за подмочку, а ни одно страховое общество не гарантируетъ отъ нея. Но какъ эти фрахты, несмотря даже на дорогую плату за проходъ черезъ Суэзскій каналъ, все же безъ сравненія дешевле, чмъ плата за сухопутную транспортировку, для Москвы напр., приблизительно въ 7 и 8 разъ, то я еще разъ повторю, что морская дорога для чаевъ цлаго міра скоро сдлается, единственною, за исключеніемъ, конечно, средней и сверной Азіи, куда морскихъ дорогъ нтъ. И еще прибавлю, что по значительной стоимости товара и интересу имть его всегда свжій, вся будущая его транспортировка, безъ сомннія, будетъ совершаться на желзныхъ пароходахъ. Это соображеніе подтвердилось уже и фактами. Съ самаго начала прошлаго 1870-го года въ Шанха и Фу-чжеу нанимаемы были для отправленія въ Лондонъ пароходы подъ чай, несмотря на сравнительно дорогую наемную цну при крайней дешевизн перевозки на судахъ парусныхъ (9 ¹/₂ р. съ тонны изъ Шанхая въ Лондонъ). Въ Одессу къ концу іюля 1871-го г. долженъ прибыть пароходъ ‘Чихачевъ’ съ русскими чаями изъ Хань-коу. Туда же поспшилъ переселиться изъ послдняго города одинъ изъ дятельнйшихъ представителей русской чайной торговли, г. Оборинъ, чтобы находиться на мст выгрузки и продажи товара, тогда какъ его компаньонъ, г. Ивановъ, остается на мстахъ покупки. Наконецъ наши ханькоусскіе торговцы пробуютъ въ ныншнемъ году завести свои конторы въ Фу-чжеу, т.-е. расширить свой рынокъ на югъ, къ сторон Суэзскаго пути, въ противность желаніямъ нкоторыхъ коммерческихъ ретроградовъ, которымъ бы хотлось вернуться на сверъ, т.-е. въ Кяхту, чтобы вести дла ‘по-старин’. Главные чайные рынки Китая суть: Фу-чжеу-фу, гд сверхъ массы черныхъ чаевъ продаются лучшіе цвточные, Ханькоу — важный рынокъ для черныхъ и кирпичныхъ чаевъ, Шанхай, Нингпо, Амой и Кантонъ — для разныхъ сортовъ, частію зеленыхъ, частію же сильно поджареныхъ и потому нсколько вяжущихъ и горьковатыхъ. Дв трети всего отправляемаго изъ Китая чайнаго товара идетъ въ Англію и преимущественно въ Лондонъ. Цны изъ вторыхъ рукъ, т.-е. отъ оптовыхъ китайскихъ скупщиковъ, а, не отъ самихъ чайныхъ плантаторовъ и фабрикантовъ, въ 1869 году, были приблизительно слдующія: цвточный чай отъ 60 до 80 коп. с. за русскій фунтъ,

лучшій черный ‘ 32 ‘ 40 ‘ ‘ ‘ ‘ ‘

лучшій зеленый ‘ 40 ‘ 55 ‘ ‘ ‘ ‘ ‘

смотря по рынкамъ и по свойствамъ самого чая, что показываетъ возвышеніе съ 1844 — 5 годовъ всего на 10 — 15 процентовъ.

5) Шелкъ, сдлавшійся особенно важною статьею вывоза изъ Китая со времени появленія болзни шелковичныхъ червей въ Европ, производится предпочтительно въ южныхъ областяхъ Небесной имперіи и по Янъ-цзе-кьяну. Шанхай для этого предмета есть главный складочный пунктъ, откуда вывезено его, въ 1868 году, свыше 140,000 пудовъ, на сумму до 40 милл. рублей, затмъ слдуетъ Кантонъ. Боле пятой части этого товара отправляется во Францію, изъ остального количества, покупаемаго преимущественно для Англіи, большая часть также уходитъ на материкъ Европы. Вмст съ шелкомъ-сырцемъ, коконами и хлопкомъ, вывозится изъ Китая ежегодно и небольшое число шелковыхъ тканей, примрно на сумму 4.000,000 рублей сер. Но яичекъ шелковичныхъ червей, составляющихъ столь видную статью торговли въ Японіи, Китай почти вовсе не отпускаетъ. Замчу, что для шелка, какъ и для чая, европейскіе купцы держатъ особыхъ пробователей, называемыхъ инспекторами. Только русскіе чайные торговцы не имютъ особыхъ инспекторовъ, а пробуютъ товаръ сами.

Изъ прочихъ предметовъ международнаго торга въ Кита нкотораго вниманія стали заслуживать, въ послднее время, металлы, какъ въ издліяхъ и машинахъ, такъ и въ сыромъ вид, для употребленія на китайскихъ казенныхъ пароходныхъ и оружейныхъ заводахъ. Потомъ стоитъ обратить вниманіе на морскую капусту, которую мы, русскіе, могли бы съ выгодою забрать въ свои руки, такъ какъ она ловится въ Японскомъ мор и отчасти у нашихъ береговъ, наконецъ можно упомянуть о китайскихъ циновкахъ, которыя составляютъ укупорочный матеріалъ на всемъ юго-восток Азіи и могли бы очень пригодиться у насъ, въ южныхъ портахъ, гд лыковыя циновки и рогожи очень дороги.

Обозрвъ, такимъ образомъ, объемъ вншней торговли Китая, экономическое значеніе ея для страны, участіе, которое въ ней принимаютъ различныя націи, распредленіе ея по рынкамъ, и упомянувъ о главнйшихъ предметахъ привоза и вывоза, взглянемъ теперь на состояніе судоходства въ открытыхъ иностранцамъ портахъ и на способы перевозки товаровъ изъ этихъ портовъ въ Америку и Европу. Любопытно, что общее число иностранныхъ судовъ, посщающихъ Китай, не только не возрастало въ послдніе годы, но уменьшалось. Разумется, это уменьшеніе числа вознаграждалось отчасти увеличеніемъ вмстимости кораблей, но боле всего для цлей развивающейся торговли послужило увеличеніе числа пароходовъ, которые ту же массу грузовъ способны перевозить въ кратчайшіе сроки. Одинъ шанхайскій портъ имлъ въ 169 году 64 парохода, совершавшіе правильные рейсы между нимъ и не только другими китайскими городами,, но даже Японіею, Европою и Америкою. Разумется, соотвтственно этому падало парусное судоходство, особенно же перевозка товаровъ на джонкахъ. Какъ притомъ сами китайцы стали нын заботиться о развитіи національнаго пароваго флота, то и отъ этой причины перевозка на иностранныхъ судахъ нсколько уменьшилась, именно:

Въ 1864 г. постило кит. порты 17,966 евр. суд. вмстимостью 6.635,485 тоннъ.

— 1865 — — 16,628 — — 7.136 301 —

— 1866 — — 16,672 — — 6 877,582 —

— 1867 — — 14,704 — — 6.396,315 —

— 1868 — — 14,075 — — 6.418,503 —

Изъ исчисленныхъ здсь судовъ половина принадлежала англичанамъ, одна треть американцамъ и только одна шестая приходилась на вс остальныя націи міра. Впрочемъ, необходимо замтить, что германское судоходство въ Китайскомъ мор не только не падало въ послдніе годы, но постоянно возрастало, равно какъ и судоходство другой развивающейся державы, Сіама. Только нмецкія суда по большей части суть парусныя, занимаются предпочтительно каботажемъ, и успхами своими главнйше обязаны дешевизн фрахтовъ. Вообще же говоря, до нын транспортировка товаровъ на европейскихъ, особенно паровыхъ судахъ, китайскихъ товаровъ весьма распространена и есть весьма выгодный промыселъ, едвали даже не боле прибыльный, чмъ торговля товарами, за исключеніемъ разв опіума. Оттого ею занимаются не только отдльные судовладльцы, по и дв могущественныя мстныя компаніи: Росселя (Shanghai Steam Navigation С, подъ американскимъ флагомъ) и Траутмана (North China Steam Nav. C, подъ англійскимъ), не считая пакетботныхъ компаній Messageries Franзaises, Peninsular and Oriental C, и Pacific M. S. S. C, которыя перевозятъ дорогіе и срочные грузы, какъ шелкъ и опіумъ {Пакетботы изъ Шанхая достигаютъ Марсели въ 42 дня, Саусгэмптона въ 47 дней, С.-Франциско въ 80 дней.}. Тарифы везд высоки, что впрочемъ естественно какъ по малости конкурренціи, такъ особенно по дороговизн содержанія техническаго персонала судовъ и техническихъ же учрежденій для ихъ исправленія. Замчательна перемна въ характер судовладнія съ 1840-хъ годовъ. Тогда, и до самой войны 1858—60 годовъ, богатыя фирмы Гонъ-Конга и Шанхая, занятыя торговлею опіумомъ, чаемъ и шелкомъ, сами обладали цлыми флотиліями, нын же, какъ было разъ упомянуто, судовладльцами являются не торговцы, а лица, имъ постороннія и занимающіяся своимъ дломъ, какъ спеціальностью. Законъ обособленія промысловъ или, пожалуй, раздленія труда и въ этой сфер возымлъ свое дйствіе.

Говоря о судоходств въ китайскихъ портахъ, стоитъ упомянуть о начинающемся развитіи туземнаго флота. Я разумю здсь не военный, для котораго теперь есть два обширныя адмиралтейства, въ Шанха и Фу-чжеу-фу, уже приготовившія 6—7 кораблей, а купеческій. Съ удивленіемъ видитъ путешественникъ въ нкоторыхъ портахъ Китая джонки, имющія паровыхъ двигателей и обязанныя происхожденіемъ своимъ покупк китайцами съ аукціоновъ въ Гонъ-Конг старыхъ пароходовъ, которыхъ корпусъ уже сгнилъ, но машина еще годилась. Однако не эти ублюдки морской архитектуры составляютъ дйствительныхъ представителей китайскаго флота на европейскій ладъ. Для послдней цли служатъ настоящіе пароходы, пріобртенные нкоторыми богатыми китайскими торговыми домами для ихъ надобностей. Только жаль, что этому зараждающемуся флоту приходится нести тяжелыя испытанія. Съ одной стороны его тснитъ конкурренція европейскихъ и американскихъ судовъ, которая уже заставила шанхайскихъ пароходовладтелей, пробовавшихъ плавать по Янъ-цзе, присоединиться къ большой американской компаніи, Sh. St. Nav. С. Съ другой, ужасный произволъ и корыстолюбіе китайскаго чиновничества внушаютъ предпріимчивымъ китайскимъ арматорамъ страхъ, ибо ни надъ кмъ такъ не обрушивается сурово своеволіе мандариновъ, какъ надъ людьми богатыми, да еще осмливающимися вводить европейскія новизны. Поэтому то т. немногіе китайцы, которые имютъ суда европейской конструкціи, держатъ ихъ подъ англійскимъ флагомъ и для полученія на то права берутъ компаньонами англійскихъ подданныхъ изъ Гонъ-Конга. Разумется, при добросовстности такого комнаньона и въ мирное время нтъ опасности для дйствительнаго хозяина лишиться своего судна, но захоти фиктивный совладлецъ, на имя котораго корабль внесенъ въ англійскіе портовые реестры, или начнись у Англіи съ Китаемъ война,— китайцу придется лишиться собственности. Это фактъ любопытный, доканывающій, какъ ужасно экономическое и политическое состояніе Китая посл сорокавкового господства чиновничества.

Заключу настоящій очеркъ нкоторыми подробностями о прямыхъ почтовыхъ сообщеніяхъ Китая съ Европою и Америкою. Какъ уже упомянуто, три большія пароходныя компаніи длаютъ нын періодическіе рейсы, съ одной стороны между Шанхаемъ, Гонъ-Конгомъ и C.-Франциско, а съ Другой между тми же портами Китайскаго моря, Марселью и Саусгэмптономъ. Эти компаніи суть: 1) американская Pacific Mail Steamship С^о, 2) англійская Peninsular and Oriental C, и 3) французская Messageries Franзaises. Съ ними въ связи находятся мстныя компаніи Китайскаго моря: 4) американская (собственно, международная) Shanghai Steam Navigation С и 5) англійская (опять международная) North China Steamship С. Рейсы всхъ этихъ компаній распредлены слдующимъ образомъ:

1) P. М. S. S. С, высылаетъ ежемсячно изъ Америки одинъ пароходъ въ окогаму, куда перездъ изъ С.-Франциско длается въ 21—24 дня, смотря по погод и времени года. Въ окогам пассажиры и грузъ раздляются: одни пересаживаются. на пароходъ той же компаніи, идущей въ Гонъ-Конгъ, другіе на пароходъ, направляющійся въ Шанхай чрезъ Хіого и Нагасаки. Въ Шанхай изъ окогамы есть даже три отправленія ежемсячно. Отъ окогамы до Гонъ-Конга американскіе пароходы идутъ 7 дней, т.-е. скоре всхъ прочихъ, до Шанхая тоже недлю, считая и остановки. Обратные рейсы — въ обратномъ порядк, и, притомъ росписаніе составлено такъ, что американцы уходятъ не въ т дни, когда отходятъ европейцы. По вмстимости это самые большія паровыя суда изъ всхъ существующихъ, не исключая французскія трансатлантическія и англійскія, компаніи Кюпара. Фрахты у американцевъ дешевле, чмъ у англичанъ и французовъ,— такъ что, напр., есть возможность отправлять съ ними изъ Калифорніи въ Гонъ-Конгь капусту и картофель,— доставка же нсколько скоре, почему эта компанія пользуется глубочайшею ненавистью своихъ соперниковъ, и были случаи, что пароходамъ ея, вовремя бдствій, европейскія суда отказывались дать помощь, даже намренно наводили на опасныя мста. Изъ Шанхая, въ настоящее время, для пассажировъ удобнйшій путь въ Европу есть съ пароходами P. М. S. S. С, какъ потому, что они не выходятъ изъ умренной зоны, тогда какъ съ англичанами и французами приходится плыть въ жаркой полос Индйскаго океана и по Красному морю, такъ и потому, что изъ 47 дней пути семь совершаются въ комфортабельныхъ спальныхъ вагонахъ-гостинницахъ американской желзной дороги между С.-Франциско и Нью-оркомъ. Но для европейскихъ грузовъ эта дорога неудобна, потому что требуетъ двухъ перегрузокъ, перевоза по желзной дорог и двойного страхованія.

2) Р. and О. Со. Пароходы ея отходятъ два раза въ мсяцъ изъ Шанхая, черезъ Гонъ-Конгъ въ Суэзъ и оттуда чрезъ Александрію въ Саусгэмптонъ. Изъ ревности къ французской компаніи Сувзскаго канала, пассажиры и грузы направляются обыкновенно не по каналу, а по желзной дорог, принадлежащей англичанамъ. Субсидія въ 1 милл. рублей, получаемая компаніею отъ англійскаго правительства, могла бы дозволить ей уменьшить свои тарифы значительно больше, чмъ то сдлана въ 1870 году, но алчность и недобросовстность агентовъ, поглощающихъ огромныя суммы, не позволяетъ этого сдлать, ибо и безъ того дивидендъ акціонеровъ не великъ (6%). Что да субсидіи, то она совершенно законна, ибо сверхъ пароходныхъ линій въ Индію, Китай и Японію, компанія содержитъ пустынную линію въ Австралію и перевозитъ по всмъ своимъ линіямъ даромъ казенную почту.

3) Messageries Franзaises — созданіе бонапартовскаго министра Бегика, взлелянное субсидіею въ 5.000,000 рублей и при всемъ томъ, едва конкуррирующее съ англичанами, несмотря на равенство тарифовъ и репутацію французской кухни на пароходахъ. Воровство агентовъ здсь еще значительне, чмъ у Р. and О. С. Рейсы — разъ въ мсяцъ между Марселью, Гонъ-Конгомъ и Шанхаемъ, съ перегрузкою въ Гонъ-Конг, гд китайская втвь раздляется съ японскою, идущею на окогаму. За то нтъ перегрузки на Суэзскомъ перешейк, гд пароходы ждутъ по каналу. Огромную субсидію отъ правительства можно отчасти извинить тмъ, что пароходы М. F. перевозятъ даромъ почту и по уменьшеннымъ цпамъ казенные грузы и пассажировъ, которыхъ, со времени завоеванія Кохинхины, всегда есть не мало. Кром того компанія содержитъ пустынную линію на о. С. Морисъ.

Станціи у англичанъ и французовъ между Средиземнымъ моремъ и Шанхаемъ почти одн и т же, именно:

У англичанъ.

Александрія.

Суэзъ.

Аденъ.

Point de Galles.

Пуло Кинангъ.

Сингапуръ.

Гонъ-Конгъ.

Шанхай.

У французовъ.

Портъ Саидъ.

Суэзъ.

Аденъ.

Point de Galles.

Сингапуръ.

Сайгонъ.

Гонъ-Конгъ.

Шанхай.

Всего пути отъ Марсели до Шанхая 42—46 дней, смотря по времени года, съ которымъ измняются муссоны Индйскаго океана. Вообще лто удобне для плаванія изъ Европы въ Китай, зима — изъ Китая въ Европу.

Снабженіе углемъ европейскихъ пароходовъ производится на всхъ исчисленныхъ станціяхъ, но особенно стараются пополнять запасы его въ Сингапур, гд онъ всегда дешевъ (8—10 р. за тонну), благодаря подвозу изъ Австраліи и еще боле изъ Европы, откуда его привозятъ какъ балластъ, оказывающійся обыкновенно лишнимъ при изобиліи грузовъ въ Сингапур. Дороже всего уголь былъ до послдняго времени въ Аден, но теперь и тамъ цны на него упали, такъ какъ подвозъ изъ Европы, посл прорытія Суэзскаго канала, сдлался незатруднителенъ.

Стоитъ замтить, что вс пароходы, плавающіе между Европою и Китаемъ, сидятъ въ вод не боле 26-ти футовъ и соотвтственно этому имютъ машины не свыше 600 силъ. Это потому, что порты Суэзскій, Аденскій, Point de Galles, Сингапуръ и Сайгонъ мелки. Въ Шанхай не могутъ даже входить суда съ осадкою боле 18-ти футовъ, ибо столько лишь воды имется на бар въ Вусунг.

4 и 5) S. S. N. С, и N. С, или какъ ихъ обыкновенно называютъ, компаніи Росселя и Траутмана, содержатъ правильныя и весьма частыя сообщенія между Шанхаемъ и портами по Янъ-цзе и въ Желтомъ мор, до Нью-чуаня и Тяньцзиня. Пароходы ихъ большіе, способные, напр., принимать до 8,000 ящиковъ чая, но мелко сидящіе, потому что на бар въ Дагу воды не бываетъ боле 14-ти футовъ, да и на Янъцзе есть перекаты съ 12-ю футами. Тарифы этихъ компаній очень высоки: 5 ланъ (10 р.) изъ Ханькоу въ Шанхай и 6 ланъ (12 р.) изъ Шанхая въ Тяньцзинъ. Этимъ-то тарифамъ мы, русскіе, обязаны тмъ, что чай обходится намъ въ Тяньцзин столько же, какъ англичанамъ въ Лондон. Но, разумется, ни англійскій, ни американскій, ни даже китайскій народъ никакихъ податей названнымъ компаніямъ не платитъ, а живутъ он, какъ долженъ жить всякій честный коммерсантъ, своимъ умомъ и своими трудами, не допуская даровой или удешевленной перевозки даже для собственныхъ агентовъ и заботясь больше всего, чтобы эти агенты не обкрадывали компанію. Титулованныхъ покровителей-акціонеровъ, которые бы пріучили компанейскія правленія смотрть на государственныя казначейства, какъ на отдленія собственныхъ кассъ, у нихъ, разумется, нтъ.

VI.
Банковыя и промышленныя ассоціаціи въ Кита.

Говоря о вншней торговл Витая, коснулись мы почти всхъ тхъ предметовъ, которые обыкновенно разсматриваются въ экономическихъ очеркахъ этого рода. Отъ исторіи торговли мы перешли въ изображенію современнаго ея состоянія и познакомились съ ея размрами, экономическимъ значеніемъ для страны, распредленіемъ по рынкамъ и главнйшими статьями торга, а наконецъ упомянули о сообщеніяхъ, которыя существуютъ между Небесною имперіею и Европою. Для общаго знакомства съ вншнею торговлею каждаго государства этого было бы достаточно, но торговля на Восток поставлена въ столь своеобразныя условія, что многое въ ней можетъ остаться непонятнымъ,— особливо для людей, интересующихся ею практически,— если не коснуться именно этихъ побочныхъ условій, мощно на нее вліяющихъ. Изъ многихъ подобныхъ условій, съ нкоторыми, напр. съ пиратствомъ, съ составомъ европейскаго коммерческаго класса, читатели нашихъ ‘Очерковъ’ познакомились прежде {См. ‘Встникъ Европы’ 1871, мартъ.}, но о другихъ, напримръ, о характер внутренняго торга въ Кита, который собираетъ матеріалы для вывоза за границу и распредляетъ по стран привезенные изъ-за границы товары, объ устройств и дйствіяхъ банковъ въ Небесной имперіи и всякаго рода промышленныхъ компаній, мы ничего не сказали. Попробуемъ же, въ настоящемъ очерк, пополнить, хотя отчасти, недосказанное нами, и именно упомянемъ о банкахъ, страховыхъ обществахъ и промысловыхъ ассоціаціяхъ.

Европейскому негоціанту, естественно, чаще всего приходится имть дло съ европейскими же банками, устроенными въ разныхъ портахъ Битая. Тамъ онъ реализируетъ свои векселя, тамъ держитъ онъ суммы на текущемъ счету, туда вноситъ деньги за купленные товары. Поэтому упомянемъ, прежде всего, объ нихъ, тмъ больше, что число ихъ невелико, а именно:

Chartered Bank of India, Australia and, главное бюро котораго въ Лондон, а многочисленныя отдленія почти во всхъ портахъ Востока, между прочимъ въ Гонъ-Конг, Шанха и Ханькоу.

Chartered Mercantile Bank of, London and China есть также лондонскій банкъ, котораго отдленія существуютъ въ Гонъ-Конг, Шанха и Ханькоу.

Oriental Bank Corporation — опять лондонскій банкъ съ отдленіями въ Гонъ-Конг, Фу-чжеу-фу и Шанха.

Comptoire d’Escomptes de Paris — французскій банкъ, имющій центральное бюро въ Париж, а отдленія въ Гонъ-Конг и Шанха.

Эти четыре банка суть первоклассныя учрежденія, имющія обширную извстность повсюду, хотя дающія неодинаковые доходы своимъ акціонерамъ. Оба привилегированные лондонскіе банка (chartered) въ этомъ отношеніи уступаютъ своимъ непривилегированнымъ товарищамъ, конечно потому, что уставы ихъ строже и не дозволяютъ пускаться въ рискованныя предпріятія, которыя, однако, обогащаютъ ихъ соперниковъ. Comptoire d’Escomptes, напр., даетъ въ годъ 13%, а Chartered Bank of India, Australia and China только 6—7%. Чеки и билеты всхъ этихъ банковъ на мстныхъ рынкахъ суть настоящія денежныя единицы, всегда стоящія al-pari, но, къ сожалнію для публики, написанныя большею частію на фиктивныя цнности — таели или ланы, вслдствіе чего курсъ ихъ на доллары (100 д. = 74% л.), дйствительную монету, колеблется, иногда очень внезапно, въ предлахъ 3—4%.

Наравн съ четырьмя большими европейскими банками по кредиту и обширности операцій стоитъ и одно мстное, восточное учрежденіе: Hong-Kong and Shanghai Banking Corporation — банкъ, основанный капиталистами Гонъ-Конга и Шанхая и пользующійся особою популярностью у китайцевъ, которые имютъ свои доли въ основномъ капитал. Главное бюро банка въ Гонъ-Конг, но отдленія его находятся въ Сингапур, Сайгон, Фу-чжеу-фу, Амо, Сватоу, Нингпо, Шанха, Кью-кьян, Ханькоу и окогам, не говоря уже про другія, находящіяся въ равныхъ портахъ Азіи и Америки. Билеты и чеки пишутся въ Кита на ланы, а въ Японіи на доллары. Годовой доходъ акціонеровъ банка 13%.

Кром того покупку векселей, особенно на большія европейскія фирмы, охотно производятъ почти вс торговые дома Шанхая и Гонъ-Конга, а для коммерческихъ длъ съ Индіей служатъ банки: Agra Bank Corporation Limited и Commercial Bank of India and the j East — оба въ Шанха. Въ Кантон, нкогда центральномъ пункт заграничной торговли Битая, теперь нтъ европейскихъ банковъ, благодаря близости Гонъ-Бонга, этого дйствительнаго средоточія денежныхъ капиталовъ Востока. Вс европейскіе банки въ китайскихъ портахъ весьма неохотно и липъ за высокіе проценты выдаютъ ссуды подъ залогъ товаровъ, а тмъ боле недвижимостей, почему операціями этими занимаются частные дома, изъ которыхъ особенно извстенъ Сасуна.

Европейскія страховыя общества, съ которыми также безпрерывно приходится имть дло лицамъ, занимающимся торговлею въ Кита, очень многочисленны (66), и потому было ба неумстно ихъ здсь исчислять. Но какъ нкоторыя изъ нихъ основаны европейцами уже въ самомъ Кита и отчасти при содйствіи китайскихъ капиталовъ, то будетъ нелишнимъ упомянута именно объ этого рода обществахъ. Ихъ всего восемь:

Canton Insurance Company— въ Кантон, Гонъ-Конг, Амо, Фу-чжеу-фу, Нингпо, Шанха, Чинъ-кьян.

China Traders Insurance Company — въ Гонъ-Конг, Шанха, Ханькоу, Нингпо, Амо, Сватоу, Кантон.

China Fire Insurance Company — въ Шанха и Кью-кьян.

China and Japan Marine Insurance Company — въ Шанха и Гонъ-Конг.

Hong-Kong Fire Insurance Company въ Гонъ-Конг, Амо, Фу-чжеу-фу, Шанха, Кью-кьян.

North China Insurance Company — въ Шанха, Гонъ-Конг, Фу-чжеу-фу, Нингпо, Сватоу, Амо, Тяньцзин, Тамсу.

Union Insurance Society of Canton — въ Кантон, Гонъ-Конг, Амо, Нингпо, Шанха, Чифу.

Yangtze Insurance Association — въ Шанха, Гонъ-Конг, Кантон, Фу-чжеу-фу, Нингпо, Чинъ-кьян, Ханькоу, Чифу.

Полный перечень всхъ европейскихъ и американскихъ страховыхъ компаній на Восток лица интересующіяся могутъ найтя въ ‘Hong-Kong Directory’, любопытномъ статистическомъ альманах, выходящемъ въ Гонъ-Конг. Здсь замтимъ, что сами китайцы рдко прибгаютъ къ страхованію, и это служитъ одною изъ причинъ, почему у нихъ вс товары дешевле, чмъ у европейцевъ. Кажущаяся эта непредусмотрительность объясняется довольно естественно тмъ, что до сихъ поръ собственно китайскія суда плаваютъ почти исключительно вдоль береговъ, имъ хорошо знакомыхъ, а въ далекія заграничныя плаванія китайскіе продукты идутъ уже какъ собственность европейскихъ купцовъ. Страхованія же складовъ и домовъ китайцы не производятъ потому, что большая часть ихъ магазиновъ каменные, а дома потребовали бы уплаты очень высокихъ процентовъ, благодаря сгущенному ихъ расположенію и употребленію на постройку массы дерева. Впрочемъ, европейскія страховыя компаніи, несмотря на слабое участіе въ ихъ длахъ туземцевъ Китая, успваютъ выручать постоянно хорошіе дивиденды, потому что преміи у нихъ очень высоки, а обычай страхованія грузовъ, кораблей и разнаго рода зданій утвердился прочно у европейцевъ во всхъ портовыхъ городахъ Небесной имперіи.

Объ организаціи европейскихъ товариществъ, банковыхъ ли, страховыхъ ли, нтъ, конечно, надобности распространяться, потому что она та же, что и въ Европ. Но замтимъ, какъ характеристическую особенность, что, несмотря на дятельное участіе въ этихъ обществахъ — равно какъ и въ пароходныхъ компаніяхъ — китайскихъ капиталистовъ, послдніе вовсе не участвуютъ въ администраціи ихъ. Въ этомъ случа европейцы неумолимы, и нтъ примра, даже въ Гонъ-Конг, чтобы какой-либо капиталистъ-китаецъ былъ директоромъ или хоть членомъ совта европейскаго финансоваго учрежденія {Но въ частныхъ дохахъ вс компрадоры, т.-е. кассиры и факторы — китайцы.}. Отговоркою обыкновенно служитъ слишкомъ условная честность китайцевъ, или, проще, наклонность ихъ къ плутовству, но, на самомъ дл, отстраненіе обитателей Небесной имперіи отъ европейскихъ коммерческихъ учрежденій объясняется только своекорыстіемъ самихъ европейцевъ и желаніемъ вести все въ тайн отъ китайцевъ, какъ весьма смышленыхъ торговыхъ соперниковъ.

Впрочемъ, китайцы и не хлопочутъ много о томъ, чтобы вмшиваться въ дла европейскихъ торговыхъ ассоціацій. Довольствуясь полученіемъ отъ нихъ дивиденда и прочностью помщенія у нихъ капиталовъ, они главное вниманіе обращаютъ на свои національныя промышленныя товарищества, которыя весьма многочисленны и дйствуютъ во всемъ Кита. Европейцамъ уже издавна былъ извстенъ одинъ изъ типовъ этихъ промышленныхъ компаній, именно товарищества которыя возникаютъ съ цлью поддерживать цны и монополизировать торговлю съ иностранцами. Но, въ наше время, боле близкое изученіе Китая раскрыло множество новыхъ формъ торговыхъ ассоціацій, и о нихъ-то мы распространимся нсколько здсь, руководствуясь главнйше изысканіями итальянца Черутти и француза Симона, двухъ давнишнихъ обитателей Небесной имперіи и отличныхъ знатоковъ экономическаго быта ея.

Банки. Китай не иметъ центральнаго государственнаго банка, ни казеннаго, ни частнаго. Для банковыхъ операцій правительства существуютъ частные провинціальные банки, которые однако же стоятъ вн всякаго контроля администраціи. Правительство, въ нужныхъ случаяхъ, обращается къ нимъ за деньгами, возлагаетъ на нихъ уплаты, поручаетъ имъ сборъ поступающихъ въ казну налоговъ, но во всемъ этомъ относится къ нимъ почти какъ частное лицо, платя коммиссіонный процентъ. Банки, за которыми установилась, такъ-сказать, привилегія правительственныхъ сдлокъ, не имютъ однако же права выпускать въ публику билеты или другія бумаги ни за счетъ правительства, ни отъ себя. Исключеніе составляютъ нкоторые банковые дома въ Пекин и въ областяхъ Чжили, Сань-си и Шень-си, гд ходятъ бумажки, чисто впрочемъ мстной цнности, такъ-сказать чеки тамошнихъ банковъ, которые за стнами своего города не имютъ цны. Въ Пекин эти ассигнаціи бываютъ иногда на очень небольшія суммы: копекъ на 25—30, что, впрочемъ, не возбуждаетъ ропота публики, а напротивъ служитъ удобствомъ. По неимнію въ Кита серебряной монеты и по крайнему неудобству мдной, было бы трудно длать многія расплаты безъ мелкихъ бумажекъ. Пекинъ обширенъ, и.въ немъ немало движенія на однихъ извозчикахъ, мелочныя покупки провизіи и предметовъ домашняго обихода также оплачиваются бумажками. Но въ другихъ городахъ, особенно въ среднемъ и южномъ Кита, даже и такія бумажки на предъявителя не существуютъ. Ихъ замняютъ книжки или чеки именные, по которымъ разсчеты производятся между прикащиками различныхъ банковъ либо ежедневно, либо въ какіе-нибудь другіе сроки, но во всякомъ случа не рже, какъ въ годъ разъ, ибо, по принятому въ Кита обыкновенію, вс долги должны быть уплачены къ концу года, и каждый начинающійся годъ не наслдуетъ никакихъ финансовыхъ разсчетовъ отъ предыдущаго. Бумажныхъ денегъ — этого зла, которое разрушаетъ вредитъ многихъ европейскихъ государствъ и служитъ въ извлеченію изъ нихъ драгоцнныхъ металловъ, Китай вовсе не знаетъ, и вс попытки ввести ихъ оканчивались неудачею. Въ ‘Трудахъ Пекинской Миссіи’ есть статья объ этомъ предмет, довольно логично излагающая причины такого неуспха, со словъ одного оффиціальнаго доклада.

Но если китайскіе банки, благодаря практическому, здравому уму населенія, лишены возможности эксплуатировать общество помощью самой нахальной, но, конечно, и самой выгодной для нихъ операціи, выпуска al-pari безпроцентныхъ бумагъ, то въ замнъ того они длаютъ чрезвычайно обширные обороты по текущимъ счетамъ, по ссудамъ и по учету коммерческихъ бумагъ, обращающихся между частными лицами. Можно даже сказать, что несуществованіе золотой и серебряной монеты передаетъ въ ихъ руки все денежное обращеніе страны. Всякій мало-мальски зажиточный горожанинъ-китаецъ иметъ свой банкъ, куда кладетъ свои сбереженія и гд за это пользуется кредитомъ на вдвое большую сумму. Книжки, выдаваемыя ему банкомъ, служатъ для разсчетовъ, такъ что на одной сторон каждаго листа банкъ записываетъ ему весь дебетъ, т.-е. суммы имъ или на его имя внесенныя, а на другой весь вредитъ. Кредитора, имющаго получить деньги, или должника, желающаго ихъ уплатить, обращаютъ въ банкъ, а вечеромъ посылаютъ туда слугу съ книжкой для записи операціи. Такимъ образомъ устраняется множество сложныхъ канцелярскихъ формальностей, свойственныхъ нашимъ банкамъ, и дло ведется на чистоту, ибо сдлки одного дня, будучи всегда въ свжей памяти, никогда не могутъ подать повода къ спорамъ между частнымъ лицомъ и банкомъ. Суммы, которыя такимъ образомъ банки держатъ у себя на текущемъ счету, служатъ имъ для большихъ оборотовъ по выдач ссуды и по уплат за переводныя письма, присылаемыя изъ другихъ городовъ, что совершенно почти устраняетъ необходимость перевозки серебра, единственнаго драгоцннаго металла, обращающагося въ Кита. Прибавимъ, что вс переводныя бумаги выдаются на самые короткіе сроки, можно сказать vue, такъ что трехъ и шестимсячные банковые векселя вовсе не существуютъ.

Депозитно-учетные банки суть весьма древнія учрежденія въ Небесной имперіи и совершенно вошли въ нравы страны. Говорятъ, что первоначально они образовались изъ сохранныхъ казенъ, которыя возникали къ городахъ вслдствіе того, что вс китайскія постройки въ древности были деревянныя и что поэтому жители старались свои избытки беречь въ особыхъ, боле надежныхъ зданіяхъ {Нчто подобное тому мы видимъ теперь въ Японіи.}, гд и возникли потомъ конторы ссудъ. Не вдаваясь въ подробности прошедшаго этихъ учрежденій, можно однако замтить, что китайское преданіе рзко различается отъ первоначальной исторіи европейскихъ банковъ. Послдніе, какъ извстно, были первоначально мняльными лавками, banco, отъ чего произошло и самое ихъ названіе. Мняльныя лавочки очевидно были достояніемъ частныхъ лицъ, тогда какъ въ Кита первыя банковыя учрежденія возникли по почину ассоціацій. Этотъ типъ денежныхъ корпорацій, это начало взаимнаго содйствія сохранились и досел въ сил на всемъ пространств Небесной имперіи и проявляются во множеств какъ большихъ, такъ и мелкихъ товариществъ. И замчательно, что членами ассоціацій обыкновенно бываютъ земляки, сограждане и даже сосди, не допускающіе въ нихъ чуждыхъ людей. Такъ есть банки и торговыя компаніи саньсійскіе, фуцзяньскіе, кантонскіе и т. п., точно такъ, какъ артели рабочихъ, лодочниковъ и пр. изъ Нингпо, изъ Шань-Дуни. Эта близость товарищей-пайщиковъ объясняетъ, почему дла внутри ассоціаціи идутъ большею частью на вру, чмъ самымъ устраняется много формальностей, какъ у насъ въ артеляхъ.

Китайскіе банки должны имть очень хорошіе барыши отъ своихъ операцій. Обыкновенный годовой процентъ по заемнымъ обязательствамъ частныхъ лицъ есть 30—40%, даже самыя солидныя фирмы платятъ 20—30%. Конечно, банки, какъ и все въ Кита, платятъ тяжелые оброки чиновникамъ, этимъ вампирамъ азіатскихъ народовъ, но, за всмъ тмъ, они могутъ процвтать какъ не процвтаетъ ни одинъ европейскій банкъ’, если только сами не вдадутся въ рискованныя предпріятія. Къ сожалнію, эти рискованныя операціи — очень обыкновенное дло у китайскихъ банкировъ, особенно желающихъ скораго обогащенія. Оттого частыя банкротства, ведущія къ разоренію пайщиковъ и кредиторовъ. Законъ мало гарантируетъ этихъ лицъ отъ произвола дирекцій банковъ. Оттого въ Шанха и другихъ открытыхъ портахъ многіе солидные китайскіе дома предпочитаютъ, въ послднее время, имть дла съ европейскими банками, хотя они даютъ меньше барышей вкладчикамъ и обременяетъ при производств операцій нкоторыми формальностями. Впрочемъ, существованіе европейскихъ банковъ въ открытыхъ портахъ Китая отнюдь не исключаетъ изъ нихъ банковъ туземныхъ, хотя, быть можетъ, понижаетъ коммиссіонные ихъ проценты. Шанхайскіе банки, напримръ, производятъ обширныя операціи, особенно по торговл шелкомъ и чаемъ’ которые свозятся въ Шанхай изъ разныхъ, часто очень отдаленныхъ провинцій Китая, и соперничество, на мстномъ рынк, шести европейскихъ банковъ нисколько имъ не вредитъ по большей части оборотовъ. Въ случа кризисовъ или опасностей, китайскіе банки дружно поддерживаютъ другъ друга.

Мелкія промышленныя товарищества, о которыхъ мы теперь, скажемъ, столь же свойственны Китаю, какъ и банки или компаніи купцовъ хонъ. Мало того, он охватываютъ почти все рабочее населеніе Небесной имперіи и отличаются многими такими особенностями, что могли бы, до извстной степени, служить предметомъ подражанія для европейскихъ ассоціацій. Устройство ихъ было недавно предметомъ любопытнаго изслдованія г. Симона, французскаго консула въ Нингпо, который, подобно многимъ своимъ западно-европейскимъ собратамъ, занимается усердно изученіемъ не археологическаго, не книжнаго’ не оффиціальнаго, а дйствительнаго, живого Китая. Вотъ что говоритъ Симонъ въ стать, напечатанной въ ‘Journal of the North-China Branch of the Royal Asiatic Society’, 1869 года: ‘Ни въ одной стран плодотворное начало ассоціаціи не получаетъ столь частыхъ приложеній, какъ въ Кита. Соединяются для общихъ предпріятій въ городахъ и въ селеніяхъ. Богатые капиталисты складываются, чтобы учредить могущественные банка, бдные земледльцы, чтобы купить быка, который имъ нуженъ для работъ. Мелкіе торгаши входятъ въ товарищества, чтобы основать богатыя торговыя фирмы, уличные нищіе спшатъ сдлать складку изъ собранныхъ чоховъ, чтобы одинъ за другимъ начать торговлю фруктами или пирожками. Мандаринъ, который желаетъ подвинуться по служб, приглашаетъ своихъ друзей и родныхъ къ участію въ составленіи суммы, нужной ему для поздки въ столицу и для уплаты за мсто. Матери семействъ складываются, чтобы одвать дтей, слуги — чтобы поскоре стать самостоятельными людьми, мелкими торгашами, а потомъ и капиталистами. Вступаютъ въ промышленныя ассоціаціи на годъ, на мсяцъ, на недлю, длаютъ складчины родные, друзья, сосди и иногда даже люди вовсе незнакомые другъ другу, такъ что въ провинціи съ 25—30 милліонами жителей нтъ, можетъ быть, и тысячи, которые бы не были, не бывали или не собирались быть членами промышленныхъ ассоціацій’.

Есть ассоціаціи, утвержденныя закономъ: это — т, которыхъ предпріятія имютъ извстную общественную важность (таковы, наприм., были компаніи хонъ въ Кантон и Кяхт, таковы нкоторые банки), но огромное большинство хой-цзянъ, т.-е. денежныхъ товариществъ, есть просто результатъ частныхъ сдлокъ, вовсе неизвстныхъ властямъ или только терпимыхъ ими. Ихъ главная цль — дать недостаточному человку средства для полезной дятельности, избавить его отъ платы разорительныхъ процентовъ и доставить возможность возвращать капиталъ по частямъ, въ долгіе сроки. Бываютъ даже случаи, когда заемный процентъ равенъ нулю.

То важное неудобство китайскихъ хой-цзянь, что он открываютъ только долгосрочный кредитъ и связываютъ надолго членовъ товарищества, окупается для китайцевъ тмъ, что каждый членъ ассоціаціи, въ свою очередь, пользуется выгодами кредита, получая въ свое распоряженіе значительную сумму денегъ. Статуты нкоторыхъ изъ подобныхъ товариществъ, приведенные ниже, дадутъ обстоятельное понятіе о предмет, здсь же разсмотримъ сначала случаи и способы образованія хой-цзяней. Он получаютъ начало:

Когда земледлецъ иметъ нужду въ деньгахъ, чтобы купить землю, рабочую лошадь и т. п., или же принанять поле или домъ.

Когда молодой работникъ хочетъ завести самостоятельное фермерское хозяйство и хлопочетъ о пріобртеніи земледльческихъ орудій и о найм земли.

Когда купеческій прикащикъ желаетъ сдлаться купцомъ или купецъ желаетъ расширить свою торговлю.

Когда молодой человкъ находится въ затрудненіи продолжать свои учебныя занятія — случай возникновенія ассоціаціи, мало извстный въ просвщенной Европ, а въ нкоторыхъ полу-варварскихъ странахъ даже гонимый.

Когда бдная мать семейства хочетъ отдать замужъ дочь или иметъ какія-нибудь другія необычайныя надобности.

Когда мелкій чиновникъ хочетъ получить лучшее мсто и для этого заискать вниманіе высшихъ властей подарками.

Во всхъ этихъ случаяхъ нуждающійся въ деньгахъ, если не иметъ богатыхъ родственниковъ, которые бы ссудило ему на домашнихъ условіяхъ, прибгаетъ въ образованію ассоціаціи хой-цзянь. Для этого онъ обращается къ своимъ близкимъ и друзьямъ, изъясняетъ имъ свою нужду и проситъ принять отъ него угощеніе, во время котораго и условливаются относительно продолжительности существованія ассоціаціи, уставовъ ея, количества и качества серебра, подлежащаго взносу, и даже всовъ, на которыхъ оно будетъ взвшиваемо. Когда условіе заключено, тогда опредляютъ очередь или нумерацію членовъ, соотвтственно которой они будутъ пользоваться выгодами ассоціаціи. Первый нумеръ, конечно, всегда принадлежитъ нуждающемуся въ данную минуту основателю товарищества, другіе распредляются по жребію.

По окончаніи этого, ‘товарищи ‘вносятъ деньги соотвтственно разсчету, предварительно сдланному и основанному на существ сдлки, между ними состоявшейся, и передаютъ ихъ нуждающемуся. Послдующія операціи общества состоятъ въ слдующемъ:

No 1-й, то-есть первоначальный заемщикъ, черезъ годъ или вообще черезъ назначенный срокъ вноситъ обратно опредленную часть долга и процентовъ, No 2-й, не платя уже ничего, получаетъ эту сумму, а равно и вс т деньги, которыя внесутъ прочіе члены товарищества, по разсчету. За это онъ угощаетъ публику и становится какъ-бы капиталистомъ.

На слдующій годъ тмъ же преимуществомъ пользуется No 3-й, а вс прочіе платятъ свои доли. Въ конц третьяго года то же повторяется съ No 4-мъ, и т. д., до послдняго года, когда, не платя уже ничего, получаетъ всю складку послдній нумеръ.

Чтобы дать ясное понятіе о раскладк уплатъ и полученій, приведемъ здсь одну изъ многихъ таблицъ, представленныхъ Симономъ. Таблица эта употребляется для разсчетовъ въ такихъ хой-цзяняхъ, которыя называются су-чжеускими, отъ имени города Су-чжеу, въ которомъ возникла первая ассоціація этого рода.

Общество предполагается состоящимъ изъ одиннадцати членовъ и складочный капиталъ его опредляется въ 100 ланъ, которые въ первый годъ вносятся всми членами, кром No 1-го, въ слдующемъ размр:

No 2-й	15 ¹/₂ лань.	No 7-й	8 ¹/₂ лань.
3-й	14 ¹/₂	8-й	7 ¹/₂
4-й	13 ¹/₂	9-й	6 ¹/₂
5-й	12 ¹/₂	10-й	5 ¹/₂
6-й	11 ¹/₂	11-й	4 ¹/₂

Эти 100 лань передаются No 1-му и въ теченіе года служатъ ему для его оборотовъ безъ всякаго вмшательства со стороны вредиторовъ-товариіцей. Затмъ въ конц перваго года онъ вноситъ въ общую кассу 15 ¹/₂ ланъ и продолжаетъ вносить такую же сумму ежегодно, до конца ассоціаціи, то-есть до одиннадцатой сходки. Прочіе товарищи на второй годъ вносятъ:

No 3-й	14 ¹/₂ лань.	No 8-й	7 ¹/₂ ланъ.
4-й	13 ¹/₂	9-й .	6 ¹/₂
5-й	12 ¹/₂	10-й .	5 ¹/₂
6-й	11 ¹/₂	11-й .	4 ¹/₂
7-й	8 ¹/₂		100

Выходитъ, что всякій въ свое время получаетъ по 100 ланъ, но платитъ въ общую кассу меньше всхъ (45 ланъ) тотъ, кто стоитъ въ послднемъ нумер, а больше всхъ (155 ланъ) тотъ, кто получилъ деньги въ первый годъ и пользовался ими всми или отчасти цлыя десять лтъ. Проценты тутъ очевидно очень невелики, именно не боле 5% въ годъ, а расплата очень легка. Аккуратность взносовъ обезпечивается тмъ, что не уплатившій своего въ срокъ исключается изъ ассоціаціи и становится съ той минуты человкомъ обезчещеннымъ передъ всми.

Въ товариществ чже-конгскомъ, названномъ такъ по имени изобртателя этого типа хой-цзяней, нкоего Чже-Конга, разсчетъ длается иначе. Именно, въ первый годъ изъ одиннадцати членовъ ассоціаціи десятеро вносятъ по 10 ланъ каждый и вся сумма, 100 ланъ, отдается No 1-му. По истеченіи года этотъ jй 1-й уплачиваетъ 20 ланъ и продолжаетъ тоже длать до конца шестогб года, посл чего уплаты съ его стороны превращаются, ибо онъ внесъ уже 120 ланъ, то есть возвратилъ капиталъ съ процентами. Вс остальные товарищи, кром No 2-го, на второй сходк уплачиваютъ лишь по 8.89 ланъ, и составленную такимъ образомъ сумму 100 ланъ передаютъ этому No 2-му. На третій годъ первые два нумера платятъ по 20 лань, а вс прочіе, начиная съ четвертаго, по 7.5 ланъ, и т.

Въ конц шестого года окончательно перестаетъ платить No 1-й,а потомъ и другіе товарищи, поочередно, такъ что на двнадцатой сходк вносятъ по 20 ланъ, лишь NoNo 6, 7, 8, 9, 10 и 11-й. Эта сумма распредляется, для уравненія выгодъ каждаго участника, по особой табличк, которую здсь помщать, было бы неудобно.

Въ третьемъ тип хой-цзяней, такъ-называемомъ цзянъ-суйскомъ обществ, есть та особенность, что основатель общества, вноситъ свои 100 ланъ съ разсрочками, но безъ процентовъ. Итакъ дале: разсчеты между членами хой-цзяней длаются очень разнообразными способами.

Изъ этого краткаго очерка мелкихъ китайскихъ промышленныхъ товариществъ не трудно понять, на какой практической почв стоятъ он, и какъ полезно было бы подробное ознакомленіе съ ними нашихъ и европейскихъ работниковъ и другихъ бдныхъ людей. Совершенно чуждыя соціалистскаго характера, въ дурномъ смысл этого слова, нисколько не стсняя личной иниціативы каждаго участника, давая ему возможность заработывать пропорціонально труду и способностямъ, безъ всякаго стсненія отъ товарищей,— он, безъ сомннія, способны были бы помочь экономическому быту бднйшихъ классовъ нашего населенія. Мало того: требуя строгой честности, воздержности и правильнаго труда, не пріучая человка надяться на стачки,которыхъ обычный результатъ такъ печаленъ для бдняковъ к ведетъ къ столькимъ насиліямъ, он способны удерживать людей на пути честнаго и правильнаго преуспянія и выручать ихъ въ самыя трудныя минуты жизни, не нарушая ничьихъ интересовъ. Сколько бы молодыхъ людей сохранились физически крпкими и нравственно чистыми, еслибы при начал карьеры они получали сразу достаточныя для обзаведенія и правильной дятельности средства! Сколько бы бдныхъ, но честныхъ невстъ избгли паденія черезъ своевременное замужство, еслибы имли хоть небольшое приданое! Сколько бы энергическихъ и способныхъ, но несчастливыхъ, недостаточныхъ людей, достигли высокой степени благосостоянія, еслибы могли у насъ пользоваться, по ‘варварскому’, китайскому способу, благодяніями дешеваго взаимнаго кредита….

М. Венюковъ.

‘Встникъ Европы’, NoNo 3, 8, 1871

ОЧЕРКИ КРАЙНЯГО ВОСТОКА

I.Китайскія эмиграція.

II.Китайскія пираты.

IV.Европейцы въ Кита.

V.Торговля китайцевъ съ Европою и Америкою.

По ввозу.

VI.Банковыя и промышленныя ассоціаціи въ Кита.

Читайте также:

I.
Китайскія эмиграція.

II.
Китайскія пираты.

IV.
Европейцы въ Кита.

V.
Торговля китайцевъ съ Европою и Америкою.

VI.
Банковыя и промышленныя ассоціаціи въ Кита.